В час глухой и неурочный,
Освещаемый луной,
На одном из перекрестков
Тени явятся за мной.

Будет бой, жесток и краток,
Вырвет полный боли стон,
Будет страх, ползуч и гадок,
Крикнет ворон над плечом;

Будет черной смертью виться
Вспыхнут угли алых глаз,
И отчаянье родится...
Будет верной смерти час.

Были: чары пред рассветом,
Плыли свечи, кровь, алтарь,
И была невинной жертва,
И была голодной тварь.

Как оживший стих поэта,
Я недрогнувшей рукой
Разрубил оковы жертвы
И закрыл ее собой.

Были когти в самом сердце
Рвали разум, душу, плоть,
Жгло лицо дыханье смерти,
Но надежды был оплот.

Пал багровый луч рассвета,
Был клинка неловкий взмах,
А за ним была победа,
Лужи крови... Тьма в глазах...

Был палач, хозяин твари,
Что незримо в ночь сбежал,
И еще - обряд кровавый,
Что моим проклятьем стал.

Есть - во мраке ночи тени,
Смутный шорох, липкий страх,
Есть недобрых слов сплетенье,
На крови заклятый прах.

Есть охота в полнолунье,
До восхода дикий гон,
За спиною вой безумный,
Обережных слов заслон.

В час глухой и неурочный
Под холодною луной,
На одном из перекрестков
Тени явятся за мной.