ЮРIЙ КЛЕН / ЮРИЙ КЛЭН

УКРАИНА

Перевела с украинского Ирина Стырта

УКРАЇНА 1 Зеленими горбами бовванiла, Вночi широким степом шелестiла, Молилась до Перуна i Сварога I ще не знала, де твоя дорога. Хозарин кликав до свого полону, В дiаспору жидiвського закону, I вабив печенiг в роздертi шатра, Де палахтiла жаром жовта ватра. Б'ючи у мiдь своїх потужних дзвонiв, Звав марно Рим Тебе у папське лоно, I для вина, що серце звеселяє, Зреклась ти Магометового раю. Аж кроком нечутним, сумна i строга, У тьмяних ризах з золота старого, До Тебе пiдiйшла, не звiвши вiї, Немов легенда тиха, Вiзантiя. Вона, свята, облудна i безкрила, Тебе цiсарським пурпуром покрила. * * * В варязькiм панцирi, в добу жорстоку Ти дихала спокiйно i глибоко. Та iнколи, пiднявши забороло, Вдивлялася в тривожне видноколо. З юнацьким завзяттям, з веселим криком Стрiчала половцiв у полi дикiм I, навалом татарських орд зiм'ята, Прийняла долю, хижу i прокляту... Вiки минали в темних сновидiннях. Мов щире золото з берез осiннiх, Спадали з Тебе всi твої оздоби, I рвав лахмiття ранньої жалоби Шалений вiтер. Все те за Тобою Пливло у безвiсть чорною рiкою... * * * Де хвиля б'є об скелi круторогi I шумом криє зрадницькi пороги, Де дме над островом днiпрянський вiтер, Вирощувала Ти спiзнiлi квiти Жорстокостi, геройства i посвяти I ткала з них собi багрянi шати. Нiякий чар часи тi не вiдкличе, Що ураганом прогули по Сiчi. Гучним i буйним бенкетом Богдана Ти завершила коло, Богом дане. Вiдтак повстань твоїх страшнi заграви, Що вiдблисками спалювали трави, В водi баюр московських догасали, Мов сонце, стомлене i вже змиршале. Воскреслим полум'ям старої слави Ти спалахнула в чорнi днi Полтави, Коли Тебе причарував навiки Король звитяжений, останнiй вiкiнг. I, стиснутий Петром в обiймах владних, Хрустiв кiстяк твiй в пестощах нещадних. Знесилена вiд голоду i спраги, Несите черево чухонських багон Тодi людським Ти набивала падлом. I час гатив Тебе важким вагадлом. З твоїх кiсток, що в тванi скам'янiли, Iз тiл, що на морозi зачапiли, Складався пiдмурiвок, на якому, Немов болiт примара невiдома, Мiж нетрiв дебряних, де мох i глиця, Постала в чаднiй млi нова столиця... Поволi брякла, мов велика туша, Ненависна киргизам i iнгушам, Грузинам i карелам осоружна, Iмперiя пажерлива, потужна. Росла, росла iз вогких надр туманiв Пiд свист сибiрських тайг, пiд дзвiн кайданiв, Пiд шум вкраїнських грабiв i каштанiв.	УКРАИНА 1 Зелеными холмами поднималась, Широкими степями расстилалась, Молилась и Перуну, и Сварогу И все не знала, где твоя дорога. Хозарин звал Тебя из тьмы полона В диаспору еврейского закона; Звал печенег под рванными шатрами, Где жар мерцал над желтыми кострами. Ударами могучих медных звонов Звал папский Рим Тебя к себе на лоно, И для вина, что сердце веселило, Ты рай магометанский отклонила. Тут подошла, ресниц не поднимая, Безмолвно в грусти царственной ступая, Одета в ризы древне-золотые, Как тихая легенда, Византия. Она - свята, обманна и бескрыла - Тебя цесарским пурпуром покрыла. * * * В варяжском панцире, в тот век жестокий Дышала Ты спокойно и глубоко. Но иногда, снимая шлем надежный, Все всматривалась в горизонт тревожный. С отвагой молодой, с веселым гиком Встречала половцев Ты в поле диком, И, полчищем татарских орд подмята, Ты бремя приняла судьбы проклятой... Века скользили в темных сновиденьях. Как золото летит с берез осенних, Твои богатые спадали одеянья, И рвал лохмотья раннего страданья Ненастный ветер. Это все с Тобою Плыло в безвестность черною рекою... * * * Где бьет волна о скалы-крутороги, Предательские пряча в шум пороги, Где ветер над Днепром гудит что силы, Цветы Ты запоздалые растила - Жестокости, геройства и заклятья, Из них багряные себе сшив платья. Тот