Аннотация: Первая глава... (пока "draft" - мысли вслух)
*** Предисловие
До греческих календ можно ждать милости от судьбы, но если родился мхарром, то участь твоя незавидная, время твоё - дожди - и тело изнемогает от влаги, сочащейся сквозь поры, наполняющей тебя мутной тоской о несбыточном счастье - жаре, расплескавшейся от горизонта до горизонта. Но что если это мираж? Что если пустыня - всего лишь сон, длящийся полгода? От сезона ливней до сезона гроз. От одного безумства стихии до другого. Между ними жизнь, остальное - смерть. Или подобие смерти среди высушенных зноем камней, занесенных к середине лета песками.
Где-то там, в глубине подземелий, среди нагромождения валунов бъется сердце мхарра, и кроваво-пурпурные отблески падают на своды пещеры. На гладких стенах высечены письмена. Их смысл тревожен, но разгадать их некому - кто мог бы их прочитать давно умерли. И тысячелетья мертвы те, кто знал, что такое мхарр - исполинское существо, разметавшее тело по пустыне, высоким горным хребтом вознесясь над песками.
***Дорога в горы
* * *
Квартира Алексея
- ...и тогда ты закончишь свою диссертацию? - голос Марины доносился сквозь плеск воды и поэтому звучал приглушенно.
Когда? Тогда, тогда... Слова звучали, словно колесные пары на стыках рельс. Неизвестно, когда закончится это бесконечная изматывающая гонка за призраком, исчезающим в конце длинной вереницы слов. Венец его труда - точка в конце списка литературы - была маленьким, еле заметным пятнышком посреди бесконечной плоскости бумаги, аккуратно нарезанной на листы и заполненной бессмысленной чередой слов. Это давило, висело дамокловым мечом долгих пять лет. Еще немного и он станет вечным подмастерьем, без средств к существованию, без смысла жизни и без надежды выкарабкаться на самый верх академического олимпа. Алексей вздохнул и попытался еще раз прочитать гранки статьи, которую во что бы то ни стало надо было сдать в журнал до вторника. Выпускащий редактор "Археологии" уже несколько раз звонил, трубку брала Марина, мило беседовала с разъяренным, изрыгающим огонь драконом на другом конце провода, а потом с укоризной смотрела из-за левого плеча на экран ноутбука, по которому ползали карты Средней Азии. Но Алексей угрюмо молчал и кликал мышкой на очередную ссылку и проваливался, исчезал, растворялся в ещё одном сайте с эзотерической чепухой и откровениями совершенно неадекватных искателей кладов и прочих одержимых вселенской суетой людей.
Когда... Когда...
- Да никогда! - сказал он больше самому себе, но Марина услышала.
Заглянув за шкаф, в его уютное гнездышко, его эрмитаж и жилище отшельника, она укоризненно посмотрела на гору окурков, просыпавшуюся из пепельницы и сказала:
- Если ты и дальше так будешь себя мучить, то мы расстанемся. Я не хочу жить с хладным трупом, целовать высохший череп и заниматься любовью с мумией. Или мумиём? - она озадаченно посмотрела на потолок и хмыкнула. - Кстати. мумиё нынче снова в цене. Помнишь девяностые? Все рынки были завалены этой мерзостью. Хотя, умные люди говорят, что от многого помогает. Хочешь, мы съездим в твою проклятущую Азию и ты вылечишься от хандры?
Алексей не слушал трескотню взбалмошной подруги, но последние слова его огорошили. Он обжег губы, по ошибке сунув сигарету не тем концом, дернулся от боли и сбил на пол пепельницу. Чертыхаясь полез под стол, но столкнулся лбом с поспешившей на помощь Мариной.
Посреди книг и разбросанных рукописей они лежали на старом вытертом ковре и хохотали, склоняя на все лады смешное слово "мумиё" и всячески соединяя его с "хандрой".
