Столтидис Сергей Анестисович : другие произведения.

Снова в пути (Начало пути, часть 2, 7,8 главы)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Снова в пути.
  
   Глава VII
   Определение статуса сторон.
  

В любви всегда есть немного безумия. Но и в безумии всегда

есть немного разума.

(Ф.Ницше "Так говорил Заратустра", глава "О чтении и письме")

  
   - Так, значит, вот она какая, твоя пещера, - блаженно растягиваясь на диване, проговорил Арий, оглядывая одну из комнат. - Мягко, усыпляет. Не по мне это.
   Я посмотрел на него и не поверил. Арий развалился как кот, нежась на мягких подушках. Его слова следовало принимать за стариковское ворчание на современную молодежь, которая отвыкла от суровой действительности, типа: "Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя, богатыри, не вы!"
   - Я привык к свежему воздуху, к лесу, к земле. Чтобы все было рядом, чтобы всё дышало. Шагнул из дверей дома, уже на травке. Второй раз шагнул, уже в лесу. Не тарахтят машины, выбрасывая отработанное топливо, не мелькают перед глазами люди. Тишина и покой, навевающие размышления о жизни, о природе.
   - Да, - поддакнул я ехидно, - мы робяты городские, нам не понять деревенских.
   Арий с усмешкой глянул на меня и сказал:
   - Согласись, Никита, что жить в такой тесноте вчетвером, не велика радость. Да ещё за стенками соседи, которых не знаешь, как величать. Понимаю, людей прибавилось, но на Руси простора ещё о-го-го! Нет, стараются селиться в каменных домах, стенка к стенке. К земле за уши не притащишь, в лес сходить - целая проблема. Увидел волка - обмочился, медведя - в штаны наложил. Разве ж это Русь, разве ж это русичи!
   - Так вот я кому претензии должен предъявлять! - воскликнул я. - Что же это ты, Арий, как же ты это допустил такое? Всё у тебя на глазах расползалось, пропадало, рушилось, а ты палец о палец не ударил, чтобы спасти Русь. Пока я путешествовал в пространстве и времени, ты тут по лесам прятался, да на свежем воздухе философствовал!
   - Лады, уел ты меня, - умильно улыбаясь, пробормотал Хранитель. - А с соседями ладите?
   - Нормальные отношения, здравствуй и до свидания!
   - А с соседкой, - хитро прищурился Арий и показал на стенку, за которой жила Елена.
   - И с соседкой дружеские отношения, - ничуть не смущаясь, ответил я.
   - Да, смотрю я на тебя, Никита, и не понимаю, муж ты или пуританин?
   - Вот именно я муж, Арий, следовательно, баба у меня есть. В моей семье все бабы, кроме меня, а ты хочешь повесить мне на шею ещё одну?
   - Не провиснет. Эх, был бы я моложе, я бы тебе показал, как с бабами обходиться. Всех симпатичных соседок в доме уже давно бы распял.
   - Ага, а потом они бы тебя.
   - Это за что же, за удовольствие? За свежие впечатления? За детишек?
   - Кончай прикидываться, Арий. Можно подумать, что ты в этой стране первый день живешь и не знаешь, что принято иметь одну жену.
   - Во-во! Слышал, что сказал? Иметь. Все вы только имеете своих жен, а они вас. Потому что почти у каждого для души ещё одна или один про запас. Но самое интересное другое. Любовник или любовница почти всегда терпят присутствие законной жены или мужа, но когда роли меняются, меняется и поведение тех, кто совсем недавно знал и делил ложе на троих, на четверых. Почему, как только вы расписываетесь на бумаге, роли любовников забываются, и вы перестаёте быть терпеливыми и понимающими. Что за психология такая у христиан?
   - Почему только у христиан? Такое есть во всех религиях, где придерживаются концепции моногамности браков.
   - Ну, а ты-то, почему придерживаешься?
   - Потому что, когда всё решается быстро и просто, становится не интересно. У меня, как у тебя с воздухом и травкой. И хочется подышать, да поваляться, но то одно, то другое.
   - Ты не прав, Никита.
   - Что ты мне предлагаешь, Арий, чтобы я, как Владимир, трахал всё, что движется? Не могу я так, не уговаривай.
   - Да кто ж тебя уговаривает на такое! Но, когда есть чувство, причем обоюдное, грех упускать и причинять боль себе и другой.
   - Да откуда ты знаешь о чувствах, навыдумывал в одиночестве, нафантазировал там у себя, на природе-то!
   - Не ори! И не юли, хотя бы сам перед собой. А то, что тебя любят, ждут и желают, прет изо всех стен соседней хаты, потому что там всё переполнено от чувств, а выхода нет.
   - Елена не такой человек, чтобы стать любовницей, тем более по соседству.
   - А, так её тоже зовут Еленой.
   - Вот, именно...
   - Да никуда она не денется, милай! Бабы, они не чета нам. Когда они любят, у них на пути лучше не становиться. К тому же у них в генах заложено делить нас, так повелось издревле. Мужей и рождается меньше, и гибнем мы на войнах, а бабы, хоть и могут прожить долго без мужской ласки, так не всю же жизнь. Им тоже хочется к кому-нибудь прислониться, испытать чувство звериной страсти, родить. Твоей-то, Елене, сколько годков?
   - Двадцать девять...
   - Э, милай! Так она уже перезрела, ей уже давно пора было родить, а ты сомневаешься. Нет, поверь старику, не откажет она тебе ни в чем, даже кочевряжиться не станет.
   - Да, что с тобой, Арий! Ты Хранитель, или как змей-искуситель, на грех меня толкаешь.
   - Да какой же в том грех, когда возлюбленные соединяются! Ты вдумайся, что ты говоришь, Никита! Любовь - это благо, счастье, сила!
   - Да и горе для других, которых предаешь во имя любви.
   - Глупости! Настоящая любовь никогда не причинит горя другим. И новая любовь - это не забвение старой, а её продолжение.
   - Нет, так нельзя. Ты представь только, какие чувства станет испытывать Елена, когда ночью лежа в постели, одна, будет знать, что я сплю рядом с законной женой или занимаюсь с ней любовью.
   - А сейчас твоя соседка не переживает этого? - резонно заметил Арий.
   - Переживает, наверное. Но разумом она понимает, что я не её мужчина.
   - Кто говорит о разуме, когда всё существо человека заполнено чувством? - сокрушенно проговорил "искуситель".
   - Не знаю, не знаю...
   - Ты, просто боишься, - вновь поддел меня Хранитель.
   - Да боюсь! Сейчас страдаю я, Лена. А, если случится, и об этом узнает жена, дочь, мать, то станут страдать уже пять человек.
   - Ну почему, почему все должны страдать!? Все должны радоваться! Почему вы так извратили любовь, взаимоотношения между мужчиной и женщиной? Почему вы всё сводите только к плотским утехам? А духовность, о которой так много говорят ваши церковные деятели!
   - Но тогда следует говорить и о том, что замужняя женщина тоже имеет право любить и жить вместе с несколькими избранниками.
   - Конечно. Оба вида равны в праве выбирать и избираться, любить и наслаждаться. Мы рассматривали твою ситуацию, а их такое множество, что всё не учтешь, но на каждую существует решение.
   Понимая, что у старика тема полов - любимый конек и его не переубедить, я решил твердо и решительно оборвать разговор:
   - Давай договоримся, Арий, что свои проблемы личного характера я решаю сам, без советчиков.
   - Хорошо, как скажешь, только...
   - Всё, дорогой, всё! Переключись на иную тему. Тем более, нам есть, что обсудить.
   - Нет, сейчас мы должны отдохнуть, набраться сил и ума, чтобы завтра у нас появился план действий, - нежась на диване, "промурлыкал" Арий.
   С ним мы сошлись с первой нашей встречи. Он оказался контактным человеком, во всяком случае, во взаимоотношениях со мной. С ним я чувствовал себя легко и непринужденно, в отличие от известного мне Волхва, с которым всегда ощущался "напряг". С тем Арием я всегда был в роли ученика. Сейчас такой барьер отсутствовал, хотя я знал, что и этот Хранитель не уступает своему тезке ни в знаниях, ни в умении, ни в опыте.
   Мои размышления прервал звонок в дверь. Я пошёл открывать, уже зная, кого предстоит увидеть. Я только успел открыть дверь, как сзади меня раздался голос Хранителя:
   - Заходите, Леночка, заходите. Дайте на вас посмотреть, а то Никита мне уже все уши прожужжал о своей соседке.
   Лена вошла в прихожую и с удивлением посмотрела на меня, а Арий, ласково схватив её за руку, увлек женщину в комнату, приговаривая по пути:
   - Не соврал, малец! Красавица, да и только! Присаживайтесь, Леночка. Чайку, кофейку или чего покрепче?
   - Спасибо, чаю, если можно.
   Я стоял в прихожей, забыв закрыть дверь, пораженный наглостью старика. А тот, забывший о покое и тишине, о травке и лесе, кудахтал над моей соседкой, как наседка над цыпленком. Но, что особенно не нравилось, Арий всякий раз не забывал упомянуть обо мне. Первое оцепенение прошло, и я решился-таки закрыть входную дверь. Прошел в комнату, но Арий попросил налить чаю Леночке и себе, продолжая рассказывать и расспрашивать её о житье-бытье. Пока кипятился чайник и заваривался чай, я услышал, как голос Елены окреп, затем послышался её смех, какие-то кокетливые восклицания, типа:
   - Ой, Арий, с вами так легко общаться!
   И сладенький голос Хранителя:
   - А с вами-то, милая, как легко! Да любой мужчина, моложе меня, должен вам руки целовать. Кстати, по секрету, доверьтесь старику, Никита вам уже их целовал?
   - Как-то раз такое случилось.
   - Только раз! - вскричал Арий. - Ах, он негодник!
   - Вы его сильно не ругайте, он же женат. А мы, женщины, ревнивы, и не любим, когда наши мужчины нам изменяют.
   Услышав последние слова, я замер на кухне, ожидая продолжения разговора.
   - Скажите, Леночка, а вы, любили мужчину в своей жизни?
   - Думала, что любила, но оказалось - нет.
   - Ничего, голубушка, бывает. Жаль только, не довелось вам испытать настоящего чувства. Но вы не огорчайтесь, к каждому человеку оно приходит в своё время. К одним раньше, к другим - позже.
   - А к третьим не приходит совсем...
   - Вранье, девонька, не верьте таким людям, которые утверждают такое. Любой человек, хоть раз, но любит. Только одним везет, и они встречают ответное чувство, а другим...
   - А других никто не любит, - грустно произнесла Елена.
   - Бывает, - согласился Арий, - но вам это не грозит, поверьте мне, старому коту. Однако позвольте дать совет, если полюбите, не след таиться и бояться. Настоящая любовь не выносит таинственности и страха. От того и другого она перерастает в болезнь и увядает.
   - Легко сказать, у меня приятельница полюбила достойного мужчину, а у него семья: жена, ребенок. Как же ей поступить? Разбивать семью?
   - Нет, семья - это святое!
   - Вот видите! - горько произнесла Елена, - значит, существуют табу и на любовь.
   - Нет, не существуют. Если ваша приятельница любит, то она найдет способ, чтобы органично вписаться в его семью.
   - Как это возможно?
   - Ну, красавица, такой вопрос должна решить только сама приятельница. Способы есть, только достанет ли ей ума и умения исполнить всё так, как должно...
   - И вы знаете такие способы?
   - Конечно. И вы знаете, и она знает.
   - Можете пояснить?
   - Пожалуйста! Первое - это параллельное существование, а проще, она становится его любовницей.
   - Нет, такое не подойдет!
   - Подождите! Вы сказали, что она любит...
   - Одно дело любить, другое уже познать его не только душой, но и телом, и каждый раз отпускать к жене, признавая её право.
   - Тогда я посоветую вашей приятельнице забыть этого мужчину. Поверьте, ей легко это удастся, потому что она его не любит. Вам, конечно, трудно понять, вы не испытывали такого чувства, а я знаю. Давно, я любил достойнейшую женщину, которая находилась замужем за моим приятелем. Прошло лет десять, как они поженились, страсть любви уже спала. К этому времени подоспел и я. Жена приятеля ответила мне взаимностью, и я стал отсчитывать дни по нашим свиданиям. Ни на одну секунду я не усомнился в том, что она испытывает ко мне не любовь, а страсть. Я не ревновал, не капризничал, потому что был благодарен каждому моменту свидания: её взгляду, жесту, вздоху, улыбке. Я радовался каждому мгновению, наблюдая за ней издалека. И меня абсолютно не волновало, что её обнимает и целует законный муж, мой приятель. Я был счастлив уже тем, что припал к роднику и пью из него. Да, мне достается меньше внимания, но любовь жива, следовательно, жив и я!
   Так продолжалось полтора года, затем мне пришлось уехать. Там, куда уезжал я, шла война, жестокая война. Там не было места для женщин. Однако я выжил на войне, а она через месяц после моего отъезда, погибла.
   - И всё?
   - И всё. А вы хотите, чтобы я рассказал о своем горе и тоске по ней? На войне о ней вспоминал изредка, урывками, когда позволяли обстоятельства. А, вернувшись и узнав о её гибели, погоревал немножко, конечно. Однако время лечит и сейчас, как видите, я спокойно вспоминаю об этой женщине.
   - Значит, вы тоже не любили, - категорично заявила Лена, - Любовь не проходит, она навсегда остается с человеком.
   - Верно, любовь вечна, пока жив человек. Любовь пьянит, как молодое вино, его вкус не забудешь никогда. Только оно скисает или начинает бродить, и букет перестает доставлять радость, поэтому человек стремится компенсировать его в новом букете молодого вина. Рецепт приготовления тот же, основные компоненты тоже, только вино и его букет оказываются всякий раз немного иными. От каждого вновь испробованного напитка, человек приобретает свойственные только этому вину ощущения. Со временем хмель начинает действовать не с первого стакана, а с последующего, но вино оказывается более густым и сладким.
   - Я не согласна, что напиток скисает. Наоборот, со временем он приобретает крепость.
   - Мы говорим с вами о различных напитках. И тот, и другой зовётся вином, только рецепты различны. Любовь - это молодое вино. Все остальные хмельные напитки по иному и называются. Кстати, строго противопоказано мешать их.
   - Вы меня не убедили, я привыкла верить другим источникам, менее категоричным и более обнадеживающим.
   - О, женщины! - шутливо-патетично воскликнул Арий, - Как любите вы заниматься самообманом! Великие философы и писатели всего мира пытались найти слова, чтобы разум и чувства женщины пришли к единству, тщетно.
   - Да, мы такие, - наконец-то согласилась с ним Елена.
   А я решился войти, чтобы угостить их чаем. Дав обоим остыть от предыдущих разговоров, стал расспрашивать соседку о том, о сем, потихоньку уводя разговор в сторону от "вечной темы".
   - Ой, Никита, - вдруг вспомнила Елена, - меня дядя просил передать своё беспокойство по поводу вашего исчезновения. Вы так внезапно пропали, что многие подумали о вашем похищении.
   - Только не ваш дядя. Перед отъездом я предупреждал Рустамова и в офисе о двухнедельной отлучке.
   У Лены, открыто прочиталось:
   "Всех предупредил, кроме меня. Да кто я ему, так, соседка".
   Но вслух произнесла:
   - Так я передам, что у вас всё нормально?
   - Да, Лена, так и передайте. Кстати, у меня для вас сюрприз.
   - Ой, интересно какой?
   Я сходил в спальню и вернулся, неся в руках горный хрусталь, который случайно подобрал в пещере после встречи с гномами. На мой взгляд, минерал выглядел, как алмаз чистейшей воды. Камень, в котором он находился, только отражал его грани. Лена, увидев хрусталь, захлопала в ладоши, как маленькая девочка.
   - Никита, откуда такая красота? Неужели это мне! Какой же он яркий и чистый!
   Восторгам не было конца. Сначала Лена поместила минерал на столик и долго крутила, рассматривая его со всех сторон. Затем её взгляд с хрусталя переместился на меня, благодарный и растроганный. Вот к такому я не был готов и растерялся.
   - Спасибо вам, Никита. Я не ожидала, что вы могли подумать обо мне, находясь далеко в горах.
   - Скорее глубоко, - бухнул я, глупея с каждым мгновением.
   - Простите, что? Не поняла, - переспросила Лена.
   - Этот хрусталь мне попался в одной из пещер Тянь-Шаня, - пояснил я.
   - Он у нас увлекается спелеологией, это его хобби, - пояснил Арий.
   - Никогда не думала, что вы, Никита, спускаетесь в пещеры. Это, наверно, опасно и страшно, - округлила глаза Елена.
   - Лена, - сказал я ей с укоризной, - вы же знаете мои возможности.
   - Нет, не знаю, - с вызовом ответила она, - но хотела бы знать, - и добавила тихо, - очень хотела бы...
   - Так, - заерзал Арий, - пойду-ка я посмотрю, что у нас на кухне творится, а то чаем сыт не будешь.
   И быстро ретировался. Мы остались с соседкой с глазу на глаз. Я молчал, потому что не знал, о чем говорить. Лена молчала по той же причине. Так и не найдя тему для возобновления разговора, соседка решила уйти, чтобы никого не напрягать. Она резко встала, посмотрела мне прямо в глаза и произнесла:
   - Спасибо, Никита, за чай. Спасибо за прекрасный подарок, но я, пожалуй, пойду. Я и зашла-то на минуточку, да засиделась. Кстати, а где ваши женщины, на даче?
   - Нет, их послали в Индию, по обмену опытом.
   - Каким опытом? - удивилась Лена.
   - Йоговским. Они у меня все, дружно, "заболели" йогой и превзошли мои ожидания, постигнув первую ступень за пару месяцев.
   - Даже ваша мама?
   - Представьте себе...
   - Неожиданно, действительно. И надолго их послали?
   У меня ёкнуло под ложечкой. Вопрос прозвучал не просто так. В нем чувствовался подтекст, поэтому я поспешил заверить Елену, что ждать осталось недолго. Она уже вроде бы и завяла, но тут с кухни явился Арий, пояснив, что "недолго" продлится до конца лета.
   Елена сразу же заглотнула наживку долгоживущего, но виду не показала. Только посмотрела благодарно на своего союзника, попрощалась и ушла.
   Закрыв за нею дверь, я обернулся к Арию, желая высказать ему несколько нелицеприятных фраз, но услышал его возню в ванной комнате, куда он успел бесшумно ретироваться. Конечно, я не стал врываться туда, но тогда, когда Хранитель вышел из своего убежища, злость прошла. Однако я не преминул сделать ему замечание, что он никудышная сваха. Арий мне на это ничего не возразил, только пожал плечами.
   В десять вечера он неожиданно засобирался к себе домой. На мои просьбы и уговоры, он не отреагировал, заявив, что ему необходимо подумать в одиночестве о предстоящем совете. В душной квартире его мысли с непривычки отказываются трудиться, пояснил он:
   - А дело предстоит важное, ответственное. Спасать планеты нам не впервой, но с таким чрезвычайным положением никто ещё не сталкивался.
   Сказал и исчез. Что-что, а этому он научился раньше меня.
   Однако посидеть в тишине сегодня мне было не суждено. Сразу же, как только исчез Арий, проклюнулся Ной:
   - Привет, Никита! Кто это у тебя гостевал?
   - Привет, дружище! Гостевал новый друг.
   - А он, что, того? Тоже из наших?
   - Он Хранитель, Ной. Хранители, о которых я так много тебе говорил, нашлись. Скоро соберется совет, на котором должна решиться проблема нашей оторванности от иных миров.
   - А, чего тут решать! Надо деблокировать переходы и вся недолга.
   - Ты знаешь, как их раскупорить?
   - Пока нет, но прилагаю усилия, трудюсь, одним словом.
   - Мне важны результаты. Когда на них можно рассчитывать?
   - Ну... и... в течение...
   - Дело ясное, что дело темное, - резюмировал я его мычание.
   - Есть объективные сложности, - пробормотал Ной в своё оправдание.
   - А дельные предложения, хотя бы.
   Видя моё серьёзное настроение, Ной не стал ерничать и успокаивать:
   - Нет, - сокрушенно ответил супермозг.
   - Тогда совет неизбежен.
   - Да, что они могут придумать, если такую задачку не смогли решить мы, - без ложной скромности заявил Ной.
   - Слушай ты, умник, откуда у тебя такое самомнение? А ты знаешь, что многие Хранители обладают древними знаниями, которые отсутствуют у меня и у тебя. Ты получил начальные знания и навыки от меня, начитался книг по библиотекам мира, по библиотекам частных коллекционеров и думаешь, что умнее уже никого и нет?
   - Можно подумать, что у тебя оно меньше, - обиженно проговорил Ной.
   - У меня самомнение? Да я весь в сомнениях, - возмущенно воскликнул я.
   Но супермозг не согласился, заявив, что моя куча сомнений, - это одна из форм самомнения и только. Такая трактовка меня озадачила, я замолчал, чем не преминул воспользоваться мой оппонент, ловко переведя разговор на другую тему.
   - Слушай, Никита, а ты знаешь, что у Александра с заказами "завал"?
   - Как это?
   - Фирму завалили заказами, и она не справляется, сдвигая сроки. Клиенты волнуются, конкуренты радостно потирают руки. Не хватает устройств.
   - Почему же он молчал до сих пор?
   - А где тебя можно было найти? Даже я потерял твой след.
   - Сколько не хватает?
   - Пять штук должны быть готовы через неделю. К этому времени сформируются новые бригады.
   - А не много пять-то? Эдак всё переделаем, а дальше станем искать сами заказчиков.
   - В том-то и дело, что на подходе сотни заказов из Подмосковья и других городов. Александр связался с региональными рекламными агентствами, которые устроили бум в областных городах страны. За последнюю неделю на фирму позвонило более двухсот кооперативов и муниципалов, желающих по нашим ценам построить себе подземные боксы.
   - Ты, я смотрю, хорошо освоил местную лексику: боксы, муниципалы, наши цены.
   - Да, когда участвуешь во всем, невольно перенимаешь лексику аборигенов.
   - А вот не надо совать нос во всё, не то прищемят.
   - Думаешь? Кстати, я заметил, что ты часто употребляешь "а" в начале фразы. Это что, недостаток образования или отсутствие "чувства языка"?
   - Это благоприобретенная привычка средневекового мира, ты что-нибудь имеешь против средневековья?
   - Мне до него нет никакого дела, потому что я живу будущим.
   - "Я люблю того, кто оправдывает людей будущего и искупляет людей прошлого:
   ибо он хочет гибели от людей настоящего", - изрек я.
   - Ого! Каким слогом ты заговорил, Никита. Сам придумал или вычитал где-то?
   - Ну и темнота ты, Ной! Эти слова принадлежат философу Ницше, и произнес я их не случайно, но с намеком.
   - Между прочим, по доктору Споку угрозы и наказания, не лучший метод воспитания потомства.
   - Мне ближе слова моего отца, который говаривал, что от строгости ещё никто не умирал. Поэтому в следующий раз подумай, когда захочешь надерзить или осмеять кого-нибудь, насколько ты сам хорош, чтобы позволить себе такую роскошь.
   - У-у! Христианская доктрина - не судите, да не судимы будете. Сейчас это уже не модно.
   - Наслышан. Но придерживаюсь старых постулатов и другим советую, но не навязываю.
   - И это правильно! Однако мы отвлеклись от проблемы с заказами.
   - Ты сказал, что у меня впереди неделя?
   - Не более, люди ждут.
   - Люди подождут, когда есть дела поважнее. Впрочем, за неделю я смогу создать четыре-пять "УУмов". Надеюсь, что ты больше не станешь отвлекать меня по таким пустякам?
   - Ничего себе пустяки! Бизнес - это серьёзно.
   - Вот и займитесь делом. Неужели мы не обговаривали это заранее?
   - Обговаривали, но реальность намного превысила наши ожидания. Пришлось корректировать по ходу. Тебя не беспокоили до тех пор, пока могли справиться сами, но "УУМы" выращиваешь только ты.
   - Всё, вопрос закрыт. В течение недели они появятся. Есть что-то ещё или с остальным справитесь без меня?
   - Есть, - выдавил из себя Ной, - Мне очень не нравится Алексей Вадимович. Скользкий тип. Но Александр запретил его трогать, пояснив, что он человек "Куманька".
   - Так, говорю тебе и скажу тоже самое Александру. Нам наплевать, чей он там человек! Если этот тип работает на третью сторону, откройте глаза его хозяину, пусть он с ним и разбирается.
   - Отлично! У меня уже собран достаточный материал на него, которого хватит, чтобы десять раз закопать Вадимовича.
   - Ух, какой ты оказывается кровожадный, Ной.
   - Я суровый, но справедливый, - подчеркнул супермозг.
   - Кстати, не пора ли нам создать фирменное секюрети?
   - Отличная мысль! Я только что хотел предложить нечто подобное.
   Ной не врал, он, действительно, собирался поговорить об охране офиса и создании собственных силовых структур.
  
  
   День и час Совета Хранителей я, по рекомендации Ария, назначил на открытой полянке, близ озера, что на Валдайской возвышенности. Собирались только главы кланов, которые впоследствии проинформировали бы каждого Хранителя в отдельности или группу, потому что задач, требуемых исполнения в условиях строжайшей секретности, накопилось много. Сами задачи оказались настолько разноплановыми, что понять общую тенденцию, не зная конечной цели, было весьма затруднительно.
   Обеспечением секретности совещания занялся самолично, придумав некоторые сюрпризы для тех, кто захотел бы нас подслушать. В основном, конечно, предосторожности направлялись против действий Амадея, который каким-то образом, несмотря на оторванность Земли от остальных реальностей, всё же проникал в наш мир.
   Одновременно приходилось трудиться и над копированием "УУМов", которые, по словам Ноя, требовались к концу истекающей недели. Поэтому первую половину дня я тратил на выращивание "умников", вторая же половина уходила на подготовку и организацию Совета. И если утром и днём таиться нужды не было, то вечером вся моя жизнь превращалась в сплошные "шпионские страсти". В это время суток найти меня никто не мог, даже Арий, который сначала ворчал по поводу излишней конспирации, но в конце концов смирился с данным фактом.
   Неугомонными в своей настырности оказались только два человека - это Рустамов и его друг К.К. Пришлось отключить телефоны и объявить всем, что до конца текущей недели меня ни для кого нет. Только к четвергу, когда Александр рассказал об этом "Шурави" и номенклатурному работнику, преследования с их стороны прекратились.
   Но в субботу о себе напомнил Амадей. В средневековье, помнится, он потревожил меня однажды за три года, здесь же, в моём мире, он проявлял к моей персоне нездоровый интерес. Конечно, его досаду можно было понять, так "облажаться" в жестоком мире десятого века, где он понадеялся на помощников и Ящера! Я понимал стремление Колдуна взять реванш, здесь и сейчас. Его "напоминание" как обычно оказалось жестким, граничащим с покушением на убийство.
   В тот день я расслабился, закончив два важных дела, поэтому решил дать себе роздых. Первый выходной предпоследней недели июля выдался солнечным и жарким, что отвечало моим намерениям позагорать на пляже, где-нибудь в относительно малолюдном месте. Настроение соответствовало планам, потому что рано утром позвонила Ирина и рассказала, что у них всё чудесно, прогресс налицо, а местная элита йогов не может нарадоваться на успехи трёх российских женщин. Когда жена затронула некоторые подробности, я неподдельно удивился, как, действительно, далеко они успели продвинуться. Успехи близких мне людей не могли не радовать, тем более что они усиливали жизнестойкость женщин и их защищенность.
   Короче, я с улыбкой подошёл к своему Джипу, собираясь, как простой "новый русский", рвануть на нем куда-нибудь в тихое местечко под Москвой. Но его величеству случаю в этот день было угодно расстроить все мои планы.
   Уже открывая дверь своего автомобиля, я услышал сзади знакомый женский голос, окликнувший меня по имени:
   - Никита, добрый день! Вы в город, по делам?
   Инстинктивно обернувшись, мне тут же пришлось сделать над собой усилие, чтобы не раскрыть рот от восхищения. Такой притягательной и желанной она мне не показалась даже в той "злополучной" ванной. Лена была одета в легкий сарафанчик, который открывал её неширокие плечи. На солнце он весь просвечивался, демонстрируя трусики бикини своей хозяйки и отсутствие верхней принадлежности женского белья. Ловкое сочетание прикрытости тела с одновременной возможностью лицезреть его, произвело сильное эротическое впечатление. Затравленно-соблазненно я промямлил:
   - Добрый день, Леночка! За город отдохнуть.
   Мой мимолетный взгляд, брошенный на её фривольную одежду, она всё же, видимо, успела уловить, а после моих слов окончательно решила, что её время пришло.
   - Ой, Никита, возьмите меня с собой, - попросила, растягивая немного слова, очаровательная соседка. И тут же поспешила меня успокоить:
   - Я честно, честно не стану вам мешаться и надоедать. Я где-нибудь найду укромное местечко, спрячусь там, как мышка и даже не пискну.
   Её лицо при этом сделалось по детски наивным, но, посмотрев ей в глаза, я понял, что "попал". Отказать Лене, придумав компанию, родню или кого-то ещё, мне и в голову не пришло. Поэтому я ответил:
   - Ну, что ж с вами поделать! Садитесь, если вы уже готовы.
   - Я уже готова, - подтвердила она мои самые смелые фантазии.
  
  
   Не интересуясь желанием попутчицы, я решил отправиться на Клязьменское водохранилище. Пробираться в потоке машин в Джипе, было несравнимо легче, чем раньше в "мицубиси". Никто не подрезал, не пытался притереться боком, чтобы оттеснить к обочине. Даже "мерины" не моргали фарами, требуя уступить дорогу. Джип вызывал уважение и к себе, и к своему хозяину. Поэтому удалось довольно быстро выбраться на Дмитровку и устроиться в крайний левый ряд. Двадцать с небольшим километров до Виноградово успешно преодолели за двадцать минут, несмотря на большой поток автомобилей. Затем я повернул направо, а доехав до развилки - налево, согласно указателю, к поселку Паведники. В известный мне "пансионат Березки" поворачивать не стал, а проехал прямо к водохранилищу, где довольно быстро отыскал свободное место для парковки машины. К берегу подъезжать не стал, поскольку светиться не собирался, да и машину оставлять на открытом месте под солнцем не хотелось. По многолетнему водительскому опыту знал, что, оставив автомобиль на солнце, через полчаса в него сесть уже будет невозможно, потому что он превратится в печку. Конечно, я переживал не за себя, а за Лену. Мне-то, что солнце, что печка, что снег, что дождь, было, как говорят, "по барабану".
   В общем, Джип я поставил в тенечек, а сам с Еленой расположился невдалеке, но на солнышке. Никаких модных штучек, типа надувного лежака или огромного пляжного зонтика, у нас с собой не было. Довольствовались тем, что додумались захватить. Поэтому, расстелив на травку два банных полотенца, поскидывали с себя, имеющуюся одежду и уселись, подставив свои голые тела для загара. В воду решили сразу не лезть, а дать себе время немного осмотреться, "куды нас попали".
   Всю дорогу моя спутница забавляла меня рассказами о себе и своих подругах, но по предыдущему опыту я знал, что её милая болтовня, только прикрытие, отвлекающий маневр, за которым таится зоркое око и тонкий слух, различающий в интонациях собеседника интерес или равнодушие, как к теме разговора, так и к ней самой. Я, как мог, поддерживал беседу: когда надо смеялся, когда надо возмущался. Пару раз удачно вставил одну и ту же фразу. В общем, старался изо всех сил и как видно угодил Лене, потому что настроение у неё, во всяком случае, не испортилось до самого нашего приезда к месту отдыха.
   Памятуя о том, что у неё под сарафаном "топлес", я со страхом ожидал момента раздевания, предполагая ситуацию, когда моя соседка захотела бы так и остаться. Однако Елена пожалела меня, ловко натянув на свои упругие груди две чашечки, которые еле-еле прикрывали её соски. Правда, такое одеяние из лоскуточков сделало её более сексуальной, нежели она оказалась бы без них. Пока мы сидели и перекидывались ничего не значащими фразами о воде, солнце, воздухе и прочей чепухе, мой взгляд невольно скользил по ямочкам и бугорочкам соседки, не находя изъянов. Я чувствовал возбуждение, которого уже давно не испытывал.
   Конечно, с её умением наблюдать и делать выводы, Лена давно заметила, что я дозреваю, но пытаюсь сопротивляться искушению. Видимо, это её позабавило, потому что она весело рассмеялась и заявила, что готова "мокнуться". Не дожидаясь моей помощи, Елена встала и медленно пошла к воде. Я ещё некоторое время раздумывал, а стоит ли рисковать плавать с ней вместе, одновременно любуясь фигурой и ножками этой удивительной женщины. Затем, махнул на свои страхи рукой и неспеша направился к водоему.
   Лена уже стояла ногами в воде, но не спешила, а приучала тело к более низкой температуре. Я же, не раздумывая, пошёл вперед, а когда вода достигла пупка, нырнул. Искусственный водоем принял меня мутью и обрывками тины и с полным равнодушием. В нем не чувствовалось хозяйской руки водяного, и если бы его периодически не чистили, то он уже давно бы заплыл тиной и превратился в огромное болото. Пронырнув пятьдесят метров, я появился на поверхности и заметил, что женщина осмелела и зашла уже по пояс в воду, поливая ею свои плечи и шею. К сожалению, мне расхотелось плавать в мутной и мертвой воде, и к тому времени, когда женщина решилась поплыть, я уже приблизился к берегу с намерением выбраться на травку.
   Поняв моё желание, Лена спросила:
   - Никита, вы уже наплавались? А я думала, что вы меня подстрахуете, потому что решилась на дальний заплыв.
   - И как далеко вы собрались уплыть? - поинтересовался я.
   - Хотя бы до того места, где вы вынырнули, - хитро прищурясь уточнила женщина.
   - Сегодня я вам ни в чем отказать не могу, хотя вода мутная и неприятная. Раньше такого не было или я этого не замечал.
   - Конечно, что ж вы хотите!? Ведь это водохранилище. И сколько его не очищай, оно все равно останется мертвым.
   - Ой, Леночка, как вы правильно и точно выразились.
   - Но тогда тем более вы должны меня сопровождать, - чутко среагировала Лена, закрепляя свои позиции.
   - А то утону, что вы тогда станете делать со своей совестью, потеряв такой чуткий экземпляр человека, - лукаво спросила она.
   Я рассмеялся.
   - Да, такими экземплярами разбрасываться грешно!
   - Наконец-то, оценили, - удовлетворенно произнесла искусительница и поплыла от берега.
   Как я и ожидал, держалась на воде она прекрасно, но послушно следовал рядом, придерживаясь её темпа. За время заплыва ничего не произошло. Через пятнадцать минут мы выбрались на берег и я, было, собирался плюхнуться на полотенце, но Лена взяла своё и стала грациозно им вытираться. Я вновь испытал прилив желания, заглядевшись на красоту движений тела и рук. Конечно, вся процедура обтирания полотенцем была затеяна не случайно, потому что, чуть промокнув грудь, живот и ноги, Елена обратилась ко мне с просьбой вытереть ей спину. Я машинально взял из её рук полотенце и замер, чувствуя, что первое прикосновение к ней, станет началом моего конца.
   Она сразу почувствовала мои колебания, поэтому, слегка повернув ко мне лицо, напомнила:
   - А кто говорил, что сегодня ни в чем мне не может отказать?
   И я понял, что женщина права. Мягко промокая её спину, я замечал, что приближаюсь к ней. Елена притягивала меня, как магнит железо и вскоре я уже ощущал запах её волос и тела. Запах действовал возбуждающе, заставляя меня забывать обо всем на свете. Желание уже достигало размеров... когда она сделала встречное движение, прижавшись к моей груди спиной. Этого легкого движения оказалось достаточно, чтобы все барьеры защиты рассыпались в пух и прах. И я, который выдержал атаку Ящера, сдался легкому прикосновению "слабой" женщины и окунулся в её объятия, как головой в омут.
  
  
  
  
   С этого момента реальность исчезла. Осталось только безграничное желание любить и быть любимым, оставить незабываемое впечатление в памяти любимой и передать ей глубину своих чувств. С ней, по-моему, творилось, что-то похожее. И только безусловные рефлексы сработали как надо. Чтобы отсечь нас от реального мира, они вывернули пространство.
  
  
  
   Когда Лена изнемогла, я сжалился и прекратил ласки. Моя возлюбленная, придя в себя, жалобно и с испугом проговорила:
   - Если ты захочешь ещё, то я не в силах буду отказать, потому что желаю продолжения сказки. Только боюсь, что моя нервная система не выдержит, и я сойду с ума. А если ты меня любишь, то станешь сильно плакать и ослепнешь от слез и горя.
   - Я, конечно, хочу и могу ещё и ещё, но я не желаю твоего сумасшествия. Мне нужна Елена, которую я полюбил на долгие, предолгие годы.
   - На долгие, предолгие не получится. Ты состаришься... Ты не состаришься? Здорово. Я состарюсь... Тоже нет? Почему?
   Когда я рассказал о причине, она не поверили:
   - Не могу понять, потому и не верю, что такое может быть.
   - Пройдет время, поверишь. Впрочем, нам пора собираться, а то если ты не сойдешь с ума, то умрешь от голода. Купаемся, одеваемся и едем ужинать.
   - Как скажешь, о, мой господин! - на восточный манер шутливо произнесла Лена.
   Я развернул пространство, убедившись, что рядом никого нет. Мы схватили плавки, и в чем "мать родила" вбежали в воду. Ополоснувшись, надели плавки в воде, и вышли на берег обтереться и выжаться. Лена, оказалось, захватила сменное бельё, поэтому, просто переодевшись и натянув сарафан, через пять минут изготовилась к поездке.
   Тут-то и появилась четверка "крутых" парней. То, что они, действительно, крутые, я понял сразу. Шестое чувство резко проголосило "Опасность!" Ещё ни разу оно так не реагировало на людей. Следовательно, передо мной были нелюди.
  
   Первое, что я сделал - это перенес Елену по паутине порталов на космическую базу. Такому способу защиты меня обучили хакеры, которые после взламывания очередной секретной сети, путали и отсекали свои следы в Интернете. Что-то похожее пришлось соорудить и мне, снабдив нуль-переходы ловушками и "сюрпризами" для слишком любопытных.
   Убрав одно слабое звено, постарался "прокачать" противника, то есть постарался разобраться, кого мне на сей раз подослал Амадей. Что это его происки, я не на секунду не усомнился.
   Однако "прокачать" не удалось. Их потенциалы прикрывало что-то, чего я не успел разобрать, потому что четверка "крутых" ринулась в атаку. Амадей знал мои возможности, поэтому вложил в своих исполнителей максимум реактивных способностей, который только мог воспринять организм нелюдей. Не ожидая такой прыти от противников, я поначалу, чуть было не подставился. Только в последнюю сотую секунды мне удалось увернуться от смертельного удара одного из "крутых".
   Я вспомнил Никоса, обучавшего меня приемам, которые помогали выиграть время и раскрыть противника, другими словами, помогали познать арсенал приемов и почувствовать его характер.
   "Познав характер противника, можешь считать, что ты его уже победил", - говаривал воин.
   Но против меня исполчилось сразу четыре характера! Да и имел ли кто-нибудь из них этот самый характер?
   Пришлось выяснять. Кувыркаясь, отпрыгивая, изворачиваясь, блокируя - я по ходу дела примечал, кто и чем, так сказать, "дышит". Попробовал некоторые виды ведовского воздействия: огнем, холодом, - не помогло. В огне они не горели, а замерзали на секунду. Попробовал работать по нервным узлам - никакого результата.
   Продолжая избегать ударов их масляно-когтистых лап, удалось подметить один единственный недостаток их боевой рукопашной подготовки. Все четверо обладали одним и тем же набором приемов. Таковых я насчитал восемь.
   Вполне достойный арсенал для бойца, учитывая их реакцию и силу. Но что-то мне подсказывало, что "в рукаве" у Амадея для меня припасен "пиковый туз". К тому же мне очень не нравились лапы напавших нелюдей. Я не без основания подозревал, что они ядовиты, и малейшая царапина, полученная от них, грозила перерасти для меня в большие неприятности.
   Конечно, я успел предпринять контрмеры, покрыв себя "защитной рубашкой", но, не зная пробивной мощи их ударов, имел право опасаться ядовитых противников. И всё-таки моё беспокойство относилось не к таким явным угрозам. То, что виделось на поверхности, было рассчитано на то, чтобы отвлечь моё внимание от чего-то более серьёзного и смертельного. Но четверка ублюдков атаковала беспрерывно и не давала возможности сосредоточиться. И это важное постоянно ускользало и ускользало от меня, заставляя раздражаться и нервничать.
   Наконец я почувствовал, что наступает момент развязки, потому что атаки "крутых" сначала стали реже, а затем четверка распалась на две пары, одна из которых продолжала нападать на меня, а вторая застыла на месте. Сразу стало легче маневрировать, но замершая пара давила на мозги, тая в себе неизвестную опасность. И я решился.
   При очередной атаке нелюдей, мне удалось проскочить под удар одного из них, ухватить обеими руками конечность ублюдка, оторвать противника от земли и им же опрокинуть его же напарника. Затем, раскрутив обмякшего врага, я так резко метнул его в замершую пару, что конечность оторвалась и осталась у меня в руках, тогда как остальное тело, со скоростью пушечного ядра, улетело в намеченную цель. Однако не долетело, а ударилось обо что-то и размазалось, как муха о ветровое стекло едущего автомобиля. Всё это я отметил краем глаза, потому что в это время пришлось отбиваться оторванной конечностью же от напарника её бывшего хозяина. Надо сказать, что в руках у меня оказалось очень действенное оружие. Я так здорово мордовал ею второго монстра, что тот, хоть и вставал каждый раз после очередного пропущенного удара, но всё медленнее и медленнее.
   Поэтому мне не составило труда метнуть и его тело в ту же самую цель. На этот раз ублюдка расплющило значительно раньше, из чего я сделал вывод, что "ветровое стекло" приближается ко мне. До меня дошло, что оставшаяся парочка нелюдей создала какое-то энергетическое поле, которое медленно, но верно подступает ко мне. Поскольку оно еле двигалось, я попытался определить его состав и структуру...
   Но к тем полям, которые я знал и умел, как создавать, так и разрушать, оно не относилось. Пришлось лихорадочно искать упоминание о таком явлении в "каталоге" "Потусторонних", но и там ничего похожего не обнаружил. В то же время я ощущал, что поле растет и набирает мощь и скорость.
   Правда, у меня оставалось время, чтобы смотаться из этого места, но природное упрямство и самолюбие сыграли со мной в очередную "подставу". Я вдруг сразу забыл об Амадеевских подвохах и самонадеянно, ему в противовес, создал свою защиту. И когда две энергетические субстанции соприкоснулись...
   Сразу же шестое чувство взвыло тревожной сиреной, сигнализируя о высшей степени опасности! Но было уже поздно. Из меня, словно огромной мощности насосом, стали выкачивать запасы жизненной энергии. А сил разорвать дистанцию не было...
   Я понял, что всё-таки попался в ловушку Амадея...
   И существовал только один выход - достойно умереть.
   Я позвал мечи...
   Когда древние творения оказались в моих руках - положение резко изменилось!
   Я почувствовал вливающуюся в меня мощь, исходящую от акинака, которая никуда не исчезала. В тысячные доли секунды сила от меча перетекла и заполнила всего меня. Обладать такой мощью мне ещё не доводилось. В голове прояснилось, а безусловные рефлексы заставили меня разорвать дистанцию и повернуть ручку самурайского меча, после чего его лезвие превратилось в плазменный клинок.
   Не раздумывая больше, я направил его на парочку нелюдей. Клинок сорвался, сверкнула молния, громыхнул гром, а в небо поднялся небольшой "зонтик" от "масенького" ядерного взрыва. Нежить испарилась, а вместе с нею исчезла и прожорливая субстанция.
  
  
   Фактически следовало признать, что счет наших поединков с Амадеем вырос до двух ноль в его пользу. Пока я проигрывал ему по всем статьям. Оба раза меня спасало чудо. В первый раз сработали безусловные рефлексы, сейчас спасли древние артефакты. А мне до сих пор, так ничего и не было известно о его местонахождении и способе проникновения в реальность Земли.
   Будучи страшно злым на всё и всех на свете, я вовремя сообразил, что из этого места пора убираться, потому что вскоре сюда следовало ждать спецов по чрезвычайным ситуациям и ещё кучу ответственных работников, следящих за ядерной безопасностью страны. Несмотря на то, что удалось нейтрализовать магнитный импульс и волновой удар, а также ликвидировать радиационную опасность, я понимал, что произошедшая световая вспышка, совпадающая по частоте и интенсивности со вспышкой от ядерного взрыва, уже зафиксирована всеми службами, как гражданскими, так и военными.
   Садиться в Джип и пытаться выехать на нем из этого района, означало капитально засветиться перед всеми государственными спецчиновниками. Поэтому пришлось прибегнуть к телепортированию автомобиля в противоположный район Подмосковья, к реке Десне, что по Калужскому шоссе. Успешно завершив один этап перебазирования, переместился в один из своих космических "домов отдыха". Там, в условиях почти полной безопасности, и застал изнервничавшуюся Елену, которая потом долго искала на моем теле следы ран.
   В общем, мы "успокаивали" друг друга до самого утра воскресенья с короткими перерывами на шашлык, вино и фрукты, соки и мороженое. Мои "санатории" дефицита в продуктах не испытывали. Да и вода в бассейне не в пример водохранилищу была настолько прозрачной, что дно бассейна просматривалось на глубину шести метров.
   Правда, утром мы чудесным образом проснулись в салоне Джипа, и все воспоминания Лены были связаны с купанием в Десне, шашлыками на свежем воздухе и сухим красным вином.
   К полудню того же дня мы вернулись в Москву.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Снова в пути.
  
   Глава VIII
   Совет да любовь.
  

Все самое трудное берет на себя выносливый дух: подобно

навьюченному верблюду, который спешит в пустыню, спешит и он в

свою пустыню.

(Ф.Ницше "Так говорил Заратустра")

  
  
   Когда мы подъехали к дому, я на всякий случай, просканировал подъезд и обе квартиры. Убедившись, что всё чисто, я вылез из машины, чтобы помочь Лене открыть дверцу, но мои джентльменские манеры не пригодились. Пока я вынужденно обходил капот Джипа, она уже успела выбраться из машина самостоятельно. На людях мы проявляли исключительную сдержанность и вели себя по взрослому, но стоило нам оказаться в кабине лифта вдвоем, как что куда делось. Мы еле удержались, чтобы не заняться любовью, не выходя из подъемника. Правда, на лестничную площадку мы вышли порознь, и степенно распрощавшись, разошлись по своим квартирам.
   Однако ещё в лифте я успел шепнуть ей на ушко, что через десять минут я зайду к ней "выпить чашечку кофе". То, как я произнес последние три слова, возбудило её настолько, что Лена заявила, что если я не появлюсь в течение минуты у неё, она сама пройдет сквозь стену ко мне.
   Квартира встретила меня тишиной и прохладой. Импортный кондиционер, который нам недавно поставили, работал на совесть. Охранный пост, который никогда не отключался, доложился по всей форме и прокрутил мне сообщение от Ноя, который оставил координаты своего местонахождения. Но до понедельника этот "умник" мне не требовался, поэтому, отдав команду о повышенной степени опасности, я проник в соседнюю квартиру.
   Оказавшись в комнате и никого там не обнаружив, я прислушался и попытался определить местонахождение хозяйки. Особого труда не составило определить, что Лена плещется в ванной. Отбросив сомнения, я направился туда же. Дверь оказалась нараспашку, а моя возлюбленная смывала с себя невидимую пыль. Я позволил себе немного полюбоваться ею. Мой взгляд никак не мог насытиться её фигурой и движениями, которые только подчеркивали её нежное и страстное женское начало. Словно почувствовав мой жадный взгляд, Лена оглянулась на меня, но нисколько не смутилась от того, как я пожирал её глазами. Наоборот, она радостно заулыбалась и поманила к себе.
   По пути к ванной комнате я уже сбросил с себя всю одежду, поэтому сразу же откликнулся на её призыв. Вновь весь мир пропал для нас двоих, существовали только наши глаза, дыхание и хаос взбудораженных мыслей.
   Мы очнулись ранним утром понедельника и поняли, что пора расставаться, потому что жизнь не замыкается на нас двоих. У каждого из нас существовали обязанности, которые следовало исполнять. Я вспомнил о Долге, о Совете, о бизнесе, и мне стало так тоскливо, что захотелось завыть волком. Видимо, у Аленки настроение было не лучше, потому что её глаза наполнились слезами, а сладкие губки стали подрагивать. Спокойно на такое "безобразие" я смотреть не мог и, конечно, попытался успокоить...
   В общем, к себе в квартиру я просочился к девяти утра, когда Лена изнемогла физически.
   Чувствовал я себя прекрасно! Но самое удивительное, что за всё время нашей с Леной близости, меня ни разу не посетило чувство вины перед Ириной. Мне ни разу даже не померещилось, что я делаю что-то постыдное или кого-то предаю. Просто стали существовать две ипостаси меня: одна была мужем Ирины и отцом, вторая - возлюбленным Елены.
   И не было никакого раздвоения личности, угрызений совести и тому подобное...
   Во мне жило только ощущение возрожденной любви!
  
  
   Не остыв ещё, как следует, от ласк, я вызвал Ноя. Тот появился мгновенно, словно находился в квартире и только ждал, когда его заметят.
   - Привет, "умник"! - поздоровался я первым, почувствовав его присутствие.
   - Привет, Никита! - вяло прозвучало в ответ.
   - Не понял! - удивился я. - Что случилось?
   - Тоска заела, - хмуро произнес Ной. - Не вижу перспективы.
   - И только-то!? - воскликнул я. - Я тебе ща устрою перспективу в лучшем виде!
   - Это как же?
   - Объясняю. На выходных у меня произошла долгожданная встреча с одним моим старым знакомым, по имени Амадей. Встреча прошла в "дружеской" атмосфере, где эмоции и чувства перехлестывали через край. Начал мой знакомый с того, что чуть не удушил меня в своих объятиях.
   - В переносном смысле слова?
   - Нет, нет! В самом прямом. Кстати, на память о нашей встречи, он оставил мне состав и структуру вещества, в котором я до сих пор не могу разобраться. К тому же ты в курсе, что на этой неделе собирается Совет Хранителей, а некоторые мелочи, как всегда, недоработаны, - посетовал я.
   - И мне ты предлагаешь ознакомиться с веществом или дорабатывать мелочи?
   - Да, с веществом. Но это только первая часть задачи. Вторым шагом станет воссоздание идентичного вещества, или субстанции. Но учти, что вещество это обладает рядом очень скверных свойств, которые могут привести любое энергетически богатое существо к смерти.
   - Ого, а конкретнее?
   - Субстанция готова поглощать практически все виды известных полей. Существуют ли какие-либо ограничения? Не знаю. Каким образом такую субстанцию можно использовать в мирных целях? Не знаю.
   Знаю одно то, что ей неподвластна мощь моих артефактов. Поэтому, Боже тебя упаси, да я просто тебе запрещаю, проводить какие-нибудь эксперименты в моё отсутствие. Ты понял?
   - Понять несложно, а вот удержаться...
   - Стоп! Шутки закончились. Я знаю, что ты существо импульсивное, но умное и прагматичное. Поэтому ограничивать тебя не стану, валяй, экспериментируй. Только учти, что если, несмотря на все мои предупреждения, твоё самомнение толкнет тебя на проведение опытов, то ты, почти наверняка, погибнешь. Не скрою, мне будет жалко потерять тебя, но, слава Богу, я смогу создать другого "умника". А в случае твоей гибели я, действительно, создам другого, а не стану воссоздавать копию тебя. И знаешь, почему я так поступлю?
   - Почему? - угрюмо спросил Ной.
   - Потому... потому что, ослушавшись меня, ты подтвердишь правило, что первый блин всегда получается комом.
   - Ну, знаешь, Никита!..
   - Да, да! Именно так я стану думать. Мало того, ты своей гибелью подорвешь мою уверенность в правильности избранного пути. Возможно даже, что я и не решусь больше на творческую связку Идущий - "супермозг".
   Наступило гнетущее молчание. Ной думал!
   Я знал, что этот "хмыреныш" не посмеет ослушаться меня, потому что, во-первых, он очень дорожил собой, а, во-вторых, понял, что важность успеха в создании и подчинении данной субстанции, намного превосходит чьи-либо приоритеты.
   - Хорошо, - наконец прозвучало у меня в голове.
   - Что хорошо? - торжествуя, переспросил я.
   - Я не стану экспериментировать, а только изучу объект со всех сторон, а дальше двинем вместе.
   - Лады. Только, скорее всего, придется подключить к такому делу ещё двух Хранителей.
   - Ария? А ещё кого?
   - Старейшину вампиров. Они спецы по выкачиванию энергии, их опыт может пригодиться.
   - Точно, - оживился Ной. - Может, их способ энергетического поглощения даже схож с тем, с чем тебе пришлось столкнуться?
   - Да, друг Горацио! И ещё. Субстанцией займешься с завтрашнего дня, а сегодня подумай над новой защитой, с учетом новых обстоятельств.
   - Но я пока ничего не знаю об объекте, от чего отталкиваться-то?
   - Я не сказал тебе - сделай защиту, а сказал - подумай! Улавливаешь разницу? Хотя уже сейчас усовершенствовать её не помешает.
   - Усовершенствовать - это, пожалуйста!
   - Заодно включи в зону защиты и квартиру соседки.
   - О, что-то новенькое!
   - Отставить разговорчики! Бегом, исполнять!
   - Есть, господин Командор! - уже весело ответил Ной.
  
  
  
   Предупредив Ноя, что мне необходимо смотаться в два места, я позвонил Александру и сказал, что еду к нему с пятью "УУМами". Сашка обрадованно заверил меня, что с нетерпением ждал моего звонка по этому поводу.
   Прикатив к офису на Джипе, я передал все пять устройств, побеседовал с Александром и менеджерами о делах на фирме, и выразил надежду, что мои частые отлучки никого не напрягают. Меня заверили, что им с лихвой хватает и одного Александра. Затем, мы уединились с Сашкой в директорском кабинете, где я ему сообщил, что во все пять новых устройств заложены функции активной и пассивной защиты, в зависимости от ситуаций. Оценив такую модернизацию, мой помощник завелся и с полчаса излагал мне о сформированных группах, клиентах и заказах.
   Заказов, действительно, оказалось свыше крыши, и я засомневался, а стоит ли хвататься за все заказы в одиночку. Александр заверил меня, что подписаны только самые интересные и крупные контракты, потому что более мелких заказчиков в три раза больше. Тогда мы решили выбрать две, три фирмы, куда мы могли бы сплавлять мелких заказчиков.
   Я сказал, что создал бы ещё по два "УУМа" для каждой из таких фирм, которые мы отдали бы им в аренду, предварительно обучив созданные ими группы квалифицированно пользоваться устройствами. Александру такой подход понравился, и он попросил у меня месяц на переговоры с заинтересованными сторонами и выработку условий сотрудничества. Я пообещал ему подключить в помощь Ноя, но через две недели.
   В свою очередь, он осторожно поинтересовался о моих делах.
   - Ой, Саша, лучше и не спрашивай! Помнишь, я рассказывал тебе о стрелке и заказчике. Так последний сам превратился в охотника. И надо признать, охотник он классный.
   - Да, что ты ему такое сделал, что он тебя хочет извести?
   - Не знаю. Одни гипотезы, но все они могут оказаться ложными.
   - Хорошо, хотя бы одна из гипотез.
   - Зависть. Месть из зависти. У него не получилось, а у меня всё получается.
   - Такое возможно!
   - Да, но возможна и патологическая маниакальность. Допустим, ему противен мой голос, или он находит уродливым моё лицо. Или он упорно считает, что нельзя человеку развиваться сверх того, что ему отпущено Богом. Есть у меня, правда, один аналитик. Сейчас к нему и поеду советоваться.
   - Да, чуть не забыл! - усмехнулся Александр. - Тебя просил заглянуть к нему Рустамов, как освободишься. И какой-то высокий чиновник из министерства просил позвонить ему, некто...
   - Константин Константинович?
   - Точно. Так ты его знаешь?
   - Да. В течение полугода встречались раза четыре. Да и ты его видел, когда ходили в ресторан к Рустамову.
   - А так это был он?
   - Понимаешь, он почему-то возомнил себя нашим куратором.
   - Интересно!
   - Да, но дяденька он солидный и умный, с сильной бульдожьей хваткой. Он заместитель министра в министерстве "Росспецвооружение".
   - Ого, где нас заметили! А я-то, ушами хлопаю!
   - Не нравится мне, Александр, такое министерство! Не по мне оно!
   - Никита, но ведь они сила! У них миллиардные проекты, у них гособеспечение, мировые рынки.
   - Саша, тебе это надо? Сейчас мы неплохо зарабатываем и без них, и свободны. А представь себе на минуту, что с нами будет, когда нас подрядят к военному заказу, например, строительству ракетного полигона...
   - Ну, ты загнул! - рассмеялся Александр.
   - Хорошо, пусть будет стандартное атомное бомбоубежище, никому не нужное...
   - Представил, - согласился он.
   - Представил? А на следующий день к нам в офис заявляется директорат БМВ и предлагает нам... в Испании смоделировать и построить им завод.
   - Ну и какие проблемы? - не понял Саша.
   - Никаких, но нам придется отказаться от предложения БМВ.
   - С какой это радости? - не поверил мой помощник.
   - А с такой, что из-за строительства секретного объекта, каким является атомное бомбоубежище, мы с тобой станем секретно-невыездными.
   - Да, уел ты меня! Я над такой перспективой не задумывался.
   - А стоило бы! К тому же пример с БМВ - это то, что касается денег, которые ты знаешь, являются средством к независимому существованию. А ты, в первую очередь, прикинь "за" и "против", вдумавшись в название министерства. Тебе не становиться страшно, что придется на него работать? Ладно, поеду к своему аналитику. Рустамов, говоришь, звонил?
   Проходя по офису, я услышал, что по телевизору сообщают о природном явлении, которое имело место быть в выходные дни в районе Клязьменского водохранилища. Я заинтересовался и решил послушать.
   Очевидцы, которые появились неизвестно откуда, утверждали, что чуть не ослепли от ярчайшей вспышки света, хотя от этого места находились за многие километры. Настырные "журналюги" сразу же сочиняли самые дикие предположения и переадресовывали их ответственным чиновникам, которые "кучковались" у водохранилища. Эти умные "дяденьки", успокаивая общественность, ответственно заявляли, что вспышка для населения опасности не представляет, потому что радиационный фон после неё не превышает пределов допустимого во всем районе. Чиновники настоятельно рекомендовали и журналистам, и телезрителям не создавать паники и не строить сенсационных предположений, и не делать далеко идущих выводов из обычного атмосферного явления, которому ученые, скорее всего, найдут самое прозаичное объяснение.
   Однако два человека с горящими глазами, показывая под деревья, где в субботу стоял мой "зверь", утверждали с экрана телевизора, что ими обнаружены следы космического корабля пришельцев, который стартовал с этого места. Саму вспышку они объясняли стартом загадочного "шатла", который...
   Спускаясь к автомобилю, дозвонился до "Шурави". Услышав мой голос, Вахид Искандерович сразу перешел к шуточным упрекам с кавказским акцентом:
   - Что такое, панимаещь, дорогой, уважяемый! Куда пропал? Совсем забыл старика, панимаещь!
   - Вы уж не ругайте меня, Вахид Искандерович. Я к вам, с вашего разрешения, дня через два загляну, да не один, а с сюрпризом.
   - Вах! Опять сюрприз? Намекни хоть чего ждать?
   - Не чего, а кого. Этот сюрприз у меня в одном местечке ещё со дня строительства гаража дожидается. Было бы неплохо, если бы и "Куманек" подъехал посмотреть. Интересное дело намечается.
   - Ай-яй-яй! Так старика заинтриговал. Я же два дня спать не буду, есть не буду!
   - Э, Вахид Искандерович, нехорошо перекладывать вину с коня на мула. Сами просили намекнуть, я пожалел вас...
   - Хорошо, хорошо. Тогда я тебя жду в среду? - переходя на серьёзный тон, сказал Рустамов.
   - Да, - односложно ответил я.
   - Скажем, к часу?
   - Да, - уже послушно проговорил я в трубку.
   - Слушай, что случилось? Такой послушнай! Не заболел? - вновь, переходя на речь с кавказским акцентом, забеспокоился Рустамов.
   - Мог и заболеть, но Бог миловал. Всё, Вахид Искандерович, до свидания, отключаюсь, а то в аварию попаду...
   - Будь здоров, Никита, жду, - проговорил "Шурави" и отключился первым.
   А я, оставив "триста с лишним коней" рядом с офисом, весь из себя "безлошадный", "рванул" к Арию.
  
  
  
   Тот встретил меня малоприветливо, пробурчав в ответ на моё:
   - Привет тебе, Хранитель!
   Что-то наподобие:
   - Привет и тебе, пуританин.
   Я сразу насторожился, но постарался деловым разговором изменить настроение обиженного старика. Но не тут-то было! Арий продолжал хранить суровое молчание и делал вид, что ему уже до чертиков надоела моя возня вокруг предстоящего Совета. Круг вопросов был небольшим, поэтому я быстро закончил обзор и поинтересовался его мнением:
   - Может, я что-то забыл и следует добавить?
   Но Арий, помолчав секунды три, посмотрел на меня хитро и спросил:
   - Это всё, что ты хотел меня спросить? Или есть что-то ещё? Если есть, говори, а то по хозяйству дел полно, некогда ерундой заниматься.
   Я посмотрел в его глаза и ответил:
   - В субботу на меня покушались снова.
   - Это я уже знаю, - нетерпеливо заявил Хранитель, чем несказанно поразил меня, и пояснил, - отбился и ладно. Ты мне о самом главном всё никак не хочешь рассказывать...
   И в ожидании замолчал, предоставляя мне слово. Он смотрел на меня как мать на сына, ожидающая рассказа о девушке, к которой тот ходил на свидание. Именно как мать, а не отец, потому что отцам слушать о романтической ерунде неинтересно. А матерям интересно, потому что они вместе со своими детьми вновь начинают жить воспоминаниями о своей молодости, когда парни засматривались на её ножки и другие части тела. И, конечно, одновременно с приятными воспоминаниями, начинают всплывать и неприятные. Поэтому, чтобы оберечь своё дитятко от опасностей, мать и выспрашивает подробно о сердечном дружке или подруге.
   Я приблизился и мягко обнял старика, который от дружеской ласки, чуть не прослезился, но сдержался и произнес:
   - А я, что тебе говорил, Никита? Разве можно прятаться и избегать любви?
   - Нет. Мне это оказалось не по силам, - признался я.
   - Такому никто противиться не сможет, - уверенно подтвердил Хранитель.
   - Но как подумаю, что Амадей мог напасть, когда я был практически беззащитен...
   - Ты, да беззащитен? А ты бы смог напасть?
   - Извини, но я не Черный Волот! Как ты можешь сравнивать! А ему отомстить мне в момент моего счастья, "как два пальца об асфальт", - безапелляционно заявил я.
   - Ошибаешься, Никита. В пиковые моменты истин, а любовь, безусловно, одна из них, сам Создатель охраняет избранных. Да и у влюбленных проявляются рефлексы обостренного чувства опасности, которые действуют абсолютно самостоятельно. Разве не так?
   Я вспомнил, как вывернулось пространство, и утвердительно кивнул
   - Кстати, ты помнишь момент проявления агрессии? - поинтересовался Арий, будто в тот момент находился рядом и пытался напомнить мне цепочку событий.
   - Прекрасно помню! - воскликнул я. - Мы собрались уезжать.
   - Вот видишь! - обрадовался Хранитель. - Он смог напасть, когда пик истины миновал.
   - А люди убивают когда угодно! - с ужасом отметил я.
   - Нет, Никита, и люди не смеют убивать. Просто моменты истинной любви всегда были редкостью.
   Мой мозг автоматически анализировал разговор и, сопоставив ответы Хранителя, сделал вывод, который повернул наш разговор совсем в другую сторону.
   Уже с подозрением я спросил:
   - Может быть, ты уже знаешь, с чем мне пришлось столкнуться?
   - То есть? - будто не поняв вопроса, переспросил Арий.
   - Я спрашиваю, знаешь ли ты, что Амадей применил какую-то субстанцию, которая чуть не прикончила меня? - глядя в глаза Хранителю, поинтересовался я.
   Арий не выдержал моего взгляда и опустил глаза. Меня словно ледяной водой окатило:
   - Так ты всё знаешь? Может, ты и есть тот самый Амадей? - со страхом ожидая ответа, спросил я.
   - Нет, нет и нет, - запротестовал старик. - Я не Амадей. И не я насылал на вас нелюдей с "всеядом".
   - Так эта субстанция называется "всеяд"? И ты знаешь как она действует, знаешь её состав, структуру? - допытывался я.
   - Знаю, - с вызовом ответил мне Арий, - но я не участвовал...
   - Не участвовал?.. И на том спасибо! - выдал я напоследок со злостью и шагнул к себе в квартиру.
   Но выход из портала не удался, все входы в неё были блокированы основательно. Я дотронулся до блок-поля, но проход не открылся. Вконец обозленный я переместился в салон Джипа, которого я недавно решил назвать Вороном, в память о своем боевом скакуне.
   Оказавшись "в седле", я стал понемногу приходить в себя. Но злость и досада, что я так глупо доверился этому старому "хрычу", рисовала мне картины страшной мести предателю.
   "Но я-то, я-то, хорош! Пригрел "змею" у себя на груди!" - клял я себя, но тут же поспешил оправдать: "Но он же Хранитель! Он, действительно, Хранитель, старшина Хранителей, потому я и доверился. Я и представить себе не мог, что Хранитель может снюхаться с Колдуном. Ладно, надо успокоиться и взять себя в руки. От самобичевания ничего путного не получится".
   Запустив движок автомобиля, и дав тому немного прогреться, выехал в направлении дома. Уже на середине пути, стал задумываться над поведением защитной блокировки квартиры: "Почему "сторож" не впустил меня?"
   Тогда с досады я не подумал, что это проделки Ноя с его неуемным стремлением ко всякого рода модернизациям, и отказ системы впускать меня, принял за очередной технический ляп своего помощника. Но, подъезжая к дому, перестраховался и сразу же из машины просканировал округу, ближайшие дома, свой подъезд, этаж. Однако квартиру просканировать не смог, она оказалась непроницаемой и для сканирования. Тогда я переключился на Ленино жилище. Но и там сканирование не помогло, потому что и её жилплощадь также находилась в системе непроницаемой охраны.
   Поскольку совсем недавно, утром, мы с Ноем говорили об усилении защитных функций жилища и о включении в зону охраны соседской квартиры, я уже почти не сомневался, что результатом моих "неудобств" явилась активная творческая деятельность Ноя, а не очередная "шутка" Амадея. Подумал о Колдуне и усмехнулся. Этот тип начинал действовать мне на нервы и его постоянное незримое присутствие начало способствовать развитию у меня паранойи.
   Однако пора было от размышлений переходить к действиям. "Сколько раз не произноси слово "халва", - подумал я, - а во рту слаще не станет". С этой мыслью я и переместился к себе на этаж, чтобы подробнее ознакомиться с возникшей проблемой. Реально опасаясь подвохов и ловушек, я, тем не менее, не стал осторожничать, а приблизился вплотную к входной двери собственной квартиры. Ничего страшного не произошло. Тогда, вытащив ключи, решил воспользоваться обычным, человеческим, способом проникновения в жилища.
   Вставить и повернуть ключ в замке удалось без труда. Входная дверь открывалась наружу, поэтому ухватился за её ручку и потянул дверь на себя. Никаких сюрпризов. Проход был чист. Но стоило мне сделать шаг в дверной проем, как где-то рядом заверещал зуммер, и я завяз в мгновенно возникшем защитном слое биополя, которое не пропускало органику. В добавление к полю и зуммеру раздался строгий мужской голос:
   - Стойте! Карантинная защита! Не следует беспокоиться! Расслабьтесь, и через минуту весь ваш организм очистится от вредных микробов, которыми изобилует наш мегаполис.
   "Ну, экспериментатор, погоди! - думал я, послушно проходя очистку и обработку, - я тебе устрою "расслабуху"!
   Но, как оказалось, меня ожидали ещё сюрпризы. Как только голос известил, что обработка объекта закончена, по глазам ударил яркий свет, а новый невидимый субъект металлическим голосом, в буквальном смысле слова, прогромыхал:
   - Вы находитесь на территории охраняемого объекта дома номер 13 в квартире номер 54. Любые ваши агрессивные действия в отношении собственников данной территории, будут пресечены самым решительным образом.
   Пока я слушал робота, замерев на пороге собственной квартиры, кто-то из жильцов, живших этажом выше, спускаясь вниз по лестнице, заинтересованно заглянул на яркий свет и громкий голос, который продолжал вещать:
   - Сейчас для идентификации вашей личности, охранный комплекс произведет фотографирование вашего лица и снимет отпечатки пальцев.
   Я обернулся на остолбеневшего мужика и пояснил:
   - Демонстрация нового поколения охраны квартир.
   - А! - опомнился сосед сверху, - Во! Ядрена кудель! Чего только нынче ни придумают для "новых русских"!
   - Это не для...
   Но мужик не дослушал, а повернулся и, качая головой, продолжил спуск по лестнице.
   Меня сфотографировали, мои "пальчики" робот занес себе в картотеку, свет погас, и наступила тишина.
   - Но-ой! - мысленно позвал я своего помощника. - Отзовись сейчас же, а то хуже будет, - ласково пообещал я ему.
   - Я так и думал, что не понравится, - тяжело вздохнул "изобретатель". - Стараешься, стараешься, а получаешь только "на орехи".
   - Ты, что тут учудил? - начал заводиться я. - Тебя кто просил устраивать здесь цирк?
   - Цирк, какой цирк? - воскликнул "умник". - Да от такой встречи любой преступник очумеет!
   - Ты что, знаток преступного мира? С чего ты взял, что преступник, как ты выразился, очумеет?
   - Глядя на тебя, Никита, - довольно пояснил Ной, но тут же добавил, - Так получилось, что испытание реакции человека от действий сторожа, мне не на ком было проводить, но я знал, что ты или соседка вернетесь домой, поэтому...
   - В качестве подопытных ты выбрал нас?
   - Вынужден был выбрать, - выделил слово "вынужден" Ной.
   - Что мне с тобой делать? - сокрушенно проговорил я. "Умник" молчал. А до меня вдруг дошло, что вот-вот со службы должна возвратиться Алена. Я представил, что произойдет с ней, когда она завязнет в карантинном биополе и...
   - Ной, немедленно снимай защиту и сторожа с дверей соседки, она скоро должна появиться.
   - Уже...
   - Молодец, хвалю за оперативность! - радостно воскликнул я, перебивая его, прощая ему издевательства над собой... Но в это время раздался женский крик:
   - Никита, помоги!
   - Я хотел сказать, что она уже появилась, - произнес "умник" фразу полностью.
   - Если с ней, что случится, я тебя...
   Но в это время прозвучал новый призыв о помощи, и я кинулся на выручку к любимой.
  
  
   Совет собрался в назначенном месте и в назначенный срок, только вместо Ария на нем присутствовал Вячеслав. Отсутствие главы клана Хранителей от людей не было моим капризом. За день до Совета о таком решении мне сообщил тот же Вячеслав, сославшись на болезнь Ария.
   - Что-нибудь серьёзное, - равнодушно поинтересовался я у него.
   - Да нет, - ответил Хранитель. - Скорее всего, обычное нежелание показываться на публике. Я же предупреждал, что Арий со странностями.
   Такое объяснение походило на правду, хотя я самонадеянно думал, что истинную причину отказа знаю лучше.
   Учитывая последние события, я в полном составе, в соответствии с разработанным мной планом секретности, перенес Совет из уютного местечка на Валдае на одну из баз, где специально для водяного уже были подготовлены необходимые условия. Перемещение происходило по уже испытанной схеме. К тому же решение принималось мной единолично и ни с кем не обсуждалось. Поэтому у меня имелись все основания считать наш Совет по-настоящему тайным.
   Чтобы объяснить свои действия, мне пришлось рассказать об Амадее, который если и не угрожал Хранителям непосредственно, то в охоте за мной мог не посчитаться с их непричастностью. Возражений на мои действия не последовало, и я с общего согласия начал докладывать членам Совета о причинах собрания.
   В течение всего рассказа я внимательно наблюдал за реакцией Хранителей. Например, новость о том, что астральные проходы в параллельные миры замурованы, не взволновала никого. Отсутствие божественных Астралов и богов обеспокоило Вячеслава, лешего и Викентия Павловича. Водяной с гномом никак не отреагировали и на это сообщение. Рассказ о Колдуне заинтересовал всех, но по тому интересу, который проявили члены Совета к его особе, я понял, что о нем они слышат впервые от меня. Зато, когда я затронул региональные проблемы, оживились все.
   После меня выступили и остальные. Водяных волновала проблема загрязнения вод, гномов - проблема бессистемных разработок горных пород и дичайшее отношение людей к горным ландшафтам и фауне. Глава клана Хранителей от леших, по имени-прозвищу Корней, заявил, что ещё два-три десятка лет и настоящих лесов не станет, останутся замусоренные лесопарки с голубями, да воронами, где будут рыскать стаи несчастных бездомных собак и кошек.
   Викентий Павлович поддержал и Буригона от водяных, и Рудавида от гномов, и Корнея, заявив, что угроза исчезновения нависла не только над природой, над человеком, но и над кланами.
   - А с исчезновением кланов Хранителей, кто защитит планету? Мы, вампиры, живя бок о бок с людьми, начали ощущать на самом человеке отрицательное воздействие загрязнения природных источников и воздуха. Человек стал малоэнергичен, малокровен. Он стал прибежищем всех болезней, потому что его первородный иммунитет почти потерян.
   Последним из Хранителей выступил Вячеслав, который объяснил отсутствие Астралов и богов опасным предзнаменованием конца света и возможным возрождением Хаоса. Блокировку переходов в иные миры Хранитель оценил, как скорое подтверждение его выводов в данном пространстве и времени.
   - Поскольку астероидов, космических бурь, пришельцев из нашего космоса в ближайшую тысячу лет не предвидится, опасность исходит от самой планеты, либо от существ её населяющих. Но как Хранители мы знаем, что Земля хоть и может иной раз показать свой "характер", но прямой угрозы глобальных катастроф нет. Следовательно, настоящую беду планете может принести только необдуманная активная деятельность людей. Как быстро такое может произойти? По оценкам нашего клана Хранителей в ближайшие триста лет. Но следует признать, что выводы наши строились на далеко неполной информации, из-за отсутствия контактов с другими кланами Хранителей, которые в своей области располагают более достоверными сведениями. Если уважаемые коллеги предоставят нам данные по своим зонам охраны, по состоянию на сегодняшний день, мы сможем реально оценить сроки грозящей катастрофы.
   "Задушевная" речь Вячеслава произвела сильное впечатление на всех, на меня в том числе. Поэтому Совет растянулся на десять часов. В конце мы составили коммюнике, в котором подтверждали наши решительные намерения спасти Землю, объединив усилия всех кланов Хранителей. В принятом документе подчеркивалось, что не следует также исключать из системы спасательных кланов и человека. Независимо от того, кого он представляет, себя одного или группу, или организацию, или государство.
   Для выработки практических решений и дальнейших шагов постановили в течение месяца предоставить максимально достоверную информацию клану Хранителей из людей, которые в свою очередь в двухмесячный срок обещали обработать полученную информацию и на её основании наметить план первоочередных мероприятий.
   Окончательное решение плана практических действий оставалось за Советом.
  
   Вернулся домой уже к ночи. Проникал внутрь через дверь и почувствовал тонкую пленочку, которая пропустила меня, тихо чмокнув, затягиваясь за моей спиной. Никаких концертов и трубных приветствий на сей раз не последовало. Однако вокруг обеих квартир жесткая блокировка продолжала сохраняться. Ной отсутствовал, сообщений на телефоне не оказалось, семья пребывала за границей, Арий - предал. Друзья тоже занимались каждый своими делами. Даже Лены за стенкой я не услышал.
   После бурной концовки Совета, пустое жилище не расслабляло, а подавляло и навевало грусть и тоску. Я вдруг почувствовал себя настолько одиноким, что захотелось заплакать от жалости к себе, от возмущения, что жизнь так несправедливо обошлась со мной. Конечно, может быть, это подкатила возрастная хандра, которая, говорят, достает всех мужчин после сорока лет. Но их-то она одолевает по понятным причинам, а мне-то с чего горевать?
   Может быть, оттого, что уже нечего желать?
   Я попытался разобраться. И не смог. На первый взгляд, да и на второй, и на третий всё как раз складывалось нормально, просто хорошо, даже отлично! Громадьё планов и куча всяких дел. Предстояло решить задачу по размуровке астральных проходов, планировалось самостоятельно проникать в чужие миры. Да и от встречи с пришельцами из космоса своей Вселенной я не отказался бы. Кроме всего прочего я обзавелся достойным противником.
   Перебирая в памяти, что нужно, что предстоит совершить и что смогу совершить, я пришёл к выводу, что любой из моих знакомых только позавидовал бы мне.
   Но оказалось, что моему Одиночеству плевать на доводы и выводы, на планы и мечты, на любовь и дружбу. В данной квартире, в данном времени Оно овладевало мной и желало подавить во мне веру, надежду и любовь. Несмотря на кажущуюся виртуальность положения, я начал по-настоящему задыхаться, и только вмешательство со стороны могло разорвать затягивающуюся петлю.
   Меня спасла модная полифоническая мелодия "ожившего" телефона. Когда я поднял трубку, то услышал голос жены. Ирка за целый месяц звонила только во второй раз и такое невнимание ко мне с её стороны, говорило о многом. В течение всех лет супруга изводила меня своими звонками дело не по делу, но последние полгода... Нет, меньше, последние четыре месяца, Ирина резко изменила своим привычкам. Сначала я порадовался такой в ней перемене, но через месяц серьёзно задумался, а не олень ли я уже с ветвистыми рогами?
   Целую неделю моё "око" добросовестно шпионило и подробно докладывало о каждом её шаге, но хлопоты оказались пустыми. Отсутствовал даже намек на измену. Но я не мог отделаться от чувства, что что-то назревало в её сердце и душе. Я чувствовал её сомнения и страдания, потому что в это же самое время запутался сам. Странно, но зарождавшаяся в нас Любовь не друг к другу, а к незнакомым нам людям, позволила обогатить нашу сексуальную жизнь. Конечно, секс не может являться альтернативой любви. Поэтому, нередко я представлял, что сжимаю в объятиях Лену, хотя уже тогда понимал, что эти две женщины различны и по характеру, и по темпераменту, и по телосложению.
   Не знаю, может быть, и Ирина во время секса со мной в своих фантазиях уносилась далеко за пределы нашей спальни.
   Сейчас, вдалеке друг от друга, мы не чувствовали необходимости общаться, делиться своими успехами и поражениями. Изредка обмениваясь телефонными звонками, скорее по привычке, мы вели разговоры как старые знакомые. И только дочка ещё как-то связывала нас воспоминаниями о былых чувствах.
   Вот и сейчас, позвонив, Ирина спокойно произнесла:
   - Привет! Как дела?
   - Нормально, колупаемся потихонечку, - безрадостно ответил я и неожиданно признался, - только тоскливо как-то.
   - Ты знаешь, мне тоже сегодня почему-то одиноко, хотя в соседней комнате дочка и... мама...
   - Поразительно! - искренне удивился я. - Может быть, конечно, это простое совпадение, а, может, совместно прожитые годы сформировали в нас генотип близнецов, которые тоскуют и переживают, даже на расстоянии одновременно.
   - Интересная мысль! - горько, я это почти увидел, усмехнулась Ирка. - Мне не приходило в голову приравнять нас с тобой к близнецам. Обещаю, что обдумаю твою гипотезу на досуге. Кстати, как твоя поездка к арабскому принцу?
   - Готовлюсь, - соврал я, потому что только после её слов вспомнил, что обещал Дауду посетить его страну в первую неделю августа.
   - И когда уезжаешь? - поинтересовалась Ирина.
   - Да что-то там в их посольстве с документами тянут, - пришлось врать мне снова, - поэтому ничего определенного сказать не могу. Но как только возьму билеты на самолет, позвоню. Как у вас-то дела?
   - Удивительно и восхитительно! - без тени сомнения заявила жена. - Никогда не предполагала, что в нашей семье все женщины прирожденные йогини. Кстати, - похвалилась Ирка, - эти слова принадлежат не мне, а великому Рамана Махарши.
   - Э, врушка, этот человек умер в пятидесятом году двадцатого века, - проявил я свою осведомленность.
   - Да, мы как раз и ходили к его мавзолею у подножья горы Арунахала, - подтвердила Ирина. - Там он нам всем и явился и такого наговорил, что все гуру нашего центра пришли в мистический ужас от его речей.
   - Интересно, его бессмертный Дух стал заниматься прорицаниями или пророчествами? - усмехнулся я. - Значит, его дух нашел ответ на вечный вопрос учения Адвайта Веданты: "Кто я?"
   - Мы не успели выяснить этого, но его Дух подтвердил свою материальность словами: "Я есмь".
   - И свои пророчества он обратил к вам? - попытался я выудить более подробные сведения о предсказаниях, которые почему-то меня заинтересовали.
   - В общем-то, да, - загадочно произнесла жена.
   Я стал настаивать на дословном пересказе речи Духа Махарши, но Ирина уперлась и не пожелала углубляться в подробности, заявив, что мы уже давно беседуем, а разговор международный. Поэтому все подробности при встрече.
   Её противный характер проявлялся именно тогда, когда это меньше всего требовалось. Поэтому захотелось шагнуть к ней в комнату, схватить за ухо и сказать: "Слушай ты, кулема, научись сдерживать свою стервозность, когда никто тебя об этом не просит, и начинай сейчас же пересказывать всё, от первого слова до последнего!" Но вовремя сдержался, чтобы не обострять внутреннюю семейную обстановку.
   Мы мило распрощались. Я "записал на корочку" заняться оформлением поездки, а до неё нелегально смотаться к "гурам" Иркиного центра йоги и выяснить у них каждое слово предсказания Учителя Махарши. Настроение у меня поднялось, и я проник в комнату Лены. Она сладко спала, прикорнув на диване, не раздеваясь, накрывшись пледом. Я не стал её будить, а просто сел рядом на пол, прислонившись спиной к дивану. Через минуту я почувствовал, что Аленка проснулась, ещё через пять секунд я ощутил её руку на моей голове и ласковый голос:
   - Ник, ты пришёл? А я тебя ждала, ждала и не заметила, как заснула...
  
  
   Следующие два дня я посвятил бизнесу и посольству одной из арабских стран.
   С чиновниками посольства проблем не возникло, потому что там, оказывается, меня уже ждали. Принц позаботился, чтобы мне не чинили проволочек при получении въездной визы. С авиабилетами вопросов вообще не возникло! Самолеты, Боинги 747, летали туда полупустыми. Правда, несмотря на это, я приобрел билет в бизнес-классе, чтобы не подпортить имидж Дауда. Позаботился и об отеле. В общем, с оформлением поездки вышло как нельзя лучше, и я был готов вылететь 5 августа...
   Но вылет чуть не сорвался из-за осложнившейся ситуации в делах фирмы. А о путешествии в Индию в центр йоги, в связи со сложившейся обстановкой, совсем пришлось забыть.
   На офис "наехали", причем так "круто", что только по счастливой случайности обошлось без жертв. Сильно досталось Александру и мужской части менеджеров, которых зверски избили и пообещали в следующий раз "прикончить".
   Обо всем об этом я узнал от перепуганного женского персонала в офисе фирмы, которых не тронули, но пообещали поставить "нахор", если те продолжат работать на меня. Разгром офиса был капитальным, но "УУМы" оказались нетронутыми.
   Я воспользовался гипнотическими способностями, и дамы успокоились. Затем, я взял одну из них за руку и увидел всю картину произошедшего её глазами. Я запомнил каждого из нападавших...
   Следующим моим шагом было посещение больницы, где Александр и ещё два менеджера находились в реанимации. Я проник туда и задержался в палате на целый час, чтобы залечить их раны и ушибы, вправить вывихи и срастить ребра, и кости. Лишив их памяти о случившейся драме и восстановив физически, я "ушёл в поиск".
   Рустамов оказался на месте, жив и здоров. Моему сообщению о нападении на офис он удивился, пробормотав:
   - Мы же с ними обо всем договорились...
   - С кем с ними, - спросил я.
   Рустамов рассказал:
   - Когда ты нам с "Куманьком" доставил пятерых "боевиков", что напали тогда на твоих ребят, мы выяснили, что они из Антоновской группировки. Забили им "стрелку", и там обо всем договорились. Пятерых ребят передали с рук на руки там же, и я был уверен, что всё тип-топ.
   - Где они базируются? - спросил я. Спросил так, что Рустамов не посмел возражать. Уточнив кое-какие мелочи, я не прощаясь, вышел.
   На базе бандитов я появился в ту же секунда, как захлопнул за собой дверь кабинета Рустамова. На базу, этот заброшенный и проржавевший склад, явно не тянул, хотя и охранялся снаружи двумя "боевиками". Просканировав местность, выяснил, что сейчас здесь находятся только охрана, состоящая из пяти человек. Среди охранников "знакомых" лиц не обнаружил, но направился к троице бандитов, расположившихся внутри склада.
   Группировка, по словам Вахида, насчитывала восемьдесят человек, половину из которых составляли "бойцы". Правда, Рустамов отозвался о "бойцах" с легким пренебрежением, но их количество меня впечатляло. Только прокормить сорок бугаев стоило больших денег. Это я знал по своему опыту.
   С самого начала я решил нанести "точечный" удар и покарать только тех, кого "запомнил" и, конечно, заказчика. Карать собирался жестоко, чтобы навсегда отбить охоту у всех желающих даже угрожать мне.
   Появившись неожиданно перед внутренними "бдунами", я быстро и легко вырубил всё трио, собрал оружие и отложил его в сторонучку. Затем, аккуратно, но надежно, повязал всех и привел одного из охранников в чувство. Немного очухавшись, этот идиот начал сразу "качать права":
   - Ты чего, мужик? Ты "не просекаешь" куда попал? Да тебя же здесь и "за-ка-па-ют!
   - А ты прикинь, братан, кого "за-ка-па-ют" быстрее: я тебя сейчас, или потом твои дружбаны меня? - растягивая слово "закопают" на его манер, попросил подумать я его.
   "Братан" подумал и осознал, "котелок" у него "варил".
   - Я со своей стороны обещаю, что если ответишь на мои вопросы, то даже твоя физиономия не пострадает. Договорились? - почти ласково попросил я его, в то время как мои глаза из человеческих превращались в волчьи.
   Мужик от страха снова чуть не потерял сознание уже по собственному желанию. Мне пришлось пошлепать его по щекам, чтобы он смог отвечать.
   - У меня к тебе будет всего один вопрос - где остальная команда?
   Психика бандита уже была подавлена и не могла сопротивляться. Поэтому он выложил полную и достоверную информации о местонахождении основной части шайки. По его словам "шеф" со всей руководящей головкой и все "бойцы" поехали в ресторан "Загородный" отмечать несколько успешных акций последней недели.
   Я отыскал "оком" ресторан и определил место, где восседало "ядро" банды. Чтобы не дай Бог потом не перепутать, я подробно описал "братану" внешность предполагаемого мной "шефа". Тот подтвердил, что "бос" именно так и выглядит.
   Тогда мне пришлось вновь отправить охранника в беспамятство, но я не стал сразу появляться в ресторане, поскольку могло оказаться, что Антоновская банда непричастна к акции в моем офисе. Но "око" сразу же наткнулось на шестерых ублюдков, которых я видел глазами своей сотрудницы. Сегодня они ходили в героях, потому что отмечали, в том числе, и их успешную акцию.
   Конечно, мне не представляло труда покончить с ними со всеми, не выходя из дома. Можно было сымитировать у семерых бандитов, их "боса" и шестерых "бойцов", сердечный приступ или инсульт. Но кто бы вспомнил об их смерти уже через неделю? В лучшем случае кто-нибудь из их бывших "корешей" как-нибудь, за очередным застольем вдруг заржал бы спьяну и сказал: "Мужики, а вы помните, как было прикольно, когда Васек с "братанами" "откинулись"? Одновременно все шестеро мордами и прямо в салат!"
   Нет, такого удовольствия бандитам я доставлять не собирался. Я уже знал, как станут умирать шестеро исполнителей акции, но для исполнения приговора, требовалось время и терпение. И тем, и другим я располагал.
   Случай представился через час, когда сразу трое "героев" пошли в местный сортир. Этих я увечить не стал, они не принимали участия в избиении Сашки и менеджеров, а только стерегли, чтобы народ не разбежался. Всем троим я свернул шеи, а их трупы временно разместил на крыше ресторана. Вторую половину команды ждала более страшная смерть.
   Они пережили своих коллег ровно на час. Правда, с ними я разбирался не в ресторане, а переместил их свеженькими и живыми в укромное местечко, где мне никто не мог помешать.
   Сначала они удивились, но, увидев, что я один, решили покуражиться. Однако вскоре им стало не до веселья. На своем веку я пересмотрел много фильмов-ужасов, многих поубивал сам, поэтому последний из "веселой" троицы умирал в муках, обделавшись от страха и боли. Затем, я приступил к завершению "концертной" программы.
   К несчастью для Антоновских, они сняли под себя ресторан полностью. Учитывая это, я спокойно заблокировал все ходы-выходы, не забыл и об окнах.
   В разгар веселья, когда "бос" Антоновских что-то почуял, обратив внимание на исчезновение шестерки "героев", ему и сидящим вместе с ним "корешам" и их "шалавам", прямо с потолка на стол, упало одновременно шесть мертвых тел, разнеся в пух и прах выпивку и разносолы.
   Что тут поднялось! Бабы попались пугливые и визгливые, да и вожакам "стаи" от моего подарка стало не по себе. Не успела команда оправиться от первого шока, как оказалось, что уже и их "шеф" находится в положении заложника. Их вожак, по прозвищу "Лютый", находился в моих руках и в таком положении, что малейшее моё или его движение, приводило "Лютого" к очень печальному концу. В ресторане наступила тишина. Даже самые визгливые бабенки заткнули себе ладошками рты, чтобы случайно не пискнуть.
   Пользуясь тишиной, я спокойно заговорил:
   - Я пришёл к вам, чтобы с прискорбием заявить - Антоновской группировки больше нет, потому что у вас нет вожака. Вот это старое дерьмо, - я головой кивнул на "Лютого", который находился в мгновении от смерти, - уже никому не нужно. В волчьей стае, когда вожак промахивается, его убивают. "Лютый" промахнулся, потому что не рассчитал свои и ваши силы. Надеюсь, что каждый из вас понял, что сегодня эти шестеро ублюдков ошиблись адресом и пытались откусить кусок, а подавились крошкой от него.
   Прошу запомнить, что со мной лучше дружить. В этом случае вы останетесь живы и достигнете богатства. Во всех остальных случаях вас ждет смерть. Для кого-то она окажется мгновенной и легкой, для кого-то ужасно мучительной.
   - Стоять, волки позорные! - гаркнул я, заметив движение в рядах "головки" банды. - Иначе я при всех оторву голову "Лютого" и брошу вам её под ноги. Вас после этого всех "опустят у параши", - обратился я к помощникам "Лютого", удерживая его самого всё в том же положении. - Вам, среди себя, пора выбирать нового атамана. И последнее. Вы у меня теперь все на контроле, и я стану у вас заместо куратора. У меня всё, скоро увидимся, обещаю.
   Я стал продвигаться к выходу вместе со своим пленником, готовый к самым агрессивным действиям банды. Но мне дали спокойно выйти из зала. Оказавшись в фойе ресторана, вне досягаемости чужих глаз, я сразу же шагнул к себе на базу. Там, отключив сознание "Лютого", я поместил его в новый силовой кокон рядом с коконами киллеров.
   Возвратившись на Землю, я нашел Ноя и поставил его в известность об имевших место событиях. В категоричной форме я поставил перед ним задачу обеспечить безопасность офиса фирмы и её сотрудников. "Умник" уже не изнывал от безделья, а потому завопил, что он не в состоянии в одиночку охранить каждого работника. Я прислушался к его воплю отчаяния. Стали думать вместе, как обеспечить людям постоянную 24 часовую защиту.
   До моего отлета оставалась ночь. За эту ночь мы и придумали прибор, создающий автоматически защитное поле вокруг человека, при угрозе проявления внешней агрессии. Прибор получился размером с мобильный телефон. Пришлось позаимствовать идею у древних создателей самурайского меча, который подпитывался энергией и биополем человека-хозяина.
   Рано утром, перед самым отлетом, я позвонил "Шурави" и "Куманьку" и попросил их быть осторожнее, посвятив в двух словах во вчерашние события. Лена, конечно, тоже оказалась в числе посвященных, и ей первой я торжественно вручил индивидуальное средство защиты. Остальные приборы Ной должен был передать Александру, который, в свою очередь, настроив приборы на будущих владельцев, затем роздал бы их в офисе, продемонстрировав их защитное действие.
   Затем, был аэропорт, таможня, граница, аэродром, самолет и взлёт.
   Через шесть часов я спускался по трапу аэролайнера в пышущей жаром стране принцев, эмиров, халифов, шахов, падишахов и шахиншахов.
  
  
   Вновь я проходил пограничный контроль и таможню. И, казалось, всё было как всегда. Но я чувствовал, что, выйдя из дверей аэропорта, я окажусь в ином мире. В мире мне незнакомом, даже чуждом, например, по вере. Впрочем, и обычаи, и привычки могли тоже сильно подвести меня здесь, вплоть до уголовной статьи. Конечно, те мелочи, которые могли сильно беспокоить обычных людей, меня не касались напрямую, но и светиться в чужой стране из-за допущенной ошибки, не хотелось.
   Основы поведения ничем не отличались от европейского образа жизни, но специфика отношений существовала. Ни при каких обстоятельствах мужчине не следовало пялиться на женщину, ни при каких обстоятельствах человека в этой стране не должны были видеть пьяным или даже выпившим. И если за первое нарушение тебе на первый раз могли высказать резкое неодобрение или, в крайнем случае, набить морду, то за второе полагалось тюремное заключение. За пьянство различий в наказании между местными правоверными и неправоверными иностранцами закон данного государства не предусматривал.
   К счастью, ни тем, ни другим я озабочен не был. Правда, приехал-то я сюда, чтобы как раз обзавестись заботами, но другого порядка. И хотя в моей визе значилось "турист", визит сюда предполагал чисто деловые переговоры.
   В Москве, по подробной карте, которую удалось найти в Инете, пришлось покорпеть над изучением местности. К сожалению, исконно родовые земли семьи принца Дауда, находились далеко в стороне от того участка земли, пустыни, который приглянулся мне для приобретения его в собственность. Я специально выбрал сто гектаров пустыни в пустыне, которые, как показалось, ни для кого не представляли ценности, потому что не граничили ни с каким государством, не содержали в своих недрах полезных ископаемых и были абсолютно непригодны для жизни. К тому же, чтобы до них добраться, с любой стороны, приходилось преодолевать такую же пустыню.
   К сожалению, у меня в Москве не хватило времени узнать, кому эти пустынные земли принадлежат.
   Короче, выходя из здания аэропорта, я имел четкий план действий, но...
   Весь план полетел к чёрту! Прямо на выходе я попал в объятия Его Высочества. На сей раз, он оделся в национальные одежды. Белоснежный балахон с широкими рукавами, из под которого выглядывали шаровары и туфли с низким задником и острыми загнутыми носами. На шее висела толстая золотая цепь, на голове красовался немыслимо навороченный тюрбан с прицепленной брошью, отделанной самоцветами. На пальцы я даже не стал смотреть, потому что знал, что на каждом из них красуется по перстню.
   Конечно, встреча носила неофициальный характер, но, бросив мимолетный взгляд, я увидел кортеж из четырех пятисотых "меринов".
   Слава Богу, обошлось без поцелуев, а благодаря "демократичности" Дауда, и без восточных церемоний, и витиеватых приветствий. Правда, принц поинтересовался о моих вещах, увидев у меня в руках только один чемодан. Я объяснил, что не путешествую с большим багажом, а беру только самое необходимое.
   - Всё остальное, Ваше Высочество, я приобретаю в стране пребывания, - пояснил я Дауду и добавил, - В Москве я не смог купить арабское одеяние, но, надеюсь, что здесь проблем с этим не будет?
   Принц рассмеялся и подтвердил, что я волен одеваться и по европейски. На что у меня существовал заготовленный ответ:
   - Думаю, Ваше Высочество, мы станем гармоничнее смотреться в схожих одеждах, не правда ли?
   - О, Никита, да вы ещё и дипломат! - воскликнул принц. - Какие ещё таланты вы скрываете?
   - О, Ваше Высочество, их немного и позвольте мне не раскрывать их все сразу. Боюсь, что тогда я вам быстро наскучу, - вновь попытался я поддержать светскую беседу.
   Дауд снова рассмеялся и тихо, чтобы никто не слышал, произнес:
   - Никита, вы хорошо подготовились к нашей встрече. Надеюсь, что в моем доме, в отсутствии слуг и посторонних лиц, вы станете выражаться проще.
   На что я ему едко заметил:
   - А, что, бывает и такое?
   Принц от души расхохотался и сквозь смех произнес:
   - Бывает.
  
  
  
   Дорога к дворцу Его Высочества заняла два часа, включая остановку у магазина мужской одежды, где мне подобрали по размеру гумбаз, ширваль и две рубашки свободного покроя и красный кушак. Там же, в магазине я и переоделся, надев сначала одну из рубашек, затем ширваль, вместо брюк и сверху на всё одетое натянул гумбаз - широкое платье с разрезами по бокам. Хотел подпоясаться и кушаком, но Дауд отсоветовал, сказав, что свободный стиль в одежде приветствуется больше. От тюрбана и фески я отказался в категоричной форме, объяснив, что иностранцу не пристало копировать исламскую одежду до мелочей.
   - Хоть чем-то, - пояснил я в шуточной форме, - мне следует остаться иностранцем, а не выказывать слабость и нестабильность естества, уподобляясь жидкости в сосуде.
   Принц вновь развеселился, но затем серьёзно спросил:
   - Вы, действительно, разделяете мысли Маулана Саийида Абуль Ала Маудуди?
   - Нет, - ответил я искренне, - но, думаю, в арабском мире многие его мысли актуальны до сих пор.
   - За весь арабский мир я не поручусь, конечно, - усмехаясь, произнес Дауд, - но в нашей стране его мысли и взгляды на одежду признают за рудимент ислама.
   - Однако вы сами, Ваше Высочество, одеты в тот самый "рудимент", - возразил я.
   - Мой статус обязывает меня пользоваться "рудиментом", но в жарких странах - это, увы, единственная одежда, которая удобна. Но мой официальный костюм скорее европейского покроя, чем арабского. Скажу больше, я с удовольствием бы носил шорты, но до такой степени фривольности мы ещё не добрались. Только Турция пока может себе позволить такую роскошь.
   Вот в таких коротких беседах мне всё больше и глубже открывался этот человек. А наши беседы с глазу на глаз на протяжении всего визита оказывались короткими. Кто-то постоянно нам мешал поговорить по душам: то слуги, то родня, то телефон. Но чаще всего, как бы по делу, появлялся незвано Рауди. Впрочем, несмотря на всю его вредность и недоверчивость, этот господин оказался очень полезным, просто незаменимым, консультантом и помощником в деле приобретения мной ста гектаров пустыни.
   Оказалось, что земля принадлежит старому эмиру Саийиду Хорезми, который всю свою жизнь истово молился Аллаху и, мягко говоря, "не любил" неверных. Вначале мы не учли такого важного фактора и, чуть не разразился скандал, но благодаря умению, знаниям юриспруденции, такту и настойчивости Рауди, эмир, после долгих уговоров, дал согласие продать этот кусок земли, но не мне, а господину Рауди, заявив:
   - Теперь, уважаемый Рауди, вы вправе решать вопрос о продаже своей земли. И если вы не боитесь гнева Аллаха, вы можете продать её и неверному. Я истинно верующий в Создателя и помнящий слова Пророка уже согрешил, поддавшись вашим уговорам и продав землю вам, зная, что вы задумали отдать её иноверцу. Но мой грех не идет ни в какое сравнение с вашим, в желании угодить неправоверному. Одумайтесь, пока не поздно!
   Весь разговор проходил при мне, и я слышал каждое слово и думал: "А ведь многие в России рассуждают точно также".
   Но то, как ответил Рауди, я буду помнить всю жизнь:
   - Аллах велик! - произнес спокойно он.
   - Аллах велик! - подтвердил старый эмир.
   И Рауди продолжил:
   - И только ему пристало судить нас, всех вместе и каждого по отдельности. Человеку не дано понять мысли и дела Создателя. Он может только следовать им, и тогда Аллах благословит его, или воспротивиться, и тогда Господь накажет грешника. Вы знаете, что я по-настоящему и с большим уважением отношусь к вашему роду и к вам, эмир. Да продлит Аллах ваши годы! Но сейчас ещё раз хочу повторить, пусть решает Создатель. Если дела иноверца ему неугодны, то у человека из России ничего не получится. И пустыня не станет хуже, она просто останется пустыней. Но если вдруг окажется, что Аллах решит по иному, то земля и люди только обогатятся его мыслью. И нам ли судить о чем думал Аллах, когда выбирал в проводники этого человека. Аллах велик! - закончил грозно Рауди.
   И вторя ему, словно эхо воскликнул правоверный эмир:
   - Аллах велик!
   Уже выйдя от эмира, я высказал господину Рауди, что в России многие поняли бы эмира.
   - Даже я нисколько не обижен на него. Мне понятны переживания старика. Я знаю, что они были неподдельны. Столько лет этот участок земли, пусть даже пустыни, пусть даже на окраине, оставался во владениях его рода. И никто не продавал его, а он первый, кто пошёл на такую сделку. Да с кем? С иностранцем и с иноверцем!
   - Я рад, что вы такой понятливый, - едко заметил Рауди, - но в данном вопросе я на стороне иноверца, потому что ваши планы достойны Ислама. Надеюсь, они свершатся.
   В течение последующих трёх дней мы занимались оформлением купли-продажи земель, внимательнейшим образом отслеживая юридические нюансы, которые сопровождали такого рода сделки. Постоянно возникали казусы и прецеденты, связанные с противостоянием государства и общества с одной стороны и иностранцами с другой. Однако я сумел убедиться, что при отличной проработке договора уже никто не смел посягнуть на собственность кого бы то ни было. Как и во всех нормальных странах права собственности свято соблюдались.
   Вообще, пребывая в стране, где Ислам являлся единственной религией, я очень многое понял и осознал. Но основным оказалось то, что в большинстве богатых стран с хорошо развитой системой образования, стало меньше фанатизма и невежества. Или наоборот - меньше невежества и фанатизма. Правоверные стали осмысленнее вчитываться в строки Корана и его сур, стали меньше доверять различного толка пророкам.
   Примером таких людей оказались мои знакомые. Причем они не являлись рядовыми гражданами, а принадлежали к самой верхушки, элите, к правящему классу своей страны. Конечно, многое зависит и от характера человека. Например, принц обладал двумя противоречивыми свойствами характера - добротой и азартностью. Как эти черты уживались в одном человеке!? Видимо, потому, что доброта перевешивала. Рауди тоже принадлежал к древнему и уважаемому роду, хотя всегда стоял на ступень ниже рода Дауда. Однако именно это и выдвигало из его рядов ученых, поэтов, философов и деловых людей.
   И за неделю, проведенную вместе с ними, я привязался к обоим. Странно, но расставание не было печальным, потому что каждый из нас верил, что наша новая встреча не за горами.
   Но самое поразительное, как оказалось, ждало меня в конце нашего прощания. Уже собираясь идти на таможенный контроль, я случайно затронул тему глубины родовых корней, уходящих в века. Рауди с Даудом эта тема оказалась близка, и оба отдавали ей приоритет наряду с вопросами о талантах человека. Принц сразу же сказал, что род может называться древним, если он насчитывает не менее пяти веков. Не удержался, чтобы не похвалиться, что его первый предок упоминается с середины восьмого века, а Рауди задумался. На мой молчаливый вопрос он ответил:
   - Если говорить о моем роде, то имя нашего предка упоминается рядом с именем первопредка Его Высочества. Но родовое древо - ветвистое, и моя веточка повелась от известного ученого конца десятого века, по имени Юсуф.
   - Как, как? - воскликнул я так громко, что на меня многие обернулись. Я невольно схватил Рауди за рукав гумбаза и оттащил его от стойки таможенного контроля, к которому мы уже подошли. Дауд и Рауди перестали что-либо понимать.
   - Вашего предка, вы сказали, звали Юсуф?
   - Да, - подтвердил Рауди.
   - А его полное имя случайно не Юсуф ибн Омар?
   - Да, - закивал головой Рауди.
   Чтобы убедиться, что здесь я повстречал потомка, пусть не того же самого в точности Юсуфа, но всё-таки параллельного ему, стал перечислять достоинства предка: знания языков, увлечения, работы, трактаты, поэмы. Всё совпадало. Когда я упомянул один трактат из области астрономии, то Рауди и Дауд разом воскликнули:
   - А ты откуда знаешь о его существовании? - они даже не заметили, что перешли со мной на "ты".
   Я чуть было не ответил, что в свое время стал его первым слушателем, но удержался и просто улыбнулся. Затем, повернулся к Рауди, взял его за плечи и сказал:
   - Юсуф был очень достойным человеком, думаю, он рад, что у него такой потомок.
   Затем повернулся к ошарашенному принцу, крепко обнял его и шагнул на контроль. Пройдя паспортный контроль, я обернулся и увидел, что оба высокопоставленных лица ещё стоят и как будто чего-то ждут. Тогда я помахал им рукой и крикнул:
   - Мы обязательно встретимся, у меня есть, чем вас ещё удивить!
  
  
  
  
   33
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"