Аннотация: Что может пугать нас, людей, больше, чем одиночество и загадочные места, окутанные какой-то страшной тайной? Проследите за историей человека, пытавшегося доказать всем, что магии и производных от неё явлений не существует.
Знаете, что самое интересное в человеческом мозге? Я вам отвечу - неопределённость. Мы не знаем, почему испытываем страх в одной ситуации и спокойно относимся к похожим событиям в жизни других. Мы можем спокойно гулять ночью, но на следующий день или на предыдущий ни за что бы не пошли без фонарика и хорошей компании друзей. А ведь всё дело в какой-то одной мысли! "Я недавно услышал про то, как ночью ходил маньяк, я точно не выйду сегодня ночью" и не выйду до тех пор, пока не забуду об этом. Память нас пугает, мы боимся того, что сами себе придумали. Но почему-то многих пугает неявное одиночество. Нет, никто не боится быть в своём доме одному, если есть еда, возможность выйти на улицу, но мы тут же чувствуем себя неуютно на любом кладбище и прочих заброшенных постройках. Готов поспорить, что если у вас сейчас ночь и занавешено окно, то вам уже стало неуютно, в собственном то доме! Хотя, многие стали бояться самой ночи, прошло только три года с "Ночной Катастрофы", даже меньше - сейчас только весна 1990го, а инцидент был осенью.
Вернёмся к неопределённости страха. Кому-то может показаться нормальным гулять по разрушенным или заброшенным постройкам в центре города, но почему в заброшенных городах становится так страшно? Из-за масштабности? Вряд ли. Вас пугает то, как человечество может быть позабыто, с какой скоростью природа стирает нас с лица земли, когда мы перестаём воевать.
Что может напугать сильнее, чем ощущение чьего-то наблюдения, когда вы точно знаете, что вы одиноки в данном месте? Даже дома, выключите свет и во тьме вам будут мерещиться монстры. Посмотрите в зеркало напротив любой открытой двери с темнотой позади. Разве вам не кажется, что сзади кто-то смотрит на вас и вы видите посетителей только в зеркало? Вам страшно обернуться? Обернулись, а никого нет, но эта тьма, она же манит вас, вам хочется изучить её, включить свет и увидеть, убедиться ещё раз, что у вас дома, в вашей же крепости нет никого кроме вас. А если есть кто-то ещё, уже не так страшно, верно?
Я изучаю заброшенные строения, мифы и легенды, так прекрасно возродившиеся вместе с "Ночной Катастрофой". Никакие мои тайные ощущения не повлияли на мой интерес. Я знаю, что там только я, вне цивилизации, случайный турист из будущего. Да, могут быть выбиты стёкла, могут зарасти многовековым налётом здания, цветы могут захватить полуразрушенное строение, но там только я. Ночью и во тьме только я. Я ищу и возвращаюсь, невредимым. Нет никаких монстров во тьме или на местах кровавых расправ. Только я, тот, кто приносит облегчение верующим в легенды. Я разрушаю легенды и интересуюсь отнюдь не простым поиском несуществующих монстров, которые лишь игра нашего развитого воображения, нет, вовсе нет! Я ищу и нахожу, и изучаю историю тех мест, собираю крупицы информации, притворяясь разрушителем легенд. Хотя, это не притворство, я же действительно развенчиваю мифы, но там нет законов, нет ограничений на архивы и потому, когда я возвращаюсь в Джонтон, нашу красивую столицу Акерики, моя газета благодарит меня.
Так что именно пугает нас в одинаковых ситуациях? Отсутствие людей, наше воображение или страх перед ошибками прошлого, где наши предки или мы сами согрешили перед самими собой? Заброшенные здания, но среди людей они не страшны так сильно, как на одиноком холме. Но даже с людьми мы можем нарисовать ужасы из наших голов или вспомнить наши прегрешения. Неужели необычный страх возникает, когда все три причины объединяются, когда ужас волной накрывает нас? Когда мы хотим бежать, бежать без оглядки, лишь поскорее увидеть людей, понять, что нам не угрожает опасность, ощутить небесное прощение и самим простить себя.
Об этом я размышлял, пока смотрел на чудесные, но жутко однообразные пейзажи деревьев умеренного климата. Старенький автобус, по ощущениям, как будто из прошлого века, не спеша вёз меня к следующей цели. Женщина водитель в расцвете сил с некоторыми предпосылками скорого окончания оного так же спокойно вела старую махину, её двадцатилетний стаж подразумевал конечной остановкой деревню "Жизнь". Но мне нужна была не деревня. Пока что я решил сделать заметки моих раздумий, да и за окном не было даже утреннего солнца - в три часа ночи, в мае, ночь уже не была такой не просветной, но и освещения как такового не было тоже.
Меня интересовал заброшенный городок Сейлам. Это был не городок, город, можно было бы приписать ему большую букву, но увы, теперь там было ни души. Кто-то из деревни написал мне об интересной легенде о человеке, появлявшимся под дождём на улицах города. То письмо было полно разных мифов и догадок, но я всё же решил съездить - город был заброшен больше ста лет назад, когда все начали перебираться ближе к побережью. А ещё меня удивило, что деревня, настолько близко расположенная к берегу, так и не стала процветать. Всего делов то - проложить дорогу к океану через Сейлам, но суеверия-суеверия... Они разрушают нашу жизнь, отравляя наше воображение, потому я и вызвался помочь деревеньке, которая получила единственный маршрут через сельскую дорогу к небольшому населённому пункту и только оттуда можно было нормально добраться до основной территории Акерики. Если бы я развеял те мифы, то помог бы стране. Не могу назвать себя патриотом, но это меньшее, чем я мог бы помочь.
- Кстати, а зачем тебе в эту деревню, а? Родных повидать? - ненароком спросила водитель, подъезжая к деревне.
