Сухачевский Олег Валерьевич : другие произведения.

Полдень и Полночь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Что-то шло не так. Совсем не так. Эта акция устрашения была не похожа на предыдущие. Начиная с того, что народ не пришлось сгонять на площадь - все добровольно сбежались сами - и кончая тем, что сама деревня была необычной... Бушке докладывал, что в домах установлена непонятная аппаратура, внутри нет печей, кухонь и вся мебель загадочных, непривычных форм. Летательные аппараты на площади, похоже, действовали по непонятному принципу. У каждого жителя деревни, включая даже детей, был некий загадочный прибор с кнопочками и экранчиком. Что это за механизм? Оружие? И что это за место? Секретная научная база русских? Тогда почему ее не эвакуировали или, хотя бы, не уничтожили?
  Полдень и Полночь
   Олег Сухачевский,
  
   За окном бушевала гроза. Косые струи дождя наотмашь хлестали по стеклу, бросали в раму упругие горсти ветра. Низкое небо висело над Светлоозерском, как тяжелый атмосферный купол. Похожее ощущение близких небес Виктор Рогов последний раз испытывал на Венере. Неласковая соседка Земли загнала постоянными грозами, высокой температурой и давлением незваных гостей под свод. День за днем небо блистало сворами молний и ворчало громом, глухо тонувшим в вязкой венерианской атмосфере. Однако скоро все должно измениться...
   Виктор Рогов, задумчиво потирая подбородок с ямочкой, который так нравился женщинам и так не нравился ему, смотрел по визору заседание Мирового Совета, посвященное вопросу колонизации Венеры. Заседание близилось к концу, уже были рассмотрены аргументы за и против, счетные машины суммировали и подытожили мнения жителей Земли относительно судьбы второй планеты Солнечной системы. У проекта, одним из авторов которого был сам Рогов, существовало множество противников. Заседание Мирового Совета должно было принять окончательное решение.
   - Человечество перестает быть просто земной расой... - обронил Сергей Ямцев, давний друг Рогова, сидевший тут же. - Неважно, утвердит ли Мировой совет решение о терраформировании Венеры или отклонит его, мир не останется прежним. Мы стоим у порога... - конец фразы утонул в громовом раскате.
   - Пап, ты считаешь, что решение терраформировать Венеру - ошибка? - Лёнька, сын Ямцева, впервые подал голос. Он с неослабным вниманием смотрел заседание, не задавая воросов. Вторую неделю Лёнька дожидался, когда отец освободится от забот, связанных с проектом 'Венера'. Завтра они улетали куда-то на южные моря: у Лёньки были каникулы, а у Сергея - заслуженный отпуск. Сергей был оппонентом Рогова в споре о терраформировании Венеры, но это не мешало им оставаться друзьями. Они особенно сблизились после того случая на Кеплере...
   - Да, - сообщил Рогов, - мы с твоим папой расходимся во мнениях. Он считает, что превращать Венеру во вторую Землю - недопустимо. Но, насколько я понял, сейчас он говорил о другом. О том, что сам факт постановки вопроса о терраформировании целой планеты говорит об огромных возможностях человечества. Мир изменится просто оттого, что мы ставим такой вопрос.
   Ямцев хотел что-то сказать, но лицо его вдруг вспыхнуло колдовским светом в блеске молнии, и гулко ударил гром. В этот момент в визоре показались члены Мирового Совета, возвращавшиеся после перерыва: Лагов, Мадмадзе, Хадсон, Такамура... Некоторых Ямцев и Вик знали лично, но большую часть - только по выпускам новостей.
   - Друзья, - обратился к зрителям Председатель Мирового Совета. - Вопрос о проекте 'Венера' - сложный. Впервые мы ставим перед собой такую задачу - изменение внешнего облика ближайшей к Земле планеты. Решение далось нам непросто, мы всесторонне рассмотрели все доводы за и против проекта и вот сейчас, взвесив и обсудив, мы пришли к следующему решению. Проект 'Венера'...
   В этот момент стены вспыхнули в блеске ослепительной молнии, раздался такой оглушительный удар грома, что стены затряслись. Вслед за этим наступила тишина... Капли еще срывались с крыши, звонко цокая о пластиковый откос рамы, но дождь внезапно прекратился.
   Полусфера визора погасла.
   - Что за черт... - недовольно пробормотал Сергей, доставая портаком. - Офонарели они там в Бюро погоды, что ли? - нажав тонкими пальцами хирурга-трансплантолога несколько кнопок, он поднес прибор к уху.
  - Не работает... - растерянно сообщил он.
  
  * * *
  
   Гауптштурмфюрер Макс фон Зайдель мрачно смотрел сквозь ветровое стекло грузовика. Машина плыла, словно корабль в зеленом море леса. Впечатление усиливалось оттого, что стекло заливал сплошной поток воды. Он был столь обилен, что 'дворники' не справлялись. Гроза грохотала над белорусским лесом. Черные колеса медленно ползли по раскисшей почве, разбрасывая в стороны липкие комья сероватой грязи, надсадно взвывая в выбоинах и лужах. Часто приходилось останавливаться и толкать автомобили, но и в этот момент гауптштурмфюрер не покидал кабины. Не дело офицера, тем более из рода фон Зайдель, месить грязь, когда есть низшие чины. Его дело - руководить и управлять, а под дождем пусть мокнет черная кость...
  Гроза не радовала гауптштурмфюрера, хотя в ней была положительная сторона: в такую погоду жители деревни наверняка сидят дома и не успеют разбежаться...
   Командовать акцией устрашения, а попросту говоря, карательной операцией, фон Зайделю доводилось не в первый раз. Он, честно говоря, со счету сбивался, пытаясь вспомнить, сколькими уже командовал. Все они проходили по одному сценарию: въехать на главную площадь села, согнать всех, кто мог двигаться на площадь, затем шарфюрер Бушке скажет речь, объясняя непонятливым славянам, за что их подвергают экзекуции, а дальше все, как положено по инструкции. Вывести на берег озера, или что там у них, и так далее...
   Ничего, скоро все это закончится. Дядя Фриц обещал, что еще одна акция устрашения и карьеру Макса можно считать обеспеченной. Вскоре он покинет эту варварскую страну с ее диким народом и непролазной грязью и окажется в Берлине. 'Ах, Унтер ден Линден...' - мечтательно вздохнул эсэсовец. Еше одна акция. Последняя, так обещал дядя.
   Фон Зайдель разложил на коленях карту. Так, судя по всему, мы здесь, а эта деревенька... Как ее там? 'Светлоозерск...' - в тусклом свете дождливого дня с трудом прочел гауптштурмфюрер. До деревеньки минут десять езды... Если, конечно, карта правильная. Гауптштурмфюрер уже давно убедился, что картам в этом диком краю доверять не стоило...
   Внезапно прямо над головой вспыхнула неимоверно яркая молния, так что зарябило в глазах и тут же над головой взорвался раскат грома. В ушах зазвенело. Машина резко остановилась.
   - Что там? - пытаясь перекричать шум в ушах, громко спросил фон Зайдель.
   - А? - непонимающе уставился шофер.
   - Что случилось? - еще раз спросил офицер.
   - Дождь перестал, господин гауптштурмфюрер, - сообщил водитель.
   - Хорошо... Поехали, - скомандовал фон Зайдель и все три грузовика взвыли моторами.
  В самом деле, как он и рассчитывал, минут через десять лес расступился и вдали матово блеснула свинцовая гладь озера. Карта не подвела, Светлоозерск оказался там где и положено: редкое явление в этой ужасной стране.
  - Стоп, - приказал гауптштурмфюрер.
  Машина остановилась над песчаным обрывом. Дорога желтой змеей спускалась вниз, прихотливо петляя меж кустов и одиноких деревьев. Фон Зайдель неторопливо выбрался из кабины и беззвучно спрыгнул на мягкую песчаную почву, доставая бинокль.
  Цейссовская оптика приблизила поселок. С виду ничего такого, но непохоже как-то на белорусскую деревню... Уж их-то Макс навидался достаточно... Дома были необычной формы с веселыми разноцветными крышами, расположены странно, а на площади гауптштурмфюрер увидел какие-то непонятные аппараты, по виду похожие на летательные. Ладно, приказ есть приказ.
  - Вперед! - распорядился он.
  Заурчали моторы.
  
  * * *
  
   - Вероятно, гроза создала какую-то атмосферную аномалию, вот портаком и отключился, - пожав плечами прокоментировал Рогов. - Минут через двадцать заработает, я думаю.
   - Что это за звук? - вдруг удивленно спросил Ямцев.
   Виктор тоже прислушался и обратил внимание на странное ворчание. Будто ворочался давно уснувший древний зверь, про которого все успели забыть и перестали бояться. А зверь вдруг пробудился и зашевелился, разминая затёкшее тело, готовясь к смертельному броску.
   - Там автомобили... - вдруг сообщил Лёнька, прилипший к окну. - Старинные, бензиновые, как в учебниках... Кино снимают! - вдруг восхищенно завопил он и пулей бросился к выходу.
   - Пошли, посмотрим? - предложил Ямцев.
   - Давай, - согласился Рогов.
   Похоже, действительно, снимали кино... Из истории двадцатого века, что-то про Вторую мировую войну. На площади стоял камуфляжного цвета полугусеничный бронетранспортер и три грузовика, из которых торопливо выпрыгивали солдаты в мышастой форме. У каждого на плече висел короткий автомат. Солдаты споро занимали проходы на поселковую площадь, пропуская всех внутрь и не говоря ни слова. У бронетранспортера, безучастно глядя в даль, возвышался худощавый офицер в галифе и высоких сапогах.
   Народ прибывал, всех заинтересовала киносъемка... В поселке обычно жило человек триста, но сейчас было время отпусков и население едва насчитывало три десятка.
   От автомобилей, не заглушивших моторы, остро воняло бензиновым перегаром. Солдаты расположились, чтобы блокировать выходы с площади. Автоматы они держали, будто готовы были к стрельбе.
   'Массовка серьезно работает! - восхищенно подумал Виктор. - Интересно, кто снимает? Ковальский? Тахир-заде?'. Он закрутил головой, надеясь увидеть поблизости съемочную группу с камерами, осветительной аппаратурой, оператора и режиссера со знакомым орлиным профилем, но никого не заметил.
   - Жители деревня Светлоозерск! - вдруг раздался голос. Говорили на ломаном русском. Виктор повернулся на звук. Пузатенький эсэсовец с двухполосной нашивкой на рукаве, стоя на крыше бронетранспортера, обращался с речью к собравшимся:
  - Мы прийти сюда, чтобы показать вам, что будет с тем, который сопротивляться новый порядок. Германский войска принесли вам освобождений от проклятый большевик и юден. Однако, вы есть швайн! Вы укрывать партизанен!
   Рогова охватило странное ощущение. Ему вдруг показалось, что он присутствует в инсценировке какой-то дурной пьесы. Этот пузатый фашист, орущий на вонючем бронетранспортере, эти солдаты, одетые в серую форму и офицер, будто сошедший со страниц романа... Все это непостижимым образом выпадало из реальности, не вписывалось в окружающий мир, казалось надуманной игрой больного воображения. И, главное, на кино было непохоже! И тут, будто в насмешку над его мрачными мыслями, радостное солнце выплеснулось на площадь...
   - Четыре немецких солдат были убиты здесь. Мы взять вас в заложники, - коверкая русский язык, продолжал жирный эсэсовец. Четырехугольник в петлице тускло блестел в солнечных лучах. - Если к утру вы не скажете, где есть партизанен, мы вас убивать, - закончил он и спрыгнул на землю.
  - Что-то вы заигрались, ребята, - иронически прокомментировали из толпы.
  - Кстати, где съемочная группа? - поинтересовался кто-то. - Репетиция, что ли? А режиссер тогда где?
  - Чи-чи-чи, чи-чит! - раздался резкий звук. Рогов круто обернулся и успел увидеть, как схватившись за плечо, оседает на землю его сосед, Сашка Блохин. Толпа вздохнула и шарахнулась в стороны от упавшего.
  - Э, что за шутки? - растерянно спросил кто-то.
  - Ой, мамочки... - послышался приглушенный женский вскрик.
  Где-то заплакал ребенок...
  - Ребята, это не кино! Они ранили Сашку!
  Рогов заметил, что к упавшему проталкивается Сергей Ямцев, сопровождаемый вездесущим Лёнькой. Виктор увидел, что многие из присутствующих спасительно хватаются за портакомы, торопливо набирают номера и разочарованно опускают приборы. Рогов поспешил к упавшему. Ямцев, оторвав рукав собственной рубашки, перевязывал плечо.
  - Что там? - спросил Виктор.
  - Пулевое ранение, навылет. В больницу ему надо.
  - Папа... - тихо пробормотал Лёнька.
  Виктор понял, что шутки закончились. Все стало более чем серьезно.
  Народ, тоже начиная догадываться, невнятно загомонил...
  'Паника! Главное удержать людей от паники! Иначе жертв будет больше!' - забеспокоился он.
  - Спокойно! - надсаживаясь, заорал Рогов. Все обернулись к нему. - Нет, это, не съемки кино. Мы должны разобраться, что здесь происходит и почему эти люди стреляют! Я надеюсь, что произошло какое-то ужасное недоразумение. Мы это выясним. Теперь, наша задача - сохранять спокойствие и мудрость. Иначе жертв будет больше...
  - Форвертс! - скомандовал долговязый офицер, по-прежнему глядя вдаль. Солдаты умело начали теснить жителей.
  
  * * *
  
  Что-то шло не так. Совсем не так. Эта акция устрашения была не похожа на предыдущие. Начиная с того, что народ не пришлось сгонять на площадь - все добровольно сбежались сами - и кончая тем, что сама деревня была необычной... Бушке докладывал, что в домах установлена непонятная аппаратура, внутри нет печей, кухонь и вся мебель загадочных, непривычных форм. Фон Зайдель покосился на кресло, манившее предаться сладкой дреме.
   Летательные аппараты, стоявшие на площади, похоже, действовали по непонятному принципу. Никакого аэродрома и взлетно-посадочной полосы, хотя форма аппаратов не оставляла сомнений, что они предназначены для полетов. У каждого жителя деревни, включая даже детей, был некий загадочный прибор с кнопочками и экранчиком. Что это за механизм? Оружие? Гауптштурмфюрер на всякий случай приказал отобрать эти устройства и теперь они разноцветной грудой валялись на огромном бильярдном столе.
  И что это за место? Секретная научная база русских? Тогда почему ее не эвакуировали или, хотя бы, не уничтожили? Ведь времени было достаточно. Оставлять противнику такое ценное оборудование преступно. Отчего его бросили?
  Фон Зайдель встал и беспокойно прошелся по помещению. Да и дом этот не такой... Сначала он думал, что это здание сельсовета, как обычно у русских, но войдя внутрь, понял, что никакой бюрократией здесь и не пахнет. Похоже, это было нечто вроде клуба. Бильярдный стол, шахматы, кинозал на сотню человек... Особая комната, заставленная какими-то яркими разноцветными механизмами, явно предназначенными, для развлечения. Солидная библиотека, набитая книгами на разных языках... А сельсовета в этой деревне не было совсем.
  Гауптштурмфюрера не покидало парадоксальное ощущение, присутствия в чужом, незнакомом и уютно устроенном мире. При мысли о том, что он оказался на вражеской территории, морозец пробежал по спине. Уж русские-то обязательно припомнят все акции устрашения, которые он старался забыть...
  Дьявол! Фон Зайдель в сердцах стукнул по стене. И это последняя акция перед переводом в Берлин! Дьявол, дьявол... Но нет, сейчас не время поддаваться панике. Надо разобраться с проблемой. Вызвать на допрос кого-нибудь из заключенных и вытрясти информацию...
  В дверь постучали.
  - Войдите, - негромко ответил гауптштурмфюрер.
  На пороге появился Бушке. Войдя, он вскинул руку в нацистском приветствии и щелкнул каблуками. От этого движения по пухлому телу шарфюрера прошла волна, завершившаяся где-то в районе жирного подбородка.
  - Хайль Гитлер! - с энтузиазмом рявкнул он.
  - Хайль... - лениво произнес фон Зайдель. - Что там у вас, Бушке?
  - Господин гауптштурмфюрер, один из заключенных просится на допрос, - угодливо осклабившись, сообщил шарфюрер.
  - Давайте его сюда.
  'Вытряхивать не придется... - удовлетворенно подумал фон Зайдель, - Сам все сообщит'.
  
  * * *
  
  Последние лучи заходящего солнца с тускло освещали подвал. Виктор никогда не бывал здесь, он даже не знал, что под клубом есть помещение с надежными старинными решетками на малёньких оконцах. Солдаты загнали их сюда, как скот. Теперь не было сомнения, что это немецкие фашисты. Откуда они взялись здесь, в середине двадцать второго века? Бред! Чья-то глупая шутка? Однако ранение Сашки Блохина не оставляло никаких сомнений - для шутки всё слишком серьезно.
  Рогов прикрыл глаза и тут же навалилась привычная тоска. Заботы, связанные с проектом 'Венера' на время заняли его. Он втайне рассчитывал на это и когда Такамура предложил провести экспертную оценку проекта, с радостью ухватился за предложение. Впрягался в работу с раннего утра до позднего вечера и почти не вспоминал про тот случай на Кеплере...
  Комиссия, разбиравшая инцидент, не имела претензий к нему. Наталья была опытным пилотом, имела диплом и полное право управлять посадочным модулем. Он доверил ей управление, зная, что все пройдет штатно. Кто ж мог знать, что на пологом склоне, что она выбрала для посадки, окажется скользкий глинистый слой грунта?
  Оползень накрыл лагерь, погибли люди... Рогова никто не посмел обвинить, но сам он не простил себе ошибки. Ему почему-то казалось, что сажай он модуль самостоятельно, несчастья не произошло бы. Глупо, конечно, никто не застрахован от роковой случайности.
  Рядом негромко лязгали по металлу... Руди Кранц, другой сосед Виктора, копался во внутренностях древнего кибера, непонятным образом оказавшегося в подвале. Кранц был кибер-техником, без дела сидеть не любил, вот и придумал занятие рукам, чтобы голова была тоже занятой.
  Рогов усмехнулся, вспомнив, как позапрошлой осенью Руди изобрел бегательный механизм. Машина удалась на славу. Приспособив ее к собственным ногам, Кранц добрых два часа носился вокруг поселка на скорости тридцать километров в час, пока не сел старый аккумулятор. Насмеялись тогда обитатели поселка изрядно...
  Рядом, закряхтев, присел Ямцев.
  - Как там Сашка? - спросил Виктор, не открывая глаз.
  - Крови потерял он прилично, а так ничего... Терпимо. Я промануалил его, без медикаментов это ненадолго, но на время поможет. Спит...
  Ямцев помолчал.
  - Вик, что ты думаешь по этому поводу?
  Рогов не стал выяснить по какому поводу. И так понятно... Потирая ямочку на подбородке, он ответил:
  - Я думаю, что произошло какое-то загадочное явление, возможно прокол времени... Не могу утверждать точно, но по-моему, возможность подобного была обоснована в работах Беленко. Какой-то частный случай темпоральной теории...
  - А возможная причина?..
  - Гроза, скорее всего. Помнишь, какая ужасная гроза была?
  - Да-а... - задумчиво протянул Сергей. - Интересно, что решили по проекту 'Венера'?
  Рогов не ответил. Последние отблески зари погасли во мраке подвала. Ямцев подошел к ближайшему оконцу и, взявшись за решетку, рванул на себя. С виду ничего не произошло, но повернувшись к Виктору, он произнес:
  - А ведь решетку-то можно выломать... Здесь часа на два-три работы... Поможешь?
  Рогов внимательно посмотрел на друга и вдруг понял его идею. Он подошел и тоже рванул решетку. Ему показалось, что она немного подалась. Да, Сергей прав, решетку можно выломать. Они принялись за работу, сменяя друг друга каждые пятнадцать минут, когда начинали ныть натруженные плечи.
  - Зачем это, ребята? - вдруг спросил Руди. В кромешной темноте копаться во внутренностях кибера было невозможно и изобретатель сидел без дела. - Все равно в это окошко не пролезть.
  - Взрослому, конечно, не пролезть, - тяжело дыша, ответил Ямцев, - а вот ребенок - пролезет.
  Руди понял и подойдя к друзьям, предложил:
  - Тогда еще пара рук вам пригодится.
  Работа втроем пошла еще быстрее... Часа через два Ямцев с хеканьем вывернул решетку. Штукатурка тихо шурша, посыпалась из пролома...
  Рогов, подтянувшись, высунул голову наружу. Было тихо. Над Светлоозерском висела полная луна. В ночной тишине было слышно лишь неумолчное пение сверчков, да попискиванье летучих мышей. От близкого леса тянуло запахом прели и сырой травы, время от времени чуть слышно плескалась рыба в озере... Полная идиллия. И нет в ней ни эсэсовцев, ни проколов времени, ни случая на Кеплере...
  Рогов опустился на пол подвала.
  - Все тихо, - сообщил он.
  - Лёнька! - тихо позвал Ямцев.
  - Я здесь, пап... - шепотом ответил мальчик.
  - Ты должен помочь нам, - положив руки на плечи ребенка, произнес Сергей. - Проберешься по поселку, бесшумно, чтоб никто не заметил и дальше по лесу. Старайся находиться в тени... Луна, все-таки... Держи все время на юг, так ты обязательно упрешься в шоссе. Помнишь, как ориентироваться по звездам?
  - Помню, пап.
  - Не боишься?
  - Неважно... - тихо сказал Лёнька.
  - Да, ты прав, это неважно. Потом бояться будем... Ты должен сообщить первому же взрослому, какого встретишь, о том, что произошло, - объяснял Ямцев.
  - Не поверят... - критически хмыкнув, прокомментировал Руди.
  - А я записку напишу, - предложил Рогов. - Бумага есть?
  Кто-то сунул ему в руку листик из записной книжки и стило. В тусклом лунном свете, чертыхаясь и оскальзываясь с колена, Рогов нацарапал несколько фраз, объясняющих их положение.
  - Помни, Леня, тебе нужно торопиться, - напутствовал сына Ямцев. - Помощь должна успеть до утра...
  - Я понимаю, пап. Буду спешить...
  Ямцев обнял сына на прощанье и произнес:
  - Ну, давай...
  Лёнька подтянулся и подсаженный снизу сильными руками взрослых, ужом скользнул в отверстие оконца. Прохрустел гравий дорожки и все стихло. Минут пятнадцать они ждали... Ни звука. Еще через пятнадцать минут Руди произнес:
  - Должно быть он выбрался из поселка... Лес совсем близко.
  - Да, наверное, Лёнька уже в пути, - подтвердил Ямцев.
  - Тогда и мне пора действовать... - негромко сказал Рогов.
  - Что ты хочешь? - спросил Сергей.
  - Я измучен желанием потолковать с герром офицером...
  - Это может быть опасно, Вик... - Ямцев положил руку на плечо друга. - О чем ты хочешь говорить с ним? Это фашист, эсэсовец. Переговоры с ним бесполезны...
  - Я должен попытаться... - сказал Виктор. - Это шанс.
  - Рогов, - вдруг произнес Руди, - я тут сделал разрядник. Из магнитного замка и пары деталей от кибера. Возьмешь? Какое-никакое, а все-таки оружие.
  - Возьми, Вик, может пригодиться, - посоветовал Ямцев.
  - Нет, Руди... Оставь себе.
  
  * * *
  
   Бушке впустил в комнату того человека, что успокоил толпу на площади. От медвежьей фигуры вошедшего веяло спокойствием и уверенностью. Тогда его послушались, видно это местный советский начальник. Как его там? Председатель, так, кажется. Прекрасно, уж он-то знает детали...
   - Вы говорите по-немецки? - осведомился фон Зайдель.
  Бушке перевел вопрос.
  Русский медленно покачал головой, внимательно глядя на гауптштурмфюрера.
   - А по-английски? - повторил вопрос фон Зайдель.
  Бушке захлопал глазами.
   - Да, я говорю по-английски, - ответил пленный.
   - Прекрасно! - жестом руки Макс отослал шарфюрера из кабинета.
   - Как вас зовут? - поинтересовался гауптштурмфюрер.
   - Виктор Рогов.
   - Герр Рогов, вы местный начальник? Да?
   - Да нет, что вы... У нас нет начальников. По-крайней мере, в вашем понимании...
   - А, коллективное руководство? - догадался фон Зайдель.
   Рогов пожал плечами. Не объяснять же фашисту социальное устройство земного общества двадцать второго века?
   - Итак, - произнес он, когда Бушке закрыл дверь, - поговорим начистоту?
   Виктор снова пожал плечами. Начистоту, так начистоту. Ему скрывать нечего. А все-таки хам этот фриц... Даже сесть не предложил, сволочь...
   - Я понимаю, герр Рогов, что вы совершили преступление, - картинно погрозив пальцем сообщил офицер. - Начальство строго накажет вас за то, что база оказалась неуничтоженной. Но у меня есть для вас предложение: ваша жизнь в обмен на информацию.
   - О какой базе вы говорите? - опешил Виктор.
   - Об этой, - широко повел рукой фон Зайдель. - Секретной научной базе русских. Если вы поделитесь информацией о ней, то утро встретите живым...
   - Это не база, - улыбнулся Рогов.
   - А что это?
   - Это обычный жилой поселок Светлоозерск.
  - Что??? Ладно, герр Рогов, не делайте из меня дурака, - эсэсовец опять погрозил пальцем. - Я видел много белорусских деревень... Поверьте, очень много. И не одна из них не была похожа на эту, ни в одной из них не было такого сверхсовременного оборудования, ни в одной из них не было таких летательных аппаратов. И вот это? Что это за секретное оружие? - гауптштурмфюрер указал на бильярдный стол, где валялась разноцветная горка конфискованных портакомов.
  - Это не оружие. Это портативный коммуникатор, портаком - индивидуальное средство связи. Оно есть у каждого жителя Земли и в нем нет никакого секрета.
  - Да? - привстав, ехидно поинтересовался фон Зайдель. - А я где живу, по-вашему? На Марсе? Почему у меня нет этого 'индивидуального средства связи'?
  - Для вас его еще не изобрели, герр офицер. Прообразы портакомов появились лишь в конце двадцатого века, - ядовито сообщил Рогов. - А у вас, - он специально выделил это 'у вас', - сейчас середина века.
  - Что? Что за чушь вы несете? Вы сумасшедший? Что значит 'у вас'? А вы в каком веке обитаете?
  - В двадцать втором, - улыбаясь, ответил Рогов.
  - А, вон как? В двадцать втором? А это, вероятно, - гауптштурмфюрер снова повел рукой, - секретная техника двадцать второго века?
  - Она самая. Только не секретная, а обычная, бытовая.
  - Не морочьте мне голову, герр Рогов! - он произнес это таким громким голосом, что в двери тут же показалась круглая физиономия Бушке. Фон Зайдель махнул рукой и шарфюрер скрылся.
  - Вы что, хотите сказать, что русские научились путешествовать во времени? Как в романе Уэллса?
  - Нет, к сожалению, нет. Но такая возможность была много лет назад теоретически доказана. Я вижу, появилась энергия... - Рогов покосился на лампу под потолком. - Хотите, увидеть, как работает эта техника?
  Виктор сделал шаг к визору, но остановился, заметив, что офицер схватился за кобуру.
  - Стоять! - холодным тоном произнес фон Зайдель. - Здесь решаю я.
  Рогов смолчал, но решил еще раз попытаться:
  - Вы ведь разумный человек, герр офицер, - медленно произнес он. - Посмотрите вокруг. Разве этот мир - ваш? Почему вы не хотите принять реальность?
  Фон Зайдель не отвечал. Он задумался, сцепив руки под подбородком.
  - Герр Рогов, - наконец заговорил он. - Вы удивили меня очень интересной выдумкой. Поистине, на что только не пойдут люди, чтобы сохранить жизнь... Однако, раз уж вы утверждаете, что живете в двадцать втором веке, то наверное знаете, чем окончилась война? - фон Зайдель, улыбаясь, смотрел на Виктора.
  - Конечно, - снова пожал плечами Рогов. - Это знает каждый школьник.
  - Чем же? - требовательно спросил гауптштурмфюрер.
  - Германия проиграла, капитуляция была подписана в мае сорок пятого года. Третий рейх был стерт с карты планеты, вся территория вашей страны была оккупирована и поделена между Советским Союзом и его западными союзниками. Гитлер покончил жизнь самоубийством, ваш шеф Гиммлер, кстати, тоже. Фашистские главари были осуждены Нюрнбергским трибуналом...
  - Хватит, Рогов! - грохнув по столу, заорал фон Зайдель.
  Виктор замолчал, глядя в упор на эсэсовца. Молчание продолжалось долго.
  'Конечно, русский несёт ахинею... - думал Макс. - Но что же делать с этой базой? Нет слов, она, конечно, может здорово пригодится нашим ученым, но пока я буду разбираться в этом поселке, мое место, которое придерживает дядя Фриц, отдадут другому. Я не могу застрять здесь! Тогда будем действовать по инструкции. Деревню - сжечь, людей - расстрелять'.
  Рогов ждал. Ему нечего было добавить. Наконец эсэсовец заговорил:
  - Ну что ж, герр Рогов, вы все-таки разочаровали меня. Так интересно начали, а под конец скатились на вульгарные пропагандистские штампы.
  - Такова история человечества... - развел руками Виктор.
  - Ладно, не несите чепухи, - равнодушно махнул рукой гауптштурмфюрер. - Бушке!
  В двери замаячила круглая физиономия шарфюрера.
  - На рассвете вас расстреляют, Рогов, - вдруг сообщил гауптштурмфюрер. - Не думайте, что на меня произвели впечатление ваши россказни.
  - Герр офицер! - Рогов решил попытаться последний раз. - Здесь двадцать второй век! Неужели вы думаете, что это преступление сойдет вам с рук?
  - Уведите, - распорядился фон Зайдель.
  
  * * *
  
   Едва контур подвального окна засерел в темноте, дверь тяжело лязгнула и в проеме показался шарфюрер Бушке.
   - Выходить! - заорал он.
  Жители зашевелились... Никто не говорил, ни слова. Все уже знали, что Лёнька отправился за помощью и надеялись.
  Рогов поднялся, разминая затекшие конечности. В подвале еще стояла темнота, лишь свет из коридора проникал в помещение. Медленно жители Светлоозерска двинулись наружу... Ямцев и Рогов поддерживали Сашку Блохина.
  Утренняя прохлада обняла их зябкими ладонями, сырость озера и близкого леса проникала под одежду. Многие застучали зубами, поеживаясь и обнимая себя за плечи. Виктор посмотрел вверх: ни облачка не было видно в сером предрассветном небе.
  Подталкиваемые сзади автоматами, люди вышли на берег озера. От черной глади воды поднимался парок... С обрыва были видны круги, оставляемые играющей рыбой. Комар заныл над левым ухом. Этот до боли знакомый тонкий звук заставил сжаться сердце. Рогову нестерпимо захотелось, ни о чем не думая, неторопливо спуститься вниз, разложить снасти, наживить и забросить удочку. Тысячу раз он делал это и не отдавал отчета, насколько это прекрасно...
  Вдали, на другом берегу озера, уже за лесом розовел нарождающийся рассвет. Жителей выстроили на обрыве спиной к воде и больше Рогов не мог видеть восходящего солнца.
  Фон Зайдель все тем же немигающим взором смотрел вдаль. Казалось, его совершенно не интересует происходящее... Солдаты отошли на пару десятков шагов, приготовив автоматы.
  Виктор еще раз посмотрел в небо. Тишина и пустота. Значит, Лёнька опоздал...
  - Жители деревни Светлоозерск! - заорал Бушке. - Сейчас вы будете расстрелян за то, что укрывать партизанен.
  - Ахтунг! - поднял руку шарфюрер, готовясь дать команду.
  - Герр официр! - вдруг раздался голос. Рогов понял, что говорит Руди Кранц. - Их мёхте мит иннен реден!
  - Зинд зи дойче? - удивленно осведомился фон Зайдель.
  - Я, - подтвердил Руди.
  Гауптштурмфюрер милостиво кивнул, разрешая Руди подойти поближе. Кранц неторопливо сделал несколько шагов навстречу эсэсовцу и вдруг, резко сунув руку в карман, вырвал оттуда предмет, обвязанный носовым платком и всадил его в острый подбородок фашиста. Раздался громкий треск, ноги фон Зайделя подкосились и он рухнул наземь. Несколько автоматных очередей в упор прошили тело Руди. Он упал, заливая траву кровью...
  Рогов хотел броситься на ближайшего солдата, но вместо этого без сил опустился на землю. Последнее, что он увидел гаснущим взором - белоснежные медицинские птерокары, парящие высоко над обрывом...
  
  * * *
  
   Лёнька Ямцев все-таки успел вовремя... Первый же взрослый, которому он показал записку, доставил его в город. Было созвано экстренное заседание Мирового Совета. Из-за нехватки времени оно проходило через портакомы. Решили прислать медицинские птерокары, наспех оборудованные лечебными гипноизлучателями. Именно их Рогов увидел за секунду перед тем как потерять сознание.
   Гауптштурмфюрер Макс фон Зайдель умер на месте. Разрядник, собранный Руди Кранцем оказался грозным оружием. Смерть Руди не была напрасной, своим поступком он добыл несколько секунд, которых так не хватало птерокарам, чтобы занять позицию над обрывом. Его похоронили при въезде в Светлоозерск. Отряд эсэсовцев поселили на одном из необитаемых островов в Тихом океане. У них есть радиосвязь, их дважды в год осматривают врачи. Это не тюрьма, просто изоляция. При желании, каждый из них может покинуть остров. В прошлый раз, когда Ямцев был там, еще двое пожелали вернуться в большой мир. Только Бушке и с ним десяток 'непримиримых' не желают принять реальность двадцать второго века...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"