Аннотация: Впечатления от книги П. Вайля "Карта родины" и других его текстов о России, россиянах, русской литературе.
ЛЮБОВЬ БЕЗ УВАЖЕНИЯ К РОДИНЕ - НОВОЕ ЧУВСТВО?
В online интервью на тему "О России с любовью" на радио "Свобода" в 2006 году П. Вайль сказал: "... в своей книжке "Карта родины" в послесловии я написал об огромной разнице между любовью и уважением. Любовь не задает вопросов, она естественна, а уважение надо заслужить. Так что Россию любить можно, а уважать трудно".
Такое возможно? Я лично нашёл два случая, когда ответ на этот вопрос положительный - или речь идёт о любимом кресле, или о проститутке. Интересно, какой из них имел в виду г-н Вайль, когда говорил о России? Да и кто он, извините, такой, что Россия должна заслужить его уважение?! Никто!
Не задаваясь этим вопросом один из участников интернет - обсуждения книги "Карта родины" охарактеризовал её как "взгляд со стороны с любовью к родине". Это, по-моему, возможно лишь тогда, когда объективно какие-либо обстоятельства не позволяют вернуться на родину, но здесь не тот случай.
И это подтверждают слова самого Вайля: "Меня не преследовали, не обижали, я просто хотел увидеть мир и читать те книжки, которые хотел читать. ... мир увидел, а книжки не только прочитал, но некоторые и написал. ... Россия для меня страна моей культуры и моего языка, но жить я хочу в Европе".
Свою принадлежность к русской культуре он подчёркивает особо: "я слишком внутри русской культуры".
Таким образом, Россия для Вайля - это язык и культура, но никак не территория, города, посёлки, не её история и не её люди! Парадокс, который многое объясняет.
В частности, делает прозаичными восторги г-жи И. Прохоровой по поводу того, что Вайль, описывая города и посёлки в "Карте родины", замечает в них то, чего не замечают местные жители, а именно, "ярко открывает для себя и для нас какой-то совершенно новый аспект существования людей: не традиционные путеводители с памятными местами, а сразу и комедия нравов...". Особо тонко г-жа Прохорова подметила про комедию нравов.
Вот несколько цитат, показывающих, что именно приметил на родине г-н Вайль:
О РУССКИХ ГОРОДАХ
Статичные фигуры замерли в причудливых позах: в опасном наклоне вперед с какой-то чуть не удочкой в руках; с поднятой будто для голосования рукой и выражением полной готовности. - Это описание "пермской деревянной скульптуры XVIII века".
"Десант с Московского кинофестиваля, отгуляв в Нижнем Новгороде - завтрак в "Колизее", Кремль, встреча с земством, домик Каширина, - с вечера держит курс на Макарьевский монастырь. ... компания в ранний час уже две пустые бутылки. ... питерский сценарист, с храпом засыпающий после тоста. ... Сценарист постоянно пьян, но образован. ... Нептун набрался уже где-то на дне, его держат под руки две шалавы в прозрачном - русалки".
Посещение Абрау-Дюрсо: "... когда в России основывалось столь многое из того, что потом рухнуло. ... Вокруг - холмы, одни в щетине виноградников, другие острижены под ноль, словно пятнадцатисуточники, в горячке борьбы с алкоголизмом. ... Шампанская штаб-квартира - в полураспаде, как её окрестности во все стороны: к западу особо некуда, там море, а на восток - до Камчатки".
О Русском Севере: "Может, пить стоит поменьше?" - вопрос в горицком бараке задается осторожно и безнадежно. Ответ предсказуем и боек. "А как с такой жизни не пить?" ... История вообще податлива, в России - особенно, на Русском Севере - особо извращенно".
Поездка в Ярославль: "В наступившей тишине истошно вопит проводница: "Собрал все сейчас же! Сразу! Собрал и вышел из вагона. Весь тамбур обоссали, а кому убирать?!" ... Снег, благословение российской провинции, с ярославской расторопностью кроет прорехи, пятна, лужи, возвращая городу изношенное достоинство".
