Воскресенье. Матвей Лапин сидел на крыльце, сложа руки. Вообще-то у него имелась работенка. В деревне, да при том летом, работа всегда есть. Жена уехала в город, чтобы купить дешевых круп на социальном рынке, а ему наказала собирать в банку колорадских жуков. Черт бы их побрал! Раньше жуки в их крае не водились. Ясно, что диверсия: ЦРУ не дремлет. И ведь знают, гады, во что целить. Картошка у нас основная пища. А при нашествии жуков она скоро станет такой же экзотикой, как ананасы. С той лишь разницей, что на ананас, как говорится, можно положить, а вот прожить без картофана весьма затруднительно.
Банку под жуков Лапин приготовил заранее, плеснул туда бензину. Банка стояла рядом, наготове, но в ней пока еще не было ни одного жука. Неподалеку, в тени сарая, дремал кот Вася. "Вот лентяй. Только жрать горазд", - не очень лестно подумал Лапин о котяре.
А следом у него мелькнула мысль, что не худо бы операцию по уничтожению жуков возложить на Васю. Увлеченный этой идеей, Лапин отыскал другую банку - чистую, без бензина. Прошелся по картошке, отыскивая жуков. Набрал с десяток и решил, что пока, для эксперимента, хватит. Он вытряхнул их в Васину чашку и добавил туда сметаны из холодильника. Котяра любил сметанку.
- Ксс, - позвал он.
Кот с любопытством посмотрел на чашку и приблизился.
- Ну, давай - лопай, - приказал Лапин.
Задумка у него была такая: 1) Пусть вначале Васька отведает жуков со сметаной. 2) Сметану давать, как поощрение, после поедания этих тварей. 3) Натаскать котяру непосредственно на жуков в картошке.
Вася начал вылизывать чашку. Лапин с удовлетворением наблюдал, как осуществляется первый этап дрессировки. За этим занятием его и застал зашедший во двор сосед Баев.
- Что делаешь, Петрович? - спросил он.
- Да вот, кота на жуков натаскиваю, - ответил Лапин.
- Ну ты и ушлый, - удивился Баев.
Они вместе понаблюдали за тем, как Васька неторопливо вылизывает сметану. Вот и докончил. И тут Лапин с разочарованием обнаружил, что сметана вся как есть исчезла, а жуки, как ни в чем ни бывало, чисто облизанные, шевелятся в чашке, пытаясь выползти.
- Не простое это дело котов на жуков натаскивать, - заметил Баев. - Я хотел у тебя спросить, Матвей... Ты безработные за июль получил?
И этим вопросом вконец расстроил дрессировщика.
- Ничего я не получал!
- И мне почему-то не дали, - сосед почесал затылок. - Придется ехать разбираться.
- А я уже ездил, - сказал Лапин. - Сняли с меня. Сказали, попользовался и хватит. Теперь до пенсии буду варежку жевать.
- Тебе-то можно, - откликнулся сосед с непонятной завистью.
- Почему именно мне?
- Ну, теперя-то, - пояснил Баев, - когда твой зятюха главой нашей сельской администрации станет.
Лапин глаза выпучил.
- Чево? - переспросил он. - Ванька Кандеев станет главой?
- А то ты не знаешь.
- Ей-бо, в первый раз слышу! Не заливаешь?
- Мне Ирина Сергеевна сказала.
Вот это новость! Нет, Лапин, конечно, слышал разговоры, что Борис Евгеньевич Сороколет, прежний глава, уходит в район на повышение. Но чтобы его зятя, Ваньку Кандеева, взамен назначили - вот это да!
- Сороколет вместо себя его оставляет, - подтвердил Баев. - Временно исполняющим, до выборов. Так оно и понятно. Они же с твоим зятьком кореша. Не один литр водки вместе распили.
Это-то Лапин знал. А прежде Борька и Ванька в одном классе учились, потом курсы механизаторов кончили, землю вместе пахали. Но Сороколет раньше всех усек, что от работы кони дохнут, и пошел учиться в университет.
- Ну, не буду мешать, - сказал сосед. - Учи своего кота. Получится - скажешь. Тогда я своего тоже надрочу.
Он ушел, а Лапин забыл про колорадских жуков. Новость, которую сообщил сосед, была из ряда вон выходящих. Ведь если прежний глава уезжает, то его жена - за ним, а стало быть, освобождается место зав детским садиком. Как тут не вспомнить, что дочь Клавдия тоже когда-то училась - на бухгалтера. Но это не столь важно, на кого. Уж коли так принято, что жены глав становятся заведующими, то и туда, стало быть, прямая дорога для его Клавки.
