....Она была... бледна, как смерть...
С косой. И без перчаток.
Стакан наполненный на треть
был водкой. Опечаток

мне допускать здесь не резон -
ведь не допустим, братцы? -
да и потом - в такой сезон 
чего б ей не надраться?

Махнула треть, затем еще
хватила полстакана.
Затем ей выписали счет...
"Мадам, Вы никакая, -

сказал плешивенький бармЕн, -
Вам надо бы проспаться!"
Она в ответ - "Пошел ты, хрен!
Налей еще - с пол-пальца."

Затем, шатаясь и валясь 
на стол, на стойку, стулья,
она к диджею - "Грохни вальс.
Нет, лучше аллилуйю!"

Ей продышаться предложил
какой-то толстый дядя -
видать, из местных, старожил.
Она ему, не глядя,

влепила пару оплеух
и стульчик опрокинув,
ушла. Я, натянув треух,
пошел за ней. В бикини

простудится еще она -
под норковой шубейкой 
у ней же нету ни хрена.
Ах, черт! Судьба-индейка...

Она стонала на углу, -
не тех, не Патриарших! -
лицо просвечивало мглу -
мертвец, из гроба вставший...

Я подошел - "Пардон, мадам!
Помочь? Не все так плохо.
Я понял - на душе бедлам..".
Назвала скоморохом,

пыталась плюнуть мне в лицо.
Но не смогла подняться.
Ругала матом молодцов
каких-то... так... невнятно.

Потом сдалась, - ох, перегар!- 
головку на плечо мне
сложила. Медный портсигар
откинула никчемный -

он был так безнадежно пуст,
сколь -безотчетно!- дорог...
Мне вспоминался Златоуст
к чему-то... Стекся город

в туманной дымочке ночи...
И я влюбился - понял...
Она пыталась отличить
меня от стен, но бонус

был явно вычерпан  ее...
...Потом ловил машину,
потом тащил ее - тряпьем! -
к себе и лил с кувшина...

Но не проснулась. Эх, ну что ж,
постлал ей на диване.
Она, во сне мыча - "не трожь" -
все путалась в нирване...

А я выкуривал -всю ночь!-
из легких те остатки -
ростки любви... Увы мне! - Но
они взрастали стадно...
..............................
Такой, друзья, ёксЕль-моксЕль,
такая вот исторья....
И хоть давненько облысел -
не вырезать под корень

ростков мне этих, так, смеясь,
той женщиной рожденных...
...Эх, где теперь она,  моя
кабацкая мадонна...?

завершено 02.12.2006...