* * *
Поиск денег на экспедицию_идея
На последние деньги они посидели в ближайшем кафе, обсуждая детали поездки. Были веселы и в то же время отчаянно напуганны. Все-таки не каждый день принимаешь решение о том ехать или не ехать в экспедицию. Тем более, никем не санкционированную и никем не оплачиваемую. И тем более никому не нужную, кроме них самих. Статья подождет, а, может, вскоре, и никому не будет нужна. Вечером в очередной раз позвонил выпускающий редактор и загробным голосом сообщил, что место, зарезервированное под статью уже занято. Правда, он надеется на дальнейшее сотрудничество, но сомневается, что в ближайшие полгода будет возможность разместить материл на тему палеоконтакта. Да и саму рубрику "Занимательная археология" закрывают, так что он сам должен понимать - меняется формат журнала. Алексей весело нахамил редактору, посоветовав также сменить цвет обложки на желтый, правда, потом пожалел, но было уже поздно, Обиженный редактор сухо попрощался и повесил трубку. Мосты были сожжены. Денег от этого не прибавилось, до зарплаты было далеко. Он было загрустил. но Марина быстро подняла ему настроение, заметив, что сожженные мосты всегда дурно пахнут, зато как горят! Да он не особо расстраивался. В личных запасниках лежали несколько вещичек, не представляющих ничего особенного, но очень дорого оцененные на черном рынке. Надо было лишь найти достойного покупателя, который бы хотел пополнить свою никчемную коллекцию древнего мусора. Слава богу, не перевелись еще чудаки на Руси, и подобный археологический хлам можно было выгодно сбыть. Правда, было тут одно "но". Один коллекционер недавно умер, а другой переехал на ПМЖ в места не столь отдаленные, то есть в Швецию, так что надо было найти кого-то, кто согласился бы на честный обмен: безделушку - на дензнаки. С этим бесхитростным предложением, Алексей обзвонил всех знакомых, и только один старинный приятель откликнулся на его просьбу встретиться и обсудить проблему денежного обращения и организации складских запасов в Древнем Египте.
* * *
На кафедре
На кафедре было тихо и как-то по-особенному уныло и пусто. Алексей поздоровался с испуганным аспирантом, который заметал в совок черепки очередной бесценной чаши, раскоканной при попытке состарить ее искусственным путем. Интересно, остались еще специалисты, понимающие, что происходит в современной археологии? Алексей вздохнул и завернул за угол, где за портьерой скрывалась еле заметная дверь каморки-кладовки-хранилища или черт-знает-как-называть этот закуток. Оглянувшись зачем-то и удостоверившись, что никого в зале нет, он отомкнул ключом лязгнувший замок и, тихо скрипнув петлями, вошел в полумрак крошечного кабинета, напоминающего узкий склеп. В дальнем его конце, посреди залежей образцов, он откопал два маленьких свертка и осторожно положил их в карман плаща. Шорох заставил вздрогнуть, он стремительно обернулся и увидел в дверном проеме силуэт с жезлом. Человек сделал шаг и вышел в полосу света, косо падающую из щели между штор.
- Алексей Викторович, а вы никому не расскажете? - аспирант смущенно крутил в руках обрубок щетки и нервно подергивал плечом.
- Саша, помилуй, какого черта мне нужно кому-то докладывать о твоих экспериментах?!
- Ну...
- Отправлятесь-ка лучше в экспедицию и добудьте что-нибудь настоящее, - Алексей ободряюще улыбнулся молодому коллеге и попытался бочком протиснуться к выходу. Но тот подозрительно посмотрел на его оттопыривающийся карман и загородил проход.
- А вы тоже запрещенными делами занимаетесь! - ликующий голос Саши разнесся по залу и затерялся где-то высоко в лепнине потолка.
Алексей поморщиился, вынул из кармана две заготовки из китового уса и расписку заведующего кафедры с разрешением на вынос артефактов для проведения независимой экспертизы. Саша побледнел и молча отступил, опрокинув несколько черепков.
- Уберись тут, - брезгливо сказал Алексей и не оборачиваясь пошел к выходу. Уже за порогом он услышал меланхолическое шорканье щетки и унылое бормотанье подмастерья от науки.
* * *
Макарова. Лит.кафе
На улице похолодало. Ветер нес наискось, через маленькую прямоугольную площадь холодную морось. Весна еще не закончилась, хотя по календарю уже давно должно было быть лето. Погода напоминала о близости северного моря: серое небо и синюшного цвета пятно солнца, скрытого за низкими облаками, да струи усилившегося дождя, взбивающего над асфальтом грязные фонтаны тяжелых брызг.
Алексей не рискнул открыть зонт из-за сильного ветра, только поднял воротник и втянул голову в плечи. Зачем-то оглянувшись на странный памятник, похожий на человека, вырастающего из дерева, он побрел в сторону набережной, придерживая кепку, которую налетевший шквал пытался сорвать. Времени было достаточно, чтобы дойти до литературного клуба-кафе, в котором можно хоть немного переждать ливень и выпить чашечку кофе, а если повезет, то поболтать с завсегдатаями об особенностях современной литературы. Если не повезет, скоротать время за просмотром ленты сообщений на коммуникаторе, благо интернет в кафе бесплатный. Но может и совсем не повезти, если опять там торчит этот беспардонный толстяк, считающий своим долгом путем пыток и расспросов вытянуть из специалиста по истории несуществующие факты и подробности из быта древних славян. Видите ли, этот воинствующий графоман пишет добротное славянское фэнтези и вдобавок ко всему еще и тайный ролевик. Последнее слово было Алексею непонятно, но он специально посвятил вечер изучению в сети этого странного проявления эскапизма. Благородный порыв современников - назад в сказку! - был им неоценен и он с иронией признал, что исповедающим эту забавную религию людям надо было пойти дальше и начать разыгрывать в лесу, поближе к природе, сцены из первобытной жизни. По крайней мере мозг древних людей не был забит сентенциями типа Добра и Зла и непременно и именно так - с заглавной буквы. Да что там говорить... Его терзания по поводу теориии палеоконтакта, оказывается, еще не предел человеческой глупости и упорства в заблуждениях. Есть и более запущенные случаи, в которых требуется уже хирургическое вмешательство, например, мечом или крестом или, на худой конец, колом или каленым железом. Ну, или хотя бы назначить из человеколюбия этим несчастным людям в кольчугах терапевтические процедуры с колдовскими зельями, чтобы немного протрезвели и вышли из узости сознания древних на какой-нибудь новый уровень. Например, на уровень пророчеств или миропонимания потомков. Наверное, все-таки слабо вьюношам с мечами и длинными волосами да девушкам с луками-стрелами и взором горящим - взять да и перестать играть в жизнь, а просто начать жить.
