Mad Gentle Essence. Зона отчуждения. (17

Предупреждение: гомосексуальные отношения, постельные сцены.

Часть семнадцатая.
"Нежность для Зверя, или Хорошего понемногу..."

- Что ты делаешь? - шевельнулись его губы. - Ты меня соблазняешь, Дин?
- Да... Соблазняю... Совращаю... Думай, как хочешь, - упершись икрами в постель, я притянул его к себе так, чтобы бедра любимого Зверя касались моих.

А он, стоял, почти касаясь лбом моей головы, и дышал через раз.

Впрочем, я дышал так же.

- Только, как я понимаю, мы с тобой совращать друг друга начали еще там... В подворотне... Помнишь? - я коснулся носом щеки Свята, и нежно потерся об нее.
- Когда первый раз поцеловались? - улыбнулся Свят.
- Да, тогда, - я не мог оторвать взгляда от его губ.
Он хмыкнул и улыбнулся:
- А мне кажется, что еще раньше...
Я вскинул брови, прекрасно понимая, о чем он.
- Хотя да. Как-то так...
- Это уже не важно. Но тогда это было убойно, блять. Самое начало. Но како-о-ое, мать его!
- О е-е-е... Начало сумасшествия под названием "Ангел и Ко".

Святуся покачал головой, накрыв языком верхнюю губу, а я аккуратно, еще плотнее прижал его к себе за пояс, и он прогнулся, поддаваясь моим рукам.

- Да все это, правда, пиздец какой-то, Дин!..
- Некоторые этот "пиздец" по-другому называют, знаешь? - прошептал я на ухо и обхватил языком теплую мочку с сережкой, засосал, ощущая, как напряглось в руках любимое тело.
- Скажи мне? Буду знать... - процедил Святуся сквозь стиснутые зубы.
- А сам не знаешь? - я перестал издеваться над его ухом.
- Знаю...
- Почему тогда спрашиваешь?
- Хочу, чтобы ты ЭТО сам сказал, - прохрипел он и поцеловал в шею, наклонив мне голову, открывая себе доступ.
- Я уже говорил, гад ты, говорил же... - и провел рукой вверх по спине, целуя скулу, подбородок, дурея все сильнее. - Несколько минут назад.
- Думаешь, я забыл? Ни хера я не забыл... - я поцеловал его.

Просто так. Нежно. По-пионерски, без языка.

- Обожаю тебя, - прошептал, когда оторвался от него. - Ну скажи, а? Скажи... Я хочу.
- Ну... Это... Ты же про любовь говоришь, да? - наконец-то мое чудовище разродилось, и
скромно потупило глазки.
- О, е-е-е... - выдохнул я, и, сдерживая стон, с умилением перся от наиредчайшего зрелища - скромняга старший твинс.

Мамочка!.. И ЭТО Свят? Не верю.
Сейчас еще в моей груди начнет пальцем дырку ковырять от смущения.

- Слушай, там же Ян, Дин. Он один с ней, - хрипло выдал он, неожиданно выходя из образа скромника.
- Да что ты? Неужели? - деланно удивился я. - Перестань ты, епт. Что за детский сад? Ну и что, что один? Боишься, что она его изнасилует, да? Ты его вообще-то одного оставить хотел, помнишь? Кто из дома валить собирался? М?
- Черт... Да, собирался! Я тогда не думал ни о чем! Ну? Ну и хули ты вот, а? Типа, не понимаешь сейчас!
- Все о'кей, угомонись. Ты ей уже дал понять, что к чему, не забыл? Зараза такая... Я тебе еще это припомню! - я притянул его к себе за подбородок и, под его мычание, прикусил за губу, отпустил, а он, улыбаясь, ее зализал и пожал плечами:
- Не удержался я тогда, сорри... Отшлепаешь меня, милый, м? По голой попке? - он поиграл бровями, и я втянул воздух сквозь зубы от жесточайшего томления в груди.

Дря-я-янь... Господи...

- Черт, ты не понимаешь? Я же там практически кончил рядом с вами, гады... Такое рядом с бабой творить!!!
- Прости, малыш, - Свят положил мне руку на грудь, согревая ее теплой ладонью, поглаживая ткань подушечками. - Я знаю, что ты тогда чувствовал.
- Знает он, - шепнул я, - все он знает... И все равно творит! Да?
Свят шмыгнул.
- Да.

Ну? Нормально...

Я заводился.
Я хотел его все сильнее.
Я сходил с ума, ощущая огонь, растекающийся по венам.

- Бля-я-ядь,- процедил, сминая джинсы на его заднице, стискивая пальцами замечательную попку под ними.
- Ди-и-ин... Ты хочешь... Но... Там... Мы не одни... Я же не смогу молчать, - предупредил он. - Ты меня знаешь!
- Не... Ну... Твою мать, Свят! Мы трахаться не будем... Мы просто... Ну... Мы тихонько, Святусь... Я буду закрывать твой рот губами, когда ты будешь стонать, - улыбаясь пообещал я.
- Правда?
Свят, зараза такая, прекрасно понимал, чего именно я хочу!
Знал, что мне, как и ему, сейчас сам трах НЕ важен. И все равно не мог удержаться, чтобы не поиздеваться надо мной.
- Не вру я тебе, бля!

Меня начало по-тихому трясти уже от возбуждения, я был до крайности взвинчен.
И это уже мне стонать хотелось.
Здесь и сейчас.
А еще до смерти хотелось расслабиться.

- Это хорошо, Дин, очень.
- Да, я знаю, так что разреши, мне надо... Мне очень надо. Один на один, понимаешь?
Я гладил его спину, стараясь говорить спокойно, не глотая буквы, подбирая нужные слова:
- Я два дня уже места себе не нахожу... Мне хуево. Януся все знает. Знает, что мы должны побыть вдвоем, что должны поговорить. Вернее, о том, что Я должен поговорить с тобой. Он нас простит.
- Знает? Ты говорил с ним об этом ? - Свят зарывался пальцами в мои волосы на затылке.
- Говорил, Свят. Он же чувствует, что происходит. И ему важно, чтобы между нами все хорошо было.
- А с нами все хорошо? - оттянув мою голову за волосы, мой Зверь всматривался в меня. - Между тобой и мной, Дин.

И пусть освещение было позади меня, и он не мог видеть мои глаза, но мне казалось, что Свят своим взглядом сканировал мою душу.
Ответ в НЕЙ искал.

Я помолчал немного.
- Свят... Все хорошо между нами, правда. Не думай ни о чем таком, а? Просто пойми...
- Я пойму. Понял, вернее. Но... Ангел, скажи мне ... Что ты ему говорил обо всем этом? Скажи, а? Я хочу... Мне надо...
Я растерянно хмыкнул, стискивая зубы.
Чувствовал мурашки по спине, начинающиеся от затылка, и волнами прокатывающиеся до самых бедер, к паху...
А еще к этому добавлялся и жар от его тела, и я не сомневался, что с таким трепетом в груди, не смогу себя долго сдерживать.

- Почему? Ты считаешь, что тебе я скажу совсем другое? Да?
- Да.

О, черт!..

- Почему? Ну почему ты так считаешь?
- С ним ты откровеннее, чем со мной, Дин...
- Что ты несешь? Что?!
- Не говори мне, что я не прав, Ангел. Я не дебил. Так было с самого начала... Я же знаю... - его взгляд прожигал во мне дыры, и это было больно.

Что за?..

- О чем ты? Скажи, а?
- Ну, просто так было, ты общался с ним, говорил обо всем, что чувствовал к нам двоим. И к нему и ко мне. А мне нет... - сумбурно выдал Свят и заткнулся.

О, мать моя женщина...

- Вон оно что! Ну что за епт? Ну ты же помнишь, как все было, а? Помнишь?

Свят молча сглотнул, глядя мне в глаза.
Я видел его дернувшийся кадык.

- Мы же не собирались с тобой быть... - я запнулся, - вместе. Ты сам говорил только о трахе, и не больше. Ну? Зачем ты сейчас об этом ? Я просто не давал самому себе возможности понять, как отношусь к тебе на самом деле. Не понимал, что все намного серьезнее, чем кажется. Ну, у тебя же тоже было так! Свят... Свят... Если хочешь, я у тебя прощения за все, что было попрошу, хочешь? - я взял его лицо в ладони. - Да, я идиот, кретин, балбес, придурок, кто угодно! Я не понимал, что со мной, и не чувствовал, что с тобой происходит. Но... Потом-то все изменилось, Свят! И я же первый, блять, и не выдержал! Ну, чего ты, а? Что за хрень у тебя в голове? Ты же все помнишь. Я же сам... Первый.

Зверь свел брови, кивнул, облизав нижнюю губу.

- Тогда, в школе? Когда ты просил меня выслушать Яна, да? В туалете... Когда ты... мы целовались? - Свят погладил мою кисть, сильнее прижимая ее к лицу.
- Да. Тогда... Я же... Меня расплющило тогда, Свят. Ты же и сам это понял... Не мог не понять, - кивнул я. - А с Яном... Ты прав, так получилось с самого начала, что мы с ним ничего друг от друга не скрывали. Так уж вышло... Он был откровенен со мной до такой степени, что в ступор меня вгонял, понимаешь? И нравился мне до полного одурения. И как я мог после этого быть с ним другим? Как, Свят? Мне хотелось быть с ним, хотелось, чтобы он мне доверял. А у нас... Ты вспомни. Мы же воевали между собой... даже тогда, когда понимали уже как на самом деле относимся к друг другу...

Я знаю, что в этот момент Свят почувствовал, что мои пальцы, как и я весь, мать его, дрожу!

Убрал мои руки от лица, заводя их себе за шею, и притянул к себе, заставляя прижаться щекой к его плечу.

- Все... Все... Прости, прости, Ангел. Я сам идиот, каких мало. Все что-то себе придумываю. Шиза просто посетила... Прости, успокойся... Слышишь? Забудь...

Он тихонько гладил меня по спине, дыша в шею, касаясь ее губами, и жарко шепча все это.

Чокнуться можно...

Что ж в мозгу-то у тебя творится, монстр ты мой!
Как же там все непросто.

Я через минуту поднял голову, убирая волосы с лица, заглянул в его глаза:
- Свят, пожалуйста... Сука, колбасит, как не знаю кого. У меня колени подгибаются, блять. Давай сядем или ляжем уже, а? Не могу больше, - смущенно попросил, продолжая смотреть на него, сдерживая себя, чтобы не отвести взгляд.

Меня выворачивало наизнанку. Но я понимал, что Святу это нужно, если он так делает.

Он кивнул, улыбнувшись и убирая мою челку наверх:
- Я тебя удержу, - и переместил руку на шею, горячей ладонью под волосы, слегка сжимая ее, заставляя воспаленные мозги плавиться еще сильнее, вызывая сильнейший мандраж во всем теле. - Ты мне только пообещай, что скажешь все так же откровенно, как и ему.
- Боже ж ты мой!.. Ну, куда я денусь? Куда? Я скажу все что угодно, о чем угодно. Все. Что хочешь... И сделаю все , что скажешь, слышишь? Только не издевайся ты так, пожалуйста...

Свят с изумлением рассматривал меня как что-то очень странное, и я видел, что мой монстр растерян и удивлен. Мной, таким покорным во всем...
Чтобы я когда-нибудь раньше ему сказал, что сделаю все, что он захочет? Что скажу, все, что он хочет слышать? Да ну ладно! Нонсенс!

А сейчас я не сомневался, что его так клинило еще и от предчувствия наших "разборок".

Его - от этого.
А меня от него и самого себя.

Так же, как с самого начала моих нежных чувств к Яну, я сам себя не узнавал, так вот, то же самое было со Святом сейчас. Все ТО я переживал по новой. Зарождающуюся острую нежность. Только уже к моему невыносимому старшему клону.

И еще я понимал, что как бы ни складывались наши отношения дальше, как бы мы не выкобенивались друг перед другом, после этого вечера оба будем знать наверняка: друг друга мы УЖЕ приручили.

...Практически в одно мгновение, лишь немного отклонившись корпусом, он стянул с себя свитер и бросил его на спинку кровати, оставаясь в тонкой белой футболке, так замечательно подчеркивающей его широкие плечи.
На правой руке мелькнуло что-то белое, и я остановил ее, вцепившись в кисть, с удивлением глядя на дорожку широкого лейкопластыря, приклеенного от локтя вниз.
- Что за херня? На левой, на правой. Там обварился, а здесь-то что?
- Поцарапался, не обращай внимания. Бывает... - он постарался высвободить руку и обнять меня.
- Эй, ты серьезно? Когда успел-то? Где? Еще позавчера там ничего не было!
- Дин... Ну прекрати... Ну, поцарапался и все. Долго ли? Об полку в ванной. Чего ты, ну? Расслабься. Потом... Все потом...

Об полку? Что за хрень?

Ну, о'кей, потом, так потом.

Я покачал головой, убеждая сам себя, действительно, чего только не бывает, да?

...Опустил взгляд по его обнаженной шее. Тормозя самого себя, чтобы вот так же, как взглядом, не провести языком.

Пока сдерживаясь...