Интересный факт - я только что подумал о том, как в этих сумерках она будет добираться одна. Я был единственным в салоне автобуса, а ей ещё ехать назад. Представьте себя на её месте. И вдруг у вас ломается машина! А вокруг лес, ни души и в лесу не видно, но сильно кажется, что кто-то есть. Но вам надо идти, а вдруг... Просто вдруг вам нельзя выходить из салона? Вдруг вам нужна защита? А вы уже далеко от автобуса и эти звуки всё громче. А оборачиваться нельзя - вы испугаетесь и представьте, что ваша начавшееся паранойя не возникла на ровном месте. Страшно, да?
- О, нет. Я направляюсь в Сейлам. - мирно ответил я и чуть было не испугался, когда она резко перегородила мне выход.
Минут пять она меня практически обнимала и не пускала на выход, даже заплакала, умоляла не ходить туда, почти слово в слово повторив суеверия из письма. Это уже было настораживающе, но я просто объяснил бедной женщине, что проверяю подобные мифы, как охотник за легендами, привидениями и прочей выдуманной чепухой. Последнее сравнение я решил не сообщать, а то деревенские люди, они такие. Вы уже и забудете чепуху, а они будут помнить, пока не проверят.
Когда она меня отпустила, я понял, что бояться эта женщина не будет. Её беспокойство за результат моей экспедиции перекроет все тёмные мысли, которые освободила та ночь, три года назад.
Я вышел на импровизированной остановке и прошёл по деревне. Тут действительно дожди зачастили, даже дорога была в небольших лужицах, но утром появляющееся солнце их осушит и снова станет удобно ходить по земле. Но частые дожди могли послужить созданию мифа какого-нибудь старичка, который когда-то жил в Сейламе. Большинство живущих здесь людей являются предками Сейламцев, которые сбежали почти в один день. Этот факт тоже подогревал моё любопытство. Такое количество народу сбегает только если там произошло что-то настолько жуткое, что я, немного невыспанный, не могу придумать, либо город уже был покинут, а эти люди там случайно оказались, но это бред, верно?
В любом случае, я пока что не видел города, оставив деревню далеко за собой. Пошли бескрайние поля с небольшой растительностью, но травы было много и роса щекотала мне сланцы. А что, почти лето же, нечего в закрытой обуви ходить, особенно учитывая, что закрытая обувь у меня была, на случай дождей или каких-нибудь препятствий в Сейламе.
Но город показался на горизонте, вместе с первыми лучами солнца я увидел его. Сейлам. Стоявший в поле, казался немного ниже, чем я находился, будто в ямке. Все стены его домов были целы, все стены были как новые, если не только что заложены. Но большинство было покрыто растениями, признаком времени. Стёкла были выбиты почти в каждом окне, что создавало впечатление единого города, распиленного на два и соединённого разными кусками, что неожиданно подошли к нему. Или же время воздействовало не на весь город?
Неожиданность. Неопределённость. Она вас пугает? Меня нисколько, ну, смотря какого она типа.
Если я в здании или просто же рядом с группой вооружённых и агрессивных людей, какими были наши солдаты во времена защиты Восточных Земель, то эта неопределённость и последующая неожиданность их количества меня пугает.
Если я не знаю, где находится определённый дом в заброшенном посёлке или городе, то это меня не пугает. Ровно так же не пугает и странная картина, показавшееся передо мной.
Но подумайте, вот о чём: Вы видите людей. Злых, настороженных. Они вас не видят. Страшно представить, что будет, если они вас найдут! А они смогут. И что? Разве так страшно прятаться от людей?
А например, вы находитесь в пустом городе, без стёкол, без окон, без крыш. Вообще ничего нормального вы не видите. И начинается ураган, вы одни, никто не узнает, что с вами будет. Вы можете умереть, даже хуже, чем это могут сделать простые люди. И вот вы видите выход из данной ситуации - единственный дом, до ужаса жуткий, но с крышей, но разбитые окна были сломаны не камнями или временем, от града и прочих явлений. Не-е-ет, всё намного хуже. Вы не просто замечаете, вы видите, мир показывает вам, указывает на окна, посмотрите поближе. А вот и след когтей, но здесь никого нет, а ветер уже завывает. Дверь скрипит, а за другой, распахнутой вовнутрь лишь тьма, бездонная, всепоглощающая. Вы зайдёте? Или струсите и лучше умрёте во время бури? А если вы ошиблись и там просто страшный подъезд? А если вы были правы, если это очередной лес, а улица - это заглохший автобус? Что тогда?
Когда я спрашивал о неопределённости и о неожиданностях разных людей для газеты, я открыл странную истину - я отличался от других. Для меня явные угрозы были страшнее неявных подъездов, заброшенных домов, даже рядом с городом, даже в центре деревни. И я задумался о причинах такого страха. Неужели наши мозги хранят в себе оккультную информацию, которая должна сохраняться между поколениями? Неужели это неявные сигналы, предупреждающие нас об ужасах, которые совершали другие люди тут? Или это воображение? А может ли быть такое, что воображение и есть этот защитный механизм?
Я не верю в это и не буду пытаться себя переубедить. Но большинство, большинство... Они боятся того, чего сами придумали и добавили к этим страхам странный смысл, скрепив это псевдонаучными изучениями. Именно поэтому все боятся одиночества и напоминаний о прошлом, о жутком прошлом, о неудачах предков. Поэтому, когда всё объединяется воедино, люди перестают изучать покинутые здания и города, и места, где человек ещё не побывал, как им кажется на первый взгляд - воображение всё доведёт до сломанного ума.
Именно поэтому я не боюсь Сейлама и подобных ему напоминаний. У меня нет страха прошлого, я достаточно самостоятелен, чтобы не бояться одиночества, я журналист, я сыщик, я запоминаю, ибо мой мозг - мой спутник, мой собеседник. Размышления мой диалог, сон - наш совместный отдых. И понимание причин страхов, а не самих страхов других делают меня не бесстрашным, но тем, кто не боится пойти туда, куда суеверия, легенды, мифы, выдумки не поведут других. Я не боюсь таких неявных страхов и воображением я не обделён.
Я ищу историю.
Пошёл мелкий дождик, больше подходящий для лета, но серьёзные дожди уже бывали здесь. Я подходил к первым зданиям и думал о погоде. Зато солнце не будет меня печь, когда я буду изучать душные здания Сейлама - ветер редкий гость в этих краях, что опять же странно, ещё одна, совсем неявная и почти нелепая причина. Ведь море в паре километров отсюда, к востоку.
