Хорошо, что я не писатель. И не журналист. Вот, не знаю, как эти бедняги описывали бы местный аэропорт. Что может быть обычнее? Только региональный аэропорт, виденный за последний год в сороковой раз. Эти залы ожидания с одинаковыми сидениями, раздолбанные ленты багажных транспортеров, сонные наряды полиции, замызганные рекламные щиты - все слилось в один региональный аэропорт. Общий. Будь ты Шолохов, будь ты Хэмингуэй, будь ты сам детский писатель Крапивин, сущность, усредненная до такой степени обычности, описанию не подлежит.
Хорошо, что я - не они. У меня все просто. Без этих всяких заморочек, терзаний, самокопания. Я всадил перед самолетом баночку пива, превратившую перелет в телепорт, поспал, и намерен продолжить сие благородное занятие сразу по прибытию в гостиницу. Потому что у меня завтра встречи, разъезды и, вообще, тяжелый день. Даже не тяжелый, если точно, просто, трудный. Сложного в моей работе нет ничего. Даже профессии, как таковой, не требуется. И, когда меня спрашивают, кто я по жизни, говорю прямо, без обиняков, без внушительного надувания щек и загадочного закатывания глаз - торговый представитель. Езжу, впариваю товар разной степени годности. В данный момент - отличные германские светильники китайского производства. И продажи, надо сказать, прут. Вопреки логике и здравому смыслу. И на гребне этой восходящей кривой находиться особенно приятно. Собственник рад, денег подкидывает, и проценты от сделок капают. Нормально сейчас выходит, грех жаловаться.
Доложу я вам, когда нормально выходит, отсутствие снега в декабре, тусклые короткие дни и грязные обочины не вызывают такого уж кромешного уныния. К разгулявшей эпидемии я отношусь философски, что будет, то будет. Вот у меня знакомый, айтишник, контору нашу, к слову, обслуживает, сидел все время на самоизоляции, из дому носа не казал - подхватил. А я катаюсь по стране, по две командировки в неделю - и ничего. От слова "совсем".
Пока едем, на землю падают сумерки. Таксист дергается, будто опаздывает куда-то. Пролетает перекрестки на желтый, барабанит пальцами по рулю. Ну, его можно понять, время - деньги. А город - пустой, красота! По две машины на светофоре.
- На заправку заедем? На парах, - то ли спрашивает, то ли ставит перед фактом водитель.
Я мычу. То ли даю согласие, то ли принимаю неизбежное.
Пока таксист заправляется, направляюсь в туалет. Где происходит довольно странная оказия. У меня привычка, в разъездах руки мою, как только представится возможность. Может поэтому со мной и не случается совсем от слова "ничего".
Включатся кран. Но вода почему-то течет не прямой струей, а углом, буквой "Г". Ловлю ее ладонями, но струя старательно избегает меня, меняет направление, как от однополюсного магнита. Глупость какая-то. Сполоснуть руки мне удается, только поднеся их вплотную к горловине.
- У вас там кран, - жалуюсь кассирше за прилавком, - барахлит.
Та почему-то выглядывает за окно, смотрит на часы и несколько раз кивает, соглашаясь со мной.
Пока едем по полупустому городу, приходит рассылка от МЧС: "в ближайшие часы на территории области ожидаются паранормальные явления, будьте осторожны".
- Какие явления? - скривившись, обращаюсь с вопросом в воздух.
На место подъезжаем затемно. Водитель на прощание угощает визиткой.
Холл в отеле небольшой, но уютный. Мраморный пол, несколько массивных кресел, кадки с остролистными пальмами, дьявол, все время забываю их название. На стойке очередь из одного человека. Заселяется дама средних лет, очень общительная. Понимая, что процесс займет какое-то время, утыкаюсь в телефон. Но внимание мое привлекает движение за спиной. Плотная гардина, закрывающая окно, колышется, как от хорошего сквозняка. Я делаю попытку вернуться в "вотсап". Однако штора, по всей видимости, против. Теперь ее полощет от души, как флаг на мачте. И, наконец, она встает колом параллельно потолку, демонстрируя исключительно наглядно, что все форточки наглухо закрыты.
- Вы меня, конечно, извините, - изображая деликатное покашливание, заявляю я, - но, вообще, у вас, вот... - и киваю на эрекцию гардины.
Администратор за стойкой недовольно поджимает губы, вздохнув, снимает трубку и звонит куда-то, настойчиво втолковывая что-то вполголоса. Дама средних лет, окинув меня и сумасшедшую штору взглядом с одинаковой неприязнью, решается-таки проследовать в номер. Я протягиваю паспорт:
- Забронировано.
Пока администратор небыстро тыкает в кнопки на клавиатуре, звякает входной колокольчик, и на пороге появляется девчушка лет одиннадцати. Долговязая, нескладная, она сонно трет глаз и лениво перемалывает зубами жвачку, всем своим видом изображая надежду, что причина, по которой ее вызвали, того стоит. Потому что по математике назадавали, и вообще...
Администратор молча кивает на оголившееся окно. Девчушка устало вздыхает, прицеливается пальцем и произносит:
- Пыщь!
После чего гардина падает на место. С чувством выполненного долга девчушка удаляется.
Занавес.
Я стою, открыв рот. Не знаю, уместно ли упоминание про занавес в комплекте со шторой, но применительно к ситуации все выглядит именно так.
- Первый раз у нас? - поднимает тонкие брови администратор.
Я утвердительно сглатываю.
- Вы, главное, не нервничайте! Чем меньше на это реагируешь, тем быстрее оно проходит. Лучше вообще, по возможности, не замечать. Ни в коем случае только мебель ломать не нужно, чайники швырять, утюги, телевизор, бить посуду. Потому что за это все, - администратор деликатно пододвигает листок с распиской, - придется вам возмещать. Вот, подпишите, что проинструктированы.
- А оно... это что?..
Меня не покидает ощущение дурацкого розыгрыша. Я даже начинаю оглядываться в поисках скрытой камеры. Сейчас так модно, вон, весь интернет пестрит. Ставят людей в глупое положение, потом потешаются.
- Да кто ж его знает! - вздыхает администратор. - Тут кого только не перебывало. И с крестами, и с посохами, и с бубнами. И лозоходцы, и экстрасенсы, и ученые приборами ауру измеряли и магнитные поля.
- А что, это везде? У вас...
- По району везде. Но пятнами, неравномерно. Где-то гуще, где-то поспокойнее. Ой, вы прямо побледнели!.. Не переживаете вы так! Я сама-то не местная, к мужу переехала десять лет назад. Тоже первое время было некомфортно. А потом привыкла.
- Наша кошечка тоже поначалу не любила пылесос, - машинально бормочу я, - а потом ничего, втянулась...
- Вот ключик ваш, третий этаж. Найдете сами?
Администратор юмор мой не оценивает. Наверное, не любит кошек.
- Скажите, а пиво есть у вас?
- Нет, - администратор сухо поджимает губы и мотает головой, - спиртного не держим.
- А-а... бары, может быть, недалеко какие?
- Все уже закрыто, - и комментируя мой удивленный взгляд на часы, подтверждает: - Да, у нас рано закрываются. И... знаете, я бы вам настоятельно не рекомендовала... Употреблять...
Путь на третий этаж лежит по узкой крутой лестнице в стиле "того и гляди", что вполне объясняет нежелание администраторши нести себя наверх, чтобы просто проводить клиента в номер.
А зря! Так-то я человек не гордый, сам дойду. Но, что называется, клиента в номере ждет сюрприз.
Две огромные вороны буравят меня немигающими черными бусинами, едва я включаю свет, явив свое законное присутствие. Одна прикрепилась к спинке стула, вторая оккупировала стол.
- У меня в номере птицы, - жалуюсь я на ресепшн по телефону.
Ответом мне становится полный мучения вздох. Читается он вполне однозначно: вроде только что все объяснила человеку, тот вроде все понял, чего, спрашивается, названивать?
