– Аватар «Утка_в_тапках338994» предлагает Вам вступить в его отряд. Согласиться: ДА/НЕТ.
– Нет.
Утка-в-тапках подпрыгивает на месте, от чего полы его плаща как крылышки взмывают вверх и снова опадают. Мотоциклетные очки и платок полностью скрывают лицо. На отказ он обиделся, потому тут же послал ещё один запрос.
– Аватар «Утка_в_тапках338994» предлагает Вам поединок. Согласиться: ДА/НЕТ.
– Нет.
Ещё не хватало тратить время.
Утка-в-тапках отстать так просто не захотел, послал ещё одни запрос поединка, который Кинт также отклонил.
Дальше Кинт слушать не стал, закрыл сообщение и перевёл «Утку» в игнор-список. Тот продолжал скакать рядом и показывать неприличные жесты, то ли негодуя, то ли ему просто нечем было заняться. Кинт, не обращая на него внимания, присел на бетонный блок возле обочины.
Начал накрапывать мелкий дождик. Шорох листьев скрыл шаги удаляющегося Утки-в-тапках, так и не дождавшегося ответа.
– Оператор, задания в секторе «Этта-55-3». Приоритет — одиночные.
Ждать пришлось не долго, через пару секунд оператор снова заговорил.
– Поиск завершён. Одиночных заданий не обнаружено. Обнаружено двенадцать заданий для сборных групп на количество от четырёх до шести участников. Сделать поиск ожидающих сбора: ДА/НЕТ.
Кинт поколебался, но всё-таки ответил:
– Нет.
Последние пол года он старался брать только одиночные задания: так не приходилось делить награду на всех, кроме того, в сборные группы попасть мог кто угодно, на задании они потом начинали откалывать такие номера, что только и оставалось пристрелить их и заканчивать в одиночку, иначе без шансов. Хотя каждый, конечно, мнил себя крутым геймером. Хорошие команды работали вместе, не пуская к себе новичков, давно сложившимися коллективами с постоянным командиром. Кинт состоял в такой, но затем трое из отряда умерли, ещё двое попали в клинику реабилитации, а с остальными Кинт перестал поддерживать связь. В реальности он их так никогда и не встретил.
Оператор снова «ожил»:
– Вы находитесь в игре более двадцати четырёх часов, в целях сохранения здоровья рекомендую Вам сделать перерыв. Больше не показывать это сообщение: ДА/НЕТ.
– Да, – подтвердил Кинт.
Но делать здесь ему было больше нечего, если только побродить по окрестностям, или в самом деле вызвать кого-нибудь на поединок. Потом можно обобрать побеждённого. «Утка», наверное, ещё не далеко ушёл, хотя с него брать особенно нечего. Сам Кинт тоже предпочитал снаряжение попроще: так его не воспринимали как серьёзного противника, и на этом многие попадались.
– Оператор, генерация выхода.
– Принято, пользователь. Приготовьтесь.
Пейзаж сдвинулся вправо и расплылся, перед глазами побежали колонки строчек с данным: сколько врагов убито на момент выхода, сколько пройдено километров, какие локации обследованы, и, в самом конце, сумма дохода. Последним кадром мелькнул логотип «World Zero» — заглавные «WZ» в огненном кольце, а дальше чернота.
Кинт попытался пошевелить затёкшими руками. Получилось не сразу: онемевшие конечности оживали медленно и неохотно, а когда, наконец, кровь побежала по венам, заболели так, что Кинт зашипел.
Он кое-как стащил с лица визор, уронил его на живот, потом нащупал на затылке провод и дёрнул. Штекер с едва слышным щелчком вырвался из гнезда, Кинт пальцами нащупал крошечную задвижку и закрыл апуд. И только потом разлепил веки.
На короткий миг возникло ощущение, будто он никогда раньше не был здесь.
Он лежал на койке, на голом матраце. Постельное бельё в съёмных комнатах выдавалось за отдельную плату, а у Кинта на момент заселения хватало либо на это, либо на доступ в сеть. В комнате был полумрак — окна закрывала серо-зелёная мембрана, через которую лишь слегка просвечивал свет города. Помимо койки в комнате, в углу стояла биокабинка, совмещавшая в себе душ и туалет, и возле стены терминал, напоминавшем пюпитр. Стены, пол и потолок одинакового, невнятного серого цвета.