Потихоньку меня окутывал туман, тёмные облака уже были здесь, но у меня с собой был зонт, хотя доставать я его не хотел - люблю, когда природа делает бесплатный душ, пока не наступает полный ливень или же не падает град, не бьёт молния и всё в таком духе. Повторюсь, но частый дождь и мистика от жителей деревни Жизнь связаны только в их воображении, пока я не докажу обратного. Ещё ни разу мистика не побеждала факты, которые я находил.
Я решил не осматривать жилые дома, а сразу пошёл в мэрию, затем в библиотеку, потом по разным известным зданиям, решив уделить этому всё утро.
Дождик особенно не усиливался, поэтому зонт казался ненужным. Необычно, что туман так и не развеялся, но видимость была всё ещё очень хорошей - может быть, я бы сейчас не видел горизонта, но я же в городе, тут не нужно далеко смотреть.
Во всех осмотренных мною зданиях было одно сходство - все были как новенькие, даже как будто город был только что возведён, но при этом окна были выбиты, скамейки у мэрии разломаны, а часть книг в библиотеке была уничтожена. Дверей почти не было, а уцелевшие зачастую висели на одной петле. Как будто время сохранило всё важное, отбросив мелочи, спася макет, отказавшись от покраски. Хотя, лозы были хорошей, новой покраской, если бы стены были стары, а краска не была бы новенькой.
Да и дороги из булыжника, может, местами и заросли, но, в целом, были пригодны для использования. Удивительно было то, что это дорога из булыжника, а не из кирпича, как строения Сейлама, все, без исключения.
Приближалось время обеда, я достал зонт, так как дождь решил ударить посильнее, туман при этом и не думал исчезать, наоборот, он сгустился.
Я не верю своему воображению, но эта необычность действительно заинтересовала меня. Я нашёл загадку, стоящую моих поисков! Неужели я смогу доказать самому себе, что магия существует? Что существует нечто, что мы не можем объяснить наукой и психологией? Проводя многие психологические опросы и даже тесты для газеты, я не говорил, что считаю психологию полноценной наукой. Она слишком неоднозначная, её либо развиваться, либо становиться астрологией. Не путать с астрономией, как делали многие, кому я рассказывал подобные мысли.
В библиотеке, может быть, и не сохранились старые книги, в которых не было никакого упоминания причины побега из города большинства его жителей, примерно за неделю или чуть меньше, зато я нашёл небольшие записки, видимо, от обычных читателей Сейлама. Они все были неточны, но советовали обратить внимание на одну книгу и пойти на главную площадь. От книги остался лишь переплёт, но вот по площади я уже ходил, сегодня утром. Там есть парочка нетронутых фонарей, та же парочка просто уничтоженных скамеек и небольшой натуральный подъём с клумбой, служащий ещё и сценой для политических выступлений и не только политических.
Я решил вернуться туда и осмотреть всё более детально. Теперь я знаю, что искать надо там. Тем временем, небо стало почти невидимым из-за тумана, а дождь всё сильнее бил по моему бедному зонту, перенёсшему так много приключений.
Погода была необычной.
А вы знаете, что необычность тоже имеет свои отражения и они порой бывают очень уж противоречивыми друг другу?
Необычно видеть, как в нашем мире деньги и отсутствие морали хоть и не восхваляются, но не наказываются. Необычно видеть, как другие проявляют мораль в столицах современных государств. Необычно стоять под сильным дождём при не менее сильном тумане и чувствовать, что солнце пытается осветить тебе путь. А теперь ещё и ветер начал разгонять духоту покинутого, но не забытого города.
А теперь перейдём к более сильной и пугающей необычности.
Но сначала сделаем границы между тремя понятиями - необычностью, неожиданностью и неопределённостью.
Про последние две я уже рассуждал и даже сделал несколько заметок в свой любимый блокнот. Про запись необычности придётся подождать - дождь просто намочит бумагу и все рассуждения, которые так прекрасно помогают скоротать время и сделать пару-тройку дополнительных страниц в новом выпуске, даже если не лить воду.
Необычность - это состояние, когда вы видели или знаете о норме, но что-то отклоняется от неё. Необычная погода и изменение вектора морали лишь слабое её проявление.
Вы возвращаетесь домой. Вы только что из магазина, заходите в подъезд, если у вас не очень большой доход, но не суть. Вот вы подходите к двери, отделяющей страшный мир и вашу личную крепость, а она не заперта. Более того - она открыта, она зовёт ваше любопытство проверить, всё ли в порядке. Необычно, правда?
Вы заходите в полумрак вашего жилья. Слышите шорох, это неопределённость, а затем на вас выскакивает ваше домашнее животное, ваш кот, которого вы купили, чтобы избавиться от одиночества, как сделал я. Это уже была неожиданность. И тут вы вспоминаете, что вам померещилось, что это был кот. Вы вспоминаете, что у вас никогда не было кота, но шорох точно был. Или же нет? И тут он повторится. Вы уже знаете - в вашей крепости завелось невидимое нечто.
Но это уже высший уровень необычности, который колеблется только в пределах своей реальности. Чем реальнее необычность, тем она менее страшна и более удивительна. Чем необычность сильнее уходит от реальности, тем больше она вселяет в вас ужас.
Вы пришли домой, а дома кто-то есть. Добавьте к этому наш любимый полумрак, шорохи, недавние воспоминания о том, что маньяк-убийца снова на свободе, что его видели в вашем квартале, но не вспоминайте, что именно полицейские его не поймали - от злости на них страх немного рассеется.
Необычно, ужасно, это пугает, но вызывает полнейший террор одна вещь - ваша собственная дверь захлопывается, оставляя вас же, в вашей же крепости, вашем доме, в безопасности, наедине с чем-то, что вы ещё не видели, но уже представили. Дома, в самом спокойном месте на Земле. И вы можете проиграть этому нечто. Вы даже не знаете, что это. И вы бежите включать везде свет, ведь сейчас вечер, закат только что произошёл и последний луч солнца погрузил вашу квартиру во тьму. В подъезде теперь не менее темно, чем тут, но выйти вы не можете. А тут узнаётся, что света тоже нет, отключили! Или его специально выключили? И тут вы вспоминаете все самые страшные и болезненные моменты вашей жизни, музыку, картины, ужасающие вас и вот вы в терроре. Это далеко не конец ваших страхов, всё можно расписать куда хуже в плане страшилок, но принцип понятен.
А всё пошло от одного воображения, вы всё представили. У вас дома есть кот, собака и они пошумели, даже свет просто отключили за неуплату и всё.
Или же нет?
Вы встречаете кого-то в вашем доме. Этот человек, слава богам, что человек, а не что похуже, не узнаёт вас, более того, вы стираетесь из мира, а потом спасаете мир и не один, дважды. И затем экранизируете вашу историю для потомков, попутно снимаясь в собственной же истории, примерив другую маску... Ладно, такой бред даже фантасту в голову не придёт.
Я бы подумал ещё о разнице фентези и фантастики, где магия может жить, но, во-первых, я когда-то об этом размышлял и записывал, вроде как, это был какой-то весенний выпуск 1988го года, а во-вторых, я уже дошёл до площади.
На площади было также пусто, как и утром, только вот видимость была уже никакая, ну, почти. Видно было на метра три-четыре вперёд и всё, но площадь была видна почти полностью. А дождь хлестал так, что я уже побеспокоился за зонт, хотя бы ветер не сильно шумел.
Было такое, что даже по ощущениям вы одни. В заброшенном месте, любом. Тут давно не было людей и даже намёков на их недавнее обитание здесь не осталось. И неожиданно, вы встречаете подобный экземпляр. Это страшно, это пугает, ведь вы уже начинали смиряться с тем, что сотворили ваши предки, что сотворили вы, не остановив то, что могли изменить, не спася жизни тех, кого могли бы отговорить. И вот перед вами возникает кто-то или что-то и тут же ваше воображение пририсовывает этой фигуре косу Возмездия. Дух Мести, Дух Прошлого, он пришёл за вами, чтобы ваша смерть искупила грехи людские...
Ладно, это была слишком религиозная мысль, но и в религии встречаются интересные сюжеты, хоть и почти всегда лживые.
Всё же, я редко, но встречал обитателей тьмы, людей, чьи интересы были необычны, чьи занятия привели их к маскировке среди прошлого. Чаще всего это были либо убийцы, либо простые воры. От первых я вызывал полицию, как только тихо возвращался обратно, со вторыми справлялся сам, примеряя на себя маску Духа Отмщения. Никто из воров не желал сражаться, когда я, известный ещё и своим голосом пародиста, замогильно вещал как из гроба на кладбище.
Мы боимся прошлого, мы боимся и будущего. Боимся причинённой боли и боимся получить оную. Мы не живём в настоящем, мы всегда испытываем эмоции. Я отринул это, я нашёл настоящее. Все события, окрашенные чем-либо - это прошлое. Все происшествия, которые можно было себе продумать - это будущее. Я живу сейчас, я осматриваю каждый камешек площади сейчас. Я убрал зонт сейчас, но если бы меня ударил град из-за того, что я убрал средство против дождя, то это было бы прошлое. Да, это тоже была бы боль, но я её причинил сам себе, это тоже считается.
Дождь усиливался, достигая максимума, своего апогея. Вдруг, неожиданно, я услышал топот, неопределённый, но громкий.
Это не было маршем, но точно походило на толпу. Дождь также был по одежде или коже невидимых людей или существ. Я их не видел, но они приближались. Такое чувство, что они прямо сейчас стояли на площади и я мог бы их видеть, но я не смог. Я слышал, но глаза отказывались видеть людей. Я один, я же проверял. Никакая толпа не могла бы от меня спрятаться, даже в домах. Они как будто вышли прямо за мной, ведь топот изначально доносился с севера.
Прямо сейчас был какой-то неопределённый шум. Именно неопределённый, я не знал, бояться его, опасаться или же бежать со всех сил.
- Точно не последний вариант. - подумал я - Значит, надо выбирать.
Я решил подождать. Шум толпы нарастал, это даже был, скорее всего, какой-то неизвестный гул. Слов понять было нельзя, как и наречия, как и самих звуков. Они были, но их и не было. Вот это было необычно.
А потом был резкий, но до предела громкий щелчок, даже щелчки, потом небольшой взрыв, прямо на месте, где я стою. Дождь бесшумно бил и бил по мне, гул пропал, как и все остальные звуки. Эти странные помехи исчезли, осталось только непонимание.
Это действительно было необычно. Самое удивительное место из всех, где я побывал. Город Сейлам, что ты ещё скрываешь от меня?
Мне показалось, что кто-то стоит позади меня. Впервые я поддался чувствам и обернулся. В первый же раз, когда я изменил себе в проверенном опыте, в первый же раз я оказался прав, доверившись ощущениям, сокрытым глубоко внутри меня.
Глаза увидели. Под градом дождя, уже вертикального ливня, я узрел фигуру. Зелёную фигуру, неподвижную. Я бы не поверил, что это человек или нечто иное, не поверил бы, но зелёная одежда двигалась под силой дождя. Сама вода с небес била так сильно, что казалось, она сломает мне все кости.
Глазам что-то начало мешать, как только я начал приближаться к фигуре. Какая-то капля воды попала мне в глаза и я зажмурился. Когда я снова смог видеть, фигура исчезла. Всё это было очень странно и пугающе. Я буквально ощущал под ослабившимся ливнем, как на меня смотрят со всех сторон. Пришлось некоторое время посмотреть в пол, чтобы избавиться от множества глаз всего лишь одного существа - чувства говорили мне, что это одинокий человек, что меня пытается запугать какой-то воришка или ещё кто-нибудь, такое уже происходило, но я побеждал. Правда, я не учитывал, что сюда кто-нибудь придёт, я был уверен, что здесь пусто, что невероятное количество самых ужасающих, самых страшных легенд не позволят здесь кому-нибудь прятаться.
Глаза смотрели в камень на земле. Я видел, как вода неровными струйками стекает куда-то на северо-запад от площади. А потом полилось нечто алое, ставшее бордово-коричневым, как некоторая краска некогда красивых, светло-красных домов. Кровь.
Я помотал головой и всё прошло. Абсолютно всё, но чем ближе я пододвигался к месту, где стояла фигура, если она вообще была, тем сильнее ощущалось давление прошлого на меня. Я не отрицаю прошлого и будущего, хоть и живу в настоящем. Я просто пытаюсь не воспринимать их чувствами, чтобы страх не контролировал меня, как остальных.
На месте фигуры как будто ничего и не было, просто пространство на краю площади, за небольшим деревцем, что выросло прямо из булыжника, хотя травы на всей территории площади не наблюдалось. Такое чувство, что там реально была кровь, а тут реально стоял некто или нечто.
Но ничего не было. Просто дождь усилился тогда, а я задумался, пока занимался одним из самых любимых дел - поиском. Эти две вещи дали такой вот результат, вместе с волей для ощущений и опасений.
Но всего одна вещь разрушила мои логичные построения. На земле, на камнях, на месте той фигуры лежала книга, подписанная ректором университета, родом из Полики, профессора исторических наук, доктором Яном Спрытне.
Первые страницы были обсуждением значимости исторических событий. Мысли были изложены так просто, что я с восхищением читал о таких известных событиях, удивительно повернувшихся для меня своей другой стороной, более необычной, более тёмной. Я даже забыл, стоя под козырьком дома, что нахожусь в Сейламе, недалеко от площади, где произошли неопределённые события.
Уже во время описания события, идущего рука об руку с "Ночной Катастрофой", в плане своего ужаса, начались первые звонки - стиль написания изменился, хоть и остался простым и понятным.
А вот после обсуждения действительного существования Богов Планет, в которые, как и я, профессор Спрытне не верил, пошёл пересказ от первого лица:
"Сегодня должен был быть обычный день, но народ выбирал другую власть. Разницы не было - что алчные старые порядки, что псевдообщинисткие новые, никто не верил в действительные изменения. Эта власть была ужасной, все ужасы можно было приписать именно ей. Там и коррупция, и отсутствие выполнения законов, и пробиться в верхушку власти можно только, благодаря связям, всё это доконало народ.
Сегодня, когда в последний раз должны были выступить обе политические группировки, сегодня, когда был подсчёт голосов, где обе партии добавили своих, заведомо ложных голосов, сегодня произошёл раскол. Люди, не верящие в власть, они, как оказалось, готовились к этому событию весь последний месяц, вышли маршем на улицы, вышли из теней своих полупустых домов, как раз, когда старая партия одержала победу и отправила в тюрьму партию противника, за попытку политического захвата и неважно как орали люди на площади - их не слушали, у них не было оружия.
Дождь шёл весь день, но именно сейчас он превратился в ливень, беспощадный, бьющий по всему телу, он окружал и как будто специально обходил стороной партии лжецов и врунов.
Люди в зелёных дождевиках вышли из тени. Анархисты маршем прошли по улицам, молча, лишь ветер подгонял полы из дождевиков. Зелёное шествие, беззвучное, настолько, что сам дождь, казалось, перестал стучать. Они все собрались на площади. Некоторые до этого надели дождевики из их старых мешков и сумок. Из обеих партий, одиноко стоящих в ступоре, вышло по два человека-шпиона, которые разделяли взгляды зелёных на Сейлам без власти и присоединились к толпе самой природы.
Все знали, чего хотели зелёные дождевики, освободители от оков гнетущей власти, посланники самого Бога и самого живого Мира. Никто не говорил, молчание длилось как будто вечность.
Я же стоял на балконе своего университета, оттуда было хорошо видна наша главная площадь. Я не знал, стоит ли мне присоединиться к людям или к власти, я просто наблюдал.
Всё произошло очень быстро. В наше воскресенье, днём, под звуками ливня, который продолжается и до сих пор, хоть и ослабев, люди из верхушки правления достали то оружие, что у них было. Они расстреляли всех на площади, даже тех, кто просто пришёл поддержать свою партию. Тела падали, люди рушились замертво. Кровь текла вниз, в сторону одного из деревьев на площади. Сама вода от дождя окрасилась в алый цвет. А площадь, казалась небольшой местностью, где неожиданно проросла трава - так много было людей, так много было тех, кто верил в кардинальные изменения, так много было зелёных дождевиков.
Некоторые до сих поговаривают о действиях после. Прошло только несколько часов с того момента, но, возможно, один анархист выжил. Говорят, что он стоял за тем самым деревом, куда текла кровь. Говорят, что он коснулся её, поднёс к лицу и медленно ушёл, испарился из поля зрения. А затем наступил туман, густой, который рассосался только под вечер.
Поздним вечером наша магическая башня, которую возвёл мастер Вильям в знак дружбы со знаменитым инженером Сейлама, была взорвана, говорили, что не без помощи того самого человека с площади. Башня, символ последней надежды, был уничтожен, как были убиты те добрые люди, молчаливо и беспощадно.
Это... четвёртый день? Или же первый? На следующее утро я проснулся, полный траура вышел поговорить с теми немногими соседями, что остались после "кровавого воскресного дождя". Они печально обсудили со мной это тревожное событие и отправились на работу. Город должен был пережить это, должен был идти дальше, игнорируя всё, что происходит в нём. Это невозможно! Даже я так не могу! Бедные анархисты!
Сегодня на площади было нечто удивительное. Всё уже убрали, но в то же время они снова прошли. Снова был слышен шум, снова из тени вышли люди. Они были в зелёных дождевиках, всё было также, как и вчера. Но на площади почти никого не было. Верхушка власти смотрела из окон. Это молчаливое напоминание стояло на площади, пока неожиданно не упало замертво. Кровь лилась, ливень бил, так же, как и вчера. Всё повторялось, как наказание за игнорирование значимого события. Оно повторялось, толпа повторялась, верхушка власти сначала пришла в бешенство, но после смерти этой точно копии прошлого дня, после образования полянки на площади, они все сбежали из города без оглядки.
