Дождь зарядил с самого утра и было похоже, что успокаиваться не собирался: в мрачном чёрном небе каждые несколько секунд вспыхивали бело-сиреневые змеи молний, от грохота громовых раскатов хотелось забиться под ближайшую корягу — словно природа репетировала свой последний день. Этот край всегда был богат на дурную погоду: летом здесь гремели грозы, осенью лили нескончаемые дожди, зимой ветер заметал снегом маленькие домики в крошечных, обнесённых высокими деревянными стенами посёлках. Это был край горных тропинок, способных завести неосторожного путника в самую чащу. Жизнь простых людей здесь сурова и часто коротка. Возможностей занять хоть сколько-нибудь более удачное положение катастрофически мало.
Про эти края говорили, что леса здесь полны чудовищ, поэтому путешественники всегда старались добраться до укрытия до темноты. Может быть поэтому всадник так гнал коня, хотя мальчику было трудно представить, чтобы его спутник боялся чудовищ.
Копыта коня поднимали фонтаны грязи, оседавшей на ногах наездников: немолодого усатого мужчины и худенького мальчишки. Лицо мужчины было тёмным и обветренным, вокруг глаз лучиками расходились морщины, крупный нос, когда-то сломанный, был заметно скошен на сторону. У его пояса висели ножны с коротким мечом, а шею охватывала витая гривна из тёмного золота с двумя фигурками кабанов. Мальчик сидел впереди, крепко вцепившись в луку седла. Он насквозь промок и дрожал от холода, но не жаловался.
Лес поредел, а тропа стала забирать вверх, огибая скалу, затем справа под ними оказалось ущелье. Очередная вспышка молнии озарила хищно нацеленные в небеса шпили, и мальчик крепче вцепился в седло. Дорога шла дальше, но всадник осадил коня перед большим каменным мостом, перекинутым через ущелье на другую сторону. Внизу под мостом шумела река, из-за дождя вода поднялась на несколько метров, но разглядеть что-то в такой темноте всё равно было бы невозможно. Если свалиться туда, вряд ли кто поможет.
Отец как-то говорил ему, что бояться высоты не зазорно, но что-то подсказывало мальчику, что бояться лучше, всё-таки, тайком. Поэтому виду он не подал, но при об отце к горлу подступили слёзы, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не расплакаться. Свесившись с седла, мужчина несколько раз ударил в ворота кулаком. Ответной реакции не последовало, и он постучал снова, а затем врезал со всей силы, от чего металлические шишечки, нашитые на его перчатки, оставили маленькие вмятины на дубовых досках.
Наверное, только громоподобный голос «просителя» и оказал нужное действие, поскольку в небольшом окошечке как раз на уровне глаз возникло лицо, подсвеченное светом фонаря.
– Кого принесло… – начал привратник, но моментально осёкся и сменил тон: – Трульд, ты? Не узнал, не узнал… Богатым будешь!
– Пошевеливайся давай, если не хочешь, чтобы я тебе «напомнил».
Последовал отвратительный скрип, и ворота начали медленно подниматься вверх. Трульд толкнул коня коленями, и они въехали под арку, а ворота опустились за ними. Из караулки вышел привратник. Его фигуру полностью скрывал долгополый плащ, и разглядеть можно было лишь рябое лицо с крупным носом, кончик которого был срезан, и ещё то, что привратник хромал.
– Трульд! Давненько ты не показывался, – натянуто-бодро улыбнулся Гард. – И где тебя только носило? Много храмов обчистил, а? – Гард с пониманием подмигнул, но Трульд и не подумал даже слегка улыбнуться в ответ. – А это кто с тобой? Ученик новый? Тебя как зовут, парень?
– Евфрисарий.
– Как?!
– Фрис, – тут же поправился мальчик.
Полным именем лучше не называться, не так поймут, а сокращение звучит очень даже ничего.
– Отстань от парня, – велел Трульд. – Лучше следи за мостом.
– Да каким сумасшедшим взбредёт в голову напасть на школу героев?
– Мир полнится безумцам, – ответил Трульд, толкнув коня коленями.
Они въехали во двор школы.
Основное здание размещалось в самой дальней части двора и стояло почти на самом крою гранитного утёса, из окон, выходивших на ту сторону открывался захватывающий вид на бездну. Центральная часть строения соединялась галереями с левым и правым крылом, в одном из них жили преподаватели и ученики, во втором селились практикующие герои. Жили они в школе не постоянно и личных комнат у них не было, но каждый герой имел права в течении трёх дней пользоваться гостеприимством школы бесплатно (или больше, в случае ранения). Хозяйственные постройки и домики слуг кольцом охватывали двор, оборудованный для занятий.
Трульд направил коня напрямик через двор к конюшне. Конюх спал на сеновале, и побудка пинком под рёбра не сделала его жизнь лучше, но возмущаться он не осмелился. Трульд же в его сторону едва посмотрел.
– Сначала покажем тебя архонту, – рассуждал он, пока они шли пл галереи. – В это время он ещё не спит.
Эхо от их шагов рассыпалось в сводах галереи, а в высоких узких окнах вспыхивал ослепительный свет, когда небеса озарялись новой вспышкой. Этот нереальный свет слишком сильно отличался от живого, домашнего света фонаря, который нёс Трульд. Металлические пластины на его кожаной безрукавке то горели красным золотом, то вспыхивали серебром. И тени метались по коридору — всё это пугало мальчика.
Из галереи они сразу попали в круглый зал, из которого две лестницы вели на второй этаж, в комнаты, но Трульд повёл мальчика через один из проходов, едва различимых в укромных стенных нишах. Несколько проходных комнат, судя по ящикам и мешкам, которыми они были завалены — складских, а за ними короткий коридор в башню с винтовой лестницей. Трульд повёл мальчика вниз. Именно там, в подвалах, и размещалась библиотека. Не самое благоприятное место для хранения книг, но библиотека в школе героев никогда не станет пользоваться спросом. В основном здесь хранились летописи, героические баллады, написанные по заказу героев, и, в гораздо меньшем количестве, книги по тактике, чертежи осадных машин и рассуждения и воспоминания полководцев древности. Никто никогда всё это не читал. Поговаривали, что где-то в дальних залах архонт содержит личное хранилище книг, которые собирает уже долгие годы, но желающих проверить теорию пока не нашлось (не потому, что страшно, а потому, что не интересно).
Открытых очагов в библиотеке не было — пожара, поэтому архонт грелся возле переносной жаровни. Он оказался не таким, как его себе представлял Фелис, ожидавший увидеть старца. Архонт был пожилым мужчиной, с густыми седыми волосами до плеч. Свободные одежды скрывали его фигуру, но те, кто видел архонта во время тренировок, поостереглись бы вступать с ним в единоборство. Правда, архонт любил разыгрывать согбенного годами старца. Немногочисленные свидетели его былой славы, из тех, кому повезло состариться, могли бы сказать, что в молодости, не смотря на свои силу и ловкость, архонт предпочитал использовать хитрость. Но «свидетели» умели помалкивать, и это была одна из причин их живучести.
– А! Трульд! – архонт закрыл книгу, которую читал, и положил на низенький столик подле себя. – Ты поздно.
– Здравствуйте, учитель, – Трульд быстро пересёк комнату и остановился перед архонтом. – Я так и думал, что найду вас здесь. Дело не очень срочное, но, раз уж вы не спите, может быть, не будем откладывать до утра?
Архонт наклонил голову и перевёл взгляд на мальчика, пытавшегося спрятаться за широкой спиной своего провожатого. Должно быть, когда Корм, когда его создавал, слишком сильно вдавил глаза в череп — глаза архонта смотрели из двух тёмных впадин, и казалось, будто они вращаются сами по себе, без воли хозяина.
– Ты привёл ученика? – спросил он. – И кто этот мальчик?
– Он из Холма, – объяснил Трульд, – это крепость на границе Россалии, которую недавно разгромили войска Тёмного Лорда. Была настоящая бойня, многие жители угнаны в рабство или убиты.
– О, так мальчик сирота? – почему-то обрадовался архонт. – Ты, вероятно, мечтаешь отомстить Тёмному Лорду?
В ответ Фелис проблеял что-то невразумительно-утвердительное.
– Что ж, прекрасно, у мальчика хорошие задатки, он принят.
К счастью, ответа от мальчика архонт не ждал, потому что Фелис так удивился, что вряд ли смог бы сказать хоть что-то толковое. Он ждал и боялся сложных испытаний на храбрость или смекалку, или хотя бы один вопрос с подвохом, выявляющий истинную сущность будущего героя, а тут…
Душевные терзания мальчика прошли для взрослых незаметно.
– Ты хочешь взять мальчика под опеку? – спросил архонт у Трульда. – У тебя ведь ещё не было духовных учеников?
– Но мне ведь не придётся его действительно учить? – забеспокоился Трульд.
– О, нет! Достаточно будет навещать время от времени и давать советы, и ещё придётся участвовать в его посвящении, когда он станет взрослым. В ответ мальчик принимает на себя кровную месть в случае твоей гибели. Слышишь, мальчик?
– Д-да.
– Вот и хорошо, – архонт потёр руки, что могло быть простым ознобом, но выглядела крайне зловеще в подвале при тусклом свете фонарей. – Определи его в комнату к четверым новеньким, это угловая, в самом конце крыла, утром сообщишь о нём наставникам.
– Хорошо.
Трульд легонько подтолкнул мальчика к выходу из библиотеки. Уже на ходу Фрис оглянулся на архонта, который снова взялся за книгу, и поймал себя на мысли, что ему хотелось бы прочитать её, или хотя бы узнать, что именно читает архонт. Наверняка такой важный человек станет читать что-то действительно стоящее.
Вместе со своим новым попечителем Фрис снова прошёл через галерею. В здании царила практически полная тишина, нарушаемая лишь эхом их шагов. Трульд сам когда-то жил здесь, поэтому неплохо ориентировался в ученическом крыле, и нужную комнату нашёл быстро. Многие комнаты были проходными, они шли мимо спящих, кто-то из детей сонно морщился, когда свет фонаря попадал на их лица, а один белокурый вихрастый мальчишка распахнул глаза и сразу закрыл, и Фрису показалось, что мальчишка следил за ними из-под опущенных век, пока они не вышли. Один раз им встретился дежурный наставник, он обменялся с Трульдом кивками, а на Фрисе задержал взгляд, запоминая лицо нового ученика.
Комната, в которой предстояло жить Фрису, была самой дальней, в ней помещалось пять двуспальных кровати, но заняты были только две. Трульд, не обращая внимание на проснувшихся детей, зажёг стоявшую у двери лампу, оглядел комнату, сбросил сумку Фриса на угловую кровать и кивнул.
– Располагайся. Завтра начнёшь заниматься вместе со всеми, так что постарайся выспаться.
Фрис готов был побежать за ним следом: Трульд хоть и был грозе, но зато он был знаком, а своих новых соседей он видел первый раз, и не знал, что от них ждать. Но Трульд ушёл так быстро, что Фрис не успел даже опомниться. Мальчишки тоже боязливо смотрели на новенького, они ведь тоже не знали, что от него ожидать. Первым осмелился заговорить тот, что занимал верхний этаж кровати справа от двери. У него были очень широкие, как у степняков, скулы, но волосы русые, светлые, также, как и глаза.
– Привет, – сказал он и замолчал, настороженно ожидая ответа.
– Привет, – ответил Фрис.
– Тебя как зовут?
– Евфр… Фрис.
– А я Таска, а это Дейх, Удра и Рок. Ты откуда?
Фрис посмотрел на мальчишек, они казались дружелюбными, но настороженными.
– Из Холма, – ответил он. – Это…
– А, я знаю! – перебил Удра, узколиций мальчишка с прямыми тёмными волосами, заплетёнными в короткую косичку. – Я слышал что-то такое, будто крепость разрушили, а всех людей поубивали.
Фрис не нашёлся, что ответить, к счастью, его невольно выручил Дейх, коренастый и пучеглазый мальчишка, занимавший нижнюю полку.
– Ты что! У него, небось, вся семья погибла, а ты такое говоришь!
Удра стушевался и сбивчиво забормотал извинения.
– Ты не сердись на него, – попросил Дейх. – У него ведь тоже вся семья погибла.
– Разбойники, – хмуро произнёс Удра. – Из всей нашей деревни только я выжил.
– Мы все тут сироты, – заговорил молчавший до того Рок.
Он сидел, поджав под себя ноги, подальше от света едва чадившей лампы, и Фрис смог разглядеть только, что у него очень коротко остриженные волосы, и ещё на правой руке, лежавшей поверх одеяла, не хватало мизинца.
– Я мечтаю стать великим героем, тогда я разыщу людей, убивших моего отца. Он был мастером-мечником, его убили потому, что он придумал новый сплав.
– А я хочу найти тех разбойников, которые напали на мою деревню, – сказал Удра. – Я разыщу их главаря и вырву ему сердце!
– А моих родителей предал друг моего отца, – сообщил Дейх, и голос его дрогнул. – Я стану самым сильным и отомщу ему!
Мальчишки замолчали, уставившись на Фриса, и он догадался, что от него что-то ждут.
– А… я… я тоже… – пробормотал он. – На самом деле, на нашу крепость напал Тёмный Властелин, так что я…
– Ничего себе! – выдохнули мальчишки.
– То есть, твой личный враг, сам Тёмный Лорд, владыка Башни Ужаса?!
Сказано это было с таким неподдельным восхищением, что Фелису стало неудобно, будто он в чём-то обманул этих простодушных ребят.
– Это же надо…
– Сам Тёмный Лорд…
– Говорят, Рангар Смелый когда-то имел во врагах Тёмного Владыку, ещё лет сто назад…
– Ты собираешься ему отомстить?
Ответить Фелис не успел: как раз в это время в комнату заглянул наставник. Мальчишки улеглись обратно в кровати, и скоро уже уснули, все, кроме Фелиса. Он ещё долго лежал, глядя, как в окне вспыхивает свет и слушая громовые раскаты, вспоминая, как всего несколько дней назад он точно также лежал в дома в своей кровати и думать не думал, что окажется в легендарной школе героев. Его будущее складывалось тогда гораздо прозаичнее: если бы ему очень повезло, он смог бы стать учеником каменщика, и прожил бы такую же бедную, полную лишений жизнь, как его родители. Что было бы с ним теперь, не попадись толпе беженцев, спасавшейся из разрушенного Холма, Трульд?
С соседних кроватей доносилось ровное дыхание мальчишек. Скорее всего, они подружатся, может быть, даже станут настоящими друзьями, будут вместе ходить в походы, добывать славу и богатства. Может, он даже когда-нибудь перестанет так сильно скучать по семье.
Тихо, чтобы никого не разбудить, Фелис встал с постели и потихоньку открыл свою сумку. Достал перо, чернильницу и несколько листов бумаги. Растянувшись на полу, он обмакнул перо в чернильницу, помедлил, собираясь с мыслями, и начал:
«Здравствуйте, дорогие мои папа и мама, – вывел он старательным почерком, – устроился я неплохо, но очень по вам скучаю. Здесь все очень хорошо ко мне отнеслись, и очень переживают за наш Холм. Надеюсь, я стану настоящим героем. Когда-нибудь я вернусь домой, а пока что постараюсь писать так часто, как смогу. Любящий вас Евфрисарий».