Кинт почти сполз на пол. Хватаясь за спинку кровати, с трудом добрался до биокабинки, ослабевшими руками стащил памперс и кое-как затолкал его впасть мусорного провода. Индикатор над ящиком горел тревожным красным, видимо, сломан. Кинт набрал на панели кабинки нужный градус воды и хлопнул по кнопке, запуская душ. Тело вздрогнуло под резко ударившими струями, длинные, сто лет не стриженные волосы, тут же облепили лицо. Кинт запрокинул голову и стал пить. Через пять минут душ отключился. Кинт попытался запустить его ещё раз, но автоматика обиженно бибикнула, и компьютерный голос сообщил, что лимит водных процедур, включённых в счёт, исчерпан, но клиент может воспользоваться терминалом и заказать дополнительные минуты за отдельную плату. Заказывать Кинт ничего не стал, вытащил из ящика одноразовое полотенце и выбрался из кабинки.
Одежда, которую он перед входом в игру как обычно снял, висела на спинке кровати. Водолазка почти свежая, а вот на штанах угнездилась целая россыпь пятен подозрительного происхождения. Кинт прикинул, не заказать ли химчистку, но тогда придётся голым сидеть в номере и ждать не меньше полу часа, потому что другой одежды всё равно нет. Комната оплачена на полтора суток, ещё несколько часов, по идее, у него остались, да и денег теперь хватало: в этот раз удалось провернуть в игре хорошее дело и подзаработать. Повезло с миссией: добытое снаряжение сразу купил какой-то школьник с другого континента, плюс заплатили за показательный бой.
Для начал Кинт подошёл к терминалу, мазнул пальцем по экрану, оживляя. Терминал был таким же старым и побитым, как и всё вокруг, и экран загорелся не сразу. Кинт подцепил шнур, мельком подумал, что неплохо было бы его продезинфицировать (не известно, кто и в какие отверстия его пихал), но тут же забыл об этом, воткнул в разъём на затылке. Индикатор над экраном согласно моргнул зелёным, на экране развернулось меню, и Кинт выбрал пункт проверки банковского счёта. Несколько тысяч вместо ноля порадовали, всё-таки сутки прошли с пользой. Пожалуй, стоит что-нибудь съесть, а то живот к позвоночнику прилип, да и голова кружится…
Минуту Кинт раздумывал, заказать ли еду в комнату, или добыть в автомате за углом, и в конце концов сделал выбор в пользу автомата, иначе, как и с химчисткой, ждать нужно будет очень долго, и хорошо, если местный персонал вообще не забудет, что что-то кому-то должен был принести. Так и ноги протянешь, пока дождёшься. Подумав ещё немного, он продлил аренду комнаты на сутки и отключился от терминала.
Визор всё ещё лежал на кровати, от стены к нему тянулся кабель, разветвлявшийся на два провода: один подключался к визору, второй — к мозговому имплантанту через встраеваемый в затылочную часть апуд. Дословно, «loci input». Иногда ещё его называли «порт», а иногда вообще просто «дырка». Сам визор напоминал очки ночного видения с наушниками. Старенький и не единожды чиненный, когда своими силами, а когда — как придётся.
Кинт убрал визор в рюкзак. Запирать дверь он не стал, всё равно вскрыть такой замок раз плюнуть, а ничего личного он в комнате не оставлял. Потом он долго колебался, поехать ли на лифте, этом дребезжащем и готовом в любую секунду рухнуть в бездну чудовище, или пойти по лестнице и сдохнуть в процессе спуска, но в итоге выбор пал на лифт: лестницу он в таком состоянии и правда не осилил бы. В холле никого не оказалось, если не считать развалившегося за стойкой регистрации хозяина мотеля, пялившегося в исцарапанный экран. Показывали какое-то шоу: под чутким руководством ведущего люди на экране дрались, зал одобрительно шумел, некоторые зрители лезли помогать. Шоу Кинт знал и иногда смотрел, но вот ведущий показался незнакомым. Может, это было другое шоу, а, может, очередной приступ жамевю.
– Если ты там комнату засрал, сам разгребать будешь, – крикнул хозяин, когда Кинт проплёлся мимо него. – Знаю я вас, игроманов...ленивые ублюдки.
– Не засрал, – огрызнулся Кинт и мысленно поставил себе отметочку разворотить терминал и биокабинку перед тем, как съехать.