О Калининграде: "На фоне совершенно нерусского-прибалтийского, северогерманского - пейзажа набор имен, усугубленный Малиновкой, отдает опереттой. ... Кенигсберг раскатали до мостовых. Что пропустили союзники, довершили переселенцы - отправленные сюда взамен изгнанных немцев российские и белорусские колхозники, их дети и внуки".
Знакомство с Ульяновском начинается с распития портвейна; тем же и заканчивается: "Мускат допивается во дворе дома Ульяновых, у колодезного сруба".
О Калуге: "Лучшие калужские кварталы умудрились застыть в классицизме - понадобись город кому-нибудь с тех пор, его бы перестроили основательно".
Здесь, для сравнения, уместно привести цитату о любимой Вайлем Венеции: "Вдумайтесь только в один факт, это единственный город без наземного транспорта. Человек в нём передвигается либо пешком, либо по воде. То есть так, как делали наши предки. Кроме того, город на островах не разросся пригородами, не распространился новостройками и поэтому Венеция есть наше общее прошлое".
Интересно бы уточнить, а наше - это чьё? И входят ли в этот список калужане? Между тем, Калуга упоминается в письменных источниках с XIV-го века, а по данным археологических изысканий в местах древних поселений на территории современной Калуги она гораздо старше. Ну и в каком из этих двух городов больше нашего общего русского прошлого? Вопрос риторический.
А это Нижний Новгород: "Жизнь сворачивает с Рождественки по Зеленскому съезду наверх, к Покровке и Кремлю, а понизу, вдоль Волги, растекается покой, даже в первый, но уже собачий холод. У церковки в начале Кожевенной появляется высокий юноша в короткой курточке. Он останавливается возле троих у ночлежки, у него белые глаза, редкие зубы, слюна из приоткрытого рта, на лацкане ледяная дорожка. "Зима пришла", - шепелявит он. Те кивают: "Пришла". Юноша заботливо спрашивает: "А почему вы не в пальто?" - "Нету". - "И у меня нету", - со всхлипом говорит он. По лицу текут слёзы, догоняя слюну. Трое цепенеют, он поворачивается и уходит в тупик, дворами к Чкаловской лестнице. ... Женщина в лимонном шарфе заводит опять о темпоритме, машет рукой и, зная закон - из пустой бутылки можно выжать десять капель, - опрокидывает "Арину Родионовну", прижимая горлышко к синим губам. Потом все-таки смотрит снова: может, что осталось на дне".
О службе в армии: "Офицеры из холостяков, жившие на территории части, пили что-то поприличнее, но зато каждый день".
И так далее, и так далее ... "такова вся Россия. ... Труд и глад. Голь и стыд. Смех и боль ...".
О МАЛЕНЬКОМ ЧЕЛОВЕКЕ КОРОТКОГО ВЕКА
Короткий век - это, кто не понял, время существования СССР.
Цитаты: "Россия имела отношение и к созданию атомной бомбы, и к профсоюзам на фордовских заводах, и к революциям в Южной Америке, и к японской послевоенной психологии, и к краху колониализма, и к политической роли копировальных машин. Задником драматических коллизий была Россия".
"Запад победил в холодной войне, если и убеждая, то - себя. Школьный случай доказательства примером. Смертоносное оружие - не доктрины и не ракеты, а нейлоновые сорочки, жевательная резинка, авторучка "Паркер", зажигалка "Ронсон", джинсы "Ли"".
"В российском XX веке даже собака - большой человек: Верный Руслан значимее и сознательнее Каштанки, не говоря о Муму. Почти все советские герои - официальные и неофициальные - в той или иной мере Верные Русланы".
О какой собаке речь узнаем чуть позже, а пока уточняющая цитата о людях советского и даже пост-советского времени: "Они, извращенные временем, но по сути неизменные, физики-лирики: олигарх-футболист, бляди с Вивальди, губернатор на эстраде".