Старею, подумал он и осторожно заглянул в окно клуба.
Ну, конечно, ему не повезло. Ролевик был там. Фантасты о чем-то громко спорили, сгрудившись на одном конце большого овального стола. Испуганные поэты собирались покинуть этот бедлам и спешно упаковывали листы распечаток стихов в пластиковые пакеты.
Алексей все-таки решил укрыться от усилившегося дождя. С тоской посмотрев на дома набережной Макарова, на которых поблизости не было ни одной таблички с надписью "кафе", он осторожно открыл дверь и столкнулся нос к носу с ведущим поэтической секции.
- Здравствуй, док! Спешу! - встрепанные волосы тут поэта же вымокли и обвисли по щекам неряшливыми космами, смешно огибая уши.
- Да-да! Привет! - сказал Алексей удаляющейся спине, наконец-то вошел, оставляя на полу мокрые следы, и, сняв плащ, с отвращением сунул зонт в корзину рядом с вешалкой. Театр начинается с гардероба? Увы, театр начинается, как и любое учреждение - с вахтера. Показав охраннику клубную карту, он прошел к кофе-машине и с наслаждением вдавил кнопку двойной порции. За исключением ненужных разговоров, в клубе все было неплохо устроено. Но что еще ждать от литераторов? Смешно предполагать, что те, кто привык разить словом, будут пользоваться в спорах другим оружием. Спрятаться за книжными шкафами с прошлогодними новинками не удалось. Фэнтезист настиг его и потащил в большой зал к народу.
- А вот Алексей Викторович нас и рассудит! - громогласно произнес ролевик и сунул ему в руки увесистую распечатку. Спасти его в этот момент мог только господь бог или хозяин сего чудного заведения, но первый так и не соизволил спуститься с небес, а второй удачно проскользнул к себе в кабинет, поприветствовав издалека и ободряюще улыбнувшись несчастному эксперту.
- Так в чем же разногласия? - эксперт, конечно, должен быть нейтральным, но Алексей не скрывал раздражения.
- Не поверите, дело в фантастическом допущении, - бородач раскрыл рукопись на странице с иллюстрациями и ткнул карандашом в рисунок.
На картинке был изображен ледник, окруженный амфитеатром горных пиков, а посередине ущелья двугорбым выступом громоздились огромные валуны утеса.
- И? - Алексей на самом деле ничего не понимал и поэтому злился.
- Она живая!
- Кто?!
- Скала...
Над дверьми тоненько тренькнул звонок, оповестив о прибытии очередного посетителя.
* * *
Встреча на Стрелке
Попрощавшись с фантастами, Алексей чуть ли не бегом зашагал к Стрелке, где его должне был ждать покупатель. Черт знает что происходит, думал он, пробираясь сквозь туман мелкой мороси к Бирже. Ветер усилился, настроение упало ниже нуля. И все из-за какого-то проклятого рисунка. Невозможно, чтобы его идею вот так вот просто украли! Но ведь он не писатель, и даже уже не специалист, пишущий забавные статейки для серъезного журнала. Он-то каков! Как сопливый малец повелся на розыгрыш, поверил в небывальщину! Алексей был раздосадован. Надо же такое выдумать: подвижные горы, бродячие холмы, коварные пришельцы, двигающие утесами и глыбами гранита. Если дальше развивать мысль и отчаянно фантазировать, то почему бы не объявить горные хребты гигантскими существами? Абсурд, Ох, как ему все это не нравилось. Потому что он был в горах не раз. Сколько восхождений он сделал до того как решил оставить альпинизм и перестал ездить в горы? Что-то около тридцати. Вполне достаточно, чтобы понять - горы это бездушные камни, ничего в них сверхъестественного нет. И мистические существа, которыми люди населяли опасные места - это всего лишь плод воображения, фантомы, психические процессы осознания ничтожности человека перед стихиями природы. Может, поэтому...
- Док? - его кто-то окликнул, Алексей повернулся, но не узнал подошедшего к нему человека. Откуда неизвестный знает его прозвище? На незнакомце болтался необъятных размеров плащь с большим капюшоном, но больше всего поражали глаза на изможденном лице. В них мгновениями вспыхивал дъявольский огонек, но тут же гас и взгляд снова становился отрешенным и утомленным.
- А кто вы?
- Неважно, - незнакомец быстро оглядел Биржевой мост, забитый автомобилями и продолжил: - Покупатель не придет. Я - покупатель. Назовите цену.
- Жизнь бесценна, - назвал пароль Алексей.
Человек в плаще внимательно посмотрел прямо ему в глаза и, четко проговаривая слова, произнес: - Алексей Викторович, вы в самом деле без пяти минут профессор или это выдумки вашего знакомого?
Да чтож это такое сегодня?! Встречи одна чуднее другой!
- Молодой человек, а хамить не надо!
Незнакомец не стушевался, не стал фыркать, мол, старый козел, учить вздумал, а тихонько взял Алексея под локоток, но так, что тот чуть не взвыл от болезненного покалывания защемленного нерва, и повел его к Стрелке прямо среди потока машин. И этот путь запомнился размазанным штрихом, словно не было его вовсе: все мгновенно перенеслось и перевернулось, и машины тихо стояли в пробке, а, может, неслись сквозь них, но оказались они с человеком в плаще вдруг и совершенно неожиданно около Ростральных колонн, где вроде бы неспешно прогуливались и особо ни о чем не разговаривали, а больше тягостно молчали.
- У вас закурить не найдется? - Алексей мял в руках насквозь промокшу пачку "Честерфильда" и не знал куда ее выкинуть.
- Не курю.
- Жаль...
И дальше молча - до памятного знака, на котором раскинулась бронзовая схема Стрелки Васильевского острова с надписями под маленькими домами. Когда молчать стало уже совсем нестерпимо, а площадь пугающе быстро опустела: то ли дождь этому был виной, то ли две странные фигуры посреди сквера рядом с парапетом , но Алексей вдруг подумал, а собственно, чем он так дорожит? - этими никчемными безделушками, цена которым в базарный день - полушка? Что его так испугало? Стремительное бегство через дорогу? Да полно растраиваться из-за пустяков. Алексей решительно выложил на парапет две пластины из китового уса:
- Забирайте так...
Он увидел, как напрягся конвоир, и это втайне порадовало его. Да пусть, это лучше, чем потом разбираться с приятелями этого странного человека с блуждающим взглядом. Не дай бог, узнают адрес и нагрянут с тайными помыслами, а если дома будет Марина, то не миновать беды. Будет драться до последнего, хоть это последнее и не стоит ничего. Ведь жизнь - бесценна.
- Нет, Алексей Викторович, я не вор и не бандит. Мне не нужны подачки и откупы.
Незнакомец был даже не взволнован, а обескуражен подобной щедростью.
- Так в чем же дело? - Алексей пытался быть спокойным, но голос его предательски дрогнул. - Вы пришли, чтобы забрать у меня эти поделки, так забирайте. Мне они не нужны, раз я их продаю. Нужда заставила. Есть такое неприятное состояние, когда требуются не деньги, а их определенное количество. Для конкретной цели. Впрочем, вам это не понять. И все-таки, хоть мы сейчас расстанемся и больше никогда не увидимся - как вас зовут?
- Василий, - человек в плаще наконец-то назвал себя и порывшись в карманах необъятной накидки вытащил сверток.
- О, нет! Я же сказал, деньги мне не нужны!
Василий странно поглядел на него и развернул грязную тряпицу из которой ему на ладонь скользнул продолговатый кусок железа, покрытй непонятными знаками.
- Это не деньги, но это, - он сделал многозначительную паузу, - это наверняка спасет вам жизнь.
- Надеюсь, не раз. Знаете ли, она у меня в последнее время слишком бурная и насыщенная.
Василий не заметил сарказма, так был увлечен разглядыванием двух костяных дощечек.
- Извините, - рассеянно произнес он, и ловким движением расщепил одну из заготовок, которая распалась на две половинки и в ложбинке сверкнула золотая нить.
Ах, как все обернулось! Ох, какой же я дурак! Алексей с досады сжал руки в карманах и больно поранился о грани жезла, который всучил ему Василий. Но деться было некуда, по законам жанра - торг состоялся. Он получил кусок железа, покупатель, кем бы он ни был - золотую цепь ручной работы, искусно спрятанную в ничего не стоящем костяном футляре. Но мучения его на этом не закончились. На внутренней стороне створок второй заготовки оказалась примитивная карта. Василий мельком взглянул на нее, удовлетворенно хмыкнул и попытался собрать две половинки вместе, но не рассчитал усилия и открыл еще одну потайную нищу из которой в промозглую хмарь вырвалось маленькое черное облачко, запачкав археологу плащ. Как могло нечто остаться в такую погоду сухим, Алексей не знал, зато его озадачило то, что незнакомец вдруг оказался в нескольких метрах от него и ничего не сказав, начал быстро удаляться, становясь зыбкой фигурой среди струй дождя.