Немного выступающие мышцы груди с бусинками сосков на них, к одному из них я и прикоснулся пальцами, сжимая.
И Свят, сведя брови и прикусив губу, потянулся к молнии на моей олимпийке, и пока он ее расстегивал, я, не выдержав, умудрился склониться и прикусить сосок вот так, прямо через ткань.

После чего это чудовище, стянув с моих рук олимпийку, задрало со спины майку, тоже стаскивая, и заставляя выпрямиться, сдирая ее через голову, отправил к уже снятым вещам. А я встряхнул головой, расправляя волосы.
Свят начал вытаскивать на себе футболку из-под ремня джинсов, но я его остановил.
- Святусь, не надо, а? Я сам... Потом.
- О'кей, - он расслабился, ну, по крайней мере, попытался, и сжал мои плечи, закусывая нижнюю губу.
- Слушай, родной, давай я схожу попить чего-нибудь возьму, а? Тебя наверняка скоро пробьет сушняк после водяры, ну и скажу, что мы тут это... Ну, задержимся немножко, ладно? - я осторожно снял его обожженную руку со своего плеча и прижался губами к кисти недалеко от пластыря, замечая, как Свят при этом судорожно втянул ртом воздух, хоть и пытался это скрыть. Глупый.
- Ладно. Сходи. И это... Ну, извинись за меня, ладно? А я потом еще и сам...
- О'кей. Извинюсь. Я быстро, да?
- Угу... Я знаю, иди ты уже.
Он оттолкнул меня в сторону двери, я подхватил свою кофту, натягивая ее на ходу.
Я действительно не сомневался, что все будет хорошо. Януся поймет, что брат в адеквате, успокоится. Ну и... Предупрежу, что мы побудем немного одни.

Проходя мимо гостиной, увидел там одиноко сидящую в полумраке Белку, смотрящую какую-то передачу. И побрел дальше, понимая, что Ян на кухне. Из открытой двери отсвечивал телевизор.
Подошел тихонько и заглянул в дверь. Мозаик лежал на диване, закинув одну ногу на спинку дивана, с сигаретой в руке, рядом на полу стояла пепельница. По телеку шла та же хрень, что и в гостиной.

Я подошел, и присев рядом на корточки, взял из его пальцев сигарету, увидев, как Ян немного отшатнулся от меня. Улыбаясь, затянулся.
- Бля!.. Дин, черт же...
- Напугал? - я выдохнул вверх, возвращаю сигарету. - Или думал, что уже Белки нападают?
- Да ну хули-то... Блин, как лазутчик, - Януся шутя толкнул меня в плечо, подтягивая под себя ноги и садясь ко мне лицом. - Ты чего здесь-то? Как он ?
И скользнул взглядом по расстегнутой олимпийке.
- Все о'кей. Я разъяснительные работы провожу, - состроил похуистическую мину, небрежно махнув рукой.
- Бля... В каком именно месте ты эти работы проводишь? Глубоко? Очень? - хмыкнул Януся, качая головой.
- Ну что ты, вот, прям, - я потер нос. - Пока только на словах.
Ян склонился и провел подушечками пальцев по моей голой груди.
- Ты уверен, Ангел? Что только на словах?
- А... Ну... Это... Собирался уже переходить к практическим занятиям и тут подумал, что надо водички взять попить, себе и зверю. Бухал же, все равно приспичит.
Януся молча кивал, типа, "пизди-пизди, родной..."
- И Свят просит у тебя прощения за вечер. Он в порядке, и уже успокоился.
- Хорошо. Я вообще пиздец как боюсь, когда он дерется. И когда он такой вздрюченный не на шутку. Я знал, что ты сможешь. Успокоить. И не только, - Ян хмыкнул, и добавил:
- Ты все-е-е можешь...
- Могу. Когда хочу.
- Не сомневаюсь. Ну, ты это... Бери уже воду и вали... Ждет же. И, как я понимаю, ждет многого, да? Надеюсь, поговорите не только о сегодняшнем? - Ян убрал волосы за ушко, выдавая волнение.

Ох уж этот Ян! Все помнит, все знает, все чувствует.

- Да, я уже говорил ему... Попросил прощения даже. А вот теперь хочу это... Ну... Показать то, о чем говорил, - я усмехнулся нервно, снова взял сигарету из пальцев Мозаика, затянулся, а когда выдохнул, Януся резко склонился, притянув меня к себе за голову, касаясь губами уголка моих губ.
- Покажи, пусть почувствует тоже самое, что я чувствую, когда ты со мной. Пусть свихнется...
- О'кей, как скажешь... - я развернулся, ловя его губы, захватывая их своими, лаская языком.
Через несколько секунд нас обоих, оторвавшись от меня, остановил сам Ян.
- Дин... Иди Дин... Иди же ты... Блин, пожалуйста!
Я засмеялся, сглатывая, отполз в сторону холодильника, понимая и его, и свою реакцию на наш поцелуй.
Доставая бутылку минералки, вдруг вспомнил:
- Слушай, где он руку успел ободрать?
Ян как-то странно глянул на меня.
- А он. Тебе. Не сказал?
- Да понес пургу какую-то про полку. Я ничего и не понял. Что поцарапался об нее, что ли...
- Об полку поцарапался? - Ян потер нос, пряча глумливую улыбку. - Ну-ну...
- Не въехал... Что это за "ну-ну"? Колись!
Я закрыл холодильник, вцепившись в горлышко бутылки, откручивая крышку, с подозрением глядя на отводившего в сторону взгляд Мозаика.
- Не-а, пусть он тебе сам скажет, ладно?
Ян снова укладывался на спину, закидывая ногу на ногу.
Во дела... Я шумно глотнул обжигающе холодную минералку.
- О'кей. Что за тайны? Хоть не сильно там разодрано-то? В смысле, если содрать лейкопластырь, а? Можно же? Самому чтобы глянуть.
Януся пожал плечами, чуть улыбаясь.
- Думаю можно... Если дастся. Не сильно, нет. Просто чтобы об одежду не терлось.

Если дастся???

- Понятно...

... Что ничего не понятно, блять...

Эти партизанские заморочки обоих клонов меня как-то нехило напрягали.
Ну да ладно. Разберемся...

Я напился, и уже направляясь из кухни, влажными губами чмокнул возмутившегося Яна в шею, и свалил, предупредив, что мы постараемся не очень долго.
- Да ладно тебе, я в порядке. Не спешите, - разрешил Януся и я вернулся к Святу.

Мой Зверь лежал на животе поперек постели, и, не разворачиваясь, протянул руку за бутылкой.
- Все о'кей? Как мелкий?
- Мелкий замечательно. Никто его не насилует, если ты об этом. Смотрит телевизор, курит, - я осторожно, пока Свят пил, улегся на его спину, поглядывая на пластырь на руке, зная, что именно сейчас сделаю.

Свят шумно выдохнул под моим весом, проглотил воду и, закрыв бутылочку, поставил ее на пол.

- Ну, я очень на это надеюсь, - хмыкнул он. - Классно, пасиб.
- Да не за что, - и тут же аккуратно зафиксировал под собой его руку.
- Ой, ты чего? - Монстр чуть вздрогнул, и я его поцеловал за ухом, удерживая своим весом.
- Тшшш... Не дергайся. Или ты сейчас мне рассказываешь, что за херня у тебя на руке, или я сам отдеру этот чертов пластырь. Выбирай, милый.

Все это я о-о-очень нежно шептал ему на ушко, зная, что Свят прекрасно понимает - я не шучу.

- Блять. Ди-и-ин... Епт...
- Я предупредил, - я лизнул его мочку. - Считаю до трех.

И для наглядности подцепил ногтем край пластыря.

- Раз...
- Ну, я же говорю, Дин! Ну, перестань! Поцарапался, мать его!
- Не верю... Два!
- Ну, а что мне тебе сказать, что бы ты поверил, суко ты!
- Правду, мой котенок! Только правду!
- А если я не могу??!
- Три!! - выдохнул я и под Святусино "ой", сдернул лейкопластырь почти до конца.

И замер...

Сейчас было очень тихо. Только дыхание. Мое и его.

- Свя-я-ят... Что это?
Мой Зверь зарылся лицом в плед.
- Иди в жопу. Сам не видишь?
- Бля... Охуеть...

Черт...
Хули я по-человечески-то не покурил?

- Нормальные люди называют это татуировкой, - обиженно пробубнил он.
- А ненормальные "ободрал об полку", да? - глумясь, спросил я его затылок, чувствуя, как у меня перехватывает дыхание. - Блин, как тебе ее сделали? Ты же несовершеннолетний, Свят!
- Пф... Я похож на малолетку, да?
- Не очень. Сука... И молчал... Дря-я-янь... Про такое... И молчал...

Я, еле дыша, смотрел на черную, очень изящную вязь иероглифов, явно что-то обозначающую, и невероятно красиво смотрящуюся на его руке.

Твою мать...

- Свят, зай, ну что это, а?

Блять, убейте меня, но я почувствовал себя охрененно виноватым.

- Не скажу.
- Это же слово, да? Скажи!
- А то что? Еще че-нить отдерешь, да?

О, че-е-ерт...

- Епт... Нет... Не буду... Бля!.. Как красиво... Пипец... Что тут написано, Святусь? Ну, скажи!
- Не скажу, - упрямилось обиженное мною существо.
- Никогда не скажешь? - я склонился к его уху, целуя его. - Никогда-никогда?
- Нет.
- А может все-таки... Когда-нибудь? М?
Я понимал, что поступил как ублюдок. И чувствовал себя как ублюдок.
Ну что ж, может это и к лучшему, а?
Я о-о-очень постараюсь еще и этот инцидент "зализать" как можно тщательнее.

Бля, от этой, почти свежей, татухи Свята меня распирало.
Перло... Колбасило... Раздирало на клочки...

Меня нехило так вштыривало от этого убойного фетиша, и я это очень явно ощущал.

- Котенок, не обижайся, пожалуйста! Я же не знал, ну переклинило меня. То на кисти, теперь вот на руке. Я заклею, да? Черт, так красиво, Святусь. Это же больно было делать, скажи?
Я подлизывался, возвращая лейкопластырь на место, тщательно и очень аккуратно приглаживая краешки к его коже.

Идиот... Какой я идиот мать твою!

Вот все-таки не судьба мне обходиться без "приступов" жесточайшего идиотизма, да? Пиздец какой-то...

- Мне захотелось, - Свят хмуро пялился в другую сторону.
Я осторожно запрокинул его руку наверх, укладывая ее над головой, и снова опустился всем телом на него.
- Я понимаю, но когда ты успел ее набить-то?

Я гладил его по плечу, по выступающей ключице, прижавшись щекой к шее. И молил не молчать...

- Когда? - все-таки отозвался Свят через минуту. - Когда не пошел в бассейн. Тогда, сразу. Я потом уже и шлялся по парку.

В мозгу промелькнули последние два дня, и я действительно вспомнил, что после моего "побега" Свят, обычно задиравший рукава свитеров и рубашек, больше так не делал.

- Там же возле парка новый салон открылся... Помнишь, мы его проезжали? Вывесок там валом. Так вот у них акция была, дешевле на половину все. Вот я и... Хер его знает... Зашел, посмотрел эскизы от нечего делать. И мне предложили татуху для их альбома сделать. Ну, сделать ее и сфотографировать, как рекламу. Я согласился, выбрал вот это.

Я закусил губу, чтобы снова не придолбаться к значению этого творения на руке моего непредсказуемого существа.

Потом... Не выдержу, конечно, мне просто до смерти хотелось знать ее значение. Но сейчас, больше всего я хотел просто любить его. Нежно. Очень...

- Больно было, м?

- Больно, да. Но мне было в кайф.

Я закрыл глаза на несколько секунд, потом поцеловал выступающую лопатку. Пусть пока и через ткань футболки.

И целовал... Целовал... Целовал... Не спеша. Наслаждаясь.
Так, как мне этого сейчас хотелось...

И постепенно переходил на осторожные покусывания. Снова заводился сам, и чувствовал, как и он напрягается подо мной все сильнее.
Я гладил его тело. Гладил бедра, сжимал пальцами задницу под джинсами. Свят прогибался в пояснице под моей ладонью, мял плед, упираясь лбом в постель.
А я, вдыхая его запах, целовал уже чуть влажную шею, выдающиеся позвонки ниже нее, и прижимался пахом к бедру, закинув на него ногу.
Задрав на нем футболку, целовал спину, спускаясь все ниже до самой впадинки, когда стянул пояс джинс. И лизнул там...
Нежно. Тягуче. Оставляя влагу.
Мое чудовище вздрогнуло. Но промолчало.
Я вздохнул.
- Святусь... Я дебилоид, да? Я иногда так туплю, блять. Ты на меня не обижайся, ладно? Пожалуйста...
Он так и смотрел в сторону от меня, а мне очень хотелось, чтобы он повернулся.

Простил, и повернулся.

- Что мне сделать, чтобы ты не обижался? - я снова вскарабкался вверх по нему и поцеловал его скулу, щеку. - Скажи...
Он моргнул пару раз, и тихо сказал:
- Ты обещал сказать мне то, что говорил Яну.
Я закрыл глаза. Ну что же... Пусть будет так.
До конца, так до конца...

