Аннотация: О том, что происходит, когда не видишь всей картины событий.
В храме было пустынно и прохладно. Волны жара обступали его со всех сторон, но каменные стены уверенно держали осаду.
Две статуи на постаменте, закутанные в черный и белый балахон, который ежемесячно менялся служителями, невозмутимо внимали просьбам страждущих. Впрочем, сегодня здесь была только одна просящая.
- Боги, я хочу, чтобы он умер. Он заслужил эту смерть! Я знаю! - Алика уже седьмой день молилась Даре и Дару - богине смерти и богу жизни.
Высокий резной алтарь она украсила толстыми белоснежными свечами, и редкими цветами - холаной черной. Ей сказали, что это сочетание поможет донести до богов просьбу.
Едкий запах холаны туманил сознания, в глазах расплывалось. Вот одна из статуй зашевелилась, задорно подмигнула девушке, спрыгнула на пол и помогла спуститься другой. В изумлении Алика наблюдала за этим. Случалось, боги выполняли просьбы смертных, но то, что они оживали, Алика видела в первый раз.
- Ну, что смотришь, ты же хотела нас видеть? - звонкий голос Дара разнесся под куполом храма. Для того чтобы нас воплотить тебе пришлось приложить много сил, Дар с усмешкой подцепил один из цветков холаны:
- Изумительно, не правда ли сестренка?
Вторая молчаливая и величественная фигура надменно кивнула:
- Да, это интересно. Столько страсти в столь юном существе. Указательным пальцем, приподняв подбородок девушки, она продолжила, - Да и в глазах, ни капли сомнения. Так ты хочешь, чтобы он умер?
- Да, - девушка смело подняла взгляд, только пламя ненависти вспыхивало черными искрами. - Я прошу вашего разрешения! Я не хочу, чтобы он как безвинно погибший обрел новое воплощение. Он должен скитаться, мучится, так как мучился мой отец от подлого удара.
- А ты уверена, что его нанес он?
- Да, я видела, прорицатель показывал мне.
- Что скажешь Дар, - женщина обернулась к смешливому юноше.
- Его смерть изменит судьбу нескольких поколений. Он великий воин, и принес бы еще много достойных душ. Придется их возместить Готова ли ты заплатить эту плату?
- Я на все готова, чтобы это зло успокоилось, - Алика искренне мечтала об этом.
- Ну что же, тогда тебе надо повернуть колесо судьбы, - Дар легкомысленно обозначил в воздухе это самое колесо, - когда выйдешь отсюда ты встретишься с торговцем сладостями - опрокинь его лоток. Поняла?
Девушка кивнула.
Выйдя за ворота храма, Алика улыбалась, если бы кто-нибудь обратил в этот момент внимание на её лицо, то испуганно отшатнулся. Из глаз девушки смотрела бездна.
Довольно улыбаясь, Алика двинулась вдоль по улице в сторону базара, где как не на этой дороге ей может повстречаться человек со сладостями. Из-за поворота вывернул торговец. Перед собой, расставив руки, он нес лоток. Пройдя мимо Алика задела его край. Торговец пытался удержать всё свое богатство, одновременно ругаясь. И тут случилось то, что случилось. Балансируя с объемным подносом, торговец не удержался, отшатнувшись, он ударился затылком об кованые ворота, и потерял сознание. При этом он напоролся на причудливый изгиб кованого цветка, и сладости рассыпались у него в ногах. Мальчишка бежавший с письмом следом, поскользнулся и с размаху хлопнулся в дорожную пыль. Испуганно прижавшись к каменному забору, напротив умирающего торговца, Алика кинулась, было, помочь мальчишке, но испуганно отпрянула. Огромный черный конь вывернул всё из-за того же поворота. Рыцарь натянул поводья, но остановиться не успел. Конь встал на дыбы, и всей тяжестью рухнул на не успевшего ничего понять посыльного, подминая под себя и всадника в тяжелом вооружении.
На грохот прибежала стража. Когда всадника подняли, он попытался кинуться к мальчику, но ему не позволили.
Толпа зевак всё прибывала, они кучковались вокруг, почти не обращая внимания на попытки стражи оттеснить кольцо людей подальше от места трагедии. Все ждали главу управительной службы по Шардинскому округу.
Он наконец появился, важный в собственной значимости, толстенький приземистый человек, с поднятым кверху подбородком, и до блеска начищенным знаком его служебного положения. Алику оттеснили вместе с такой же толпой зевак, но она успела услышать слова толстяка, полные сдерживаемой радости.
- Я ведь предупреждал, что мы встретимся, теперь ты не выкрутишься.
Стража, отгоняя пиками любопытных, повела преступника прочь. Но Алика успела поймать взгляд. Прозрачно-голубой. Это был Мирал, тот, кому она желала смерти. И она довольно улыбнулась. Рыцарь же презрительно скривился, и отвернулся.
Солнце продолжало ласкать жгучими лучами улицу, и когда уводили пленника, и когда убирали останки, и когда носили воду смыть кровь. Так же обжигало нежную кожу Алики, по пути к дому. Она продолжала думать о Мирале. Как он смел?! Он! Убийца! Смотреть на нее так, словно это она виновата в их смерти. Он убил её отца, он не смог сейчас удержать лошадь. Он виновен. Или это она, все-таки она? Она просила, и боги снизошли.
Алика испуганно вспомнила слова Дара: "Готова ли ты возместить?.."
Готова ли?! Готова?!
Слова набатом бились голове, стучали в виски, стараясь вырваться из плена своей темницы, но безжалостно загонялись внутрь, и скалились оттуда пустыми глазницами, периодически напоминая о себе.
Всю ночь её мучили кошмары. Алика металась, просыпалась с криком, и в изнеможении засыпала. Ей снились окровавленный торговец, раздавленный мальчишка, они наплывали, хохотали ей в лицо, и обвиняли в смерти. Они вместе с безликими тенями, и закутанными в балахон фигурами кружились в безумном хороводе. Смех, визг и вой смешались и Алика резко проснулась. Всмотрелась в серую хмарь наступающего дня, и решила встать.
Через неделю Алика наблюдала за казнью. Она уже не испытывала такого удовольствия, которое ожидала. Ее мучили слова Дара: "Он великий воин, и принес бы еще много достойных душ. Придется их возместить. Готова ли ты заплатить эту плату?"
Мальчик и торговец, неужели это все?
И ее опасения оправдались. На помост, прорываясь сквозь кольцо стражи, выскочила босоногая девчонка, лет семнадцати. Стража заломила ей руки, но девчонка срывающимся голосом выкрикивала в хмурое небо проклятия - призывая чуму на сытый город.
Внимание Алики отвлекли, за плащ дернули раз, другой. Обернувшись, она увидела прорицателя, показавшего ей смерть отца.
Он подслеповато щурился, всматриваясь в лицо Алики:
- Я ошибся.
- Что? - охнула девушка.
- Я не показал тебе главного...
Алика молча ждала продолжения, находясь на грани обморок. В давке людей, пришедших поглазеть на смертную казнь, несло потом, прогорклым жиром и немытым телом.
А прорицатель продолжал:
- Честный бой! Был честный бой! Твои страдания могут быть облегчены. Твой отец погиб в честном бою.
Алика пошатнулась, ухватилась за чьи-то одежды и на миг прикрыла глаза. Когда она нашла в себе силы открыть их, прорицателя уже не было.
Нетвердой походкой Алика выбралась из ревущей толпы.
В храме было так же пусто и светло. Статуи неподвижно располагались на своих местах. Сквозь слезы они плыли и качались, и казалось, вот-вот вновь оживут.
Алика бросилась в ноги Повелителям жизни и смерти, и шептала что-то в забытьи, периодически проваливаясь в беспамятство, и снова начиная истово молиться. Ее никто не тревожил, казнь продолжалась, и зрелищ хотелось всем.
Перед глазами Алики поплыло марево, и статуя Дара подмигнула девушке:
- Ты получила что просила.
- Прошу вас, будьте милосердны. Пощадите люд. Я все отдам, что бы повернуть вспять время.
Дар грустно покачал головой:
- Повернуть время неподвластно даже нам.
- Но я не знала, я была уверенна, - Алика закусила пальцы, смотря безумными глазами на вечно молодого юношу.
- Даже прорицатель может видеть произошедшее только с одной стороны. Нужно возместить недополученные жизни, связанные со смертью полководца. Это твоя плата!
Последние слова Дара набатом отдались в голове Алики.
Дара величественно кивнула:
- Чума придет.
Пошатываясь, из храма вышла молодая девушка, вот только иссиня-черные еще с утра волосы были седыми, и безумие заглядывало в этот мир через ее глаза. Воздев руку, она хрипло прокричала: