Сусел : другие произведения.

Тьма, у которой нет Имени

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Тьма, у которой нет Имени" писалась лет десять назад. Изначально была задуманна, как трилогия, но сил и идеи на это тогда не хватило. Тогда написался только отрывок. Недавно же, после ролевой игры, где я играл одного из персонажей истории - понял, что тот отрывок без потерь можно переделать в самостоятельное произведение, таким образом, дав, наконец, ее героям свободу. Можно сказать, что прежде всего это - история о дружбе, которой не страшна даже смерть. Текст многократно вычитывался, но пока что только мной, без бэты. Потом помещу отбэченный вариант.

   ТЬМА, У КОТОРОЙ НЕТ ИМЕНИ...
  
   Who are your friends, who are your enemies?
   It's not something you can tell others.
   And it's definitely not something others decide for you.
   It's something you decide for yourself.
   (From Gensoumaden Saiyuki)
  
   Кое-что о Волшебниках и Проклятьях.
   Одинокая ворона пролетала по прозрачному небу. Ее обдавало прохладой, а слабый ветерок слегка ерошил перышки.
   Птица наслаждалась полетом и простирающимся внизу пейзажем. Крохотные, словно игрушечные, деревеньки сменялись зеленой полосой лесов. Синими размытыми пятнами отсюда казались озера, а холмы, так те вовсе невозможно было отличить от равнин.
   Но радовалась птица недолго. Когда она подлетела к Проклятой Горе, настроение ее резко изменилось. Разразившись недовольным карканьем, ворона развернулась и полетела прочь со стойким намереньем нагадить кому-нибудь на голову...
   Вообще, птицы редко подлетали к Проклятой Горе. Быть может, им была известна легенда о том, что на вершине ее живет с незапамятных времен могущественный и злой колдун, ненавидящий непрошеных гостей. Хотя, вряд ли... Скорее, они сторонились этой горы потому, что погода над ней вела себя, как ей вздумается. Даже в самый солнечный день, когда на всем прозрачном небе не найти и крохотного облачка, над ней нависали черные тучи, изрыгающие тысячи молний. Бывало, на вершине горы возникали смерчи, и срывались вниз с оглушительным воем, но, не достигнув и середины, взрывались и обрушивались на землю водопадом лягушек, тритонов и прочей пресмыкающейся мерзости.
   Жители деревушки, что непредусмотрительно расположилась у самого подножья, пугали своих непослушных детей страшными историями про жестокого и коварного мага, черную башню и полчища разъяренных чудовищ.
   Люди жили в столь опасном месте от безысходности. Разросшийся за последнее столетие Оволон не мог вместить в себя всех желающих, земля на его территории и в его окрестностях была слишком дорога, и беднякам ничего не оставалось, кроме как покинуть город. Земля же у подножья взбесившейся горы ничего не стоила, и не облагалась налогами.
   ...Много ходило самых невероятных слухов, поверий и преданий. Кто-то даже утверждал, что на горе поселился сам Повелитель Тьмы. Но проверить свою правоту никто так и не решился.
   Хотя, слухи не были так уж далеки от истины...
   Давным-давно, более тысячи лет тому назад, когда ни деревушки, ни Оволона, ни государства, столицей которого тот являлся, еще не было и в помине - в эти земли пришел одинокий волшебник.
   Облюбовав гору, что тогда еще не носила названия, волшебник создал на вершине ее из куска горного хрусталя башню и поселился в ней.
   Позже в те края пришли люди. И жили себе на протяжении столетий, не подозревая о существовании могущественного соседа. Только иногда некоторые оволонцы видели в ночи силуэт всадника, что с невероятной скоростью проносился по звездному небу на гигантском скакуне. Но они приписывали это разыгравшемуся после отмечания очередного торжества воображению.
   А потом произошло нечто, что очень разгневало волшебника, а, может, просто, у него испортился характер. И с тех пор началось! Каждый месяц, а то и чаще - с горы сходили снежные лавины. Притом, ни одна из них так и не достигала подножья. Точнее, достигала, в виде полчищ крыс и тараканов. Впрочем, и те быстро превращались в лужицы вонючей жижи.
   И дня не проходило, чтобы над горой не разразилась гроза, или не пошел снег. Поскольку неистовствовала лишь сама гора, и жить, в общем-то, не мешала, люди никуда не ушли. И только изредка с опаской посматривали на нависающие над ней тучи, гадая, что за пакость следует ожидать в следующий раз.
  
   ***
  
   ...Древнее верование гласит, что имя человеку дается Создателем а, значит, появляется вместе с его рождением. Если назвать ребенка так, как ему уготовано Судьбой, это принесет ему счастье. Если же дать неправильное имя, это сулит нелегкую жизнь, полную невзгод и печали.
   И так уж повелось, что родители, прежде чем именовать своих младенцев, шли к знахарям, колдунам или гадалкам - людям, связанным с неведомым а, значит, способным помочь сделать правильный выбор.
  
   ...Хельга ждала первого ребенка. Подошел срок узнать его имя. Послушавшись советов, женщина отправилась к знахарке, что жила в лесной хижине, неподалеку от деревушки. Муж Хельги, Карон, сопровождал ее. Он тоже мечтал о первенце, и сейчас волновался не меньше супруги.
   Гора в этот день вела себя более или менее прилично, и ни что не предвещало беды.
   ...Но почему-то, чем ближе будущие родители подходили к хижине, тем тяжелее становилось у них на душе. Казалось, сама природа не хочет подпускать их к жилищу знахарки. Тропинка становилась все уже, под ноги попадались коряги, деревья, словно нарочно, оттопыривали ветви, преграждая путь...
  
   ...На пороге их встретила знахарка, хотя, скорее уж ее можно было назвать старой ведьмой - низенькая, сморщенная, со злобными маленькими глазками, горящими, как два уголька, в пестром тряпье и обвешанная всевозможными амулетами, сушеными растениями и гирляндами из клыков каких-то хищников.
   Обстановка в хижине была подстать хозяйке. Посреди задымленной комнатки, на костре, сложенном на земляном полу, булькал котел, из которого сыпались искры. На бесчисленных костылях, вбитых в бревенчатые стены, висели связки чего-то непонятного, но определенно имеющего отношение к колдовству, а с потолка свисала паутина...
   Выслушав просьбу супругов и получив в знак благодарности шерстяную шаль, что Хельга связала накануне, старушка принялась за свое нелегкое знахарское дело. Что-то бормоча себе под нос, она взяла почти беззубый гребень, и провела им по волосам сначала женщины, потом - ее супруга. Оставшиеся на нем волосинки она осторожно смахнула в котел, куда впоследствии отправились пучки сушеных трав, щепотки разноцветных порошков и даже чья-то сушеная лапка.
   Все ее действия сопровождались завываниями, причмокиванием и приплясыванием...
   Жидкость в котле забурлила, и едва не полилась через край, но потом вдруг прекратила кипеть, разгладилась, и на матовой поверхности проступило видимое только знахаркиным глазам ИМЯ...
   Супруги затаили дыхание, чувствуя, что произошло что-то очень важное. Вот и настал момент, которого они так долго ждали...
   Но случилось то, что предвидеть не мог никто...
   Знахарка с мгновение нависала над котлом, уставившись на нечто, видимое только ей, а потом перевела взгляд на Хельгу. Безумный, горящий ненавистью и животным ужасом взгляд. Лицо исказилось до неузнаваемости, из оскалившегося рта потекла слюна. Потом, вдруг, издав нечеловеческий, леденящий душу вопль, старуха метнулась к перепуганной женщине, и, если бы не Карон, который вовремя отшвырнул ее прочь, вцепилась бы ей в горло.
   Мужчина не рассчитал силы, и удар о стену оказался смертельным для ведьмы...
   Она мешком рухнула на пол, из ее скалящегося рта полилась кровавая пена... но, прежде чем жизнь покинула ее тело, знахарка успела прошептать:
   -Ядовитый плод... Страшный... плод... Будь он проклят во имя всего живого...
  
   Хельга перестала спать... Призрак старухи являлся к ней, стоило лишь сомкнуть глаз, и твердил слова проклятья. Женщина все время плакала, и вместе со слезами из нее вытекала сама жизнь. На седьмой день ослабела настолько, что ноги больше не держали ее. Карон почти не отходил от ее постели, но ни чем не мог помочь.
   Проклятье ведьмы само по себе было бедой, но проклятье, произнесенное ведьмой перед смертью - беда непоправимая. Оно уничтожает несчастливцев, умудрившихся накликать его, не хуже самой злой болезни, укуса самой ядовитой змеи...
   Вот только противоядия от него не существует.
  
  
  
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
   Кое-что о ЧЕРЕПАХАХ и МИЛОСЕРДИИ.
   "...Холодно... Как же здесь холодно... И зачем я забрался так далеко? Все равно они не решатся последовать за мной сюда... Жаль, возвращаться сил нет...И идти дальше - тоже... И куда идти? И зачем? Все равно там живет злой колдун... Нет, пусть лучше это произойдет так. Я усну, а когда проснусь - буду далеко отсюда..."
  
  
   ...Волшебник восседал в центре небольшого зала, в башне, что он вырастил из осколка горного хрусталя много столетий назад. Именно вырастил, ибо осколок изначально был крохотным, и мог уместиться на ладони...
   Еще чуть-чуть, и волшебник найдет точку, в которой соприкасаются все миры, даже те, что ютятся в самых отдаленных уголках Мироздания. Именно там он создаст себе дом, в котором и проведет свой остаток вечности...
   Волшебник еще не продумал деталей своего будущего жилища, и надеялся, что это займет много времени...
   Он старался ставить перед собой нелегкие задачи. И чем труднее цель, чем больше времени займет ее достижение - тем лучше. А мечтой волшебника было найти абсолютно недостижимую цель. Бесконечные попытки достичь ее неплохо помогли бы скоротать время.
   Когда он придумал найти заветную точку, то несказанно обрадовался этому, так как был уверен, что таковой не существует. Он перебрался в незнакомый ему мир, выбрал место для своего временного жилища и стал искать... Каково же было его разочарование, когда всего через шестьсот лет поисков выяснилось, что такая точка все же существует! Именно с этим неприятным открытием и совпало явление первого смерча с лягушками и тритонами, обрушившегося на Оволон...
   Правда, вычислить ее точное расположение было не так-то просто... Точка все время перемещалась, менялась, а иногда и вовсе пропадала.
   Но вот теперь, увы, поиски подходили к концу.
  
   Волшебник был очень сосредоточен, его мысли, его чувства, его дух обшаривали Мироздание, заглядывая в самые удаленные уголки, проверяя самые крохотные ячейки.
   Подобное мероприятие требовало полной концентрации внимания, полной самоотдачи...
   Но тут волшебник ощутил неприятное покалывание в висках. Вся концентрация и сосредоточенность полетели вороне под хвост...
  
   - У, проклятье! Кто-то все же осмелился вторгнуться на мою территорию... Зря он это сделал...- процедил он сквозь зубы, и отправился на поиски нарушителя своего многовекового спокойствия.
  
   ...Он много чего повидал на своем веку... Но такое видел впервые.
   Сейчас он стоял посреди Снежной Каймы, созданной, чтобы ни один человек не смог подобраться к башне и нарушить покой ее обитателя. Кайма опоясывала гору, и представляла собой широкую ленту из нагромождений льда и снега. Над Снежной Каймой царил такой мороз, что замерзала кровь.
   Ни один человек, как бы тепло одет он ни был, не сможет миновать эту преграду...
   И, тем не менее, у ног волшебника лежал некто, умудрившийся достичь середины Каймы.
   Отнесению данного существа к роду человеческому способствовало то, что на нем была одежда... Если, конечно, эти грязные лохмотья можно так назвать...
   Все же остальное скорее говорило в пользу крупной черепахи, которую зачем-то вытащили из панциря и нарядили в штаны и рубашку...
   Это очень позабавило волшебника, и ему захотелось узнать побольше о столь странном существе. К тому же, вроде бы, оно все еще продолжало дышать!
   Подхватив необычную находку, волшебник одним движением мысли переместился к себе домой.
   Что ж. По крайней мере, это позволит убить еще немного времени. А точка, может, успеет опять куда-то спрятаться...
  
   Существо приоткрыло глаза и обнаружило, что лежит у костра, завернутое в теплые шкуры. Правда, "у костра" будет не совсем правильным определением, так как пламя исходило из точки, располагающейся над полом, а дров, так тех и вовсе не было.
   Медленно поворачивая голову, оно осмотрело нависающие над ним мерцающие стены, уходящие ввысь, к прозрачному куполу...
   А рядом, скрестив ноги, восседал некто, не мигая уставившись на него своими хитрыми, светло-зелеными глазами...
   "Если это - башня колдуна, то значит, тот, кто сидит рядом со мной..."
   Существо вздрогнуло и постаралось поглубже зарыться в шкуры...
   -Прости, я не смог отыскать твоего панциря, - обратился к нему колдун...
   Существо вздрогнуло.
   -Я пошутил! - усмехнулся зеленоглазый, - А если серьезно, то давай-ка посмотрим, что же такое ты есть...
   Сказав это, волшебник закрыл глаза. Из-под его опущенных век заструился нежно-зеленый свет и окутал создание.
   Оно зажмурилось, готовое быть сожженным заживо, но ничего не произошло.
   Зато волшебник не смог подавить изумленный вздох.
   -Странно... очень странно... Я чувствую проклятье... И не какое-нибудь, а врожденное... Очень сильное проклятье! Кажется, его произнесли на смертном одре! Это невероятно. Это просто невероятно!!!
   Существо не могло говорить, иначе бы обязательно спросило, что именно. К счастью, волшебник и не хотел ничего от него скрывать.
   -Невероятно в этом всем то, что ты до сих пор жив. Ведь, прокляли тебя... именно тебя!
   И еще до рождения! Обычно, такое проклятье пронзает человека насквозь, поражая все тело. И принося мучительную гибель. А в твоем случае оно все осталось на коже! Какие-то силы не пустили его дальше! Ну, ты легко отделался, очень легко, скажу я тебе.
   "...Легко? Он так говорит, потому что не знает, каково это, когда все смеются над тобой и ненавидят тебя... и боятся тебя... Лучше бы проклятье убило меня сразу..."
   -А легко ты отделался потому, что это можно исправить. Конечно, ни один целитель в мире не сможет сделать этого... Никто не наделен такой силой... Но тебе повезло. Ты попал к тому, для кого это - пара пустяков.
   В глубоко посаженых, маленьких, бесцветных глазах существа волшебник прочел недоверие и надежду, и ехидно улыбнулся:
   -Хотя, может, мне не стоит этого делать. Ты очень забавно смотришься в этом виде.
  
   Немного помедлив, волшебник вывел создание в центр зала, затушив перед этим магический костер. Сам же уселся рядом, взял его ладони в свои и закрыл глаза.
   На этот раз сияние было ярко-зеленым, и гораздо более сильным. Оно окутало создание и образовало вокруг него мерцающий кокон. Оно проникало внутрь, высвечивая сосуды, заполняя тело. Вместе с ним по жилам разливалось тепло. Волшебник тихо шептал какие-то заклинания на неизвестном языке. Но существо понимало их. Слова, минуя мозг, проникали сразу в сердце и в душу. Успокаивали, умиротворяли...
   А когда мерцающий кокон распался на сотни зеленых искр, в центре зала сидел мальчик лет одиннадцати. Худющий, растрепанный, грязный, но самый что ни на есть обыкновенный... Если, конечно, не считать очень странного сочетания абсолютно белых волос и густых черных бровей и пронзительно фиолетовых глаз.
   Мальчик с изумлением оглядывал себя, а волшебник, казалось, тут же потерял к нему интерес. Снятие проклятья было очень простым, и оказалось делом пары секунд.
   -Неужели...! - выдохнул, наконец, мальчик, и замер при звуке своего голоса. Потому что слышал его впервые. Проклятье сделало его немым. Так что данное восклицание было первым, что он произнес в своей жизни.
   -Ну, теперь ты свободен. Сейчас я перенесу тебя через Снежную Кайму, и ты волен отправляться на все четыре стороны. Только не болтай особо о том, что тебе удалось побывать в самой башне Злого Колдуна и уйти оттуда живым. Хотя... вряд ли тебе поверят...
   Но мальчик не двинулся с места.
   -Эй, ты чего?
   -Разрешите мне остаться... пожалуйста.
   Волшебник на мгновение утратил дар речи.
   -Нет, ну это уж слишком! Ты не понял, я же сказал, что ты волен идти, куда угодно!
   -Но... мне идти некуда.
   -А я то тут при чем?!!!! Нет, хватит! Брысь отсюда! Еще не хватало, чтобы в моей башне завелись насекомые! А у меня итак дел невпроворот!
   Волшебник кипел от негодования. Он не любил людей. Они надоели ему. Они осточертели ему уже больше тысячелетия назад. И он ушел от них. И ничего менять не собирался, но все же...
   -Тогда, убейте меня... Проявите милосердие.
   "...Что же произошло... Что ты такое, чтобы заслужить врожденное проклятье... Чтобы между свободой и смертью выбрать смерть... А, не важно... Может, как-нибудь на досуге подумаю над этим..."
   -Ох-ох-ох... Моя доброта не знает границ! Нет в мире никого благороднее меня! Мои поступки бескорыстны, а помыслы мои чисты. Я - воплощенные Милосердие и Сострадание!!! И так далее, и тому подобное... Так и быть... Оставайся. Вот только предупреждаю, будешь путаться под ногами - выкину, и глазом не моргну.
   ...Кстати... Звать-то тебя как?
   Этот, вроде бы безобидный вопрос подействовал на мальчика, как удар молнии. Его лицо исказила гримаса боли.
   -У... меня... нет... имени... - тихо прошептал он.
   Но волшебник его уже не слушал. Он думал о чем-то своем, к тому же поверия, предания, судьбу и все в этом роде он презирал и считал чушью, которую люди навыдумывали, чтобы сделать свою и без того бестолковую жизнь еще бестолковее.
   -Ну, нет, так нет... Какая разница... - пробормотал он, - только веди себя тихо.
  
  
   ГЛАВА ВТОРАЯ.
   Кое-что о ЗАМКАХ и РЫБОЛОВСТВЕ.
   Стоило лишь Волшебнику сконцентрироваться, как он тут же понял, что зря надеялся. К его великому разочарованию, точка и не собиралась меняться, и уж тем более исчезать. Хуже того, сейчас ее было видно так четко, как никогда раньше, и ему ничего не стоило определить ее точное расположение.
   Конечно, Волшебник мог сделать вид, что ничего не заметил, но ведь обманывать ему пришлось бы самого себя.
   Тяжело вздохнув, он поднялся на ноги, бросил своему новому соседу: "Я скоро вернусь" и исчез.
  
   ...То было очень странное место. Без тверди, без воздуха, без неба. Но и абсолютной пустотой его нельзя назвать.
   Все пространство пропитала энергия, и дул ветер... Тысячи разных ветров, со всех уголков Мироздания. Здесь не было ни тьмы, ни света.
   Ни тепла, ни холода. Здесь сгустились краски мириадов миров. В центре сего бушующего ничто стоял Волшебник.
   Пока он застыл в величественной неподвижности, можно повнимательнее рассмотреть его...
   Если вас попросят представить волшебника, то на ум сразу придут мантия, остроконечная шляпа и седая борода до пояса. И еще, наверное, посох или на худой конец - волшебная палочка.
   Что ж... Ничего удивительного. К подобному образу волшебников нас приучали с детства. Так написано в книгах...
   Но этот Волшебник определенно таких книг не читал, а если и читал, то к сведению уж точно не принял.
   Высокий, широкоплечий. Одет в легкие доспехи из тонкой кожи. Поверх них - короткая ярко-желтая туника из плотного материала, прошитая золотыми нитями, туго перетянутая широким поясом. И шелковый зеленый плащ.
   Ярко-красные, длинные волосы развевались на ветрах и были подобны языкам пламени.
Густые красные брови нахмурились, а светло-зеленые глаза устремили немигающий взор на дрейфующий над раскрытыми ладонями кусок мрамора.
   Волшебник творил.
   Подчиняясь повелениям тихого голоса, мрамор менял форму, находясь в непрестанном движении и превращении.
   Сначала, он принял вид маленького расточка, что уже через мгновение обернулся идеально-белым стеблем, увенчанным наливающимся жизнью бутоном. Потом, бутон раскрылся, и на свет явилось невероятной красоты соцветие белой лилии. А над мерцающим мраморным цветком завис, находясь в непрерывном вращении, крохотный белоснежный замок. С башенками, колоннами, причудливыми барельефами. Все было идеально прорисовано, продуманно до мелочей. Единственное, о чем забыл, казалось, создатель этого чуда, так это окна.
   Их не было вовсе.
   Критически осмотрев творение, волшебник опустил руки и отошел на несколько шагов.
   В то же мгновение мраморный стебель распался на сотни тысяч пылинок.
   Соцветие же стало расти, продолжив бесконечную цепь превращений. И вот уже на стыке миров дрейфовала широкая идеально гладкая площадка, сохранившая контуры цветка.
   Еще мгновение, и над этой площадкой возвышается мраморное здание, способное поразить самое искушенное воображение.
   Что ж. Теперь настало время для самого главного, самого сложного ритуала. Если все получится, то существование Волшебника, может, и не будет больше таким скучным.
  
   ***
  
   ...Мальчик в задумчивости вышел из башни и ахнул. Он ожидал увидеть что угодно, но только не то, что предстало его округлившимся от изумления глазам.
   В соответствии с преданиями, здесь не могло быть ничего, кроме топей болот, корявых, уродливых деревьев, вонючих канав и полчищ отвратительных чудищ, что изредка посещают нас в кошмарных снах.
   Что можно тут сказать... Чушь все эти предания.
   Да, над вершиной Проклятой Горы нависали, подобно естественному гигантскому куполу, тяжелые черные тучи, в которых змеились молнии. Да, откуда-то с верху доносились раскаты грома.
   Но, только, несмотря на это, здесь было светло. Хотя, никаких источников света мальчик не обнаружил.
   И здесь повсюду ощущалась магия. Ибо без вмешательства магии того, что увидел мальчик, появиться просто не могло.
   Хрустальная башня возвышалась в центре поляны, что из-за обилия цветов казалась пестрым ковром. Стены башни почти не видны из-за разросшихся плюща и дикого винограда.
   А за границами поляны природа вела себя уж совсем чудно.
   Северный склон горы покрывал снег. От него веяло холодом.
   Но на южном склоне шумел густой лес, что собрал в себя, казалось, все известные виды растений.
   Рядом с исполинскими соснами как-то непривычно смотрелись не менее исполинские баобабы, под пышной кроной которых ютились кипарисы вперемежку с тополями и кленами. Меж деревьев струились ручейки, змеились узенькие тропинки. Земля пестрела мхом, вереском, кустами черники и еще каких-то неизвестных ягод, лесными цветами и травами.
   Это был очень необычный лес... Еще и потому, что в нем можно было одновременно наткнуться на растения, распускающиеся ранней весной, а на соседней поляне - на несметное множество всевозможных грибов.
   А в самой лесной чаще раскинулось озеро в форме подковы, берега которого скрывали поросли тростника. Кое-где над гладью озера возвышались серые камни.
   На западном склоне, на горном плато, бурлили гейзеры, а с восточного с грохотом срывался водопад, над которым нависла радуга.
   А где-то далеко-далеко внизу гору окружала Снежная Кайма, и там же заканчивался естественный призрачный купол из черных туч.
   Но столь невероятная природа недолго удивляла мальчика, потому, что он был голоден. Он не ел уже несколько дней. Поэтому, вернувшись в башню, он стал обшаривать ее на предмет наличия пищи. Таковой обнаружено не было. Но, что самое поганое, здесь не было не только пищи, но и того, в чем ее можно бы было готовить.
   Казалось, Волшебник, что обитал здесь, вообще не ел. И оголодавшего мальчика подобное обстоятельство не радовало вовсе.
   К тому же, судя по всему, волшебник о нем совсем забыл, и что он подразумевал под "скоро вернусь"? И когда наступит это "скоро", мальчику оставалось только гадать, прислушиваясь к недовольному бурчанию пустого желудка.
   Поэтому, прокляв башню, волшебника и судьбу заодно, мальчик прихватил несколько шкур и поплелся на южный склон в надежде отыскать что-нибудь съестное в магическом лесу.
  
   ***
  
   Теперь он стоял внутри замка. От него волнами расходились потоки зеленого сияния. К нему тянулись мерцающие нити, что постепенно оплетали его запястья.
   Его огненные волосы переливались всеми цветами радуги, а из-под опущенных век струился золотистый свет.
   Пространство внутри замка жило своей собственной жизнью. На многие мили от волшебника потянулся коридор, стены которого устремлялись в высь. То, что снаружи замок казался небольшим, волшебника не волновало.
   Он мог позволить себе пренебречь такими мелочами.
   Нити, оплетающие руки волшебника, сливались с лучами света, исходящего от него.
   Эти нити являлись ничем иным, как потоками энергий далеких миров.
   И там, в точках, где энергия миров и лучи света образовывали одно целое, на свет являлись крохотные зеркала.
   Те постепенно увеличивались в размерах, обрастали оправами и медленно плыли в сторону новорожденных стен, в кои они и врастали, соприкасаясь друг с другом и полностью закрывая их собой.
   А из зеркал за волшебником с недоверием и изумлением наблюдали тысячи миров.
   Зеркала отражали невероятные пейзажи. Где-то шумел вековой лес, а рядом с ним суховей гулял по пустыне. А в соседнем зеркале отражались бирюзовые воды океана.
   Впрочем, картины в зеркалах достаточно быстро менялись, словно стараясь отразить все отдаленные уголки представленных ими миров, показать все их красоты, раскрыть все их тайны.
   А волшебник продолжал творить, тихо шепча слова древних, лишь ему известных заклинаний.
   ...Зеркала полностью покрыли стены, оставив лишь несколько свободных ячеек, и только два отдаленных конца коридора были нетронуты.
   Один из них предназначался для сокровищницы. Сюда волшебник планировал перенести все нажитое за три тысячи лет добро... Богатства? Скорее - память о пережитых в одиночестве приключениях, поражениях и победах. О прошлом.
   А в другом можно создать библиотеку, где будут вечно храниться знания многих миров.
   Творение было закончено, и создатель с нескрываемой гордостью любовался им.
   - С днем рождения, мой дом. Властью, данной мне именем моим, отныне ты принадлежишь мне, и зовешься Замком Зеркал.
  
   Но радость волшебника омрачало какое-то неприятное чувство. Будто он забыл о чем-то.
   Но вот о чем же... О чем?
   -А о том, - услужливо подсказала совесть, - что где-то там, по твоей горе, отрезанный от всего остального мира Снежной Каймой, бродит спасенный тобой ребенок... Или уже не бродит... Потому что леса на Проклятой Горе лишь кажутся безобидными, и уж точно не место для прогулок.
   -Ну и что, - отмахнулся волшебник от зашевелившейся, было, совести, - я оставил то его всего на пару дней! Ничего с ним не случится! Эх, ладно... Пойду, проверю, как он там. Вот увидишь, с ним все в порядке...
   -Может, здесь и прошло несколько дней, - продолжала ехидничать совесть, - Но вот там...
   А там, на Проклятой Горе, как и во всем мире, в котором она находилась, прошло три года.
  
   ***
  
   -Эй, где ты там? Я тебе поесть принес! - крикнул волшебник, появляясь в башне. Естественно, ответа не последовало.
   -Ох-ох-ох... Только не говорите мне, что он попытался покинуть гору и замерз до смерти... Или попался в одну из лесных ловушек... Совесть же тогда совсем меня доконает!
  
   Однако дурные предчувствия не оправдались. Волшебник нашел спасенного мальчишку в лесной чаще. Живого и здорового, и изрядно подросшего... Три года прошло, как никак.
   Сейчас он застыл в напряжении на одном из камней, что торчали из лесного озера.
   Его светлые волосы спутались окончательно, а на загорелой обветрившейся коже белели многочисленные шрамы - следы от когтей и ожогов.
   И, тем не менее, он был жив, и судя по всему, прекрасно себя чувствовал. В данный момент устремил он хищный, немигающий взгляд куда-то вглубь прозрачного озера.
   Прошли какие-то мгновения, и мальчик камнем сорвался вниз. Во все стороны полетели брызги, и через пару минут над поверхностью озера показалась его голова, с крупной рыбиной в зубах.
   Не успел волшебник удивиться столь странному методу, как рыболов выкарабкался на берег. И все сразу стало ясно... Просто, обе его руки были заняты.
   Каким-то образом, мальчик умудрился ухватить сразу трех здоровых рыб.
   Бросив добычу на берег, он по-звериному отряхнулся, закутался в шкуры, три раза громко чихнул и приступил к незамысловатой трапезе.
   Волшебник поморщился...
   Острые зубы впивались во все еще бьющуюся в агонии рыбу и раздирали ее на куски. В стороны летели брызги и чешуя. И кровь.
   -Хм... - возвестил, наконец, о своем присутствии волшебник, - а ты готовить ее случаем не пробовал?
   За эту реплику он удостоился взгляда злобных, хищных глаз, полного осуждения.
   -Угу... как же, пробовал... И это мне едва жизни не стоило! Сам ты чокнутый, и гора твоя тоже!
   У волшебника от неожиданности пропал дар речи, а мальчик и глазом не моргнув, продолжил:
   -И огонь разводить пробовал. Но только вот почему-то, в первый раз, когда я его из камней высечь пытался, вместо пламени из них поперла какая-то черная гадость. А в другой раз так вообще явилось ненормальное облако, плюющееся молниями. Я от него потом целый день по кустам прятался.
   Не сводя обвиняющего взгляда с волшебника, мальчик продемонстрировал ему левое плечо, на котором красовался глубокий след от ожога.
   -И грибы собирать пытался... Вот только шутка ли, когда за какими то поганками приходится гоняться по всему лесу, а они прячутся от тебя и визжат дурным голосом. А есть их вообще не возможно. Ты их зубами, а они костерят тебя, на чем свет стоит. Я от них таких выражений наслушался! А про ягоды и слышать не хочу. Эти сволочи имеют дурную привычку во рту взрываться! Мне целых два зуба вышибло! Как только язык не оторвало?! Ну, про охоту на зверей я вообще молчу. Еще неизвестно кто за кем охотился! И осталась только эта растреклятая рыба. Она - самое нормальное, что есть на этой растреклятой горе, включая ее хозяина! Правда, костлявая, дрянь такая... Но все же, по крайней мере, ведет себя как и положено нормальной рыбе.
   Вместо того чтобы оскорбиться до глубины души столь хамским обращением, волшебник расхохотался. Искренне, громко, с чувством. Так он не смеялся уже как минимум тысячу лет.
   -То есть ты... ха... ха... ха... хочешь сказать, ха... ха... ха... что все эти три года...
   рыба... Одна чертова сырая рыба! - хохотал он, - а сам ты, случаем чешуей не покрылся?... ха... ха... ха... Нормальная, говоришь... Что ж... упущение какое. Наверное, лучше будет, если она обрастет иголками и летать научится. Посмотрю я тогда, как ты за ней поохотишься!!!
   Реакцией на последнюю реплику послужило сдавленное шипение.
   Смех смехом, но волшебник был крайне удивлен, хоть и тщательно скрывал это. Брошенный на произвол судьбы, не ведающий об опасностях, что таила в себе сама природа Проклятой Горы, вымотанный проклятьем, тем не менее, мальчик умудрился выжить, приспособиться с сошедшей с ума стихии.
  
   "А ты совсем не прост, скажу я тебе... Совсем не прост... Тот, у Кого Нет Имени".
  
  
   ГЛАВА ТРЕТЬЯ
   Кое-что об Именах и Начале странствий...
   Они молча сидели у костра, на берегу лесного озера.
   Мальчик жадно доедал свеженаколдованный пирог с крольчатиной, и в этот миг его во всем мире ничто больше не волновало. Волшебник задумчиво ворошил пылающие угли подобранной веткой.
   -Еще! - потребовал мальчуган.
   -А волшебное слово...
   -И чтобы побольше!!!
   -О, Небеса... Ладно, держи, - волшебник щелкнул пальцами, и в руках у мальчика снова оказался румяный, дымящийся пирог.
   -Фу! Дрянь какая!!!!!!!!!!! - выругался мальчик, и пирог полетел в костер.
   -Что-то не так? Я сотворил его точно так же, как три предыдущих, и ты не жаловался...
   -Ага! Но этот - с рыбой!!! Ненавижу рыбу!
   -Ну, прости уж - совсем забыл, - хмыкнул Волшебник.
   Разговор явно не клеился.
  
   ...Примерно так прошел день. То есть наверняка прошел там, вне пределов Горы. Здесь уже часов семь продолжался восход солнца. Просто потому, что Волшебнику так хотелось...
   Мальчик хоть был тощий, невысокий, но зато его аппетиту позавидовал бы слон.
   Пять огромных пирогов успело перекочевать в его желудок, прежде чем, довольно фыркнув, прожора оповестил Волшебника о том, что наелся.
   -Эх... Если б ты знал, как это плохо, когда годами приходится питаться одной и той же дрянью! Хотя... ты ж вообще не ешь совсем...
   -Гм. А с каких пор мы перешли на "ты"? - усмехнулся Рыжеволосый, - Ай... не важно. Знаешь, забавно было наблюдать за тем, как ты охотился... Никогда такого не видел.
   -Хмф! Жить захочешь, еще не такому научишься, - пробормотал мальчик, - хотя, где тебе понять... С твоей-то силой.
   Волшебник нахмурился:
   -То есть ты меня в чем-то обвиняешь? И это вместо того, чтобы поблагодарить за то, что я освободил тебя от проклятья, разрешил остаться здесь, накормил... То, что я позабыл про тебя... прости уж... Я давненько не забиваю голову мелочами.
   -...И, тем не менее, ты вернулся. Значит, я тебе зачем-то нужен. Так зачем мне тогда благодарить тебя?!
   Волшебник хотел сказать какую-нибудь гадость... но...
   "А ведь действительно, зачем я вернулся? Я создал дом, в котором проведу вечность. Теперь уже ничто не держит меня здесь... Давным-давно не держит. И тем не менее..."
  
  
   И, тем не менее, Волшебник знал, что останется. На год? На десять лет? На сорок? Человеческая жизнь коротка, и может показаться мгновением тому, кто живет вечно.
   Время, как песок, просачивается сквозь пальцы, и глазом не успеешь моргнуть, как вокруг все изменится... И лишь ты остаешься прежним...
  
   ...-Кстати, ты так и не рассказал мне, зачем пришел сюда. Тогда, три года назад я не спросил тебя об этом потому, что был занят... Но теперь...
   Мальчик пожал плечами:
   -Не очень хороший способ сменить тему. Ладно, теперь уже это не имеет значения, так что если тебе интересно - расскажу... При одном условии...
   Брови Волшебника поползли вверх:
   -Каком же?
   -Ты расскажешь мне, кто ты и откуда. Или хотя бы о том, что искал все это время...
   Понимаешь... - заторопился мальчик, заметив негодование собеседника, - Из-за этого проклятья я не мог уйти дальше деревушки и леса рядом с ней... Если бы я сбежал - меня бы тут же убили, посчитав каким-нибудь чудищем... Или что еще хуже - забрали бродячие циркачи... Они ведь охочи до всяких диковин.
   -Ну и что? - как можно равнодушнее спросил Волшебник.
   - Дело в том, что когда я искал еду в башне, обнаружил в подвале вход в какой-то коридор, что уходил вглубь горы... Я нашел там столько всего замечательного, странного. И уверен, что тебе есть что рассказать. А мне хочется узнать о том, что происходит за пределами того клочка земли, где я жил раньше. Мне ведь никто никогда ничего не рассказывал.
   Волшебник удивленно моргнул. Каким-то образом мальчик умудрился проникнуть в пещеру, где он хранил сокровища, что в скором времени должны перекочевать в Замок Зеркал. "Но... как же это возможно?! Ведь, я наложил на нее охранные заклятья? А он даже не заметил!!!"
  
   ...Сокровищница и впрямь была необычным местом.
   Подземный ход вел вниз, к доброму десятку петляющих троп. По краям их росла нежно-зеленая высокая трава и цвели бордовые цветы с бархатистыми на ощупь, мохнатыми лепестками и большими листьями, похожими на листья лопуха.
   В конце одной тропы простиралось озеро. Несмотря на то, что оно находилось глубоко под землей, над ним нависали облака, сквозь которые просвечивало солнце, окрашивающее их, а так же водную гладь во все оттенки красного и желтого.
   По берегам озера раскинули ветви серебристые тополя, а в воде рядом с берегом цвели невероятно красивые белые лилии.
   ...Остальные тропинки вели в просторные комнаты. Стены одной из них скрывались за стеллажами с книгами. На массивном круглом столе, что стоял посреди комнаты, лежал толстый слой пыли, а старое бордовое кресло задвинуто в самый дальний угол, к гигантскому камину, обвешанному паутиной.
   В другой - находились доспехи. Десятки и сотни разных доспехов.
   От самых обычных, медных, до покрытых позолотой и сияющих магическим светом.
   На стенах висело оружие - мечи, алебарды, палицы, арбалеты...
   Некоторые - наспех выкованные, со следами ржавчины, другие же скорее были не оружием, но произведением искусства. Инкрустированные драгоценными камнями, увитые причудливыми рисунками.
   Но больше всего мальчика поразил один меч. Длинный, с позолоченной рукоятью, в которую врезаны маленькие изумрудные подковы, с лезвием, точно созданным из ярко-зеленого света...
   Были и комнаты, до потолка заполненные золотом и драгоценностями...
  
   -Ну, о моем прошлом тебе знать незачем. Да и рассказывать долго. Мне все-таки три тысячи лет, как никак. А что я искал. Тебе все равно этого не понять. Одно скажу - я собирался покинуть эту гору, навсегда. И вот, когда я уже был готов сделать это - появился ты и нарушил все мои планы. И, тем не менее, я не покарал тебя. Я разрешил тебе остаться. Потому что ты пробудил во мне любопытство. Я думал, что целиком и полностью изучил людей. Что знаю о них все... И, к слову, они мне до ужаса надоели. И тут появляешься ты, и я понимаю, что не понимаю ничего. Ты для меня загадка. Может, хоть твой рассказ поможет мне во всем разобраться. И твоя история будет платой за мое гостеприимство.
   - Ладно, раз уж так, - разочарованно вздохнул мальчик. - Не знаю, чем уж тебе это поможет, но слушай...
   ...Проклятье знахарки сделало свое черное дело. Хельга умерла в родах. Из нее за какие-то мгновения вытекла вся кровь... и из этой крови родился младенец.
   Уродливый, покрытый грязно-серой кожей...Повивальные бабки от себя добавили, что на лбу у него высвечивался злой знак, который потом куда-то исчез, что у ребенка на какое-то мгновение появлялись клыки... и что он, когда рождался, пел колдовские песни...
   Разумеется, все в это поверили, и по деревне быстро расползлись слухи о том, что на свет явился один из прислужников Повелителя Тьмы.
   Карон возненавидел новорожденного и обвинил его в гибели любимой супруги.
   Старейшина деревни приказал тут же казнить нечестивца, но Карон настоял на том, чтобы его оставили в живых. Потому что считал смерть недостаточно сильным наказанием для своего сына.
   Мальчик рос, не зная ничего, кроме унижений. Каждый житель деревни считал день потраченным зря, если в этот день он не пнет, или не обругает проклятого.
  
   -Особенно расходились местные старухи! Стоило мне высунуть нос на улицу, как тут же со всех сторон раздавалось злобное кудахтанье! Или какая-нибудь карга помои из окна на меня выплеснет. Вот смеху то! И детишки туда же. Хорошо, если просто дразниться станут... Хуже, если камнями начнут швыряться... Отец запрещал мне уворачиваться. А что делать? Стоишь, чувствуешь, как кровь течет по щеке, и только попробуй, шелохнись... Тогда еще и от него достанется.
  
   Карон же придумывал все новые и новые издевательства. Мальчик терпел, потому, что знал - стоит ему попасться кому-нибудь из городских жителей, стоит лишь ему покинуть деревню - будет только хуже.
   И так проходили годы, до тех пор, пока однажды в деревню не заехали бродячие циркачи.
   Карон, узнав об их приезде, страшно обрадовался.
   Он подозвал хозяина цирка, показал ему мальчика и намекнул, что с радостью продаст его за чисто символическую сумму. А он, хозяин, может неплохо заработать, показывая это чудовище в клетке.
   Мальчик, когда узнал об этом, пришел в ужас. Да, жизнь в деревне приучила его к страданиям, побоям, унижению. Но здесь он был свободен. По крайней мере, он тешил себя мыслями об этом. А жить в клетке... Уж лучше умереть... пусть даже в страшных муках...
   И мальчик решился.
   Ночью, когда все спали, он выбрался из погреба, где ему приходилось жить, тихонько перебрался через плетень и бросился бежать. Без оглядки, просто как можно дальше от того места, где все ненавидели его. Где он не знал ни сострадания, ни жалости... Ноги сами, ведомые судьбой, направили его к Проклятой Горе. Но тихо сбежать все же ему не удалось. Ночной сторож заметил его бегство и спустил собак. Страх придал решимости, откуда-то взялись силы, и мальчику все-таки удалось удрать - под лай собак и проклятья разбуженных жителей деревни...
   ...-Что было дальше - ты и сам знаешь. Я добрался до снежной полосы. Собаки не последовали за мной. Носы отморозить боялись. Ну, а я... замерз, думал, конец мне. А когда проснулся, то был уже в башне... Поэтому я и попросил тебя разрешить мне остаться. Мне действительно идти некуда. Может, если теперь я вернусь в деревню - никто не узнает меня, но я... Я никогда не забуду того, что было. Я возненавижу их и стану мстить...
   -Почему бы и нет? - удивился Волшебник, - почему бы и не отомстить? Эти идиотские суеверные насекомые вконец совесть потеряли... Чтобы отец причинил сыну столько страданий... А хочешь, я позабочусь об этом? Одной лавины будет вполне достаточно, чтобы от этой ничтожной деревеньки остались одни воспоминания.
   Мальчик поежился:
   -Не надо...Я ведь во всем виноват. Я убил мать, так что они правы. Я проявил слабость и сбежал. Сбежал от судьбы. Как последний трус.
   ...-Ой!!! - вскрикнул мальчик после того, как неожиданно Волшебник отвесил ему хороший подзатыльник.
   -Чтоб я больше от тебя этого не слышал!!!! Судьба... предопределение... Имя, дающееся Создателем!!! Люди совсем из ума выжили. Создателем... Ха! Делать ему больше нечего, как имена выдумывать. А судьба только того и ждет, чтобы в нее поверили, чтобы ей подчинились. Ладно, забудь... Имя... Хмм...
   Вот в тех краях, откуда я пришел, к этому делу был более разумный подход.
   -Какой же? - с любопытством спросил мальчик.
   -Ну... Когда дети рождались, им давали не имена, а прозвища. Просто, чтобы как-то к ним обращаться. Цветок, там... Солнышко... Ветерок... Ласковые имена. Нежные. Светлые. Любящие. И с этим именем-прозвищем человек оставался до тех пор, пока не заслужит себе ИМЯ. Имя - это то, что мы зарабатываем своими поступками. Хорошими ли, плохими ли - не важно. ИМЯ - это то, каков человек. Оно, как клеймо. И в то же время ИМЯ помогает человеку. Оно, как указующий перст, направляет его. Дает ему ключ к пониманию происходящего. Помогает не сойти с избранного пути. Вот так-то.
   -Здорово! А какое имя у тебя? Или опять скажешь, что это мне знать незачем?
   -Ну... Ладно, черт с тобой. Майкон. Если перевести на ваш язык - созидатель. Строитель... Тот, кто любит свой дом. Эх-х... Сейчас оно вряд ли мне подходит, но было время, когда я убедился, насколько оно правильное. А вообще, у меня много имен. Но их тебе уж точно знать незачем. И, если уж на то пошло, - с довольной улыбкой заявил Волшебник, - то свое ИМЯ ты заслужил.
   Теперь настала очередь мальчика удивленно моргать.
   - А ты можешь дать его мне?
   -Ну, я конечно не Создатель, но все же... К тому же, у нас имя мог дать любой человек, который старше тебя по возрасту, либо по званию, и который знает тебя достаточно, чтобы не ошибиться. Имя, как я уже сказал, зарабатывается поступками. Или одним, но тем, где человек полностью проявляет себя. Так что некоторые люди рано получали его, а некоторые - дожидались Имени всю жизнь... Были и такие случаи, когда человек получал имя уже после смерти. Так вот - в том, что я тебя старше - надеюсь, сомнений у тебя нет.
   -Постой... - до мальчика начало доходить, - То есть теперь у меня будет НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ?!!!
   -Да. Но удивляться будешь потом. А сейчас - молчать. Итак...
   Волшебник развернул мальчика лицом к себе, поднес ладонь к его лбу и величественно отчеканил:
   -Властью, данной мне ПЕРВЫМ ИМЕНЕМ моим, повелеваю - отныне ты зовешься Торн, и пусть поможет имя в странствиях душе твоей. Да будет так.
   -Торн? А что это значит? - с замиранием сердца спросил именованный.
   -Ну... У этого имени много разных значений. И одно из них - Тот-Кому-Повезет. Кто ухватит удачу за хвост. И не пропадет, даже если очень постарается это сделать. Думаю, оно тебе подходит.
  
   ...Мальчик в тот день не проронил больше ни слова. Он удрал в чащу леса, и слонялся там, а потом - отправился на восточный склон и любовался радугой под грохот водопада.
   Волшебник не стал беспокоить его, так как понял, что тот просто не хочет, чтобы видели, как он плачет. Но, то были хорошие слезы.
   И дело даже не в значении имени. Его он пока не мог понять. Главное было в самом имени. В том, что оно теперь у него есть, а значит, можно забыть о прошлом и начать все с начала. Так, как будто он только что появился на свет...
   ...-Эй! Ишь, расселся! - прозвучал внезапно над ухом голос Майкона, - в путь пора!
   Мальчик подпрыгнул и едва не свалился в водопад. То есть сваливаться он начал, но Волшебник вовремя ухватил его за шкирку.
   -Уф-ф! Напугал... - проворчал Торн, - Ой! Что это с тобой?!!!
   Волшебник и впрямь выглядел сейчас иначе. Стал гораздо ниже, и волосы из красных превратились в рыжие, и забраны в хвост, глаза чуть потускнели. Поверх неизменных кожаных доспехов - простая темно-зеленая туника. На голове - потрепанная соломенная шляпа. Через плечо перекинута походная сума. В руке - деревянный посох с круглым набалдашником.
   -И вообще, куда идти то?!! - не унимался Торн.
   -Ну, не знаю... Куда ноги поведут... Ты ж говорил, что вообще нигде не был. Да и я тут ничего, кроме горы и этого Оволона не знаю. Засиделся я. Пора и ноги подразмять. Побродить по долам и весям перед тем, как уйти отсюда навсегда... Так что... Никаких подачек с моей стороны. Все - из чисто эгоистических соображений!
   -Я так и подумал, - заявил мальчик и широко улыбнулся.
  
   ...Волшебник окинул рассеянным взглядом пейзаж горы, "И как у меня все это получилось?!" и поспешил вслед за Торном, который рванул вниз, на радостях позабыв о Снежной Кайме...
   Что будет дальше? Что готовит им будущее? Им это было не известно...
   Да и знать не шибко хотелось...
  
  
   Глава четвертая
   Кое-что о Принцессах и Еще Одной Загадке ...
   ...Они перенеслись через Снежную Кайму на невидимых крыльях, миновали деревеньку, город и приземлились на пустынной дороге, со стороны, противоположной Проклятой Горе. На всякий случай. Чтобы ни у кого и в мыслях не было заподозрить, что кто-то из них имеет отношение ко вздорному Волшебнику с горы.
   Торн упросил Майкона сводить его, прежде всего, в Оволон, куда путники и отправились... Так, незаметные, не обращающие на себя внимания бродяги, каких по дорогам шлялись сотни.
   Путь был неблизкий. Волшебник явно перестарался с конспирацией. Но, мальчик не жаловался, а Майкону к путешествиям не привыкать.
   Дорога была широкой, по краям росли вековые ели, словно исполинские стражи возвышаясь над ней, где-то ее пересекала небольшая речушка, и там через нее - перекинут мощный бревенчатый мост...
   Торн чуть шею себе не свернул, так как постоянно вертел головой, пытаясь охватить взглядом все, что встречалось у него на пути. Не упустить ни одной, даже самой маленькой детальки. Он хотел знать все и обо всем. Он готов был удивляться всему, и с самого начала странствий.
   Волшебник ему не мешал, и просто молча шагал рядом, погруженный в свои мысли.
   ...Лес кончился, и по обеим сторонам от дороги распростерлись луга. Невысокие холмики пестрели цветами, а в низинах мерно шуршала под ветерком высокая темно-зеленая трава.
   Так как дело было ранним утром, то дорога пустовала. И Волшебник был рад этому. Лишние встречи с "этими мерзкими насекомыми" ему ни к чему.
   Но... Миновав очередной поворот, путники наткнулись на довольно необычное зрелище... Волшебник только мрачно фыркнул, но вот Торн... Можно сказать, что это видение повлияло на всю его оставшуюся жизнь...
   ...Девушка в дорогом кружевном платье нежно-голубого цвета, с золотыми волосами, уложенными в роскошные локоны, и лицом ангела неспешно прогуливалась по лугу, тихо напевая какую-то песенку, и собирала цветы...
   За сим по истине завораживающим зрелищем с края дороги хмуро наблюдали два дуболома в форме королевской стражи. Там же стояла распряженная карета, сверкающая позолотой, а неподалеку паслись две лошади. Статные, белоснежные, с пышными серебристыми хвостами и гривами...
   Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять, что она - принцесса.
   Просто, примерно так они и выглядят в большинстве своем.
   Как уже было сказано, сие зрелище не произвело на Майкона никакого впечатления. Что он, за три тысячи лет на принцесс не насмотрелся?!
   Торну повезло меньше... Ведь это была первая принцесса, которую он встретил.
   Вот он и застыл, как вкопанный, посреди дороги, разинув рот, и уставился на нее. К полному неудовольствию Майкона. Но, тут уж он ничего поделать не мог. Вот ему и осталось только мрачно топтаться рядом и ждать, пока пройдет оцепенение его спутника.
   -Никогда такого не видел!!! - наконец, прошептал тот.
   -Ну, я еще где-то встречал нечто подобное. - Отмахнулся Майкон. - Знаю я одно местечко, где можно и не таких купить...
   -Какая красота!!! - Выдохнул Торн.
   -Угу... хорошая порода. Сразу видно, чистая кровь...
   -Прекрасные локоны... как на них играет солнце! Кажется, что они сверкают!!!
   -Угу... Грива ничего... - Хмыкнул Рыжеволосый. - И расчесана хорошо...
   -А лицо! Посмотри на лицо!!!
   -Угу, сойдет... Жаль, нос плоский, уши великоваты и зубы из-под верхней губы торчат.
   Последняя фраза Волшебника, наконец, вернула Торна в реальный мир, и заставила посмотреть на него чуть ли ни с ужасом.
   - О чем это ты?! - на всякий случай спросил мальчик.
   -О чем - о чем?! О лошадях, о чем же еще...- фыркнул Майкон. - А ты что подумал?!
   -Я так и подумал, - попытался оправдаться Торн и густо покраснел.
   -Эх-х... Ладно, не переживай... Будь я лет этак на две тысячи девятьсот восемьдесят пять помоложе, тоже бы стоял тут, как истукан.
   -Угу... - невнятно пробормотал Торн, и снова уставился на принцессу.
  
   А Милисия была самой, что ни на есть, настоящей принцессой. И характер у нее был соответствующий, то бишь - находился в полной противоположности с внешностью. Заметив, что на нее смотрят двое бродяг, она испытала весьма разноречивые чувства. С одной стороны - ей сие льстило, ибо в очередной раз подтверждало ее уверенность в собственной неотразимости, с другой - злило то, что на нее уставились какие-то оборванцы без роду, без племени. И второе чувство пересилило, так как она подозвала стражей и приказала им отогнать бродяг подальше и отвесить по двадцать плетей каждому.
  
   Громилы молча подошли к своим жертвам, взвалили их на плечи, что мешки с зерном, и зашагали прочь.
   -Так, доигрался! - прошипел недовольный голос Волшебника в голове Торна, - И дня не прошло с начала похода, а ты уже умудрился привлечь к себе внимание.
   -Но, - попытался мысленно возразить мальчик, - Но тебе ж ничего не стоит превратить этих двоих в тритонов?!
   -Да? И для чего я тогда изменял внешность?! Нет уж. Придется выкручиваться так, как если бы я был совершенно обычным бродягой.
   -То есть плети? - тихо сглотнул Торн.
   -Плети. А я не за что пострадаю! Моя гордость этого не переживет.
  
   Отойдя от принцессы на приличное расстояние, стражи скинули свои ноши, и с надменным видом наблюдали, как те, фыркая от пыли, поднимаются с земли, потирая ушибленные места.
   -Слышите вы, двое!!! Вы что уставились?! Принцесса в гневе!!! - прогрохотал один из потенциальных экзекуторов.
   Торн попятился в надежде укрыться за широкой спиной Волшебника. Но не тут-то было... Великий и Ужасный, как на зло, бухнулся на колени, уткнулся лбом в землю и затянул скулящим, тоненьким голоском:
   -О, благородные господа! Пощадите своих недостойнейших слуг!!! Мой неразумный подмастерье был околдован неотразимой красотой ее Высочества!!! Проявите великодушие! Не карайте слабоумного!!!
   Торн чуть языком не поперхнулся. Ведь слова Майкона можно истолковать по-разному...
   Но, судя по всему, стражам сие не дано было понять.
   -Ну, что... Принцесса и впрямь хороша! - заговорщически подмигнул второй, - Неплохо б ее того-этого, а? Ладно, ступайте уж! А мы ея Высочество скажем, что отделали вас по полной!
   И, разразившись басовитым хохотом, оба стражника удалились.
  
   -Уф-ф! В следующий раз может так не повезти! - проворчал Майкон, - так что если хочешь попасть в Оволон, да и вообще побыть в моем обществе подольше, слушайся меня!
   - А с каких это пор я у тебя в подмастерьях?! - поспешил сменить тему Торн.
   -Ну, с тех самых, как мы с Горы спустились. Но ты не обольщайся особо. Колдовать я тебя все равно научить не смогу. Не то, чтобы дара у тебя совсем не было, просто... Далековато он зарыт... Даже мне не добраться. А теперь цыц! И шагом марш в Оволон! И, надеюсь, эта встреча с принцессой тебя хоть чему-то научит.
  
   ...Но, взглянув на задумчиво-отсутствующее выражение лица Торна, Волшебник махнул рукой... Пусть себе помечтает.
  
   ...Волшебник разумно рассудил, что будет лучше для всех, то бишь для него, его подмастерья и его гордости, если они воспользуются другой дорогой, пусть более длинной, но зато безлюдной. Поэтому, путники прошли несколько миль назад, к лесам, и свернули на первую попавшуюся тропинку.
   В том, что она просто обязана вести к стольному городу, Майкон не сомневался. Торн попытался, было, намекнуть, что она вообще-то ведет в противоположную сторону, за что был осмеян и заверен в том, что трех тысячелетнему Волшебнику лучше знать, что и куда должно вести, чем какому-то молокососу.
   Шли молча, так как Торн на данное высказывание обиделся, и теперь плелся позади.
   Тропинка петляла, минуя пригорки, пересекая ручейки, огибая болотца.
   Ноги шли сами, свободные от контроля свыше, а голова была забита абсолютно посторонними мыслями. В таком состоянии не обращаешь внимания на все происходящее вокруг. В таком состоянии можно идти сколь угодно долго, не имея представления о том, куда же именно в конечном счете ты попадешь... И в таком состоянии чревато разгуливать по незнакомым лесным тропам.
   Поэтому, нет ничего удивительного в том, что в один прекрасный момент Майкон с характерным хлюпающим звуком по пояс ушел в болотную трясину...
   -У!!!! Какой кретин додумался протоптать дорожку прямо к болоту?!! - прорычал он, усилием воли вытягивая себя из топи, - Попадись он мне - и все свое оставшееся время провел бы в облике древесной лягушки!!! И прекрати смеяться, мерзкое насекомое!!!
   Последнее восклицание относилось к Торну, который, усевшись на корточки, содрогался от беззвучного хохота.
   -Ха-ха-ха!!! Не уж-то Великий и Ужасный за три тысячи лет не усвоил, что узенькие тропки, по краям которых растет тростник и на которых земля хлюпает под ногами, всегда ведут к болоту?!!! Просто потому, что протоптаны они болотными тварями, специально чтобы заманивать наивных путников?!
   Ответом послужила пара реплик, кои Волшебник явно позаимствовал у грибов из своего заколдованного леса.
   -Раз уж ты знал об этом, то почему ж молчал?!!!
   -А меня вообще кто-нибудь слушал?!!!! - огрызнулся Торн.
   -Ах, так!!!! Раз уж вы такие умные, то и ведите нас к Оволону!
   -А вот и приведу! И привел бы гораздо раньше, если б кое-кто не рвался в следопыты!!!
   -А ты что, следопыт что ли?! Ты, кто всю жизнь проторчал в захудалой деревушке?!!!
   -А это мы сейчас проверим! По крайней мере, у меня не было шанса убедиться в обратном! - прорычав это, Торн резко развернулся и, не оглядываясь, зашагал прочь. И Майкону ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
   Шли в злобном молчании. Пару раз, Торн останавливался, к чему-то принюхиваясь и прислушиваясь, и сворачивал на очередную тропу. Лес начал редеть, почва под ногами больше не хлюпала, и вскоре путники вышли на широкую просеку, в дальнем конце которой белели стены города.
   Волшебник открыл, было, рот, но тут же закрыл и с изумлением уставился на Торна.
   Тот в свою очередь озадаченно чесал затылок, стараясь не встречаться с Майконом взглядом.
   -И как это понимать?! А? А? - наконец всплеснул руками Волшебник.
   -Ну-у... Не знаю... Я честно никогда здесь не был!!! Ты ж знаешь это! - искренне отозвался Торн.
   -Ага, знаю. Но тогда как?! - выдохнул Майкон.
   -Ну... Просто я сильно на тебя разозлился и вдруг почувствовал, что знаю дорогу сюда, будто всю свою жизнь только и делал, что бродил по этим лесам... Знакомые звуки, запахи, ощущения... Это - не то, что видишь глазами... Это то, что исходит откуда-то отсюда, - проговорил Торн, прижимая руки к груди.
   -О-ох... Другими словами, еще одна загадка! И сколько их еще у тебя, Тот-У-Кого-Нет-Имени?! А я еще с прежними не разобрался! Ладно, потом как-нибудь... А сейчас - в Оволон!
   -В Оволон!!! - радостным эхом откликнулся Торн.
   Что так влекло его в этот город? Слухи и сказки, подслушанные в прошлом? То, что это - столица его государства?! Ну, все может быть.
   Но, скорее всего, причиной этого влечения был некто в голубом платье и с золотыми локонами, чей улыбающийся ангельский лик рисовало мальчишеское воображение в ясном небе над городскими стенами и чей голос, поющий что-то прекрасное, звучал в его душе...
   Урок общения с принцессами явно был усвоен плохо, или совсем не усвоен... А зря.
  
  
   ГЛАВА ПЯТАЯ
   Кое-что об Ожившей Легенде и Охоте на Волшебника...
   С тех пор, как путники вышли на просеку, прошло совсем немного времени, и вот уже они проталкиваются сквозь пеструю галдящую толпу.
   Куда проталкиваются, старательно работая локтями и отдавливая ноги кому ни попадя и витиевато отвечая на следующие за сим возражения?!
   Ах, вы не знаете?! Как же можно не знать о том, что сам король, Горлик Отчаянный, собирается вещать пред всеми жителями Оволона и его окрестностей?!!! Не слышали?! Но ведь об этом орали глашатаи на всех углах! Значит, вы просто глухой, и не морочьте мне голову.
   ...Явление короля народу должно было произойти на главной площади, перед дворцом. И на этом знаменательном событии обещались присутствовать все члены правящей семьи. В том числе, разумеется, и принцесса!
   И именно последний факт вынудил наших путников давиться в толчее, чтобы, когда на дворцовой террасе пред площадью появится она, оказаться в первых рядах слушателей.
   Майкон был зол. Как-то так получилось, что вместо того, чтобы шествовать по миру, ввергая в трепет всех, включая и своего подмастерья своим могуществом, он только и делал, что потакал капризам последнего...
   -Хочу есть!!!
   -Хорошо, сейчас наколдую!
   -Хочу в Оволон!
   -Будет тебе Оволон!
   -Хочу на площадь!
   -Ну, пошли уж...
   -Хочу принцессу!!!
   -А тут ты уж как-нибудь сам...
   И все в том же духе.
  
   На площади творилось что-то невообразимое. Люди толкались, чуть ли не лезли друг дружке на головы, периодически раздавались звонкие затрещины, проклятья, угрозы и стоны...
   -Ай! Ногу мою отдавили!!!
   -И когда же его Величество появится?!
   -А интересно, в чем выйдет ее Высочество?!
   -Нога моя, ноооженька!!!
   -А интересно, что они там выдумали?
   -А ты за сколько сегодня курятину купила?
   -Нооогааа!!!!!! За что ж тебя тааак?!
   -За два медяка!
   -Думаю, как всегда - в голубом платье! Ей оно так идет! Она ж в нем, как ангел! Оно так подходит к ее глазам!
   -За два?! Ой, меня ограбили!!! С меня ж целых шесть содрали!!!
   - Но они у нее, вроде, карие...
   -Ногу совсем отдавили!!!!!!
   -Да ты заткнись, ирод! Со своей ногой всех донял! Вот у человека горе - на целых четыре медяка кинули!!!
   ...Майкон, за последнюю тысячу лет отвыкший от шума людского, тихо сходил с ума. Он затравленно озирался по сторонам, с трудом перебарывая низменное желание удрать с площади и где-нибудь схорониться, и единственное, что приносило ему хоть какое-то утешение, так это то, что, судя по всему, Торн чувствовал себя ничуть ни лучше.
   И вот, когда ситуация грозила окончательно выйти из-под контроля, а нервы наших героев натянулись до предела, наконец грянули трубы.
   Двери распахнулись, и на площадь высыпало с три дюжины вооруженных стражей, которые в мгновение ока образовали живую ограду между народом и дворцом. И только потом, когда воцарилась хоть какая-то тишина, на террасе объявился его Величество в сопровождении супруги и дочери.
   Правда, величество - это громко сказано, очень громко, учитывая, что росту это Величество было Майкону по пояс.
   Тем более удивительно на его фоне смотрелось дородное, высоченное ее Величество в платье из зеленого бархата, увешенное громоздкими золотыми бусами и серьгами с рубинами и сапфирами и хрупкое, легкое и невероятно красивое ее Высочество в голубом кружевном платьице и изящном серебряном с бриллиантами венце.
   У Торна от одного взгляда на нее голова пошла кругом, в ушах заиграла торжественная музыка, и если бы не спасительный подзатыльник Волшебника, он прослушал бы все обращение короля к народу, ради которого все и столпились в этот солнечный и не в меру жаркий день на площади.
   -Приветствую вас, о мои подданные!!!! - завывал тем временем Горлик, к слову сказать, его голос был в сильнейшем несоответствии с его ростом, и скорее походил на раскаты грома, чем на человеческую речь. Злые языки прозвали его за это Горлик - Луженая Глотка... Правда, недолго эти языки после этого оставались во ртах своих хозяев. - Счастлив, что вы услышали мой призыв и пришли сюда в сей величайший из дней!
   Говорить о деле король явно не торопился. Он чего-то ждал. И вскоре на террасе появился еще один человечек. Сухонький старичок в смешном ярко-розовом балахоне, с развевающимися седыми волосами и бородищей, заткнутой за широкий синий пояс, увешанный с ног до головы амулетами и опирающийся на какой-то заковыристый посох...
   -Придворный Маг пожаловал, - в сердцах выругался в мозгу Торна Волшебник, - Клоун престарелый! Он мне за свой коротенький век столько крови попортил!
   Придворный Маг, разумеется, не услышал эти нелестные отзывы о себе, и быстренько что-то нашептывал тем временем на ухо королю, согнувшись для этого вдвое.
   Тот лишь чинно кивал головой. Затем откашлялся и продолжил:
   -Вот и мой достопочтенный Оракул Сморч Всевидящий подтверждает - так дальше продолжаться не может! Пора великому Оволону освободиться от многовекового гнета! Пора ему вдохнуть полной грудью аромат свободы!!!!
   При этих словах Торн поморщился и решил, что если свобода так пахнет, лучше уж всю жизнь прожить в рабстве, а Майкон заподозрил что-то неладное и навострил уши...
   -Всем вам известно, что в полудне пути отсюда на Горе, что теперь носит имя Проклятой, испокон веков живет Исчадье Ада! Кровожадное Чудовище! Чума всего человечества! Поработитель и Нечестивец! Тот, кто Презирает все Законы!!! Тот, кого надо винить во всех своих бедах! Другими словами - Злой Волшебник с Проклятой Горы!
   По толпе пронесся воодушевленный гомон.
   -Засухи - его черных рук дело! Похищение скота - его происки! Пропажа детей и прекрасных дев - его козни! Пора же нам свергнуть злодея и избавиться от него навеки!
   -Нет... Ну девицы-то еще ладно... было дело... Но на кой мне дались дети?! - бушевал в мыслях Торна Волшебник, - и тем более скотина?!!!
   -А кто тебя знает? - попробовал съехидничать Торн, за что тут же заработал подзатыльник.
   Толпа ожила. Повсюду раздавались грозные восклицания вроде:
   -Смерть Злодею!
   -Да здравствует Король!
   -Нечестивец должен быть наказан!
   А король, выдержав необходимую паузу, продолжил, умудряясь перекричать толпу:
   -И именно для этого я призвал вас сюда! Мне нужны добровольцы из народа, что поведут мое войско на Гору!
   Толпа как-то мигом притихла...
   -Так гласит Пророчество! - как ни в чем не бывало, продолжал Горлик в воцарившейся гробовой тишине. - И об этом только что напомнил мне Всевидящий! Ибо сказано в преданиях: "Падет колдун от руки простолюдинов, и возрадуется земля, освобожденная от тысячелетнего гнета!" И сегодня это пророчество должно осуществиться!!!
   -Ну вот... Так я и знал, что этот хрен сушеный опять что-то придумал, - простонал Майкон, а Торн как-то очень странно заулыбался. Он явно что-то придумал. Что-то, что сильно не понравится Волшебнику.
   -Итак, мои верные подданные! Кто из вас готов исполнить пророчество?! Будьте уверенны - награда за победу будет достойной, а наша благодарность бесконечной. "И память вечной", - зло буркнул кто-то в толпе.
   Народ смолк, и как-то усиленно занялся изучением носков своих ботинок. Король королем, но связываться с Волшебником-с-Горы никому не хотелось. Почти никому.
   И вот, когда правитель уже готов был потерять терпение, из толпы вышел какой-то белобрысый оборванец.
   -Ваше Величество! Во имя Вас, Вашей Умопомрачительной супруги и Прекрасной Дочери я и мой учитель готовы рискнуть судьбой своей и исполнить то, что предначертано пророчеством. И голова нечестивца падет к вашим ногам!
   -Что ты несешь?!!!!!!! - прошипело что-то страшное над самым Торновым ухом, - это чья голова куда падет?
   -Но. Ведь это шанс! Единственный способ сыскать милости принцессы!!! И, к тому же, раз уж они за тебя взялись, то в покое не оставят. А так мы что-нибудь придумаем! Подыграй мне... пожалуйста! - взмолился мальчик.
   -Эх... Ладно, Сморч с тобой, - буркнул быстро остывший "учитель" и тоже сделал шаг вперед, - Я подтверждаю слова моего подмастерья, и готов вести ваше войско на Гору!
   После недолгого изумленного молчания, его спросили:
   -И как же зовут вас, о, Герои из народа, чтобы имена ваши в легендах славить?
   -Зовите просто, - улыбнулся Волшебник, - я - самый обычный травник, лекарь. Но лучше все-таки зовите Знахарем...
   -Ну а я - его подмастерье, Следопыт. Так и зовите.
   Толпа оживленно загудела, у Мага от удивления борода дыбом встала, у короля корона набекрень съехала, а принцесса изумленно взирала на потрепанную парочку.
   -Те самые?! - наконец пискнул Сморч.
   -А как же! - ухмыльнулся Волшебник, и ухмылка его была ну очень ехидной.
  
   ...Вот так все и было. Король восславил храбрость "простолюдинов", готовых рискнуть судьбой, дабы осуществилось пророчество, выделил в их сопровождение с десяток вооруженных рыцарей, и наши герои отправились в путь. На штурм Проклятой Горы.
  
   ...-Итак, ладно. Согласен я, что лучше нам самим все сделать, чем ждать, пока на мою гору нагрянут толпы горе-героев. Но, только на мою голову не рассчитывай! Она мне и самому нужна!
   -Ну, не голову, так хоть ухо. Тебе что, жалко, что ли? Ты ж себе хоть сотню отрастить сможешь!
   -Только если твое, неблагодарный!
   -Мое не годится! Оно ж не волшебное!
   -О, Небеса! И за что мне все это?! Могу согласиться на клок волос. И точка!
   -Но это как-то... несолидно!
   -Ну, а если он будет змеиться молниями и сам громко вещать о том, что он некогда принадлежал колдуну?
   -Голова все же была бы более убедительна...
   -Убью...
   - А с чего б это они все так возбудились, когда ты назвался Знахарем, а я - Следопытом?
   -Ну, хоть про голову больше не заикаешься... Это связано со старинной Легендой. Ладно, идти нам долго, так что слушай:
   ...Давно это было. Те, кто жил в те времена - песком обратились, а души их в Стране Ушедших Душ заканчивают отбывать свой срок.
И жил в эти незапамятные времена Знахарь - великий целитель, что силу от природы черпал. И не было такого недуга, какой не смог бы он исцелить. Под легкой ладонью его заживали гниющие раны, срастались раздробленные кости, прозревали слепые глаза.
   Все лечил Знахарь тот... Все, кроме смерти, что не подвластна духу людскому. Но был у целителя один недостаток. Он не умел читать дорог широких, троп протоптанных. Он не чувствовал места, где находится, и потому, увы, часто приходил слишком поздно. И вот, однажды, шел он на помощь в одну деревню, где страшный мор случился, забрел в лесную чащу, откуда выхода найти уже не мог... Тьма обступала его со всех сторон. И вот, когда Знахарь готов был уже расстаться со своей жизнью, перед ним явился лесной дух. Узнав о горе заблудившегося, а в нем самом - великого целителя, лесной дух, что знает все потаенные тропы, что обладает даром всеведения, приняв облик человеческий, взялся сопровождать Знахаря повсюду, дабы тот приходил всегда вовремя и приносил с собой помощь и утешение.
   -Здорово! И как раз про нас!
   -Ну, почти, если учитывать, что, вообще-то, пользуясь Силой, я могу оказаться где и когда угодно без всякой посторонней помощи. Другое дело, что эта легенда пойдет нам на руку. Особенно тебе. Видел, как посмотрела на нас принцесса? И, кстати, перестань смотреть на мое ухо, как голодная дворняга на кусок баранины! Меня это раздражает.
   -Да... Но все-таки голова...
   -Еще слово, и я превращу тебя в долгоносика!!!
  
   Мысль за мыслью, у друзей возник план, как организовать нападение на Волшебника так, чтобы о нем впору было легенды складывать...
  
   ...Вернувшиеся в мир живых Знахарь и Следопыт вели немногочисленный отряд самой короткой дорогой, и вот уже они оказались у границ Снежной Каймы...
   И не было бы никакой возможности преодолеть ледяное ограждение, если б Следопыт не использовал свой дар и не нашел потайной тоннель, который за пару минут до этого наколдовал Волшебник.
   Доблестные рыцари королевской гвардии решили не мешать Пророчеству и предоставить простолюдинам полную свободу... Другими словами, попросту остались снаружи, а два храбреца отправились в путь, кто знает, может, и не последний...
   ...Волшебник незаметно сотворил фантом Знахаря и заставил его делать какие-то магические пассы, а сам перенесся в башню, принял свой истинный облик и явился пред Следопытом из языков пламени. В руках он сжимал клинок с лезвием из зеленого света...
   После нескольких пассов фантома - Знахаря в руках Следопыта оказался тонкий острый меч, от которого исходило голубое свечение...
  
   Они стояли по разные стороны поляны. Волшебник, вооруженный мечом, замер, готовясь отразить атаку, и, не мигая, смотрел на противника, который сложился втрое, точно змея перед броском, и нетерпеливо перекидывал клинок из ладони в ладонь.
  
   -Эй!!! Все, конечно, замечательно, но что это за жуткая стойка?! Ты ж совсем открылся. Если я захочу - запросто вспорю тебе бок!!! - усмехнулся Майкон.
   -Только попробуй, и будешь любоваться на мир одним глазом! - огрызнулся Торн. - Зачем мне защищаться, если первый удар уничтожит противника?!! А так я только время потрачу!
   -Мал ты еще, чтобы такие выводы делать! - был ответ.
  
   Волшебник первым нанес удар.
   Меч слегка чиркнул по плечу грубияна, но тот, вместо того, чтобы отскочить, отшвырнул клинок и протаранил живот Волшебника своей головой.
   ...Прежде чем вылететь за пределы поляны, Великий и Могучий незаметно сунул Следопыту в руку заблаговременно приготовленный клок волос. А парень мрачно присел на траву, потирая ушибленную макушку и разгоняя канареек, водящих хоровод вокруг его головы.
   -Хорошо, - пробормотал Волшебник, с достоинством отряхиваясь и вытаскивая сушеные листья из своих пышных волос, - Защищаться или нет - дело твое... Но, когда орудуешь мечом, надо крепко держать его в руках, или в одной руке... Но зачем же постоянно его перекидывать?! Можешь отвлечься. Меч выпадет... И ты окажешься в очень неприятной ситуации.
   - Но, зато противник будет нервничать, так как до последнего момента не узнает, какой рукой я нанесу удар.
   -Ладно, твое дело, - буркнул Волшебник, - но пора заканчивать этот балаган!!!
  
   ...И воздел к небу руки Знахарь-фантом, и в этот момент сияние клинка Следопыта стало подобно Солнцу...
   Колдун, разбрасывая мириады черных искр, выставил вперед страшный, полыхающий ядовитым зеленым огнем меч и стал надвигаться на юного героя.
   Но не возроптал Храбрый Сердцем, и сделал ответный выпад.
   И ухватил он злодея за гриву его поганую, и замахнулся Священным Мечом, дабы отсечь нечестивцу его злобную голову...
   Но изо всех сил рванулся колдун, и в руке Следопыта бесстрашного остался лишь выдранный клок волос...
   -Ай!!! Больно же!! Зачем волосы драть-то?! - вознегодовал Волшебник. - Я ведь тебе один клок уже итак отдал!!!
   -Ой! Прости, увлекся я, задумался. - Пробормотал Торн.
  
  
   ...И в страхе бежал колдун в образовавшуюся невесть откуда черную дыру, изрыгая страшные проклятья.
   И рухнула башня его.
   И герой сжимал в руке извивающийся и шипящий клок колдовских волос.
   И поздравлял Знахарь друга своего со славной победой, и вернулись они в Оволон, и слава об их Подвиге шла впереди них.
   И вручил Следопыт волшебный клок принцессе души своей в знак преданности и почтения. И любви, как говорили романтики...
  
   -... А башню жалко. И Гору тоже. Что-то с ними теперь будет?! - вздыхал мальчик.
   -Да ничего! Природа через пару сотен лет станет самой обычной. Думаешь, я всю жизнь мечтал, чтобы рядом с моим домом хамоватые поганки бегали, да ягоды взрывающиеся на кустах зрели?! - усмехнулся Волшебник. - Вовсе нет. Просто, излучаемая мной магическая энергия перевернула всю природу с ног на голову. А я итак собирался покинуть Гору. Навсегда.
  
   ...Принцесса с благодарностью приняла дар Следопыта, застенчиво тупя глазки. Теперь он был не каким-то оборванцем с большой дороги, но легендарным героем.
   Торн себя не помнил от счастья. Ведь, они с Майконом сделались вдруг знаменитыми. Король Горлик осыпал их золотом и объявил, что они - почетнейшие из почетнейших граждан его королевства, и что отныне они могут захаживать в его дворец, что в свой дом. Сморч, и тот глядел на них с уважением.
   Ее Величество нашептывала принцессе, что прославленный герой вполне может составить ей партию.
   Правда, кроме детской радости, Торн испытывал еще какое-то злое удовольствие.
   Еще года три назад, он был изгоем, уродом, над которым грех не поиздеваться.
   А теперь все было иначе.
   Майкону же было худо. Его подмастерье явно не спешил покидать город. Да что и говорить?! Здесь он в почете, да еще и невеста королевских кровей наклевывается.
   Где-то в глубине вечной души Волшебника зарождались тоска и грусть. Он ведь успел за это время привязаться к полусумасшедшему мальчишке. Но, здесь ему будет лучше. Здесь он нашел свое счастье. И пусть все будет так, как есть. А Майкон уже привык терять дорогих ему существ. Или, ему это только казалось, что привык?!
  
   ...Они сидели в лучшем городском трактире, за самым уютным столиком, неспешно потягивая самое дорогое вино, дарованное им благодушным хозяином.
   Торн, впервые испробовавший пьяный напиток, уже изрядно захмелел. Майкон тоскливо изучал дно так быстро опустевшей кружки. Он уже принял решение. Завтра на закате он уйдет, и пусть Торн живет своей жизнью и навсегда забудет сказку про могущественного Волшебника-с-Горы.
   Они будут жить долго и счастливо - Следопыт и его Принцесса, а Знахарь станет тихо следить за ними из своего зеркального замка и охранять их покой.
   От этих безрадостных мыслей его отвлек Торн. Он восторженно что-то бормотал и дергал Волшебника за рукав.
   Дело в том, что некоторое время назад в трактир явились два менестреля, и теперь вокруг них собирался народ, гудящий в ожидании развлечения.
   Некоторое время один из прибывших настраивал свой многострадальный инструмент, другой - прочищал горло при помощи любезно поднесенной кружки дешевого пива, и вот, наконец, грянула песня...
   Потом еще одна... все бы ничего, если не учитывать, что певец не попал ни в одну ноту. Ладно, не снайпер же он, в конце концов!
   Майкон быстро утратил к происходящему всякий интерес, но вот менестрели попросили тишины, и певун объявил:
   -А сейчас я поведаю вам о Великом Подвиге достославного Следопыта! Сию балладу вы еще не слышали, и мне представилась честь исполнить ее первым!
   ...Майкон снова прислушался...
  
   С давних времен Волшебник злой
   На Проклятой Горе
   Творил бесчинства и разбой,
   Возмездья не боясь!
   Кидал он молнии в людей,
   Пугал скотину,
   Жег поля!
   И горько плакала земля
   От бесконечных бед!!!
  
   -Эээ!!! Эт-та они прро т-тебя! - хихикнул Торн. Майкон лишь злобно оскалился.
  
   Но вот Герой к нему пришел
   В горящих солнцем латах
  
   -Ааа... А этта, значит, прро меня!!!!!!
  
   И клок волос, лишь клок волос
   Оставил трус патлатый!
  
   -А этта - снова прро тебя!!! - Торн уже не смеялся. Он уткнулся в кружку носом и тихо булькал.
   - Это кто это трус патлатый?! - забывшись, загремел Волшебник. Но, к счастью, на него никто не обратил внимания.
  
   И праздновала вся земля
   Победы торжество!
   И тропы розами цвели,
   Там где ступал герой!
   Колдун удрал в смердящий мрак,
   Что ж, там ему и место!
   Ну а герой тот клок волос
   Вручил своей принцессе!
  
   ...Торн покосился на Майкона и понял, что шутки кончились. Волшебник, явно оскорбленный до глубины души, начал меняться. По его волосам побежали молнии, глаза засверкали воинственным светом. Того и гляди вместо бедолаги, умудрившегося обидеть "Колдуна", на стул плюхнется очень печальная волосатая жаба. А о последствиях этого инцидента и думать тошно. Хорошо хоть сейчас никто не смотрел в их сторону! Никто?! Ну, не совсем...
   Вмиг протрезвевший Следопыт за шкирку выволок разгневанного Волшебника.
  
   -Нет, ну ты слышал?! "Трус патлатый"!!! Вот возьму, и всех их в "смердящий мрак" отправлю!!!
   -Тише ты! И не бери в голову! Уверен, если бы они знали, что ты объявишься в трактире - пели бы совсем другую песню!
   -А вот возьму, и назло теперь поля жечь буду... И скотину... тоже жечь! Это я умею!
   Майкон еще долго бушевал, Торн пытался его успокоить.
   "Но, завтра на закате я уйду. Да будет так".
  
   ***
   ...На краю бездны возвышался замок. Или то был не замок, просто тени приобретали причудливые очертания. То замка, то горы, то вовсе невесть чего. Что отбрасывало тени?! Да ничего. Сами по себе тени. В глубинах холодного сумрака образовалось нечто. Подобие призрачной кисти, тщательно выводящее вороним пером слова на страницах какой-то книги. И Тьма, нависающая над этим, улыбалась. И не было ничего хорошего в той безликой улыбке.
  
  
  
   Глава Шестая
   Кое-что о Книге Откровений и не разлуке...
   ...И не было ничего хорошего в этой улыбке...
  
   ***
  
   ...Нелегка жизнь бедного булочника! Особенно, булочника абсолютно бесталанного и невезучего. То мыши зерно поедят, то хлеб подгорит, то грибком плесневым заболеет.
   Впору и в петлю. Но чтобы в петлю - надо иметь хоть немного храбрости, которой наш "герой" не имел вовсе.
   Хоть в этом ему повезло!
   Жил наш булочник, носящий странное имя Пуль-Пауль, больше подходящее какому-нибудь кондитерскому изделию, вовсе не в стольном городе Оволоне, а где-то в районе самых отдаленных его окрестностей.
   Да что там жил? Так просто, небо коптил. До поры - до времени.
  
   ...Тьма содрогалась от беззвучного хохота. Она задумала шутку. Шутку, над которой будет смеяться только одна она.
  
   Была глухая ночь. Пуль-Пауль спал, как убитый. Ему снилось, что наконец-то он одержал победу на всеобщем состязании Пекарей, и сам Король вручал ему Золотой Каравай.
   Но тут, в самый ответственный момент его растолкали.
   Разбуженный столь наглым образом, булочник вскочил в кровати и стал озираться по сторонам, но никого не обнаружил. Зато, на столике, стоявшем у изголовья кровати, рядом с притушенной керосиновой лампой, лежала Книга.
   ...В переплете из ночного сумрака, в котором пустыми мутными глазами мигали звезды.
   Пуль-Пауль заворожено следил за тем, как она сама по себе раскрывается, как трепещут ее страницы. То ли тени сыграли с воображением булочника злую шутку, то ли и впрямь книга дышала.
   -Здравствуй... Я - Книга Откровений. Будем знакомы... И будем полезны друг другу, - прошелестела она где-то в самом отдаленном уголке его сознания.
  
   А через год Великий Глава Жрецов Пришествия Тьмы - Пуль-Пауль, отдал своим многочисленным последователям приказ разыскать и доставить в руины древнего Грейна мальчишку с белыми волосами, черными бровями и очень дурным нравом.
   Живым - обязательно.
   А вот на счет невредимым - это как получится.
  
   ***
  
   Следопыт шатался без дела по людному Оволону. Волшебник сказал, что у него образовались срочные дела, и куда-то ушел.
   И вдруг, Торну померещилось, что в толпе мелькнуло знакомое голубое платье. И вскоре, его обладательница появилась в двух шагах от озирающегося юноши.
  
   ***
   Майкон прикрыл глаза, и устремил внутренний взор на поиски своего друга. Потом, чему-то улыбнулся, прошептал: "...счастья вам... а я уж об этом позабочусь", и пошел собирать вещи.
   Он все ж таки решил перед уходом в Замок побродить в одиночестве по дорогам этого мира, исполняя роль почившего в стародавние времена Знахаря...
   За сборами время пролетело незаметно, и, когда Волшебник, выйдя за ворота, с печальной улыбкой решил бросить последний взгляд на город, над которым царила ночь, то тут же схлопотал в лоб посохом с круглым набалдашником.
   -Вот, ты забыл его в трактире.
   ...Впервые, Майкон порадовался тому, что бессмертен.
   Явно злой, как сто тысяч голодных чертей, лохматый, взмокший Следопыт, с посохом наперевес, имел вид человека, готового крушить все и вся, чихая на последствия.
  -- Если я тебе надоел, мог бы хоть так и сказать!
   Волшебник вернул на лицо печальную улыбку:
  -- Но, ты все равно бы остался. И это - правильный выбор. Я рад, что у тебя в жизни все наладилось, и я подумал... Ай! Да прекрати драться-то!!! Что я говорю не так?!!!
  -- Что не так?! Он подумал!!! А у меня головы нет! Конечно, Великому и Ужасному лучше знать, что будет лучше для этого "молокососа, который в жизни ничего, кроме захудалой деревеньки и не видел"! А то, что если бы я тебя не догнал, мне бы пришлось отправляться в путь в одиночестве?!
   Майкон подумал, что это у него в ушах звенит, после близкого знакомства с собственным посохом, вот и послышалось...
  -- В какой путь?! Вроде, у вас с принцессой все хорошо... Ай! Хватит драться, я сказал!!!
  -- Так ты еще и подглядывал!!! А подслушать не удосужился, да?! Я рассказал ей все! Ну, не то, конечно, что ты и есть тот самый Волшебник. Но, то, что это ты победил его, что это - твоя заслуга, а я работал на публику, чтобы добиться ее расположения она теперь знает. Что я - обыкновенный бродяга и сам в жизни не совершил ни одного подвига, и никакой я на самом деле не Следопыт. Вот!
  -- А что она?
  -- Ну, сказала, что то, что я рассказал ей правду, это уже часть подвига... Что любит меня не за это... Любит, черт подери! Но, раз я это так сильно принял к сердцу, то она отпускает меня с тем, чтобы я сам заслужил себе доброе имя и вернулся к ней в лучах славы. Я как раз хотел с тобой об этом поговорить, и тут на тебе!!! В Оволоне тебя не обнаружилось, а стражник у ворот видел тебя только что, выходящим за стены города с походной сумой!!! А если бы я не догнал тебя? Если б ты решил исчезнуть своим колдовским способом?! Что тогда?!
   На этот раз улыбка вышла куда менее грустной и куда более искренней...
   - Другими словами...
   - Другими словами, если тебе, конечно, не осточертело мое общество, пойдем, что ли... раздолбаем пару сотен черепушек, завоюем с десяток королевств... Насовершаем этих подвигов, чтобы самим тошно было!!!! Так что "никаких подачек с моей стороны... Все из чисто эгоистических соображений". Так, по-моему?
   -Да, именно так!!! Ну, в путь, что ли!
   И двое бродяг шли, не оглядываясь, по дороге, ведущей в неизвестность, где их ждали Великие дела...
   А если бы они все-таки оглянулись, то заметили несколько серых теней, вслед за ними покинувших городские стены.
  
   ***
   Ребята решили зря времени не терять. И первым подвигом возрожденных Героев было зверское нападение на болотных тварей в оволонских лесах...
   Бедные создания жестоко поплатились за подмоченную репутацию Великого Волшебника.
   Торн, как бы он не отнекивался, все ж обладал даром лесного духа, и без труда определял их местонахождение, после чего в установленное место являлся Майкон со всеми своими колдовскими штучками.
   "...- Я высушу ваше болото, заставлю ваши поганки летать по воздуху, а вы превратитесь в лысых попугаев!!!!!!"
   "...-Я достану вас на любом краю леса, на самом дне гнилого болота, на верхушке самой высокой сосны, и не уйдете вы от страшной судьбы!!!"
   Сначала, бедные лесные твари пытались прятаться. Они высылали самого проворного лешего на разведку, а уж как только тот хотя бы заподозрит, что ужасные чудовища, которым неведомо сострадание, где-то поблизости - начиналась настоящая паника.
   -"Я развешу водяных по веткам, лешего посажу на муравейник, а с болотными тварями у меня будет отдельный долгий и не приятный разговор!"
   -"И ни одна кикимора не скроется от нас!!!"
  
   Когда бедные, запуганные, загнанные существа поняли, что скрываться бесполезно, они явились к героям с повинной, дали клятвенное обещание, что никогда больше не сотворят никакого зла, и были отпущены с миром.
  
   Далее, последовала разборка со всеми бандитами, убийцами и грабителями в округе.
   Которые потом все же были помилованы после заверения, что станут более серьезно относиться к своему нелегкому ремеслу, и больше никогда не попадутся на месте преступления.
  
   Все шарлатанские колдуны, маги и целители в оволонских окрестностях были истреблены, как класс, а изредка наведывавшиеся на королевские пастбища драконы навеки забыли к ним дорогу... А одному из них, черному, не повезло, так как его шкура очень приглянулась Следопыту, и Знахарь решил сделать подарок своему подмастерью.
  
  
   ***
   Книга в переплете из ночного сумрака обладала властью. В ней хранилась мудрость тысячелетий, тайны предков, видение будущего.
   И все это она отдавала тому, кто когда-то был простым булочником.
   Она меняла его разум, его волю... его душу.
   Словно из глины, она лепила из его неоформленной сущности, неразвитого характера кого-то, за кем пошли люди. Сотни, тысячи людей. Не задавая вопросов, не мучаясь сомнениями... Как овцы на заклание.
   Ибо великий Глава Жрецов Пришествия Тьмы знал и умел все.
   Он знал, когда лучше сеять, убирать урожай, что сделать, чтобы спастись от мора, предотвратить падеж скота.
   Где найти пропавшего ребенка... Как вернуть здоровье, или приготовить эликсир долголетия.
   К нему тянулись, как к пророку и, раз обратившись за помощью - становились его верными слугами.
   Верными жрецами, не задающими вопросов, готовыми на все.
   А книга с тихим презрением наблюдала за этим своими слепыми звездами.
   Пуль-Пауль был человеком. Простым человеком, так что книга могла быть полностью уверенна в том, что он принадлежит ей. Что все замыслы, в нее вложенные, осуществятся именно так и тогда, как ей надо.
   Просто, книга знала - человек ленив и жаден. Он хочет получить все, и при этом желательно без особых усилий. Ему нужны власть, богатство и удовлетворение всех его низменных страстишек.
   Чем больше власти и богатства, чем больше удовлетворяется его похоть, тем более жадным и ленивым он становится.
   Человек боится расстаться с тем, что он видит, осязает, слышит.
   Душа ни к одной из вышеуказанных категорий не относится, и большинство людей даже не подозревают о ее существовании. И душа - это то, чем они с радостью готовы расплачиваться за предоставленные им блага.
   Тьма предлагает легчайший путь достижения целей. Люди легко покупаются на это.
   Люди слишком ленивы, слишком амбициозны и слишком предсказуемы.
   Но книге ни к чему душа какого-то булочника.
   Книге лишь нужна его вера и его воля. Да и то только до поры-до времени.
   Главная цель ее - мальчишка. Обыкновенный мальчишка, которому судьба уготовала особую роль. Которую он сыграет, хочется ему этого, или нет.
  
   -Ты славно поработал, булочник... Ряды твоих последователей растут с каждым днем, твоя власть над ними крепнет... Скоро, очень скоро я помогу тебе достичь той вершины, с которой тебе будет виден весь мир. С которой ты будешь им править. Ты достигнешь абсолютной власти.
   -Я жду этого!!! Я готов на все ради этого!!! Дай мне ответ! Дай его! Дай!
   -Спешить некуда... Кричать незачем... Терпение - добродетель... которой у тебя нет.
   Всему свое время, булочник. А пока, собери своих слуг, и пусть они возведут лагерь в развалинах Грейна - той самой крепости, что последней пала в безымянной войне две сотни лет назад. И пусть кто-то из них отправится на поиски того, кто взял себе чужое имя. Он нужен, чтобы обряд состоялся. А теперь, иди. И помни, всему свое время. Всему - свое.
  
   ...Книга знала, что ей нужно, и знала, что надо делать, чтобы достичь этого.
   Когда Пуль-Пауль обнаружил ее на своем ночном столике, она поведала ему следующие...
   В мир попала великая темная сила. Неиссякаемый поток разрушительной энергии, способный уничтожить все, что встанет у него на пути.
   Но, он заперт, он безопасен до поры-до времени, и у него нет хозяина.
   И она, книга, явилась в мир за тем, чтобы найти для бесхозной Тьмы достойного владельца. И ей, сообразительной и проницательной книге, удалось углядеть в неудачливом булочнике великую личность, способную оценить предоставленное ей могущество.
   Ну, разве можно не купиться на столь высокую похвалу?!!!
  
   ***
   С начала их странствий прошло больше года. Многое произошло за это время. Великие подвиги стали для них образом жизни, а слава об их могуществе гремела далеко за пределами Оволона.
   Следопыт поднаторел в боевом искусстве, и теперь рад был применить его при любом удобном случае. Он слыл задирой и скандалистом, и даже самые заядлые острословы затихали в его присутствии, боясь вызвать праведный гнев.
   Знахарь все больше позволял себе пользоваться магической силой, и был признан одним из самых великих волшебников, когда-либо встречавшихся на страницах истории.
   О них складывали легенды, на них мечтали быть похожи все голопузые мальцы как захудалых деревенек, так и процветающих городов.
   Вести об их деяниях быстро долетали до Оволона, и принцесса Милисия преисполнялась гордостью за своего возлюбленного.
  
   ***
   ...Великим героям было доложено, что в Залесье случился небывалый мор. Недуг, страшнее чумы, от которого за день вымерла половина деревни.
   Зараза отравила все - пищу, воду, воздух. И страшное облако расползалось дальше, и ничто не могло остановить его. Ничто, кроме силы, которой обладает Знахарь...
  
   -Глупости!!! И слышать об этом не хочу!!! Ты останешься здесь! - отрезал Волшебник.
   -Но...
   -Никаких но! Сказано тебе - там зараза повсюду! Смерть витает в воздухе и только и ждет, кого бы еще уволочь в СУД раньше времени! Еще не хватало, чтобы ты заболел! А если я не смогу исцелять?!
   -Но ведь ты заблудишься!!! - попытался возразить Торн.
   -Чушь! Ты не знаешь, что значит ходить Тропами Духа! Пользуясь силой, я уже через мгновение буду там. Твоя помощь в этом подвиге будет заключаться в том, чтобы не вмешиваться. Понял?
   -Понял, - проговорил Следопыт, и досадливо отвернулся. Конечно, он знал, что был не прав, просто его очень раздражало, когда в очередной раз ему указывали на его бесполезность.
   -Хорошо... тогда я буду ждать тебя в землянке лесного сторожа, ну помнишь, там, где когда-то располагался лагерь разбойников...
   -...До тех пор, как мы не нагрянули к ним с визитом вежливости... Не обижайся. Просто, не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Ты же должен вернуться к Ней героем. Желательно, живым и здоровым, помнишь?
   Получив в ответ сдержанный кивок, Волшебник развернулся на каблуках и пошел прочь.
   Не оглядываясь. А если бы он обернулся, то заметил серую тень, бесшумно наблюдавшую за их разговором.
  
   Глава Седьмая
   Кое-что о Заговорах и Смерти...
   ...Волшебник отошел от насупившегося Торна на несколько шагов и испарился.
   Ему было жаль оставлять друга в таком паршивом настроении, но иначе поступить он просто нельзя.
   До деревни нужно добраться как можно скорее, ибо каждая секунда - на вес жизни.
   Следопыт - всего лишь человек. А простому смертному не место на Тропах Духа - мощных энергетических потоках, проходящих по грани миров. Там, где время не течет, как в обычном мире, а перемещается молниеносными скачками, рывками в неисчислимое количество пространств.
   Могущественный Волшебник, попав в подобный поток, сможет полностью контролировать его и выйти невредимым, когда и куда заблагорассудится. Любой же человек, угодивший на подобную Тропу, будет сметен, уничтожен за доли мгновений.
   И, главное, если Торн заболеет и Майкон все ж таки не сможет вовремя подобрать нужное исцеляющее заклинание, то никогда не простит себе этого.
    
   Как Волшебник не спешил, он все-таки опоздал.
   Трупы лежали там, где смертоносное облако настигло несчастных жителей деревни.
   Над улицами стоял едкий, тошнотворный запах тления.
   Искореженные судорогами тела, пропитанные кровью, сочащейся из глаз, ушей, черными синяками проступающей через кожу.
   Майкон возблагодарил Небеса за то, что уговорил мальчишку не следовать за ним.
   С этой деревней сделать уже ничего нельзя, но есть надежда, что в других еще остались живые люди. И, если что-либо не предпринять, зараза пойдет дальше, насыщаясь гибелью человеческой.
    
   ***
   До землянки сторожа Торн добрался к закату.
   Домишко ютился на краю поляны в самой лесной чаще. Со всех сторон скрытый буреломом от непрошеных гостей. Лишь несколько потаенных троп вели к нему.
   Это место, мрачное, неприветливое, заброшенное, было как раз тем, чего искала смятенная душа юноши.
   Ему сейчас были противны шум и толкотня людских сборищ, любая компания не вызвала бы у него ничего, кроме раздражения.
   Может, он завидовал Волшебнику и его могуществу и пытался скрыться от этого недостойного чувства?
   Вряд ли. Он был благодарен Майкону, и предан ему до конца своих дней. Волшебник был для него самым дорогим существом во всем мире. Дороже себя самого, дороже Милисии.
   Завидовать тому, к кому испытываешь подобные чувства просто невозможно.
   Здесь дело было скорее в том, что Торн осознавал свою бесполезность. Даже дар Следопыта не мог помочь делу.
   Обычному смертному и мечтать глупо о том, чтобы хоть на шаг приблизиться к тому, для кого три тысячи лет - это всего лишь начало долгого, бесконечного пути.
   Торн чувствовал себя обузой и недоумевал оттого, что Волшебник обращается с ним почти как с равным, разве что изредка делая тонкие намеки на то, что это не совсем так.
    
   В воздухе пахло грозой. Стало душно и жарко, и лес оделся в непроницаемую тишину.
   Следопыт поднял взгляд и с удивлением обнаружил, что на небе нет ни единого облачка, зато, из темно-синей выси на него смотрят сонмища мутных, холодных, слепых звезд.
   И Торну почудилось, что эти звезды искоса наблюдают за ним с явным интересом и пониманием.
   Неприятно поежившись, юноша зашел в дом и захлопнул за собой дверь.
   ...И тут же кто-то сильно его толкнул.
   Откатившись вглубь хижины и резко вскочив на ноги, Торн метнулся в дальний угол, на лету выхватывая из-за пояса два кинжала.
  
   Такой прыти от него явно никто не ожидал.
   Одним взглядом осмотрев всю комнату, Следопыт насчитал троих в серых накидках...
   Во тьме они были похожи на бестелесных призраков, но... Вряд ли у призраков были бы увесистые тесаки, что очень недобро поблескивали в темноте, ловя на заточенных лезвиях скудные отблески лунного света, пробивавшегося через единственное, прорезанное в крыше, окно.
   Один из нежданных гостей, судя по всему главный из пресловутой тройки, вышел вперед.
   -Полегче, паренек... деваться тебе все равно некуда, так что иди с нами. Великий Глава Жрецов пришествия Тьмы хочет видеть тебя, и нам выпала несказанная честь доставить тебя к нему. Живым. Впрочем, если мы выломаем тебе руки, и притащим тебя в мешке, никто нам плохого не скажет. Так что дело твое. Пожалей свое и наше время.
    
   ...Следопыт прекрасно понимал, что, в общем-то, они правы... Конечно, слабаком его не назовешь, но разве можно противопоставить силу одного, пусть даже очень прыткого юнца силе трех вооруженных бандитов?!
   Но понимал он и другое - не чаи гонять его приглашают, и вряд ли этот Глава-чего-то-там желает видеть его для мирной беседы.
   И, что очевидно, вряд ли после такого гостеприимства, Торн все еще будет коптить это небо... То есть, в любом случае, смерть.
   Значит, нужно либо драться, либо напоить кинжалы своей кровью... Но, просто так убить себя, не захватив за компанию кого-нибудь из них - как-то не солидно...
    
   Обида на себя за свою бесполезность, на Волшебника, за его могущество. Злость на тех, кто ни с того, ни с сего, решил лишить его жизни. Скорость, безумие и ужас. Страх смерти вперемежку с яростью от собственного бессилия. Боязнь боли и неукротимое желание причинять боль другим. Все это горячим вином разом ударило в голову, застилая глаза алой пеленой.
    
   Торн не помнил, как он перехватил кинжалы, как оказался перед замешкавшимся в неожиданности противником, почему тот схватился за горло и кулем рухнул на грязный пол.
   Он не помнил, как хрустнула кость, и один кинжал выпал из перебитой руки, но зато второй тут же нашел свою мягкую, такую податливую цель, как вывалились внутренности из вспоротой утробы.
   Как он оскальзывался на чужой крови, в то время как последний враг неистово рубил воздух над его головой.
   Как он, хищной, безумной кошкой прыгнул, уворачиваясь от кровожадного лезвия, и локтем уцелевшей руки впивается разбойнику туда, где под серым капюшоном горел ненавидящей яростью глаз.
   Опять хруст... но на этот раз, хвала небесам, не его кость... Противник умирает, не успев еще упасть на пол.
   И тут же накатилась боль. Боль в правой руке, повисшей непослушной плетью, боль в раненном боку... чей-то тесак все же утолил кровавую жажду...
   Слабость, дрожь, тошнота... Осознание того, что только что произошло.
   С непроницаемым холодом Торн смотрел на тех, кто обещал, переломав ему руки, доставить его на встречу неминуемой гибели.
   На тех, чьи жизни он отнял, спасая свою. Это была первая смерть, которую он сотворил. Это была первая настоящая кровь, которую он пролил. Жалеть не о чем. Переживать, винить себя - незачем. Он выторговал у Смерти свою судьбу.
   Зачем-то Следопыт подошел к трупам, и поочередно откинул капюшоны.
   Было темно, но все же ему удалось разглядеть их лица.
    
   Лицо того, кому он пробил череп, обратилось в кровавое месиво, и опознать его было невозможно. Тот, что с перерезанным горлом, отдаленно напоминал Торну пастуха, что выгонял стада на северных окраинах Оволона... А третий...
   Торн криво улыбнулся, глядя в остекленевшие, вылезшие из орбит глаза...
   -Давно не виделись, отец...
    
   ...Оставаться в одном помещении с трупами Торну не шибко хотелось, поэтому, нарвав лоскутов из плащей своих жертв и, насколько это возможно сделать одной рукой, перетянув раны, он выбрался на улицу, устроился поудобнее на крыльце и стал ждать...
   До ближайшего жилья отсюда полдня по корягам да болтам.
   С такими ранами он точно не пройдет и половины пути.
   Но, ведь они договорились с Майконом, что встретятся здесь. Значит, он появится рано или поздно, а уж ему не составит труда залечить какие-то там раны... Так что главное - дождаться... дожить, дотерпеть до его возвращения...
   Прислонившись к стене, Торн запрокинул голову, и стал вглядываться в небо, откуда на него с сочувствием смотрели звезды...
    
   ***
   ...Волшебник был уверен, что смертоносное облако - всего лишь очередная злая насмешка природы над людьми, но оказалось, что это не так.
   Облако не было чем-то естественным, подчиняющимся законам этого мира. Оно было порождением великой, безумной силы. Здесь в игру вступила магия высшего уровня, быть может, даже более высокого, чем его самого.
   Ни одно из сотворенных им заклинаний не действовало. Наоборот, ставшее некоторое время назад видимым, облако поглощало их, перерождая в свою энергию.
   Единственное, что мог сделать Волшебник, это уводить людей с пути несущейся по воздуху смерти.
   Но, это не могло продлиться вечность.
  
   ...Облако, ставшее теперь грязно-черным, и застлавшее полнеба продолжало уничтожать все живое на своем пути. И вдруг, в самой его сердцевине возник Волшебник. Глаза его были закрыты, и из-под сомкнутых век его струился ярко-зеленый свет. От его тела во все стороны потянулись тонкие золотые нити.
   Они пронзали ядовитый воздух и опутывали его. Они сплетались прочным коконом причудливых узоров вокруг него, запечатывая его, закрывая ему путь. Нити вились вокруг уничтоженных деревень, проникая в землю, доставая до облаков. И вот уже над тем, что уничтожил мор, навис непроницаемый золотой купол.
   Облако, словно почувствовав, что попалось, заметалось, обратилось черным смерчем... Сейчас оно наберет силу, и прорвет клетку, в которую его столь нагло заточили...
   И тут раздался оглушительный взрыв. Все, что находилось внутри купола, охватило белое пламя. От столь яростного жара плавился песок, растворялись камни. Над вымершими деревнями вспыхнул гигантский погребальный костер. Жар нарастал, воздух накалялся все больше. За одним взрывом последовал и другой, и третий. Все пространство внутри кокона обратилось в бушующее безумие преисподней. И облако сдалось. Оно растворилось, расплавилось в высвобожденной стихии огня.
   А когда кокон распался, пораженные небеса увидели простирающийся на многие мили во все стороны глубокий кратер с обугленными краями, над которым клубился дым.
    
   ***
   Пуль-Пауль мерил шагами шатер, с раздражением слушая недовольное шуршание книги.
   -Чушь! Я послал туда своих лучших жрецов! Не сегодня - завтра они притащат его.
   -Нет. Ты ошибаешься, булочник. Ты слишком самонадеян. А между тем, те, кого ты послал, уже мертвы.
   -Да откуда тебе это знать?! - в гневе воскликнул Глава.
   -О, ты стал забывать, кто я. Ты стал забывать, кто дал тебе ту силу, то знание, ту власть, что есть у тебя сейчас. Могущество затуманило твой разум, булочник. Знай же, что я сама видела это. Видела, как присвоивший себе чужое имя убил их. И, если ты опять отправишь к нему своих головорезов, их постигнет та же участь, даже не смотря на то, что он ранен.
   Пуль-Пауль остановился, и с изумлением уставился на книгу. Ему послышалось, что последние слова были произнесены чуть ли ни с гордостью.
   -Да, они мертвы. К тому же, скоро Волшебник разделается с моим облаком. И тогда уже можешь забыть о бесхозной Тьме.
   -Но... что тогда делать?!
   -Слушайся меня, булочник. Делай то, что я говорю, и тогда он придет к нам сам.
    
   ***
   Холодное утро сменило ужасную ночь...
   ... Раны продолжали кровоточить, и Торн держался из последних сил.
   Сквозь полудрему, он услышал шаги. Но, это не были шаги Майкона. С трудом разлепив веки, он увидел двоих в серых плащах. Седой, плешивый старец с блеклыми, мутными глазами и очень некрасивая высокая женщина, лицо которой изуродовала оспа.
   Незнакомцы были безоружны.
   "Отлично, только колдунов мне сейчас не хватало", - подумал Торн, силясь подняться на ноги, чтобы хоть этим показать, что так просто не сдастся.
   -Не стоит дергаться, юноша, - забрюзжал старик жестяным, неживым голосом, - вам нужно беречь силы. Путь до Грейна, где вас ждет великий Глава Жрецов пришествия Тьмы - не близок, а мы с Марой недостаточно сильны, чтобы нести вас.
   -О, но почему вы, почтенный старец, решили, что я вообще туда пойду? Тем более после того, как меня приглашали ваши соратники?
   Вместо ответа, женщина по имени Мара с холодной усмешкой достала из-за пазухи прядь золотых волос, перевязанную лоскутом голубого кружева.
   Спорить было бессмысленно.
   - Я понял... И я пойду с вами. Но, я хочу знать, что меня там ждет?
   -Смерть. Страшная, мучительная смерть, юноша. Но, она не будет напрасной. Вы даже не представляете, какая величайшая честь выпала вам.
   "И тот, кто не пропадет, даже если очень постарается это сделать... Что ж... Думаю, я не оправдал этого имени. Прости, Майкон", - подумал Торн, -...И не надо мне этого представлять... Ладно. Покажите, что ли дорогу, и если уж вам так нужно доставить меня туда живым, то давайте хотя бы для начала заглянем к какому-нибудь лекарю. Сами же сказали, что вам меня не дотащить.
    
   ***
    
   ...По Оволону и по самым отдаленным деревням прокатилась волна таинственных исчезновений. Кто-то ушел в лес, и сгинул там, кто-то не вернулся с ярмарки, а кто-то вообще пропал из собственного дома. Это происходило ни один раз, ни два. Но, людей много, и их пропажу могут заметить только родственники или ближайшие соседи. Зато, когда сама принцесса Милисия была похищена прямо из своих покоев, поднялся страшный переполох. Еще бы! Дворец охраняли сотни преданных стражей, готовых, глазом не моргнув, пойти на смерть ради своих господ.
   А уж за наследницей престола следили денно и нощно.
   И, тем не менее, она была похищена. Прямо из своей спальни. Как такое могло произойти - не смог понять никто. Даже ее стражи под страшными пытками не дали ответа. Потому что не знали. Потому что никто не видел, как в зеркале, в которое смотрелась Милисия, открылся проход, как оттуда вырвался лоскут Тьмы, мерцающей мириадами слепых звезд, как он окутал принцессу и увлек за собой. Бесшумно, не оставляя следов.
    
   ***
   Лекарь, которого они нашли по пути в Грейн, был препаршивый. Да и к тому же он был пьян. Единственное, на что он сгодился, это кое-как зашить раны, к этому времени успевшие загнить. Да уж... глубокая рана сама по себе - вещь плохая, но если ее нанесли тесаком, не раз использовавшимся на бойне - можно спокойно заказывать себе место на кладбище.
   Поэтому, на третий день их нелегкого путешествия, у Следопыта начался жар.
   Сознание упорно цеплялось за остатки силы. Оно не хотело покидать тело. Оно не хотело позволить Торну впасть в забытье. Твердило, что он должен бороться, обязан что-нибудь придумать. Убежать, найти способ связаться с исчезнувшим куда-то Волшебником. Спасти Милисию, которая из-за него попала в беду. Но в то же время какая-то другая, чужеродная энергия просила сдаться. Успокоиться. Смириться. И голос ее становился все громче.
   А когда печальная троица достигла Грейна, когда обезумевший от столь долгого ожидания своей бесхозной Тьмы Пуль-Пауль приказал начать Ритуал Посвящения, чужая сила одним мощным, молниеносным ударом заставила сознание замолчать, успокоила мечущийся в бессмысленной борьбе разум.
    
   ***
   ...Серая, бескрайняя пустыня, в которой погребены все краски. Непроницаемая тишина, являющаяся могилой всех звуков. Мир вне Мироздания, куда попадают души, в очередной раз пройдя свой путь. Они - молчаливые печальные тени, или крохотные мерцающие огоньки, или прозрачная дымка, облачка водяного пара.
   Все они попадают сюда. Но, они не брошены на произвол судьбы. Они не обречены вечно скитаться в пустоте.
   Невоплощенные сущности, великие Наместники, единственные и неизменные Хозяева этого пространства не дадут им пропасть. Они, ни разу не вкусившие грешный плод жизни, бережно соберут ушедшие души и заключат в своих владениях. Это - не заточение с целью наказать провинившегося. Это - очищение от прежней памяти, прежних грехов, прежних поступков. И только после него чистые, невинные, ибо не помнящие своей вины, души отпускаются в новый путь.
   Полупрозрачная фигура в мерцающем балахоне запрокинула голову, и сквозь пустые глазницы устремила неподвижный взгляд куда-то вдаль. То, что она увидела, ее явно сильно взволновало. То есть, если б у нее было лицо, волнение можно было бы прочесть на нем. Несколько минут простояв в полной недвижности, она вдруг резко рванула с места и вскоре скрылась вдали.
   Да... наверное, случилось действительно что-то очень важное. Ибо это что-то смогло удивить Смерть.
    
  
   ГЛАВА ВОСЬМАЯ
   Кое-что о СУДе... и Не только о Ней...
  
   ...На краю бездны возвышался замок. Или то был не замок, просто тени приобретали причудливые очертания. То замка, то горы, то вовсе невесть чего. Что отбрасывало тени?! Да ничего. Сами по себе тени. В глубинах холодного сумрака образовалось нечто. Подобие призрачной кисти тщательно выводило вороним пером слова на страницах Книги Откровений.
   Книга прекрасно выполнила миссию, и скоро ей пора отправляться на покой.
   Создатель книги краешком сознания проверил Скрывающие Заклятья, которые никому не позволят обнаружить его вмешательства.
   Все в порядке. Печати не тронуты. Тайна осталась тайной. Пока что.
   Всему - свое время.
  
   Ритуал Посвящения близился к концу. Что это такое - не описать словами, человеческая речь не может передать того ужаса, той жестокости и тех страданий, которые вмещает в себя этот ритуал.
   Все действа Жрецов были направлены на то, чтобы полностью разрушить оболочку присвоившего себе чужое имя, а его сознание довести до той грани боли, после которой наступает полное уничтожение.
   Но, старания их были напрасны. Зря Пуль-Пауль ежеминутно обращался к Книге за советом, покрикивал на своих слуг, если ему казалось, что те делали что-то не то.
   Сознание вместе с душой были тихонько и аккуратно вынуты из разрушающейся плоти и перемещены очень далеко за пределы Грейна. Именно они, пройдя долгую цепь превращений и перерождений, станут тем нерушимым звеном, которое навеки соединит несовместимые силы.
  
  
   -Проклятье! Проклятье! Проклятье!!! Этот щенок просто сдох! Он сдох на самой середине ритуала!
   -Не кричи, булочник! Все хорошо. Все прошло так, как надо.
   -Но ничего не произошло! Я чувствую себя так же, как прежде. Где сила? Где то могущество, о котором ты говорила, лживая книжонка?! Где?
   -Оскорблять древний могущественный артефакт незачем, булочник. Это может его разозлить, и тебе, человечишка, очень не понравится то, что он с тобой сделает.
   Ритуал - всего лишь освободил дремлющую Тьму. Чтобы она явилась сюда - нужно время. Может, несколько дней, может - несколько лет. Но, ты все сделал правильно, и получишь то, что заслужил. Твоя доля не минует тебя. Теперь - твоя задача - показать ей путь. Ты собрал достаточно пленников. Приноси их в жертву пробужденной Тьме, это ускорит ее приход сюда. Каждый день с заходом Солнца кровь должна согревать жертвенный алтарь. А оболочку присвоившего вывези за пределы Грейна, но ни в коем случае не уничтожай ее. Все, что от нее осталось - необходимо для удачного завершения моей миссии.
   Вконец запутавшийся булочник даже не стал спрашивать, зачем книге понадобились изуродованные останки "щенка", отдал жрецам приказы и отправился в свой шатер ждать продолжения этой истории.
  
   ***
  
   ...То, что было камнями, песком, деревьями, людьми превратилось в серый пепел. Тот, кто призвал Чистую Стихию Огня, замер на краю огромного кратера. Крохотные язычки пламени все еще гуляли в его волосах, а глаза излучали золотое сияние.
   Сейчас он не был ни бродягой Знахарем, ни Волшебником-с горы. Им не дана такая сила.
   В нем зашевелилась память о том, чего с ним никогда не было. Знания того, что ему никогда не было известно, говорили в его разуме. В нем пробуждался Страж.
   Неимоверным усилием воли он заставил замолчать чужую память, и направил мысли на поиски своего непутевого подмастерья. Ответом была тишина.
  
   ***
  
   ...Серая, бескрайняя пустыня, в которой погребены все краски. Непроницаемая тишина, являющаяся могилой всех звуков. Мир вне Мироздания, куда попадают души, в очередной раз пройдя свой путь.
   Страна Ушедших Душ. Так зовут это место, и так звучит его имя на всех существующих языках.
   Холодный, неменяющийся тысячелетиями пейзаж. Высокие холмы и глубокие кратеры, словно припорошенные пеплом, излучают едва заметное свечение.
   Здесь ничто не отбрасывает тени, здесь ничто не оставляет эхо.
   Тонкие неуверенные лучики света пробиваются сквозь сплошной покров серых облаков.
   И так было и будет всегда.
   Наместники - коренные обитатели СУДа, так же незыблемы и вечны, как и их дом.
   Они никогда не рождались, потому, что у них никогда не было жизни. Они появились еще в дни сотворения Мироздания, и с тех пор их число никогда не менялось, и еще с тех пор каждый из них знал свое предназначение.
   Наместники все равны по своей силе, по своей важности.
   Они обитают в раскиданных по всему СУДу башнях.
   У них нет деления на королевства, у них никогда не бывает войн и междоусобиц.
   Просто потому, что каков смысл в той войне, где врага невозможно убить?
   Раз в сто тысяч лет все Наместники собираются в Главном Дворце, созданном лишь для этих встреч, чтобы избрать себе нового Правителя, просто потому, что каждому государству нужен глава.
   Правитель в этой стране имеет два исключительных права, отличающих его от остальных обитателей.
   Первое - это владение Браслетом Бытия - великим артефактом, позволяющим никогда не жившему Наместнику перемещаться в миры воплощенных сущностей.
   И второе, не менее великое - право приказывать Смерти, или, как здесь ее называли, "Посреднику" и оспаривать ее решения.
   Башни Наместников - постоянно меняющие свои очертания призрачные громады, вершинами пронзающие нависающие над СУДом облака.
   С их верхних этажей открывается вид на многие мили, и именно из них Наместники наблюдают за пустыней, куда каждое мгновение попадают все новые души.
   Но сердце башен находится глубоко под землей. Здесь, в бесконечных подземных галереях пребывают души, дожидающиеся своего срока.
   Здесь их избавляют от накопившихся воспоминаний, анализируют их опыт, дают им новые задания.
   Отсюда, чистые и невинные, ибо не помнящие своей вины, они начинают путь, свою жизнь, которая неминуемо снова приведет их сюда.
   Таков закон Мироздания, закон возвращения, и нарушить его невозможно.
   Наместники ведут счет душам, их воплощениям, их деяниям. Ни одна душа, в какой бы отдаленный уголок Мироздания она ни попала, не должна пропасть. Так не должно быть, просто потому, что этого быть не должно.
  
   ***
  
   ...Прошло всего двадцать пять тысяч лет с момента избрания нового Правителя, однако, Главный Дворец вновь принял под свои своды всех Наместников.
   Что же послужило причиной столь невероятного события?
   Что так взбудоражило Наместников, и заставило их, забросив свои величественные дела, прибыть сюда?
  
   ...На небольшом возвышении во главе зала стоит высокая призрачная фигура, на правой руке ее сияет браслет Бытия. У ног ее восседает Смерть, скрывая свой лик под капюшоном.
   Звенящая тишина, не предвещающая ничего хорошего, нависла над залом.
   Наместники ждут, когда Правитель изволит заговорить...
   И вот, первые слова, словно тяжелые острые камни, упали на тех, кто со дня своего появления не знал, что такое страх. Этими словами было:
   - Сегодня Наш Посредник сообщил Нам, что пропала душа.
   Нестройный ропот прокатился по залу и стих, когда до собравшихся дошел ужасный смысл услышанных слов.
  -- Был нарушен закон, установленный самим Мирозданием. Но, что еще более важно, душа не пропала сама по себе. Кто-то похитил ее. Кто-то, кто не оставил следов. Если душа была сегодня утрачена безвозвратно, значит, она больше никогда не сможет воплотиться, значит, целая цепь судеб и заданий не найдут своего продолжения. И это - катастрофа, сравнимая с гибелью целого мира. А раз так, значит, это наш долг - найти и вернуть ее, и покарать похитившего ее, кем бы он ни был.
   А раз так, то браслет Бытия наконец дождался своего часа. С его помощью мы отправимся на поиски. Сколько бы времени это не потребовало, чего бы это ни стоило, не вернемся без этой души. А в наше отсутствие Посредник и власть переходят к следующему главе.
   ...Сказав это, Правитель дотронулся до Браслета и исчез, не дав Наместникам опомниться.
  
   ***
   И тишина была ему ответом. Он звал, и зов его был слышен всюду. Но тот, кого он звал, не откликнулся. Майкон закрыл глаза, и внутренним взором начал просматривать мир, но и тогда его поиски не увенчались успехом.
   Раздражение сначала сменилось легким волнением, затем, смутной тревогой, которая переросла в отчаяние.
   Тогда, Волшебник ступил на тропы духа, и переместился к землянке сторожа, где они со Следопытом договорились встретиться.
   ...Засохшая кровь на траве рядом с домишкой. Кровь... Торна!
   Тошнотворный запах тления, доносящийся из дома.
   ...Три трупа в разодранных серых накидках... Это он убил их! Но, ведь он раньше никогда не убивал! Что же, во имя Небес, здесь произошло?
   ...И здесь запах его крови... как же много он потерял ее?! Значит, он был сильно ранен. А без целительной магии Знахаря...
   ...Окровавленный кинжал на полу... и все, и больше никаких следов.
   Майкон осмотрел каждый сантиметр пространства вокруг землянки, и еще раз - с применением магии - бесполезно.
   Кто-то, еще более могущественный, тщательно уничтожил все, что бы могло Волшебнику помочь в его поисках.
  
   А потом вдруг непролазная стена бурелома, окружающего поляну, растаяла, и Майкон увидел совсем другое место...
   Долина голых камней. Желтое Солнце освещает их шероховатую поверхность...
   ...И стая черных ворон, дерущихся за чьи-то останки...
  
  
   Глава девятая
   Кое-что о Тьме и Мести.
   И в мир пришла Тьма. Но никто этого не заметил. Не произошло никаких катаклизмов, Небеса не низверглись на землю огненным дождем, океаны не вышли из берегов...
   Лишь только с вершин гор сошла пара-тройка лавин, погребя под собой несколько захудалых деревенек, вроде той, что ютилась у подножья Проклятой Горы. Где-то на краю света взорвался вулкан, обратив десять миль земли в прах и угли, а на Северной войне, где сражались войска двух неизвестных никому государств, погибло на пять сотен воинов больше, чем было запланировано.
  
   ...Майкон не хотел возвращаться в пещеру, куда он перенес останки. Но ждать дальше было бессмысленно... Да и он не знал, чего вообще ждет. Жизнь не вернуть туда, где она была утеряна. И, должно быть, Торн уже далеко отсюда. Там, где больше никто не причинит ему боль. Где больше никто не забудет о нем и не предаст его.
   Волшебник ничего не чувствовал. В сердце забрался немой холод. Он мог бы мстить. Мог бы найти мучителей и покарать их... Но только все произошло по его вине. Он был занят и не смог прийти на помощь другу. Первому настоящему другу за все три тысячи лет его бессмертия. Тому, кто никогда не завидовал, ничего не просил. Кто просто так решил подарить ему свою жизнь.
   Хоть, и эти муки совести теперь ни к чему не приведут.
   Единственное, что Майкон мог сейчас сделать, так это оставить его оболочку на Проклятой Горе, в месте, где Торн, должно быть, был по-настоящему счастлив, а затем удалиться в Замок Зеркал - свое последнее и Вечное пристанище. В свой склеп.
   Было тяжело возвращаться. Тем более, когда знаешь, что там ждет тебя. Но, решение принято, а, значит, отступать уже смысла нет.
  
   ***
  
   Кругом была тьма. Но, она не пугала. Она звала, она манила и ласкала. В ней было хорошо. В ней было прохладно. В ней было уютно. Она была такой нежной, такой родной. И в этой тьме, где пару мгновений назад царила тишина, теперь звучал незнакомый голос. И он твердил слова мести. Он требовал крови. Он просил дать ему испить чужой жизни. Ненавязчиво... Нашептывал об убийстве так, как шепчут слова любви. Пел о пытках, как мать поет колыбельную своему ребенку, вещал о муках, словно читал проповеди.
   Он потянулся за этим голосом, и понял, что проснулся.
   ...Окутавшись в сумрак ночи, он парил над землей, мерно взмахивая гигантскими крыльями. Он слышал зов. И этот зов вел его к развалинам Грейна, туда, где Жрецы Пришествия Тьмы разбили лагерь. Туда, где месяц назад под грохот барабанов ему дробили кости бамбуковыми палками. Туда, где месяц назад его умывали в чистой крови. Туда, где месяц назад жертвенный кинжал испил жизнь из его сердца.
   В его глазах жило небо, ночное, с сонмищем слепых звезд. Небо, в котором не было ненависти к мучителям... но, оно требовало справедливого возмездия.
   И от него нет спасения, ибо оно есть сама Тьма.
  
   ***
  
   ...Пуль-Пауль нервно ворочался на мягких перинах. Ему снились нехорошие сны. Сны, от которых хочется убежать, но некуда. Сны, что не отпустят до самого утра.
   В его шатре было жарко. Казалось, сама земля, сам шатер раскалены до предела.
   Да и над всем лагерем царила напряженная тишина, лагерь был погружен в неспокойный, безрадостный сон.
   И только часовые с разрушенных стен Грейна нервно вглядывались во тьму. И им мерещились очень недобрые видения. Что-то скользило вдоль стен. Что-то хрустело ветками в лесочке, прямо под ними. Что-то плескалось в ручейке неподалеку.
   Но никто не услышал хлопанья черных крыльев...
  
   ...Часовой Харн зевнул и с наслаждением потянулся, разминая уставшую спину... И тут его обдало холодом. Он резко обернулся и увидел себя самого, сжимающего в руках нечто, похожее на два черных крыла. Тот часовой криво улыбнулся и кивнул в знак приветствия... А в следующее мгновение на стене стоял только один часовой, небрежно вороша носком сапога кучку пепла... Испуганная душа Харна метнулась прочь, но не тут-то было. Прямо над ней образовалась серая воронка и утянула ее в пустоту. В холодный сумрак, из которого нет возврата. В Преисподнюю, где недолго ей быть в одиночестве.
   Если б Харн понял, что произошло, он бы позавидовал сам себе... Позавидовал бы, если бы знал, какая судьба ждет остальных Жрецов.
   Ночь прошла тихо, без последствий. Разве что, к тем, кто сторожил коней у противоположной стены Грейна пришел Харн... Улыбнулся и забрал их души. А их оболочки рассеяно продолжали стоять рядом с привязью в ожидании приказаний нового господина.
  
   ...Жрецы сидели у костра, пили и отпускали пошлые шуточки. Им было хорошо.
   Даже Пуль-Пауль в своем шатре повеселел. После плотного завтрака и общения с пылкими наложницами. И жизнь снова казалась ему прекрасной.
   Харн подошел к костру в самый разгар веселья и попросил ключи от клетки, где держали пленников. Недвусмысленно ухмыляясь, он сказал, что хочет повидать принцессу.
   В другое время, жрецы бы отказали ему, прогнали его, так как он все-таки не принадлежал к их клану... Но сейчас всем было хорошо. И почему бы ни сделать так, чтобы и Харну было хорошо в столь замечательное утро?
  
   ...Милисия сжалась в углу ржавой клетки. Ее колотила дрожь. Ей было страшно и больно.
   Да, ее пока не трогали. Но она прекрасно понимала, что ее судьба сейчас на волоске. День назад эти чудовища казнили очередного пленника. Теперь клетка почти опустела.
   ...Большую часть души принцессы охватил ужас. Но оставшуюся немалую часть заполнила боль. Боль от безвозвратной потери. Потери любимого человека.
   С тех пор прошел почти месяц, но то, что она видела, не забудется никогда. Они пытали его. Они чего-то ждали от него и старались довести до такого предела, где Боль заменяет разум, заменяет все остальные чувства. Но они явно не дождались того, что им было нужно. Как же они были злы, когда он просто умер. Умер, не прося о пощаде. Молча, с какой-то растерянной улыбкой на лице. О ком он тогда думал? Милисия надеялась, что к тому времени он уже ничего не понимал. И зачем она отпустила его с этим бродячим Знахарем? Зачем сказала, что хочет, чтобы он заслужил звание героя? Вернулся к ней в лучах славы?
   Ее бессмысленная, глупая гордыня погубила его. И ее тоже.
   Принцесса услышала шаги. Как позвякивают ключи. И поняла, что это пришли за ней.
   В клетку вошел стражник. И все пленники в ужасе уставились на него из своих углов. С замиранием сердца, надеясь, что не они послужили поводом для его явления...
   Принцесса вышла вперед. По крайней мере, настолько, на сколько позволяли цепи, и смело взглянула ему в глаза. Она решила с достоинством принять свою судьбу. Если ей повезет, то очень скоро она встретится с любимым...
   Ее сердце едва не остановилось. Ей почудилось, что в чертах лица пришедшего есть что-то знакомое, родное...
   "Тебе это померещилось... Успокойся и забудь..." - промолвил в ее сознании тихий, холодный голос, прогоняя сомнения, разглаживая морщины на ее душе.
   "Мне померещилось", - с радостью согласилась принцесса.
   А стражник тем временем отпер замок на ее цепях. Затем, дал ей ключи...
   -Освободи остальных. Только поторопись. Не надо меня ни о чем спрашивать. Если хотите жить - бегите к конюшне. Стражники вас не тронут. Забирайте лошадей и уезжайте отсюда. И побыстрее. Скоро здесь начнется ад. И тогда вы можете умереть.
   Отчеканив все это, стражник развернулся на каблуках и ушел. Принцесса еще мгновение стояла в полной неподвижности, не веря в столь чудесное спасение. Но тут же очнулась и кинулась выполнять повеление.
  
   ***
  
   ...Майкон в растерянности застыл посреди пещеры.
   И удивляться было из-за чего. Ибо она была абсолютно пуста. То есть не совсем... Запачканное запекшейся кровью покрывало лежало на месте. Но вот только отсутствовал тот, кто был в него завернут. А заклятья, охраняющие тело от разложения, были разрушены. И не только, и даже не столько это поразило Волшебника.
   Черный след начинался от одра. След, от которого веяло тьмой, пахло смертью, волнами распространялось зло.
   И этот след, излучаемая им энергия, пробуждали в Волшебнике Первую Память. Память его истинной сущности.
   ...Говорил, что пришел Враг. Тот самый, из-за которого и должен был существовать он сам. Он - Страж. Тот, кто не даст победить Тьме.
   Зачем Врагу понадобилось тело Торна? Как вообще он узнал о нем?! А может, это из-за него Торн погиб?! В любом случае, теперь Майкон все узнает...
   Властью своего Имени он призвал свет. Окутавшись энергией жизни, он воспарил над землей и отправился туда, куда вел след.
  
   ***
  
   И Ад не заставил себя долго ждать. Ночной сумрак потушил дневное солнце. В почерневшем в мгновение ока небе открылись мириады грязно-желтых слепых звезд.
   Из костра, у которого сидело несколько жрецов, полезли черные змеи...
  
   -Началось!!! - торжественно воскликнул Пуль-Пауль, - наконец-то началось!!!
   И поспешил к Книге Откровений, узнать, что она думает по этому поводу...
  
   ...Книга лежала на бархатной подушке, в кругу пылающих свечей, и задумчиво шевелила страницами. Когда взволнованный Глава ворвался в шатер, слепые звезды с ее переплета презрительно сощурились...
   -Оно пришло!!! - торжественно объявил Пуль-Пауль, - теперь, скажи, как мне заполучить его силу!!!!!!
   -Чью силу, ничтожество?! - раздалось внезапно у него за спиной. Неживой, холодный голос заставил душу булочника сжаться...
   Глава резко обернулся и остолбенел. У входа в шатер стоял некто.
   В черных доспехах, закрытом рогатом шлеме и плаще точь-в-точь из такого же материала, что и переплет Книги Откровений.
   -Сила принадлежит не тебе, - прошептала книга, - Не тебе, о, человечишка, возомнивший себя властителем мира. А теперь, тебе придется объясняться с истинным ее обладателем.
   После последних слов, книга стала растворяться в языках прозрачно-фиолетового пламени.
   Незнакомец оттолкнул замершего Пуль-Пауля и схватил ее.
   -Что ты такое?! - прогремел он, - кто ты?!
   -Ты узнаешь об этом в свое время... И это время пока не настало, - прошелестела книга и исчезла в ослепительно-белой вспышке.
   ...Существо в немом изумлении смотрело на опустевшие ладони, и не замечало, как шатер наполнился вооруженными жрецами...
   -В свое время... В свое..., - тихо повторял незнакомец. До тех пор, пока кто-то не подкрался и не вонзил меч ему в спину...
   Клинок чиркнул по позвоночнику, и прошел насквозь...
   А через мгновение, тот "смельчак", что нанес удар, упал наземь, захлебываясь своей кровью. Лезвие злополучного меча расплавилось, точно было сделано из воска...
   Существо вышло из парализующей задумчивости, повернулось к Жрецам и сняло шлем... И жрецы во главе с поднявшимся на ноги Пуль-Паулем попятились к выходу...
   Из глаз существа на них смотрели слепые звезды... и каждая из них заглядывала к ним в души.
   Тьма расправлялась с теми, кто пробудил ее, молниеносно, но от этого не менее изощренно. Она растягивала мгновения в часы, и за этот промежуток времени успевала сотворить со своими жертвами такое, что не приснится в самом кошмарном сне самому жестокому и потерявшему сострадание палачу.
   Она окутывала собой всякого попавшегося, и впивалась в него. Вгрызалась миллиардом крохотных отравленных игл, парализуя и насыщая каждый нерв, каждую клеточку абсолютной болью. Она поглощала людей изнутри, вторгаясь во все сущности, в душу и выпивая ее. Она стаскивала с недвижных тел кожу, заставляя жрецов рвать голосовые связки в последнем крике.
   Она была глуха к их воплям, бесчувственна к их мукам.
   Но, она не была злорадна. Она не наслаждалась, создавая абсолютную гармонию ужаса.
   Она делала то, что должна делать, что было в ней заложено, что подсказывала ей память.
   Ибо она - есть Тьма.
   ...В тот день лагерь оглашали предсмертные крики... Хруст ломающихся костей, треск разрываемых жил, мольбы о пощаде... Ни одна из которых не была услышана.
   Кровь обагрила землю, и в Грейне не нашлось такого места, которое было бы свободно от чьих-то вынутых и спутанных в единый чудовищный клубок внутренностей, содранной кожи или выдернутых костей.
   То, что когда-то было людьми, превратилось в однородное месиво... Но, оно не было мертво. Оно, уже не способное к жизни, продолжало существовать...
   И оно было едино в своих муках. Его пронзала единая боль, и оно испытывало единый ужас.
   И над этим копошащимся нечто парил человек... Окутанный в непроницаемый грязно-коричневый кокон... он медленно вращался вокруг своей оси и так же медленно таял. Капелька за капелькой с него стекала кожа. Человек не мог кричать, у него не было рта. Его глаза уже успели вытечь, и теперь грязными дорожками струились по плавящимся щекам.
   Этот человек испытывал свою особенную боль. Этот человек будет испытывать ее вечность. И... когда-то этого человека звали Пуль-Пауль.
  
   ***
   С высоты своего полета, Волшебник увидел гигантское черное облако, заполнившее развалины, и нескольких всадников, уносящихся прочь от этого страшного места...
   ...Ярко-золотое сияние, словно раскаленный клинок, пронзило мглу. Но, мгла не исчезла. Рассеченная надвое, она продолжала с интересом следить за разворачивающимся пред ней действием.
   Когда же Майкон проник в развалины, то увиденная картина заставила его сердце замереть на мгновение.
   Пред ним были воплощенные страдание и страх.
   И тот, кто сотворил это, тоже был здесь. Он стоял в пол-оборота к Волшебнику, и, скрестив руки на груди, с немым равнодушием любовался содеянным.
   -Я знал, что ты придешь, - промолвил тихий, холодный голос, - Рад встрече, о, Враг мой.
   Проговорив это, он обернулся. Из глаз существа на Майкона слепыми звездами смотрела Тьма. Она притягивала к себе внимание, не давая сконцентрироваться на чертах лица незнакомца. Но это и не было важно. Ибо в руках он сжимал два черных клинка, похожих на крылья летучей мыши.
   Дальнейшие разговоры были бессмысленны.
   Меч с лезвием зеленого света, оружие, столько времени провисевшее на стене в одной из комнат тайной сокровищницы, оружие, которое Майкон до этого момента не использовал никогда, хищно вспыхнул, сжатый в стальной хватке.
   Резкий замах и сокрушительный удар... Грохот. Стена Грейна, по которой он пришелся, обратилась в пыль, в земле образовалась глубокая дымящаяся борозда, и в то же мгновение, обжигающая боль пронзила левое плечо Волшебника.
   Тот грубо отмахнулся, и черная тень, внезапно образовавшаяся у него над головой, метнулась в сторону. Тень едва успела коснуться земли, как меч ударил по ней наотмашь.
   ...Один из клинков отлетел прочь, вместе с отсеченной кистью.
   В то же мгновение, отрубленная конечность вернулась на место, но уже без оружия.
   -Неплохо... очень неплохо, - прошептала Тьма, сложилась втрое, словно змея перед броском, и нетерпеливо перебрасывая оставшийся клинок из ладони в ладонь.
   Собравшийся, было, возобновить атаку, Майкон замер. Эта манера ведения боя была слишком хорошо знакома ему.
   " ...-Но это - невозможно, просто потому, что этого не может быть!!!"
   -Эй!!! Все, конечно, замечательно, но что это за жуткая стойка?! Ты ж совсем открылся. Если я захочу - запросто вспорю тебе бок!!!
   ...Во тьме, струившейся из глазниц противника, загорелся огонек узнавания...
   -Майкон?!
   Оставшийся клинок выскользнул из рук и воткнулся в землю. Мгла, окутывающая развалины, начала сжиматься, уменьшаться в размерах, и вскоре звездной накидкой послушно опустилась на плечи своего хозяина.
  
   ...С тех пор их всегда было двое...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"