- Да. Обещал.
- Я слушаю, Дин.
Выдохнув тяжко, я попытался максимально расслабиться, обнимая рукой его за талию, так и не убирая закинутого бедра.
- Ты же ему правду сказал, да?
- Да. Правду, - подтвердил я. - Я так и сказал, что ты... Что тебе... Не хватает нежности. От меня...

Сказал и умолк, прислушиваясь и к себе, и к Святу. Он тоже молчал. Лишь нервно теребил в пальцах плед.
- Он мне не поверил сначала. Засмеялся. Подумал, что я шучу, - Свят повернул голову, зарываясь лицом в постель.
Блин.

Я потерся об его спину подбородком, погладил плечо. Охренеть....

- Ян думал, что я о себе говорю. Понимаешь? А вот так... Это странно было для него очень. Но я подтвердил, что не обо мне тут речь. И я не шучу и не вру, что ты дал мне это понять, а я как идиот не смог взять в толк ни фига, пока ты мне это не показал .

Умолкнув, я пялился на его стриженый затылок. А мое сердце, как ненормальное, долбилось в груди.

- Может потому и не понимал, что как и Ян, не мог в ЭТО поверить? - Свят медленно развернулся в мою сторону, и наконец-то посмотрел в глаза.

Я даже выдохнул с облегчением, кивнул пару раз, рассматривая его лицо.
- Видимо так, Святусь... - я положил ладошку на его шею, лаская большим пальцем скулу, и прошептал:
- Зверь ты мой... Разве я мог подумать? Что все так... И у тебя, и у меня...
- И у тебя? Ты точно уверен, что тебе хочется быть со мной... Таким?

Глаза в глаза, мой нервный смешок, выдох, прикрытые глаза и кивок головой.

- Да. Мне хочется, очень. Я просто не мог раньше и подумать, что нам нужна не только эта дикость. Ты же такой... Укусишь - не залижешь, а укусишь еще сильнее, понимаешь? Этим меня с ума и сводишь. Я не знаю, как еще жив рядом с тобой! Ты... Ты... Сумасшедший такой... Во всем.
- Кто бы говорил, блять...

Взгляд моего монстра опустился мне на губы, и, не выдержав, он потянулся к ним сам.
Прижался нежно и требовательно, сжав волосы на затылке в кулак.

- Я сам не думал, что начну просто подыхать от того, какой ты с НИМ, понимаешь? - горячий выдох мне в губы, и от опаляющего дыхания прошла по телу дрожь.
И все...

Следующие несколько минут мы просто лизались как полоумные, терзая губы, подминая друг друга под себя, ласкаясь, гладя тела, и я даже не заметил, когда и как стянул с него футболку, сам оставшись без олимпийки, улетевшей куда-то на пол. Но когда голая кожа груди прижалась к такой же обнаженной его - это был как разряд тока, и только тогда я понял, что мы оба остались в одних джинсах.

А потом перестало хватать воздуха. От пронзительной нежности, от одуряющей страсти, от дикого желания, от передоза всей той химии в крови, называемой любовью, распирающей вены на разрыв...

Мне хотелось орать...

Я прижимал руки Свята над головой, и, сидя на его бедрах, вылизывал ему шею и подбородок, вдыхая запах его кожи, смешанный с ароматом парфюма. А он тихонько стонал, запрокинув голову, судорожно втягивая воздух сквозь сжатые зубы, суша этим свои губы и их хотелось облизать.

Я не писал об этом раньше - они же пахнут очень по-разному мои твинсы.

Мелкий увлекается эфирными маслами, тот запах, от которого я шалел еще в начале нашего знакомства, не понимая, что именно может так пахнуть, был аромат пачули.
А Свят всегда пахнет очень по-мужски, горьковато-терпко, не знаю, самцом. Он пользуется "Pour Lui", но эта вода на его коже приобретает совсем не такой, как во флаконе, запах. В тысячи раз притягательнее. Как новая кожа, дорогой табак, сожженное дерево... Так на грани, балансируя, до одурения тонко, что хочется бесконечно вдыхать этот запах.

А иногда, еще до этой истории со СПИДом, когда эти сволочи занимались любовью без меня, именно по смешению на них этих запахов, я это вычислял по первому же вдоху того убойно-неповторимого микса, которым могли пахнуть только мои клоны и только после секса.

...опускаясь ниже по его телу, целовал ямочки возле ключиц, впадину грудины, вылизывал соски, втягивая их, покусывая, потом тихонько дул на влажную кожу, и моего Зверя, до невозможности горячего, от этого выгибало и трясло, он протяжно мычал, а я улыбался и снова дарил ему ласку...
Нежность, которая, оказывается, так нужна даже дикому зверю.

... До собственного ощущения экстаза, когда уже не мог и сам удержаться от стона.

А Свят шептал мое имя, как в горячке, как в беспамятстве, прося еще и еще.

Возбужденный, нежный, плавящийся под моими руками и губами, отдающийся им на полную, выглядевший в этом состоянии таким откровенно беззащитным, он вызывал во мне такую бурю чувств, что все это ощущалось на грани реальности.
Транс.
Как будто я был или очень пьян, или обдолбан до изумления...

Я сидел на его бедрах, упираясь пахом в его, и сил не тереться друг о друга не было...
До скулежа мешали джинсы, но я понимал, что если сейчас не удержусь и начну срывать их и с себя и с него, то без убойного траха тут не обойдется.
А я ведь обещал...
Хотя и понимал, что в том трансе, в который я ввел нас обоих, нам сейчас будет по хуй даже если здесь и сейчас материализуются наши родители.

Я вцепился в его ремень, оттягивая его как можно ниже, целуя открывшуюся под ним кожу, ту самую блядскую дорожку, однажды и навсегда ставшую для меня мозговыносящим, зубодробильным кинком на теле моего Зверя, и мне в плечо впились его пальцы. Он удерживал меня на том уровне, он хотел большего, чем я сейчас ему давал. И я положил ладонь на его член под джинсами, сильно стискивая пальцами.
Блять, по-моему, еще никогда ТАК сильно я не хотел ему отсосать. Я мог бы довести его до оргазма всего за несколько резких движений, я знаю... Видел его состояние и понимал, что заставить его кончить сейчас для меня не составит никакого труда.

Но я не хотел ТАК. Не хотел резко. Не хотел быстро.

Я жадно гладил его внизу, следя за выражением его лица, кусал, мял бедра и пах, и конечно все это через джинсы, сам облизывая губы, сглатывая, чувствуя, что с удовольствием бы сейчас напился, утолил жажду, пока только эту.
А другая жажда, сексуальная, тоже становилась все сильнее, напряженнее, яростнее, и в паху была уже такая тяжесть, как будто вместо яиц были бильярдные шары.
Нет, я не чувствовал, что вот-вот кончу, это было просто жесточайшее томление, жесточайшее желание выпустить наружу член, и почувствовать к нему хоть какие-то, но не свои , прикосновения. Губ, пальцев, языка, или просто обнаженного чужого тела, не важно...

Свят выгибался мне навстречу, подставляясь бедрами и пахом под мои руки, судорожно выдыхая, сдерживая резкие стоны, кусая губы, приводя себя болью в более менее вменяемое состояние, чтобы не дать крыше сорваться окончательно.

Я смотрел на его подрагивающий кадык, покусанные губы сводили меня с ума, и нежно-больно полосовали мозг своей доступностью, своим очевидным желанием ласкать, целовать...
Они приоткрывались, и я видел, как Свят их облизывает, оставляя тускло поблескивающую влагу и, не выдержав, кусая его член под тканью, вытянул руку, пальцами касаясь его нижней губы, и тут же рука была перехвачена за кисть, и мой большой палец оказался в его рту, обнятый ненасытными губами и обласканный нежным мокрым языком.

Господи...

Полустон-полувздох, который издал Свят в эту секунду, ударил по нервам...
Я едва не взвыл от пронзительного, невероятно резкого чувства эйфории, горячей волной прошедшего от паха вверх, и захлестнувшего мозг, наполняя его ощущением взрывного экстаза и жаждой еще большей близости.

Сердце грохотало в ушах почти беспрерывным набатом, отдаваясь в висках, в горле, под ребрами и еще ниже, в паху, где, казалось, оно пульсировало так нестерпимо давно и так потрясающе настойчиво...

Даря ему ласку, даря себя без остатка, я сам захлебывался в чувственной нежности, граничащей с диким адреналиновым восторгом, заставлявшим сладко сжиматься все внутренности (или что там, мать его, могло так кукожиться внутри), к моему зверю.
И все это было может и потому, что понимал, видел, КАК он сейчас себя чувствует рядом со мной.
И ЧТО он чувствует, принимая от меня то, что так сильно хотел получить, так сильно, что не смог этого скрыть.
От меня, того, с кем соревновался во всем с самого начала, с тем, кому хотел доказать, что он круче и сильнее.
И от понимания этого меня перло так, что я почти перестал нормально соображать. Если вообще можно что-то соображать, когда твои пальца облизывает тот, кто никогда этого раньше не делал.

И когда вдруг наконец-то доходит, КАК же, суко, тебе этого не хватало!

Такого, вроде бы, очень простого, но такого немыслимо интимно-возбуждающего жеста...
Понимая, что лично ты пальцы лизать будешь только тому, перед кем и на колени встать не постесняешься... И в сексуальном и в обычном смысле этого слова...
Не сомневаясь, что для него ЭТО точно так же.
И не представляешь уже, КАК ты, придурок бесчувственный, мог не ощущать в этом парне той потребности, которую он в себе столько времени скрывал, не выпуская, боясь показать ТЕБЕ себя настоящего.

Убийственно настоящего для твоих нервов.

.... Ладонь легла мне на затылок, заставляя повернуться к себе.

Выпуская пальцы изо рта, не закрывая влажных губ, он смотрел на меня затуманенными, полными желания глазами, тяжело дыша, перемещая взгляд с глаз на губы, и снова обратно на глаза.
И я, не спеша, не отводя взгляда, облизал свои мокрые после ласки пальцы, и молча присосался к его рту, захватывая язык, губы, ощущая теплые ладони у себя на шее, опираясь руками по сторонам от его головы.

Оставив в покое его рот и, не переставая двигаться, я целовал его лицо, скулы, глаза, виски, подбородок, а он гладил мои бедра, отвечая движением на трение пахом о его.
Несколько раз его пальцы скользили мне под ремень, в ложбинку, поверху, и я не сомневался даже, что он сдерживается, чтобы не засунуть руку еще глубже. А еще тихонько скулил...

Он хотел меня.
Хотел очень.
Но для себя я решил, что пойду на трах только если он меня попросит об этом напрямую.
А пока буду просто доводить его до экстаза более невинными способами, если ЭТО можно назвать невинным.

- Воды хочешь? - прошептал в губы, когда он тяжело сглотнул в очередной раз.
Кивок в ответ, и я потерся носом о его плечо, сдвигаясь в сторону края постели, протянув руку, нашарив холодную бутылку.
- Пей ты... Я потом, - и отвел мою руку с ней, закусил губу, глядя, как я откручиваю крышку, а потом прикладываюсь к горлышку.
Дав мне чуть отпить, вдруг сказал:
- Не глотай... Иди сюда...
Я, удерживая во рту все еще очень холодную, не успевшую нагреться воду, улыбнулся, понимая, чего хочет мой Зверь. И склонился к его губам, отдавая ему воду, с удовольствием поя его вот так...
- Еще, - попросил он, когда проглотил несколько глотков, и я повторил все сначала.
А потом, когда я отправил бутылку восвояси, Свят провел пальцами по моей груди и ниже, к самому поясу, зацепился за него пальцами и только потом глянул мне в глаза. А я наблюдал за ним с улыбкой.
- Спасибо.
- Мне понравилось, - я склонился, оставив поцелуй на его ключице.
- Мне тоже. Очень...
А его пальчики касались моего паха под джинсами, тихонько его поглаживая.
- Что делаем? - приподняв бровку, я хитро улыбался, кинув взгляд на его руку.
- Понятия не имею... А что там у тебя, Дин?
- Да тоже самое, что и у тебя... Сомневаешься? - я приподнялся, сжав под собой его член, а он закусил губу, и прикрыл на пару секунд глаза. - А может я посмотрю, и тогда уже скажу точно, м? Святусь...
- А ты уверен, что ты хочешь ЭТО увидеть? - прохрипел он.
- Я уверен, что хочу ЭТО не только увидеть, - хмыкнул я.
- Да? - его глаза прожигали. Даже вот такие, темные от возбуждения и мутные после бухла.
- О, е-е-е... - покивал я, начиная расстегивать на нем ремень

А мое невыносимое существо, опершись о локти, нагло накрыло языком верхнюю губу, и наблюдало за моими пальцами.
Я выдернул из шлеек жалобно звякнувший пряжкой ремень, резко, так, что Свят даже вздрогнул, и откинул на пол, продолжив разборки уже с его пуговицей и ширинкой.