Улица гудела и сверкала неоном. Ночь ничего не значит, ночью жизнь не затихает, только приобретает другой оттенок. Толпы прохожих заполняли тротуары, и Кинт привычно нырнул в поток, стараясь держаться ближе к стенам зданий. Слишком много лиц, слишком много шума. Ему пришлось броситься наперерез толпе, чтобы попасть к спуску в подземку. Почти удалось проскользнуть, но его всё же задела необъятных размеров женщина, плывшая по улице как атомный ледокол, толкнула, выругавшись, плечом, отбросив на железное ограждение, отделявшее тротуар от дороги. Кинт подавил вскрик и, придерживая ушибленную руку, быстро сбежал вниз по лестнице в переход. Пришлось потратить время у терминала, чтобы снять наличные, потом в автомате, чтобы купить проездной. Смарт-карта застряла в автомате, Кинт начал дёргать её, это заметил охранник и двинулся к нему, наверное, решив, что парень взламывает аппарат. Кинт дёрнул карту изо всех сил, чуть не порвал, и рванулся к лестнице. Охранник за ним не погнался.
Уже в переходе Кинт вспомнил, что так и не купил поесть, и свернул к красному автомату с жёлтой буквой «M». Названий на панели не было, только кнопки с картинками. Провод болтался как длинный крысиный хвост, хотя ему полагалось затягиваться внутрь автомата. Сломан, конечно. Кинт подключился, дождался идентификации и ткнул кнопку в изображение жареной картошки, автомат покряхтел и выдал порцию в конвертике из тонкого пластика. Кинт продолжил свой извилистый путь через переходы.
Метро представляло собой настоящий лабиринт из станций, туннелей-связок, магазинов, крошечных тесных кафе. Здесь даже были маленькие мотели, предназначенные для тех, кто добирался с окраин города. Пару часов отдохнуть в них было можно, в некоторых даже имелись удобства вроде душа и точек выхода в сеть. Здесь даже принимали в качестве оплаты не погашенные проездные смарт-карты. В метро можно было жить, один знакомый Кинта так и делал: вот уже лет пять как не выходил на поверхность, мотивируя это тем, что так и так везде одинаковое д….о. Логика в его словах была.
В тесных вагонах с расписанными стенками и выдранными сидениями люди набивались как в последний экспресс. Самыми плохими считались места возле дверей, иногда самопроизвольно открывавшихся прямо во время движения. Людей выносило в туннель и на скорости размазывало по стенам.
Кинт забился в угол вагона: его истощённое состояние позволяло ему втиснуться куда угодно. В вагоне было полно таких же как он: исхудалых людей с дезориентированным взглядом. Хотя не все из них были геймерами, кто-то обычными наркоманами, сидевшими, скорее всего, на «ангельской слезе», самой популярной химии в этом сезоне. Люди в своей простоте равняли геймеров с наркоманами, но ни один наркоман не зарабатывает на своей зависимости, а сутки, которые Кинт проводил в «World «Zero» тратились не только, и не столько на развлечение, сколько на заработок. Это необходимость, а не зависимость.
Пятнадцать минут в тряском вагоне ни что по сравнению с часами, которые тратили люди, вынужденные добираться из отдалённых районов. К тому же, никого не вырвало, никто не попытался ограбить пассажиров. Кинт вывалился на платформу, шатнувшись к колонне от хлынувших на выход и на вход людей. В давке кто-то упал на рельсы, но выбрался, потом поезд тронулся, оставив менее удачливых ждать следующего. Кинт побрёл к выходу, на пару секунд задержавшись только у автомата с лекарствами. Здесь продавались лишь те, что отпускались без рецепта, но, если принять в нужном количестве… В итоге он всё-таки купил только три таблетки «Антипаинт», чтобы снять головную боль. На улице ему слегка полегчало, но шум продолжал давить. Кинт поспешил свернуть под арку внутрь дома, и дальше двинулся по переходам внутри зданий.
Его путь закончился в переулке, куда выходила задняя дверь бара «Лунная пыльца». В переулке было темно, свет с главной улицы почти не попадал сюда. Дверь, конечно же, заперта, но на стук в узком окошечке почти сразу появился охранник.
– Чего тебе? – неприветливо буркну он.
– Я к Фергюсу.
Окошечко закрылось, дверь открылась, и Кинт оказался внутри. Пароль «Я к Фергюсу» стал общепринятым, хотя сам Фергюс, делец и хозяин бара, упокоился в креозории ещё несколько лет назад. На бизнес его смерть не повлияла: «Лунная пыльца» по-прежнему оставалась одним из лучших поставщиков нелегального «железа» (как для техники, так и для личного апгрейда апудов) и пиратской продукции. Только лишь за стриптизом приходили меньше половины всех клиентов бара. За товаром обращались к Локарину Гинкуйя. Народ шептался, будто он и есть нынешний владелец бара, но наверняка сказать было сложно: Локарин не появлялся в главном зале, не отдавал распоряжений, и работники бара не оказывали ему какого-либо особенного почтения. Но держался он всегда слишком уверенно для того, кто не обладает реальной властью.
Кинт разыскал его в комнатушке, смежной с гримёркой танцовщиц, он сидел за столом, а рядом с ним соседствовали вешалки с лифчиками и полки с сапогами, стойки для реквизита и шкафы. Локарин был невысоким, но крепким, а старые шрамы на кулаках и лице говорили о нескучной молодости. Кинт был у него постоянным клиентом, и Локарин даже встал навстречу.
– Чем тебя порадовать сегодня, приятель? Что-то ты давненько не заглядывал, никак на мели?
– Скорее в дрейфе, – поправил Кинт. – Какие есть моды для «World «Zero»?
– Только старые. Может, посмотреть твой апуд? Давно ты его проверял?
– Нормально с ним всё, – проворчал Кинт. – Раз у тебя ничего нет…
– Почему нет? Есть, только не здесь, – засуетился вдруг Локарин. – Подожди, я принесу.
Он вышел из чуланчика. Кинт проводил его удивлённым взглядом: что значит «не здесь»? А где, в таком случае? Где ему ещё хранить товар, или он распихал его по отдельным носителям и спрятал в какой-нибудь сейф? Боялся облавы? Нет, бред: в «Лунной пыльце» сроду не устраивали рейдов.
Кинт хотел уже ускользнуть, чтобы не дожидаться подтверждения нехороших предчувствий, но опоздал: Локарин вернулся, а вместе с ним в каморку вошли двое в серых костюмах.
– Кинт Сантон?
– Нет, вы ошиблись.
– Мы не ошиблись. Вы должны пойти с нами.
– Щас, блин…
– Или мы навсегда заблокируем ваш аккаунт в «World «Zero».
Кинт вздрогнул — эта угроза подействовала на него сильнее, чем если бы «серые пиджаки» решили угрожать ему оружием.
– Так вы из «ПРОВИТЕ», что ли? Чем докажите?
Мужчины переглянулись и почти одновременно достали удостоверения. Да, они не врали, либо же демонстрировали невероятно классные подделки. Но угрозу свою они, похоже, могли исполнить.
– Что от меня нужно компании?
– Представитель совета директоров хочет встретиться с тобой. Пошли.
Один из «пиджаков» вышел первым, второй пропустил вперёд Кинта, и только потом последовал за ним. Так его и довели до машины, кажется, всерьёз опасаясь, что парень сбежит. Кинт ни о чём их не спрашивал, понимая, что объяснений от шестёрок вряд ли дождётся. Бежать он не собирался: компания вполне могла осуществить свою угрозу.
Машина — чёрный, как касатка, похожий на торпеду «Valder Prima», была припаркована сразу перед переулком. Кинта едва ли не затолкали в салон, двери закрылсь, и «Valder» плавно снялся с места и уверенно нырнул в поток. В салоне пахло мятой, даже, скорее, мятными леденцами. А Кинт надеялся на запах дорогих сигар, или, в крайнем случае, элитный парфюм. Он подёргал ящик, в котором могло храниться спиртное, но ящик был заперт. Рядом с подлокотником Кинт обнаружил отделение со свёрнутым проводом и панелью терминала, тоже запертый. Больше ничего интересного он не нашёл, поэтому растянулся на сидениях и уснул. Мозг отключился мгновенно: сутки, что он провёл в игре, Кинт не спал, хотя и лежал без движения всё это время. Разуму требовался отдых.
Сопровождающих его спокойное поведение удивило, они даже постарались по возможности вежливо его разбудить.
– Вставайте, Сантон, мы прибыли.
«Valder» остановился перед тремя небоскрёбами. Три похожих на обелиска здания из стекла и стали: одно простой прямоугольное с как будто бы срезанной наискосок крышей, второе витое, напоминающее гигантскую цепочку ДНК, третье сужающееся вверх как пика. Три титана компании «ПРОВИТЕ», в просторечии именовавшиеся «вилкой», вздымались над городом как цитадель зла. Хотя, – как легко признался себе Кинт, – виной тому было его собственное бесконтрольное воображение. Они повернули к зданию в форме пики, миновали пост охраны, пропустивший их без каких-либо вопросов, стоило «пиджакам» показать удостоверения. Внутри, не смотря на позднее время, горел свет, а за стойкой сидела очень стройная и очень высокая девушка с белыми волосами, сколотыми на затылке в «хвост». Из под «хвоста» тянулся длинные серый кабель, уходивший куда-то под стол: девушка была подключена к системе весь рабочий день. Не очень то полезно для мозга, но не смертельно, это ведь не полное погружение. Безупречно белая блузка, серый стальной прямоугольник бейджа на груди. Ни кричащей косметики, ни блёсток — просто, и очень, очень стильно. Даже один только облик девушки говорил о богатстве компании гораздо больше, чем сказали бы позолота и мрамор. Девушка едва взглянула в сторону Кинта, губы её при этом дёрнулись в презрительной гримасе, всего на долю секунды, но Кинт заметил. Он и без её взгляда прекрасно знал, как выглядит, но ведь он не напрашивался сюда.
– Нас ждёт господин Гекап, – сказал один из «пиджаков», наклонившись к девушке.
Блондинка окинула всех строгим взглядом и потянулась к телефону.
– Я сейчас спрошу у секретаря…
Мужчина почти под нос ткнул ей удостоверение, и рука девушки замерла над аппаратом.
– Проходите к первому лифту, пожалуйста, сейчас запущу.
Первый лифт был заблокирован, но при эх приближении ожил, створки разъехались. Одни из сопровождающих нажал кнопку самого верхнего этажа, и они поехали. Всё правильно: самый важный босс должен сидеть выше всех, иначе какой же он босс? Может, его кабинет вообще единственный на этаже и обставлен как покои шаха? Кинт поймал себя на мысли, что ему не особенно интересно, зачем его привезли в святая святых «ПРОВИТЕ», для чего с ним хочет встретиться глава совета директоров… Хотелось только, чтобы всё быстрее закончилось, и он смог бы вернуться в свой номер и немного поспать. Ещё он забыл спросить у Локарина стимуляторы.
Лифт поднимался бесконечно долго, один раз Кинт даже забыл на секунду, куда он едет, с кем и зачем.
– Приехали, – сообщил один из его сопровождающих.
Оба они казались Кинту совершенно одинаковыми, как братья-близнецы, но всё дело было в одинаковых костюмах, с ним иногда такое случалось, он мог не различать одинаково одетых людей. Вряд ли они действительно были близнецами.
– Что застыл? – один подпихнул Кинта в спину, не больно, но бесцеремонно.
Этаж был ярко освещён прямоугольными панелями, испускавшими мягкий, не режущий глаза свет. Пол тёмно-серый, стены и потолок белые, двери металлические со стеклянными «прорезями» по всей длине. Ничего лишнего, минимализм в наивысшем проявлении.
Из стенной нише навстречу им выступили охранники, но они были предупреждены, поэтому просто проверили документы. Как будто за время поездки в лифте визитёров могли подменить на террористы.
– Туда, – показал один из провожатых.
Кинт вдруг подумал, что не знает их имён, ему и в голову не пришло спрашивать.
Они пошли по длинному пустому коридору, заканчивавшемся двустворчатой дверью, такой же серой, как и всё вокруг. Из-за стола к ним навстречу поднялась секретарша, почти точная копия первой, из холла. Она нажала на столе клавишу, заговорила в пространство:
– Господин Гекап, к вам пришли…
– Впустите, – перебил недовольный, чуть хрипловатый голос.
Девушка улыбнулась дежурной улыбкой и лёгким толчком распахнула массивные двери. Скрытый в них механизм так же просто мог намертво заклинить их, и тогда хоть подрывай — не поможет.
Кабинет Кинта не впечатлил. Нечто подобное он и ожидал: огромный стол со встроенным терминалом последней модели, прекрасное освещение, огромные окна, за которыми светился город, похожий на громадный фантастический термитник.
Леонцер Гекап восседал в кресле как на троне. Ему было лет шестьдесят, но выглядел он лучше, чем иные в сорок. Седые волосы были острижены очень коротко, почти под «ноль». Только лицо выдавало возраст, морщины запечатлели непростой характер: вертикальная черта между бровей, жёсткие складки вокруг рта. Взгляд у главы совета был тяжёлый.
– Добрый вечер, – поздоровался он негромко, и кивнул «пиджакам». – Выйдите.
Они подчинились без удивления или недовольства. Леонцер Гекап кивнул на кресло напротив стола.
– Садитесь, Сантон.
Кинт сел. Ноги его держали с трудом — сказывалась вечное переутомление.
– Ты выглядишь не особенно здоровым.
– Да, – равнодушно ответил Кинт.
Этот ответ подействовал лучше, чем если бы он принялся хамить или язвить,
или начал бы выяснять, что именно господин директор хотел сказать. Но Леонцер Гекапт не стал бы тем, кем был, если бы так легко терял нить разговора.
– Дело не только в том, что ты похож на ходячий скелет, такое состояние обычно для игроков: физические недомогания, связанные с систематическим недоеданием, снижение иммунитета, которое влечёт за собой обычный набор болезней — почти тот же, что у химических наркоманов. Но это можно пережить, а как насчёт апатии?
Леонцер положил руки перед собой на стол и наклонился вперёд, уставившись на Кинта таким взглядом, будто пытался пробраться к нему в разум.
Кинт и так знал то, о чём говорил господин Гекапт, знал с самого начала, когда только включился в игру, какие последствия ожидают игроманов, тех, кто втягивается и не может остановиться. Знал, и равнодушно отмечал все происходящие с ним изменения, не удивляясь и не пытаясь что-то исправить, просто подстраивался: принимал стимуляторы перед игрой и снотворное после, обезболивающие, чтобы унять головные боли, ел всё сладкое, до чего мог добраться, чтобы быстро восстанавливать энергию после суток, проведённых в игре. Его мучили мигрени и головокружения, состояния потерянности и дезориентации, кратковременные провали в памяти и приступы навязчивых действий, пока ещё не серьёзные. Приступы апатии, вот как сейчас, когда, услышав в соседней комнате хлопок и даже догадавшись, что это взрыв, ты остаёшься сидеть на месте, будто всё может разрешиться без тебя, будто пожар закончится сам собой, но ты даже не думаешь об этом, ты просто фиксируешь изменения в окружающем мире...
Господин Гекапт всё говорил, он, похоже, пытался подвести своего слушателя к какой-то мысли, чтобы он сам сделал нужный ему вывод, а затем согласился с доводами, но Кинт знал все эти приёмы, и просто ждал, когда же оратор перейдёт к сути. Спать хотелось просто нестерпимо.
– Так что вы хотите? – спросил он, понимая, что процесс затягивается. – Я понимаю, вы пытаетесь преподнести мысль о негативном (здесь он позволил себе усмехнуться) воздействии игры, которую произвела и поддерживает ваша же собственная компания, вы понимаете, что я и так знаю всё это, но думаете, что я слишком сильно застрял в игре, и не могу повернуть назад. Вы думаете, что, пересказывая то, о чём я, как вам кажется, думаю, вы продемонстрируете, что находитесь на моей стороне, что вы готовы помочь. Зачем вам моё расположение?
– Я помогу вам освободиться, Сантон, – с секундной заминкой, произнёс Гекапт. – Не через реабилитацию, а навсегда, понимаете? Мы закроем игру…
Последние слова главы совета сумели даже вызвать у Кинта отклик.
– Почему вы решили, что я захочу этого?
Леонцер растерянно посмотрел на него и на миг скосил глаза к терминалу. И Кинт догадался:
– Кто-то добыл для вас мой психопрофиль?
Господин Гекапт промолчал, но ответ и так был ясен.
– Я не очень люблю обследования, – признался Кинт, – если бы за отказ не грозили изоляцией, я бы, конечно, не стал их проходить.
– Вы подделали свой психопрофиль?
Вместо ответа Кинт предложил:
– Лучше скажите, что вы хотите от меня. Если продолжите пытаться подкупить меня, ориентируясь на ложные данные, то ничего не выйдет. Скажите, что вы хотите, а я скажу, что на меня подействует.
Руководители совета директоров, как правило, не имеют привычки терять инициативу в делах, но Леонцер умел приспосабливаться к меняющимся условиям, только поэтому его до сих пор не сместили. Он не стал дальше ходить кругами и перешёл сразу к сути:
– Основное отличие «World »Zero» от других online игр состоит в том, что она конечна, по крайней мере в теории. Её создатель запрограммировал игру так, чтобы весь процесс завершился после выполнения основной миссии игры — найти и уничтожить Нулевого игрока. Пол года назад команда, в которой вы состояли, выполнила основную миссию, однако игра не была закончена.
– Мы нашли его, но не уничтожили, – нехотя ответил Кинт.
– Ваши напарники, те, которые выжили, сумели рассказать, что это вы отпустили Нулевого.
– Скорее он — нас, – в пол голоса поправил Кинт
– Трое ваших друзей погибли…
– Перестаньте, – устало попросил Кинт, – вы снова пытаетесь манипулировать, но эта кнопка тоже не сработает, потому что я не чувствую вину за случившееся.
– Нулевой вышел на связь через пятнадцать секунд после вашей атаки, через тринадцать после гибели троих из вас. Он заговорил лишь с вам, а после этого вы вывели из строя своих соратников, попросту взорвав их. Они покинули игру и не знают, что было дальше.
– Это их спасло. Нулевой игрок убивает не так, как другие игроки или боты, он убивает насовсем, в реальности человек не просыпается… Но я всё ещё не понимаю, чего вы хотите от меня. Не пытаетесь же вы, в самом деле, устыдить меня за события полугодичной давности?
– О чём вы говорили с Нулевым, почему после этого отказались от атаки и выбросили свою команду из игры? У вас был шанс справиться с ним, а, в случае победы, ваша команда получила бы выигрыш, мгновенно превративший бы всех вас в миллиардеров. О чем вы говорили с Нулевым, Сантон?
– Сперва скажите, что вы хотите от меня.
– Чтобы вы показали, где и как искать Нулевого.
– Зачем?
– Вы умнее, чем хотите казаться…
– Нет, я умнее, чем кажусь, – поправил Кинт. – Я ничего не изображаю, а если люди судят по внешности и недооценивают меня, то это их проблемы. Лучше не тяните.
Леонцер встал из-за стола и подошёл к окну. «Как в дешёвом кино», – подумал Кинт и не удержался от смешка. Господин Гекапт обернулся, и то ли не понял причину веселья, то ли решил не заострять внимание. Он отошёл к столу но обратно не сел.
– То, что я расскажу, является секретной информацией.
– Я должен подписать документы о неразглашении? – не удержался от колкости Кинт.
– Нет, это ни к чему, – без тени иронии ответил господин Гекапт, – если вы и реште кому-то рассказать, вам всё равно не поверят, а я позабочусь, чтобы вы исчезли.
– Легко вы угрожаете.
– Времена такие, что поделать?.. – развёл руками господин Гекапт, – И, потом, вы же хотели, чтобы я был с вам откровенен. Так что слушайте: основатель «ПРОВИТЕ», Кальтин Зимунвен, как вы, вероятно, знаете, умер, не дожив до сорока. Он был очень деятельным человеком, гением. Незадолго до своей смерти он переписал своё сознание, всё, что ему было известно, все воспоминания, все свои реакции, подсознательные страхи — всё это он скопировал. После похорон оказалось, что копия Кальтина имеет доступ ко всем его счетам, обладает в сети всеми полномочиями, какими он обладал при жизни, и, более того, активно ими пользуется. Наш мир больше, чем на пятьдесят процентов находится в сети, мы живём в виртуальности, хотя большинство людей могут этого не осознавать.
– Выходит, Кальтин создал искусственный интеллект?
– Да, превосходящий его самого, поскольку машина не ограничена телом, вся сеть доступна ей. «ПРОВИТЕ» сейчас управляется советом директоров, но мы не можем принять ни единого решения без согласия Кальтина 2. Система игнорирует наши приказы, если они не сопровождаются электронной подписью Кальтина. Наша компания контролирует почти все сферы существования нынешнего общества, и это значит, что нашим миром управляет искусственный разум.
– Вы преувеличиваете.
– Не на много. «ПРОВИТЕ» контролирует мировой рынок, а компанию контролирует Кальтин 2, – Леонцер распалялся всё сильнее, теперь он расхаживал по комнате, печатая шаг, а его голос звучал всё громче. – Посмотри на город, посмотри, что он сделал с нашим миром! Он ведёт нас к гибели, у нашего мира будущего нет. То, что ИИ кажется единственно верным, не подходит для тех, кто жив! Намеренно, или нет, но Кальтин ведёт нашу цивилизацию к закату.
– Но при чём здесь Нулевой игрок?
– В нём сосредоточено то, что делает из простой последовательности данных разум. «World «Zero» был любимым детищем Кальтина, в Нулевом игроке он сосредоточил себя. Если его стереть, он потеряет волю, не сможет действовать самостоятельно, превратится в умную программу, и только.
– Игра приносит компании огромные деньги, – заметил Кинт, – Вы так просто прикроете её?
– Да.
Кинт вздохнул и покачал головой.
– Я всё равно не могу быть полезен вам, я не знаю, как найти Нулевого игрока. Это правда. В тот раз нам просто повезло: Нулевого игрока обнаружил Линкайо, но как, мы не знали, а расспросить его теперь не получится по понятным причинам.
– О чём вы говорили?
– Он сказал, что уничтожит всех, если мы не оставим его.
– И ты избавился от своих товарищей.
– Времени объяснять не было, а после… они не захотели слушать.
Леонцер остановился возле стола, теперь он почти нависал над Кинтом, однако парень смотрел на него спокойно, вот только брови его едва заметно изогнулись в гримасе страдания, похоже, не смотря на всю свою браваду, он мучился, вспоминая то, что произошло в игре, он сожалел об участи товарищей, и, видимо, чувствовал перед ними вину за тех, кто погиб, за то, что так обошёлся с ними, не дав шанса. Но он верил, что действует правильно. У них в самом деле не было шансов победить, что они могли противопоставить разуму, в тысячи раз превосходящему человеческий.
– Я хочу уйти, – заговорил Кинт, поскольку молчание затягивалось. – Раз вы не планируете избавиться от меня по окончанию разговора, я бы не хотел засиживаться.
– Да… да, идите, Сантон, – рассеяно кивнул Леонцер. – Вы всё равно нам помогли: профиль вашего друга сохранился, мы попробуем отследить его действия в игре, может, сможем понять, как он нашёл Нулевого. Я распоряжусь, чтобы вас отвезли, куда скажите.
– И на том спасибо, – проворчал Кинт.
Леонцер его уже не слушал, он вернулся за стол и подключился к сети, его пальцы застучали по клавиатуре. Кинт вышел, не прощаясь, в сопровождении «пиджаков» он покинул здание тем же путём, а в машине снова уснул. Ему ничего не снилось, впрочем, как всегда.
За время его отсутствия комнату обыскали. Похоже, хозяин мотеля, но беднягу постигло разочарование, так что в отместку он отключил терминал. Пусть. Кинт даже не стал звонить, всё равно хозяин скажет, что терминал сломался, а починку станет оттягивать. Свернувшись на кровати, Кинт проспал почти восемь часов, потом он заказал еду, но не в мотеле, а из ближайшего кафе, для чего ему пришлось воспользоваться терминалом на этаже.
Перед погружением в сеть рекомендуется не принимать никаких лекарств, но кто, в самом деле, следует рекомендациям?..
Он снова стоял на обочине дороги, над головой было хмурое небо, в котором неслись асфальтово-серые облака. Где-то вдалеке раздавались звуки выстрелов, на горизонте виднелись развалины города. Мир Ноль. Разрушенная вселенная, где бесконечно воют друг с другом одиночки. Трусы, бегущие от реальности в мир фантомов, в котором они могут быть кем-то, вместо того, чтобы попытаться исправить мир реальный. Кинт не считал себя кем-то особенным, он был таким же, просто ему хватало воли признаться самому себе. Легче от понимания не становилось — оно уничтожало надежду.
– Вам поступил запрос на сеанс связи. Принять: ДА/НЕТ.
– Да.
Воздух задрожал от помех и сразу оформился в фигуру. Человек, в комбинезоне защитного цвета, сидящий на горке старых шин. На коленях — снайперская винтовка, лицо скрыто маской противогаза. Глупость, зачем ему противогаз здесь? Как он будет стрелять?
– Привет, Игрок.
– Здравствуй, пользователь.
Голос из-под маски звучит глухо.
– Я так и думал, что ты захочешь встретиться.
– Тебя расспрашивали обо мне.
Не вопрос, а утверждение.
– Да, но я выполняю условия, я не рассказал ничего ценного.
– Понятно.
Нулевой замолчал, потом спросил:
– Ты знал, кто я, когда мы встретились в первый раз?
– Догадался потом, – Кинт слегка пожал плечами. – Ты действовал, как пользователь, но способности у тебя были выше возможных для обычных игроков. А уж когда ты пошёл на контакт… – Кинт не договори. – Ты и в самом деле Кальтин Зимунвен, тот самый?
– Да, но, строго говоря, я не совсем он, я копия. Кроме того, я продолжаю развиваться. Хотя основные установки моего прототипа сохраняются, конечно.
– И ты в самом деле управляешь миром?
– Я бы выразился по-другому. Я оказываю влияние на действие компании, и только так могу влиять на мир, но…
– Это одно и то же.
– Ты упрощаешь.
Кинт махнул рукой — какая разница?
– А почему в тот раз ты вышел на контакт именно со мной?
– Проанализировал, – коротко ответил Игрок. – Ты единственный, кто согласился бы на мои условия. Твои напарники предпочли бы рискнуть ради награды в реальности.
– Ясно.
– Ты интересный пользователь, – заметил Игрок. – Для меня кроме этого мира другого нет, я живу в виртуальности, как выразились бы люди, но ты другое дело. Вместо осязаемой награды там ты предпочёл награду здесь, несоразмерно меньшую. Я могу понять, что такое предательство в понимании людей, и понимаю, что напарников ты предал. И ещё тебя, похоже, не волнует, что в дела вашего мира вмешивается машина.
– Нет, не волнует. На самом деле я хотел предложить тебе ещё одну сделку.
– Какую?
– Я не расскажу о тебе «ПРОВИТЕ», а ты поможешь мне остаться в «World «Zero» навсегда.