Стоумов Александр : другие произведения.

Великий Пост

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Настоящая дружба, как и вера в Господа, дается нам свыше. И только тем, кто ее заслуживает. Но не менее важно суметь такую дружбу сберечь. Нельзя забывать, что дружба - это еще и умение делать другого человека счастливым. Нельзя бояться ответственности, когда от всего сердца даешь другу то, что считаешь самым лучшим. Настоящие друзья должны не только болтать, но и действовать. Особенно во время великого поста...
  Александр Стоумов.
  ВЕЛИКИЙ ПОСТ
  Из поленницы я вытащил несколько отборных березовых поленьев и подкинул их в мангал.
  - Последняя порция. Минут через двадцать прогорит, - обернулся я к ребятам, - начну пока шашлык нанизывать. Нам по два шампура хватит?
  - А мы шашлык из мяса не будем, - категорически отрезала Вика, - мы себе овощи на шампурах запечем. А потом фрукты поедим.
  - Как? - поразился я. Сама вероятность того, что кто-то добровольно отказывается от шашлыка, не укладывалась у меня в голове.
  - Сейчас пост, нам нельзя, - покачала головой Вика, - послезавтра можно будет, а сейчас это исключено.
  - Зачем же я столько мяса купил? Чего же вы меня не предупредили?
  - А мы думали, что про пост все знают, - наигранно, как мне показалось, удивилась Вика.
  - Извини, Денис, как-то забыли, - виновато улыбнулся Стас, - да ладно, съедите. Не сегодня, так завтра.
  - А лучше и вы кабачок себе запеките с картошкой. Отдохните от мяса. А шашлык собачкам дачным можно отдать, - снова вмешалась Вика.
  - Собачкам?.. Ну, уж нет! - даже возмутился я, - да я от шашлыка и не устал совершенно. Вино тоже не будете?
  - Вино в пост нельзя, - отрезала Вика, поджав губы, - Оля, ты шашлык с Денисом есть будешь?
  - Ага, - улыбнулась Оля.
  Вика осуждающе покачала головой.
  Я сдержал улыбку и, последний раз поворошив в мангале угли, пошел в дачный домик - на кухню, нанизывать шашлык. Компания потянулась за мной.
  - А мы вот овощей поедим. Надо разгрузиться немножко, - сглотнул слюну Стас, жадно поглядывая на куски мяса.
  - Пойдем ягод поедим, нечего на кухне торчать, - потянула его за собой Вика.
  Я усмехнулся, закурил и открыл бутылку вина.
  - Давай, Оля, начнем, что ли. Вина ведь тоже на четверых куплено было. Не везти же обратно.
  - Давай, - согласилась Оля, - слушай, а я не знала, что Вика со Стасом такие верующие. Посты соблюдают.
  - Вика в последнее время ударилась. С какими-то подружками ходит в православный клуб. Ну, и Стаса привлекла, мозги ему целыми днями промывает. Надеюсь, со временем это у них пройдет.
  Я нанизал нам шашлык, овощи своим верующим друзьям, и с бокалом вина присел на крылечко.
  - А секса у них в посты тоже нет? - пристроилась Оля рядом со мной.
  - Чего не знаю, того не знаю. Вряд ли, - рассмеялся я, - лучше у них у самих спроси.
  Я допил вино, принес с кухни шашлык и положил над углями. Выдал Оле стакан воды - брызгать на язычки пламени. Сегодня их было почему-то особенно много. Наверное, дрова недостаточно прогорели. Рядом пристроил и вегетарианские шампуры.
  Двор заполнился ароматным запахом. Откуда-то со стороны леса появился Стас и начал крутиться рядом, бросая сладострастные взгляды в сторону мангала. Впрочем, тут же появилась Вики, взяла Стасика за руку и снова увела в лес.
  Оля быстро сервировала столик под навесом, нарезала хлеб и наполнила бокалы. Нам - вином, им - соком. Как раз вовремя - все готово.
  - Ну, за встречу на природе! - мы чокнулись, и я тут же вцепился зубами в ароматное, сочное мясо. Стас, посматривая в мою тарелку, навалил себе гору овощного салата и принялся за него.
  - Овощи мясом провоняли. Надо было отдельно жарить, - недовольно заметила Вика.
  - Извините, у меня мангал только один... А что, церковь теперь и запах мясной в пост осуждает?
  - Нормально, нормально все, - буркнул с набитым ртом Стас.
  - Зря не предупредили насчет поста. Я бы осетрину купил, - вздохнул я.
  - Рыбу тоже нельзя, - покачала головой Вика.
  - А тут момент интересный. Осетровые рыбы, а также крабы, раки и еще кое-чего церковью ни рыбой, ни мясом не считаются. Об этом мало кто знает, а вот батюшки их в пост очень любят употреблять.
  - Не говори ерунды.
  - Правда. Приедем в город, я тебе книжку покажу. Увидишь, из чего постная монастырская трапеза в старые времена состояла. Не веришь, спроси своего наставника. Отца Андрея, кажется?
  - Я такую чушь у него даже спрашивать не буду, - поджала губы Вика.
  - А вино, так вообще в пост не запрещено, - продолжил я и сделал приличный глоток из своего бокала.
  - Отец Андрей сказал нам, что это неправильно.
  - Вика, а как ты думаешь, большой грех будет, если я кусочек шашлычка съем? И винца глоточек сделаю? - не выдержал Стас.
  - Опять? Мы же с тобой уже говорили! Все с малых уступок начинается!
  - Ладно, ладно, - вздохнул Стас.
  - Вика, а вот тут Оля очень интересуется. Можно в пост жить половой жизнью?
  - Нельзя, - неохотно, после секундного колебания ответила Вика.
  - А если люди в церкви не венчались, как вы со Стасом, им вообще чикаться нельзя?
  - Ну, все, ты меня заколебал, - вскочила Вика из-за стола и ушла в дом. Стас в два приема доел свою тарелку, воровато посмотрел в сторону дома, протянул, было руку к кусочку шашлыка, но после секундного колебания отдернул ее.
  - Унюхает. Тогда мне совсем кранты, - и бросился за Викой.
  Мы быстро доели и допили свои греховные блюда. Пока Оля убирала со стола, я начал раскочегаривать самовар. На крылечко вышел Стас, а минуту спустя, с недовольным лицом, и Вика.
  - Ты уж прости меня. Я не специально - бес попутал, - улыбнулся я ей. Вика кивнула, но, как мне показалось, не очень искренне.
  Почти не разговаривая, мы попили чай и разошлись спать.
  Особых разговоров между нашими парами не было и на следующий день. Так, по делу только - куда положить и откуда взять. На некотором расстоянии друг от друга дошли до электрички. Сесть получилось в разных отсеках. По-моему, Вика этому обрадовалась.
  На вокзале распрощались. Стас с Викой поехали к себе домой, а я двинулся провожать Олю. Довел ее до подъезда, но заходить к ней не стал. Хотелось поскорее домой. Почитаю чего-нибудь, или какую другую девчонку в гости позову.
  Дома пришлось заняться неотложными делами по хозяйству. Простирнул вещи с дачи, пока картошечка жарилась. Поужинал, затем подготовил разные бумажки по работе на завтра. Поломал шоколадную плитку на удобные дольки, налил чайку и сел с раскрытой записной книжкой у телефона. Каждая запись вызывала воспоминания. Немалая их часть была связана со Стасом.
  - Вот с этими девчонками мы прошлой зимой тусовались... С этими на озера ездили... Двух веселых подружек в клубе сняли осенью, - я отложил записную книжку, - эх, Стас, были же у нас времена. Да вот чего-то пост затянулся сверх всякой меры. Интересно, кончится он у тебя когда-нибудь?
  Со Стасом мы были знакомы уже лет восемь - с института. И едва не каждый день из этих восьми лет был у нас наполнен приключениями. И это вовсе не были бесконечные пьянки и тусовки с девчонками, хотя и такого хватало. После учебы, как правило, вместе ходили в прикольные клубы. Или в театр, на хороший спектакль. Да и просто, в гости друг к другу, чаю попить и поболтать обо всем. Летом мы непременно пускались в большой совместный поход.
  После института и мне, и Стасу удалось пристроиться в неплохие конторки. Платили недурственно, и теперь, когда мы сняли отдельные от родителей квартиры, да и вообще могли многое себе позволить, тусовки наши вступили в качественно иную фазу. Нередко мы ездили на выходные в соседние города и веселились там. Хотели даже на пару купить машину и поколесить на ней по стране.
  Год назад появилась Вика. Стас познакомился с ней в клубе "Развития психологической составляющей", на групповых психотерапевтических сеансах. У Стаса с нервами и комплексами было все в порядке, дело было в следующем:
  - Там одни девчонки ходят! У большинства хронически не складывается с мужиками. Хотя почти все очень симпатичные, - рассказывал Стас, - а мужиков там человек пять, и все затюханные. Давай, пойдем вместе.
  - Неохота. Давай, вытаскивай оттуда парочку, я присоединюсь.
  Парочку ему вытащить удалось. Вику и ее подружку. Я уж забыл, как эту подружку звали. И с этого момента наши со Стасом отношения изменились. Они не стали хуже, но видеться мы стали гораздо реже.
  - Мы с Викой сегодня в театр идем... Она хочет, чтобы мы вдвоем были. А завтра Вика ко мне на ночь приедет, у нас семейный вечер будет. Давай, может, послезавтра чего придумаем? - быстро, пока не слышала Вика, говорил мне Стас по телефону.
  Нередко я отказывался, потому что интересные события редко случаются в заранее распланированные дни.
  Постепенно отдельные семейные вечера у них переросли в заурядную семейную жизнь. Из психологического клуба они вскоре ушли. Стас после работы ходил в лучшем случае по магазинам, а вот Вика не успокоилась. Записывалась в новые клубы, объединения, даже молодежные партии. И тут же начинала всех за них агитировать. Доставалось и нам со Стасом. Но на меня она быстро рукой махнула, а вот Стасику пришлось тяжелее. Спасало его только то, что в последний момент, когда он уже был готов примкнуть к очередной ассоциации, Вика оттуда уходила - потому что записывалась в другую.
  Наконец дело дошло до того, чего я больше всего опасался: до религии. Месяца три назад Вика вступила в молодежное православное объединение, духовным наставником которого был некий отец Андрей. Там мозги промывать умели получше, чем в психологических клубах. Как-никак, опыт тысячелетний. Через пару недель Вика стала не только сама поститься по средам и пятницам, но и постить Стаса.
  - Может Вика права? Она ведь добра нам хочет. И церковь православная, вроде, не секта какая, - зачем-то оправдывался передо мной Стас.
  - А чем она, по крупному, от большой секты отличается?
  - Ну, ты сравнил! Мы вон в собор ездили, мощи нетленные смотреть, так там, говорят, исцеления чуть не каждый день происходят.
  - Аутотренинг - великая сила. Эти мощи вскрывали после революции. В некоторых усыпальницах, действительно, и тлеть нечему - где ботинки находили, где чучела. А где тела были - все истлели. А ты думал, почему народ с таким остервенением храмы громил? Не обидно разве, когда узнаешь, что у лошадиного скелета об исцелении просил?
  - Ну, не знаю. Давай лучше на выходные что придумаем. Вика к матери поедет.
  - Уедет, тогда и придумаем... - без особого энтузиазма отвечал я.
  Да, расходились у нас интересы. Все, что сейчас являлось для Стаса пределом мечтаний, было доступно мне в любой вечер и поэтому не слишком интересно. Интересен мне был прежний Стас - живой, свободный и независимый. Стас этого или искренне не понимал, или понимать не хотел.
  - Я бухаю, а она не знает! - говорил Стас и подмигивал мне, - ну, мы молодцы!
  - То, что ты ее обманываешь, мне наплевать. Одного не понимаю - какой кайф так неискренне жить? Так недолго и измельчать вконец.
  Когда Стас напивался, он начинал сокрушаться еще сильнее.
  - Что делать, что делать? Не могу так жить больше, но и без нее не могу. Посоветуй что-нибудь!
  - Некоторым семейная жизнь подходит. Я в нескольких книжках о таких случаях читал. И потом, как мне кажется, мир слишком большой и красивый, чтобы менять его на одного человека.
  - Вот ты так здорово живешь! Что хочешь, то и делаешь!
  - Это ты загнул. "Что хочешь" не многие могут себе позволить. Но если нравится - живи как я.
  - В семейной жизни тоже есть плюсы.
  - Тогда живи семейной жизнью, и не вякай.
  - Как ты думаешь, а сочетать все это никак нельзя?
  - Нелегко, но можно. Если человека подходящего найдешь. Или виртуозным обманщиком станешь.
  Стас вздыхал и переводил разговор на другую тему. Но при следующей встрече начинал похожий разговор заново.
  Иногда в нашу компанию вливался женский элемент. Мне не нравилось, как проходили эти встречи - слишком накатанным, слишком срежиссированным был сценарий. Еще больше мне не нравилось, что Стаса он вполне устраивал.
  - Посмотри, у меня спина не расцарапана? - неизменно спрашивал Стас наутро.
  - Е-мое! Футболку при Вике только в темноте снимай! - правдоподобно пугался я, - ты чего делал, что тебя так расцарапали?!
  - Как же я домой поеду! - непритворно заламывал руки Стас и бросался к зеркалу.
  Отметин не было. Лицо у Стаса делалось торжествующим, и с этим торжествующим лицом он приезжал домой. Вика смотрела на него и тут же все понимала. Следовал грандиозный скандал: пару раз Стас даже ночевал у меня. Переживал: лежал тихонько на диване, от выпивки и женщин категорически отказывался. Советовался, как ему лучше внушить Вике, что она подумала совсем не то. Как правило, я придумывал какую-нибудь правдоподобную легенду и на следующий день, после посещения церкви, Стаса прощали. Через неделю-другую все повторялось. В конце концов, у меня даже запас легенд иссяк.
  За такими невеселыми воспоминаниями незаметно промелькнул вечер. Кого-либо звать в гости было уже поздно. Да и расхотелось. Вот выпил бы со Стасом коньячку где-нибудь в городе, но это было нереально. Поэтому спать лег трезвым и в одиночестве. Ничего, завтра наверстаю.
  На работе я целый день заигрывал со Светой, новым менеджером. Это занятие скрасило мне целую неделю, с первого Светиного рабочего дня в нашей конторе. Девушка уже откровенно неравнодушно ко мне относилась, даже намекала на кофе в послерабочее время. Я упорно прикидывался валенком. И дальше буду прикидываться. Ведь я противник интимных отношений с коллегами по работе. Они, как правило, плохо заканчиваются.
  Однажды я прочитал, что знаменитый дон Жуан был импотентом. Лечить импотенцию в те времена не умели и, чтобы не очень грустить, дон Жуан придумал такую шутку: очаровывал дам, доводил их до постели, страшно возбуждал и скрывался в последний момент. Я немного осовременил эту игру и перенес в свое рабочее пространство. Ничего, рано или поздно Света успокоится, но пикантная изюминка в наших отношениях останется. А это дело совсем другое, изюминка только повышает эффективность работы и делает рабочий день не таким скучным.
  Мы со Светой так увлеклись перебрасыванием полунамеков, что не заметили, как трудовое время вышло, оставив не тупую усталость, а бодренькое бурление гормонов.
  - Хватит работать! - в дверях моей комнаты появился Стас, - пост сегодня кончился! Поехали в кафешку, мяса пожрем.
  - А кто там будет?
  - Вика. Но она добрая сегодня. И подружка ее будет, Галя, из православного братства.
  Я скептически поморщился.
  - Поехали! В "Агитацию", - продолжал меня убеждать Стас, - я специально к тебе приехал, знал, что по телефону не уговорю.
  - Ну, хоть поем нормально. В "Агитации" готовят хорошо, - уломался я.
  Галя оказалась чрезвычайно милой и живой девушкой. Хорошая одежда со вкусом и явным намерением подчеркивает неплохую фигурку, и глазки у Гали озорные, и чувство юмора не атрофировано, как у многих верующих. Если не знать, то и не скажешь, что в православное братство ходит.
  - Ну, кто мартишки со мной? - трезвым в такой компании оставаться у меня не было сил.
  Неожиданно все согласились. Мы приняли по первому бокалу и, пока готовили наш заказ, по второму. Стало заметно веселее, да и шутки незаметно приобрели игриво-двусмысленный характер. Стас стал даже немного похож на того, полузабытого. И девушки разошлись: видно, пост все же не смог убить в них все гормоны. И, слава Богу.
  Незаметно пролетел еще бокальчик-другой, а под кофе я подбил компанию заказать коньячку. Из клуба вышли не очень трезвой походкой. Расходиться никому не хотелось, тем более и времени было немного.
  - Может, ко мне поедем? У меня места много, и напитков полный бар, - предложил я, - тем более, завтра государственный праздник, не работать.
  - Поехали! Только ненадолго!
  У меня дома девушки быстро соорудили стол, мы со Стасом включили музыку и разлили напитки. Веселье забурлило с новой силой. В какой-то момент разговор зашел о музыке.
  - А все-таки зря ты к нашей музыке так плохо относишься. Наши группы сейчас мало западным уступают, - начал Стас свою излюбленную тему.
  - Да брось ты. Они даже записываться еще не научились, не то что играть. Я с первого убогого аккорда нашу группу узнаю.
  - Зато какие тексты у нас пишут!
  - Тексты? Да точно такие же, как на Западе. Еще и приворовывают иногда, как твой любимый рок-гуру.
  - Святое не трожь!
  Услышав знакомое слово, Вика резко переменилась в настроении.
  - Да о чем вы говорите? Лучше о другом задумайтесь, - изменилась в лице девушка, - Он пожертвовал своим единственным Сыном, чтобы спасти нас, а мы такую чушь обсуждаем.
  Все неловко замолчали.
  - А ты чего молчишь! - вскинулась Вика на свою подругу, - не боишься, что и Он промолчит, когда твоя судьба решаться будет?
  Галя уткнулась в тарелку. Вика вскочила и выбежала в соседнюю комнату. Стас бросился за ней. Через минуту вернулся.
  - Устала Викуська просто. Ночь вчера не спала. Пусть отдохнет, - объяснил нам.
  Вернулся на свое место и заговорщицки мне подмигнул.
  - А водка, водка еще осталась?
  - Водка вся кончилась.
  - Тогда я вина, - Стас полез в мой мини-бар, ассортимент которого неплохо знал.
  - Понижать нельзя... - начал было я.
  - Да ладно! Один бокальчик!
  - Ты большой дядька, сам решай.
  Стас, подозрительно прищурившись, посмотрел на Галю и выпил полный бокал. Почти сразу поплыл. Ничего удивительного: вино после коньяка и текилы даром не проходит. Через пять минут друг не мог внятно разговаривать, а через десять начал заваливаться на стол.
  - Стасик, ты чего? - придержала его Галя, - мы разве домой не поедем?
  - Ребята, положите меня спать, - невнятно пробормотал Стас и отключился окончательно.
  Я приподнял его и почти волоком дотащил до комнаты. Пристроил рядом с Викой. Принес пластмассовый тазик из ванной и поставил его на пол рядом с головой Стаса. Вышел и плотно прикрыл за собой дверь.
  Галя стояла у дверей ванной комнаты. Тоже заметно выпившая. А раз так, то и карты в руки - я подошел и крепко поцеловал ее в губы. После секундного колебания на мой поцелуй она ответила.
  - Денис, Денис, что мы делаем... - чуть оттолкнула меня Галя и часто задышала. Видать, долго девочка воздерживалась. Я это сразу просек.
  - Чего хотим, то и делаем.
  - Ужасная философия. Вот и Вика о тебе не очень хорошо отзывается.
  - Я знаю. А у тебя какое мнение?
  - Оно еще формируется.
  - Тогда надо помочь ему правильно сформироваться, - я схватил Галю на руки, внес в ванную и посадил на стиральную машинку.
  - Так нельзя, так нельзя, - чуть отталкивала она меня.
  - Все можно, если очень хочется, - я снова и снова целовал Галю, одновременно лаская ей горячую шею и бедра.
  Галя вырвалась, но вовсе не для того, чтобы спасти свою честь и моральный облик. Скорее, наоборот: закрыла на задвижку дверь и так и осталась стоять, уткнувшись лбом в дверь.
  - У меня так давно... никого не было... - прошептала она.
  Я обнял Галю сзади и расстегнул на ней блузку. С большим интересом изучил грудь, затем опустил руку ниже. Галя не возражала, в свою очередь, вплотную подойдя к знакомству с моим хозяйством.
  - Я... боюсь... так... - повернулась Галя. Все лицо у нее блестело от слез.
  Я вытащил из заднего кармана джинсов заранее туда положенный презерватив. Кинул рядом, чтоб был под рукой, и со вкусом принялся раздевать Галю...
  Неприятности начались с самого утра. Я предусмотрительно закрыл с ночи дверь в комнату, где мы с Галей спали, на задвижку. Но, очевидно, ночью моя партнерша ходила по своим делам, и закрыть ее позабыла. Чем и воспользовалась Вика, карающей десницей влетев к нам в комнату и сорвав с нас одеяло.
  Я немедленно перевернулся голым членом наверх.
  - Что, Викуся, решила на мой писюн полюбоваться? Стас тебе свой уже не показывает? - страшно ненавижу, когда с меня срывают одеяло.
  - Урод! - Вика чуть покраснела и отвернулась, - наше с тобой общение вообще закончилось. Советую держаться от Стаса подальше.
  Она перевела взгляд на Галю.
  - Я тебя, дуру, предупреждала. Испытание себе устроить хотела? Вот, доиспытывалась! Не вздумай это скрыть на собрании!
   - Без тебя разберусь, - Галя подтянула одеяло и накрылась им с головой. Вика брезгливо на нас взглянула и вышла из комнаты. Дверь оставила открытой. Через минуту в нее робко заглянул Стас, сделал страшные глаза и снова скрылся. Еще через пять минут за парочкой хлопнула входная дверь.
  - У тебя большие неприятности будут? - спросил я Галю.
  - Неприятности - не совсем правильное слово...
  - Слишком мягкое?
  - Нет. Просто другое. Иди ко мне, - вынырнула из-под одеяла Галя.
  Дважды меня упрашивать не пришлось.
  - Я думал, ты с утра жалеть будешь. Бросишься из квартиры, как черт от ладана, - я провел пальцем по ее переносице полчаса спустя, - а ты...
  - А я жалею. И брошусь из квартиры через час-другой. И не увидимся мы с тобой больше, скорее всего. Я тебя, кстати, не задерживаю?
  - Да нет, сегодня же выходной. А как же... чего же мы сейчас?..
  - Переспали? Да чего уж там. Семь бед - один ответ. Не обижайся, я против тебя ничего не имею. Может, это не очень заметно, но я ведь Викину точку зрения полностью разделяю. Просто слабее нее оказалась. И виню я во всем не тебя, а себя саму. Лишний раз убедилась, как прав отец Андрей.
  - А разве мы не можем общаться, как Стас с Викой? - Галя мне ужасно нравилась. Совершенно не хотелось видеться с ней в последний раз.
  - Боюсь, что нет. Стас, в отличие от тебя, верующий человек. Слабый, наверное, еще слабее меня, но верующий. И поэтому живут они с Викой в одной реальности, чего у нас с тобой никогда не получится.
  - Стас - верующий? Не смеши меня!
  - Это он при тебе такой. Видел бы ты Стаса у нас на собрании, как он переживает, раскаивается за некоторые свои поступки. Кстати, на немалую их часть ты его подтолкнул, я и в этом с Викой согласна. Жаль, что ты не понимаешь, к чему идешь и к чему его толкаешь.
  - А как понять? - изобразил я серьезное лицо.
  - Это через веру дается. А веру заслужить нужно. Стас получил такой дар и начал прозревать. Отец Андрей говорит, бесы чувствуют, как Стас меняется, как идет к Господу, и мстят ему напоследок, с пути сбивают.
  - Ну хоть пообещай, что меня предупредишь, когда будешь в следующий раз с пути сбиваться, - неудачно попробовал я пошутить.
  - Я, Денис, на тебя даже обидеться не могу. Мы с тобой мыслим совершенно разными категориями.
  - Останешься хоть на сегодня...
  - Мне пора, - Галя встала с кровати и надела футболку, - собаку надо выгулять, она ждать не любит.
  - Собаку?
  - А чего ты так удивился?
  - Церковь запрещает держать дома собак.
  - Первый раз слышу.
  - Я лично читал в православной газете. Ее по ящикам бесплатно разносили. Пишут, на улице - пожалуйста, дома нельзя.
  - А если я живу на девятом этаже?
  - Там и такой вопрос был. Пишут, что ваши проблемы. Найти газетку, она где-то здесь валяется?
  - Не нужно. Спрошу потом отца Андрея.
  - Мне кажется, он вам только то, что ему выгодно говорит, - я выудил из пачки сигарету и закурил, - вот, хороший пример. Он рассказывал, как Церковь льготы налоговые от государства получила, безумное количество сигарет по дешевке на Западе скупила и торговала ими по всей России?
  - Не хочу об этом говорить.
  Галя категорически отказалась от завтрака, пресекла мои не очень настойчивые попытки ее проводить и ушла. Я застелил кровать и завалился на покрывало. Было о чем подумать.
  Вика явно не разбрасывала слов на ветер, когда говорила, что мое общение с ней и Стасом закончилось. На следующий день, ближе к концу работы, я набрал номер Стасовой конторы и позвал приятеля к телефону.
  - Сам хотел тебе позвонить. Ты это ...на мобильный мой не звони. Вика детализацию звонков заказала. Если узнает, что мы перезваниваемся - мне труба.
  - И чего еще мне нельзя делать?
  - Слушай, давай при встрече... Сегодня не могу, сразу после работы с ней встречаюсь. В кино идем, на христианский фильм. Могу завтра пораньше уйти, к тебе заехать на часик. Дома все обсудим.
  - Хорошо, давай завтра. Я тоже уйду с работы пораньше.
  Выражение лица у Стаса, когда он ввалился ко мне на следующий день, было кислое.
  - Зря ты Галю соблазнил. Вика и так еле тебя терпела, а теперь вообще против нашего общения. Еще отец Андрей ее настропалил, говорит, опасно метать бисер перед свиньями.
  - Что предлагаешь?
  - Наверное, некоторое время... - Стаса прервал звонок мобильного.
  Он посмотрел на дисплей, знаком показал мне молчать и нажал прием.
  - Да, Викуся. Нет, я по магазинчикам хожу... Нет, что ты... Ну, в общем, да, вру. Я у Дениса. Как раз об этом поговорить и приехал. Это не так, я специально приехал все честно ему сказать. Полчаса хватит. Хорошо, встречаемся у памятника, - Стас нажал отбой, - выследила!
  - Так ты сам признался, - хмыкнул я.
  - Она знала, что я у тебя. Точно, выследили! Я все гадал, где раньше девчонку одну видел, когда по дороге к тебе ехал. В церкви видел! Наверное, Вика попросила за мной последить. Они так иногда делают, я как-то слышал краем уха.
  Я молчал и выжидательно смотрел на него.
  - Наверное, нам лучше затаиться на некоторое время. Жаль, конечно. Если б ты Галю не трахнул...
  - Ерунда. Продлили бы агонию. Короче, нам лучше не общаться. Верно?
  - Да, на некоторое время лучше затаиться, - повторил Стас.
  - Опять ерунда. Просто не можешь сказать, что дружба наша закончилась.
  - Ну, не дружба, а общение на некоторое время. Глядишь, все успокоится, Вика остынет... - Стас отвел глаза.
  - Скажи, Стас, а ты ведь это не только из-за Вики делаешь? Говорят, у тебя религиозные убеждения появились?
  - А что плохого в религии?
  - По мне - плохо все. Кроме лжи, крови и раздора на нашу планету она мало чего принесла.
  - Это люди, а не религия.
  - Значит, людям религия в принципе не подходит.
  - Так что же, по-твоему, не надо ни во что верить?
  - Да верь во что угодно. Сиди себе, фантазируй, только тихонько. А то, не дай Бог, проникнет твоя идея в массы и новая религия возникнет. А такое дело без крови редко обходится.
  - Все ерничаешь! Неужели сам не понимаешь, что в грехе живешь? Никогда не хотелось из дерьма выбраться?
  - Не вижу никаких грехов. Кто это решил, что я в грехе живу? Бог, что ли? Он тебе сам это сказал, или через Вику с отцом Андреем передать попросил? - хмыкнул я, - вижу, и тебе мозги промыли.
  - Никто мне ничего не промывал. Просто иногда пора задуматься о будущем.
  - Знаешь, Стас, а разрыв у нас начался раньше. Не смогут нормально дружить два человека, если один из них живет свободно, а другой себе великий пост постоянно устраивает. Настолько своей свободы боится, что старательно от нее избавляется: кусок Вике, кусок церкви, кусок другу... Это ты навязал мне такой кусок, сам сузил нашу дружбу только лишь пьянками и зажигаловом с тетками. В чем ты прав - цена у такой дружбы невысокая.
  - Я с тобой не согласен. Я нашу дружбу ценил, и сейчас ценю.
  - Пустые слова. Ты ведь ничего не хотел сам менять. Ждал, когда за это возьмутся другие. Только ныл здесь целыми днями, что не можешь больше так жить. Подозреваю, что на церковных собраниях ты говорил то же самое.
  - А если и так! Ты ничего мне не смог предложить, а вот они смогли.
  - Я надеялся, что ты сам будешь делать выбор, как тебе жить.
  - А разве я так не делаю? - возмутился Стас.
  - Думаю, что нет. Вся твоя жизнь - сценарий, написанный другими людьми - начальниками по работе, Виками, авторитетными знакомыми, модными писателями. Может быть, только в общении со мной ты и был немного свободным - делал то, что хотел. Правда, хотелось тебе немногого - ровно того, чего ты сам стоишь...
  - А ты чего стоишь?
  - Я счастливый, а ты несчастный.
  - Вика тоже счастливая. И отец Андрей, и вообще все в православном кружке.
  - Насчет них не сомневаюсь: люди на единственном верном пути. Весь мир в геенну катится, а они идут к спасению. Им грех несчастными быть...
  - Выпить есть? - неожиданно перебил меня Стас.
  - Хорошая идея.
  Я сходил на кухню и порезал лимон. Сложил дольки на блюдце, немного посыпал их мелко помолотым натуральным кофе и сахаром. Молча поставил на журнальный столик перед Стасом. Достал из серванта два бокала и бутылку коньяка. Разлил. Выпили не чокаясь. Повторили, и только теперь закусили классической "николашкой". По преданию, лимоном именно в таком виде предпочитал закусывать коньяк последний русский царь.
  Немного отпустило. Стас протянул руку к пульту и зачем-то включил телевизор. Мы так и сидели: пили коньяк, периодически подливая друг другу, поглядывали на телеэкран и молчали. Минут через тридцать Стас бросил взгляд на часы, залпом допил бокал и двинулся в прихожую.
  Я встал его проводить. Перед самой дверью он обернулся:
  - Дружба - это еще умение давать человеку то, чего ему не хватает. Может, Вика в чем и ошибалась, но она не боялась ответственности... всегда пыталась дать мне то, что считала самым лучшим. Иногда это очень важно... чтобы тебя подтолкнули.
  - Учту, - вздохнул я.
  - Давай. Может, увидимся на днях, как возможность будет.
  Я вернулся в комнату и сел перед работающим телевизором. Пощелкал каналами. Вздохнул, и пошел на кухню за новым лимоном.
  Как ни странно, выспаться удалось отлично. Да и от коньяка никаких последствий не наблюдается. На улице яркое утреннее солнышко. Даже поймал себя на мысли, что на работу сегодня поеду с удовольствием. Закрыл квартирную дверь и вошел в лифт.
  Напротив кабинки на первом этаже стояли три пацана. Посторонились, освобождая мне выход. Я уже прошел мимо первого из них, когда сзади меня сильно ударили по затылку. И тут же второй удар, между ног. Схема явно продуманная, отработанная, ни одного шанса прийти в себя и дать отпор мне попросту не оставили.
  Пытаясь разогнуться, я привалился к стене и постарался прикрыть наиболее уязвимые точки. Но между ног больше не били. Все время старались попасть по лицу. И не то, чтобы очень сильно, скорее так, чтобы следов как можно больше осталось. Врезали напоследок коленом под дых, и быстро выбежали из подъезда. Из вещей ничего не взяли, даже деньги не потребовали.
  Вроде, зубы все целы - самое главное. Остальное само заживет. С трудом поднявшись, я вошел в лифт и поехал домой. Капая на коврик кровью, открыл дверь и сразу услышал телефонный звонок. Я бы не стал на него отвечать, если бы не был так уверен, что он связан с моим избиением.
  - Я тебя, скотина, предупреждала, чтобы от Стаса подальше держался? - с Викой по телефону мы разговаривали не очень часто, но ее голос я сразу узнал, - ты думал, я с тобой шутки шучу. Напоил его опять вчера. Еще раз около Стаса появишься, вообще одно без одного места останешься. Тебе его, по-хорошему, еще за Галю отрезать надо было.
  - Викусь, а как же заповеди. Не навреди...
  - Добро должно быть с кулаками. Тем более, в отношении таких свиней как ты. На тебя ни одна заповедь не распространяется.
  - Вот это по-христиански! - я положил трубку и поплелся к холодильнику, соскребать лед. Лицо явно распухало.
  В травмпункт не поехал - зачем, вроде ничего не сломано. В милицию - тем более. Пацаны, наверняка, знакомые многочисленных Викиных подружек. Найти их все равно не удастся, как не удастся доказать их связь с Викой. Позвонил к себе на работу, объяснил ситуацию. Выслушал советы, чем мазаться. Вечером обещала приехать Света, привезти какую-то чудодейственную индийскую мазь. И себя, наверное, заодно. Что ж, сегодня я не против. С одной стороны, конечно, она коллега и чикаться с ней нехорошо, с другой стороны - ситуация у меня исключительная что, в какой-то мере, такой поступок оправдает.
  Мазь действительно помогла. На следующий день я цвел всеми цветами радуги - верный признак выздоровления. Дома не сиделось и поэтому, когда в голове мелькнула неожиданная идея, я сразу решил претворить ее в жизнь.
  Вызвал такси к подъезду и, пока оно ехало, собрался. Напялил темные очки и спустился вниз. На этот раз без приключений. Через полчаса мы подъехали к Стасовой работе. Я достал телефон и набрал его рабочий номер.
  - Выйди на улицу, это срочно.
  - Это... э... хорошо!
  Через две минуты Стас стоял на крыльце и озирался вокруг. Я вылез из машины и, не торопясь, подошел к нему, на ходу снимая очки.
  - Ой! - с суеверным ужасом уставился на меня приятель.
  - Ага! Только не говори, что ты не знал.
  - Чего не знал?
  - Кто это со мной сделал.
  - Денис, ты чего? Откуда мне знать?
  - Ну, тогда знай. Вике за это спасибо. Меня вчера перед работой, в собственном подъезде, трое отделали. А потом твоя позвонила. Говорит, получил за то, что сбил тебя с истины и споил в очередной раз. Пообещала людей прислать, чтобы мне пистон за Галю отрезали.
  - Я не знал, - Стас страшно побледнел и даже покачнулся, - я не знал. Напрасно, напрасно она это сделала.
  Я улыбнулся.
  - Помощь какая нужна? - спросил Стас, - я после работы к тебе подъеду.
  - Мне теперь только время поможет. Звони, как возможность будет, только осторожно. Подъезжать пока не надо, попадешься, а на мне и так живого места нет, - я повернулся и сел в такси.
  - Обратно? Домой? - спросил таксист.
  - Домой, - согласился я, - красавицы лишились своих чар. Пора за них взяться по-настоящему. Только давай по дороге в магазин заедем, в "Товары для самообороны".
  В том, что Светик привезла действительно чудодейственную мазь, я окончательно убедился на четвертый день - синяки стали почти неразличимы. Пожалуй, с понедельника можно и на работу. Повод, конечно, нехороший, но отдохнуть, тем не менее, удалось отлично.
  От зеркала меня оторвал телефонный звонок. Звонили в эти дни часто, потому как гостей я не принимал и сам, понятное дело, никуда не выходил.
  - Привет, ты как?
  - Привет, Стас. Получше немножко, - друг звонил мне с работы каждый день. Порывался приехать, но на это я упорно не соглашался.
  - Давай, я сегодня к тебе подъеду. Вика в церкви дежурная, убираться будет после собрания. Придет поздно, к двенадцати. А я с Димоном встретиться набился. Вика разрешила. Так я к нему не поеду, с тобой встречусь.
  - Чего-то, Стас, не очень тянет. Только лицо зажило.
  - Да не будет больше такого, мы с Викой этот вопрос строго решили. Зуб даю.
  - Свежо предание...
  - Или, если надоело тебе дома сидеть, подваливай к Димону. Наверное, синяки уже не очень заметны?
  - Да заметны пока, - соврал я, - ты давай, езжай к Димону, может, я к вам и подтянусь.
  - Будем ждать.
  Часов в девять вечера я начал собираться. Проверил сумку, быстро сбежал вниз по лестнице и поймал на улице машину.
  - В центр.
  В центре вылез и поймал другое такси. На нем и доехал до места назначения. Один квартал только пешочком пройтись.
  Слова Стаса о том, что настоящие друзья должны не только болтать, но и действовать, заставили меня задуматься. Как не крути, Стас прав. Надо чтобы его подтолкнули - подтолкну; дам то, что считаю самым лучшим. То, что он от такой жизни мельчает и деградирует - сомнения не вызывает. Ну, разойдемся мы, и что дальше? Между тем, друзьями после двадцати-двадцати пяти разбрасываться не стоит. Новых, скорее всего, не будет - возраст уже не тот.
  С темной стороны я подошел к церковной ограде, огляделся и быстро ее перелез. Никого. Кружок православной молодежи расположен чуть на отшибе, в отдельной пристройке. Однажды мы со Стасом встречали тут Вику, а на зрительную память я не жалуюсь.
  Подобрался к зарешеченному окну и заглянул - Вика моет пол. Опа, вот это сюрприз - и Галя тут же! Чашки моет. Сюрприз, надо признать, неприятный. Отца Андрея нигде не видно. Ага, вот и он, в книжках копается. Я надел перчатки, подошел к двери и позвонил.
  Открыл поп. Вопросительно взглянул на меня, увидел направленный на него пистолет - с виду как настоящий - и испуганно отшатнулся.
  - Крикнешь, и все, труба тебе, - предупредил я его, - иди внутрь.
  - У меня ничего нет. Тут только книги. Даже иконы все новые, - негромко сказал мне отец Андрей через плечо.
  - Все у тебя есть. Все, что мне нужно, - я запер дверь и двинулся за священником.
  Гуськом мы вошли в основное помещение - столы, стулья, на стенках иконы, несколько шкафов с книжками. В углу закуток с раковиной, рядом гора вымытых чашек и ложек, кухонный нож, почти съеденный вафельный торт, кулек конфет. Вели, значит, душеспасительные беседы под чаек с тортиком и конфектами.
  Галя недоуменно переводила взгляд с меня на пистолет, а с пистолета на отца Андрея. А вот Вика как будто и не удивилась.
  - Привет, - поздоровалась Галя, - ты чего это делаешь?
  - Привет. Очень жаль, что ты сегодня тоже убираешься, - я закрыл окна и задернул шторы. Потом взял из закутка кухонный нож. Я, конечно, и свой взял - и не только нож - но чужие материалы в таком деле вернее.
  - Короче, все очень серьезно. У меня кое-чего произошло, мне терять нечего. Будете беспрекословно слушаться - останетесь живы. Малейший крик - для начала глаза повыкалываю. По одному.
  - Чего мы должны делать? - мягко спросил священник.
  - Раздевайтесь. Все раздевайтесь.
  Никто даже не пошевелился.
  Я усмехнулся и ткнул отца Андрея ножом в плечо. Он негромко вскрикнул. Через накидку проступила кровь.
  Галя взвизгнула, а Вика стрелой понеслась к двери. Я ожидал такого развития событий и успел подставить ногу. Вика грохнулась на пол, и я от души засадил ей пару раз ногой по лицу. Потом поднял с пола за волосы и швырнул к священнику.
  - У меня очень мало времени. Следующего предупреждения не будет.
  - Делайте, как он говорит, - посерел священник и посмотрел на меня, - мне тоже раздеваться?
  - Конечно. На вот, коньячку сперва хлебни, - я протянул ему бутылку неплохого коньяку, - да не так - от души хлебни!
  И чего Стас в этой Вике нашел? Вот, стоит передо мной голая, и ни малейших эмоций не вызывает. Галя - совсем другое дело. Жаль, жаль, что она сегодня дежурила.
  - Сядь на стул, - приказал я попу, - а вы, девчонки, быстро и без лишних споров, начинайте делать ему минет.
  Поп дернулся как от удара тока.
  - Да пошел ты! - снова подала голос Вика.
  - Что же ты снова не попросишь их меня слушаться? - спросил я у отца Андрея. Прижал нож к его загривку и с силой провел. Брызнула кровь.
  - От минета, девчонки, еще никому плохо не становилось. Решайтесь, а то я его по вашей вине на лоскуты пущу. А слезки на меня не действуют.
  Вика с Галей сели перед попом на колени, но ни одна не решалась начать первой. Я схватил за голову первую попавшуюся и пригнул ниже. Процесс пошел.
  - Ты, наверное, к мальчикам привык? У вас ведь, у церковников, как в прессе пишут, педерастия - профессиональное заболевание. Ну, извини, отец Андрей, сегодня женское дежурство, - шутки шутками, но на поповский инструмент я смотрел внимательно. Если он не включится, весь замысел насмарку пойдет. Нет, вроде поп натуралом оказался.
  - Стоп! - остановил я вакханалию минуту спустя, - давай, вставай Андрей, пора и тебе потрудиться. С Вики начинай, как с самой нетерпеливой. Не вздумай вытащить, когда кончать будешь. Давай, Вика, ложись на стол, так мне контролировать вас легче будет.
  Секунд через тридцать отец Андрей сделал первый выстрел. Вика громко застонала и несколько раз дернулась под ним.
  - Ну, ты и сука! - поразился я, - никак, кончить умудрилась?! Ладно, отец, теперь надо с Галей повторить. Сдюжишь? Давайте-ка, девочки, помогите своему наставнику в боевую форму прийти.
  Через две минуты красный священник забросил в Галю очередную порцию своего семени и слез с девушки. Я снова протянул ему коньяк.
  - Мразь! - прошептала мне Вика.
  - Такой поганый рот пора заклеивать, - я вытащил скотч и залепил рот сперва Вике, а потом Гале, - одевайтесь.
  Девушки начали одеваться, а я присел на стул напротив священника, так, чтобы ростом как раз сравняться с Викой и Галей. На случай возможных экспертиз надо во всем под девушек подстраиваться. Резко, но в две трети своей силы, начал бить священника ножом в шею, грудь и живот. Поменял руку и продолжил. Наверное, я первыми же ударами повредил ему какие-то важные центры, потому что он даже не крикнул ни разу - захрипел, повалился на пол, задрожал мелкой дрожью и отошел. Девчонки синхронно подали голос, но негромко - мешал пластырь.
  Совесть меня не мучила. Наверное, потому, что за несколько дней сидения дома мне удалось о многом подумать. Многое для себя решить.
  Сам план придумать сложностей не составило. На улице солнышко светило, а я, изуродованный, сидел в четырех стенах - злость разбирала страшная. Такая, что я даже не сомневался - только мочить! Проблему надо решать кардинально. В том, что я свой план реализую, не сомневался. Оставался последний вопрос - а правильно ли я делаю? На это было, по всей видимости, две точки зрения - моя и моих будущих жертв.
  С моей колокольни все было правильно и справедливо. Главное ничего не усложнять. Все просто - один белковый индивидуум бросил вызов другому белковому индивидууму. У меня уводили друга, меня избили, мне угрожали, мне устроили большой психический дискомфорт. Терпеть все это я не собирался. С какой стати? Не проще ли вовсе убрать с жизненной сцены причину злоключений? Если кто-то считает по-другому, то пусть по-другому и действует. У каждого есть право на субъективное мнение. План действий у меня есть, если ему тщательно следовать, то уголовной ответственности можно не опасаться. От досадных случайностей, разумеется, никто не застрахован, но риск попасться небольшой. Да и приключение, какое никакое.
  С точки зрения оппонентов мой поступок также кажется правильным. Вика и отец Андрей стоят на единственном верном пути, соблюдают заповеди, которые написаны в священной для них книжке, чувствуют Господа в своем сердце и бескорыстно его любят. За все за это они надеются попасть после смерти в рай, где им будет хорошо и беззаботно. Но есть риск туда не попасть - "диавол" не дремлет. Так и норовит сбить с истинного пути. Вот, к примеру, Галю посредством меня соблазнил. Чем ближе райские кущи, тем искушений становится больше. Наверняка многие не выдержат. Таким образом, убив всю доставшую меня компанию сейчас, пока они не успели никуда свернуть, я избавлю их от бесовских домогательств. Думаю, у их Бога не останется выбора и невинно убиенные попадут в рай, куда так стремились. А мне их очеловеченный Бог по барабану. Милиция, и та гораздо страшнее.
  Я обошел пьяного, голого и мертвого отца Андрея на полу. Отодвинул ящик в столе. Стопка бумаги и пара ручек - то, что нужно. Кинул их Вике с Галей.
  - Пишите. С подробностями, с деталями: как поп вас однажды соблазнил, как потом регулярно ряпижил, как вам это надоело, и вы его замочили. В состоянии аффекта, прямо в момент очередного домогательства...
  С третьей попытки послание у них получилось слезливое и правдоподобное. Я отобрал листочки, протянул Гале чистый и приставил нож к Викиному глазу.
  - Теперь, Галя, пиши, что вы просите у всех прощения, умоляете понять, что больше не можете жить с таким грузом на совести. Давай, давай, пиши, не надо лишних мучений.
  Вика попыталась что-то промычать. Пришлось снова ей вмазать. Тоненько поскуливая, Галя закончила короткий текст. Я почти силой вытащил у нее листочек и перечитал.
  - На первый раз неплохо. Пожалуй, на этом и остановимся.
  Сложил листочки на соседней парте и достал из сумки веревку. Воспользовавшись крюками, на которых висели лампы, быстро соорудил две виселицы. Снова жестко подавил начинающийся бунт. Понятное дело, поняли, что теперь-то им точно терять нечего. Ничего, синяки на попа спишутся.
  - Давай, Вика, влезай на стульчик. Иначе Галя больно умирать будет.
  Вика покачала головой и вжалась в угол. Начала сдирать пластырь со рта. Я обхватил Вику за туловище, прижав руки, поднял, вскочил вместе с ней на стул. Изловчился, сунул ее голову в петлю, затянул узел и резко дернул Вику вниз. В шее у нее мерзко хрустнуло. Тут же нехорошо запахло.
  - Обделалась. Читал, что такое бывает с повешенными, а теперь, вот, и увидеть довелось, - переборов брезгливость, я встал на стул рядом с ней и аккуратно отклеил пластырь с ее рта.
  Повернулся к Гале. Она встала и подошла к стулу, над которым висела ее виселица.
  - Сама? - спросил я. Галя кивнула.
  Я не стал тянуть: едва она накинула петлю, резким ударом выбил стул у нее из-под ног. Галя и так не заслуживала подобной участи - просто оказалась не в то время и не в том месте. Почти как в анекдоте. А другого момента я дожидаться не собирался, у меня нервы не железные.
  Я взял нож, которым убил отца Андрея, поочередно приложил его к пальчикам каждой из девчонок. Кинул на пол. Еще раз мысленно пробежался по своему плану. Вроде все, порядок. Дело сделано. Двадцать минут, как и задумывалось. Аккуратно сложил в сумку все свои вещи, натянул на лицо темную шапочку и, мимо небольшого кладбища, выбирая темные места, двинулся к церковной ограде. Интересно, следующая Вика у Стаса скоро появится? Впрочем, ладно, и не такое можно сделать ради настоящей дружбы! И ради принципа. Тем более, возраст у нас уже такой - нельзя друзьями разбрасываться. Нечего грустить, время радоваться - Великий Пост кончился.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"