Мой Человек всегда требовал от меня покладистости и подчинения. Сначала я на это была согласна, но потом поняла, насколько это тяжело - быть покладистой, смиренной и едва ли не рабыней у человека, который в своём обычном состоянии ведёт себя как амёба, а в периоды эмоциональных вспышек неизвестного происхождения начинает орать, угрожать и ставить ультиматумы. Но в основном, что бы ни происходило, он пожимал плечами и прочими доступными ему способами демонстрировал окружающим своё непоколебимое холодное равнодушие и вселенский пофигизм. Пожалуй, единственное, что вызывало у него живой интерес, это его собственная персона. В принципе, это неудивительно, ведь его многогранный внутренний мир не смогло понять ни стадо хирургов во главе с компьютерным томографом, ни лучшие городские психиатры под личным руководством Зигмунда Фрейда. Так или иначе, человек он был интересный и непредсказуемый, и очень любил удивлять. И, надо сказать, удивлял он профессионально, от души и настолько сильно, что за каких-то пару лет я превратилась в поседевшую заикающуюся неврастеничку с вечно трясущимися руками.

Как ни странно, покладистой я так и не стала, потому что по моему недостойному мнению, такой жертвы достоин лишь человек, заслуживающий абсолютного доверия. Но Мой Человек очень уж любил меня удивлять, поэтому за ним я себя не чувствовала как за каменной стеной. Да и к тому же когда необходимо было принимать важные решения или хотя бы включить мозг, Мой Человек пожимал плечами и продолжал ковыряться в носу... эм...то есть играть в какую-нибудь сетевую игру. Ну, конечно, если сильно горит, а любимый изображает амёбу, приходится скрипеть извилинами за двоих. А то и за четверых. Ну смотря какого масштаба армагеддец пришёл. Ну и каждое моё решение пробуждало в Моём Человеке жизнь, а вместе с ней сильные и громкие эмоции всё того же непонятного происхождения.

- Я сам буду решать! - как всегда кричал Мой Человек.

"Да ты уже дорешался, что пришлось всё исправлять" - печально думала я, смиренно огрызаясь.

Вот так и решал он всё сам. "Всё сам..." - думала я и стремилась ему помочь в его нелёгком деле. И последующие разборы полётов неизбежно вызывали у меня нервный тик, тремор, заикание и твёрдую решимость больше никогда - никогда-никогда-НИКОГДА-НИКОГДА!!! - ему не помогать. Но через несколько дней это всё проходило. Всё, кроме заикания.

Но это ничего, ведь если приспичит, можно и междометьями дать понять, что в нашем королевстве что-то сдохло. Когда горит, и не такое возможно...

Вот так было и в этот раз.

- Ааа! Ммилый, уу ттебя хвост горит! - завопила я в отчаянии.

- М? - задумчиво промычал Мой Человек. - Ай, да ладно, - скривился он, раздражённо махнув рукой, и снова уставился в газету.

- Эээто же ТВОЙ ХВОСТ!!!

- Ну и что, это его проблемы - не мои, - пожал плечами Мой Человек.

В следующий момент на него было вылито спасительное ведро воды, а затем последовали его крики "Мой хвост - что хочет, то и делает!", "Это не твоё дело!", а так же "Не лезь в мою жизнь!!!" и многое другое. И длилось это до тех пор, пока Мой Человек не подсох после импровизированного душа.

Всё было как обычно, и на душе вдруг стало так радостно и так светло - жизнь продолжается!