Вечером, на месте башни мастера Вильяма, величайшего и одного из последних магов нашего мира, произошёл новый взрыв. Говорили, что единственная выжившая фигура в зелёном дождевике снова появилась на площади и снова взорвала уже исчезнувшую башню - на прошлый день от неё не осталось даже кирпича.
Этот день напугал людей и власть ещё больше. Часы, как говорил мастер Вильям, не должны останавливаться ни в коем случае. С магией шутки плохи. Я думал, что магические материалы, про которые так говорили лет двадцать назад, были просто для красного словца, но сейчас я уже не уверен.
Каждый день повторялся как тот самый. Некоторые утверждали, что фигура в зелёном плаще существует. Начался беспорядок. Но самое страшное, что на день после первого повторения, власть осталась в городе, хотя они божились своими тёмными душами, что уехали из Сейлама. Для них это был ужас. Многие заговорили, что просыпаются в том же месте, в той же позе, что в начале дня восстания анархистов. После этого начался погром.
Верхушка власти была убита, но она не ожила вновь. Их трупы, правда, были в том месте, где, предположительно, они уснули в субботу перед воскресеньем. Начался массовый суицид, ведь ужас, террор, который настиг всех нас, невозможность сбежать, она довела самых слабых, самых отчаявшихся до смерти. Город пытались сровнять с землёй, но он снова возводился, как новый, правда не весь и разрушенные стены с каждым днём окрашивались в более алый или в более зелёный цвет, но мелкие вещи не чинились.
Те, кто утверждал, что видел фигуру в зелёном дождевике, вскоре умирали. Голод и жажда не начинались, но сам народ отказывался принимать в пищу алую еду или зелёного цвета воду. Город застрял в одном дне. Одном, очень странном дне. Мы пытались перестроить башню, но каждый день она снова переставала существовать. Многие устали сражаться за жизнь или существовать в этом городе. Всех любителей страшных историй и мифов прогоняли, пока те не застревали с нами, а подобные случаи имели место быть.
Фигуру всегда видело несколько человек, я уже не знаю, какой это день, месяц или год, но сегодня на площади была моя очередь увидеть зелёный дождевик, исчезнувший с усилившимся ливнем. Вечером. Около башни, под дождём, я снова увидел эту фигуру, даже ночью, из-за того, что не мог уснуть, я посмотрел в окно и узрел очертания.
Но я дожил до утра, потому что хотел увидеть солнце, оно было только утром, только какие-то пять минут, а потом тучи, неестественный туман и дожди, ливень, дожди...
Я не знаю, как оно убивает нас, может быть, его не существует, не существует этой фигуры, просто это наша память напоминает об одном дне, но мы умираем. Я заканчиваю свою историю, как и историю своей жизни. Сегодня я отнесу эту книгу на небольшой холм, границу действия этого кошмара и книга останется за её пределами, а я останусь рядом с ней и следующим утром снова окажусь в своей постели. Может быть это откроет всем тайну города Сейлам."
Вот теперь мне стало немного страшновато, но я постарался не придать этому значения. Вечерело, дождь всё ещё падал и падал, туман немного развеялся. Решение было простым - увидеть место, где стояла башня и попробовать заночевать в городе, чтобы проверить теорию. Я не питал привязанности к своему издателю, ни к кому-нибудь ещё. Меня ничто не останавливало.
Дождь хоть и продолжал лить, но он шёл так долго, что уже не воспринимал его. Погода была бы куда страшнее, если бы дождь пропадал, убирая ту крупицу стабильности, что держит рассудок в нас.
Уберите стабильность из своей жизни. Кажется, что всё хорошо, что мир стал куда лучше, правда? Больше не надо бояться, что не успеешь на работу, ведь ты каждый раз берёшь новый маршрут, ешь новую пищу, мир становится таким разнообразным и красочным!
Но там, где красивые запахи, есть и отвратительные. У вас больше нет дома, каждый раз вы ночуете на новом месте. Ваши вещи больше не принадлежат вам, теперь вы не берёте их постоянно. Нельзя сказать, что уда всегда будет вкусной, если вы будете менять блюдо каждый раз, после приёма пищи, которые, кстати, теперь будут случайны. А вы сами? Разве без стабильности будете вы собой? Будете ли существовать в этом мире? А что будет с миром, если убрать стабильность не из вас, но из самого мира?
Мы все заложники стабильности, и изменить мы это не можем. Пока мы зависим от ситуаций, мы слабы. Пока мы зависим от ситуаций, наш страшнейший кошмар - потерять нашу стабильность. Именно поэтому все боятся одиночества, боятся оказаться в неизвестном месте. Стабильность - сложный механизм, который легче поддерживать, но не контролировать большему числу живых существ.
Я отринул стабильность, но частично. Я не боюсь, потому что не завишу ни от чего и ни от кого. Ни деньги, ни мои мысли, ни память, ни моё тело неподвластны другим. На меня нет компромата, меня нельзя шантажировать или запугать. Если бы я только мог отказаться от чувства боли или, что лучше, повысить болевой порог!
Я не знаю, что ждёт меня в явившейся мне башне. Она существовала, не выглядела заброшенной, возвышаясь над Сейламом, воистину была символом! Такое строение, такая красота! Мне стало интересно, что внутри и я вошёл.
Когда я заходил, мне показалось, что за мной наблюдают. Возможно, та самая фигура в зелёном дождевике, больше смахивающим на плащ, но даже существование последнего анархиста было под вопросом. Я не стал полагаться на чувства, ведь я положился однажды и лишь усилил интерес к этой тайне, сделав её более личной. Для написания хорошей истории надо не быть её участником, надо посмотреть со стороны.
