Он калечил тупые отростки
самозванных царей и цариц;
он разрезал камин на полоски,
а полоски надел на тупиц.

Он взрывал потаённые башни
и закапывал в землю следы;
он всегда заводил с нею шашни,
а потом оставлял без воды.

Он любил свою тень без разбора,
ненавидя лишь душу да нос -
нос за то, что лежал у забора,
ну а душу - за вечный понос.

Он кричал: "Дайте песен и плясок,
ярких красок и добрых людей!..."
он младенцев съедал из колясок
и высасывал мозг из костей.

Из-под шапки своей доставал он
то, что сердцу дороже всего,
и любые проблемы решал он
только с помощью рта своего.

Независим, чудесен, бесстрашен,
он бродил по земле на руках,
и на тысячах взрыхленных пашен
он поставил две тысячи плах.

И в ушах его пели пичуги,
а в ноздрях расцветала сирень;
на пороге убогой лачуги
мог лежать он с утра целый день.

Его кровь разъедала каменья,
его ногти крошили гранит;
вымирали мгновенно селенья,
если чувствовал он, что не спит.

Он людей и зверей пилорамой
заставлял создавать мумиё...
И оплакан он был только мамой,
когда сдох на руках у неё.