До рождения она лежала в коробке с другими такими же пулями. Их было много, но они ничего не знали друг о друге и не находили о чем поговорить. Еще бы, ведь они еще не жили.
Потом ее зарядили в ствол и она поняла, что должна скоро родиться. Сквозь дуло она видела голубое и приветливое небо, а иногда и зелень деревьев. Сквозь корпус автомата ощущала тяжелую поступь несшего его солдата. Потом наступило долгое мучительное затишье и, как откровение, сильный толчок в спину. И уже в полете поняла, что родилась.
Собственно жизнь была короткой. Она летела с ужасающей скоростью, почти не осознавая окружающего мира, чувствуя иногда холодные мгновенья пробиваемой листвы. Это было невыносимо. Воздух давил сухой горячей рукой на тело. За свистом не слышно было ни звука - пуля летела в тишине. Чем дольше длился этот стремительный бег, тем больше она понимала, что устала и ждет конца. Когда она пробила стену какого-то сарая на излете своих сил, она почувствовала, что жизнь наконец-то скоро кончиться. И тут она увидела цель.
Это был человек. Цель надвигалась на нее с неотвратимостью шквала. И пуля ощутила радость собственной значимости. Она поняла, что ей повезло найти цель, как другим не повезло окончить свой путь в древесине или в болоте. С благоговением она пробила одежду, почти с экстазом прохладное тело, чувствуя что приближается к Богу. Она остановила свой бег под большим сердцем. Пуля попала в свою нирвану.
Что с ней было потом никто не знает.
|