Свят напрягся.
Я это видел.
По большому счету он не знал, чего от меня ждать. И мне захотелось его успокоить.
Взяв его лицо в ладони, поцеловал и погладил большим пальцем под его нижней губой.
- Ну ты чего? Я же обещал... Помнишь? Я все понимаю, не идиот...
Свят отрицательно покачал головой:
- Не-е-ет, малыш... Ты не понимаешь. В этом я не сомневаюсь...
- В чем тогда?
Он пошло хмыкнул.
- Я сомневаюсь в том, что найду в себе силы не просить меня трахнуть...
Я собирался хихикнуть, вот честно. Только получился какой-то мало вменяемый всхлип.
Меня распирало от умиления, восхищения, нежности, сладко-больно разламывающей мне душу.

- Епт... Свят... Чудовище ты мое.

Любимое...

И получил в награду сумасшедший поцелуй, пока пробирался пальцами ему под боксеры. И восторженно взвыл, когда обнаружил, что там он полностью выбрит.

Охренеть... Боже ж ты мой.

Все эти перемены в Святе просто поражали.
- Твою ж... Бля... - выдохнул я, оторвавшись от его губ. - Что ж ты творишь, а? О... Черт...
- Тшшш... - он накрыл мои губы своими, и шептал в них дальше: - ...тихо милый... Не разоряйся... Я не виноват, что делаю то, чего не хотел раньше. Ты просто сводишь меня с ума. Или уже свел. Поэтому и творю хер знает что...
- Блин, я сейчас вот тут сдохну... - проскулил я, - у меня просто не выдержит сердце, понял?
- Дурак... Все оно выдержит. Мое же выдерживает как-то? А? Ди-и-ин... - судорожный выдох и его выгнуло, когда мои пальцы коснулись обнаженного члена. - Сука... Дин...
Я улыбнулся, и поиграл бровями, когда он смог посмотреть на меня.

- Мокро... М-м-м... Ох, как же нас прет-то, а?
- Зараза... Убью.

И резко поднялся, завалил меня на бок, сам свалился мне за спину, удерживая снизу поперек груди, и второй расстегивал на мне, ржущем, джинсы.
- Смеется он, сучонок, а? - и укусил меня за ухо. - Не рыпайся, я только проверю.
- Что? На месте или нет? - я ухватил его руку, распластал ее ладонью у себя на паху. - А так типа не слышно, не??
- Хочччу не тааак... - жаркий выдох в ухо, и слоновьи мурашки по всему телу.
- О мама... Что ж ты... - я вздрогнул и от этих мурашек, и от того, что пальцы все-таки нырнули мне в ширинку. - Блять...
- Тшшш... Я аккуратно... Успокойся... - пальцы настойчиво пробирались под белье, и еще секунда и я протяжно застонал от прикосновения к открытой головке, чувствительной донельзя.
- Ого... Да. На месте, - хмыкнул Свят, удерживая меня в своих руках, прижимая к себе спиной, и начиная ласкать.

Большим пальцем по уздечке, выше, надавливая на дырочку, заставляя ее открываться.

Я, вначале, невольно отодвинул бедра назад, от прикосновений этих пальцев было почти больно, а потом, когда эти ощущения переросли в наслаждение, резкое, сладкое, тело уже само начало отвечать на ласку.
Это и Свят прекрасно чувствовал.
- Ммм... Вот так... Все хорошо? - его губы касались моей скулы, и я не выдержав, развернул лицо, удерживая его голову своей рукой:
- Заткнись, а? - почти рычание, прежде чем накрыть его рот своими губами.

Пока целовались, мой Зверь умудрился стянуть с меня и джинсы и белье, а потом, оторвавшись от губ, нагло пялясь в глаза, продолжил доводить Ангелочка до невменяемого состояния, обхватив член сильными пальцами.
Я матерился, вцепляясь в его бедро, заводя руку за спину, а он мне шептал о том, как же я ему нравлюсь вот такой охуенно возбужденный и беспомощный.
Шептал, что знает, КАК я его хочу. И что его это заводит до потери сознания.

Блин... А то, как будто, он на меня действует по-другому...

Меня перло... Его пальцы разжигали у меня внизу такой огонь, что я как последняя блядь раздвигал ноги, подставляясь под ласку, под настойчивые требовательные пальцы.
И они гладили, тискали мошонку, надавливали на промежность, заставляя чувствовать, что член уже стоит как кол, мать его... И опускались еще ниже, поглаживая сжатые мышцы, и я глухо стонал, сквозь стиснутые зубы.
А когда немного отпускало, матерился, выискивая в себе силы вырваться из его рук, силы отказаться от этой ласки для себя , чтобы продолжить ее дарить ему.
И я вырвался. Смог. Как бы тяжело мне это не далось.

Я оторвал его руку от себя, сел рядом, натягивая на себя и боксеры и джинсы.

- Ты охуел? - Свят ошалевшими глазами, опершись на локоть, смотрел на мои действия, на то, как я усердно засовываю свой стояк под белье, и ни фига не понимал.
- Иди ты к черту... Дурак... Я же не так хочу. Ну? - я оттолкнул его и он улегся на спину, улыбаясь, глядя на то, как я усаживаюсь на его бедра.
- Ох... Я уже думал, что что-то не то.
- Все... Заткнись, а? - я накрыл его рот ладонью, а потом склонился, и, убирая руку, начал целовать. Мягко, влажно, нежно...
- Я сам... Все сам... Понял?
Свят кивнул с непередаваемым выражением лица.
- Вот и умница.
И, спустившись по нему ниже, сев на колени, стянул с него джинсы, когда он немного приподнялся, давая молчаливое разрешение. Потом стянул с него носки.
Правда при этом его глаза были прищурены, и взгляд говорил об одном: "И что ж мы задумали-то, а?"

А что мы могли задумать? Все тоже, что и до этого... Я хотел заставить Зверя кончить только от моих губ, языка, пальцев... Хотел довести его одной лаской до убойного оргазма.

Я не стал пока снимать с него боксеры. Знал, что белье иногда больше помогает, чем мешает. И сейчас я хотел начать игру именно так.

Е-мое... Какой же под ними был замечательный стояк!.. Я лыбился, касаясь его губами, чуть ближе к головке, замечая как дрожат губы у Свята, наблюдавшего за мной. Чмокнул его живот поверх резинки боксеров, и он рефлекторно его втянул.

А потом я приподнялся, и, протиснувшись между его ног, устроился там, заставил согнуть в коленях, погладил внутреннюю сторону бедер, склонился и поцеловал везде, где только что касался пальцами.
Свят замер, так и опираясь на руки, пялясь на меня, напряженный дальше некуда.
Блин... Ну как будто я ему его причиндалы отгрызть собираюсь, да?
Усмехнулся и полез вверх по нему, успокаивать мое невыносимое существо.
Ткнулся носом в его щеку, поцеловал подбородок.
- Эй, расслабься, а? Ляг нормально и получай удовольствие...
Я заставил его разогнуть локти, и он наконец-то лег на спину.
- Вот так будет лучше, - я вернулся к его паху.
- Сам какого черта в штанах? - он потрепал меня по волосам, и я усмехнулся:
- Это гарантия того, что я, когда, стягивая с тебя боксеры, неминуемо сдвинусь по фазе, приду в себя раньше, чем начну тебя трахать.
- Боже мой, как же все сложно, Ангел!
- Вот так вот, милый, да-а-а, - я лизнул ямочку на его груди, и тут же накрыл языком верхнюю губу.
- Блять... Ди-и-ин... Не выводи, а? - низко, хрипло, до дрожи сексуально, с ошалелым взглядом темных глаз. - Выебу...
- Тшшш... Не сегодня, и не сейчас.
- Да? Тогда не напрашивайся на это... Понял?
- Угу, понял, - промурлыкал я, и немного оттянув край боксеров, открыл себе небольшой доступ к его мошонке.
- Ой... - сказал Святуся, когда я ее коснулся языком.
- Сдохнуть, без волос, не колется... Крем? - ворковал я между поцелуями, вспоминая собственный печальный опыт депиляции маминым кремом перед первым сексом с Яном, и как я потом дико чесался.... Уххх...
А тут все было сделано явно по уму, без раздражений и чесаний.
- Угу, крем, - сквозь зубы проговорил Свят и положил руку на мою, лежащую у него на животе, сжимая ее так нехило, когда я втянул губами мошонку, облизывая ее при этом.
- Бля-я-я... Ди-и-ин...
И его рука потянулась к паху.
- Нет, - я отвел ее в сторону. - Не надо.
Он зарычал, и послушно, но яростно, вцепился в плед.
- Хороший мальчик, - я, улыбаясь, медленно целовал его бедро, двигаясь к коленке. И вставляя между поцелуями слова: - Ты. Хотел. Нежности. Зверь. Мой... Так терпи...
- М-м-м... Ты... Садист... - выдохнул он. - Господи!
Это я запустил язык в сгиб под коленом.
- Тшшш... Ты просто привык держать все под контролем... С ним. А со мной привык бороться. Поэтому сейчас так непривычно при-ни-мать.
Свят помотал головой.
- Дин, пожалуйста...
- Пожалуйста, что? Тебя трахнуть? - я гладил его яйца, сам еле сдерживаясь от шипения.
- Дрянь, ну? Кончить мне дай, а? Ну хоть как-нибудь! Допиздишься же...

О'кей. Шутки кончились.

Он притянул меня к себе за шею, впился поцелуем в рот, кусая губы, так агрессивно и жарко, что из глаз посыпались искры.
Нет, я знал, что это просто порыв, и сейчас он мне позволит изводить себя дальше, но как бы там ни было, характер не спрячешь.
И я больше на интуитивном уровне чувствовал, что этими выпадами, он дает ощущать нам обоим свою силу, и, может быть, поневоле, и свою "сучью" натуру, которую рядом со мной показывал всегда. От которой и в дальнейшем отказываться не собирался.
А мне это и не было нужно.
Это мой невыносимый монстр. Мое создание невозможное...
Умеющее иногда быть для меня пушистым котенком...
И я люблю его именно таким. Разным.
От такого Свята мне клинило и будет клинить мозг...

Он отпустил мои губы, и я их облизал, улыбаясь, пытаясь при этом восстановить сбившееся дыхание.
Его рука мяла мой пах, вцепившись в джинсы.
- Сни-и-ими... Сейчас же, бля... - процедил сквозь зубы. - Или сам сдеру...

А в этом уже никто и не сомневался.
Так... Все-таки начинает пахнуть трахом, мать его!
И мне сегодня явно отдадутся с удовольствием, что не могло не радовать.

Я, стоя на коленях, стянул с себя остатки одежды, откидывая подальше, а когда потянулся к носкам, то этого уже мой Зверь не вынес и под протяжный стон перемешанный матами, я был схвачен за руку и притянут к нему. И так, что через секунду стоял над его лицом на четвереньках, вздрагивая от горячих губ и языка облизывающих и сосущих мой член.
- Боже ж ты мой! - вырвалось просто, когда он по максимуму загнал его себе в глотку и я попытался двинуться назад. - Что ж ты творишь!
А свободная руки ласкала мои бедра, ягодицы, пока я невольно трахал в рот своего монстра, уже мало себя контролируя.
И смотрел, как мокрые губы обхаживают мой ствол, как они двигаются по нему вперед - назад, видел, с каким удовольствием Свят сосет и облизывает, оставляя слюну на нем, помогал себе рукой. А потом, когда я уже был на пределе и понимал, что меня намеренно доводят до оргазма, он, дрянь такая, облизал свои пальцы и тут же я их почувствовал у себя в заднице...

Ну и что?
А ничего...
Вернее - все! Мать его... Это уже был предел.

Сопротивляться ни этим пальцам, вытворяющим со мной все, что они хотели, ни накатывающему оргазму, я уже не мог, как бы не старался.
Я был открыт для него по максимуму, с раздвинутыми коленями, опираясь на руки, в которых была нехилая дрожь, и уже мог только тихонько скулить от кайфа и материться хриплым шепотом, глотая буквы, дыша через раз, от бессилия перед этим чудовищем, доводившим меня до умопомрачительного состояния нирваны...

И за оргазм уже был готов убить...
Это я и ему обещал. Я это помню...
На что он просто начал касаться простаты, давая мне то, чего я ТАК жаждал.
- Ну, давай котенок... Я хочу...
Я всхлипнул, и кончил ему в рот, когда он продолжал мучить меня губами и языком...
А его пальцы так и оставались все это время во мне, надавливая и гладя... И я уже не понимал, то ли насаживаюсь на его пальцы, желая их чувствовать в себе как можно глубже, или это я так от души кончая, решил моего Зверя оттрахать в рот по самые гланды...

Ай... Впрочем, неважно. Главное, что все это было в кайф не только мне...

И когда я, обмякая, такой мокрый и обессиленный просто сполз на него, наваливаясь сверху, то почувствовал, как мне упирается в задницу его о-о-очень возбужденная часть тела.

- О... Не-е-ет... - по-моему, я это все-таки не просто подумал, а прокряхтел вслух, потому, что чудовище, смеясь, обнимая, убирая прилипшие волосы со лба, выдало:
- О, да... Но не я тебя, маленький... Ты. Меня...
Ого...
- Сука... Я же ни... ник... никакущий...
- Ха! Нашел причину... Сейчас несколько минут и... Я же тебя знаю, Ангел мой! Поиметь Свята для тебя о-о-очень возбуждающая перспективка... А я хочу...