Странно, что я не удивился существованию башни. Как будто один из величайших историков не писал в книге, как башня уничтожалась каждый день, даже после первого раза она исчезла, а я видел не пустое место, а то, каким оно было. Как будто я попал в прошлое. Дождь снова усиливался, барабаня по ставням. Я не знаю, есть ли туман на улице, но внутри довольно сухо и спокойно. Нет такой пыли, какая была в мэрии или в библиотеке. Кто-то убирался здесь, причём минут пять-десять назад. Либо меня ждали, либо это место не принадлежало Сейламу.
В центре, вокруг которого были сложены большие количества всяких мешков и деревянных ящиков, была установлена длинная железная лестница. Я поднял голову и не увидел её конца. Оптическая иллюзия, я точно доберусь до финала.
Как же я не подумал, что башня может существовать, а город был лишь зоной испытаний какого-нибудь галлюциногена! Всё тут говорит о лжи, не существует магии и мистики, это ложь, способ манипулировать нами, держать подальше от своих собственных, потайных мест. Люди, такие как я, понимающие, что страх пустоты бессмыслен, и имеющие при этом отклонения в психологическом развитии, именно они создают себе хранилища наподобие Сейлама. Я столько раз видел подобное, почему именно этот город вызывает такое двоякое чувство? Меня увидели раньше, к моему визиту были готовы, всё было продумано.
Лестница оказалась иллюзией. Она не была бесконечной, я забрался довольно быстро, пока размышлял. Это был единственный верхний этаж. Ящиков тут было меньше, стоял поломанный телескоп, обгоревший, возможно, был задет взрывом, который всё-таки был. Или был звук, а телескоп специально обожгли. Сейлам выглядел не как работа одного психопата, это была их группа или какие-нибудь военные, мне просто надо было найти доказательства.
Крики, сотни их. Душераздирающие, разрывающие плоть и разум. Они поселились в моей голове, я наступил на ловушку, это был новый способ изгнать меня, с помощью голосов мужчин и детей, женщин и стариков, их явно пытали, судя по звукам. Они были лишь в моей голове, очень громкие, звенящие, но только в моей голове, поскольку окружающие предметы даже не сдвинулись, а я упал на колени.
Затарабанил дождь по окнам, поменял немного направление. В тумане заболевшей головы, я различил в окне несколько зданий, также покрытых туманом. Голоса, точнее, крики, успокоились, а вот видимость была никудышная, всего то пара зданий и то, их крыш.
Ударила молния, неожиданная, но не пугающая. Меня так просто не напугать, особенно звуками отдалённой молнии, ха!
На крыше ближайшего к башне здания появилась фигура в зелёном дождевике. Ветер управлял полами одежды, вечер и закат делали зелёный цвет куда более устрашающим, нежели днём, на площади. Я был уверен, что в сознании. Оно существует. И я это вижу. Я не должен умереть и не умру, но я должен узнать, кто играет со мной в подобного рода ужасы.
Это всё не страшно. Боль страшнее. Эти голоса были неожиданными, но меня пугало состояние моей головы. Если моя голова сломается, то я умру. Моя нынешняя задача не выжить, хоть это и желательно, но найти ответ и отдать его кому-нибудь.
Я раскрою эту тайну, я пойду прямо к этой фигуре, ибо она стоит уже две минуты и, возможно, пялится на меня, точно в окно. Я не знаю - из-под капюшона нельзя увидеть глаз, да и в такой дождь с туманом, когда ветер разносит капли и смывает все детали, невозможно жить, не то что смотреть.
Я спускался по лестнице быстро, но не безумно, не в порыве любопытства, которое могло привести к моему падению вниз. Если я переломаю себе все кости, то это будет страшно, будет ужасно, а не то подобие террора, которым меня пытаются запугать эта группа неизвестно кого. Но актёр в зелёном дождевике явно неплох.
А были ли эти исторические события на самом деле? Или это всё фальсифицировали? Неважно.
Я выбежал на улицу, увидел пятиэтажку, с которой на меня смотрело то нечто. Там уже никого не было. Я побежал, наплевав на собственные правила, я был так близок! Любопытство захватило меня, как только физическая опасность миновала. Я понимал это, но отдалённой частью своего мозга, она сейчас не главенствовала. Я бежал в сторону площади, обгоняя дождь, как мне казалось. Это была высочайшая степень радости и восхищения, этот бег, этот свежий глоток воздуха, этот дождь и ветер, рассекающийся туман! Я остановился, когда почувствовал себя уставшим. Это было практически то место, откуда я вошёл в Сейлам. Ещё пару кварталов и я бы мог уйти из города, но солнце село, тьма захватывала мёртвый город. Трупов не было, скелеты были, наверное, только запрятаны где-то. Здесь точно кто-то был, какой-то безумный художник перестроил город по своему вкусу, совершенно наплевав на то, насколько финальная постройка должна будет пугать. Тот Сейлам, который я видел утром, который я вижу сейчас, в размытой плёнке ночного ливня, он может напугать только... Да никого! Это поможет перейти грань реальности и безумия, удивительный, но не ужасающий город. Пустой, но одновременно как будто живой.
Надо найти ночлег. Я зашёл в первый попавшийся дом. Подъезд был не темнее улицы, так что ночью вам могло бы быть либо страшно на моём месте, либо всё равно, если вы, как и я, могли бы зайти утром в заброшенные подъезды забытых домов. Я поднялся на пару этажей, думая, что там должны быть более приличные квартиры, если во времена погрома Сейлама разбивали окна.
И я вошёл в первую попавшуюся квартиру на этом этаже. Нет, она не была необычной, даже наоборот, слишком уж стандартные апартаменты города Сейлам. Но тут всё было не совсем просто.
Я и раньше видел скелетов, равно как и прочие останки человеческого рода, даже прогуливаясь по городу, я видел в окнах нечто отдалённо похожее на кости. Но тут было аж четыре мёртвых человека. Умерли они, конечно, лет 100 назад, как город опустел, но третий в ряду умер ещё раньше - его скелет уже был почти разрушен, в то время как другие получше сохранились. На новой стене, к которой были прислонены мёртвые, кровью, или же мне так показалось, что кровью - цвет был светло-коричневым, тускло выделялась фраза "ВЫ ЭТО ЗАСЛУЖИЛИ". В поисках ответов на эту мини-историю, я нашёл у первого скелета записки, со следами зубов, как будто кто-то жутко одичал от голода.
В этих записках стало понятно, что того, чьи кости держали её, звали Васей или Василий Дмитлерс. Родом из Францинии, родины большинства историков, как и псевдоисториков из Полики, он решил описать то, что происходило в последние дни их жизни. Как он писал, за ним и его двумя друзьями гнался психопат, поэтому они забаррикадировались и ожидали прибытия маньяка. Так прошёл первый день, но на следующее утро, в их комнате появился труп какого-то человека, а выход был завален, но уже с другой стороны. Тут Василий делал отступление, описывая безумие этого убийцы, его гнев и возможное восприятие реальности. Затем он продолжил описывать, что каждый новый день начинался также, как и предыдущий, точно день суриката.
Если кто не знает, то один учёный как-то поставил эксперимент, где содержал суриката в хороших условиях, но день ото дня повторяющихся, причём сурикат не мог повлиять ни на что, ведь каждый новый день проходил точно так же, как и предыдущий. В итоге сурикат умер от страха.
Я всё ещё не верил в эту чушь с повторяющимся днём, но, прочитав записку до конца, я как минимум, засомневался, и не только об этой легенде, но и о стремлении Дмитлерса к поиску глубинного сюжета.
День шёл за днём, еда закончилась, труп неизвестного гнил и потихоньку становился тем скелетом, который я вижу сейчас. Выстрелы с площади были слышны в один и тот же час, в ту же минуту. Мир остановился в одном событии, как часы.
Василий решил всё это записать, попутно защищая бумагу от обезумевшего отца, запертого в доме, в безумном городе, за океаном, вдалеке от сына. По словам Дмитлерса, Мар Белов, чья отцовская любовь была настолько сильной, что могла бы даже походить на некую ступень развития педофилии, первым начал есть бумагу, чтобы не умереть от голода, а Василий решил выпрыгнуть с восьмого этажа, каким-то чудом выжил, но на следующий день снова был заперт с остальными.
Если честно, то я всё ещё считаю последние описания выдумкой. Ему это приснилось от обречённости, в которую он попал.
В итоге, тот, что стал крайним скелетом, съел своего ручного кролика и умер от печали или же от чего-то ещё.
Скелета кролика я видел на костях четвёртого, а вот клетку найти не смог.
Я решил найти другую квартиру на данном этаже, поскольку ночевать со скелетами особо не хотелось.
Снова я вошёл в первую попавшеюся квартиру и, что неудивительно, в холодильнике не оказалось еды, но пыли не было и холодильник работал. Странно, очень странно.
Я лёг на кровать, расположенную за углом от главного входа, но уснуть не смог.
Мне постоянно чудилось, что кто-то бродит по квартире, открывает дверь, шепчется. Как будто тут кто-то есть, кто-то живёт, не обращая на меня внимания, даже не замечая, пока что.
Я ворочался, но мне становилось всё хуже. Голоса были всё ближе, они уже сидели у занавешенного окна напротив кровати, где я затаился. Я не видел их, но слышал. Четыре разных голоса. Не понимая их речи, сквозь окно я увидел молнию, услышал пальбу, крики. Эти голоса невидимых призраков, они изменились, они как будто увидели меня, обратили внимание. Они смотрели на меня, я почувствовал их взгляды.
Моя самовозведённая стена рухнула. Мои эмоции захватили меня. Я встал с кровати, запнулся, пополз, одновременно вставая. Я бежал вниз по лестнице, эти духи, они не умолкали, они кружили вокруг меня, чёрным туманом, ставшим неожиданно видимым. Под ногами, около головы, они окружали меня и моё движение всё меньше отгоняло их.
Я уже был на первом этаже, когда мой рюкзак порвался. Мой новый рюкзак, я бросил его там, выбежав на улицу.
Я не остановился под дождём, наоборот, новый ливень омыл моё лицо, дал вдохнуть частицу жизни ещё раз, мои ноги сами ускорились. Я бежал из Сейлама, я хотел вернуться, но не сейчас, не один. Они могли преследовать меня, снова став призраками. Отдалённо я слышал их шёпот. Он не исчезал и не усилялся. Либо они бежали, кружили за мной, либо это просто шок.
Их не должно существовать! Я доказывал своим читателям, себе, что только эмоции пугают нас, что нет мистики! Приводил примеры, почему же... Почему сейчас это не работает? Почему Сейлам кажется не только заброшенным городом, почему он такой... изначальный посёлок, ставший ужасом будущего? Почему время тут описано странно и ведёт себя соответствующе? Молния и пальба были днём, но тот день был больше ста лет назад. Один день, разное время, всё это смешивается с настоящим. Где будущее пугающего города? Его атмосфера отдаёт настоящим и невероятно далёким прошлым.
Я уже выбежал из города, мокрая трава щекотала мне ноги. Утром она была меньше или мне это просто показалось? Я не верил себе, своим чувствам, я пошёл на финальный шаг, который использовал всего дважды - я отказался от всего, отказался от чувств, отказался от размышлений, отказался от реальности. Я записал всё, что произошло со мной за последнее время... за недавние события... И решил ввергнуть тело в обморок, как меня когда-то научил один мудрый старикашка.
Но закалённый разум пробивался сквозь новую, критическую стену. Последнее, о чём я подумал, пока неподвижно стоял на земле, успокаивая сердцебиение - город... сам Сейлам... там не жили призраки нашего прошлого, нашего греха, нет. Сам город... и есть Призрак Прошлого.
Я проснулся бодрее, чем когда-либо просыпался. Этот воздух, это чувство жизни, бодрости! И никакого дождя! Он, правда, наступил, как только я прочитал свои вчерашние заметки и сделал пару шагов в сторону Сейлама, но...
Всё равно это было чудесное утро! Почти день, но так хотелось юморить. Вчера я перенапрягся, жаждал увидеть все ответы этого города, моей величайшей загадки, к тому же за один день! Я, конечно, дал жару.
Пока тучи не нашли, я обдумывал свои записи и решил добавить ещё кое-что: