Искорки в полу заплясали ярче обычного. Появилось изображение. Я подошел ближе к середине зала, напряженно всматриваясь в полупрозрачный пол. Титаник пропал. По осенней трассе, мимо покрасневшей раньше времени листвы двигался неновый японский внедорожник. Слева от водителя я увидел до боли знакомое мне женское лицо, рассеянно смотревшее на дорогу, которая в этот вечерний час практически не освещалась. Очень крупно, наверное, для меня - ее взгляд. Полоснуло тоской и холодом - глаза ничего не выражали, мыслями она была далеко отсюда. Она всегда смеялась, и глаза смеялись вместе с ней. Сейчас же от этого не осталось и следа, темные мысли стянули морщинами ее лоб и затуманили зрачки. Некоторое время ничего не происходило, потом впереди появился белый силуэт фуры. Звука не было. Женщина что-то сказала водителю, и машина пошла на обгон. Изображение было, судя по всему со спутника слежения, и я ясно увидел, что впереди с погашенными фарами летит по встречной полосе серая Нива, практически слившаяся с ночной дорогой. Женщина что-то страшно беззвучно закричала, и Нива удивительно медленно начала уходить в сторону обочины. Было поздно. Касательный боковой удар смял капот внедорожника, машины закрутило и отбросило друг от друга. Японец, пропоров бок фуры, загорелся сразу. Шланги, подумал я машинально, запах бензина в кабине, ставший привычным. Двигаясь еще некоторое время вместе, горящее железное месиво медленно остановилось на обочине. Нивы нигде не было видно. Из кабины фуры с белым лицом бежал молодой парень, который сразу пропал в клубах черного дыма багровыми прожилками. Он появился почти сразу, держа на плече женщину. Она что-то беззвучно кричала, размахивая руками и показывая туда, где ничего живого быть уже не могло.