Сухотина Наталья : другие произведения.

Люди Леса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мир изменился. Быстро и до неузнаваемости. По всей планете города и поселки покрылись аномальной растительностью и смертельно опасными ловушками. Превратившиеся в руины, брошенные очаги цивилизации таят в своих недрах измененных до неузнаваемости хищных животных. Враждебным и непроходимым Лесом стал мир немногочисленным выжившим. Отстаивая право на существование, каждый здесь стремится выжить по-своему...
  Мир изменился. Быстро и до неузнаваемости. По всей планете города и поселки покрылись аномальной растительностью и смертельно опасными ловушками. Превратившиеся в руины, брошенные очаги цивилизации таят в своих недрах измененных до неузнаваемости хищных животных. Враждебным и непроходимым Лесом стал мир немногочисленным выжившим. Отстаивая право на существование, каждый здесь стремится выжить по-своему.
  
  

В природе нет ни воздаяний, ни наказаний, -

а только последствия.

Роберт Ингерсолл

  
  Я мало знаю о том мире, что подводил черту нашей цивилизации. В основном это обрывки воспоминаний старших поколений, тех, кто выстоял под первыми и чередой последующих натисков изменившегося Леса. Я родилась в первый год после того как Мать-Природа стала подавать первые признаки недовольства и желание изменить наше к ней отношение. В то время человек был эгоистично слеп к той, что безвозмездно даровала нам всю себя. Мир, в котором я и другие выжившие боремся за свое существование, разительно отличается от мира прежнего. И многое из того, что дает нам шансы на жизнь теперь, мы черпаем из ошибок и опыта прошлого.
  О том, как изменилась жизнь человечества, мне рассказал отец. Матушку мы потеряли весной 2020 года, когда мне было пять лет. В тот год "Коварная красавица" засыпала города и населенные пункты необычайно большим количеством пыльцы с пышно цветущих растений. Поначалу все списывалось на обострение аллергических реакций, появляющихся ежегодно в данный сезон. А после появились первые жертвы. Пыльца стала причиной бесчисленного множества смертей. Люди, казалось бы, беспричинно падали прямо на улицах, умирали в своих домах и общественных местах, разбивались на дорогах. Умирающие и мертвые были повсюду. Города стали напоминать поля битв, где единственным победителем была смерть. Всего за месяц опустели города-миллионеры, вопреки всеобщему мнению, наиболее пострадавшие от гнева природы. Сократилась численность жителей и провинциальных территорий, не так агрессивно загрязнявших окружающую среду.
  Те, кому повезло выжить в то время, много говорили о предсказании какой-то старой провидицы, которые начали сбываться. Уцелевшие плели небылицы и уповали на лучшее, сочинив для себя очередную легенду о грядущем спасении...
  
  
***
  
  

Природа - это единственная книга

с великим содержанием на каждом листе.