час остался в памяти отмечен, Что ураганом прогудел по Сечи. Банкетом оглушительным Богдана Окончила Ты круг тот, Богом данный. С тех пор твои мятежные запалы, Что отблесками зажигали травы, В воде московских лужиц угасали, Как солнца луч, слабеющий, усталый. Воскресшим пламенем минувшей славы, Ты загорелась в черный день Полтавы, Когда Тебя причаровал в час дикий Победоносный швед, последний викинг. И, стиснутый Петром в объятьях властных, Хрустел костяк твой в беспощадных ласках. От голода и жажды близка к гробу, Чухонских недр несытую утробу Ты падалью людскою наполняла. И время над Тобою лютовало. С костей твоих, что в грязи каменели, Из тел, что на морозе задубели, Сложился тот фундамент, на котором, Как марево болот, налитых мором, Средь дебрей, где растет одна кислица, Поднялась в чаде новая столица. И стала пухнуть, как большая туша, Немила и киргизам и ингушам, Грузинам и карелам ненавистна, Империя прожорлива и хищна. Росла, росла из мокрых недр туманов, Под свист сибирских тайг, под звон кандАлов, Под шум украинских густых каштанов.
2 А Ти, Ти зрiла, мов зерно, Що спiє в лонi невiдомiм, Щоб повернув колись стерно Керманич в грiзний день залому, Якого ждали ми давно. I вiн прийшов в грозi i громi, I гнiву Божого вино Плеснув iз чашi ангел сьомий. Змiшались люди i вовки, I стала кров дешевим плином. Нiхто в тi проклятi роки Не знав, де звiр, а де людина. Дихнувши хаосом ночей, Хтось сплутав постатi i форми I стер всi зариси речей. Завили вихори i шторми. Зiрвавшись з ланцюга, у скок Пiшла задихана планета, В пекельний вплутана танок (Лиш крик у пiтьмi: Де ти? Де ти?). I ось, серед уламкiв, брил, В клубках розiдраних туманiв, В первiснiм танцi диких сил Неясну постать зiр доглянув. Мара укохана вiкiв Вже прибирала образ зримий, Що вже яснiв, синiв, горiв, Та прослизнув марою мимо. I голубiв вночi лиш слiд, Який поволi в небi танув. Летiв не снiг, а бiлий цвiт, I все поглинув вир туманiв... Тодi пiдвiвсь столапий гад, Робив собi з злочинцiв добiр I, всю Тебе повивши в чад, Почав кiгтями дерти здобич... Тодi ж, у час програм, конвенцiй, Вiтавши хмару сарани, Пiд шум нарад i конференцiй Усi зiйшлись твої лани, Твiй скарб i скот, i степ дiлити. I знов (на лiта чи вiки?) Зчорнiлий край, дощами змитий, I над полями вiтряки... Знов невiдкличнiсть i руїна... О, казнь незримої руки! О ч е т в е р т о в а н а Вкраїно!	2 А Ты, Ты зрела, как зерно, Что спеет в лоне незнакомом, Чтоб кормчий повернул стерно Когда-нибудь в день перелома, Какого ждали мы давно. И он пришел в трехкратной силе, И гнева Божьего вино Седьмой из чаши ангел вылил. И в те проклятые года Перемешались волки, люди. Рекою лили кровь тогда... Зверь, человек ли? - кто рассудит?! Дыхнув в мир хаосом ночей, Враз кто-то спутал жизни формы И очертанья стёр вещей. Завыли вихри, бури, штормы. С цепи сорвавшись, в адский пляс Пошла, запыхавшись, планета, В безумный втянута экстаз (Лишь крик в потемках: Где ты? Где ты?). И вот - средь порванных ветрил, В клубах разодранных туманов, В первичном танце диких сил - Неясный облик вдруг проглянул. Виденье жданное веков Уж принимало образ зримый, И он яснел, почти пришел... Но проскользнул, как призрак, мимо. И голубел в ночи лишь след, Что в небе незаметно канул. Летел не снег, а белый цвет, И поглощал всё вир туманов. Тогда приполз столапый гад Бандитский закрепить обычай И, всю тебя повивши в чад, Когтями начал рвать добычу... Тогда ж, среди программ, конвенций, Принесших тучу саранчи, Под шум собраний, конференций Взялись всемирные рвачи Делить твое добро и степи. И вновь лишь черные дымки И дождь (на годы иль навеки?), И над полями ветряки... Непоправимость и руина... О, казнь невидимой руки! З а м у ч е н н а я Украина!
3 В нестямi божевiлля Який страшний ясир З Полтавщини й Подiлля Стягав тодi Сибiр! Розвiявши по нивах Полову мертвих мрiй, Гноїли в колективах Весну твоїх надiй. I духом чумних лiлiй, Що зжертi пiстряком, Пашiв простiр сплiснiлий Порослим бур'яном. Де порожньо i голо Сiрiв безбарвний лан, Шугав безчолий голод. За п'ятирiчний план, Згадавши днi татарськi, За владу всiх рабiв, За "щастя пролєтарське" Твiй темний люд згорiв. Немов колоди в струпах, Що ваблять мокрих птах, Здувались чорнi трупи В некошених житах. Жах смертi у пiдвалi Моторами ревiв, I кулi розбивали Коробки черепiв. I брякли мертвi лиця - Пухкi опуки щiк - У смраднiй сукровицi, Мов в'язки стиглих фiг. I був це час покосу, Бо кат потiв, як вiл, I в дар богам приносив Копицi мертвих тiл. Селянськi канiбали Ловили дiтвакiв, Могили розгрiбали I крали з трун мерцiв. Ночами стрекотiли, Мов коники в степах, Невтомнi скорострiли, Та цвiв Молочний Шлях. I, як перед вiками, В холоднiм димi сел Над скорбними ланами Плеяди i Орел... Що обри, що татари! Що лютий печенiг! То ж не були почвари, Бо i Батий берiг Твої церкви й святинi: Вiвтар i златоглав. А нинi, нинi, нинi Дiвоцтво розтоптав Твоє сучасне варвар I душу загноїв. Вже має чорна барва Над згарищем рокiв - Понурий прапор смерти, I вже з джерел вiкiв Снаги нам не зачерпти.	3 В безумии кровавом Какой же злой ясырь С Подолья и Полтавы Взяла тогда Сибирь! Развеявши по нивам Полову мертвых слов, Гноили в коллективах Весну надежд и снов. Чумным дыханьем лилий, Поеденных грибом, Дышал простор, как гнилью, Взошедшим бурьяном. И там, где пусто, голо Серел бесцветный лан, Безлобый бился голод. За пятилетний план, За злость рабов у власти, Татарский вспомнив плен, За "пролетарьев счастье" Твой темный люд сгорел. И, как колоды в струпьях, Что манят некрофаг, Чернели, вздувшись, трупы В некошенный полях. Вопль ужаса в подвале Глушил моторов рев, И пули разбивали Коробки черепов. И набрякали лица - Припухлый мертвый лик - В застывшей сукровице, Как грозди спелых фиг. И был то час покоса, Ведь кат, как вол, потел, Своим богам в дар нес он Снопа забитых тел. По селам канибалы Вели детишек лов, Могилы разгребали Тела красть из гробов. В неистовой работе - Ночами не уснуть - Строчили пулеметы, И цвел Молочный Путь. И, как перед веками, В холодном дыме сёл Над скорбными ланами - Плеяды и Орёл... Что обры, что татары! Что печенега скок! То ж не были шайтаны, Ведь и Батый берёг И церкви и святыни: Алтарь и златоглав. А ныне, ныне, ныне Растлил и растоптал И душу новый варвар. И выше облаков Стяг чёрный, словно Тартар, Над пеплом тех веков - Печальный, как могилы... Из наших родников Не пить нам больше силы.
4 Прийми поцiлунок - Полин терпкий. Смертельний трунок Iз чашi пий! Блукай, безвiро! Поки страждань Не сповниш мiру, Нуртуй у хлань. Прямуй крiзь муки, Крiзь хирi днi У шал розпуки. Гаси вогнi I в нiч одчаю Сама палай, I бiль до краю, До дна пiзнай. Простуй крiзь жертви, Крiзь сохлий цвiт, В простори мертвi Десяткiв лiт. Крiзь смерть i сором, В нещадний вiк. Лiсам i горам Звiряй свiй крик. Прийми наругу, Влий в шал поем I вiчну тугу Живи вогнем. В жару невгаснiм Свiй гнiв гартуй I долю власну З уламкiв куй. Шпурляю тричi Закляття це Тобi у вiчi, Тобi в лице. Iдучи в далеч Пiд звук фанфар, Що їх заграли У громi кар Всi сурми туги, Всi труби згуб, Дiйдеш потуги. I бурий зруб Надiй безлистих Повстане знов Шатром барвистим. I свiжа кров Одягне журби В безсмертний мiт, В вiсон i пурпур Стобарвних лiт.	4 Прими ж ту славу - Полынь потерь. Смертей отраву Из чаши пей. Блуждай без веры! Доколе мук Последней меры Не кончишь круг. Рвись без начала - Сквозь штиля дни - В бездонность шквала. Гаси огни. Маяк теряя, Сама пылай И боль до края, До дна узнай. Иди сквозь жертвы, Сквозь сохлый цвет, В просторы мертвых Десятков лет. Сквозь стыд несчастья - В век, что как зверь. Горам и чащам Свой крик поверь. Прими глумленье, Влей в страсть поэм Свое мученье И сжатый гнев. И в жаре звонком Себя кали, И из обломков Судьбу твори. Швырну три раза Заклятье то, Как сталь приказа, Тебе в лицо. Чтоб в дальней дали, Под звук фанфар Их заиграли В сверканье кар Все сурмы боли, Все трубы смут В преддверье воли. И бурый сруб Надежд безлистных Воспрянет вновь Шатром цветистым. И юных кровь Оденет скорби В бессмертный миф, В виссон и пурпур Веков цветных.
5 Все, що гуло В надрах запiлля, Все, що росло В криках безкрилля: Стлумлений гнiв, Що клекотiв В жерлi вiкiв, Розпачу рев, Марне горiння, Шумних джерел Дзвiн i кипiння, Помста i сказ Вибухли враз Шалом екстаз. Крила пожеж Там, над вiками. Простiр без меж Тут, перед нами. В блисках вогнiв Колом зацвiв Обрiй рокiв. В вiддалi днiв Труби рокочуть. Крики птахiв Грози пророчуть. Що це дзвенить, Що це шумить В ранкову мить? Чуєш, iде, В громi i бурi, Чуєш, гуде, Б'є вже у мури, Дме нам у скронь Вихор, вогонь Божих долонь!	5 Все, что ушло В недры подполья, Все, что росло В криках бездолья: Сдавленный гнев, Что разогрел Времени зев. Горечи рёв, Тщетное рвенье, Шумных ручьёв Звон и кипенье, Мщенье и раж Вырвались враз, Будто экстаз. Пламя и чад Там, над веками. Дали летят Тут, перед нами. В искрах огней Кружат быстрей Ворохи дней. В блеске зарниц Трубы рокочут. Выкрики птиц Грозы пророчат. Что там звенит, Что там летит В ясный зенит? Слышишь, спешит В бурях на смену, Слышишь, гудит, Бьется о стену - Шлёт в споре воль Вихрь и огонь Божья ладонь!
6 Тобi, Праматiр, шлю привiт З рокiв, що час їх порохом укриє. Та що Тобi пiснi цих клятих лiт I чорний жах, що вовком виє! Це нам стернi глухий простiр I без кiнця безрадiснi блукання. Тобi ж, Тобi краса далеких зiр I злота заграва свiтання. Це нам iти крiзь сум рокiв, Крiзь бiль наруг, крiзь нiч гiрку неслави, А Ти в крилатiм шумi прапорiв Колись зустрiнеш буйний травень. З полiв незнаних чужини До Тебе вiтер долетить, мов спомин Про нашi в муках виплеканi сни I днiв давно забутий гомiн. Та що Тобi, Т о б i до них, Що йдеш крiзь днi, прекраснi i суворi, До дальнiх мет, невидано-ясних, Прямуючи в новi простори! По нас, забутих на землi, Хай час пройде важким, залiзним плугом. Майбутнього крилатi короблi Уже стоять на рейдi кругом. Прозора височiнь дзвiнка, I дужий вiтер дме в шумкi вiтрила, I вже чиясь невидима рука Ворота в далеч вiдчинила. Ми вiдiйшли в глибiнь вiкiв, Ми, мов жорстока пiсня, вiдлунали, I чорнi груди зораних степiв, Що їх роздерло гостре рало, Колоссям вкрилися густим. Благословенний дощ скропляє жито, До сонця пнеться все стеблом тремким, Щоб жаром дихати i жити...	6 Тебе, Праматерь, шлю привет Из тех годов, что пылью жизнь покроет, Но что Тебе стихи проклятых лет, Где чёрный ужас волком воет! То нам - стерня и скрип колёс, Жизнь, полная безрадостных скитаний. Тебе ж, Тебе - краса далеких звёзд И зарево златых светаний. Наш путь лежит сквозь вихрь времён, Сквозь боль глумлений и тоску забвенья, Тебя же завтра ждёт парад знамён Средь мая буйного цветенья. С полей чужих, где жили мы, К тебе прийдет, как память, ветра голос Про наши в муках виденные сны И дней загубленную поросль. Но что Тебе, Т е б е до них, Ведь дни твои прекрасны и нескоры, Ты дальних целей полнишься своих, Шагая в новые просторы! По нам, заложникам земли, Пусть время тяжко ходит старым плугом. Крылатые стальные корабли Уже стоят на рейде кругом. Прозрачная лазурь легка, Могучий ветер паруса вздымает, И никому не видная рука В простор ворота открывает. Ушли мы в глубь веков и дней, Жестокой песней страшно отзвучали, И чёрный лик распаханных степей Плуги стальные разодрали, Чтоб густо сыпалось зерно. Благословенный дождь рожь окропляет, Всё к солнцу в ритме рвётся - и оно Жизнь жаром щедро одаряет...
7 Пурпуром древнiм весна одягає лани надднiпрянськi (Верби шумлять на горбах, в полi тополi гудуть). У багряницi старiй нас вiтає прадавня країна (Сонце тресвiтле вгорi, вiтер i спiв на землi). Слава золоту бань, що крiзь темнi дерева нам мрiє (Дзвоном високих церков ширше росте височiнь). Слава тобi, о життя, що не має нi меж, анi краю. Доля на шальки кладе муки, i щастя, i бiль. I, врiвноваживши все, премудрий закон обертає Тугу дочасну, терпку в радiсть, безсметрну в вiках.	7 Пурпуром древним весна одевает простор надднепрянский (Вербы шумят на холмах, в поле гудят тополя). Нас в багрянице своей стародавней встречает столица (Солнце тресветло вверху, ветер и пенье вокруг). Слава златым куполам, что сквозь кроны деревьев нам светят (Звоном высоких церквей шире растёт высота). Слава тебе, эта жизнь, что не знаешь ни меж, и не края! Доля кладёт на весы муки, и счастье, и боль. И равновесье найдя, свой премудрый закон, обращает Раннюю тёрпкую грусть в вечную радость в веках.

Copyright (перевод с украинского) Стырта, Ирина Владимировна

26 марта 2019 г.