Небеса раскосым ливнем опрокинулись на плечи 
Обветшалого бульвара, расплескавшись тишиной; 
Подметая пыль прохожих, поднимая стылый вечер 
На штандарты и знамена, мне в затылок дышит ночь... 

Чай продрог... На кофе - пенка, молоко прокисло напрочь... 
Согревает только вера и трехзвездочный чуть-чуть... 
Очень холодно, всего лишь. Вот откуда эти капли, 
Просто влага на ресницах, а не слезы нежных чувств... 

Шепчет ветер безголосый непристойности и блюзы, 
Щекотя попутно патлы, проникая под пальто... 
Не желаете ль отсюда? Соглашайтесь, я люблю вас! 
Из горлА, в промозглой жажде, и в бокальчике со льдом... 

И Лакан, и Жижек - мимо; даже Фрейд нам не помеха. 
Пастораль осуществилась, и в гробу волчком Бодлер. 
На Рембо напала похоть, и Верлену не до смеха, 
Но Лотреамон ползучий указует на бордель. 

Карусель-земля, паскуда, закружи меня отсюда, 
Не хочу таежным Буддой рифмовать мороз и нефть! 
Но не вынести, покуда, поэтического зуда, 
Жечь глаза глаголом буду и нести дурную весть!..