- От меня вы чего хотите? - обреченно осведомляется администратор.
- Ну... - теряюсь я. - А можете девочку ту ко мне в номер прислать?..
- Вы с ума сошли? - администраторша бросает трубку.
Да, прозвучало как-то, правда, не очень.
Я остаюсь с пернатыми явлениями наедине. И как-то не празднично на душе, прямо скажем.
- Лен, привет! - звоню менеджеру в офис. - Да, долетел нормально, заселился. Слушай, не знаю даже, как сказать...Тут какой-то адский трэш творится и угар... Нет, я не отправлял договор в Псков. Ты слышишь меня? Что конкретно происходит? Конкретно, у меня две вороны в номере! Да, живые. Покормить печенькой?..
Вот, овца...
Ладно! Сейчас поверишь. Я снимаю два подробных вороньих портфолио. Себя на их фоне в контексте меблированной комнаты. Листаю фотки. Круто, ага... Пустой стул, пустой стол, и помятый, похожий на наркомана человек с всклокоченной шевелюрой и красными глазами. То есть, зловещие птицы просто плод моего воображения?
- Ай, плять! - отдергиваю руку, когда ближайший плод пребольно попадает клювом в палец.
Прекрасно, просто прекрасно... Под кожей наливается роскошная гематома. Между прочим, вполне реальная.
В дверь стучат. Иду открывать. На пороге давешняя общительная мадам, взгляд испуганный.
- Не подумайте дурного. Можно я у вас побуду? Мне не по себе...
Да, однако, есть от чего.
- Пожалуйста, конечно! Только у меня, вон, курятник...
Дама проходит и останавливается в центре комнаты.
- Да вы садитесь! - предлагаю я. - Чаю хотите?
Дама кивает, но остается стоять столбом.
- Вас как зовут?
- Молга. Вольевна. - Произносит она раздельно без интонаций, неотрывно провожая меня взглядом.
- Надо понимать, вы не здешняя?
Дама отрицательно качает головой. Вот блин, куда только подевалась ее разговорчивость?
В дверь снова стучат.
- Не открывайте! - быстро шепчет дама.
И глаза ее расширяются от ужаса.
- Так! - говорю я серьезно. - Давайте без истерик! Мы взрослые адекватные люди.
А у самого мурашки по спине, от шеи к копчику. И обратно.
Открываю.
И начинаю пятиться назад. Потому что передо мной такая же точно мадам, как и предыдущая. Протягивает пустую кружку и, видимо, хочет пояснить что-то на словах, но оценив мое состояние, передумывает.
Тщетно пытаясь сглотнуть, перевожу взгляд на первую гостью. Молга Вольевна, или как ее там, пребывает в той же позе в центре комнаты, только очи ее диаметром перешагнули мыслимые пределы, переплюнув глаза Киркорова в гневе, и останавливаться, судя по всему, не собираются. Вдобавок, белковые яблоки начали круговое движение, одно по часовой стрелке, второе против.
Я понимаю, что нахожусь в каком-то страшном сне, который не могу прервать. Не отдавая себе отчета в действиях, поднимаю дрожащую руку, трясущимся указательным пальцем беру на прицел вращающую глазами тетю, явно потустороннего происхождения, и не своим голосом хрипло вою:
- Пыщь!..
В барабанные перепонки отдает ударной волной. Родственница Киркорова разлетается на мелкие мгновенно истаивающие тени. Вороны, не фиксируемые камерой, влетают одна в другую и аннигилируются схожим образом.
- Однако, - дама с кружкой уважительно отклячивает нижнюю губу. - Я думала подобное только дети могут вытворять. Мне бы, - поясняет, - кипяточку. Чайник в номере не работает.
Я подозрительно прищуриваюсь. Предыдущая мадам тоже выглядела, как живая.
- Пыщь... - и на всякий случай стреляю еще и в обладательницу кружки.
Но выходит глупо.
- Ладно, - вздыхает та, - еще попрошу у кого-нибудь...