Ну, я же говорил?
Я усмехнулся, чувствуя, как мягкое тепло шевельнулось в паху.
О, йессс... Этот гаденыш знал меня не хуже, чем я сам, по крайней мере, в сексе, в желаниях...

- Говори еще, - потребовал я, понимая, что имею право просить все, что хочу.
И он не сможет сказать "нет".
- Я хочу, Дин... Хочу, чтобы ты меня трахнул, - он перебирал мои волосы одной рукой, второй гладя по спине и плечам. - Очень хочу.
- На хера ж ты тогда мне кончить-то дал, а? - я касался пальцами лейкопластыря на его руке, тихонько поглаживая.
- А затем...
- Зачем?
- Ну... Я хочу, чтобы это было как можно дольше. А сейчас ты был вздрючен не на шутку.
- Сволочь ты.
- Нет... Я просто. Тебя. Хочу-у-у. В себе... Долго.

Я улыбался. Я таял. Мне уже хотелось начать тереться об него всем телом, и потихоньку, но явно оживавшим, членом.

- Гад... Ты же боялся, что орать будешь, а? - напомнил я и Святуся поиграл бровями:
- Но кто-то мне обещал рот губами закрывать, нет?
- Ну да, помню. О'кей. Слушай, мы измажем всю постель... Давай снимем плед, да?
И сейчас бы презик, для полного счастья.
- Будет тебе полное счастье.
Меня чмокнули в макушку, чуть отстраняя, скатываясь на край, засовывая руку куда-то под матрас, шаря там с умным выражением лица, как будто выискивая философскую истину, а не резинку, и радостно гыкнув, через пару секунд протянули мне на ладошке когда-то заныканный презерватив.
- Во...
- О-па! - я сцапал это резиновое изобретение человеческого гения, сжимая в пятерне, наклоняясь над ним, глядя в хитрющие глаза.
- Обалдеть... Ты мое ходячее чудо.
- Ну да... Я такой. А ты... Как там?
Рука потянулась к моему уже наполовину возбужденному члену, отполированному его ртом со всей тщательностью.
- О-па... А я другого и не ждал! Хочешь Святусю, да? Хо-о-очешь, сволочь.
- В.С.Е.Г.Д.А... И не сомневайся...
- Не сомневаюсь, - глумливая улыбка на всю симпотную морду и, в общем-то, дельное предложение:
- Ну что? Давай уж доведу тебя до кондиции, - и медленно, снизу вверх, к пальцам, пошло облизанная ладошка, тут же легшая на мой член. Несколько уверенных движений под мое судорожное дыхание, и все. Я был уже замечательно готов к тому, чего так хотел Свят.
Не мешкая, забрал у меня упаковку с резиной и, разорвав ее зубами, сам на мне презик и раскатал.
А потом вытащил из-под подушки смазку, сунул мне ее в руки, бесцеремонно притянул к себе за шею, чмокнул в губы:
- Действуй...

Вот так оно, блять...
И я начал "действовать". Под его пристальным взглядом.
Применил смазку куда надо, и демонстративно нанес ее поверх презика, оттянув пустой кончик резины.
Свят нервно хихикнул.
- Боишься, что сперме места не хватит, милый? А? Гигант ты мой половой...
- Да пошел ты... - я склонил голову, поудобнее пристраиваясь под Святусины бедра и скрывая дебильную улыбку.
А потом уверенно и плавно, одним движением всадил в него головку и остановился, глядя на втянутый живот моего Зверя, закушенную губу, поджатые губы и закрытые глаза.
Погладил его бедра, чувствуя небольшую дрожь в пальцах...
Впрочем, это у меня было так всегда. И с его мелким, и с ним, когда был сверху.
Нервное. Ничего, пройдет через пару минут...

Я начал двигаться, когда увидел, что он немного расслабился. Все быстрее, все увереннее...

А потом мальчику приспичило вцепиться в себя пальцами, и я не дал.
- Слабо кончить без рук, милый? - я приподнялся, удерживая его руки прижатыми к постели, и продолжал вбиваться в него уже под другим углом, глядя на него сверху, на выступившую испарину на лбу, на вздрагивающие ресницы, на расслабленное выражение лица человека ловящего кайф.
- Не знаю... - прошипел он.
Ну да... Действительно... Откуда ему знать, если я еще с ним такого не творил?
- Проверим, родной?
- Ты... Ты... Ты гад... - откинутая голова, открытая влажная шея. И кадык, который нет сил не лизнуть.
- Расслабься, говорят это улетно, - двигаясь в нем, со сбившимся дыханием я говорил о том, о чем действительно не раз читал. Но никогда не пробовал.
- Экспериментатор хренов... Подохну же!.. - он оттолкнулся головой, потянувшись к мои губам, прикусывая и оттягивая нижнюю и тут же отпуская с мычанием.
- Нет, тебе понравится.

Я видел, что он на грани, и интуиция мне подсказывала, что я смогу ему подарить такой оргазм, который он еще не испытывал ни разу в жизни.

Ну, я, правда, читал об этом. И знал, что нужно какое-то время входить в партнера в одном ритме, в одном направлении, и на одну и ту же глубину...
Монотонно.
Целеустремленно так сказать...

Не знаю я, сколько по времени вот так его трахал...
Устал невероятно, с меня пипец, так текло, будто я вагоны разгружал, а не любовью занимался.
И все-таки добился своего, уже когда начало сводить мышцы спины, я ведь не давал воли его рукам, при этом держа свое тело над ним на весу...

Мне на самом деле пришлось накрывать его рот губами и удерживать за плечи, когда мое чудо начало нехило трясти и выгибать от наконец-то накатившего оргазма.

И я действительно еще не видел, чтобы так долго и бурно кончали...

Я и сам кончил, когда мой Зверь вцепился мне в губу. Сам того не понимая, он привнес в мой оргазм такую остроту ощущений, что я был невероятно рад тому, что мой рот им занят... Иначе бы точно заорал.

Свалился рядом. Сам, в общем-то, с затуманенными мозгами, и с невероятным сладким расслаблением во всем теле, прекрасно видя, что Свят ни жив, ни мертв...

Он просто тяжело дышал с закрытыми глазами, со стекающими капельками пота по шее и не шевелился.

Через минуту, я поцеловал его в прохладное плечо.

- Как ты, Святусь?

Я улыбался, убирая с его лба прилипшую челку и, в общем-то, подозревая, как он себя чувствует...
Он отрицательно помотал головой, сглотнул, и выдавил:
- Я, что ли, жив? Что это было?
- Котенок... Я же говорил, ну? Оргазм такой... - я гладил его по плечу, груди. - Круто, да? Скажи!
- Так не бывает... Это пипец. Еще такой раз, и я сдохну, Дин!..

Он еле говорил и явно был изможден полностью.

- Господи... Дура-а-ак... - я обнял его, целуя в губы, гладя по щеке. - Понравилось? Скажи...
И он наконец-то открыл глаза, сфокусировал на мне взгляд и прошептал:

- О-ху-еть... Спасибо...

***

Свят, вымотанный за вечер и эмоционально, и сексуально, да еще и выпивший, после нашего секса вырубился.
Уже спящего я его вытер от спермы влажными салфетками и накрыл пледом.

Ян офигел от моего рассказа. Даже зашел посмотреть на братика, когда я уже собирался домой.

- Ого... он такой мокрый, Дин. Вот это ты его измочалил!

Через полчаса, мы с Мозаиком, решившим меня проводить, вышли из подъезда.

- Лихо ты его...
- Блять, сам не ожидал, что получится... Честно... - я закурил, чувствуя слабость и в пальцах, и во всем теле. - Знаешь, я и сам не против такое испытать.
Ян кивнул, на секунду поджав губы.
- Думаю, что тебе его уговаривать не придется...
- Ну... Я тоже так думаю, - заулыбался я, опуская голову.
- Спасибо, Дин, что приехал, угомонил.
- Угу. От души "угомонил"...
- Ну, я серьезно, - он несильно пихнул меня в плечо.
- Да понимаю... Ну, а кого тебе было звать-то? Мать что ли, соседей? Все ты правильно сделал. Да и поговорить мне с ним действительно надо было. Так что все замечательно получилось.
- Во... А насчет разговора... Ну и...Того, что ты хотел после него... Удалось? Я не о трахе сейчас.
- Да знаю я, о чем ты... Короче, Свят есть Свят, Януся... Даже если ему нужна нежность, то в очень дозированном виде, понимаешь? Теперь он точно знает, что я способен на такие отношения не только с тобой, и успокоился... И вообще, я думаю, что ему было важно понять именно это.
Ян улыбнулся.
- Хорошо, что выяснили все.
- Да. Это классно. Меня теперь будет мучить другое, Янусь.
- Что? - он откинул волосы, всматриваясь в меня.
- Что обозначает иероглиф на его руке.
- Он все-таки тебе показал? - Мозаик был удивлен не на шутку.
- Не-а, я сам содрал пластырь... Шизануться просто...
Ян выдохнул, качая головой.
- Да я и сам потерял дар речи, когда увидел. Красиво, да?
Кивнув в ответ, и затянулся.
- О, да. Не то слово...
- Это я вчера "вовремя" в его спальню залетел, когда мы за шмотками ходили. Он мазь специальную накладывал. Сказал, что прибьет, если я тебе скажу, придурок. Я еще ему пластырь потом помог налепить. Он же чего и обварил себе другую руку - вцепился в чайник рукой с татушкой, ну и дернуло ее от боли. Сам потом и признался в этом.
- Придурок... - нежности в голосе я скрыть не смог, как ни старался. - Что за надпись там, Янусь? Ты в курсе?
- Не сказал?
- Нет... Обиделся, что я вот так содрал, и не сказал. Послал меня в жопу, гад... - подходя к остановке, останавливаясь подальше от людей, развернулся к моему эмо, сложившем на груди руки. - Я удивился, ему же восемнадцати нету, как сделали-то?
Януся фыркнул.
- Дин, ну не смеши. Он большой мальчик, еще бы ему отказали, ну ты чего? Наоборот предложили на альбом уже набитую сфоткать.
Я угукнул.
- Знаю...
- И стричься он в тот же салон ездил, прикинь? И не просто так, а на мастер-класс, как модель. Мастер стриг, а ученики наблюдали. И так же как татуху, стрижку сфоткали на рекламу...
- Серьезно? - я не мог не лыбиться такой новости. - Ян... Наш мальчик, похоже, потихоньку прокладывает себе дорогу в модельный бизнес?
- Ы... Ага... Моде-е-ель, бля...
- Ух ты ж... А чего? Выглядит он охренительно. Что рожа, что фигура...
- Зазнается, зараза... - Ян невесело хохотнул. - Начнет тусоваться с модельными мальчиками, и кинет нас...
- Хм... Пусть только попробует. Убью! - покачал я головой.
- Сразу верю... И помогу, - пообещал Мозаик.
- Не сомневаюсь.
- О-па. Твой трамвай, Дин.
- Ага, точно, - я выкинул почти докуренную сигарету, потихоньку двигаясь к остановке. - Ну, так что там на татухе, Ян?
- Так он мне тоже не сказал, - Ян хитро улыбался, и я понимал, что дело нечисто.
- Ян... Ну, черт же... Не издевайся ты так... Вижу, что знаешь, ну? Не усну!

В остановившийся трамвай начали заходить люди, и я не спеша подходил к нему.
- Котенок, ну скажи, а? Ну че там за хрень? А? Скажи!
Я уже последним залазил на подножку заполненного салона, все пытаясь выудить из Яна эту информацию.
- Дин... Ну... Там это... Понятие высшего божественного существа!
- Чего? Что? - не понял я.
И тут мне передо мной закрылась дверь, и я увидел "отъезжающую" в сторону, хитро улыбающуюся в окошко Янусину морду.
- Блин же... - не сдержался я, тяжело выдыхая.
- Молодой человек, - рядом стоящая женщина тронула меня за рукав, и я повернулся к ней, - я так понимаю, ваш друг про ангела говорил...

...

Я знал, что мне нужно было поблагодарить женщину, сказать спасибо и все такое.

Только сил на это не было...

Часть восемнадцатая.
"Сила действия равна силе противодействия, или Экстрим по пионерски"

Ангел...

Он выбил мое имя на руке.

Такое немыслимое состояние полного онемения мозга я испытывал всего-то несколько раз за свою жизнь.
Хотя... Последние полтора месяц, начиная с того дня, когда я понял, что Ян начал меня избегать, и заканчивая сегодняшним, пусть по разным причинам, но мои нервы были натянуты практически каждый день.

И вот теперь заполучил еще и это, такое... Мать его, почти шокирующее знание, оно и накрутило мои нервы, не успевающие приходить в себя раз за разом, до предела.

