Интерьер комнаты. Небольшая комната заставлена предметами. С люстры свисает цветочная гирлянда. На столе пустые тарелки и бокалы, под столом пустые бутылки, довольно много. Посреди комнаты стоит ботинок. На стуле слева висит красное платье. На стуле справа висят мужские брюки и один чулок. На кровати, накрывшись одеялом, кто-то спит.
Звонит будильник. Из-под одеяла показывается мужская рука, она шарит по столу, немного не доставая до будильника. Тот продолжает звонить.
М.: Вот черт подери!
Приподнимается с кровати, достает до будильника и наконец выключает его. С удовольствием прислушивается к тишине. Отодвигает одеяло в сторону, спускает на пол сначала одну ногу в ботинке, потом другую почему-то в красной туфле. Смотрит на свои ноги. Напряженно думает
М.: Вот черт подери!
За его спиной под одеялом что-то шевелится.
Ж.: Ну что там, сколько времени?
М: Ой, кто здесь?
Одеяло шевелится, из-под него показывается Женщина, сильно растрепанная. Некоторое время М. и Ж. смотрят друг на друга.
Ж.: А ты вообще что здесь делаешь?
М. (удивленно): Я что здесь делаю? Сплю я здесь.
Ж.: С кем?
М. выражает крайнюю степень задумчивости и ничего не отвечает.
Ж.: Вопрос снимается. Давай попробуем с другой стороны. Что я здесь делаю?
М.: Видимо, то же самое.
Ж. (с озабоченным видом заглядывает под одеяло) : И кстати, где мое платье?
М. тоже заглядывает под одеяло. Ж. визжит и бьет его подушкой по голове.
М. (обиженно): Вон твое платье висит на стуле.
Стул с платьем стоит у противоположной стены, довольно далеко от кровати. Ж. смотрит на стул, потом на М., потом снова на стул.
Ж.: А ты не можешь отвернуться?
М. (задумчиво): Могу. (Еще более задумчиво). А смысл?
Ж. рычит и бьет его подушкой по голове.
М. (покладисто): Ну хорошо, если ты так просишь.
Ж., завернувшись в одеяло, подбирает платье и выскакивает в коридор. Возвращается уже в платье и кидает одеяло на кровать, затем садится рядом с М.
Ж.: Продолжаем расследование. Что мы тут вчера праздновали?
М.: Татьянин день, по-моему.
Ж.: А я что ли Татьяна?
М.: А ты что ли не помнишь?
Ж. корчит ему гримасу.
М.: Пить надо меньше.
Ж.: (возмущенно) Ой кто бы говорил!
М.: Я, между прочим, не меньше твоего выпил, и ничего! Сижу вот, как огурчик...
Ж.: Ага, зеленый весь и сморщенный. Ты не отвлекайся, вспоминай давай.
М.: Татьянин день, это я точно помню.
Ж.: А потом что было?
М.: Потом за встречу... За любовь, понятное дело. За мир, за спасение китов, за новый альбом Меладзе - это, кстати, твой тост был...
Ж.: А потом?
М.: Потом за Реал Мадрид... это уже мой...
Ж.: А потом?
М.: За полярников. За незамужних женщин, за неженатых мужчин. Вот видишь, все я отлично помню.
Ж.: Вижу, вижу. А потом?
М.: (Хмурится) Потом не помню.
Ж.: Алкоголик!
М.: (Радостно) А! Вспомнил!
Ж.: Ну?
М.: (гордо) За освобождение Африки!
Ж. стонет, обхватив голову руками.
М.: На самом деле, не все так плохо. Мы живем активно (снимает с ноги туфлю), радуемся жизни (снимает с другой ботинок) и дышим полной грудью... унывать решительно не о чем.
Ж.: Это и есть то, что называется позитивное мышление?
М.: Оно самое! Ведь если просто сидеть и плакать, то никому не станет легче от этого.
Ж.: Я знаю. Только почему-то все равно хочется зарыдать.
М.: Не плачь, милая! Может, все еще кончится хорошо... может, у нас еще есть шанс.
Ж.: Именно это меня и пугает.
М.: (ворчливо) На вас, женщин, не угодишь.
Ж.: (оглядываясь по сторонам) Где моя сумочка? Мне нужны сигареты. Я просто умру, если не покурю.
М.: А еще говорят, что капля никотина убивает лошадь... Счас, я тебе пепельницу найду.
Ж.: А ты тоже куришь?
М.: Боже упаси. Это тяжелое наследие семейной жизни. Бывшая дымила, как паровоз.
Ж.: У тебя была жена?
М.: К счастью, именно была.
Ж.: Что, такая плохая?
М.: Не то слово. Гарпия! Горгона! Дракон огнедышащий, во!
Ж.: Бедняжка... Я тоже была замужем. Не очень удачно. Тупое самовлюбленное животное. Вспоминаю, как страшный сон.
М.: Вот оно как... Мы с тобой, значит, товарищи по несчастью... (обнимает Ж. Ж. вяло сопротивляется)
М.: Ну ты чего? Мы столько несчастий пережили, все тяготы и лишения семейной жизни, неужели мы не заслужили какую-то минутку простого человеческого счастья?
Ж.: (задумчиво) Вообще, если подумать, в этом что-то есть (обнимает М.)
М.: Это другое дело. (обнимает Ж.) А знаешь, я вот сейчас возьму и позвоню бывшей.
Ж. Давай через пять минут.... (задумчиво) А еще лучше через десять.
М.: Нет, прямо сейчас возьму и позвоню. И скажу, что мне хорошо! Пусть ей будет плохо.
Ж.: (смеется) Ну ты юморист
М. набирает номер
Ж.: Может и мне своему троглодиту позвонить? Так, сугубо похвастаться (берет телефон) Не то, чтобы я такая уж злая... А вот он, кстати, и сам звонит. Легок на помине.
М. (в телефон): Алло!
Ж. (в телефон): Алло?
Смотрят друг на друга.
Оба одновременно: Ты?
Минута немой сцены.
Ж.: Это катастрофа.
М.: Ну зачем же все драматизировать?
Ж.: Какого черта, спрашивается, я сижу здесь и изменяю своему будущему мужу с тобой, человеком абсолютно без перспектив?
М.: Меня, кстати, тоже интересует этот вопрос.
Ж.: Это кошмар! Тихий ужас!
М.: Дать тебе платочек?
Ж. (всхлипывает): Ты! Бесчувственное, бездушное создание! Давай конечно.
М.: Если хочешь знать мое мнение, не все так плохо...
Ж. безутешно рыдает
М.: Ну чего ты? Никто же не умер.
Ж.: Ага, почти! Не считая того, что я отдала тебе лучшие годы своей жизни!
М.: А я отдал тебе свой лучший платок.
Ж.: Какой же ты злой! Куда же подевался тот романтический мальчик с веснушками, который носил мой портфель, провожал меня до дома и стоял во дворе, глядя на мое окно?
М. (хмуро): С ним произошло несчастье. Он вырос и женился.
Ж. (задумчиво складывает платок): Наверное, мы оба стали старше. Наверное, мы оба изменились. И наверное, не в лучшую сторону... Черт! Я просто умру, если не покурю.
М.: Кофе?
Ж. (нервно курит): Да, если можно.
М.: С корицей?
Ж.: Да, если можно... Ты же не любишь корицу.
М.: Терпеть не могу.
Ж.: Зачем же ты ее держишь?
М.: Так, на всякий случай.
Ж.: Вдруг бывшую черт принесет?
М.: Ну да, вроде того.
Ж.: Что ж у нас все не как у людей...
М.: Откуда нам знать, как оно там у людей. (выходит)
Ж.: И то верно.
М. возвращается с кофе. Оба пьют кофе. Ж. курит вторую.
М.: А ты тогда уже знала, что я стоял и смотрел?
Ж.: Конечно, я знала. Ну то есть, сначала об этом узнал весь двор, а потом уже потихонечку и до меня дошло.
М.: Представляю, как вы там поржали надо мной.
Ж.: Ну, кто-то поржал, а я не ржала. Мне наоборот, было приятно.
М.(недоверчиво): Серьезно?
Ж.: Серьезно. Мне наоборот казалось, что это тебе тяжело выслушивать, как нам кричали тили-тили-тесто, и все остальное, что кричат в таких случаях. Всегда считала, что по мальчику это бьет больнее.
М.: Нет, меня это не трогало. Ты мне нравилась, и мнение других людей не могло значить больше, чем мое.
Ж.: Ты мудр. (гасит сигарету в пепельнице и зажигает следующую. Спохватившись, гасит ее тоже)
М.: Я бы поменял эту мудрость на немного счастья. Если бы нашел обменный пункт.
Ж.: Я, наверное, никогда не пойму, что и когда пошло не так.
М.: Я, наверное, тоже.
Ж. лезет в пачку за новой сигаретой. Сигарета не вынимается. Ж. рычит и свирепо швыряет пачку.