Похоже утренние посещение меня Асей становилось традицией. Сегодня, не успев открыть глаза, я увидел ноги в плотных военных штанах, продирая глаза пытался поднять взгляд, а это было ох как неудобно, потому что во сне я умудрился перевернуться на живот, а может и удачно, потому что природа, она же такая, даже в покалеченном туловище, а тут по утрам женские ножки пусть и в широких брюках, это ух. Это ведь в голове предводительница повстанцев вызывала кучу эмоций и противоречивых ощущений, а во всем остальном, я не мог не признать, что она была очень симпатичной девушкой, точно на мой вкус.
- Доброе утро, - просипел я, - если оно конечно доброе.
- Почему нет, - и, о чёрт, я увидел, как она залилась румянцем. Та женщина, что готовилась расстрелять кучу народу краснеет? Интересное дело.
- Ну я не знаю, может я пока спал оказался замешанным в какое-то политическое действо, - говорить всё же было не удобно, и я с трудом устроился на боку, немного подтянув колени к животу, надеясь, что собеседница не заметит, что я оценил её обтягивающую маечку. А я ох как оценил. Она была чёрная, как и брюки, но в отличии от них туго облегала все изгибы. А девушка похоже нервничала и это мешало ещё больше, потому что её грудь часто вздымалась, рисуя в воображении картинки о том, какая она может быть на ощупь, как это, проводить ладонью по твёрдым бугоркам сосков...
Дверь открылась резко, заставив меня вздрогнуть. Сколько я так пялился на девушку?
- А вот и папа проснулся, - произнесла Мелиса, входя в комнату. Хоуп на её руках заерзала, загомонила.
- Как ты себя чувствуешь? - отмерла Ася.
- Твоими молитвами, - выкать женщине которая оказалась матерью моей дочери было как-то странно.
Да Хоуп была и останется моей дочерью, даже если прямо сегодня обнаружится её биологический отец. Она моя дочка и всё, никому её не отдам. Я готов делить её с женщиной, всё же мама девочкам нужна, но чужой мужик... Мелиса дала мне девочку на руки, малышка долго всматривалась в меня, потрогала своей ладошкой мою бороду и звонко засмеялась:
- Ёсик, - выдала она и снова потрогала бороду.
- Ёжик, - хмыкнул я и поцеловал девочку.
Ася медленно подошла к нам и присела на краешек кровати. Хоуп посмотрела на неё и теснее прижалась ко мне. Девушка нерешительно протянула руку к крохе, от чего та моментально скуксилась и повела ротиком, словно собираясь зарыдать. Ася нервно отдернула ладонь и засунула её под ногу, будто боялась, что своенравная конечность вновь потянется к малышке.
- Ну-ка подруга, - встала передо мной знахарка, - кому-то, по-моему, пора на горшок, - произнесла она, забирая у меня девочку, - а тебе надо побольше с ней общаться.
- Но его же она не боится, хоть и не видела давно.
- Его образ у неё в голове остаётся, твой только появился.
Они видимо продолжали уже начатый разговор. Мелиса отвернулась, устраивая малышку на ночной вазе, а Ася повернулась ко мне:
- Так как самочувствие?
- Да, восстанавливаюсь потихоньку, твой дружок хорошо поработал.
- Он тебе не верит. Ты солдат Общества.
- Ну, знаешь ли, у меня как-то выбора особенно не было, кем быть. В повстанцы не звали, - это было ерничание, чистой воды, я об этом даже не думал, когда ехал на призывную базу.
- А зачем ты туда вообще пошел? Тебя же могли бы убить, кто бы тогда позаботился о Хоуп?
- Не могли!
- Могли! - мы уже разговаривали на повышенных тонах, и травница на нас неодобрительно косилась, но мы похоже уже были не в состоянии остановится.
- А я говорю, не могли!
- Ну, тогда же смогли... - договаривала она почти шепотом. Ясно было, что сболтнула лишнего и уже каялась о сказанном
- Тогда? - я поднял бровь и скрестил руки на груди, чтобы это сделать мне пришлось побороться с собой и перетерпеть боль, потому что ребра не радовались никакой активности.
- Я, пожалуй, пойду, - знахарка подхватила Хоуп и выскочила из комнаты.
- Ну... э...
- Когда тогда? Ты что знала меня раньше?
Девушка сидела передо мной, краснела, бледнела, смотрела на свои руки, пытаясь пристроить их то между коленей, то тёрла штаны, а я ждал. Похоже она не планировала меня посвящать в эту историю, или планировала значительно позже, ну что ж она сама спутала свои карты.
- Возможно и так... я думаю, что ты Герман... - Герман, именно это имя прозвучало тогда, перед казнью, именно его кричала не своим голосом Ася, перед тем как свалится в обморок. Кто он?
- Герман? Кто это, Герман?
- Ну это длинная история, - как можно беззаботнее завела девушка.
- Я никуда не тороплюсь.
- В общем мы росли в одном селе. Герман был главным красавцем школы, душой компании, - неужели он, то есть я её детская любовь? - в тебя были влюблены все девчонки, - взгляд Аси заволокло пеленой воспоминаний.
- А ты? - я всё же решился тихо задать вопрос.
- П-ф-ф, - фыркнула она, - кто был ты и, кто я. Ты звезда школы, а я немая девчонка, младше на несколько лет.
- Немая?
- Ах да, ты же не помнишь, - спохватилась она, - да я онемела, когда умерли мои родители, в девять лет. А потом ты ушел в армию, - она помолчала, - вернулся уже не ты, израненный, умирающий...Вот здесь, - она коснулась моего живота, - было сплошное месиво. Твоя мама, тётушка Ирма, была знахаркой, она тебя выходила, но остались шрамы, много шрамов, - она невидящим взором уставилась мне повыше пупка. Так вот что они там искали и находили лишь рельефный пресс. Какая-то мысль мелькнула, но я не успел её понять, - Тётушка Ирма была похожа на Мелису, такая же мудрая и спокойная. Я иногда смотрю на неё и вижу твою мама. А потом мы создали ячейку...
- Мы встречались?
- Нет. Просто мне исполнилось двадцать пять и комитет выбрал тебя моей парой. мы год прожили вместе, а потом ты исчез. Я не смогла там, без тебя и пошла искать. Пока шла познакомилась с Карой, а потом мы попали в Лагерь. Нас спасли повстанцы. Я познакомилась с врачом - Риши, он сказал, что ты его друг и живёшь в поселении повстанцев, - она встала и нервно заходила из угла в угол, - ты был рад меня видеть, - наконец выдавила она из себя, - тогда ты тоже твердил что с тобой ничего не случится, переживал что меня убьют. А вышло наоборот. Я до сих пор помню твои глаза полные боли, как кровь заливала твою футболку, - из глаз девушки покатились слёзы, а у меня в сердце что-то защемило. Как я могу смотреть, когда она плачет? Это были обычные слёзы, не истерика, но я видел, что они изливаются откуда-то из глубины души, оттуда куда нет никому допуска. Рывком вскочил кровати, в один шаг преодолел расстояние разделяющие нас и заключил её в объятия желая успокоить, - как ты мог! Как ты мог меня оставить там! - тихо всхлипывала она, а я лишь теснее прижимал её к своему ноющему боку и молил про себя лишь об одном. Что бы она не плакала, от этого было нестерпимо тошно, хоть в петлю лезь. Так мы и стояли пока Ася не успокоилась, только тогда я разжал руки. Она уже спокойно прошлась по комнатке, - вот собственно и всё.
Всё? Лихо. Этого 'всё' стало так много, что в голове было не протолкнутся от мыслей. Одна была самая явная и я не смог её не задать:
- А кто отец Хоуп, - спрашивал, а внутри всё дрожало, что сейчас она назовет кого-то другого, не меня.
14.09
- Ты что обалдел? - моментально вскипела девушка, - ты за кого меня принимаешь?
- я тебя ни за кого не принимаю, я спрашиваю, - и хотя моё лицо было спокойно, а тон серьёзен, внутри прыгали солнечные зайчики, от того как она отреагировала на мой вопрос, от этого в сердце селилась что отец я. Эйфория затопляла душу, хотелось, бегать, кричать, сжимать в объятиях эту вздорную девчонку. Чем больше я с ней общался тет-а-тет, тем больше уходили неприятные ощущения, от этого человека. Я даже не удивлялся, что был с ней, с таким человеком рядом, должно быть весьма неплохо, шумит конечно много, но и у меня не нордический темперамент.
Тем временем Ася подскочила ко мне и потянула меня за ворот футболки, порываясь приблизить свои глаза к моим, хватка была не слабой и я, дабы не рвать новую вещь, послушно наклонился:
- Послушай ты, напыщенный индюк, - в её лазах я видел гром и молнии праведного гнева, - у меня в жизни был одни мужчин, и никогда не было и не будет другого.
Я уже получив ответ на свой вопрос, захотел её позлить, так забавно это у неё выходило - бесится, мальчишество конечно, но мне было так хорошо, так счастливо, что жутко хотелось дурачится:
- Да? И кто он? Познакомишь?
Кажется, она разгадала мою игру, потому что громким хлопком зазвучала пощечина, а шея вспыхнула новой болью:
- Дурак!
- Я хочу это услышать.
- Да ты меня до белого каления доведёшь! - она опять кричала, но совершенно необидно, - конечно ты!
- Я, - и мою морду осветило блаженное выражение, - я знал, что это ж-ж-ж не спроста, - а потом сграбастал её в объятия и стоял тихонько покачиваясь, всё хорошо, всё даже отлично.
Конечно, отлично, засвербел мерзкий внутренний голос, если только не учитывать, что у Германа было одно характерное отличие которого у тебя нет. А Ли то прав, ты выращенный! ВЫ-РА-ЩЕН-НЫЙ! По спине пробежал холодок и ладони покрылись липким потом. А ведь и правда, это хорошо если меня просто воссоздали, а если это была обычная пластическая операция и я им никто и звать меня никак? Да уж, именно так меня и зовут. Руки уже во всю дрожали, и я отпустил девушку.
- А если Ли прав? - голос был какой-то ломкий.
- В смысле? - брови Аси взлетели вверх, и она вглядывалась в моё лицо, силясь понять, что у меня в черепной коробке происходит.
- Если Ли прав и я клон или ещё хуже жертва косметологов. Да даже не если, я склонен с ним согласится. Ты же видела, как Германа убили.
- Да ... - по началу она не совсем понимала к чему я клоню, - я видела, как в него выстрелили, попали в спину, полагаю под лопатку, на вылет...
- Скорее всего попали в сердце, может в лёгкие, но он был не жилец...
- Да пошел ты! Я что не могу узнать своего любимого мужчину! Это ты! Я в этом не сомневаюсь!
- Ты веришь глазам, - сил как-то совсем не осталось, и я с трудом опустился на кровать, - ты... спасибо, что рассказала... а сейчас я себя что-то плохо чувствую. Я прилягу
- Герман, ты что там себе напридумывал? Герман! - она трясла меня за плечо, а я с трудом её слышал и видел, весь мир затягивало серым туманом. Выращенный. Орудие Общества. Зачем? Чтобы уничтожить эту девочку? Я не смогу. А что если у меня что-то в голове и смогу?