Аннотация: Чисто ради любопытства - а вдруг понравится кому? Да и не потерять чтобы. Рассказ предполагается о том, как нелегко быть ведьмой. Заезжено, да. Но вот...как-то так. Недописан.
В ту ночь накрапывал дождь. Тучи на темном небосводе не позволяли увидеть луну, а завывающий заунывным голосом ветер заглушал многие звуки. Однако даже он не мог заглушить методичного шелеста дождя. Дробно стуча по крыше, дождь лил, не переставая, вот уже несколько часов кряду, и как-то не было заметно, что он собирается утихать. Во дворах было тихо, животные, притихшие и уставшие за день, сидели в своих домиках, и не издавали громких звуков. Всхрап кого-то во сне, шебуршание, когда птица устраивается на насесте, были не в счет. Изредка слышалось поскуливание собаки, но тут же, словно устыдившись, она замолкала, и больше ничто, кроме дождя, не нарушало привычную ночную тишину.
Внезапно собака гавкнула, предупреждая хозяев о госте. Голос был хриплым спросонья, однако женщина чувствовала, что если ничего не сделать, верный страж проснется окончательно и бросится на незнакомца, чего Налима, в силу обстоятельств, не хотела допустить. Впрочем, опасения не оправдались: гость прекрасно справился и сам, и собака вновь заснула, мирно посапывая. "Главное, чтобы его никто не заметил", - Налима еще раз прислушалась, а потом с беспокойством взглянула на детей. Младшие спали, а старший вместе с матерью дожидался отца.
- Матушка, а отец скоро вернётся? - спросил он мать.
- Скоро, - "По крайней мере, должен быть", - мысленно добавила она. - Ты спи, сынок, спи. Я тебя разбужу.
Старший сын упрямо мотнул головой, не желая соглашаться:
- Нет, матушка, я его дождусь. Я же обещал! - оскорблённо добавил он.
- Ладно,- сдалась мать. "С ним не поспоришь, я тоже обещала", - Налима грустно вздохнула.
С тех пор, как отец ушёл и не вернулся, старший сын ждал его вместе с матерью, зачастую ложась далеко за полночь. Но работал он как все, не стонал и не жаловался. Младшие ребятишки всё понимали, но ничем помочь не могли. А Аргая, вторая по возрасту после брата, зачастую, жалея его, большую часть работы брала на себя. Когда брат об этом узнавал, он очень сердился, но ничего с ней поделать не мог.
Каждый день начинался с зари, часто даже раньше, и заканчивался он, когда садилось солнце. Ложиться позже всех, и вставать со всеми после ночного дежурства было сложно. Иногда Окар был даже благодарен сестре, но он этого не показывал. Однако делал всё, чтобы сестре не было тяжело: помогал, делал самую тяжёлую работу, которая была непосильна Аргае, защищал её, когда это надо было.
Остальная ребятня в их деревне разделилась на две группы: первая группа была против них, и состояла в основном из завистников и детей новых поселенцев, которые приходили сюда. Вторая же группа состояла из детей коренных жителей деревни и детей, изменивших мнение о них. Чаще всего это случалось после встречи с кулаком Окара или с острым языком Миланы, третьей по возрасту в их семье после сестры и брата. Всегда бойкая на язык, Милана умела поднять настроение членам своей семьи, и унизить так, что больше не хотелось быть её мишенью.
Но в их группировке были и такие дети, которые пришли к ним по своей воле. Их было не много, но Аргая всегда угадывала, кто пришёл по собственной доброй воле, а кто - скрепя сердце. Она знала всех верных им наперечёт. И знакомилась со всеми Аргая лично, никого не подпуская, пока не узнает получше. Если человек в глубине души был хороший, то ей как-то удавалось вытащить его добрую душу наружу. Если же нет - Аргая говорила об этом брату и сестре, и они шли разбираться. Сёстры и братья верили ей, а она - своему чутью. Ну а в посёлке за глаза её звали ведьмой. Зато некоторые ласково прибавляли: наша ведьма.
Оторвавшись от своих печальных мыслей, Налима вновь прислушалась. На улочках было тихо, шелест утихающего дождя уже стал привычен и не мешал вычленять из общей мешанины звуки, нужные ей. Внутренним чутьем женщина понимала, что гость ждет ее приглашения, однако торопиться её не хотелось: честно говоря, она опасалась, что дети её не поймут. Впрочем, взглянув на старшего сына, Налима позволила себе немного успокоиться: она увидела, что он всё-таки заснул.
Сейчас он так не похож был на серьёзного парня! Здесь и сейчас, на жесткой и деревянной лавке, спал не шестнадцатилетний юноша, а ребёнок, который очень устал. Грустно улыбнувшись, она подошла и укрыла его.
- Спи, дитя моё, спи, - прошептала она. - Завтра будет трудный день.
Ещё раз взглянув на детей, Налима подошла к окну, приоткрыла его и тихонько свистнула.
Сначала было тихо. Потом раздались осторожные шаги и тихий стук в дверь. Налима бесшумно подошла к двери и открыла её. За дверью, на пороге, стояло существо, мокрое с головы до пят, и недовольно бурчащее себе что - то под нос.
- Входи, - шепнула Налима, пропустила позднего гостя, и закрыла за ним дверь.
Существо оказалось лешим, что не удивительно при такой близости к лесу.
Тихонько подойдя к печке, леший положил рядом с ней плащ, который совсем промок. Посмотрев на детей, леший укоризненно взглянул на хозяйку дома:
- Опять бедных деток напоила?
- Тише ты, ещё разбудишь! - шикнула Налима.
- Значит, не напоила, - буркнул себе под нос леший. - Как успехи?
- Не густо. В окрестностях ничего не знают. А у тебя?
- Один объявился, но с ним справились своими силами. О случившемся не удалось ничего узнать.
- В таком случае придётся кого-то послать моей знакомой - помощники всегда не помешают. Как думаешь, кого лучше?
- У старшей талант, как бы не затерялся. Ещё твоего сынка можно, но толку от него будет мало.
- Значит, решено. Сбережёшь малышку?
- Как бы она меня самого со свету не сжила. Узнает ведь. Как я потом в глаза ей смотреть-то буду?
- Ладно, старый, уговорил. Я сама расскажу. Я думаю, она поймёт. Жалко, конечно, но против Судьбы ничего не попишешь.
- Ладно, я уж пойду, а то конфуз случится - потом бед не оберёшься. До завтра, Хозяйка.
- Да ладно тебе! Ещё свидимся, старый ты пень, - ласково закончила разговор потомственная Ведьма по прозвищу Налима.
Леший поклонился, одел свой плащ... И как сквозь землю провалился.
- Хитёр, - с уважением покачала головой Ведьма.
"Ладно, утро вечера мудреней. Мне ещё завтра всё объяснять Аргае, а денёк будет ещё тот".