Давай. Не бойся. Это разговор,
Не более. Мы говорим так редко,
Что кажется, не знаем друг о друге
Гораздо больше, чем желали б скрыть.
Я часто говорю -- и умолкаю.
Ты -- много обо всём и ни о чём,
Я слышу от тебя -- но не тебя,
И всё это похоже на шараду,
Придуманную мёртвым мудрецом
Не до конца в последнюю минуту
Его существованья. Сколь красив
Был замысел -- и сколь неразрешимой
Окажется задача для того,
Кто следует за мыслями творца
По выверенной им дороге. Так же
И мы пытаемся понять друг друга,
Минуя опрометчиво слова.
Давай поговорим. Я так хочу 
Услышать наконец тебя... Мне больно
Быть рядом с незнакомцем. Воскресим
Обрывки неоконченных бесед...

Ты говорил.. я помню.. много раз
Ты говорил, что ты хотел иного.
Спокойная работа. Серый свитер.
Собака. Дети. Шахматы в субботу.
По вечерам сухарики и пиво.
И жалобы на всё это друзьям.
Я не хотел стоять между тобой
И этим всем -- манящим и прекрасным!
Ты знаешь,.. если хочешь, уходи.
Я выдавлю прощальную улыбку.
И даже из окошка помашу.
И вряд ли позвоню. И не отвечу.
И пропущу обещанную встречу.
Тебя я только этим и держу, 
Не так ли? Что смеёшься? Всё, что ты
Так ценишь на словах, -- ты потому лишь
Так ценишь, что оно альтернативно
Тому, что ты имеешь. Потому,
Что эти вероятности  друг друга 
Взаимно исключают. Получив
Всё то, что у тебя я как бы отнял --
Ты упрекал бы ту, иную жизнь
За то, что в ней нет места для меня.
Все эти  мысли оттого, что ты
Не научился принимать свой выбор.
И я грущу. Я думаю о том,
Что вряд ли ты научишься потом...

              Бабочка
Одна секунда вечности во мне.
Вот замерли.. подрагивают крылья.
Ни прошлого, ни будущего нет.
Есть только след, и тот -- летучей пылью...
Я задохнусь, умру в коробке рук,
Пусть даже самых нежных и красивых.
Но ты в себе -- и потому мне друг.
Но ты меня запомнишь -- и спасибо.

Постой, постой... Я слышал, ты сказал,
Что в этом мире всё уже увидел.
Я говорил так много тысяч раз.
Я был тогда глупее и моложе.
И я твердил другим, что я старик,
Что у меня ни воли  ни желаний...
Но сердце пело, стоило пройти
Мне мимо дорогого сердцу дома
И видеть в окнах свет, и видеть тень --
Неясную, тем боле дорогую
И нежностью полнившую меня --
И у тебя, мой друг, симптомы те же.

         Ничего особенного
Ничего особенного. Утро
Переходит в день, ломая ветки.
У него сочатся мёдом кудри,
Вслед игриво шествуют нимфетки.
Птицы механические крылья
Чистят, полируют ацетоном.
Мир разлёгся -- сытость и бессилье, --
Розовым любуясь небосклоном.
Так же и тебе -- легко и трудно
Разорвать довольство этим летом...
Ничего особенного, друг мой...
Это я пришёл к тебе с приветом.



Я на тебя гляжу -- и горечь слов
Твоих сладка игривостью подтекста.
Кокетка в роли демона, ты вновь
Приопускаешь веки и глядишь
На всё как сквозь меня. Так, в этом кресле,
Не Дракула, не Байрон, не Рэмбо, 
Но сотканный из их очарованья,
Ты знаешь, что красив, и этим вновь
Пытаешься воспользоваться, словно
Ты всё ещё желаешь покорить
Меня, чтобы со мной не говорить...

Чужак, чужак... Не странник, не изгой --
Так почему же ото всех отринут?
Миры и звёзды под моей ногой
Со мной пребудут и со мною минут.
Ночь; в звёзды ветви яблони вросли.
И я гляжу -- и небо подо мною.
Они бы так увидеть не смогли.
И потому -- им не бывать со мною.