Дикое, неимоверное напряжение, накопившееся за поездку, во время которой я практически не понимал, где я и что со мной, дало себе выход очень примечательным, сука, образом.
Во-первых, я, блять, чуть не проехал свою остановку, в последнюю минуту все-таки вылетев из трамвая сквозь почти закрывшуюся дверь.
А во-вторых, меня тут же, возле остановки вывернуло наизнанку. Накатила такая слабость, что я приземлился коленями на грязный асфальт.
Хорошо, что рядом почти никого не было. Время-то до фига, да и пассажиры успели уже разойтись, пока до меня доходило, что нужно выйти из трамвая.
Только проходившая мимо тетка пробурчала что-то типа: "Развелось наркоманов... Деваться от вас некуда..."
Я нашел в себе силы невесело улыбнуться, удивляясь в который раз, какими же тупыми и недальновидными могут быть взрослые. Отплевываясь, зашарил по карманам в поисках завалявшегося платка, который маман запихивает еще со времен детского садика, видимо, все еще не веря, что ее мальчик вырос.
Нашел, вытерся и выкинул его. На ноги я поднялся только схватившись за железную стойку остановки и понял, что действительно выгляжу сейчас как недобитый укурок.

Добрался до скамейки, плюхнулся на нее, и еле прикурил от зажигалки, которая, зараза такая, не хотела поддаваться трясущимся пальцам.
С силой затягивался и постепенно приходил в себя от пробирающей до костей прохлады. Заодно пытаясь отключиться от скрутивших меня эмоций и успокоить нервы.
Мне редко хочется нажраться до потери пульса. Сейчас был один из таких случаев. Казалось, что сейчас я бы без напряга вылакал полбутылки водяры. Только вот не думаю, что опьянел бы при этом.
Хотя, кто знает...

До дома добрался минут через двадцать.

Мама вышла мне навстречу в коридор со сложенными руками, она явно собралась начать читать мораль про позднее время и определенно недоделанные уроки, но успела произнести только:
- Ангел...
Увидела мою бледную рожу, да и мой взгляд, скорее всего, затравленный донельзя, осеклась, и продолжила уже совсем в другом тоне, подходя ко мне:
- Солнышко, что случилось? Ты выглядишь пугающе.
- Нет... Уже все о'кей, мам. Я просто устал.
- Что все-таки произошло, сын? Ты себя плохо чувствуешь? - очень спокойно спросила она. И я нашел в себе силы ответить, сползая на тумбочку, стягивая кроссовки.
- Свят подрался с парнем. Но ему показалось мало, рвался еще, Ян меня и позвал. Боялся, что сам не справится... Это он звонил. Я помог остановить.
- Понятно все. Переволновался, да? Ты молодец, родной... - мамуля обхватила мою склоненную голову ладонями, чмокнула куда-то в затылок. - Отдыхай. И поешь, если есть силы. Все на столе.
- Спасибо, я понял.
- Ты им замечательный друг, знаешь об этом?
Я невольно улыбнулся. Кивнул, не поднимая головы.
- Надеюсь...

Ох, мамуля... Друг. Я не просто друг. Я их любимый человек.

Она уже отходила, когда я решился:
- Мам... Папа еще в гараже?
- Ну что ты, он спит уже. Разболелась голова, выпил таблетки и уснул. Ты что-то хотел?
- Да... Это... У него водка есть?

***

В спальне я сел на постель, бросил рядом с собой мобильник, и опустил голову, опершись локтями о колени и держа в руках пузатый стакан с колышущимся на дне коньяком. Несколько глотков я успел сделать еще в гостиной, где мамуля мне его налила вместо водки, сказав, что благородный напиток поможет быстрее придти в себя.

И сейчас, ощущая жар в пустом желудке, я понимал, что татуировка действительно оказалась той последней убойной каплей, переполнившей чашу переживаний, которые теснили мне грудь все последнее время. Игнор Мозаика, его избиение. Рассказ Кира о возможном заражении Яна. Наше со Святом обоюдное признание в любви. Утренние разборки с собравшимся свалить из дома Яном. Примирение близнецов. Потом мое почти убивающее желание быть с Яном, и его долгожданная реализация. Бегство от Свята, переживания по этому поводу. Разговор с ним, а теперь еще и разгадка этого офигительного фитиша на руке моего Зверя.
И все это навалилось на меня за очень короткий промежуток времени. Я уже не говорю про поиски Белки, мать ее, и постоянную тревога за Яна.
Я не пишу об этом, но переживания по этому поводу не угосают. Мы, не сговариваясь, даже не говорим со Святом на эту тему при Мозаике.

Хотя, скорее всего, это напряжение копилось вообще с самого начала наших отношений.

Но все равно не понимал, почему так сильно на меня повлияла эта тату.
Вернее ее значение...
Не понимал, почему эта выходка Свята так безжалостно давила на мозг.

Колбасило нереально, я даже разобраться не мог, хочу ли я сейчас быть один, или мне смертельно не хватает Яна, чтобы поговорить о том, что никак не хотело проясняться в моей голове.
Ведь пока только с ним я мог поговорить об этой выходке Свята...
Или хотя бы просто помолчать, но рядом с ним. Обнять и молча сидеть, чувствуя его тепло, биение сердца. И не где-нибудь, а на постели рядом с моим спящим Зверем. Угомонившимся, усталым, разморенным до невозможности насыщенным дикими эмоциями вечером...

***

Стоя в душе, я ловил ртом падающую на меня воду, опираясь руками в кафель, закрыв глаза, и видел, словно отпечатанную под веками красивую вязь иероглифа.
И понемногу, как будто именно водой, с меня смывало налет непробиваемого непонимания. До меня вдруг начало доходить...

Это ведь все очень серьезно... ОЧЕНЬ... Для него...
Он набил эту тату на всю жизнь, зная, что она обозначает.
Блин...
А ведь по большому счету я, идиот, мог бы и сам сообразить, хотя бы примерно, что именно, тогда, в том состоянии мог себе выбрать для татуировки мой Зверь.

Я же так толком и не знаю, что он там понапридумывал себе, после моего побега.
Представить только... Если бы Свят от меня вот так свалил, я... Я, наверное, начал думать, что он хочет избежать подобных отношений. Что не может их принять.
И не показалось бы мне это началом конца наших отношений??
И представляете, думать ВОТ ТАК о человеке, которого любишь до дрожи в коленях, на самом деле не понимая при этом, как он после ЭТОГО будет к тебе относиться...

Он же полностью раскрылся мне, показывая все, что чувствует ко мне, а я...

Бля-я-я...

Защипало в носу. Перехватило горло, я заскулил и разревелся, съезжая на пол по стенке.

Было до ужаса обидно за него.

Я сел под теплыми струями и обхватил колени. Всхлипывал и понимал, что, скорее всего, не смог бы сдержаться перед Святом, скажи он мне, что там выбито...

Он, сильный, невозможный такой весь... Безумно красивый, и вот ТАК относится ко мне...

Господи, да понимал я это и раньше! Конечно же, понимал, но дошло до меня это ПОЛНОСТЬЮ, по-моему, только сейчас...
И не только это.

Всхлипывая, не сдерживая слез, я все глубже понимал значение всего того пиздеца, в который мы с Яном его втянули.
Мозаик же сам говорил, что прекрасно знает, на парней его брата потянуло из-за него.
И если бы не та ситуация с его депрессией, и дебильной влюбленностью, был бы наш Зверь нормальным во всех смыслах...

А я?
Я ведь ему даже возможности выбора не дал.
Поставил перед фактом, что мы ОБА хотим быть с ним. И все!
А кто-нибудь спросил его тогда, чего хочет ОН? Спросил? НЕТ!

Я чертов эгоист... Каким был всю жизнь, таким и остался...

А ведь он уже тогда любил меня... И пошел на эти тройные отношения из-за меня???

Да, никто не сомневается в его любви к Мозаику, но...
Он же его не трогал до всего того безумия, в которое мы его втянули!
Не потому ли НЕ трогал, что хоть как-то хотел сохранить, по крайней мере, подобие братских отношений, при этом все-таки прогибаясь под Яна? Давая ему вовсе не братскую нежность и ласку, без которых тот просто не мог дышать?

И потом, если представить, что было бы, откажись он от отношений, которых так хотели мы с Яном? А?
Это же было бы просто... Мне даже думать об этом страшно...
От Яна я не смог бы отказаться по-любому.
В прочем, так же, как и от Свята. И при этом понимаю, что в таком случае нам с ним так и пришлось бы строить из себя любителей трахать изредка друг другу не только мозги.
Поначалу это может и выглядело бы адекватно, учитывая наше состояние извечной борьбы...
А потом?
Не понимаю, НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ!!! чем бы это в конце концов для нас обернулось... Мне реально кажется, если бы гордость и "сучность" не дала нам признаться в чувствах, то в один прекрасный день мы просто друг друга поубивали бы...

А Ян как бы себя чувствовал при всем ЭТОМ?

Охренеть...
Я думаю, что Свят понял это еще тогда.

А я дебил... Господи ж, ты боже мой!!!
Не понимая всего, выделывался как мог...
А потом вообще блядину в дом привел, поревнуй Святуся, да?
Сука... Какая я сука!
Меня же убить было тогда мало, как самую распоганую тварь. А он, вместо этого, меня целовал после нее.

Дрянь... Только и умею, что доводить его своим дебилизмом, после которого миллион проблем...

Бля... Как же башка раскалывается!

От слез, от мыслей, от невыносимого ощущения вины перед любимым человеком, чувств которого не смог понять полностью до сегодняшнего дня.

А ведь все как на ладони было...

***

- ...
- Спит, Динусь, конечно, спит...
- Хорошо... Пусть лучше так.
- О да. Это точно...
- ... Поговори со мной...
- ...?
- ... Или хотя бы помолчи, а? Татушка эта, Ян... Я просто...

И все. Заткнулся. Ведь не просто, ох как не просто....

- Е-мое, Дин! Черт, я так и знал... - последние слова были сказаны Яном очень тихо, будто и не для меня вовсе, а еще мне показалось, что он их процедил сквозь зубы. - Рефлексируешь, родной?
- Что?
- Измываешься над собой, говорю... Я об этом.
- Откуда ты... С чего? Блин... - и сдался, уже не очень удивляясь тому, как хорошо Ян чувствует мое состояние. - Ну, наверное.
- Не наверное, а точно... Я знал, что так будет, не сомневался. И знаешь, если честно, очень бы удивился, не будь этого.
И через несколько секунд тихого дыхания в трубку:
- Догадался что написано у него, да, Дин?
Я кивнул, (кому только?) усмехнулся, вдавливая подушечки пальцев в ноющий висок:
- Добрые люди подсказали, блять.
- Понятно... Я, если честно, не хотел тебе говорить, Дин. Сам охренел, когда нашел этот рисунок в инете. И представил, как это для тебя будет.
- В смысле - в инете?
- Я же говорил тебе, что Свят мне ничего не сказал о значении татушки. Это правда. А мне было интересно, не выдержал, начал рыть. Ну и... Нарыл на одном форуме, где фотки с татухами.
- Ему сказал?
- Нет. Не сказал. И Дин... Не говори, что от меня об этом узнал, ладно?
- Янусь, будем делать вид, что так ничего и не знаем? - я хмыкнул.
- Ну... В принципе, если ты не сможешь об этом молчать, то сам и скажи, что нашел в инете. Кстати, я тебя очень хорошо понимаю, не думаю, что смог бы притворяться, что ничего не знаю. Так что... Так и скажи.
- Во... А... Ну да. О'кей. Если что... Он же завтра утром остается дома? Я и спросить не успел.
- Ну да... Завтра мы будем в школе без него.
- А после уроков я приеду к вам, и будем пробивать клиники насчет сдачи анализов, да?

***

Сказать, что ночью я спал плохо, означает не сказать ничего. Я практически вообще не спал.
Так и не помогли расслабиться ни коньяк, ни душ, не даже разговор с Яном...
Хотя, я ведь с ним так и не поговорил обо всем, что меня беспокоит.
Да и не знаю я, как сказать ему об этом.
Ну, что ни с того, ни с сего, прозрел, блять.

Идиот чертов...

Дело-то тут даже не в том, что не знаю как сказать, а в том, какие найти слова, чтобы Ян не начал чувствовать себя виноватым перед братом?
Нужно ли это вообще кому-то из них?
И надо ли было мне понимать то, что я понял?
Ну, видимо, да, если все-таки получилось...
Но теперь я просто не знал, что мне делать с этим пониманием. И, как выразился Ян, рефлексировал по полной.

***

Утро не бывает добрым, мать его...
Особенно, если это утро после бессонной ночи, за которую не успокоился, а накрутил себя еще сильнее.
Я был угрюмым, нервным, часто ловил себя на том, что зубы сцеплены до невозможности, и только усилием воли заставлял себя расслабиться.
В школе, уже в первые минуты, из-за какой-то мелочи оторвался на Лешке, и он, сообразив, что Ангел сегодня больше похож на демона, вообще благоразумно решил со мной не общаться.

И правильно делал.

В принципе, мое настроение видел не только Лешка, и я практически наслаждался создавшимся вокруг меня вакуумом. Я был глубоко в себе, не замечал никого вокруг и больше всего на свете желал, чтобы и меня не замечали и не цепляли.
Хорошо, что в этот день не было ни важных тестов, ни контрольных, ничего подобного, иначе наворотил бы я дел.

Хотя дел я все-таки наворотил... Правда, не на этой почве. Но об этом попозже.

Из состояния нестояния меня смог вывести только звонок Свята на третьей большой перемене.

