Лето кончилось во вторник. Внезапно. Словно унесли его с собой аисты, жившие на водокачке, что стояла за деревней.
Вслед за аистами потянулись в город перелётные дачники и на их опустевшее место ринулась тишина. Тишина и забвение.
Им ещё пытались противостоять редкие огородники, наезжавшие по выходным из города, да бы убрать урожай с грядок, выкапывать картошку, собрать созревшие яблоки. Но слишком не равны были силы. Людей оставалось слишком мало и тишина, и забвение вбирали в себя маленькую деревушку, спрятавшеюся от суеты людской жизни за тёмными окнами закрытых до весны домов. Она знала об этом, она предчувствовала, когда в августе пришли тёмные ночи. Тёмные настолько, что в людях, осмеливающихся выйти в эту ночь из дома, просыпалось дикое ,первобытное чувство страха перед темнотой ночи. Где-то там, за пределами деревни прогуливались, тихо рыча, демоны. И ужас приходил, когда вглядывались люди в безбрежное небо, полное призрачных звёзд. И в среду, когда уехал из деревни последний человек, когда исчезла вдали последняя машина, демоны смогли проникнуть в деревню. Приходило их время. Они пробуждались в тёмных подвалах, они проносились по заросшим паутинами чердакам, их шаги слышались в поскрипывания половиц, в пустых дамах, а голоса завывали от ветра в остывших печных трубах. Демоны пустоты и демоны забвения приходили в свои владения. Они хотели поселиться навсегда в тёмных домах, с зарытыми наглухо окнами, они хотели провозгласить царство вечной пустоты, там где ещё недавно звучали голоса людей, мяуканье кошек, лай собак. Но их время было ограничено. Деревня знала, пройдёт немного времени и настанет весна. Снова люди вернутся в свои дома, заколоситься над деревней детский смех и всё повториться снова.