- Постойте! Простите... Вот, только закипел...
- Знаете что, - напутствует меня соседка на прощание, - я здесь уже не первый раз. Ложитесь-ка вы спать! Оно вам не сделает ничего - абсолютно!..
Не сделает оно, ага-ага! Потирая укушенный палец, я завязываю узлом все шторы, так за ними никто не спрячется, и зажигаю весь свет.
Долго маюсь, пытаясь уснуть, пока, наконец, не проваливаюсь в тревожное бредовое марево.
Утро встречает меня яйцами вкрутую, сосисками, при изготовлении которых не пострадало ни одно животное, пресной отварной брокколи, и такого же рода сыром, без вкуса и без запаха. Официально весь этот корм именуется довольно импозантно: полупансион на базе завтраков.
Я имею обыкновение утром кушать плотно, потому что не известно, когда удастся перекусить днем и удастся ли вообще. Но сейчас чувствую себя невыспавшимся и абсолютно разбитым, есть не хочется совсем. Беру гренки с джемом и кофе, за счет которого надеюсь вернуться в этот мир. И с удивлением обнаруживаю за соседним столиком вчерашнюю девочку - укротительницу шторы. Влипнув в телефон, та жует бутерброд, время от времени довольно шумно прихлебывая из чашки.
В зале появляется администратор, оглядывается, и, манерно раскланиваясь с постояльцами, по-хозяйски приближается и чмокает девочку в макушку.
- Лис, пожалуйста, бутер доешь. И не опоздай в школу!
- Да, мам.
- Ну, пока. Я сменяюсь.
Вон оно чего. Ребенок кормится при отеле, взамен выполняет поручения различного, гм, характера. Хотя я бы, на месте управляющего, девочку вообще в штат бы принял на хороший оклад.
- А здорово ты вчера... - решаю сделать комплимент. - Прямо как Гермиона Грейнджер...
Девочка вздыхает, с сожалением отложив телефон, и тараторит:
- Я не Лиза, вам послышалось. Я - Лиса, через "с", уменьшительное от полного Мелисса. Можно Лис. Друзья зовут Лиска или Лисичка. Впрочем, Лиза тоже можно, я привыкла.
Совершенно очевидно, что подобное ей приходится произносить постоянно.
- Прости, - рассмеявшись, примирительно поднимаю руки, - что лезу с разговорами. Просто некоторые вещи, которые здесь творятся... Они, - замявшись, подбираю слова, - в диковинку...
А если своими именами, то ни в какие ворота...
- Ничего, - улыбается Лиса.
И у меня появляется возможность рассмотреть ее более подробно. Она кареглазая с темными чуть вьющимися волосами, собранными в хвост, и принадлежит к тому типу девочек, которые в классе красавицами не считаются. Таких дразнят "дылдой" или "колокольней", а потом вдруг, ни с того, ни с сего, за ними начинают ухаживать старшеклассники.
- Скажи, а тебе не страшно?
Лиса на секунду хмурится, видно перебирает в уме какие-то свои косяки, потом, сообразив, что я имею в виду, хмыкает:
- Пф... Нет!
- А я вчера чуть инфаркт не заработал...
- Привыкните, - отмахивается Лиса.
И я ловлю себя на парадоксальной мысли. Обычно взрослые рассказывают детям, что темноты бояться не стоит, что там никого нет. А сейчас как-то выходит наоборот.
- Может секрет какой-то надо знать? - не унимаюсь я. - Как тебе удается так?..
Лиса пожимает плечами:
- Пыщь.
- Что, и все?
- Все, - она допивает чай.
Похоже отповедь с именем - самая длинна речь Лисы. Болтливость явно не в списке ее недостатков.
- А если не сработает?
Лиса снова пожимает плечами:
- Тогда: пы-пыщь!..
Вчерашний таксист пунктуален, как Юлий Цезарь. Улыбаясь, машет мне рукой, как старому знакомому. Еще бы, я его ангажировал на целый день.
- Ну, как?