Разумеется, каждый имеет право видеть вокруг себя то, что видит. Но возникает ли при этом автоматически право на обобщения и суждения, вот в чём вопрос!
Даже в почитаемых русскими "святых" местах Вайль примечает одни гадости - пьянство, грязь и пр. А вот его сентиментальное признание в любви к Нью-Йорку напомнило мне "короля Нью-Йорка" из мультфильма "Мадагаскар" очень близким текстом.
Несомненно, что Вайль - мастер "художественного слова", но, несмотря на качественные по форме тексты, он стесняется называть себя писателем, а скромно считает себя всего лишь литератором. Кто же тогда для него Писатель (с большой буквы)? Кроме Достоевского, Толстого, Чехова и нескольких советских писателей-иммигрантов это оказывается и г-н Шендерович. Творчество г-на Шендеровича, известного своим высказыванием о бессмысленности защиты Ленинграда во время Великой Отечественной Войны, г-н Вайль считает "освященным именем Пушкина". Вот несколько цитат из "шедевров" г-на Шендеровича о себе и о нашей стране:
""Люблю Отчизну я, но странною..." -
Глаза б мои уже не видели
Её вокзалов лавки банные,
Аэропортов накопители"
"Она берёзовыми ситцами
Заколебала всю Евразию".
"Сама собой, лежит, громадина,
Где тянут всё, что не своровано,
И тырят всё, что не украдено".
"И - в центре пейзажа -
Я сам. Вэлком Раша!"
"Не имею ни трудодня -
Не пахал, не сверлил, не мел..."
"Я видал это всё в гробу,
Извините за выраже..."
"Я живу в измученной стране...
Я торчу со всеми наравне".
А вы-то поняли, где здесь Пушкин? Я лично - нет. Разве что в первой строке (не полной) из М.Ю. Лермонтова.
Но что же тогда имел в виду г-н Вайль? Может быть, ответ содержится в его статье, посвящённой памяти Арины Родионовны - няни Пушкина? Вот цитаты из этой статьи:
"... любила выпить ... Грешок - это как поглядеть: поэту и его друзьям нравилось. Хрестоматийное: "Выпьем с горя, где же кружка". ... Бражничала, даром что ещё в 1801 г. её муж Федор Матвеев умер от пьянства. ... Арина была собутыльница, сообщница...".
"У Пушкина в Михайловском дворни было - 29 душ. Нормальный обиход сословия. Единственный способ преодолеть такое бытие напоказ, противное естественной тяге к "прайвеси" - исключить услужающих не просто из числа равных, но, по сути, из рода человеческого. В языке - парадоксальным образом именуя их "людьми", как раз людьми и не считая".
Ещё раз убеждаюсь, как "тонко" г-н Вайль подмечает гадости не только на Российских просторах, где бы он ни был, но и в самих россиянах, о ком бы он не писал. Кроме, разумеется, относящихся к "удручающе исчезающему виду русской интеллигенции из разряда "не могу молчать"". Это, кто не понял, о Шендеровиче.
А вот ещё одна высокая оценка произведения современной русской прозы (из передачи "Культура" на радио "Свобода"): "Повесть Владимова - блестящая, лаконичная, ёмкая, жестокая проза. Эта книга останется в истории русской литературы".
Речь идёт вот о чём, цитата: "Сегодня наш герой - верный Руслан, персонаж одноимённой повести Георгия Владимова. Кто такой верный Руслан? Преданный цепной пёс режима? Жертва обстоятельств? Доведённая до абсурда идея положительного героя? Как вышло, что образ собаки сделался метафорой народа и государства?"
Вайль спрашивает: "Но в чём её социальная актуальность? Почему эту книгу можно и нужно читать сейчас?"
На что его собеседница Н. Иванова отвечает: "Актуальность для меня социальная в том, что Верный Руслан - это весь наш народ. ... Несчастный народ, зомбированный, пошедший в революцию или гражданскую войну с какими-то идеалистическими замыслами или под лозунгами "Грабь награбленное" и, тем не менее, начавший в этом участвовать. Народ, который был второй раз введён в крепостничество, как та самая собака поставлен на службу режиму, в колхозе, около колхоза, охраняя лагеря.... Поэтому, Верный Руслан - он половина нашего народа".
П. Вайль: "Ну да, люди узнавали себя.... новый хозяин Руслана Потертый, бывший лагерник, а ныне освобожденный, разговаривает со своей сожительницей Стюрой, и та говорит: "Люди все свои, советские, какие же могут быть секреты? Таких гнид из нас понаделали, вспомнить любо". Вот это единственная фраза, когда у Владимова прорвалось. Все-таки он писал о людях, в конечном счёте".
О НЕМЫТОЙ РОССИИ
Какой же, уважающий себя неолиберал устоит перед соблазном сказать пару тёплых слов про "немытость" России. Г-н Вайль - не исключение: "В баню водили по четвергам, в соответствии с общероссийскими нормами гигиены. Даже в книге "Домоводство" предписывалось "Раз в неделю мыться в бане", в более прогрессивной "Твой дом, твой быт" предупреждали: "Горячей водой следует пользоваться не чаще 1 - 2 раз в неделю". Исконно русская оппозиция "духовное - материальное" давала, как следствие, частную оппозицию "чистота духовная - чистота телесная". Повышенное внимание к гигиене выступало признаком чужака: у зощенковского американца "портянки небось белее снега". "У нас нет умывальника, мы поливаем друг другу из кружки во дворе", - с достоинством говорит девушка в "Молодой гвардии" немцу-оккупанту, который "дважды в день, утром и перед сном, мылся с головы до ног горячей водой". На моей памяти практиковалось не обливание из кружки, а умывание из рукомойника: на дачах, которые родители снимали на взморье, водопровода не было".
В ответ всем любителям смаковать "немытость" России приведу цитату:
"Королева Испании Изабелла Кастильская (конец XV в.) признавалась, что за всю жизнь мылась всего два раза - при рождении и в день свадьбы. ... Дочь одного из французских королей погибла от вшивости. ... Папа Климент V погибает от дизентерии. ... Герцог Норфолк отказывался мыться якобы из религиозных убеждений. ... В средневековой Европе, чистые здоровые зубы считались признаком низкого происхождения. Знатные дамы гордились плохими зубами. ... В руководстве учтивости, изданном в конце 18-го (!) века (Manuel de civilite. 1782.) формально запрещается пользоваться водой для умывания, "ибо это делает лицо зимою более чувствительным к холоду, а летом к жаре". ... Людовик ХIV мылся всего два раза в жизни - и то по совету врачей. Мытье привело монарха в такой ужас, что он зарекся когда-либо принимать водные процедуры. Русские послы при дворе Людовика XIV (Король-солнце) писали, что их величество "смердит аки дикий зверь". ... Самих же русских по всей Европе считали извращенцами за то, что те ходили в баню раз в месяц - безобразно часто (распространенную теорию о том, что русское слово "смердеть" и происходит от французского "мерд" - "говно", пока, впрочем, признаем излишне спекулятивной... Давно гуляет по анекдотам сохранившаяся записка, посланная имевшим репутацию прожжённого донжуана королём Генрихом Наваррским своей возлюбленной, Габриэль де Эстре: "Не мойся, милая, я буду у тебя через три недели". Сам король, кстати, за всю свою жизнь мылся всего три раза. Из них два раза по принуждению. Габриэль д'Эстре пишет ему: "Милый Генрих, не моюсь уже пятую неделю - ты когда приедешь-то?!" ... Жители домов выплескивали все содержимое вёдер и лоханок прямо на улицу, на горе зазевавшемуся прохожему. Застоявшиеся помои образовывали смрадные лужи, а неугомонные городские свиньи, которых было великое множество, дополняли картину". (Книга для чтения по истории Средних веков. Ч. 2./ Под ред. С.Д. Сказкина. - М., 1951. - С. 12-13.) ... Русский народ был на удивление чистоплотным. Даже самая бедная семья имела в своем дворе баню. В зависимости от того, как она топилась, парились в ней "по-белому" или "по-черному". ... Был ещё один оригинальный способ мыться - в русской печи. После приготовления еды стелили внутрь солому, и человек осторожно, чтобы не испачкаться в саже, залезал в печь. На стены плескали воду или квас".
Всем без исключения рекомендую прочитать полный текст по адресу: http://ncor.ru/article/201-hygiene.
Вот такая вот любовь к России, россиянам и русской литературе, которая сидит внутри г-на Вайля, или он внутри неё - не важно.
ОБ ИСТОКАХ "ЛЮБВИ" К РОДИНЕ
Приведу несколько коротких цитат, которые мне лично всё объясняют относительно любви г-на Вайля к Родине, и потому не требуют особых комментариев:
"... каждый камень знаком и полит моим портвейном ..." А больше ничем? Это о Риге.
"Я Москву знаю благодаря тем веснам, когда мы город исхаживали пешком, присаживаясь выпивать во дворах и скверах".
"Коренное население относилось к евреям, как везде, но все же русских не любили еще больше: это ведь они вошли в 40-м на танках и сочли латышский непрофилирующим предметом. Однако своих евреев, когда в 41-м танки ушли, начали убивать, не дожидаясь прихода немцев, а оставшихся в живых сдали в гетто, тех потом убили в Румбульском и Бикерниекском лесах, в Саласпилсе - восемьдесят пять тысяч, сколько было".
О ВОЙНЕ И ПОБЕДЕ
В оценке Великой Отечественной Войны г-н Вайль и категоричен и неолиберален одновременно: "Победы в России - больше на фронтонах арок ..."
"Войну, её победы, её героев использовали и используют все. Да и странно, если б было иначе: немного у страны достижений ..."
"Скорбно, что война стала для России таким эталоном, но что поделать. Как сказано у Льва Лосева "Хорошего - только война ..."
"Однако в России подлинная история войны не написана, не сочинён о ней большой правдивый роман, не снят настоящий честный фильм. Ориентиры сбиты, масштабы нарушены".
О ПОКАЯНИИ
После всего этого г-н Вайль, по неолиберальной традиции требует от России покаяния во всём и перед всеми:
"Нельзя не говорить о том, что Германия (и Япония) сделала покаяние основой национального самосознания, в результате построив социально-экономическое процветание, по сути дела, на комплексе вины и раскаяния. Что в сегодняшней России - при всём шумном почитании Толстого и Достоевского - никто не покаялся ни в чём".
Позвольте усомниться в справедливости тезиса Вайля о том, что "комплекс вины и раскаяния" является основой "социально-экономического процветания". Подтверждающим примером могут служить США, которые никогда, ни перед кем и ни в чём не каялись и не будут этого делать. А источником их процветания является не покаяние и не демократия, как нам пытаются внушить, а возможность печатать доллары в необходимых количествах.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Г-н Вайль пишет в своей книге:
""Я родину люблю", - говорят персонажи, актеры, писатели, политики. В этом, что ли, дело? Так и я люблю. Как это у Сергея Гандлевского:
"... Раз тебе, недобитку, внушают такую любовь это гиблое время и Богом забытое место"".
Этот заключительный аккорд окончательно убеждает меня в том, что слова Вайля о своей любви к родине - ложь. Родина нужна ему лишь для того, чтобы пользоваться её языком, писать о ней гадости, причём писать не понятно для кого, для нас ли с вами - россиян, или, как он сказал в интервью, "для жены и одного-двух литературных приятелей", или для кого-то ещё.
Что касается собственно любви, то в том же интервью он сам признался: "я больше всего из всех стран люблю Италию, а в Италии - Венецию".
А Россию и любить-то не за что, ведь в списке стран "по степени свободы слова" она по его словам "на 127 месте". Что это за список и кто его составил - неизвестно.