Все были под впечатлением от рассказа Штольца, от его возраста, да и, наверное, от всего. Ужин прошел в полном молчании, да и ко всему прочему Кара превзошла сама себя, мясо было великолепно.
Мы пробыли у Штольца ещё несколько дней, помогая милому старику, стараясь сделать всё, чтобы после нашего ухода ему как можно дольше было удобно жить. Эрик набрался сил, мастерил и ремонтировал всё, что попадалось ему под руку. Мы с Карой ходили на охоту, заготавливая старику мяса, ведь сам он делать этого не мог. По его признанию он редко ел белковые продукты, пять лет назад ему стало тяжело заботиться о курах, и он перестал их держать, теперь, разве что, шальной кролик, решивший полакомится посадками, попадался в силок, расставленный на огороде, но это бывало очень редко. Для нас вообще было чудом, что он так долго прожил, при условии своего отшельничества, ни лекарств, ни врачей, да ничего, по большому счёту, у него не было, когда я его спросила, он лишь лукаво улыбнулся:
- Природа нам даёт всё, что необходимо.
Но вот, всё что было в наших силах, мы сделали, и надо было двигаться дальше. Нам не хотелось покидать уютный и приветливый дом, но у нас была цель. Собравшись, мы простились с гостеприимным старичком, пообещав его иногда навещать.
- Когда я умру, - сказал на прощание Штольц, - я хочу быть похороненным. Вы, хотя бы, имеете представление, где моя изба.
Мы обняли его на прощание и ушли. Минуло уже больше месяца как мы ушли из Ормуса. По моим подсчётам начался новый год. Январь в наших широтах был холодный и богатый метелями месяц. В первую же ночь ветер рвал нашу палатку, как будто хотел её унести куда-то в космос. После тепла и уюта уснуть под эти завывания было очень трудно. Пока мы гостили, юноша смастерил нам лыжи из старых досок, теперь идти было удобнее. Через два дня бор начал редеть, и мы подошли ещё одному городу.
Этот явно был обитаем. Но это несло в себе как положительные, так и отрицательные моменты. У нас была возможность разжиться продовольствием, но в то же время вероятность оказаться в Лагере возрастала.
- Мне страшно, - честно сказал Эрик, пока мы в нерешительности остановились у кромки леса, - когда мы подошли к Ормусу, я так не опасался.
- Это всё опыт, - философски изрекла мулатка, но я была согласна с Эриком, неожиданно и меня пронзил страх.
- Пошли, - безапелляционно подтолкнула нас подруга, и мы двинулись в перед, на встречу к неизвестности.
'Машиностроительный' - гласила табличка у главных ворот, похоже, основатели решили не очень заморачиваться названием. Этот город тоже имел свой неповторимый облик. Дома были каменными, но ярко раскрашенными. Заводы возвышались огромными махинами над двухэтажными жилыми строениями. Побродив по улицам, мы поняли, что безработица тут не буйствует как в Ормусе. Было решено зайти на ближайшую проходную:
- Нам нужен комитет по трудоустройству, - молвил парень улыбчивому охраннику, он с удовольствием нас проводил в аккуратный кабинет, в котором сидела милая женщина лет тридцати пяти. Она нас тоже приветствовала улыбкой.
- Добрый день, чем я могу вам помочь?
- Нам необходима работа, - ответила Кара, - один повар и двое разнорабочих, - кадровичка посмотрела в свой планшет и снова улыбнулась.
- У нас есть такие вакансии. Мне нужно ваше удостоверение, справка от комитета по здоровью и справка с прошлого места работы, - её улыбка стала прямо таки лучезарной.
- А если этих документов нет? - осторожно поинтересовался Эрик, - точнее удостоверение есть, а вот с остальным получается небольшая заминка, поселение в котором мы жили, разрушили повстанцы.
- Повстанцы? - взгляд её посуровел, - вы говорите, где и когда работали, мы отправим запрос, а вы, тем временем, пройдёте медицинское освидетельствование, - при этих словах она нажала какую-то кнопку на столе, не успели мы ретироваться, как появились четыре дюжих молодца, - прошу проследовать за нашими сотрудниками комитета по безопасности, - теперь всё в ней выражало брезгливость. Это было плохо, очень плохо.
- Вот так глупо попасться, - буркнул мне на ухо парень, когда мы пошли за мужчинами.
Он сильно волновался, оно и понятно, по нам с подругой можно было найти информацию, а Эрик уже лет десять был вне закона, он был лагерный, ему была одна дорога - назад, и это обнаружится стоит провести анализы. Я посмотрела на мулатку, её взор оценивающе метался по стенам, она искала выход из этой ситуации и не находила. Нас завели в большое помещение, в котором в два ряда стояли обычные койки.
- Побудьте пока здесь, за вами придут, - обронил один из верзил, другой корректно, но жёстко снял наши рюкзаки один за другим. Они вышли, заперев дверь на замок и унеся наши вещи.
- Да что ж эта за напасть то такая! - заметалась по комнате девушка, - почему, когда мы путешествуем, нас норовят закрыть? - от невозможности никак выпустить злость он накинулась на Эрика, - чёрт дёрнул тебя за язык! Помолчать не мог? - она подскочила к нему и принялась трясти, схватив за грудки.
- А то ты бы не спросила? - меланхолично поинтересовался он, голова юноши заваливалась на бок от того, что подруга, не переставала, его трясла, будто грушу. Я коснулась её плеча, успокаивая.
- А ты что меня успокаиваешь? - резко развернувшись ко мне, закричала она, - думаешь здесь все такие же добренькие как у тебя в селе. Вас обоих заберут в Лагеря, дура! - Кара боится остаться одна, и переживает за нас, поразила меня мысль, мы были единственными людьми, которых она подпустила к себе так близко, после расставания со своим суженым, она даже за Эрика переживала. Я не знала, что ей сказать и как успокоить. Она обессиленно опустилась на кровать. Я села рядом, тихонько гладя её по плечу, - не трогай меня, - вяло попыталась отбрыкнуться от меня подруга.
Юноша улёгся на лежанку, закинув руки за голову, казалось, он лежал не на тюремной койке, а на лугу, подставляя лицо тёплым лучам. Мулатка сидела, ссутулившись, уткнув нос в ладони, а я прямо будто аршин проглотила и мы ждали. Ждали, как решится наша судьба. Ждали, кто же войдёт в эту дверь. И если ребята предполагали, что может произойти, то для меня всё это было полной загадкой.