Все видел Митька, через солому видел... Видел, а не заплакал. Нельзя.
Дождется Митька сумерек - и бегом, бегом...
Казаки невдалеке охотою баловались. Так уж тятька сказал...
Переглотнул Митька.
Молча тятька лег... на пушчонку облокотился - и лег, не успел фитиля поджечь.
А Митьке - сумерек ждать.
Тятька, тятька...
Закусил Митька губу, чтобы крик не вырвался, зажмурился Митька, что есть мочи... и увидел: идет ему тятька навстречу в рубахе белой, улыбается тятька... улыбкою тихою, как тогда...
Тогда...
Рубаха
Хороша у тятьки рубаха - белая, снега белее. И узоры по вороту...
А главное - мамка рубаху шила. Митьке - порты, а тятьке...
Порты у Митьки тоже ладные, но не по мотне же узоры пускать... ведь в них-то и есть Митькино счастье - цветы разные. Митька таких и в поле не видывал, а у тятьки они по вороту расцвели.
Вздыхает Митька, а тятька - мамке вдруг улыбнулся, да и заметил, что, мол, рубаха-то хороша, да маловата - в плечах, а вот Митьке-то - в самый раз будет.
Молчит Митька, боится радость свою показать, молчит и на тятьку смотрит: не шутит ли?.. Не шутит!
Расцвел Митька, что цветы на вороте: тятька-то у него... что надо тятька!
Пистоли
Не любит тятька о службе рассказывать, отмалчивается. Не понимает Митька - молчания тятькиного: казалось бы, пистоли... порохом пахнут, гарь в стволах. Наверняка же нехристя гнали!
Молчит тятька... или о портах Митьку спрашивает, - и все мамку приобнять норовит.
Да разве порты пистолям... пара? Порты как порты, мамкою шиты, а пистоли - пистоли порохом пахнут, и гарь можно мизинцем... выудить. Да и ясно же, что разрядил их тятька не в чучело огородное...
Представил Митька, как целит тятька... в грудину самую, и так представил, что аж в пот прошибло! Ох...
Ведь вот и нехристь, а жить-то все одно хочется, а тут - пистоль наводят.
Отложил Митька пистоли. Лучше уж о портах... тем более что Митька в них даже серьезней выглядит. Почти как тятька. Разве что ростом пока маловат.
Любовь
Любит Митька мамку...
И тятька любит...
Мамку любят одну, а любовь у них - разная: облапит тятька мамку - и ну кружить по горнице, а Митька... ну, разве что яблоко мамке добудет, с соседской яблони. Тоже задача: поймает сосед - крапивою по спине вытянет.
Хрупает мамка яблоко Митькино. Довольная... А тятька облапит, - и забудет мамка про яблоко, прижмется к тятьке, тихая, ласковая.
Митьке не жалко, а только хочется ему доказать, что и он - мамку любит, да не меньше тятькиного...
Может, тесто ей замесить? Или просом курей употчевать? Мамка и поймет сразу, что Митька ее не меньше тятькиного... и забудет про тятьку.
Нет, тятька с Кордона вернулся, нельзя у него мамку отбивать...
Вот денька через два отойдет тятька от жизни военной, тогда и поглядим, кто у мамки в любимчиках!..
Доблесть
Машет Митька саблею деревянною... От плеча - раз, раз! Не устанет Митька врага изводить коварного - лопухи, лебеду. Только ошметья летят из-под сабли.
Машет Митька - и на сеновал поглядывает: увидит тятька доблесть Митькину - и возьмет его с собой на Кордон. Как же, мол, на Кордоне без Митьки?! Оттого и машет Митька, сил не жалея.
Вдруг слышит... Храпака тятька дает. Не видит тятька Митьки, сморило тятьку.
Обидно Митьке, аж слезы из глаз брызнули.
Хотел Митька саблю бросить да к мамке пойти - посмотреть, как корову доит...
Хотел, да не бросил: тятьку сморило... кто же врага удержит? Митька!
Вытер Митька слезы - и только раз, раз: машет без устали, бережет Русь Святую!..
Ухватит Митька рукоять, хрюкнет от удовольствия: сила в руках у Митьки, только зарядить да курок нажать...
Вот бы с пистолями в огород! Показал бы Митька гусаку-задире! И гусак бы понял, что у Митьки в руках.
А тятька-то... Пистоли у Митьки, а тятька все такой же - сильный тятька. Пистоли у Митьки, а тятька...
Хрюкает Митька, не понимает, отчего это тятька не съежился, с пистолями расставаясь? Может, и не в пистолях дело? Может, и Митьке можно... вот так, без пистолей - на гусака?! Только вот, как тятька, плечи расправить - и отступит гусак.
Ладно, с гусаком завтра решится, а пока - можно и с пистолями силу почувствовать... Хорошо, когда сильный!
Имя
Митьшею тятька его кличет... Значит, чаевничать пора!
Митька для тятьки, когда чаевничать пора, песнею звучит соловьиной: Ми-итьша.
Не заметил тятька, что Митьша его ненаглядный ложкою грязной в варенье залез, да так, что и забродило оно.
Строгости на себя напустить, да и отказаться - от варенья-то.
Не поверит тятька Митьшиной строгости - и поставит на стол баклажку.
Тут уж и станет Митьша - Митрием Степанычем...
Поеживается Митьша и строгости на себя напускает, чтобы Митьшею подолее оставаться: уж так этот Митьша у тятьки звучит - слаще варенья яблочного! Тьфу ты, нечистая...
Ожидание
Ох, и не зря тятька пистоли чистил, ждут его на Кордоне...
А разве Митька не ждал? Разве не торчал у ворот, вместо того, чтобы... Чуть не вырвалось у Митьки: мамке помочь. Не вырвалось! Тогда - вместо того, чтобы гуся дразнить с сеновала, горохом в него пуляться. Прицелится Митька...
У Митьки-то свой Кордон, выходит! Сидит Митька на заборе, вроде ногами болтает, а на деле - тятьку ждет.
Вот и наутро... уйдет тятька, и встанет Митька к воротам - ждать. Кордон тятьку ждет? - И Митька ждать станет.
Может, оно и к лучшему? И тятьку Кордон дождется, и Митька...
Эх, видно знает мамка, что у Митьки - служба своя, лишний раз его за водой не погонит, а гусака можно и с забора - горохом.
Поросенок
Маленькая она, куда Митьки меньше... маленькая, несмышленая. Ох, и нравится Митьке - чувствовать себя, хотя бы и с Машкою рядом, не Митькою голоногим.
Он ее, Машку, и воспитывает - на правах старшего, учит ее, несмышленую, хитростям всяким. Как, например, от мамки увернуться, ежели она хворостиною норовит...
Сопит Митька, носом хлюпает: вот ведь - хворостиною.
Машка ткнет его... пятачком - и вздохнет тихо... с пониманием. И опять Митька - большой, сильный. Учит Машку начинку из теста выковыривать, покуда мамка...
Ладно, хворостина-то мамкина подождет, лучше уж про окуня, которого Митька самолично, на удочку...
А мамка-то удочку - на хворостину...
Хлюпает Митька - вздыхает Машка... с пониманием.
Время
Время неспокойное... а как оно может быть неспокойным, время-то?
Час, например... Он же - час всего лишь. Мамка корову доит... час почти. Но ведь не в корове же дело?
Вот: носится Митька, мамке мешает... Оттого и час - неспокойный? А ежели Митька ведро опрокинет?..
Правда - тятька так говорит. Значит, неспокойное.
И представил Митька, как носится время у ведра мамкиного, брызги молочные роняя, и некому его успокоить... растревожили его, разогнали...
Сел Митька рядом с мамкою, притихнул: хоть Митька не станет время тревожить.
Может, и успокоится оно, слушая, как молоко в ведро брызгает... тихо-тихо, мерно-мерно.
Сметана
Митька из подполья сметану таскает, Мурку подкармливает...
Мамка, покуда корову доит, не видит, как Митька в подполье шастает.
Очень уж Митьке нравится, что Мурка, его завидя, урчать начинает. Прижмется Митька ухом - слушает. А Мурка все громче урчит - благодарит за сметану.
Так и таскал бы Митька сметану, да мамка увидала его с плошкою... отсчитала Митьку: дескать, Мурка на то и Мурка, чтобы мышей гонять, а Митька ее - сметаною.
А Митьке обидно... до слез почти: мышь, она же ма-аленькая - и пищит... как же ее Мурке отдать? Лучше уж сметану! Налопается Мурка сметаны - и мышь не тронет!
Да и Мурка-то сметану уважает почище мыши... Стала бы она урчать, стараться? Урчит.
Значит, сытая, значит, не тронет...
А завтра - Митька ей окуньков наловит, или пескариков.
Мужик
Забился Митька на полати, в тулуп тятькин закутался.
Тятька ему про лешака сказывал: дескать, выходит лешак из лесу ночами темными - избу искать, в которой мужика нет. Как найдет такую, тотчас и пристроится на постой, потом не сгонишь.
А тятька-то на Кордоне. Только мамка да Митька. А ну как лешак явится? Стра-ашно.
А тулуп тятькою пахнет - и терпко, и сладко... потом да порохом, мужиком то есть.
Значит, схитрит Митька, коли лешак сунется - натянет тулуп и басом, басом: дескать, нечего, дескать, мужик дома...
Зе-евает Митька: чего ему бояться, когда тулуп под рукою - тятькин?..
Сверчок
Сверчок-то трещит за печкою, мешает Митьке. Завтра Митьке на Кордон идти, тятьку пирогами кормить...
Хочется Митьке, чтобы поскорее уж! Чтобы закрыть глаза - и открыть...
А закроет Митька глаза, сверчок - как нарочно - громче трещит... и не спится Митьке.
Думал Митька: закроет глаза, откроет, а за окном день завтрашний... и пироги на столе... а тут - сверчок.
Стал Митька сверчка упрашивать. Рассказал и про день завтрашний, и про Кордон...
Убедительно Митька рассказывает, особенно про пироги... Аж слюны полон рот.
Чуть не плачет Митька, так ему день завтрашний нужен.
Рассказывает Митька, рассказывает - и не замечает, что спит уже...
Митька спит да губами во сне шевелит, и сверчок умолк: то ли Митьке поверил, то ли усыпил его Митька бормотанием своим.
Пироги
Торопится Митька, тятьке на Кордон пироги несет. Только пятки сверкают...
Пироги мамка пекла. С капустою. Не уважает Митька, носом ведет. А тятьке - в самый раз: подмигнет Митьке - начнет пироги мять да нахваливать.
А небо синее...
Глянул Митька в небо - и быстрее еще припустил.
Остынут пироги! Тятька и так Митьку похвалит, за усердие, но уж лучше, ежели горячи.
Торопится Митька.
А день-то какой выдался! Легкий-легкий!..
Вот если бы и завтра, и послезавтра...
Надо бы тятьку порасспросить, кто там из Хранителей днями заведует?..
Митька и меду заготовил, корчажку целую...
Поставит Митька медок у лика светлого и попросит, чтобы завтра и послезавтра - или хотя бы завтра - день встал такой же легкий, чтобы сверкать пятками - и тятьке с капустою пироги... а лучше - с грибами.
Эпилог
Пироги с грибами...
Очнулся Митька, всхлипнул тихонько... на тятьку глянул, а тот... шевельнулся вроде? Может, и не убили его? Тятька-то у Митьки - о-го-го.
А тут и сумерки на Кордон легли: не заметят теперь Митьку.
Ох, и не хочется Митьке тятьку бросать, но ведь переждут враги и - ну, Русь терзать, с ее полями, просторами и небом синим...
Не позволит им Митька землю родную поганить, позовет казаков на подмогу!..
А за тятькою пока Хранитель присмотрит...
Вспомнил Митька лицо, суровое и светлое, и понял, что не откажет Хранитель - присмотрит за тятькою, покуда Митька за подмогою мчится...
Глянул Митька на тятьку, сказал беззвучно: до скорого... и ползком, ползком... туда, где спит, о напасти не ведая, земля его, Митькина... родная его земля.