Впору было пуститься вприсядку. Это ж какие перспективы открываются! Может, и для него какая-нить должностишка найдется. Конечно, найдется! Борис Евгеньевич и его секретарша Ирина Сергеевна запарились ходить по дворам, требуя уплаты налогов. Кому за транспорт, кому за скотину, кому за землю... всякие. Говорили даже, что Сороколет подыскивает себе помощника. Вот он, Лапин, и станет теперь сборщиком налогов. В последнее время, бывая в райцентре, он непременно заходил в новую церковь - из любопытства, и тамошний батюшка подарил ему святую книгу в мягком переплете. Иногда Лапин читал её; сейчас же он припомнил, что по Библии сборщики налогов назывались мытари. И один из самых первых учеников Иисуса, впоследствии написавший о своем учителе воспоминания, был мытарь Матфей.
"Так и я ж Матвей!" - тотчас стукнуло в голову. Знаменательно. Может, и он еще че-нить напишет. Поделится с людьми своим опытом. А то занялся чем - кота на жуков натаскивать. Хватит ерундой пробавляться! И дочери Клавдии хватит приемщицей на молокозаводе вкалывать. Не женское это дело: бидоны таскать. Молокозаводик принадлежал уголовнику Грише, в прошлом - проворовавшемуся снабженцу, и в деревне о нем отзывались скверно. Зарплату он платил исправно, ничего не скажешь, но скупердяй стал - не приведи господь. И не только дочь, и зять на Гришу вкалывал. И пахал, и сеял на его угодьях, а получал копейки. Как и раньше в колхозе.
Это ж надо, как не хило теперь всё раскручивается. Кого попало, главой не поставят. Хорошо, что зятек в свое время заочно техникум закончил. Опыта, конечно, у него никакого. Да и нельзя сказать, чтобы Иван шустрый был. У них, у Кандеевых, порода такая - все как валенки. И Митька - его, Матвея, внук - в отца пошел. Недавно защитил диплом в колледже. На менеджера. А работать устроился охранником. Не так-то просто в менеджеры попасть - даже с дипломом.
Лапин припомнил, как внук тут в деревне, на свежем воздухе, готовился к экзаменам. И чаще всего в его руках видел книгу в блестящей обложке. Естественно, не утерпел и поинтересовался:
- Че учишь, Митя?
- Штудирую заповеди для руководителя, - ответил внук.
- Ну-ка, ну-ка...
Сам полистал ту книжку. Оказывается, всего заповедей для руководителей было десять. Ну, точь в точь как в Библии. Все десять Лапин не запомнил, но вот, например, самая первая: "Уважай власть". А что в Библии в первой заповеди сказано? "Я Господь, Бог твой; да не будет у тебя других богов". Так ведь что в лоб, что по лбу. Но Библия ведь появилась значительно раньше. Значит, менеджеры оттуда свои заповеди слямзили? Вполне на них похоже. Не даром ведь их называют эффективными.
"Ну, треба Ивану инструктаж провести, - решил Матвей. - Без моей помощи ему никак не обойтись".
И не откладывая в долгий ящик, пошел к зятю. Тем более что дочь Клавдия на пару с матерью в город поехала. Без баб разговор продуктивней выйдет. Вот только дома ли Иван?.. Или даже в воскресенье на капиталиста Гришу вкалывает?
Зять жил неподалеку - на улице Ленина, в добротном доме, построенном еще при колхозно-совхозном отсталом строе. К счастью, зять оказался дома. Сидел за столом голый до пояса и своими мужицкими ручищами перелистывал бумаги.
- Ну, здорово, Иван Алексеич. Никак к новой должности готовишься? - с места в карьер погнал Лапин. - Мои тебе поздравления, конечно. Но, слышь, пока убери своё досьё.
- Это почему? - пробурчал Иван, не поднимая головы.
- Я тебя щас самолично обучать начну.
- Чему обучать?
- Тому самому, менежменту. Как людьми управлять. Ты давай, ставь поллитру на стол. Ето будет мой гонорар.
Кандеев не очень приветливо посмотрел на тестя. Но ему, по правде сказать, надоело корпеть над бумагами. Он поднялся и пошел к холодильнику. Там стояли две бутылки. Одна стеклянная - с магазинной водкой, а вторая пластмассовая - с самогонкой. Иван взял чебурашку: сойдет и эта. Заодно закусон сообразил, на скорую руку. Вообще-то тестя он недолюбливал. Но голова у Ивана сейчас пухла от всяких мыслей в связи с назначением, и он не прочь был расслабиться.