- Да, капец! - честно признаюсь я, усаживаясь в салон. - Как вы тут живете!..
- Так и живем. Ну, а чего? В Якутске, вон, минус пятьдесят. В Череповце - выбросы. В Твери военно-транспортные самолеты над жилыми кварталами на бреющем полете днем и ночью. В Москве у вас что? Пробки?
- Пробки, - соглашаюсь я.
- Ну, - резюмирует таксист, - везде, чего-то да есть...
- Слушайте, все равно, так же нельзя! Нужно какие-то меры принимать. Где власть, в конце концов?
- Власть? На месте, - кивает водитель. - Мэра посадили. Губернатор скоро в экран перестанет помещаться. Все нормально, че... Сами посудите, угрозы жизни и здоровью нет. Материального ущерба не наносится. Митинги против действующего президента не идут. Чего нами заниматься, время тратить?
Я шумно выдыхаю через надутые щеки, не зная, что возразить.
Мимо проплывает рекламный щит, заплаканный сопливый ребенок под аршинным слоганом "Папа, не пей!".
- Зато и плюсы есть, вон, - таксист кивает на плакат. - Мы - самый трезвый регион России. Не принято у нас бухать ...
Почему не принято, таксист не объясняет. А я не уточняю по двум причинам. Во-первых, не нравится мне очень его пофигизм. А во-вторых, мы приехали...
Провстречался я целый день. Первых двух клиентов, самых крупных, отбил довольно быстро. Договора на мази, и на объемы они зашли на нормальные. А третий владелец, мелкий, с единственным магазином, выел весь мой мозг чайной ложечкой. Я в офис прозванивался, аж охрип. То это не так, то реквизиты, то цены, то скидки не учтены... И в итоге ничего он не подписал, зато обещал подумать.
Выхожу - темно опять. В желудке - две утренние гренки. Издержки профессии, ничего не попишешь. У машины таксист пританцовывает в состоянии легкого нетерпения средней степени тяжести. А кто мне всю дорогу втирал, что угрозы нет, все под контролем и даже плюсы имеются? Вот и рули! Я лично свои дела сделал, и завтра у меня вылет днем. Ночных тут рейсов нет, и я, кажется, знаю почему. А вы оставайтесь в вашем полтергестнике!
Едем недолго, потому что упираемся в пробку. Впереди явно случилось что-то, то ли авария, то ли еще какая оказия. Потому что люди из машин выходят, разминают ноги, и встречка пустая.
Идем смотреть. Ну, и лицезреем картину маслом. Поперек дороги трещина метра два шириной, а глубокая - дна не видно. И туда со зловещим шипением асфальт с обеих сторон стекает, словно в насмешку над транспортным налогом. Но больше всего меня поражает реакция окружающих, то есть ее полное отсутствие. Народ курит, общается, как будто ждет открытия железнодорожного шлагбаума, даже в объезд никто не спешит. Кидаю камень, тот уходит вниз без звука. Снимаю тектонический разлом на видео, но вижу только ровную дорогу.
- Видали, - спрашиваю таксиста, - такое чудо?
Тот хмыкает.
- Я, - говорит, - такое чудо каждый день по телевизору вижу. Показывают одно, а на самом деле другое. И что теперь?..
В очереди оживление. С нашей стороны по встречной полосе заезжает минивэн, оттуда с детского сидения отстегивают мальчишку лет трех. До этого тот спал, по все видимости, поэтому недовольно хмурится и губки поджимает. Подходит этот ребенок к водопаду дорожного покрытия и пальчиком своим крохотным туда сердито грозит:
- Пы-пыссь!
Вверх вылетает мой камень и трещина схлопывается без следа.
- Красава! - народ аплодирует мальчугану и занимает места в авто.
Движение восстанавливается.
Прошу высадить меня у супермаркета. Там хоть какая-то возможность перекусить. Потому что рестораны и кафе надежды не внушают совершенно. Мало того, что все позакрывали из-за короновируса, подозреваю, что здесь с наступлением сумерек их вообще заколачивают досками.