Он уже давно отчаялся что это когда-нибудь прекратиться. Он просто хотел чтобы его оставили в покое. А этот снова пристал к нему со своими лживыми обещаниями.
- Послушай меня Сашулька. Я правда брошу пить. Неужели ты не понимаешь как мне тяжело? - Андреев хриплый голос и смрадное дыхание вызывали у него только тошноту. А это нелепое обращение Сашулька! Так называла его мать, и только от нее он мог терпеть подобные выходки, но не от выпрашивающего десятку на опохмел алкаша!
- Это будет уже третий раз. - Безо всяких эмоций отозвался Саша.
- Что третий раз? - Тупо переспросил Андрей.
- Третий раз как ты нарушишь данное тобой обещание. - Все также бесстрастно объяснил подросток.
Воцарилось молчание. Андрей скорбно кивнул.
- Я люблю твою мать. Танечка она лучшая из женщин, я все боялся в это поверить, что она может полюбить меня, полгода не верил... - Он продолжал что-то там бормотать. Саша его не слушал.
- Дай десять рублей. - С мольбой в голосе попросил Андрей. - Мне только на пиво и все. Мне просто опохмелиться.
В ответ Саша просто покачал головой. Андрей взревел, очень громко, но привычно, не стоит обращать внимания.
- Ты просто не понимаешь что я сейчас чувствую, как мне плохо.
Саша продолжал молча смотреть телевизор.
Цветы, подарки и плакаты. День победы. Давно забытое ощущение счастья. Кажется теперь снова, надолго, если не навсегда. Кто знает, доживу ли я до следующего? Он пересчитал полученную накануне пенсию. Две тысячи рублей, это еще по-божески, как ветерану. А дома ждут дети. Александр Николаевич скривился. Дети, ха! Стервятники налетевшие на еще не остывшее тело! Трехкомнатная квартира, это вам не коммуналка где-то на окраине. И вот ведь вопрос, дождется ли он от них воды когда придет его час? Хорошо хоть мать померла, прости Господи, не видит всего этого.
В урне блеснуло стекло. Старик воровато оглянулся и сунул бутылку в пакет.
Саша пытался не слышать диких завываний в соседней комнате, и не мог. Ему было омерзительно, настолько, что даже прибить это никчемное существо по имени Андрей казалось ему слишком милосердным. А его мать! Почему она все это терпит!
- Нет! - Раздался крик Андрея. - Я не прошу, я требую! - Вслед за этим послышался звук рвущейся ткани.
Саша кинулся к двери. Андрей разорвав ночную рубашку лежал на Татьяне. Саша ухватил его за шею и скинул на пол. Боже мой, и это я, человек который помнит точную дату дня рождения Достоевского. А это моя мать, человек с высшим образованием. Он занес кулак ни секунды не сомневаясь в своем решении.
- Стой Саша! - Крик матери остановил его. - Сейчас я вызову милицию. Ты у меня попляшешь! Сволочь такая! - Она бросилась к телефону.
- Дурацкий синдром красной шапочки. - Пробормотал Саша.
Андрей бросился вырывать телефонный провод, Саша его держал, Таня кричала чтобы они прекратили.
Когда приехала милиция в их глазах было море презрения для каждого. Андрея, симулирующего сердечный приступ, тащили волоком. Таня хлопотала пытаясь одеть его.
- Чертов синдром красной шапочки.
- Откройте! Вы что, с ума сошли? - Александр стучал в дверь. - Это моя квартира! Впустите меня!
Никто не отозвался. Он вспомнил как увидел их лица в роддоме. Каждого. Дочь Анюту, сына Дмитрия, младшенькую Глашеньку. Хорошо хоть она не приехала. Не кинулась делить его имущество.
- Я милицию вызову! - Крикнул он, снова ударяя по двери. Дверь не ответила.
И он пошел в милицию. Его записали к следователю. Он ждал два часа, пока она его примет. Молоденькая девушка, с лицом усталым и недовольным. Она задала ему несколько вопросов, заставила расписаться и отправила к участковому.
Участковый его не принял. Он пробовал возмущаться. Пробовал...
- Глашенька, это я, папа твой. - Ответил на вопрос "кто там?" Александр. Глазок закрылся. Дверь не открылась.
Саша толкнул дверь. Сегодня он впервые за последние два года с радостью возвращался домой. Его там нет! В нос ему ударил запах перегара. Улыбка угасла. Он не снимая обуви прошел в комнату. Татьяна сидела обнимая пьяного Андрея, а тот говорил что не может без нее, что любит и все ради нее сделает.
- Зачем?
Он развернулся и вышел вон из квартиры.
Слезы уже высохли, остался только горький, очень горький осадок. Александр шел бездумно, не выбирая дороги, пока не устал. Время, самый безжалостный кредитор, брало свое не считаясь с пожеланиями других. Он присел на скамейку. Рядом бухнулся какой-то парень, по возрасту совсем как его Дмитрий.
- Осторожней! - Злобно прошипел Александр.
- О! Еще один алкаш на мою голову! - Немедленно, словно только ждал повода отозвался парень.
- Да ты, сопляк, еще смеешь мне дерзить! Такие как ты только и знают что урвать свое, и не вспоминают чем они обязаны другим! - Александр взмахнул палкой.
- Ну давай! Ударь меня! Все вы сделаны из одного теста, ничтожества неспособные жить самостоятельно, вцепившиеся словно клещ в своих жертв! Кровососущие твари!
- Да что ты видел в жизни сосунок! Пороху не нюхал а судить уже готов! На все готовенькое налетел, как муха навозная, так еще и нагадить надо!
- Вы все жизнь свою сами засрали, а теперь еще и чужую изгадить довелось напоследок, так вы и рады. Все вы уроды старые!