- А ты сам-то имеешь представление о менежменте? - спросил у гостя, расставляя на столе посуду и закуску.
- Щас убедишься, - заверил Матвей. - Итак, начнем. Слушай заповедь под номером один. Сказано: "Уважай власть". За то и выпьем.
Выпили и закусили малосольными огурцами.
- Почему следует уважать власть? - продолжил Лапин. - Потому что без её будет анархия, то есть полный бардак... Зарубил на носу?
- Зарубил, - пробурчал Иван.
- Ну, молоток. А так как ты теперь сам властью станешь, то что из того следует?
- Ну и что?
- Эх, не можешь самостоятельно мыслить. Следует, что, прежде всего, надо уважать себя, - разъяснил Матвей. - Вот што ты сидишь, пузо выставил?
- Жарко.
- Жарко ему! Нет уж, с этого дня при параде должен быть. В черном костюме, в белой рубашке, с галстуком и в начищенных штиблетах.
- Черного костюма у меня нет.
- Приобретешь.
- Денег нет.
- В кредит. Идем дальше.
На Лапина напало вдохновение. Что там еще, в учебнике, было? Ага, насколько помнится, дальше указывалось: "Имей цель".
- Слушай вторую заповедь, Ванек, - продолжил он. - Ты должон всегда свою цель в уме держать. Ясно?
- Это какую цель?
- Щас объясню. Давай выпьем. - Выпили, и Лапин разъяснил: - Цель, Ваня, испокон веку у людей не менялась. Правда, при тоталитаризме извратили, государство на первый план выдвинули, но теперь очистили от шелухи и кажный день по телику напоминают: заботься о себе! То есть возлюби себя, родимого, и будь конкурентоспособен. Благодаря чему и догоним Швэцию.
Высказавшись, Лапин подцепил на вилку ломтик сала с мясными прожилками, куснул хлеба и неторопливо разжевал. Вкусно! Так, что там у нас дальше, соображал он. Не убий, не укради? Не возжелай чужой бабы?.. Нет, это по Библии. Ах, да! Вот без чего менеджерам никак нельзя обойтись:
- А самое главное, Ваня, умей красиво говорить. Это очень важно для руководителя. Языком надо владеть, как мушкетер шпагой. На новой должности тебе придется часто выступать. Так возьми за правило: никогда не говори по бумажке. Знай, когда без бумажки, доверия больше.
- Да тут я не мастак, - признал Иван.
- Ну, с моей и божьей помощью научишься. Хошь на конкретном примере покажу, как это делается?
- Ну, валяй.
- Назови тему.
- Какую еще тему?
- Любую!
- Ну, допустим... посевная.
- Эх, фантазии у тебя ни на грамм, - разочарованно сказал Матвей. - Про посевную вспомнил. Щас для тебя это не актуально. Ну, да ладно. Внимай!
Он поднялся из-за стола, приосанился.
- Товарищи хлеборобы! В виду неотвратимого наступления весны перед нами встает неотложная задача: посеять тыщу гектар пшеницы. Ибо истинно говорю вам: если пшеничное зерно, упадя в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плодов... Наливай!
Еще по стопке выпили.
- Крепкая, - похвалил самогонку Лапин. - У Сычевой, небось, брал? - спросил, не дождался ответа и продолжил. - Так вот. Языком молоть - не мешки ворочать. Про это еще мой дедушка Макар говорил. Иной, посмотришь, - стрючок стрючком, а как на трибуну взойдет... Господа министры! Я собрал вас здеся, чтобы со всей ответственностью заявить, што пора уже нам... вам, господа, засучивать рукава и от слов переходить к делу.
- И вправду, - оценил Иван. - Можешь... молотить.
Поллитру прикончили. По обоюдному желанию решили продолжить. Хозяин вытащил магазинную бутылку. Гость раскраснелся, воспылал и заговорил с чувством собственного превосходства.
- Честно сказать, Вань, ты пока того... не совсем чтобы. Так уж расстарайся! Прими меры и соответствуй. Про костюм я уже говорил. Телогрейку и кирзачи, само собой, спрячь - ни к чему они. Вы ж теперя корову и поросят не станете держать, не по чину. Ага, вижу у тебя готов вопрос. Отвечаю с упреждением: сметану, сальце и протчее вам, прямо на дом, будет нести благодарный народ - за разрешенные проблемы. Принимай, не гордись. Гордость - это великий грех.
- А сарай, что ли, пустовать будет? - все же спросил Иван.
- В сарае стол с сеткой поставишь. Будете с Клавдией в пинг-понг играть... Да знаешь ли ты, Ваня, что такое глава администрации, хотя бы даже и сельской?
- Ну, типа старшего у нас тут.
- "Типа старшего", - передразнил Лапин. - Эх, полета мысли в тебе нет. Это мини-президент по месту жительства. Токо представь - какие перспективы перед тобой открываются! Ведь за этот непыльный труд приобретешь всё! Власть, почести, уважение. Ну и приличную зарплату, конешно. Не говоря уже о том, что перестанете с Клавдией батрачить на Гришу.
- Дак меня ведь временно... в президенты-то. На три месяца. Просто Борек попросил. До выборов.
- Э, "Борек попросил", - опять передразнил Лапин. - Так будешь изъясняться - точно не переизберут.
- А как надо?
- "Борис Евгеньевич волю свою изъявил"! Он теперь высоко пойдет. Вот и прислоняйся к авторитету.
- Всё равно не переизберут. У меня-то авторитета - кот наплакал.
- Ну, и профан! Тебе целых три месяца дадено. Про административный ресурс слышал? Вот и пользуйся. Кого подмаслишь, кого попугаешь. Самогонщице Сычевой - участковым пригрози, если против тебя попрет. Участковый, кстати, тоже в твоем подчинении будет. Намекни ему, что, мол, его кандидатура тебя вполне устраивает. Моего соседа Баева пригласи кабинет свой реставрировать. Он хороший столяр, а сидит без дела. Скандалисту Буйнову двор пообещай заасфальтировать. Ой, господи, да тут работы непочатый край! Я потом еще покумекаю на сей счет. Да за три месяца такого можно наворотить! Пожизненно утвердиться. Династию Кандеевых основать. Как говорится, ныне, присно и вовеки веков... Да, вот еще что: в партию сразу вступи. Это непременно.
- В какую? - не понял Иван. - В коммунистическую, что ли?
- Ой, дурень! Ну, зачем тебе нужна - коммунистическая. Она щас в загоне. В партию власти, разумеется! Эх, Ваня, Ваня. Видно, не одну бутылку мне придется с тобой распить, чтобы путнее из тебя вылепить.
"Эка он меня поносит, - возмутился Иван. - Кем только не обозвал: и профаном, и дураком".
- Ты поаккуратней выражайся, - осадил вслух. - А то развез тут. Ну, никакого уважения к мини-президенту!
- Во, - подхвалил Лапин, - прорезалось! Взыграло-то самолюбие. Учти, что обратной дороги для тебя нету. Ежели не удержишься во власти, хана придет. Люди будут кивать: неудачник, мол. А ето долго выдержать нельзя. Все чаще начнешь закладывать, отыскивая удовлетворение. Короче, сопьешься. Экспозицию понял, нет?
- Ну, ты меня на понял не бери, - рассердился зять.
- А ты меня не понукай. Не запряг, - Лапин расстроился. - Вижу, неспособный ты, Иван, к обучению. Эх, кабы мне самому главой-то стать!.. М-да, не в то время я родился - вот беда. В детстве и в юности много ишачил, чтобы из нищеты выкарабкаться. Образования не смог получить. Потому-то в своей карьере выше колхозного учетчика не поднялся. А вообще, я талантливый. Да ты, наверно, и сам это усек.
Ивану всё больше не нравился тон тестя - с каждой рюмкой всё более самоуверенный и высокомерный. "Уже и в алкаши меня записал, - злобно подумал он. - В ухо ему засветить, что ли?" Но тут, отвлекая его, в комнату зашел младший сын Костя. Он поздоровался с дедом, потом помялся и сказал отцу:
- Пап, тыщу надо.
- Эт еще зачем? - Кандеев посмотрел на сына неодобрительно.
- На новые диски. С учебными программами.
- Э, толку-то с вашей учебы, - с крепкой досадой сказал Иван, вспомнив про старшего сына. - Все одно в охранниках окажетесь.
- Сказали, чтоб к первому сентябрю обязательно сдал.
Лапин влез в их разговор. У него тоже возник вопрос к внуку.
- А скажи, Костик, как ты учишься?
- Щас еще каникулы, - не очень охотно ответил Костя.
- Ну, прошедший год как закончил?
- Нормально.
Понятно. На тройки. И тут вытекает ещё одно преимущество, связанное с назначением зятя. У них в деревне дети тех, кто занимал ключевые должности, автоматически становились отличниками. Дочь Сороколета даже золотую медаль получила. И сейчас сдает экзамены в универ. Но Ванек, пентюх этакий, еще не понял всех тонкостей.
- Ладно, ты иди, - отослал он сына. - Я еще разберусь во всем этом.
Костя вышел, и Матвей с удвоенной энергией навалился на зятя.
- Ага, обязательно проверь, што они там, в школе, затеяли. Как пить дать, очередные поборы. Ты ето хорошо сказал: "Я еще разберусь". Пусть трепещут!.. Но вот другое плохо: рази ж так можно с сыном?
- А че такое? - Иван был явно не в духе.
- А то! Надо брать пример с образцовых семей. Уж там родители своим чадам самые высокие цели ставят. Никогда не скажут: куды тебе, Марик, кишка тонка. Нет, кажный день долбят: Марк, ты станешь великим музыкантом! Или членом правления Газпрома. Я, меж прочим, тоже в свое время ошипку допустил. Дочь Клавдию неправильно воспитывал. А ведь и собой хороша, и не глупа... О, если б ей другое направление дать!
- Ну и че тогда?
- Тогда б она, может, в других сфэрах обитала. А так - имеем, что имеем. Повстречался на её пути сибирский валенок, а она и рада.
- Кто повстречался?
- Сибирский ва...
- Ах ты, гнида!
Иван схватил со стола недопитую бутылку и треснул обидчика по голове. Да перепутал - думал, что бутылка пластмассовая. Забыл, что распили чебурашку и с глаз долой убрали - стеклянной тарой оглушил. Так что брызнули осколки, а в руке осталось горлышко.
Опомнился - да поздно. Тесть рухнул на диван. Кровь залила ему лицо, глаза закрылись.
Кандееву и самому стало плохо. И дурь, пьянь мигом вылетели из головы. Он позвонил фельдшеру. Тот приехал на "Скорой". Зашли в хату вдвоем, с водителем.
- Кто его так, Иван Алексеич? - вежливо спросил водитель, быстрым взглядом оценив обстановку. Он уже знал, что Кандеева ставят главой.
- Да я ж и грохнул, - чистосердечно признался Иван.
- Еще живой, - определил фельдшер, нащупав пульс. - А кто его грохнул, может, и не вспомнит. Может, вы ему, Иван Алексеич, вообще память отшибли.
О, какие оба вежливые. Мол, мы ничего не видели, не слышали и свидетелями быть не собираемся. Кажется, административный ресурс начал действовать. Отвезли пострадавшего в районную больницу. А через три дня Иван завел свой старенький "Жигуль" и поехал проведать тестя.
Лапин лежал в палате. Голова, как пчелиный кукон, - в бинтах. Но всё помнит, в сознании.
- Тут менты наведывались, - испытующе посмотрел на зятя. - Но ты не боись, Вань. Я соврал им, что сам ударился. Не стал подрывать твой авторитет. Свои люди - сочтемся. Да и признаю: частично виноват. Лишнее наговорил. А ведь приходил с чисто практическим предложением. Чтоб, значит, Клавдию ты выдвинул на должность заведующей детсадом. А меня мытарем назначил.
- Не понял. Кем?
- Ну, сборщиком налогов.
Иван, помедлив, известил:
- А я ведь отказался, Матвей Петрович, от должности. Убедил ты меня, что не потяну я эту ношу.
- Што-о? - протянул Лапин, не поверив своим ушам. - И кто ж теперь главой будет?
- А приезжего уже поставили. Из райцентра.
Несостояшийся мытарь простонал:
- Ой, дурачина ты, простофиля...
И сделалось ему больно-пребольно. Он схватился за сердце и упал на кровать.
Врачи определили инфаркт - хорошо, что не обширный, и Лапин еще три недели провалялся в больнице. И сделался тихим, даже голос изменился. Когда приехали забирать, он больше молчал. Зато с Ивана точно камень с плеч свалился. Он заговорил без напряжения - складно и вольно:
- А ведь правду умные люди говорят: власть портит человека. Теперь я убедился на собственном опыте. Еще на должность не успел заступить, а уже дров наломал. Из тебя тоже... извини... гавно полезло. А что б дальше было?
Лапин послушал и сказал:
- Ладно, Иван, будем жить, как прежде. Я тоже, вон, и мытарем еще не стал, а уже с инфарктом свалился. Видно, не по нам чаша сия.
На том и помирились. Кандеев привез домой и быстро, сославшись на то, что жатва началась, испарился. "Эх, Ваня!- вздохнул вослед ему Лапин. - Опять тебе батрачить..." И стало ему горько от неисполненных возможностей - в чем сам и виноват, наболтав зятю лишнее. Жена к тому времени потравила колорадских жуков и навязала ему новую работу: пасти на пруду гусей. А освобожденный от забот кот Васька, считая себя главным в доме, вальяжно отдыхал на верблюжьем одеяле.