Я сидел в почти пустом классе, съехав вниз по сидению, сложив на груди руки, отгородившись мысленно от внешнего мира. Но все равно чувствовал на себе въедливый взгляд упершегося тощей задницей в подоконник Лешки.
Тот с хрустом кусал яблоко, а потом, демонстративно чавкая, его пережевывал.
Кто-то возмутился, обозвав его поросенком, на что получил ответ из оперы: "Не учи меня, как жить, и я не скажу, куда тебе идти..." и еще более громкое чавканье в придачу.

И если бы не дребезжание в моем кармане, я бы уже не выдержал и сказал, куда ему идти со своим яблоком, а еще лучше - куда его засунуть... Я же понимал, что это он меня выводил на эмоции, гад.

У меня засосало под ложечкой... Даже не глядя на экран, почувствовал, что это Свят.

- Привет, милый, все грызешь гранит науки?

Ох уж этот голос... Низкий, бархатный, томный...
Им он мог довести почти до экстаза, и заставил улыбнуться даже сейчас, замученного окончательно. Даже без присутствия и телесного контакта, он заводил меня как по щелчку пальцев.

Господи... Дрянь сексуальная...

Сглотнул, выдохнул, и неспешно поднявшись, пошел к выходу из класса, подальше от любопытных ушей. И все же ответил, прекрасно зная, что это услышит и чавкающее безобразие за спиной:
- Привет, котенок... Как ты?
И услышав Лешкино многозначительное: "М-м-м...", не оборачиваясь, показал ему средний палец.
- Я как? - и смех в трубке, перемешенный матами. - Зараза ты, Ангел... Какая же ты зараза! У меня до сих пор колени дрожат, мать твою!
- Е-мое...- почти скулеж от сжимающих грудь волнения и нежности, а еще я просто физически начал ощущать, как во мне постепенно расслабляется пружина, накрученная до предела за ночь - Здорово....
- Я серьезно, Дин. Мне просто повезло, что остался на "шухере" сегодня. Иначе... Я не знаю... Ощущение такое, что меня трахали всю ночь... И что кончил раз сто...

Я покачал головой, слушая голос, заставляющий невольно улыбаться, устраиваясь на свободный подоконник, глядя в окно, во двор школы, где на весеннем солнышке тусили курильщики, влюбленные парочки, и все остальные.

А еще там был Ян...

В черно-синем свитере, с задранными рукавами, в потертых бледно-голубых джинсах и белых кедах. Он сидел боком на скамейке, поставив одну ногу на сидение, и оперся о колено локтем вытянутой, с черным блестящим кожаным браслетом, руки. И держал в тонких, изящных пальчиках, дымящуюся сигарету.
А рассыпанные по плечам черные волосы чуть шевелил ветер.

- Ну, это же классно, родной? - я любовался моим эмо-боем, видя как на него, такого отрешенного и притягательного поглядывают тусующиеся рядом девчонки.
- Блин, Ангел... ЭТИМ надо заниматься только перед выходным. Я серьезно... Но это улетно мать его. Я, блять, и имя свое забыл.
- До сих пор? Напомнить? - усмехнулся я и услышал неописуемый поток восторженного мата, а когда он иссяк, последовал вопрос:
- Че делаешь?
- Наблюдаю за нашим мальчиком. Он на улице, курит. А я на втором этаже... Блять, Свят, ты замечаешь, как на него бабы пялятся?
- Пф... Удивил, типа? Да постоянно, мать их! И, кстати, заметь, не только бабы!

Блин, тут как подтверждение слов Свята, к нашему Мозаику подошел качек из десятого класса, Антон. Безобидный, в общем-то, малый, правда, на полголовы выше и меня и клонов. Но, по своей сути, добродушный и незлобивый, за что и получил свое прозвище "Тоша", хоть и занимается профессиональным боксом.

- Да уж... Видимо, ты прав... - я смотрел, как Антон, склонившись к спинке скамейки облокачивается о нее, и что-то говорит Яну, чуть улыбаясь.

Блин... Ну, понимаю, что ничего страшного не происходит, но я знал, как моего Мозаика всегда напрягает излишнее внимание со стороны, тем более, когда нет рядом брата!

- Даже не сомневайся, е-мое... Мне иногда его просто хочется сгрести в охапку и носить подмышкой, - признался Свят, и я знал, что он сейчас потер нос.
- Придурок... - нежно выдохнул я, отмечая, как Ян начинает нервно подергивать коленом, ему я-я-явно не нравился тот диалог, который ему предстояло вести с Тохой.
- О черт... - вырвалось у меня.
- Что, Дин?
- Да нет, ничего страшного. Я перезвоню позже, о'кей? - я напрягся еще сильнее, увидев, как Ян, отводит от себя руку парня, потянувшуюся, как мне показалось, к его волосам.
- Дин? - услышал я тревожное в трубке, но, нажав на отбой, рванул на выход.

Я не знаю, откуда у меня тогда взялась такая дикая злость....
Может быть, просто к тому напряжению, которое было, добавилось еще и сумасшедшее раздражение, ревность даже. А может, взбесило то, что пользуясь одиночеством Яна, к нему так нагло начинает липнуть кто попало.
Но, я думаю, что не сделал бы дальше того, что сделал, если бы меня, когда я вылетел на крыльцо, не полоснула лезвием картина: моего Яна безнаказанно треплют за щеку!

Твою мать! Ну и все, мне ЭТОГО хватило с излишком...

Я практически сбил с ног этого увальня, даже не задумываясь, что он может уложить меня одной левой. Оказавшись на нем сверху я врезал ему по морде... Ну да, мой удар был ему как мертвому щекотка, но и на поцелуй был все-таки похож о-о-очень мало.
А потом, пока меня не успели остановить, тряс его за шкирку и орал в лицо, чтобы он никогда больше не смел прикасаться к НЕМУ!
И Антон, растерянный донельзя, пытаясь удерживать мои руки, бормотал что-то типа: "Дин, ты чего? Я же ничего не сделал..."
И не отбивался даже, а я все орал, пока не подскочил и Ян и еще пара парней, попытавшихся снять меня с Тошки.

- Дин! Дин, перестань, слышишь? Дин, пожалуйста! Он ничего мне не сделал! Не надо, успокойся!

Нервные пальцы обхватили меня за плечи, мазнули по шее, щеке, заставляя повернуть голову к себе, и посмотреть в глаза.

- Дин-Дин-Дин... Нет, Дин! Посмотри на меня, слышишь? Я в порядке, умоляю, Ангел... Не надо... Отпусти! - хриплый шепот любимых губ, прозвучавший возле самого уха, заставил замереть и начать приходить в себя...

И только сейчас, возвращаясь в адекватное состояние, я заметил окружившую нас толпу, охреневшие глаза моих одноклассников и одноклассников клонов, да и Тошкиных, и еще многих других, гулявших в это время во дворе школы.

- Ни фигасе... - прошептал кто-то, и я оглянулся, напарываясь на нечитабельный взгляд Лешки.
- Пойдем отсюда, Дин, слышишь? - Ян тянул меня за руку, и я начал сползать с Антона, круглыми шальными глазищами смотрящего на меня.
- О, черт... - я сглотнул, разжимая пальцы, отпуская на нем пуловер. - Прости. Я просто...
- Да я ничего, переживу как-нибудь, - нервно хохотнул "пострадавший", видимо, отделавшийся только легким испугом после неожиданного нападения психа- одинадцатиклассника, который только и смог, что не смертельно врезать по морде и помять пуловер.

Толпа расслабляясь, начала чирикать вокруг нас, перешептываясь, или поясняя тем, кто опоздал, на, мать его, такое зажигательное зрелище, почему взбешенный неизвестно чем Ангел Динаиди, треплет белобрысого боксера в полтора раза шире себя в плечах и смерти не боится...

А Ян уже уводил меня, кое-как поднявшегося на ноги, подальше ото всех, от любопытных глаз. И от Антона, пока он все-таки не надумал дать мне сдачи, и уж мало бы мне точно не показалось...
Обхватив за плечо, сильно сжимая его пальцами, он тянул меня прочь и что-то говорил, говорил, говорил...

- Дин... Блять! Да что с тобой, а? Ты охирел? Он же тебя мог запросто убить, слышишь?
Ян вел меня в уборную на первом этаже, а я и не сопротивлялся. Я вообще был в прострации.
Он запихнул меня в туалет, из которого, от греха подальше, выпорхнули два шестиклассника. Заставил склониться к умывальнику, включил воду и сам меня умыл, убирая свисающие волосы, чтобы не сильно их намочить.

- Твою мать! Ты как обкуренный, Дин? Ну что с тобой, а? Ты офигел? Господи! - я мотал головой, а он мне вытирал лицо оторванной бумажной салфеткой, пытаясь привести в чувство.
- Вчера же только Свята успокаивал, а сегодня сам туда же! Пиздец какой-то! Ну? Дин!
- Прости, прости, котенок! - я говорил непослушными, словно обколотыми новокаином, губами. - Я не хотел тебя напугать. Сорвался. Не смог... Он тебя трогал, сука... - я скрипнул зубами и Ян, заскулив, обнял меня, прижимаясь губами куда-то за ухо, дыша так горячо и дурманяще.
- О черт! Я сдохну от вас, Дин... Ди-и-ин...
А я уже зарывался пальцами в его волосы, стискивая ими его затылок, шею. Тыкаясь губами в теплый висок, пахнущий сигаретами и весной...

Прозвучавший звонок был как из другой жизни... Может, поэтому на него не отреагировали ни я, ни Мозаик?

Трусило от переизбытка адреналина, а виски ломило от дикого пульса.

А еще...
Еще я был вздрючен, как после сеанса немецкого порно, а не после драки. Господи! Драки... Если можно так назвать ТО, что я только что устроил.
Блять, а ведь я не первый раз замечаю, насколько меня возбуждают дикие адреналиновые встряски любого вида... Еще с первых стычек со Святом, когда почти ненавидели друг друга...
- Ты дурак... Дурак, Ангел... Я так испугался...
- Все о'кей... Я знаю... Дурак, да... Получилось так.

Я уже понимал, что ищу его губы, и когда все-таки нашел, то как одержимый присосался к ним, ощущая, как после такого откровенного ответа кружится голова.
А потом его рука, до этого гладившая бедро, остановилась и сжала мой уже выпирающий пах, и я почти не удивился шепоту, ударившему мне в мозг:
- Ди-и-ин... Давай помогу...
- Ян... Ты...
- Да, я хочу... Плевать на урок, Дин... Пожалуйста...

Он терся о мое лицо губами, носом, удерживая волосы руками. Его дыхание холодило не до конца высушенную кожу, и это было так приятно...

- Останься сейчас со мной, я не хочу, чтобы ты уходил в таком состоянии, слышишь? Не хочу, чтобы пялились на тебя такого... Не пойдешь? Останешься?

И я уже кивал, соглашаясь на все.
И тоже безумно хотел остаться с ним, хотел того же, что и Мозаик...
И снова потянулся к его губам, и они, податливые и нежные, сразу отозвались на прикосновение к ним, позволив по максимуму углубить поцелуй.

А потом Ян, не отпуская моих губ, начал отступать к кабинкам, потянув за собой, обхватив за шею и пояс... Вернее, его пальцы уже были под поясом у меня на заднице. Забрались и под боксеры, лаская голую кожу.
Ян был возбужден не меньше чем я, и сейчас я повиновался тому, что делал он, тому, чего хотели мы оба...

Шагнув в открытую кабинку, он затянул меня внутрь, заставляя опереться о дверь спиной, закрылся на щеколду, и почти сразу потянулся к ремню, начиная судорожно его расстегивать.
Протолкнувшись коленом между моих ног, вынудил их расставить чуть шире и бедром терся о пах, пока не начал расстегивать пуговицы ширинки.
А я лихорадочно шарил руками по его телу, сжимая плечи, лаская их и шею, забираясь под свободный свитер, чувствуя уже влажную кожу под ним.

Мозг дымился...
Впрочем, не только мозг. Но и то, к чему так рьяно пробирался мой любимый эмо...
Судорожные выдохи мне в рот, пара резких движений, и джинсы с бельем оказываются сдернутыми ниже задницы.
А потом я хватаю ртом воздух, как будто выныривая из воды, когда передо мной садятся на корточки и обжигают головку члена прикосновением невыносимо горячего языка...

- Я-я-я-н... - и нет сил не вцепиться ему в волосы, откидывая при этом голову назад, ударяясь о дверь, закрыв глаза, чувствуя, как завертелся вокруг весь мир сумасшедшей каруселью...

А меня вылизывают, меня гладят по обнаженным бедрам, и я двигаю ими в такт движению губ, плотно облегающих и дарящих невыносимый кайф...

Шепчу...
Дурацкую, но нужную чушь... Наверное, и его имя...
Шепчу, что он мой нежный котенок...
И прошу не останавливаться, прошу еще и еще...

ХОЧУ еще и еще...

Рука поднимает на мне свитер, оставив на секунду основное занятие, влажные губы целуют мой живот, вылизывают пупок, и я приглушенно стону, кусая губы...
Глажу руку, ласкающую меня, цепляя пальцами кожаный напульсник на тонкой кисти...
И все глубже заныриваю в экстаз, совершенно теряя контроль над разумом...

Пальцы гладят соски, а гибкий язык обводит головку, забирается кончиком в дырочку, заставляя вздрогнуть и втянуть воздух сквозь зубы, и непроизвольно толкнуться в рот, несколько минут назад вылизанный мной с таким упоением...

Кто-то заходит в туалет, бубня под нос идиотскую песню, и мне на губы ложатся пальцы, еще секунду назад бывшие на груди. Понимаю, что Ян, прекрасно понимая мое состояние, дает мне немного придти в себя, заставляя взять свои пальцы в рот. И я их беру, и начинаю сосать, удерживая за запястье его руку, и сдержанно дышу, ощущая, как вторая рука Яна сильно сжала основание члена, останавливая ласку, и это тоже чуть отрезвляет.

Шум спущенной воды, скрип крана, стук закрывшейся двери, и удаляющиеся шаги...

Расслабленно мычу, целуя пальчики, склонив голову, смотрю на Яна, в его прищуренные, затуманенные глаза, влажные губы, мелькнувший язычок и не выдерживаю, отпуская его руку:
- Иди сюда... - заставляю подняться, положив руку на затылок.

Он улыбается, подтягивается к лицу, вставая, и забирает себе инициативу в поцелуе...

- Люблю тебя, - шепчет в рот, и я скулю в ответ, сильно сжимая его ягодицы.

Сука... Хочу его до одурения...

А рука между нами продолжает возбуждать, ласкать, доводить до исступления.
И я дышу, как после стометровки, заглатывая воздух, когда мне это позволяют...

Через несколько минут, в заднем кармане завибрировала мобила и я, вздрогнув от неожиданности, чертыхнулся, а Ян покачал головой, облизывая губы.
- Вот кому приспичило-то? - хрипло прошептал он, и это было так похоже на его шепот, того, кто, скорее всего, звонил мне сейчас.
- Достань, это брательник твой... - я кивнул вниз, и Ян потянулся к спущенным штанам, к заднему карману, глядя на меня, похабно накрыв верхнюю губу языком.
- Вот же... - достал, глянул на дисплей, кивнул, хмыкнув, нажав на прием, всучил мне телефон и продолжил.
- Ох, бля... - невольно вырвалось от издевательски-нежного прикосновения губ к члену.
- Не понял... - отозвалось в трубке, и я, хмыкнув, выдохнул:
- Котенок... Ты так в... Во время, сука...
- О-па... Че за хрень? Ты... Ты бегал что ли? Чего дышишь так? А с голосом что? Не понял... Ты не на уроке?
- Не бегал я, блять, - процедил сквозь зубы, и пихнул коленом ржущего Яна. - И не на уроке.
- Где ты? Почему не на уроке?! Что случилось? Почему ты так резко отключился, а?
Ох... Знал бы ты...
- За-а-а-я-я... Я так облажа-а-ался...
- О чем ты, Дин? О ЧЕМ ТЫ? Говори, мать твою!! Где ты?
- Я... В туалете, родной...
- В каком туалете?! Хули ты там делаешь?
- Не я делаю... Ммм... Мне... Де... Ла... Ют... Уууууййй...
- Пиздец, а? Что за ...? Отсасывают тебе там что ли?! Ангел!!! Убью заразу!!! С кем ты?! С КЕМ, я спрашиваю!!
- Ч-ч-черт... Бля, да не ори-и-и ты так... Кайф мне л...ломаешь... Не истер... Истери... Ссс... ... ты так, а? Свя-я-ят... О, мама-а-а...

Ян не щадил меня ни капли.
По-моему, его перло оттого, как я распадался на элементарные частицы от ласки, умудряясь при этом еще как-то общаться с его братом.
Свят все еще что-то вопел, а у меня не было больше сил отвечать, я опустил руку с орущим телефоном и его у меня забрал Януся. И, продолжая меня доводить до звездочек в мозгу рукой, прежде чем ее вырубить, он прохрипел в трубку:
- Брателло, хоть на несколько минут отьебись, а? Я сам перезвоню...
И так славно всосал головку, что я вскрикнул, и только потом пролепетал:
- Пиз... Пиздец... Он т...тебя убьет... И меня за... А-а-а... Заодно...

Ян угукнул, не выпуская член изо рта, давая его себе засаживать, видимо, по самые гланды...
А через пару минут я простонал, что кончаю, предупреждая на всякий случай... И на полминуты почти полностью отключился, положившись на Мозаика, который прекрасно знал, что от оргазма и могу на пол сползти...

Когда мозг прояснился, меня, кое-как, но стоящего, бережно держали в объятиях.
Я приходил в себя, уткнувшись носом Мозаику в изгиб шеи, дыша ртом, с долбящимся в ушах сердцем и слабостью в коленях.

- Ой, бля... - проскулил, обнимая и прижимаясь еще сильнее, уютно устраиваясь головой на его плече.
- Все о'кей... - его шепот и поглаживание меня по голой жопе.
- М-м-м... Ты-то как, Янусь? Может и...
- Перебьюсь... Не думай. Мне было главное тебя расслабить...
- С... Спасибо...
- Мне в кайф, ты же знаешь.
- Да... - и с трудом подняв голову, трусь носом о его щеку, подбираюсь к губам и, подняв руку, кладу ее на затылок Мозаика.
Начинаю целовать, ощущая вкус собственной спермы, с силой прижимая его к себе и за талию.
Через минуту выдох мне в губы:
- Мы же не пойдем на пол-урока, правда?
- Не-а... Давай в раздевалке посидим, угу? Там уже и не дежурит никто...
- Да... Мне еще Святу надо позвонить... Я прям чувствую, как он там круги нарезает...
Ян улыбался. Я хмыкнул в ответ:
- О е-е-е.... Не сомневаюсь даже... Орал как в жопу раненый...
- Да уж слышал... Пойдем?

Мы забурились в раздевалку, без приключений пройдя половину первого этажа, в самый укромный уголок, где я не один раз целовался украдкой с клонами по утрам, и где меня периодически зажимал Свят.

- Ты на громкую включи, - сидя на подоконнике окна, выходящего в школьный сад, я притянул к себе моего эмо-боя, раскинув бедра, и глядя, как он набирает брата на мобильном.
- Да! - рявкнуло через несколько секунд в трубке, и я покачал головой в ответ на улыбку Яна.
- Блин... Не ори, а? Глухих нету, - он чуть скривился.
- Твою мать! Не ори, е-мое! Че за ебля с пляской, а? Колись, что было-то у вас? Ангел, зараза такая, свалил, да?
- Не свалил... Мы тут, оба... На громкой.
- Да? - вкрадчиво-нежное, но продирающее до нутра, как от шипения змеи. - О'ке-е-ей... Дин, зараза! Я тебя о-о-очень внимательно слушаю... Где ты облажался, гад?

На-ча-лось...

- А... Святусь... Ну так получилось, - я вздохнул, куснув себя за губу. - Мне показалось, что Яна типа обижают, ну и я это...
- Чего - это? Кто обижает??
- Да никто не обижает! - ответил Ян, глядя мне в глаза. - Ну, говорят же тебе, что показа-а-алось...
- Так в чем прикол? - не понимал Свят.
- Прикол в том, что, по-моему, полшколы теперь знает о моем отношении к мелкому, - буркнул я, и, смутившись, притянул к плечу голову похабно-довольного Яна, и ткнулся носом ему в макушку.
- О-а... Даже так? И каким же образом ты ЭТО, милый, показал?
Я чувствовал, что Свят успокаивается, его, пофигиста извечного, подобные заморочки волновали мало.
- Да уж не так как ТЫ это обычно показываешь! - рвкнул я, вспоминая его выходку на кухне перед Белкой.
Яна, паразита мелкого, сотрясало у меня на плече.
- Ну... Врезал по морде децл... А потом орал, чтобы к нему не прикасались,- Ян обвил меня руками за талию, когда я забрал у него телефон.
- Да е-мое! Ну, хули меня там не было, а? Да я бы тебя там при всех в рот поцеловал! Моя ж ты лапа! Молодца-а-а... Хвалю, родной! Ы-ы-ы...
- Иди ты... - беззлобно фыркнул я. - Извращенец...
- Так кого ты приложил-то, милый? А?
- Да... Ну Тошку с десятого. Может, знаешь?
- Кого? Тоху-боксера?! Да кто ж его не знает! Ты охирел? Смерти не боишься? Как он не убил-то тебя, Дин?! Господи!! Он что, домогался мелкого?? И ОН?? Пипец... Светло-синие наступают?
Ян фыркнул и развернулся лицом к трубе.
- Да ну пипец! Никто меня не домогался! Говорю же! Он просто узнал откуда-то, что я на скейте катаюсь, и спросил, не знаю ли, где для его брата младшего можно хорошую доску приобрести! И ВСЕ! - Ян с возмущением откинул челку, и смотрел на меня, свев грозно брови, объясняя нам обоим, что к чему.
- Бля, а с какого он тебя за щеку мацал? - возмутился я.- Меня, между прочим, от этого и переклинило!
- Блин, он сказал, что у меня морда в пасте, - Януся повернулся ко мне левой стороной, убирая с лица волосы. - Ну?
Я тяжко выдохнул, на скуле действительно было небольшое пятно чернил, и недовольно пробурчал:
- Да. Есть, мать его...
- Ну вот! Никакого криминала! - радостно объявил Мозаик. - Действительно вымазался, ну?
- Че ну-то? А дальше? - не унималось чудовище в мобиле, - Вы что, придурки, реально, как я понимаю, у параши устроили секс-марафон? Оттянуться решили подобным образом, да? Стресс снять??? Убью...
Ян глянул на меня, мазнув, по своим, таким соблазнительным припухшим, зацелованным (и не только), розовым губам острым язычком, и забрал у меня трубу:
- Да ты бы его видел тогда, Свят! Он же еле говорить мог, реально! Переклинило конкретно. Эм-м-м... Во многих местах... - шаловливые пальчики прошлись мне по паху, и я их перехватил, улыбаясь. - Короче... Мальчика надо было срочно расслаблять. И я помог! Как смог, ну?

Ян, зараза такая, смотрел в упор, переплетая наши пальцы, томно хлопая ресницами, сводя с ума своими безумными разноцветными глазами, прижимаясь вплотную к моим раскинутым перед ним бедрам.

Несколько секунд тишины и выдох в трубку:
- Как смог, а? - Свят почти скулил то ли от возмущения, то ли от восторга. - Сдохнуть можно. Су-у-уки, а? Охрене-е-еть... Я и то такого никогда в школе не творил! Нигде вас нельзя вдвоем оставить!!! Кролики!

Мы поржали еще немного, потом обменялись "любезностями", и отключились.
А через пару минут, Ян, рассматривая меня, коснулся пальцами подбородка:
- Дин, скажи... То, что было там... Это ведь на тебя не очень похоже. Я бы такого мог ожидать от Свята... Ты чего психанул-то так? Это же действительно такое...
- Палево? - хмыкнул я и Ян кивнул, убирая мне волосы за ухо, лаская мочку пальцами.
- Угу. Конкретное такое... Я о тех, кто слышал, что именно ты наговорил Тошке... И как ты это говорил...
- Я помню, что я орал, Янусь. И понимаю, что это было похоже на ревность...
- Очень, Дин. О-о-очень.
- Плевать... - я уперся лбом ему в плечо, почти сразу чувствуя сильно стискивающие затылок пальцы, спускающиеся к шее. Выдохнул от этой боли, переходящей в невероятно приятное ощущение, когда мышцы расслабились.
- По крайней мере, никто из тех, кто видел это, никогда к тебе не подойдет... - хмыкнул, понимая какую дурь несу.
- М-да уж... В этом уж точно можно не сомневаться... Так чего ты такой злой-то с утра был, а?
- Да просто... - я замолк, понимая, что не готов говорить с Яном на тему, что не давала мне ночью спать. - Не знаю. Видимо, просто было хреновое настроение, не выспался, а тут еще и такое.
- Да? - Ян усмехнулся и я понимал, что он не очень-то доверяет такому объяснению.
Что меня и не удивило.
- Да... Ну, а что еще-то, а? Все хорошо, - я обхватил его шею, прижимая к себе, пытаюсь заглянуть в занавешенные челкой глаза.
- Все обязательно будет хорошо... Вот сегодня найдем клинику, узнаем, что к чему... В понедельник Белка сдаст анализы, и останется потерпеть недельку до результатов, и все-е-е...
Я с удовольствием тискал моего эмо, действительно веря тому, что говорил.
- Да? Ты обещаешь, что все хорошо будет? - он уперся лбом в мою щеку, теребя на груди свитер, и я знал, насколько ему важно слышать то, что я говорю.
- Зуб даю, котенок... Или даже все.

Поцеловал в висок, и прошептал, зарываясь носом в его волосы, чувствуя, как от волнения за моего Мозаика, все сжимается внутри до почти физической боли:

- Верь мне... Веришь?
- Да.

Mad Gentle Essence : другие произведения.

Зона отчуждения. (17 - 18 часть)

Оставить комментарий © Copyright Mad Gentle Essence (mad.essence.kari@yandex.ru) Размещен: 30/09/2010, изменен: 30/09/2010. 95k. Статистика. Рассказ: Эротика Сиквел к Мозаику		Оценка: *4.145** Ваша оценка: