Властвуя, тиран проявлял методичную, ординарную, необязательную в каждом отдельном случае жестокость. При личном общении ― был изобретательным софистом. Ему нравилось застигнуть человека врасплох. Поймать на слове, воспользоваться предлогом ― столько же очевидным, сколь абсурдным в каком-либо изводе.
Юрик имел глупость вслух обозначить ещё одну грань своей неосведомлённости. Правильно ли это для соправителя: ничего не знать о бизнесе, который Дедом ведётся через интернет?
В силу огромной занятости физическим преображением страны и обеспечением нужд Резиденции, Юрика с цифровой эпохой не связывали даже развлекательные сайты. Между тем, тиран практически не вылезал из сети. Что он там делает? Не может быть, чтобы это не имело отношения к внешней политике. К той самой, из-за которой Юрик сейчас летел на международный торговый конгресс.
Тиран открыл перед ним плотину своей цифровой жизни. Все шлюзы! И требовал отклика.
Симов у Деда обнаружилось бессчётно. Они занимались всем, чем только можно в интернете, и, разумеется, торговали! Скупали акции, держали брокерские конторы, играли на бирже, привлекали живых партнёров, открывали с ними магазинчики хенд-мейд, создавали финансовые пирамиды, вели курсы по саморазвитию... Из мелкого бизнеса каждый... ― каждый! ― просил у Юрика поспособствовать ему на международном рынке. В какой-нибудь стране с низкими налогами... Посоветовать торговую нишу... Опорочить конкурентов... Скрыть нечистоплотные делишки... Познакомить с влиятельным коррупционером...
И так далее, и тому подобное.
В иллюминатор некогда посмотреть. От количества кислотных аватарок рябило в глазах.
Гражданских на борту двое: Юрик и стюардесса. При том, что самолёт забит под завязку. У трапа ждало ещё полсотни встречающих ― в неоновых, пиксельных костюмах. Как бы часть презентации Юрика ― демонстративный акцент на том, что именно цифровая деспотия предлагает миру. Себя. У всех выправлены дипломатические и бизнес документы, но Юрик знал, что они ― просто его секьюрити, элита гвардейцев сопровождения.
2.
В отеле охрана заняла весь этаж целиком и ещё два: выше и ниже.
Смартфон продолжал заливаться соловьём. Дед не успокоился.
На экране миловидная скандинавка в образе фурри-песца, кокетливо вертела чёрным носиком и прядала пушистыми ушками.
Наклонившись к видеокамере, она томно промурлыкала:
― У нас в ассортименте разные-разные хвостики есть... Беленькие есть, чёрненькие есть... Рыжие, в полосочку... Всякие есть. И те, что на булавочке к одежде крепятся, и те, что на поясе, и совсем другие, ну, вы понимаете... ― те, что к телу... Пойдёт ли здесь торговля лисьими хвостиками на этно-базарах? Или даже искусственный мех рискует вызвать недовольство общественности? Фыр-фыр?..
На очереди мигал звонок от азиатского робота-трансформера.
Дед, кажется, принципиально не использовал видео-фильтры больше одного раза.
Открытие конгресса спустя четыре часа.
― Можно я посплю? ― взмолился Юрик.
Блондинистая фурри всплеснула лисьими лапками, расхохоталась как сатана, и голосом Деда рыкнула:
― Вначале дела сделай! Я тебе, что койку в общаге снял переночевать за три лимона?! Думаешь, я шутки шучу?! Мне валюта нужна ― бумажные и металлические деньги. Моё дело, для чего! Выгляни в окно. Видишь красивый айсберг плывёт мимо доков? Сухогруз в этом самом порту. Мне купюры нужны с таким же красивым айсбергом! Монеты с альбатросом. Не продашь контейнер хвостов ― в страну не вернёшься!
Нет, он не шутил. Наличного расчёта в мире почти не осталось. Валюта страны-организатора внутри неё ещё имела хождение. Только внутри. Вывозить нельзя, подобно контрабандным животным.
Звонки милостиво прекратились...
Юрик упал на заправленную кровать и исчез.
3.
Как таковой, конгресс этот Деду был абсолютно не нужен, а вот появление на нём соправителя ещё как нужно.
Весомые сделки тиран предпочитал визировать очно. На территории своих казино. В нейтральных водах. С такими мутантами якшаясь, что Юрику незачем знать.
Участие в конгрессе предоставляло доступ к телу соправителя мелкой швали ― самым алчным, самым отъявленным лицемерам. Откуда? Из лагеря добра и света!
К этому времени проблема тотальной цифровизации в общем и виртуальных форм жизни в частности разделила мир на два непримиримых лагеря: "Запретить!" и "Запрет ― новая форма дискриминации!"
Деду нравилось, что они лаются. Подкинуть дровишек в костёр он не упускал случая.
Затем и визит.
Пока Юрик спал, отель осаждали демонстранты. На плакатах: из живых глаз катятся слёзы в виде кода ― нолей и единиц... Ростовые куклы-зомби, у которых из-под кусков гниющей плоти видны те же ноли и единицы... В общем, посыл ясен, оцифровка ― кромешный ужас. В толпе раздавали брошюры, повествующие, в каких жутких условиях производят контент цифровые рабы.
Тот факт, что разоблачители на содержании у Деда, что он сам делится с ними информацией, ― часть легенды... Или нет? Или да? Кстати говоря, информацией или фейками? Если второе, кто их создаёт, не те же самые цифровые рабы?
Тирания это не про скупость, не про щепетильность и жизнь с оглядкой, а про безудержную фантазию. Дед не церемонился и не жадничал. Хапуг он будет понемногу сливать, устраивая точечные яркие скандалы. Цепочки скандалов...
Юрик всё это знал в общих чертах, но не представлял, насколько мерзко выглядит оно вблизи... Его представление о бесстыдстве конгресс хорошо так расширил.
Следующие три дня лидеры мнений буквально из толпы своих сторонников, через их гневные плакаты пробирались к нему в отель. Канючили абонементы на курортные вечеринки "ХЕППИ-ХЕППИ", вход по приглашениям. Пускали слюни на рендеры будущего плавучего архипелага "Сто Островов". Фишка подобных ему ― подзаконность цифровой деспотии, тогда как причалы открыты всем, без-ви-зо-во... Ах, нет, не всем, открыты ― умницам лояльным к тирану. Нетерпеливые моральные авторитеты сучили ножками, потирали ручонки: можно ли стать акционером? Предусмотрена ли аренда? Есть ли шанс на покупку площади? Глазёнки так и бегают. За окном вопли: "Нет ― цифровой эксплуатации!"
4.
Юрик взглянул в ближний суетливый глаз лидера мнений и твёрдо сказал:
― Контейнер хвостов купите у меня. За наличку. Аренда эротического казино "Точка-Голорафи-Джи" ваша на десять лет.
Юрик глянул в смартфон и убедился в безусловной пунктуальности Деда: сухогруз был в порту.
Без тени улыбки он назвал порт, корабль, номер контейнера... Интересно, что в остальных?
Выразительно перевёл взгляд на дверь.
Бросил:
― У вас двое суток.
Хвосты были проданы. Разлетелись как горячие пирожки.
Ведь рыжий хвост лисицы и белый хвост песца символизировали теперь непримиримую борьбу против цифровой эксплуатации! Как же за такие священные символы можно расплачиваться картой? Святотатство какое-то получается. Только бумажными деньгами, хранящими тепло тысяч рук, объединяющими людей в борьбе за их будущее.
Наконец-то финиш...
Торжественное закрытие конгресса.
В громадном овальном зале ― концерт с демонстрацией культурных разнообразий, с народными танцами и завываниями.
Очередной звонок был не от сима, а лично от Деда, покатывающегося со смеху:
― Юрка, иногда я тебя люблю! Как ты это сделал?! И что там хрипит за кадром?
― Горловое пение под аккомпанемент рогов, точной копии козлиных рогов, отпечатанных на 3Д принтере, можно я уйду?
― Нельзя. Терпи, это твоя работа, соправитель мой, хе-хе!..
5.
Когда Юрик вернулся, отчёт его больше напоминал полные сарказма сплетни, которые вдруг прервались...
На безымянном смугло-медном пальце Деда блестел свежий золотой ободок.
― Что не так, Юра? Да, я женился. На свадьбу тебя не пригласил? Ну, извини. Мы не отмечали, расписались по-быстрому. Ты как будто до сих пор не веришь, что я обычный человек в несколько необычном теле.
Юрик опустился в кресло. Глубокое кресло для гостей. Оно было либо знаком расположения Деда, либо капканом ― быстро не встать.
― На ком? Если позволите...
Женился Дед на той самой фанатке из лаборатории диджитал этологии и бихевиоризма, которая Юрику запомнилась как дамочка-гвоздодёр.
Юрик всегда на шаг отставал, не дано ему предвидеть, предугадать... При каждом новом вираже он чувствовал себя выброшенным на обочину псом. Беспородным. Хотя, какая ему разница, сколько у Деда жён!..
― Ты ещё интересуешься моей цифровой жизнью? ― усмехнулся тиран. ― Между нами: у меня их столько...
Быстрой прокруткой он показал Юрику на интерактивной столешнице плитку аватарок людей, состоящих с ним в матримониальных отношениях разной степени оформленности.
Юрик обратил внимание, что они рассортированы, и притормозил мелькание аватарок.
― Не по полу и не по возрасту... ― задумчиво констатировал он. ― В чём система?
Тиран покрутил пальцами в воздухе:
― Ну... По их склонностям и потребностям. Большие группы: насколько часто и подробно с ними общаться. Цветные закладки: кто что любит...
Теперь уж Юрика догнало понимание: Дед обзавёлся армией, нет, хаотичным роем лично преданных ему людей. Это не здание, не сеть. Эту штуку разом не обрушить. И кольцо на его пальце, конечно, не подразумевало никакого совместного проживания. Секс наверняка, но в остальном ― это была величайшая лесть. Ошейник для очередной фанатки.
Мудро. Дальновидно. Как должно быть тяжело поддерживать всё это!
― У меня в том месяце день рожденья, Юрочка, ― сказал Дед на тон мягче, как всегда перед вспышкой гнева. ― Я подарок хочу... Раньше мне кучу всяких глупостей дарили, а теперь, когда даже ты считаешь меня куском железа, не способным жениться, боюсь, надарят маслёнок. Не заржавел чтобы... А я настоящий подарок хочу...
― Какой, Лев Максимилианович? ― рассеянно спросил Юрик, не отводя взгляд от угла шкафа. Мимолётом похваленный и сразу же убитый, ненужный.
― Выбери себе нетравматичное хобби! ― рявкнул Дед.
Юрик вообще ни о чём в этот момент не думал.
Уставился под ноги:
― Разве я что-то сказал?
― Нет, ты ни разу ничего не сказал! Но всему есть граница!
― Вы правы, Лев Максимилианович. Я пойду?
Дед нагнулся, взял из-за угла шкафа биту. Вперевалочку приблизился:
― Последний раз.
Не смог отказать.
"Последний? Ну-ну... ― храня покер фейс, подумал Юрик и поднялся навстречу. ― Предупреждений не существует. Чему суждено, то сразу случается. Не последний... Врёт, даже стеклянные глаза выдают. Пусть сегодня всё будет по красоте... Как замахивается... Как шевелюра. Взлетает... Я хочу его руку. Я хочу... Да, так!.."
Дед был точен в усилии, бил по мясу, по касательной. Словно кнутом.
Юрик мало продержался.
Когда распластался под ногами тирана мордой вниз, удары впечатывались. Паркет ощущал его руку, его биту. Сквозь мясо. Как раньше, как хотелось. Да, так!..
Самолёты, трибуны, лицемеры с валютой, идиоты с плакатами ― всё померкло. В смутной опустошённости забрезжил сквозной тёплый свет. Предугадываемый очередной удар. Стон. Будто чужой, раздавшийся со стороны...
Ещё четыре с оттяжкой удара:
― Найди! Себе! Другое! Хобби!
И пинок ботинком, перекативший на спину. Вверх такой дебильной блаженной улыбкой... Совести ни на грош. В ноль бы его раскатал, не полюби за столько лет.
― Пёсье! Отродье!
Зла не хватает.
Юрик огрёб последние два наперекрест по плечам, аж слёзы брызнули. Так больно и так хорошо...
Дед с не утихшим гневом, с нарочитой медленностью засовывал биту в чехол.
Остановился:
― Юрка, ну, в самом деле!.. ― почти жалобно воззвал он.
Не дождался ответа... Не сейчас... Так хорошо... После, когда-нибудь...