Иоганн Вольфганг Гёте

  
  До того как отец привез меня в поселок, ставший нам и другим беженцам убежищем на долгое время, мы жили в большом, шумном сибирском городе Красноярск. Его светлые просторные улицы, мокрый танцующий фонтан в центре и вечно голодных голубей я помню столь же отчетливо, как и необъяснимые события предшествующие окончательному повороту. Удивительная особенность человеческого мозга зафиксировала происходящее, словно на пленку, давая возможность понять и переосмыслить случившееся, раз от раза возвращающееся во снах.
  В то время звери и птицы были еще нормальными, понятными человеческому глазу. Они не имели видимых отклонений, лишь слегка увеличилась их общая численность. Охотники гордо хвастались добытыми трофеями, наперебой рассказывая о несметно богатых дичью лесах. Работники животноводческих ферм ликовали, радуясь невиданному приросту и крепости подрастающего молодняка, приписываемые собранному ранее богатому урожаю кормовых культур.
  Но вскоре случилось что-то необъяснимое. Повсеместно из-под контроля начали выходить, становившиеся свирепыми животные. Это касалось не только всем привычных домашних питомцев живущих практически в каждом доме и квартире, все звери и птицы на планете словно сговорившись, объявили негласный протест человечеству. Наша любимица, ласковая болонка Рута, на одной из прогулок сорвалась с поводка и убежала, а попугайчики, и без того шумные и говорливые, целый день беспрестанно летали по клетке, бросались на прутья, норовя ее опрокинуть и не замолкали даже под покрывалом. Мне тогда запретили гулять и вызвали на дом доктора, чтобы всей семье поставить профилактические прививки от возможного бешенства.
  По телевизору шла вполне обычная жизнь, крутили старые опротивевшие шоу и заезженные, успевшие наскучить фильмы. По редким выпускам новостей, красивые и ухоженные дикторши спокойным голосом сообщали об очередной незначительной чрезвычайной ситуации, о шокирующей выходке какой-то знаменитости, о погоде и курсе валют. Лишь в конце, как бы невзначай, сообщалось о странном поведении домашних животных, зафиксированном в отдаленной, никому не известной деревне.
  Появились первые очереди в магазинах. Но пока это было тихо, мирно и даже вполне обыденно. Многие хорошо помнили обещанный в 2012 году апокалипсис и своеобразный ажиотаж в связи с этим событием. Вспоминая о том, кто и как переждал предсказанный древними индейцами "конец света", покупатели шутили, подбадривая себя и окружающих. В очередях спорили о том, где провести выходные, удастся ли ученым усмирить природные явления и о необходимости прикупить подорожавшие в связи с непонятными явлениями газонокосилки.
  Некоторое время спустя ученые заявили о найденном средстве противостоять бесчинствующей зелени планеты. И Лес ненадолго отступил, дозволив человечеству насладиться последними спокойными, зимними месяцами. Период затишья, закончился с приходом страшной весны. Природа нанесла решающий удар игнорирующему ее человечеству.
  Пока была не утрачена связь с внешним миром, и даже после того как "полетели" сотовые и интернет, многие из радистов-любителей улавливали сигналы бедствия, по всей планете. Как оказалось, причина была куда серьезнее и масштабнее чем мы могли себе представить. Но власти, все еще пытаясь скрыть очевидное, объявили о возможном нападении на нашу страну и о каком-то биологическом оружии, примененном по всей территории России и странам СНГ. Мало кто воспринял те заявления серьезно. Люди привыкли думать собственными головами и не полагаться на власть имущих. Слишком свежа была память, о неимоверном количестве лжи пролившейся потоком во время последней глобальной катастрофы в 1986 году в Чернобыле.
  Обрывки информации, что удавалось услышать сквозь беспрестанный шум помех, передавали о внезапно появившейся в мире ужасной и неизлечимой эпидемии. Начавшаяся где-то на юге, с наступлением поры цветения плодовых деревьев и луговых трав, неизвестная болезнь быстро распространялась на всех континентах с приходом потепления. Поначалу никто не догадывался в чем причина, и человечество несло огромные потери, ежеминутно сокращая свою численность в десятки и сотни раз.
  Когда официальная весть об эпидемии, докатилась до нас, местные власти, получив приказ, в срочном порядке объявили о наборе солдат из запаса. Пока не наступила пора цветения, были направлены отряды по уничтожению цветущих растений и насекомых, переносящих на себе пыльцу. По мнению ученых это должно было остановить или, по крайней мере, уменьшить риск дальнейшего распространения эпидемии. Но людей катастрофически не хватало - некому было идти спасать мир. Горожане скрывались, покидали свои дома, оставляли нажитое, беря с собой лишь то, что могли унести. Решив переждать непонятные природные явления, они бежали подальше от цивилизации, туда, где случаи аномальных метаморфоз были зафиксированы реже.
  Природа усиливала натиск, подстегивая и без того паникующее человечество на негативные эмоции. Животные свирепствовали, а с "зелеными легкими" планеты стало твориться что-то вообще малопонятное. Леса и парки, восполнив утраченное ранее от воздействия Гербицида, продолжали захватывать все большие и большие территории. В покинутых беженцами городах Сибири весна, пришла с небольшой территориальной задержкой. Все это давало людям шанс попытаться спасти себя и своих родных. Дополняя действие летящей отовсюду пыльцы исполинская аномалия, стремительно укрывала зеленью жилые массивы и брошенные автомобили. Вопреки всякому здравому смыслу из затенённых аллей потянулись не ведомо, откуда взявшиеся в этой части планеты лианы. Они прорастали прямо на глазах сквозь толщу асфальта изрытую исконно Российскими ямами, давали жизнь все новым и новым зеленым побегам.
  Покидаемые города захлестнули волны беспорядков и мародерства. Разоряющие магазины и оставленные дома, малодушные и слабые представители поколения выращенного на предсказаниях щедрых на сенсации СМИ, нередко убивали или перетягивали к себе тех, у кого имелось что-либо нужное им.
  Подобными сценариями города великой Сибири поддались беспорядку под властью наконец-то наступившего конца света. Тщетны были попытки усмирить бесчинствующие массы людей, затухающие в одном районе они с новой силой вскипали в другом. По слухам, к нам направляли военных, но они были бессильны противостоять гневу природы. Всякая помощь, что отправлялась с районов, менее окруженных аномальной растительностью вскоре тоже была прекращена. Так наш край, забытый в пучине завертевшихся событий, был предоставлен сам себе.
  Бежавшие из городов нескончаемым потоком, люди передвигались со своим скарбом: кто на машинах, кто на своих двоих. Отец, как и многие, спасая свою семью, вез нас подальше от города.
  Некоторое время беженцы двигались по одной дороге, словно косяк рыбы, но постепенно каждый, уповая на свою удачу и веру, разбредался по разным направлениям. Иногда, по дороге нам встречались скопления подвижных стеблей и странных образований. Тогда людские потоки расходились, обходя опасные, нередко отмеченные останками первых жертв места. Беженцам приходилось быстро усваивать навыки выживания в меняющемся мире. Мне тогда не удалось рассмотреть всех подробностей стремительно меняющегося мира. Отец не забывал следить за тем, чтобы я внимательно изучала потолок трясущейся на кочках машины.
  По вечерам беженцы сообща организовывали лагеря, окружая выбранное для ночлега место вереницей машин. Зная из передаваемых по радио новостей, о неравнодушном отношении аномальных явлений к дарам цивилизации, спать в салонах автомобилей никто не решался, даже не смотря на пробирающую до костей утреннюю прохладу. И хотя на тот момент ничего подобного в наших краях не происходило, такая предусмотрительность отнюдь не была излишня, в чем мы вскоре могли убедиться.
  Однажды ночью, непостижимым для всех образом, две стоящие по периметру машины покрылись лиловым налетом. Прикосновение к нему оставляло плохо заживающие болезненные ожоги на теле. Учитывая все это, с большей частью машин было решено распрощаться, к тому же топливо было на исходе. Сгрузив все необходимое в пару имевшихся в группе "Нивы" дальнейший путь беженцы преодолевали пешком.
  Передвижение вскоре значительно замедлилось, неизменное пребывание в отряд новых беженцев, заставило задуматься об обеспечении голодных ртов не хватающим на всех провиантом. Положение дел продолжало усугубляться, до одного удачного стечения обстоятельств, сведшее всех нас с группой военных. Потерявшие всякую связь со своим командованием и двигающихся с нами в примерно одном направлении, они взяли под свою опеку женщин, стариков и детей, которые не могли, долго противостоять бушующей силе природы. Поредевший в ходе атак состав военнослужащих, во главе с младшим лейтенантом, возглавили наш отряд, и распределили обязанности меж всеми мужчинами и старшими юношами, создав нечто подобное боевой единице. Разрозненная до того толпа обрела порядок, строй и маломальскую дисциплину, которая как, оказалось, сыграла большую роль в спасении наших жизней.
  Со временем натиск природы вовсе лишил возможности заправлять транспорт, оккупировав и сделав недоступными заправочные станции. Беженцы были вынуждены найти более удобный способ передвижения.
  Расположение естественных транспортных систем на территории края, состоящих из хорошо развитых речных сетей, подсказало возможный выход в сложившейся ситуации. Сплавляясь по Енисею и его притокам, на найденных лодках и сооруженных наспех плотах, группа беженцев покрывала значительные расстояния, практически без серьезных происшествий. Двигаясь на север по течению, беженцы постепенно отмечали для себя немаловажное, удачное обстоятельство. Чем дальше наш отряд продвигался, тем большая фора перед надвигающейся порой цветения была у всех его членов.
  Аномалии на тот момент редко встречавшиеся на нашем пути так же редко встречались и на воде. Большинство из них были видны не вооруженным глазом, и плоты старательно, миновали их по довольно большим окружностям. Еще одной предосторожностью был предусмотрительно пущенный впереди небольшой плот, за которым уже шла остальная вереница разнокалиберных плавающих средств. Время от времени доброволец разведывательного плота, длинной жердью проверяющий безопасный для остальных путь, менялся следующим, выбранным в жеребьевке.
  Несколько раз беженцы ночевали в пещерах, которые знал мой отец. Подобный кров если и не был особо комфортен тем не менее защищал путников от возможного дождя, холодного ветра и давал возможность обороняться не переживая за "тылы".
  Когда была возможность, мужчины собирали отряды, организованные во главе с одним из вооруженных солдат и обшаривали опустевшие поселки с не менее опустевшими магазинами. Чаще получалось добывать пищу своеобразной охотой, когда толпы всевозможных животных проявляя нешуточную прыть, нападали на наш отряд. Вооруженные найденными в полях и селениях вилами, охотничьими ружьями и столовыми ножами люди, конечно, располагали не самыми весомыми аргументами против рогов, копыт, зубов и когтей, но все, же этого было достаточно, чтобы отразить подобные атаки. Голодные желудки в свою очередь прибавляли энтузиазма и смелости пассивным охотникам.
  Наш отряд продвигался на северо-восток, справедливо полагая, что мало заселенные районы станут наименее опасными выжившим. Ориентировались преимущественно на Центрально-Сибирский заповедник, который располагался в южной части Туруханского района и частично в Эвенкийском муниципальном образовании. Рассчитывая на то, что фоновое загрязнение тех земель долгое время было одним из минимальных в Сибири, ведь заповедник создавался для сохранения и изучения флоры и фауны, большинство из взрослых считало, что изменения, которые происходили по всему земному шару, там будут менее значительны. Подобный расчет был рискованным, опасным по той причине, что путь предстоял, долгий и трудный, но на тот момент это было единственное казавшимся верным решение.
  Сплавляясь все дальше по Енисею, беженцы натыкались на малолюдные деревни староверов, стоявшие по их обычаям, вблизи берегов. Удивительной особенностью таких поселений было то, что перерождающаяся природа менее враждебно оказывала влияние на их уклад жизни. Лес обходил стороной, практически не подавляя тех территорий, на которых работали и жили селяне, а животные хоть и покинули своих хозяев, не нападали, держались на расстоянии. Помогая немногим староверы, как правило, были не особо рады пришельцам, способных навлечь на них кару господню, которая, по их мнению, постигла города и селения неверующих.
  Двигаясь меж равноудаленных, друг от друга городов и поселков, наша разношерстная компания приближалась к заветным границам старого заповедника. Вопреки ожиданиям он встретил нас намного раньше. Как оказалось, лес разрастался и здесь. Он был не менее опасным, чем парки городов, с той лишь разницей, что разнообразных и непредсказуемых отклонений и прочих искажений в нем было значительно меньше.
  Помнится, в один из привалов, заигравшись с ребятней, по детской беспечности позабыв про осторожность, я заплутала на опушке леса, где расположилась наша группа. Сильно испугавшись, я принялась оглядываться в поисках своих следов и пути, по которому пришла сюда. Но не привычная в лесу, никак не могла найти каких-либо ориентиров, что могли мне встретиться. Все деревья казались абсолютно одинаковыми, похожими друг на друга как близнецы. Тогда-то Лес в первый раз протянул беженцам руку помощи, послав мне друга явившегося в обличии прекрасной охотницы в звериных шкурах и красиво украшенным, охотничьим луком. Она спросила меня кто я, как тут оказалась и что пытаюсь найти. Естественно я поведала ей о том, как потерялась среди деревьев, во время игры в прятки с другими детьми. Рассказала о нашей группе и о том, что мы никак не можем найти место для нового дома.
  Зевония (Зевана, или Зевония - в славянской мифологии богиня зверей, птиц и охоты - прим. автора), так представилась охотница, улыбаясь, поворошила мои волосы и успокоила, что вскоре мы обязательно найдем себе дом. Указав обратный путь, она подарила мне на прощание небольшой, аккуратный охотничий нож. Разглядывая замысловатые, рельефные узоры костяной рукояти и ножен я не заметила, как моя собеседница удалилась обратно в лес. Постояв немного, я вернулась к обеспокоенному отцу и рассказала обо всем, что случилось со мной в лесу. Конечно, он тогда не поверил мне, решив, что его пятилетняя дочка придумывает забавные истории, о том как нашла потерянный кем-то нож. Его он у меня все же не отобрал, а повесив на шею крепким шнурком, наказал все время носить при себе.
  Вскоре, как и предсказывала таинственная охотница, мы набрели на относительно крупный поселок старообрядцев, и хотя нам, как и прежде отказали в желании там обосноваться, охотничий нож, который теперь я гордо носила на груди, как-то подействовал на решение староверов. Нам разрешили поселиться недалеко от них в давно заброшенной старой деревне, обещали посильную помощь в постройке домов и обучению, здешним нравам и обычаям. О большем мы не могли просить, как мы уже заметили что лес, подходивший вплотную к подобным селениям, не истреблял жителей старого верования. Староверы приписывали это к силе своей истинной религии и оберегам, охраняющим здоровье старообрядцев в их повседневной жизни и обеспечивающим спасение в дни Страшного суда.
  Ко всему прочему идти дальше все равно не было смысла. Сквозь шум и помехи мы часто слышали редкие сообщения о том, каково было положение дел в других районах, странах и континентах. Повсюду Лес продолжал наступление, сея панику, разруху и смерть.
  Отбросив сомнения, мы обосновались вблизи поселка Индыгино, жители которого сдержали свое обещание и посильно помогали нам.
  Постепенно разрастающийся Лес поглотил окружающие территории, создав непроходимую чащу на много километров вокруг. Отрезанные от остального мира мы учились жить с Лесом, прислушиваясь к его правилам, перенимали познания и обычаи староверов, помогающие выжить в новых условиях. Никто не роптал на судьбу, все понимали, что нам дан последний шанс - и мы должны были либо умереть, либо приспособиться.
  
  
***
  
  

Природа никогда не обманывает нас;

это мы сами обманываемся.

Жан-Жак Руссо

  
  Время шло, Лес изобретал все более изощренные способы избавиться от надоедливых букашек, что не хотели просто так уступать место более сильным и приспособленным к этому миру особям. Выживших посыпало пыльцой, морило голодом, истребляли толпы одичавших, а позднее и измененных животных. Ценою собственных жизней наши братья и сестры добывали навыки, и знания помогающие выжить во время необъяснимого явления схожего с бурей. Безвозвратно уходя в долину теней, они дарили оставшимся бесценный опыт в распознавании опасных ловушек и аномалий, научили противостоять свирепым мутантам.
  Выжившие прочно уверились в том, что человек изначала времен не смотря на свою кажущуюся немощь и беспомощность, был силен тем, что быстро приспосабливался к условиям, которые нещадно подбрасывала ему его великая и требовательная Мать-Природа. Чередой мутаций или умственных действий наш род выживал, со временем находя все новые способы противостоять угрозам постоянно меняющегося мира.
  Переняв опыт староверов, издавна живших в гармонии с природой, мы тоже научились жить на условиях выдвигаемых Лесом. Наша жизнь не была мрачной и безрадостной, как это кажется на первый взгляд. Часто лес сам подбрасывал ключики к разгадкам - растения, кормившие деревню и лечившие раненых; образования, находившиеся вблизи аномалий, наделенные всевозможными как положительными, так и отрицательными качествами. Научившись жить в ладах, с окружающим миром, мы получили небольшую передышку. Как бы то ни было, человек не может все время жить в страхе, всегда, что бы ни случилось, проходит время и начинается обыкновенная жизнь.
  Отстроив надежные укрытия, пережившие первые волны буйства природы, создали поселок, который был мало похож на поселения, что стояли на этой земле ранее. Люди жили теперь не обособленно, мы все были братья друг другу, и не было у нас чужих - общая беда сплотила одной целью - желанием жить. Но славная утопия постапокалиптического единения не могла продолжаться вечность.
  В один прекрасный момент к нам пришли другие. Поначалу у нас завязались торговые отношения, но после те, кого мы приняли у своего очага, накормили, приняли как равных - напали на нас. И хотя этот момент не вызвал у наших особых потерь теперь мы были вынуждены готовиться к появлению подобных бродяг.
  Как это было ни странно те, кому посчастливилось пережить перемену мира, продолжали враждовать, истребляя и так не многочисленные остатки человечества. Одни из них сновали по некогда щедрым территориям великой и могущественной страны и поджимали под себя утерянные, но не забытые блага погибшей цивилизации. Под красивыми и грамотно звучащими словами, об объединении и восстановлении могучей державы они несли мир и порядок отдаленным территориям, объединяя их в некое подобие возрождающейся цивилизации, зачастую помимо воли самих выживших и их интересов. Другие стремились найти и прибрать к рукам то, что, по их мнению, будет полезно их обществу: грабили, убивали и уводили в плен разрозненные колонии поселенцев.
  Такая участь могла постичь и нас, рано или поздно за первыми пришельцами неизбежно придут другие. И хотя массовый прорыв к нам был пока не возможен - лес надежно хранил своих детей - иллюзий мы не питали. Рано или поздно мы будем вынуждены либо уйти, либо остаться и научиться жить в относительном контакте с прочими выжившими.
  Ссылаясь на это Совет, принимающий решения обо всех значимых событиях, собрал жителей и заявил о внесении в, уже привычную размеренную жизнь, военного распорядка. Все с этого момента были не просто вооружены, но, не смотря на возраст и пол, несли посильную военную службу.
  Мне в тот год стукнуло тринадцать, ровно восемь лет после решающего перевеса сил в битве с природой и гибелью матери. С того момента отец, ранее ходивший в Лес с остальными мужчинами "по грибы", стал брать меня в свободное от дежурства время, в свои вылазки. Это было великой честью, престижной и опасной одновременно. К исследователям в нашем поселении было особое отношение. Их воспринимали как смельчаков, но в, то, же время верили, что Лес посеял темноту в их сердцах, дав силы становиться оборотнями, понимающими тайны изменившегося мира.
  Большинство из односельчан без особой нужды старались не выходить за пределы огороженной части поселка. Для всех Лес, как и прежде, был особо опасен. Не редко, из его глубин приходили странные, совершенно иные прежним животные. Непостижимым образом соединившие в себе качества чуждого нам мира, все виденные нами зверушки были исключительно злобными, опасными хищниками. Забор из близко посаженных, заостренных кольев направленных в сторону леса под разными углами надежно хранил нас от неприятных соседей.
  В Лес ходили хорошо сплоченными, вооруженными группами. В основном их составляли все те же военные, что до установления связи с командованием остались с нами, взрослые мужчины и юноши. Реже в походы брали девушек, справедливо обосновывая, что не те там условия, для пребывания прекрасного пола. Мой случай был особенным. Отец, потеряв жену, бросил все усилия на обеспечение моего существования в постоянно меняющихся условиях жизни. Помимо того, меня безудержной силой притягивали тайны самого Леса, которые мне раскрывала встречающаяся в его глубинах таинственная охотница.
  Под присмотром отца и полученным при странных обстоятельствах охотничьим ножом я постигала мир ставшим нашим домом. В самом начале подобные учения ограничивались короткими вылазками за близко растущими лекарственными травами, грибами и сбором артефактов. Позднее мне доверили кустарно производимое в нашем поселке ружье. Собранный из всевозможных запчастей, заводских и не только, огнестрельный "Франкенштейн" стал внушительным противовесом в борьбе с не всегда приветливым, окружающим миром. Это был момент, когда мне позволили отправляться глубже в лес, на правах полноценного участника экспедиции.
  Мы находили и другие лагеря выживших, и тем их становилось больше чем ближе мы подходили к старым городам. Как оказалось, не все пережившие покинули обжитые места. Живущие в таких немногочисленных, разрозненных лагерях люди в основном были неприветливы. Некоторые выглядели откровенно враждебными, не скрываясь, посмеивались над нашими одеждами и оружием. Разговаривали и торговали неохотно и всем своим видом давали понять, что нам там не рады. Мы и не задерживались, выменивая необходимое на то, что удавалось найти - уходили, стараясь преодолеть как можно большее расстояние, прежде чем начать чувствовать себя спокойно в мире нам более понятном, нежели недавно покинутом.
  "Даже сейчас, даже в такие минуты люди остаются такими как были раньше, ничему не учатся и не извлекают уроков" - говорил расстроенный отец, покидая очередное пристанище остатков человеческой цивилизации. В такие моменты мне представлялись города, улицы, которых были сплошь заполоненные подобными людьми, с типичными нравами, опасливо и недоверчиво посматривающие друг на друга.
  
  
***
  
  Много лет прошло с тех пор. Лес раскинулся непроходимыми дебрями в стороны от городов и окружающих его провинций. Меж островами, поросших зеленью старых развалин, многокилометровые магистрали исправно хранят покой ржавых скелетов машин. Мертвые, как и их хозяева, они стоят памятниками достижениям и самонадеянности древних. С открытыми ртами, или вовсе без нижних челюстей, уцелевшие мумии с сетью воспалительных поражений сосудистой сетки кожи, ехидно скалятся все еще белыми зубами. Они равнодушно глядят пустыми глазницами на страдания тех, кто пытается выжить в постоянно меняющихся условиях. Их не трогают ни звери, ни люди. Первым они не интересны, вторые справедливо боятся заражения еще более опасными видами, переродившимися в иссушенных телах спорами.
  Путешествуя, наши искатели открывают все новые и новые территории. К своему удивлению мы узнали о поселениях схожих в убеждениях и стиле жизни нашим. Проживающие в разных точках оккупированных лесом территориях и вблизи них они гордо называют себя Краевцами или Поселенцами Край. Меж нами и, правда есть много общего, мы все умеем жить и ладить с Лесом, схожи во мнениях и убеждениях.
  Но как бы, то, ни было, Лес продолжает захватывать новые территории. Причиной тому нетерпимое отношение к нему людей, непримиримых с его посягательством на их жалкие никчемные жизни или это желания самой природы избавиться от тех, кто не примерился с ее правилами - мы не знаем. Все чаще на нашем пути попадаются очаги угасших деревень и поселений. Выжившие ведут неравный бой с противником гнев, которого много яростнее и мощнее людского негодования. Человечество продолжает угасать...
  - Зачем же так сильно сгущать краски? Ведь все вы и многие другие, уцелевшие до сих пор живы. Мало того, люди процветают на пустошах цивилизации, собирая достижения древних и плоды аномалий, не так ли? - перебил рассказчика голос нетерпеливого слушателя. То был молодой парень, найденыш, которого спасли и привели в поселение не так давно.
  - Верно, - ответила пожилая женщина, собиравшая своими рассказами молодое поколение у яркого пламени костра. - Но кому мы обязаны подобным процветанием? Не скажете?
  - Армии Возрождения, конечно. Они мессии нового мира, спасающие человечество от нашествия Леса. Их бойцы уничтожают логова мутантов и сдерживают волны обезумевших животных! - С восторгом сказал юноша.
  - Вздор. - Отмахнулась старуха, - "Возрожденные" уже почти сотню лет воюют с Лесом, а итогом тому что? Еще более опасные и агрессивные виды обезумевших животных и опасных ловушек, которые возникают на полях их якобы героических сражений. Нельзя воевать с Лесом, как нельзя воевать с самой природой.
  В свете пляшущего в вечерних сумерках огня испещренное глубокими морщинами лицо старой женщины казалось уродливой, восковой маской. Она перевела взгляд на палку, на которую опиралась дрожащей рукой и вытащила из множества разнокалиберных брелков и тотемов, висящих на ней, небольшую голубоватую фигурку. Она передала его по кругу, дабы каждый сидящий у костра мог полюбоваться необычным и незнакомой игрушкой. Возбужденный ропот следовал за переходящим из рук в руки предметом, мало кто теперь мог сказать, что он обозначал. Наконец небольшая блестящая в свете костра фигурка дошла и до парня задававшего вопрос.
  - Что это? Очередная история о всемогуществе Леса и природы? - раздраженно начал он, не понимая бредовые на его взгляд истории старухи, - Ученые скоро найдут нужный метод и избавят нас от необходимости прятаться. И тогда люди будут снова процветать и займут положенное им место на вершине пищевой цепочки.
  - Терпение, юноша, терпение. Быстро вы, оказывается, забыли о том, как вы к нам попали. Как и о том, где бы сейчас были, если бы не подоспевшие вовремя наши искатели. Даже не смотря на вооружение и подготовку, люди процветают лишь отчасти, и лишь там, где тому пока благоденствует сам Лес. Как бы то ни было, но всему человечеству дан еще один шанс, понять и переосмыслить сложившуюся ситуацию. И пока те, кому повезло уцелеть, не вторгаются туда где им не место, пока они сидят на своих островках прежней жизни и только учатся взаимодействовать с миром леса - он их не трогает. Но стоит лишь нарушить предложенные правила перемирия, перешагнуть черту дозволенного и люди вновь ощутят на себе его гнев. Тому пример безрадостный конец вашей до зубов вооруженной группы. - Старая женщина подняла глаза из-за скрывавшего верхнюю половину ее лица капюшона и осмотрела сидящих вокруг нее людей. Большинство односельчан одобрительно кивали, соглашаясь с ее словами. То были немногие из старших поколений жителей деревни и те, кто пришел к этому костру из равных по убеждениям поселений.
  - Фигурка, которую я вам дала, изображает дельфина. С этими древними животными в старом мире была связанна одна интересная легенда. Если говорить о ней в вкратце, то рассказывала она о трех братьях, покинувших материнские просторы большой воды, именовавшихся морем. Долгим и тяжелым был путь на суше, не выдержал один из братьев, упал в грязь, да так и остался лежать на брюхе. Остальные, не в силах переубедить его, отправились дальше. Долго они шли и, близок был конец пути, когда средний из братьев, соскучившись по матери и устав от тяжелого пути решил вернуться назад. Так разошлись братья, шагая каждый своей дорогой. Возвращаясь назад, средний брат увидал отставшего младшего и подошел к нему. Тот, как и прежде лежал на земле. Он не узнал в приблизившемся брата и напал на него. Увернулся от него средний брат, вернулся к великой матери, где обратился дельфином. Младший, что продолжал лежать брюхом на земле обратился крокодилом, в наказание за предательство. А тот из братьев, что дошел до цели стал именовать себя человеком.
  Старуха на некоторое время замолчала, разглядывая в отблесках костра небольшую фигурку дельфина. Повесив красивую игрушку обратно на посох, она продолжила, - Мораль здесь каждый видит по своему, я предложу свой вариант. У человечества есть три пути развития. Изберем ли мы путь возвращения к Великой матери, опустимся до уровня зверей или останемся людьми, зависит от каждого из нас.
  
  Умение смотреть на мир, пусть и враждебный к человечеству, но справедливый - дало нам шанс познать себя, и шанс познать его нашим детям. Возможность познания Леса не так как того хотим мы, а так как они видят его сами - в свою очередь помогает понять главное - что бы выжить мы должны были забыть все то, что знали раньше и научиться жить по новому.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"