Алексей пожал плечами, поднял из лужи развалившийся амулет - а чем же еще мог оказаться кусок китового уса, как не каким-нибудь оберегом? - и задумчиво зашагал через Биржевой мост в сторону Петропавловской крепости.
* * *
Петропавловка
Алексей стоял на берегу Заячьего острова, у начала пляжа рядом с Комендантской пристанью и бездумно смотрел на фарватер. Мимо проплывали катера и баркасы, переоборудованные для перевозки туристов. В отдалении воды Невы бороздили прогулочные теплоходы. Из-под Биржевого моста стремительно выныривали "Метеоры", резко теряли ход и, опустившись с подводных крыльев на брюхо, медленно ползли к пристани у Зимнего дворца. Стрелку заслонял большой фонтан, расположенный прямо на воде, и над его струями возвышался тусклый купол Исакиевского собора.
Дождь стих, лишь изредка крупные капли падали на песок, выбивая лунки в изъеденных непогодой останках песчаных скульптур. Выставка под открытым небом закончилась месяц назад, но нелепые фигуры, непохожие уже ни на что, до сих пор уныло возвышались над пляжем. В один из искусственных холмов была воткнута табличка "Купание запрещено", на которой какой-то шутник приписал: "Оставь надежду всяк входящий в воду". Буквы "на" в слове "надежда" были косо перечеркнуты и над чертой красовалась кривая "О".
Алексей медленно брел, рассматривая то, что осталось от выставки. Не сказать, чтобы он был огорчен потерей образца. Справка все равно была липовой, на случай. если кто-то пожелает узнать, откуда у него эти поделки древних косторезов. Да и сами они были лишь частью тайной коллекции Алексея, собранной за долгие годы занятия археологией. Платили мало, и чтобы выжить надо было крутиться. Все, что не представляло исторической ценности, бесследно исчезало, списывалось как неподлежащее реставрации и просто "на бумаге" выбрасывалось. А что поделать - площади фондов не выдерживали количества экспонатов. Цинично? Может быть. А не цинично выкинуть целый пласт истории отдельно взятой страны и заменить его на стекляные бусы, которых младореформаторы натащили неизмеримое количество?
Ему стало тяжко от этих мыслей, которые раньше вызывали приступы глухой ярости, а сейчас лишь легкую ностальгию о прошедших временах. Наверное, все-таки старею, подумал он и остановился рядом со скамьей. раздумывая, стоит ли садиться или лучше не мочить подсохшую на ветру одежду.
По дорожке, навстречу ему спешил человек. Приблизившись настолько, что можно было разглядеть его лицо, он отчаянно засигналил зонтом и почти побежал, смешно перепрыгивая через лужи и размахивая портфелем. Алексей недоуменно оглянулся: на набережной Петропавловки он был один. Странности сегодняшнего дня были просто изумительны, он никак не мог вспомнить, где же он видел этого человека. Но затем его осенило - это был секретарь покупателя. Вот незадача-то...
- Алексей Викторович, здравствуйте! Вы нас напугали, мы думали что-то стряслось, когда не нашли вас на Стрелке. Хорошо что я увидел вас с набережной. Но надеюсь, все в порядке? Вы принесли товар?
От этого простого слова "товар" заныло в груди и сердце ухнуло вниз, трепеща словно сбитая камнем птица. Не надо было связываться с этим, так называемым, бизнесом. Девяностые канули в лету, но ничего не закончилось - извращенное понятие чести - долг платежем красен, ... и т.д. и т.п. - действовало все так же - некорректное поведение с патнерами каралось жестоко и болезненно. Черт дернул ввязаться в эту сделку... Он начал лихорадочно придумывать причины, но не мог придумать ничего путного и тем более солгать. Но что-то сдерживало его и сказать полную правду об утере одной из костяных дощечек. Он, конечно, мог ограничиться продаже одной, но вспомнил, что наплел с три короба о магической силе именно двух, и именно в комплекте. И совершенно невероятно - он понял, что не может продать ту половину, которая осталась после столь нелепого грабежа. Собственно, он сам отдал в руки незнакомца эту пластину из китового уса. Кто бы знал, что она с секретом. Надо было догадаться, ведь специалист он или кто? И неожиданно честно признался:
- Знаете, появились некоторые обстоятельства, которые делают наше соглашение недействительным.
Секретарь молча выслушал его и участливо ждал продолжения. Алексею ничего не оставалось, как торопиво начать оправдываться:
- Нет, нет, сделка все равно состоится, но позже. Видите ли, появился третий предмет из этой коллекции, который хотелось бы найти. Для этого необходимо съездить в одно место и просто его забрать. Нет, конечно же это не так просто, как кажется, но, поверьте, мне доподлинно известно, что третий предмет намного сильнее, сами знаете в чем. Три предмета дают трилогию, триптих, в них сосредоточены силы, которые подчиняются тройной синергии...
"Что я несу?! Ужас какой-то..." - подумал он тоскливо и отстраненно. - "Это же не ученый совет. Это же может стоить мне жизни. Ну, или не жизни, но репутации точно".
- Так сколько времени это займет?
- Могу сказать только приблизительно - около месяца. Но ценность этого артефакта...
- Неустойка.
- ... и его сила... Простите?
- Так как сроки нарушены, цена не возрастает. Три предмета по цене двух. Торг не уместен.
- Но помилуйте!
- Нет возможности вас помиловать. Мы тоже посредники и из-за вас попали в неприятную ситуацию. Делайте что хотите, ищите ваш драгоценный третий предмет где хотите, но ровно через месяц мы с вами свяжемся. Надеемся, все сложиться удачно. Иначе...
- Да-да! И я тоже надеюсь!
Алексей зачем-то хихикнул и замолчал.
- Прощайте!
Секретарь развернулся и быстрым шагом пошел в сторону деревянного мостика.
"Интересно почему он все время говорил о себе во множественном лице? Это профессиональный курьерско-секретарский стиль или нервное расстройство?" Алексей пытался приободрить себя, но на душе было тяжело и гадко от собственного бессилия повлиять на ситуацию, в которой он оказался по воле случая, но в сущности по собственной глупости и неопытности в столь тонких отношениях как торговля. Но он пытался скрыть от себя правду - если бы он был осторожен, если бы он был честен с самого начала. Сдалась ему эта экспедиция. Да будь проклят этот постылый палеоконтакт! Что же делать, как же быть? В расстроенных чувствах он дошел до метро. Перед "Петроградской" как всегда была очередь и в угрюмой толкотне он провел четверть часа. И все время шел дождь.
* * *
Нежданная удача
Дома тоска стала отчетливей и больнее. В пустой квартире сквозняк шевелил листами рукописей, разбросанных по комнате. На дисплее компьютера мигала иконка пришедшей почты, но читать сообщение не хотелось - лимит плохих новостей был исчерпан еще вчера, когда ему отказали в публикации. Даже этот паршивый журнальчик со смешным названием "Археология сегодня" отказался печатать его статью о палеоконтакте. Да и пусть! Нет такой темы для исследования. Нет и никогда не было. И сам контакт, якобы случившийся в глубокой древности, - не более чем миф. Утопия, придуманная, чтобы оправдать все то, на чем строилась эзотерика. Не было пришельцев. Никто нас не создавал. Мы сами только то, чем мы хотим быть. Или казаться. Не более, но и не менее. Надо оставаться человеком во всех тайных и явных смыслах. И, может быть, тогда на нас обратят внимание. Кем бы они не были. А когда мы сами не можем ответить на простой вопрос - что ж мы так не любим себе подобных?! - О чем может идти речь? Кому мы нужны, если мы не нужны даже самим себе?! Ох, как же хочется напиться от этой бессмысленности вопросов и пустых словес...
На маленькой кухонке с амбразурами окон в виде буквы "г", положенной на бок, угрюмо гудел холодильник, неожиданно останавливаясь и издавая плохо прикрепленным мотором резкий дребезжащий звук. В шкафу нашлась початая бутылка мартини, оставшаяся после очередной неудачной попытки устроить "вечер при свечах". Черт возьми! Ему сорок пять, ей - чуть больше тридцати. Он - неудачник во всех смыслах: ученый без докторской, облапошенный бизнесмен и просто унылый пессимист. Мизантроп в квадрате. Человек, не ждущий от жизни ничего хорошего, тем более знающий, что ничего хорошего в жизни нет и не будет. Когда знаешь и когда это так и есть - у висельника судьба и то веселее. И она - вечная студентка и в то же время энергичная волевая женщина. Ну, не везет ей с учебой и мужиками. Так в том ли ее вина?! Не вина ли пресловутого мира в том, что люди не находят в нем места? И либо место оказывается занято недостойным, либо человек ищет не там. И остается лишь блуждать в темноте квартиры с зажатой в руке до побелевших костяшек бутылкой мартини, и всматриваться в тусклый провал окна, за которым жалкое подобие белой ночи расчерчивает штриховкой дождя пустую улицу. И с глупой улыбкой спрашивать себя - какого черта тебе надо, человече? Какого рожна ты мучаешь себя и мир своим существованием? Не пора ли прекратить эту вечную игру в слова и замолчать. И перестать задавать вопросы, ведь нет на них ответа. Перестать мечтать, ведь в мечтах лишь злоба и неуверенность. Перестать любить, ведь любовь - она только для достойных ее. А боль от отсутствия цели, от ежеминутного вранья мира и от тошнотворной правдивости мыслей - засунуть в пасть сомнению, чтоы оно подавилось этой правдой - что нет в мире счастья, оно призрачно, эфемерно и к концу жизни лишь плещется на донышке, как это дрянное мартини - жалкая поделка амброзии и божественного нектара. Но выбирать не приходиться, ведь...
Кто-то позвонил в дверь, но когда Алексей открыл, на лестничной площадке никого не было. Погрозив в полутьму и чуть было не выронив бутылку, он вернулся в квартиру и почувствовал вдруг неимоверную усталость. Будто вселенная обрушилась ему на плечи всем гнетом ответов на бессмысленные вопросы и было невыносимо тяжко держать мир со всеми его бедами, войнами, катастрофами и обрыдлым человечеством - ни на что не годным. но кичащимся своей исключительностью и божественным предначертанием неясного пути.
Что-то пробормотав, он заснул на кушетке и бутылка мягко выскользнула из его руки на старый протертый ковер, издав глухой звук упавшего пустого смысла.
***
Ключ повернулся в замке, механизм лязгнул пружинами и кулачками. От этого звука Алексей проснулся весь в поту, пытаясь унять сердцебиение. В прихожей зажегся свет, прошуршали пакеты, устраиваемые на тумбочку, и на пороге комнаты в сиянии лампы прихожей появилась Марина. Увидев пустую бутылку, погасила улыбку и брезгливо спросила:
- Пил?
- Угу, искал истину.
- Ну и как, нашел?
- Пока нет. Видимо, когда вино долго стоит, истина из него улетучивается. Выдыхается истина...
- Ну-ну... Значит, ищешь не там. А я на пороге вот что нашла.
В руках она держала пакет, перемотанный скотчем, компактный, но чувствовалось, что весит он немало. Алексей резко сел и выхватил сверток у нее из рук.
- Не тикает?
- Господи, ну какой же ты пессимист! Ты еще забыл спросить о порошке сибирской язвы. Полтора-два килограмма нам хватит для счастья?
- Не смешно. Похоже, все-таки бумага, хрустит. Может, рукопись вернули, - он помолчал, взвешивая пакет на руке. Хотя в редакторскую корзину кинуть было бы проще. Да и не весит статья столько. Что же там такое?
Он вопросительно посмотрел на Марину, которая уже сходила на кухню и стояла с ножом наперевес, хитро улыбаясь.
- Понимаешь ли, милый мой историк, у загадки Гордея оказалось простое и элегантное решение.
Она выхватила пакет и ловко вскрыла его с краю. Освобожденные от упаковки на пол посыпались пачки денег. Марина и Алексей не сговариваясь охнули и посмотрели друг на друга. Алексей с нескрываемым ужасом, Марина торжествующе.
* * *
Домашний совет
На кухне было накурено, старенький воздухоочиститель натужно гнал слои дыма сквозь фильтр, но не справлялся и только вскидывал их к потолку, с которого сиротливо свисала на проводе лампочка - раздражающее напоминание о незавершенном вот уже несколько лет ремонте. На кухонном столе была расстелена карта, поверх неё громоздились распечатки с расписаниями самолетов и автобусов, списками снаряжения и продуктов, коммуникатором была придавлена спутниковая фотография горы, отдаленно напоминающей сороконожку из-за бесчисленного количества отрогов, разрезающих её склон. Книги лежали стопками на полу, провода от ручного сканера, ноутбука, компьютерной мыши и всевозможных зарядных устройств, торчащих из удлинителя, змеились по ножкам стола.
Посреди этого кажущегося бедлама сидел на колченогом стуле Алексей и угрюмо смотрел в провал ночного окна. Марина, тихо напевая, готовила поздний ужин и ласково увещевала любимого путешественника о том, чтобы он все-таки перестал дымить как паровоз и освободил кухню от хлама. В результате,так и не добившись понимания, она молча сгребла все в охапку и вынесла хаос в комнату. Алексей даже не пошевелился, молча созерцая пустоту только что сотворенного космоса.
- О, ты, впадающий в нирвану опоссум!
- Ничего себе сравнение, - Алексей очнулся и с любопытством посмотрел на Марину.
- Хорошо, о, мой медведь гризли, ждущий прихода зимы. Всё не так плохо, как кажется, поверь мне. Во-первых, до холодов ещё далеко, а во-вторых, если уже решил достичь просветления, то лучше делать это не на пустой желудок.
- И снова ты права. Извини, что-то мне не по себе от этого внезапного счастья. Готов признать, что деньги эти нежданные - как манна небесная. Но гром среди ясного неба обычно происходит как следствие коврового бомбометания. Может, мы уже в раю и нам это просто сниться?
- Господи, ну, какой же ты зануда! Что же ты не радуешься, когда надо радоваться. Почему ты сердишься и сетуешь на судьбу? Дождешься - эта подлая тетка устроит так, как ты и предполагаешь. По самому гнусному сценарию, который ты же ей и придумаешь. Но вот только подумай - зачем тебе это? Ты хотел поехать в экспедицию? Хотел?
- Допустим...
- Что значит "допустим"?! Если нет, то у меня-то этого желания достаточно. Хватит на двоих, даже и не спорь!
- Да я и не спорю... Просто странно всё сегодня...
Алексей вздохнул, посмотрел грустно и затравленно в окно. И, собравшись духом, рассказал о событиях сегодняшнего длинного дня. Потом они уже молчали оба, пока Марина не вспомнила об остывшем ужине.
- Да и черт с ним.
- С третьим артефактом? - с надеждой спросил Алексей.
- С ужином, конечно. Чаю попьем. С пряниками. Кстати, ты почту сегодня получал?
- Нет...
- Так что же ты мне голову морочишь?! У тебя на компьютере целый вечер мигает значок пришедшей почты. Господи, какой же ты нелюбопытный у меня. Может, ты только прикидываешься ученым с будущим мировым именем?
Марина хитро улыбнулась, взяла кружку с чаем и скрылась за стеллажом.
- Ты пароля не знаешь, - запоздало буркнул Алексей.
- "палео13"?
Алексей подавился бутербродом и, прокашлявшись, залил обжигающий чай в глотку. Сегодня и на самом деле был не его день. День неприятных открытий.
- Кто такой Василий? Это знаменитый спамер? Удалять?!
Сердце ухнуло вниз и зависло трепеща на уровне второй чакры. Да что же это такое твориться? Что еще надо этому настырному прохиндею? Откуда он узнал адрес?
- Это потрясающе! Это просто фантастика! - Марина с нескрываемым восторгом смотрела на экран монитора. - Хочешь цитату? "Милостивый государь мой, Алексей Викторович..."
- Можно не вслух? - взмолился Алексей и впился взглядом в мерцающий на дисплее текст.
***
"Милостивый государь мой, Алексей Викторович! Вы, наверное подумали, что мое недостойное поведение характеризует меня с крайне отрицательной стороны, но смею вас уверить, что это не так. Обстоятельства сложились не лучшим для меня образом, поэтому я решил не злоупотреблять Вашим доверием и покинул место встречи слишком поспешно..."
Далее шло россыпью благодарностей, извинений и панегириков на полэкрана описание как помог Василию этот артефакт, который так неожиданно пришелся кстати и помог решить одну старую проблему, о которой, разумеется, Василий не мог ему рассказать, дабы не подвергать его жизнь опасности.
Алексей хмыкнул и попросил Марину прокрутить этот бред дальше. На что она вполне резонно заметила, что если это и бред, то вполне высокохудожественный и логичный. Но заключительный абзац письма выбивался из общего стиля и нес в себе нескрываемую угрозу.
"Но ежели Вы по какой-то причине осмелитесь преследовать меня, то знайте - Ваши дни сочтены. Тот черный порошок, так некстати просыпавшишйся из потайного отделения амулета, несет смерть всем посвященным в сию тайну. Единственное спасение - это сила презренного металла, коий я вручил Вам при прощании. Сей жезл обладает несокрушимой силой и, наверное, сможет помочь в тех нелегких обстоятельствах, что встретятся Вам на пути к цели. Надеюсь, та карта, скрытая в оставленной мной костяной пластине, а также достаточная для путешествия сумма денег и жезл, уберегут вас от нелепых попыток противостоять судьбе. За сим прощаюсь и да поможет вам Бог".
Подписи не было, да и она не была нужна - в заголовке письма было прописано имя - Василий (Кощунов). Кто же он - этот незнакомец в черном брезентовом балохоне, - ангел смерти или таинственный благожелатель? Спаситель или губитель?
- Так всё-таки едем?
Марина незаметно пробралась в прихожую и осторожно упаковывала плащ, замаранный темной грязью, в пакет.
- Зачем ты это делаешь?
- Завтра в лаборатории узнаю, от чего так поспешно удирал твой знакомый.
- И всё-таки - едем?
Тень пробежала по лицу Марины, она устало опустилась в кресло и, сложив ладони домиком, внимательно посмотрела на Алексея.
- Разве у нас есть выбор?
Он беспомощно оглянулся на ворох карт и бумаг, придавленных книгами и закрытым ноутбуком, и после короткого молчания ответил: