Свительская Елена Юрьевна : другие произведения.

Звезда Гаада. Часть 1-я (из 5)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Незадолго до операции она увидела сон. О странном мальчике, который хотел зажечь свою собственную звезду на небе. И во время операции что-то случилось и она попала туда... Мир вроде тот, вот только наивного мечтательного мальчишки по имени Гаад там не оказалось. Вместо него был Гаад, Старейшина чёрных хранителей, которого до жути боялись все...
  Елена Свительская.
  
   Звезда Гаада
  
  
  
  
   Предыстория
  
   Пятнадцать дней до новой операции. Впрочем, этот почти истёк... Стемнело. Город ворчит тише. А я всё ещё не иду спать. Сижу под окном, прислонившись спиной к батарее. Она холодная - отопление ещё не подключили - и, вдобавок, неудобная. Дверь моей комнаты заперта, чтобы никто не вошёл: не хочу никого видеть. Будущего у меня нет. Они все - и родители, и врачи - говорят, что есть, что после этой-то операции моя жизнь наконец-то станет нормальной. А я не верю... не жду... не понимаю, к чему мне жить... ничего не хочу...
   Когда-то я была обычным ребёнком, бегала, прыгала... Потом врачи заметили, что моё сердце как-то странно бьётся, стали его обследовать и обнаружили, что у меня порок сердца. Тогда я не понимала серьёзности болезни, теперь я не понимаю, каково быть здоровой, возможно ли это?.. Чтобы бегать и прыгать, плавать сколько влезет, чтобы после подъёма на третий этаж сердце не начинало стучать пулемётными очередями, выматывая своим сумасшедшим ритмом?.. Чтобы после пробежки до автобуса, всего-то через дорогу и через аллею перебежать, и после этого прийти в себя менее чем через полчаса или час?..
   Устав от батареи, прилегла на пол, на жёсткий ковёр. Может, продует. И пусть. Я заболею. Тогда им придётся отложить операцию, ещё будет время до повтора мучений...
  Веки неожиданно сомкнулись... и я увидела сон, непохожий на те, которые снились раньше...
  
   Маленький старый дом. На крыльце сидят мать с семилетним сыном, за ними облокотился о перила отец. Ночь ласково обнимает семью.
   - А кто самый могущественный в нашей стране? - спросил мальчик, прижимаясь к материнскому плечу.
   - Король, - та ласково взъерошила ему волосы.
   - А король может зажечь на небе звезду?
   - Нет.
   - Значит, он не самый могущественный, - сурово замечает малыш и с надеждой уточняет, - А есть ли кто-нибудь, кто способен это сделать?
   Некоторое время висит задумчивая тишина.
   - Ну, может, те, кого зовут хранителями Равновесия... - неуверенно отвечает отец, - Но их невозможно найти по собственному желанию. Или Страж Небес... Впрочем, о нём известно ещё меньше... Или Посланник Небес... Впрочем, прежде я никогда не слышал, чтоб они создавали звёзды... А зачем тебе звезда? Мало ли их на небе?
   - Достаточно.
   - Значит, мир и без твоей обойдётся.
   - Но мне она нужна! - выпалил мальчик и возмущённо заёрзал на ступеньке.
   - Гаад, а зачем она тебе? - тихо спросила его мать.
   - Всем людям что-нибудь нравится. Люди мечтают это получить, - сын недоумевал, почему ему приходится объяснять родителям такую очевидную и понятную вещь, - Взрослым нравятся деньги и положение в обществе, детям - сладости и игрушки, а мне - звёзды.
   - Сын, а какой тебе будет прок от звезды, если ты её получишь? На деньги ты сможешь купить что угодно, а звезда...
   - И даже звезду?
   - Нет, звезду за деньги не получишь.
   - Выходит, деньги не всесильны, - тоном старого мудреца вымолвил маленький мечтатель.
   - Ну, кроме звезды на них ещё не купишь здоровье, счастье и любовь, - наклонившись, муж поцеловал жену в щёку.
   - Тогда деньги ещё бесполезнее, чем я считал.
   - Звезда так же бесполезна. Ты не унесёшь её в кармане, даже не сумеешь дотронуться до неё.
   - Но она светила бы мне по ночам.
   - Эка драгоценность! - фыркнул мужчина.
   - Конечно, драгоценность! Кажется, будто там, наверху, пустота, холод, нет жизни, но стоит засиять оттуда звезде, как становится ясно, что жизнь есть и там, что в темноте и пустоте скрывается свет. Этого света хватит на целую вечность...
   Звёзды задумчиво мерцали в выси, может, недоумённо разглядывали маленького мечтателя. Казалось, даже сама летняя ночь на время притихла, прислушалась. Ей нечасто приходилось слышать о таких желаниях.
   - Кто тебе это сказал? - спросил отец удивлённо, - Что во мраке скрывается свет? Там есть только пустота, темнота и холод.
   - Нет, там есть что-то ещё... Темнота не может существовать без света: ей не с кем станет играть... Вообще, чёрный здорово сочетается с белым... Но звёзды намного лучше!
   Родители растерянно замолчали. Ночь недоумённо зашевелилась, зашебуршала ветром по травинкам и веткам, затем начала задумчиво перебирать листву.
   - Сын, я от всей души желаю тебе вырасти и встретить взаимную любовь, - пылко сказал мужчина, - Она куда лучше всех звёзд вместе взятых, - наклонившись, он поцеловал жену в губы.
   - Да, Гаад, любовь лучше всего, - счастливо выдохнула женщина несколько мгновений спустя.
   - Но я хочу звезду!
   - Если тебе доведётся выбирать между взаимной любовью и звездой, выбирай любовь. Тогда не прогадаешь.
   - Вы знаете, что такое любовь, поэтому я вам верю, - серьёзно заметил юнец, - Однако у вас нет своей звезды, поэтому вам не понятно, каково это, иметь свою звезду. Так можете ли вы сравнивать, что из этого лучше?
   - Вот упрямец! - рассердился отец, - Любовь намного ярче равнодушных звёзд!
   Некоторое время все молчали.
   - Было бы здорово, если бы эта ночь никогда не кончалась, - сказал Гаад мечтательно.
   - Сегодня в твоей голове возникают одни только глупости, - вздохнул мужчина.
   - Почему же? - обиделся мальчуган, - Замечательно, если мы всегда будем вместе, втроём разговаривать, играть и смотреть на звёзды...
   - Ты бы никогда не попробовал сладостей, если бы просидел вечность на этом крыльце.
   - Ну и пусть... эта ночь прекрасна...
   - А вот с этим я соглашусь...
  
   Когда проснулась, я помнила его, странный сон о мальчике, мечтавшем зажечь звезду...
   Истекает четырнадцатый день... Снова вечер, и я сижу у окна. Прошлой ночью всё-таки добралась до кровати и заснула. Проснувшись, целый день думала о наивном мечтателе, который мне приснился. Мне было интересно, как сложилась жизнь этого мальчишки. А, впрочем, легко догадаться: он потерял свою мечту. Рано или поздно, вот что интересно. Зажечь звезду... сегодня на небе много звёзд. И я впервые задумалась: а может ли там появиться моя звезда? Разумеется, это бред. Ну, пока в моём мире этому не научились. Может, через несколько десятилетий или веков захотят, выучатся. Тогда, когда нас будет слишком много... Да нас и так достаточно. А что я для этого огромного мира? Для всей вселенной? Наверное, я - песчинка, а может ещё меньше...
   Улеглась на ковёр, заложила руки под голову. А вот если б я смогла зажечь звезду... Мне было бы приятно. И всё равно, заметят ли другие, поймут ли, кто это сделал.
   И незаметно для себя уснула. Поутру досадовала, что так и не увидела продолжения того сна. Забавно, они ж не продолжаются! На что вообще всякие странные надежды, желания и мечты? Если бы мы не умели мечтать - жили бы спокойно. Только... Наверное, это уже были бы не мы...
   Двенадцать дней до операции. Я до сих пор думаю о том странном мальчишке. О предстоящем думать не хочется, о чём-то другом - тоже. Вот бы увидеть продолженье! Или всё сначала!
   Девять дней. Каждый вечер я ложусь рано, надеясь, что мне приснится именно он. Знаю, это глупо. Но всё же есть хоть какая-то надежда. Да и мысли нужно занять: превосходно помню подготовку к прежним операциям или лечением, как их называли, как лежала на твёрдом и неудобном столе... все их действия до того, как мне позволяли уснуть. Хоть они и вкалывали мне обезболивающее... Ох, лучше бы ничего из этого не помнить! Но это повторится. Мне этого не избежать.
   Шесть дней. Три ночи спала у окна на коврике. Надеялась, хоть это поможет увидеть необычный сон.
   Пять дней. Надежда угасла. Но я всё ещё во что-то верю.
   Четыре дня. Очередной вечер. На небе нет звёзд. О, если есть в этом мире бог или боги, молю: покажите мне сон о нём, о том мальчишке с необыкновенной мечтой!
   И чудное дело, я вскоре уснула, и мне опять приснился Гаад, только более взрослый!
  
   Парень задумчиво остановился около опушки, уныло огляделся, выбрал клочок земли, свободный от деревьев, уселся около него, требовательно взмахнул рукой. И на земле около него появился маленький огненный ком. Под мрачным взором своего повелителя он разросся в огромное пламя.
   Прошёл день, за ним проскользнула ночь, быстро и неминуемо: так песок убегает сквозь пальцы. Парень почти не двигался, только тогда, когда тело очень затекало, садился как-то иначе или устраивался полулёжа. Иногда он поднимал взгляд к небу, к трём одиноким тусклым звёздам: две из них сиротливо жались друг к другу посреди бескрайнего тусклого летнего неба, одна застряла с краю, почти над самыми кронами и жалобно поглядывала на те, которые были вдвоём. Первый раз увидев их, он долго не мог отвести от них взгляд, тяжело вздохнув, сказал:
   - Они так похожи на нас!.. - сдвинул с лица прядь чёрных волос, - Папа, мама, а вы помните своего Гаада?
   Всё прочее время он смотрел в огонь. Казалось, его глаза что-то ищут в языках пламени, но никак не могут найти. Однако он не терял надежды. А может, Гаад и в самом деле там что-то видел. Пламя освещало его усталое бледное треугольное лицо, сжатые тонкие губы, длинный прямой приплюснутый нос, дугообразные тонкие брови, слегка зауженные тёмно-карие глаза, прямые чёрные волосы, собранные в хвост. Толстые пряди непослушно лезли из причёски в глаза обладателю, тот резко убирал их с лица.
   Парень заснул перед самой зарёй. Огонь никуда не исчез, послушно пылал на месте, отведённом ему создателем, не пытаясь дотянуться до ближайших деревьев и кустов.
   Солнце только-только стало вылезать из-за горизонта, как около черноволосого появился рыжий. Ростом он был повыше, но ненамного, в плечах шире. Не больно-то и мускулистый, но по сравнению с худым узкоплечим Гаадом смотрелся силачом и крепышом. Незнакомец бесцеремонно пихнул черноволосого в бок и возмущённо завопил:
   - Проснись! Ну, как так можно, а? У нас такое событие, а он спит!
   Гаад поморщился, насилу разлепил веки:
   - Хочешь кулаком в лоб, а, Белик?
   - Не дотянешься, - рыжий парень нахально ухмыльнулся, затем укоризненно произнёс: - Эх, у нас такое событие, а ты...
   - Молнией запущу! - черноволосый со вздохом сел, легонько шевельнул кистью - и огонь исчез.
   - Ты нынче не с той ноги встал?- обиженно спросил его рыжий.
   - Я вообще недавно лёг!
   - А я вообще не ложился. Предчувствовал, что случится нечто такое... - мечтательная улыбка, - затем серьёзное: - Слушай, давно хочу спросить: зачем ты подолгу смотришь на пламя, если так его ненавидишь?
   - Не твоё дело! - огрызнулся Гаад, - Давай без предисловий.
   - Ну вот, испортил мне удовольствие! - притворная обида на веснушчатом лице.
   - Белик, ты сейчас познаешь всю глубину моего неудовольствия...
   - Ладно, ладно, обойдусь без присказок и предисловий! Объявился новый Посланник Небес.
   - Опять?! - черноволосый вскочил, - Его тут только не хватало!!!
   - Разумеется, он нам нужен,- рыжий счастливо улыбнулся, - Потому Небеса и прислали его.
   Гаад проворчал нечто неразборчивое и вскочил.
   - Стой! Мы пока не нашли...
   Он сердито перебил Белика:
   - Я на Гору справедливости!
   Рыжий не только не отклеился, столкнувшись с яростным, пламенным взглядом, но ещё и пристал с вопросами:
   - А на что тебе туда? Чем ты недоволен?
   - Всем! - черноволосый, казалось, вот-вот его прибьёт.
   Белик на всякий случай отодвинулся подальше:
   - Что вы все с утра такие?
   - Кто?!
   - Да ты, Старейшина... Орёте ни за что ни про что, сбегаете...
   Не успел он договорить, а собеседника уже и след простыл. Рыжий долго-долго задумчиво чесал затылок, потом радостно хлопнул по ноге: - Вспомнил! Он ж в этот день родителей потерял! - и уже сочувственно, едва слышно добавил: - М-да, теперь ясно, почём он сегодня такой злой... А Старейшину нашего какая муха сегодня укусила?- он осклабился, - Не, судя по тому озверевшему лицу и безумным глазам, его покусали белые хранители, - и сам заржал над своей шуткой.
   Гаад появился около тропинки, поднимающейся в горы. Взмахом руки развёл маленькое пламя, сел около него и долго-долго грел ладони. Целый день провёл возле огня, смотря на его танец. Ни ел, ни пил, и сидел почти неподвижно, отчего походил на статую. На рассвете следующего дня поднялся, глубоко вдохнул, шумно выдохнул и медленно стал подниматься вверх. Казалось, что он идёт вместе с солнцем или же небесное светило с любопытством посматривает на него, как будто знает о некоем великом или необычном деянии, которое он вынашивает в душе.
   Через час с чем-то Гаад поднялся на вершину самой высокой горы. И обнаружил, что там уже находится светловолосый, голубоглазый симпатичный парень. Впрочем, увидев его, Гаад скривился так, словно в коровью лепёшку наступил.
   - Кто первый?- неприветливо спросил незнакомец.
   - Пропускаю вас, - судя по взгляду, черноволосый едва удержался от ругательства.
   - Хочешь услышать моё обращение?
   Гаад промолчал, рассматривая долину и озёра за горами.
   - Молчишь? Значит, хочешь, - голубоглазый усмехнулся, - Что ж я буду первым, но не уйду, пока ты не договоришь.
   - Да пожалуйста! Мне нечего скрывать.
   Светловолосый окинул его насмешливым взглядом и ступил на гладкую каменную пластину в форме круга, с давних пор лежащую на этой вершине. Пластина была пёстрой: где белой, где чёрной, что символизировало единство двух сил в создании мира и поддержании его существования.
   - О, Небо, прими мои слова и поступи со мной так, как я заслуживаю! - прижав правую руку к сердцу начал он, чуть помолчал и продолжил: - Прошу, наведи порядок среди хранителей! Они отошли от вечных правил. Они...
   Лицо Гаада так помрачнело, словно выловил из тарелки с супом сваренную лягушку или подобную ей гадость.
   - И накажи белого Старейшину: он проворонил Посланника!
   Кареглазый заметно оживился: явно хотел услышать подробности, но не дождался. Голубоглазый сошёл с плиты и жестом предложил ему встать на неё. Гаад молча взошёл на священное место, оглянулся - светловолосый и не думал уходить - и сложил ладони в просящем жесте:
   - О, Небо, тебе решать, прав я или нет! Я принимаю твою волю, какой бы она ни была!
   Взгляд через плечо. Его недавний собеседник стоит и наблюдает. Тогда Гаад упёр руки в бока:
   - Небо, я пришёл сюда, чтоб сказать: ты не справедливо! И что жесток Страж Небес! Для чего вы присылаете нам таких Посланников?! Мы и без них не можем добиться Равновесия, а с ними и подавно! Я прошу... нет, требую: Небо, отправь к нам кого-то милосердного, кто не будет разжигать вражду заодно с этими коварными лицемерами, - он гневно указал ладонью на застывшего от изумленья незнакомца, - Или вообще никого не присылай! Может быть, мы сами наконец-то исполним своё предназначение! Небо, если тебе не по нраву мои слова, покарай меня на этом самом месте! И не смей прикидываться, будто ничего не слышало!
   Он с полчаса прождал. Ничего не случилось. Светловолосый потрясённо пялился на него. Тогда Гаад подошёл к обрыву и спрыгнул вниз: появившиеся большие сильные чёрные крылья помогли ему зависнуть над пропастью, потом улететь. Голубоглазый наконец опомнился, что-то невнятно прошипел и растворился в воздухе.
   Гаад приземлился около леса - крылья исчезли, едва его ступни коснулись травы - и молча побрёл по неприметной тропе, вышел на огромный луг, на котором уже собралось около пятидесяти человек, от шестнадцатилетних парнишек до семидесятилетних стариков. Впрочем, было нечто одинаковое в их глазах: какая-то особая мудрость. Все громко что-то обсуждали. Черноволосый вытянул крайнего, мужчину средних лет в бордовой рубашке и чёрных штанах:
   - Что случилось, Отрад?
   - А ты не знаешь? - тот удивился, - Нашего Старейшину убили белые хранители!
   - Жаль, - в голосе Гаада прорезалось искреннее сочувствие.
   - Так ему и надо! - заявил Белик, вылезший из толпы, - Он зарезал Посланника! Теперь нам нужно несколько десятилетий или веков ждать нового, если только Небеса будут милосердны и...
   Черноволосый потрясённо опустился на землю. На него не обращали внимания: все с отчаянием и злостью обсуждали недавние события. Впрочем, Гаад довольно-таки скоро оправился от потрясения и ушёл в лес. Отойдя на приличное расстояние, он принялся насвистывать какую-то весёлую танцевальную мелодию. Однако же скоро прервался, выбрал свободный клочок земли и создал на нём огонь. И долго устало смотрел на пламя. Раз встрепенулся, нервно улыбнулся, просветлел лицом - и тут же помрачнел, нахмурился. И грустно произнёс:
   - Жаль, что только так я могу пробудить в памяти воспоминания о ваших лицах. Но вы не волнуйтесь, один из проклятых Посланников получил по заслугам. И если Небеса будут милосердны, то больше к нам никто никогда не придёт!
   Он некоторое время молчал, потом проворчал:
   - Впрочем, у них, похоже, своё представление о справедливости!
  
   Три дня до операции. Начиная с пробуждения и до отхода ко сну, я думала только о том, как бы узнать о дальнейшей судьбе Гаада и его мечты. Эти думы отвлекали меня от приближающейся операции, от страха перед очередным испытанием. Какое же счастье, что мне это приснилось! Ожидание прежних было поистине непереносимым!..
   Стоило мне улечься, опустить голову на подушку, как веки мои закрылись, и я погрузилась в новый сон. Как будто стала этим Гаадом...
  
   Склоняюсь над водой лесного ручья. Та отражает парня лет девятнадцати-двадцати. Он выглядит очень измотанным. Пожалуй, настолько, что уже трудно заметить его красоту.
   Каким ещё быть чёрному Старейшине, уже двадцать семь десятилетий пытающемуся вернуть Равновесие без помощи Посланника небес? Да что там, я изо всех сил стараюсь заменить самого Посланника! В те времена, когда усилий одного Старейшины не хватает даже для восстановления Равновесия на один единственный день! Три часа - вот мой самый большой успех. Три часа - и едва не начался мой путь на небеса.
   Моя ладонь рассекла прозрачную воду, разбросала брызги.
   Каким ещё быть хранителю, из-за которого не приходит Посланник?..
   Растягиваюсь на траве, смотрю на оскорблённое мною небо. Лучше бы лишило меня жизни, но прислало этого проклятого человека. Не может же быть, чтобы все до единого Посланники велись на ложь белых хранителей?! Среди них должен быть хоть один, который выполнит своё предназначение! Ведь делали же они это когда-то! Ох, златое время, когда вмешательство Посланника требовалось очень редко... Бывало, несколько тысячелетий не возникало нужды в нём... А в последние два тысячелетия Посланники появлялись едва ли не каждое десятилетие, под конец - ежегодно. До тех пор, как я...
   А, может, я был прав?.. Таких крупных битв, какие бывали до моей дерзкой выходки, более не повторялось...
   - Нельзя себя так изводить, - укоризненно произнёс Белик, появившийся около меня.
   - Кто, как не я, справится с...
   - Зови меня, когда начнёшь уставать.
   Сажусь, беру его ладонь в свою.
   - Я сделаю тебя своим помощником.
   - Да пошёл ты с этим назначением в... - под моим строгим взором парень смутился.
   - Ты и так много делаешь, - не упрекнул его за грубость. Его бесполезно и принуждать, и просить быть вежливым.
   - Я делаю это ради моего призвания, - помолчав, хранитель добавил: - И ради одного дурака, который около трёх веков как чёрный Старейшина. Так что отдохни хоть пару часов, - и пригрозил: - Или я заставлю тебя поваляться в беспамятстве!
   - Пожалуй, только на четверть часа, - ложусь на бок, укладываю ладонь под щёку.
  И тут же погружаюсь в сон. Об одной из бессонных ночей, проведённой за любованием звёздами и разговором с родителями. Это был один из последних месяцев, проведённых с ними...
  
   Два дня до операции. Завтра в больницу. Я переживаю так сильно, что уже не могу думать ни о том, чтоб зажечь звезду, ни о том, чтоб кому-нибудь чем-нибудь помочь. Уж о спасении неизвестного мне мира молчу. Мне бы поесть - перед операцией точно не дадут, но мне ни куска не запихнуть в себя. Вещи падают из рук. Настроение... лучше промолчу о степени его испорченности.
   День до операции. Я опять легла в больницу. Как не хотела сюда возвращаться, кто бы знал! А удастся ли врачам меня вылечить на этот раз? Смогу ли когда-нибудь жить обычной жизнью? Я так этого хочу! Я подавлена. Растеряна. Такая жалкая и слабая. Всё, что есть в моей жизни интересного - это те странные сны о Гааде. О, если бы я могла ему помочь! Да и не только ему - всему тому миру! Но как?..
   Почему-то совсем не сомневаюсь, что всё это происходило на самом деле. Конечно же, не у нас, не в моей стране, не в моей эпохе, вообще в другом мире. Почему так в этом уверена? Не понимаю. Это идёт из глубины моей души. Мне так хочется чем-то помочь Гааду! Сотворить звезду вместе с ним! Но разве я смогу что-то для этого сделать? Я даже свою жизнь изменить не могу! Даже самую её малость! Вообще ничего не могу! Как ненавижу себя за это!
   Ненависть... к себе самой... последние несколько лет, прошедшие с того злосчастного года, когда у меня обнаружили эту врождённую болезнь, я в основном только и делаю, что ненавижу себя. Спрашивается, за что? Я ведь родилась такой. Это не было моим выбором... Будь у меня до рождения выбор - родилась бы здоровой! Я устала. Сильно устала. До крика. Я в отчаянии! Очень сильно желаю хоть что-нибудь изменить! Конечно, я никогда не смогу зажечь ни единой звезды в небе... а будь у меня выбор: то зажгла бы. И она светила бы мне во тьме ночной! Она успокаивала бы меня своим мерцанием, завораживала своей красотой. И пусть это не моя мечта... что значит, не моя? Теперь и я этого желаю.
   Эх, будь у меня возможность стать Посланницей... Постойте-ка, а как там восстанавливают оное Равновесие? Они каких-нибудь зверушек в жертву своим богам приносят? Людей? А ещё там последнего Посланника убили...
   И вот я опять лежала на этом неприятном и жёстком столе. Видела часть операционной, готовящихся врачей... Я пыталась подумать о чём-то, хотя бы о Гааде, но не могла. Страх сковал меня. А бежать поздно. Да и нужно ли? Что будет, если я убегу? Опять повторится то, чего так боялась - моя неполная и пресная жизнь.
   Признаюсь, после прежней операции мне даже хотелось оборвать свою жизнь, только бы не лечиться. Не, по правде говоря, я бы никогда на такое не решилась. Я жуткая трусиха и страшно не люблю вид крови. А вот и надо мной проносят шприц с чем-то красным, толстый такой шприц. Наверное, это они из меня выкачали... какое счастье, что мне не видно, чего там с моим телом делают!
   То, что на сей раз мне позволили дойти до операционной самой, меня немного порадовало. Ну, нездоровая, но не настолько же, чтоб на каталке возить. А ещё я пела... для меня это настоящий подвиг: идти в операционную на своих двоих и петь! М-да, для спасения чьего-то мира я не гожусь... Размечталась, никто тебе такой возможности и не даст. И мир твой - единственный мир во вселенной. А я бы предпочла какой-нибудь магический. Техника меня не интересует. И чтоб там были люди. С бездушными существами общаться не хочу. Пожалуй, у меня богатая фантазия. И странные идеи. А уж какие впечатляющие мечты... наверное, из меня и Гаада получилась бы отличная пара. Кто знает, может, нам удалось бы перевернуть какой-нибудь мир, в котором собрались вдвоём? К счастью для наших миров, мы с ним никогда не встретимся. А жаль...
   Эх, сумей б я оказаться там же, где и он, ну разве изменила бы что-нибудь? Вообще, кому нужна такая странная миссия, как я? Ведь их Посланники - миссии. Или я не так поняла? Нет, ну, в самом деле, что за странный человек я! Всего-то увидела несколько снов и сколько всего надумала...
   Изведя меня подготовкой к операции, врачи начали...
   После долгих пыток наконец-то дали мне уснуть...
  
  
  Часть 1
  
  И упаси нас, Небо, от всяческого Блага!
  Белик.
  
   Прежде чем открыть глаза, я почувствовала, что операционный стол подо мной как-то изменился. Стал ещё более неудобным, что ли. И нечто пушистое вскочило мне на ногу. Пушистое? Вскочило?! Я б сама от ужаса распахнула веки и села, но ум сказал: вот ты сядешь - и все их приборы дёрнутся, а уж что после этого станет с твоим многострадальным телом... Потому просто распахну веки и взгляну на...
   Меня окружали сосновые деревья... Не удержавшись, резко села. Белка соскочила с моей ноги, вскарабкалась на ближайшее дерево.
   Вокруг лес... сосновый, с редкими вкраплениями лиственных деревьев. Ощупала себя, посмотрела места, где мне дырявили вены или артерии. Тело целое. Ещё на мне какая-то одежда появилась. Захотелось закричать от страха. Но здравый ум многозначительно предупредил: вдруг мне станет ещё хуже, когда кто-нибудь прибежит? Потому предусмотрительно решила помолчать, да и вообще оглядеться. Кстати, а что на мне надето?
   Хм, платье и сандалии. Платье почти до земли, ворот у шеи. Покрой не обтягивает фигуру, а очень сдержанно сообщает о её очертаниях. Хотя талия подчёркнута. Цвет платья какой-то неопределённый. Ну, назовём его серым. Пожалуй, и к лучшему, что такой фасон. Не люблю свою фигуру. Ежели, я по-своему красива, то это какой-то греческий тип красоты. Полные бёдра, увы, не плоский живот... Вот что значит девушка! Оказалась непонятно как в неизвестно каком лесу и первым делом отмечает, какое на ней платье и как оно на ней сидит! Кстати, а как я тут очутилась? Точно помню, что до этого была операция. Ой, а вдруг это - тот свет?!
   Ущипнула себя за ногу. Больно. По описаниям, я жива и не сплю. Но все те, кто описывали тот свет, были живы и, следовательно, откуда им знать, что будет там? Главное, не паниковать. Подумать спокойно, кто и за что мог так надо мной подшутить. Враги есть? Нет. Недоброжелатели? Отсутствуют. Ну, может, были, но не представились. Секундочку. Милая, а твоё тело подозрительно целое! Перемещение во времени? Перенос в другой мир? Кстати, я ж так этого хотела... больше не хочу. Верните меня назад!
   Но никто меня перемещать не спешил. Подождав с четверть часа, ощутила голод. Где бы ни оказалась, периодически мне необходимо кушать. Однако это подлинное свинство с чьей-то стороны, если меня, миссию, сюда перетащили и толком не встретили. Или это к лучшему? Чего им там нужно от меня, мне не известно. И, вообще, вдруг я - не миссия? В книжках и фильмах бывает, что просто так кто-то куда-то перемещается. И, ежели чего-то и добивается, то исключительно своими усилиями. Но если я этому миру нужна, то подло обо мне не позаботиться. Вот протяну ноги от голода, как они без меня-то обойдутся? У меня, похоже, имеется мания величия... Но как мне быть? Как вернуться к себе? Вроде бы во всех известных мне историях или в части из них, можно было найти выход из чужого мира. Эх, не было у бабы проблем, да купила порося...
   Уныло двинулась через лес. Надеюсь, в конце концов куда-нибудь выйду. Постараюсь не думать над вопросами типа: "А мне точно туда нужно?" и "Как бы тут не пропасть". Помру, так виноваты будут те, кому я понадобилась: могли бы и встретить. Так, нужно заткнуть свою манию величия.
   К своему удивлению, я довольно-таки скоро вышла на какую-то дорогу. И впереди разглядела двухэтажное здание. С его стороны плыл запах жарящегося мяса и... что за божественный аромат? Неужели, хлеб пекут? Тот, настоящий, который ели мои прабабушки и прадедушки в сёлах? И наверняка он тут не бесплатный... Карманы у моего платья имеются? Да. А в них монеты есть?
   Вытягиваю кожаный мешочек, стянутый верёвкой. Заглядываю внутрь. Почти все монеты - серебряные, есть медные и даже золотые. Убираю кошель - так, наверное, это называется - и довольно направляюсь к зданию. И почти у самого его порога запоздало понимаю, что могу и не понять местной речи. Ладно, хоть проверю.
   Войдя, оказалась в небольшом помещении, со стойкой, столами и лавками. За стойкой скучал какой-то мужик. За столом сидели два молодых парня. Вау, у них ножны с настоящими мечами! Стой. А стоит ли мне этому радоваться?.. Но на их тарелках так аппетитно пахнет похлёбка...
   Парни обернулись ко мне. Под их недовольными взглядами мне стало неуютно. Желание доказать, что я - миссия и на меня нельзя так смотреть, и желание, чтоб меня приняли за свою, местную, обычную, сцепились во мне разъярёнными кошками. Второе быстро ободрало шерсть с первого и стало победителем в этой нешуточной схватке.
   - Чего пялишься? Милостыни не подаём! - проворчал один из парней, лет эдак двадцати двух на вид.
   Вообще, был он строен, голубоглаз, блондин, с красивыми чертами лица. Но мне он из-за этих слов совершенно не понравился.
   Предательский румянец залил мои щёки. Эх, не умею я наорать в ответ и дать отпор...
   - А мне и не... - начала я. Всё же могу по ихнему разуметь и говорить.
   Светловолосый мерзавец улыбнулся до того насмешливо, что не смогла договорить.
   Тут скрипнула за мной входная дверь и кто-то произнёс довольно-таки странную молитву:
   - И упаси нас, небо, от всяческого блага!
   Мой обидчик скривился, будто от зубной боли. То ли ему не понравилась молитва, то ли её произнёсший.
   Вошедший встал около меня. Парень лет двадцати. Черноволосый, загорелый. Глаза как у азиата. Карие. Кстати, и сам незнакомец симпатичный. Тоже вооружён мечом. Одет в тёмно-коричневые штаны и рубаху с короткими рукавами. И у меня такое чувство, будто я его знаю. Может ли это быть... Гаад?
   - Могу угостить тебя, - предложил мне черноволосый.
   - У меня есть деньги, - гордо вскидываю голову.
   - Что-то эта девка слишком высокого о себе мнения, - кивнул на меня жгучий брюнет, сидящий рядом с блондином.
   - По ней не скажешь, будто из богатой семьи, - откликнулся мой обидчик. - Может, любовница какого-нибудь богача? И тот сейчас войдёт сюда и даст нам по лбу?
   - Попробует дать, - фыркнул приятель светловолосого. Явно полагал, будто никто не сможет ничем ему навредить.
   Обида во мне сплелась с ненавистью. Черноволосый как будто понял, что творится в моей душе и примирительно хлопнул меня по плечу. Но вместо ободрения и утешения почему-то сказал какую-то ерунду:
   - О небо, нет под тобой никого страшнее блага!
   - Если ты сейчас не заткнёшься... - спутник моего обидчика сердито вскочил.
   Что такого неприятного было в этих странных молитвах?
   - Вам можно всякую дрянь обо мне говорить, а мне о вас - нельзя? - вкрадчиво спросил черноволосый.
   Видимо, эти трое уже знакомы. И даже успели из-за чего-то поцапаться. Но чего такого гадостного было в этих словах?
   - Полно вам, парни, - отозвался мужчина из-за стойки. - Как бы вы не были плохи, Гаад всех переплюнет, - он молитвенно сложил руки и смиренно попросил, - Небо, убереги нас от Гаада!
   На что блондин как-то усмехнулся, а брюнет - и вовсе заржал.
   Я так мечтала встретиться с Гаадом, а он, похоже, считается здесь очень плохим! Наверное, зря я так желала очутиться в его мире, помочь ему. Но поздно ругать себя: нужно как-то выжить здесь, найти, как вернуться домой.
   Робко приблизилась к стойке, спросила, что у них в меню. На меня вытаращились, как на сумасшедшую. Явно этого слова в местном языке не было. Исправляюсь:
   - Ну, поесть что есть?
   Мужчина нехотя перечислил имеющиеся в наличии блюда. Я заказала пирог с капустой.
   - Сколько кусков? Один? Два? - скучающе осведомился тот.
   - А сколько стоит весь? - ежели сейчас не съём, так с собой унесу.
   - Обжора, - прокомментировал брюнет.
   - Четыре медяка, - сказал трактирщик.
   Или хозяин?..
   Вроде б у меня столько было.
   - А можно ещё и что-нибудь, чтоб его завернуть?
   - Пять медяков.
   - Вместе пять или девять?
   - Пять.
   Достала кошель и вынула медяки так, чтоб было не заметно, какие монеты внутри. Вдруг эта троица - какие-нибудь разбойники? Ни к чему им знать о моих серебряных и золотых монетах.
   - Мила! Пирог тащи! - зычно крикнул мужчина.
   Прячу кошель, чтоб не мозолить им глаза никому из парней.
   Вскоре дверь, ведущая в какое-то помещение, открылась. И показалась дородная женщина с огромным подносом, на котором был... вот это пирог! Мне его надолго хватит.
   Она спокойно водрузила поднос на стол и вопросительно взглянула на приказавшего ей - хозяина или супруга.
   - И полотенце какое-нибудь простенькое, чтоб завернуть.
   На мой взгляд - мне притащили простыню. И тотчас же завернули в неё пирог. Ладно, отойду отсюда подальше, разверну и поем. Ох, да как же его нести-то?
   После кратких раздумий подхватила завёрнутый пирог под мышку. Пришедшие и работающие фыркнули. Я с достоинством вышла из этого заведения, осторожно прикрыла дверь и углубилась в лес, туда, где приметила густые кусты. Уже на подходе к ним подумала, нет ли в них какого-нибудь зверя или монстра - как знать, кто в этом мире водится в лесах? Вот что значит городская жительница... Пожалуй, надо будет какую-нибудь солидную палку найти, чтоб хоть как-то можно было оборониться в случае чего.
   Поев, поднялась, огляделась в поисках какой-нибудь подходящей палки или ветки. Приметив толстую ветку, подошла к ней, наклонилась, чтоб подобрать с земли. И мне через плечо вместо хвостика перекатилась длинная и тугая косища, перевязанная бордовой лентой. Подёргала её - она не отвалилась. Дёрнула сильно-сильно. Ай, больно. Она моя! Ух ты! Кстати, а моя чёлка? Нету? Ладно, в глаза лезть ничего не будет. Ох, а лицо? Изменилось ли оно в лучшую или худшую сторону?
   От страха смешанного со жгучим любопытством, едва не забыла о ветке. Подняла пирог, завернула его, взяла поудобнее и отправилась на поиски какой-нибудь лужи. Правда, уже через пару шагов вспомнила о своей беззащитности, вернулась за веткой. Обломала с неё тонкие боковые веточки. Получилось нечто вроде толстой трости. Значит, пирог подмышку, в другую руку палку - и в путь.
   После долгих поисков я наткнулась на небольшое озерцо. Пристально вгляделась в своё отражение. Кроме причёски и одежды ничего во мне не изменилось. Интересно, а по местным меркам я красивая?..
   Вскоре мои мысли потекли в ином направлении. Что это за лес? Где тут человеческое жильё? Мне ж нужно где-то устроиться: не могу жить в лесу, как дикий зверь. Кстати, о зверях... какие тут водятся? Похожие на тех, которые в моём мире? Хм, белки есть. А прочие? Вдруг какие-нибудь монстры помимо простых животных? В книжках и фильмах по дикой природе частенько шастают всякие неприятные создания. Хм, мне они пока не попадались. Но из этого не вытекает, что по здешним лесам безопасно ходить. Надо срочно выбираться к людям. А какие тут люди? Что они со мной сделают, ежели поймут, что я из другого мира? Может, звери менее опасны? Пожалуй, лучше начну со знакомства с людьми. В лес вернутся успею. Интересно, где я нахожусь? Сколько до ближайшего села или города идти? В каком направлении?
   Почувствовала сквозь ткань платья, как в моём кармане появилось что-то ещё. Опустила палку наземь. Вынула странный предмет. Он оказался картой. Нерсерии. Интересно страна называется. И я даже могу читать по-местному. Отлично, меня в некотором роде слышат и более того, на мои мысли и состояние как-то реагируют. А можно мне... обратно? Ну, пожалуйста!
   Никакой реакции. Видимо, не все мои просьбы намерены выполнять. Знать бы, о чём можно просить? Тьфу, просить можно о чём угодно, но не всё мне дадут.
   На карту упала зелёная тля. Эдак поблизости от одного из городов. Или что у них там означают крупные кружки?.. И проку мне с вашего насекомого?!
   Тля деловито поползла к ближайшему крупному кружку. Даже если это подсказка, то пользы от неё не будет: мне ж не известно направление.
   На правый верхний угол карты опустился большой чёрный жук с длинными усами. Он потоптался на каком-то большом кругу со спиралью в середине, потом сполз с него. Хм, а вокруг круга какие-то линии. Расходятся как лучи. Да ведь это солнце!
   Поднимаю голову. Тусклые тучи чуть расходятся, сквозь них проглядывает солнце. Ага, сейчас я могу сориентироваться. О, мне в ту сторону. А стоит ли идти в указанный населённый пункт? Вдруг меня там ждут? И не с распростёртыми объятиями? Мм... уважаемые... боги или кто тут за мной следит? Можно мне в другую сторону?
   Ноль реакции. Видимо, мне предоставили некую свободу выбора. Или я всё выдумала? Может, эти насекомые и солнце вовсе ничего не означают? Как же быть?
   Подумав, мысленно обратилась к неведомым наблюдателям. Почему мысленно? Во-первых, им и так вроде всё ясно. Во-вторых, другим не обязательно слышать наш разговор. То есть, мои реплики.
   Уважаемые... давайте, я буду к вам так обращаться? Мне ж пока не известно, как нужно. В общем, можно ли сделать так, чтобы меня тут не сразу встретили? Чтоб не сразу поняли, что это я. В смысле, их долгожданная Посланница. Если я вообще для здешних Посланница. Может, просто гость...Уважаемые... дайте мне как следует присмотреться к вашему миру. Так, чтобы во мне не распознали чужую. И, будьте так добры, не настаивайте, чтоб я непременно что-то сделала. Я хочу сама решить, как поступать. А от меня вам будет безграничная признательность и уважение.
   Ожидала, сейчас передо мной появится какой-нибудь местный бог в виде разгневанного дядьки, тётки или какого-нибудь странного существа. Появится и заорёт. Мол, что за гостья, она осмелилась ещё что-то требовать помимо оказанной ей милости?! В худшем случае меня побьют. Или вообще убьют. А смогу ли я жить в моём мире, если в этом меня убьют? Неизвестно.
   Опять никакой реакции. Либо услышали и приняли к сведению, либо нет. Придётся проверять на своей шкуре. Не хочу на себе!!! Ох, лучше бы оставалась в своём мире читала бы и дальше книжки, смотрела фильмы, играла в игры. Пусть порой надоедает и хочется реальных приключений. Но настоящие приключения - это же так страшно!..
   Так, девушка, прекращай паниковать! Иначе у тебя будет больше шансов влипнуть в какую-нибудь неприятность. Или и в спокойном состоянии у меня их много?..
   Из произошедшего следует, что постоянно обо мне заботиться не будут. Может, на одном кошельке с монетами и на карте вся помощь и ограничится. Значит, нужно как-то устроиться, чтобы было жильё, еда и какая-нибудь работа с приличной зарплатой. Кстати, и работу хочу приличную.
   Что умею? Готовлю не очень хорошо. Точнее, почти не умею готовить. Стирать и убираться в принципе могу. Могу пересказывать содержание книг и фильмов. Как бы меня за ведьму какую после моих рассказов не приняли и не сожгли. Умею шить несколькими способами. Вышиваю, правда, плохо. Из более-менее достойных умений: бисероплетение и вязание крючком. Эх, будь у меня крючок и нитки, навязала бы салфеток и попыталась бы продать в каком-нибудь селе или городе... Эхм, он выглядит примерно так... Счас на земле начерчу, где полоска земли свободная есть. Вот, такого размера, такой примерно величины, вот так устроен. Из металла. Всё равно какого - на драгоценный не претендую. Вот, вроде всё.
   О чудо! В моём кармане тут же появился металлический крючок и моток серых ниток! Всё-таки меня кто-то слышит и, более того, хоть немного да помогает. Поскольку мне неизвестно, как долго мне будут оказывать поддержку, нужно как можно быстрее где-нибудь устроиться. Кстати, крючок какой-то шероховатый и слишком толстый для таких ниток. Да и сами нитки немного непривычные. Льняные, что ли?
   Крючок стал тоньше, его поверхность сделалась гладкой. И это в одно мгновение! Прямо в моих руках! Волшебство! Слушайте, уважаемые, может, вы мне несколько готовых салфеток дадите? Вы ж примерно представляете, как должен выглядеть крючок для вязания, значит, и салфетки...
   Долго прождала, но более ничего не получила. Ага, приучают меня к самостоятельности. Тогда... это... уважаемые, пожалуйста, дайте мне спокойно повязать у озера, а потом добраться до указанного вами населённого пункта. Если вам для чего-то нужно, чтобы я была жива и цела. Или... вам всё равно? Ну, хотя бы из доброты! Вы ведь добрые, вы для меня кое-что сделали!..
   Меня услышали. Дали спокойно посидеть у озера. Разумеется, с толстой палкой у ног: не лучшее оружие, но лучше чем вообще без него. Связала три салфеточки. Нитки перерезала найденным камешком, тщательно вымытым в воде. Потом заделала кончики ниток. Полюбовалась на свои труды. Аккуратно сложила и спрятала в один карман, чтобы кошель прикрывали. В другой положила остатки от мотка, крючок - возможно, единственный в этом мире, а потому очень ценный - и удобный камень, завёрнутый в кусочек полотенца. Туда же сложенную карту. Перекусила. Почувствовав жажду, попила воды из озерца. То ли вода там была безвредная, то ли на меня подействует спустя некоторое время. Завернула пирог. Опять взяла его под мышку. Подобрала палку. И двинулась в указанное мне место.
   Через час или полтора вышла к городу, ограждённому солидной каменной стеной. Между ней и лесом широкое открытое пространство. Глубоко вдохнув, направилась к воротам. Там стояли пять стражников. С мечами, с кинжалами. Средневековье тут, что ли? Или вроде него?
   - Что это ты несёшь? - спросили у меня воины, когда приблизилась к ним.
   - Пирог. С капустой. Вот, взгляните, - зажав палку под мышкой, открыла им край пирога.
   Они потребовали развернуть весь. Выполнила. Толстый усатый мужик отломил кусок с широченную ладонь размером, медленно слопал.
   Я смотрела в землю, стараясь не выдать моего негодования.
   - Ничего так стряпня, - отметил стражник, доев.
   Поспешно завернула своё сокровище, желая, чтоб его у меня не отобрали. Мужчины засмеялись. Точнее, загоготали.
   - Можно мне пройти? - спрашиваю как можно вежливее.
   - А плата? - нахмурился толстяк.
   - А сколько нужно заплатить?
   - Тридцать поцелуев. Нет, столько от такой девки маловато будет...
   Не удержавшись, одарила его гневным взором.
   - Издеваетесь?!
   Они заржали.
   Мне захотелось огреть кого-нибудь из них или расплакаться. Вероятно, бить их небезопасно. Остаётся заплакать. А вдруг им ещё больше захочется надо мной поиздеваться, если они увидят мои слёзы? Палка при мне. Но разве палка защитит от металлического лезвия? Ох, бедная я и невезучая...
   Глаза предательски увлажнились.
   - Ну что ты, красавица? Я ж пошутил, - толстяк из грозного и страшного превратился в дружелюбного.
   - Правда?
   - Разумеется, нет. Но если ты быстро пройдёшь мимо, и я не успею тебя поймать...
   Быстро пробежала между ними. Мне вслед полетел громкий смех. И тихое:
   - Как она на тебя смотрела! Прям так и прикидывала, куда ударить!
   - А стоило ли её с этой палкой пропускать?
   - Подумаешь, оружие нашла! Да его любая девка сломает...
   Мне ещё больше захотелось заплакать. А так же выкинуть моё скверное оружие. Однако после некоторых раздумий решила: лучше я сломаю палку о кого-нибудь, кто посмеет меня обидеть или оскорбить, и не выкинула.
   Домики здесь каменные, простенькие, двухэтажные. Кое-где клумбы, кое-где длинные аллеи. Довольно-таки чисто на улицах. Пожалуй, даже чище чем в моём родном городе. Горожане одеты просто. Или же мне попадались лишь простолюдины? Похоже, меня принимают за местную. Значит, есть прок от моей одежды, обуви и сменившейся причёски. Вот только за волосами такой длины будет сложно ухаживать. И не расплести их - горожанки не ходят с распущенными. Девчонки и девушки ходят с косами, женщины молодые и постарше - убирают косы вокруг головы и закрепляют какими-то заколками. Получается нечто вроде короны. Красиво. Может быть, эта причёска замужних женщин? Кстати, тот толстый стражник назвал меня красавицей. Если он это серьёзно сказал, то, выходит, по местным меркам, я красивая. Как приятно! Прям плечи расправляются, спина выпрямляется, подбородок поднимается... Ух ты, а на меня местные парни и мужчины начинают заглядываться! Нет, так не годится. Надо спокойно идти, чтобы не приставал ко мне никто. А, нет, они больше смотрят на мою палку и завёрнутый пирог. Досадно. Но моё скромное оружие не брошу!
   Споткнулась и едва не выронила свою драгоценность. Всё-таки нос задирать вредно. Буду лучше под ноги смотреть. Ну, и по сторонам тоже.
   Набравшись решимости, обратилась к безобидной на вид бабке, шедшей мне на встречу:
   - Скажите, пожалуйста, где находится рынок?
   Смерив меня подозрительным взглядом, горожанка объяснила. Нужное место находилось неподалёку. Походила, осмотрелась. Вязанных вещей тут вообще нет. Ни крючком вязанных, ни спицами. Кружев нет. Разве что цветистые платки и ткани. Хм, и ассортимент ниток маленький. О, всё-таки выбор есть, но это для вышивания. Хотя есть нитки потолще, из которых можно вязать.
   Прикинув, сколько стоят обычные ткани, сколько стоят крашенные ткани, нитки, украшения, выбрала свободный уголок с краю, близ стола со всякими лентами, цветными нитками и прочими приятными для девушек вещами, встала там, вытащила одну из салфеток, развернула. Рот продавца всяких девичьих вещей широко раскрылся, когда он разглядел моё творение. Впрочем, парень быстро скинул с себя изумление и торопливо спросил:
   - Почём продаёшь?
   - А во сколько вы и добрые люди оценят? - громко спросила я.
   Он аж руками замахал. Мол, говори потише. Небось, испугался, что другому продам. Значит, могу сбыть моё рукоделие за высокую или хотя бы среднюю цену. А за мелочь её продавать нельзя. Да и жить в незнакомом городе на что-то надо.
   Торговцу не повезло: две толстых женщины с высокими причёсками уже приметили мой товар. Подлетели ко мне, впились в мою салфетку взорами.
   - Что такое?
   - За сколько продашь?
   - А за сколько купите?
   - Два медяка! - предложила одна.
   - Три медяка! - торопливо сказала другая.
   И они сердито уставились друг на друга.
   Подошли ещё несколько женщин, привлечённые их криками. И стали торговаться, переругиваться друг с другом. На шум собрались другие возможные покупательницы. Самым лучшим предложением было восемь медяков. Больше восьми давать или не могли, или не хотели.
   - Десять! - прокричал молодой торговец. И показал мне крупную монету.
   Эх, надо было все монеты из кошеля рассмотреть, тогда бы разобралась в их числах!
   Лица возможных покупательниц, увидевших его медную монету, стали унылыми. Уж им-то известно, больше предложенное им или меньше. Но жадность заставила меня поинтересоваться, даст ли кто-то больше. Кто-то предложил девять. Больше никто не хотел давать.
   - Тогда я продаю её вам, - протягиваю салфетку парню.
   Тот торопливо сунул мне монету, спрятал покупку за пазуху. Может, стоило потребовать больше? Попробую.
   Достаю вторую салфетку, с таким же узором. Погрустневшие было женщины и девушки - тех тоже порядочно набежало - приободрились.
   - Девять! - выкрикнули две.
   - Десять! - перекричал всех молодой торговец. Его глаза, устремлённые на вторую салфетку, алчно блестели.
   - Кто даст больше?
   Парень нахмурился, но тотчас предложил:
   - Одиннадцать! - и торопливо показал мне две монеты - крупную, какую дал мне, и мелкую, какими я за пирог и полотенце расплачивалась.
   Ой, а вдруг я в трактире (или корчме?) больше чем нужно заплатила? Но тогда бы те парни с мечами как-то выдали своё удивление: взглядом, усмешкой, колким словом. А они вполне нормально себя повели.
   - А больше?
   Девушки и женщины подавленно молчали. Я стала торговаться с парнем. После долгих споров сошлись на шестнадцати. Трудно определить, на кого после второй продажи смотрели более завистливо: на продавца или на покупателя. Спрятав выручку в тот же карман, что и первую - кошелем на рынке светиться не хочу - извлекла третью салфетку, с более затейливым узором. Ахи и вздохи посыпались со всех сторон. Толпа увеличилась втрое.
   - Сколько предложите, люди добрые? - я уже вошла во вкус. То ли во мне есть некая торгашеская черта, то ли жадность разыгралась.
   Молодой торговец сцапал край салфетки:
   - Семнадцать!
   Какая-то девушка с волосами, собранными в косу, протолкалась ко мне, тоже ухватилась за салфетку. Едва не плача, произнесла:
   - Десять!
   - Семнадцать! - парень торжествовал, полагая, что и из этой торговой схватки выйдет победителем.
   - Десять! - девица шмыгнула носом.
   - Кария, да ты что! - бурно среагировала какая-то худощавая женщина лет сорока, возможно, мать, родственница или знакомая. - Это ж все твои сбережения!
   - Десять! - упрямо стояла на своём Кария.
   - Восемнадцать, - молодой торговец решил раздавить соперницу.
   Та заплакала от досады. Да, десять медяков - всё, что у неё было. Или всё, что осталось.
   Посмотрев на девушку, не выпускавшую салфетку, на нахально усмехающегося парня, сказала то, чего ни сама от себя, ни они от меня не ожидали:
   - Хватит плакать, Кария! Я продам тебе её за пять медяков.
   Какой тут шум поднялся! Молодой торговец стал браниться, другие девушки и женщины начали наперебой уговаривать продать им за пять медяков. А как смотрела на меня Кария! Творцу приятно, когда его творение так кому-то понравится, что последние деньги готов отдать, а то и душу. Кто-то второпях предложил шесть, семь. Я осторожно освободила салфетку из руки парня и произнесла, обращаясь к девушке:
   - Кария, давай пять монет.
   Она взглянула на меня и недоверчиво, и радостно. Что-то во мне дрогнуло от её взгляда. Похоже, эта горожанка не богата и для неё десять медяков - солидная сумма. Имею ли я право требовать хотя бы пять? Но это ж мой труд, в конце концов! Так что мне решать.
   Девушка протянула мне крупную монету, по размеру как та, считавшаяся за десять медных. Разве что значок на ней был иной. Хм, никто не возмущался, значит, это монета действительно считается за пять мелких.
   Я сунула монету в карман, она торопливо положила добычу в корзинку, выскользнула из толпы. Женщины и девушки, ворча, разошлись. Кстати, увлёкшись, я совершенно забыла о палке. Моё скромное оружие попало под ноги неудавшихся покупательниц. И теперь было грязным и в некоторых местах раздавленным. Ходить с таким оружием - только на смех себя выставлять. Ладно, я себе другую палку достану.
   Только сделала шаг от стола, как молодой продавец ухватил меня за запястье.
   - Чего тебе? - окидываю его недовольным взором.
   - Скажи, где ты их взяла?
   Гордо поднимаю голову:
   - Не скажу. Отпусти меня!
   Он послушался. И повторил вопрос.
   - Ну, какое тебе дело?
   - Как какое? - растерялся парень. - Если я узнаю, кто их делает, смогу заказать у него.
   Шучу:
   - Дашь два медяка - скажу.
   Он торопливо достал две монеты. Потребовал:
   - Теперь говори!
   Победа мне совсем голову замутила, я упёрла руки в бока и нагло заявила:
   - Сначала деньги отдай.
   - Точно скажешь? - продавец нахмурился.
   - Точно. И все они слышали, - показываю ладонью на ближайших продавцов, наблюдающих за нами.
   Получив монеты, признаюсь:
   - Я их сделала.
   Тотчас ближайшие продавцы - один из них едва свой стол с товарами не перевернул - и покупатели, прислушивающиеся к нашему разговору, бросились ко мне. И осыпали меня заказами. Парень, купивший две салфетки, опять вцепился в меня как клещ. Пока торговцы и простые горожане делали заказы, кто-то что-то стащил из товаров, оставленных владельцами без присмотра. Кто-то из людей, находившихся поодаль, кому до чужих столов добраться быстро не удавалось, с досады прокричал:
   - Воруют!!!
   Тотчас поднялся переполох. Кто-то кинулся за ворами. Кто-то под шумок ещё что-то утащил. И их попытались поймать. Я пообещала немногочисленным заказчикам, оставшимся подле меня, подумать над их предложениями. Потом вдруг обнаружила, что у моего покупателя милые нитки. И некоторые из них мне бы подошли. Парень, заметив, как я смотрела на нитки, торопливо объяснил, какие сколько стоят. Видимо, теперь мои глаза алчно заблестели. Торговец, усмехнувшись, сообщил, что при определённом выборе возьмёт с меня чуть меньше.
   - Но в мои карманы столько не влезет! - едва не плача выдавила я свой последний аргумент против покупки.
   Парень, улыбнувшись как Дед Мороз (точнее, мужик, им притворяющийся) при раздаче своих даров, извлёк из-под стола плетённую корзинку.
   - Возьму меньше, если ты купишь и нитки, и её, - произнёс он, подмигивая мне.
   Призвав на помощь всю мою рассудительность (или это опять вылезла моя жадность?) я немного поторговалась. В конце концов, он попросил на два медяка меньше, чем хотел. От него отходила, зажимая левой рукой пирог, а правой держа корзинку, заполненную моточками и катушками с очаровательными нитками.
   В этом нерсерийском городе я и устроилась. Снимала комнатку на чердаке в доме у вдовы, у неё же покупала еду за приемлемую цену. Вязала салфетки на продажу. Продавала их на рынке. Они, кстати, пользовались спросом. Правда, горожанки почему-то пришивали их на свои платья. Как будто кружева. Вдова, прознав, что это я - таинственная мастерица, попросила оплачивать проживание и питание моими изделиями. Получив первую оплату, тотчас же пришила на своё платье. И зачастила по гостям. Правда, кормила она меня исправно, так что мне не на что было жаловаться.
   В этом мире моё сердце почему-то вело себя как здоровое. Поначалу мне было очень не по себе, а потом привыкла. Одно время радовалась своему выздоровлению, потом загрустила: кто поручится, что в моём мире я тоже буду такой? Вот привыкну быть здоровой, вернусь в родной мир - и вдруг всё сначала? Если я вообще когда-нибудь ещё раз переступлю порог моей квартиры... К тому же, стала выяснять, куда же это меня занесло. Осторожно, чтобы не приняли за чужую. Быть может, выяснила бы намного больше, спрашивая иначе. Вот только влипать в неприятности мне не хотелось. Впрочем, мне даже от моих скромных открытий стало жутко.
   В этой стране (утверждали, что и во всём мире) все от мала до велика знали, что Гаад - главный среди чёрных хранителей. В чём только его ни обвиняли!.. Точнее, сложно сказать, в чём его не обвиняли: Гаад был виноват и в подгоревшем пироге, и в недопитой бутылке, выроненной пьянчугой, едва стоящим на ногах, и в эпидемиях, и в войнах. По всеобщему мнению, он был мировым злом или же его повелителем. Или демоном (тут такого словечка не было, но по описаниям Гаад подходил). Белых хранителей, воевавших против него, почитали как воинов добра или как каких-то ангелов (опять же, на языке моего мира). Правда, кто там верховодил среди них, никто не знал. Или же в данной стране его давно не видели. Иноземцы то утверждали, что встречали его, то, что он помогал им, то, что они с ним вместе пили, то, что он - прославленный сердцеед из Террии, едва ли не королевских кровей. Короче, глава у добрых был, но не успел примелькаться, как глава злых.
   Страшно осознавать, что я напросилась в чужой мир помогать его властелину тьмы и главному злодею!.. Исполнять его мечту о звезде! А вдруг не было никакой такой мечты? Или была, но в его далёком детстве, о котором он давным-давно забыл? Может быть, меня сюда заманили, чтоб убить с исполнением какого-то особого ритуала? Или меня прибьют, как и прошлого Посланника, чтобы чёрным не мешала? Я не хочу умирать!.. Как мне попасть обратно - неизвестно. Кто-то следит за мной и неясно, с какой целью. Может, всё это бред?.. Из-за наркоза? Из-за того, что в одиночестве слишком увлекалась фантастикой и фэнтези, бредовыми мечтами? А если это не сон и не воздействие наркоза? Если это самый настоящий параллельный мир, в котором я могу умереть? И это будет больно? Может, я умру в этом мире и так же в своём? Ох, что я наделала! Зачем?! Как мне вырваться из этого страшного места? Как избежать встреч с этими чёрными хранителями? Пока никто не явился за мной. Может, невидимый (или просто не показывающийся мне) наблюдатель выполнил мою просьбу и Посланницу во мне не узнают? А вдруг я не Посланница и даже не хранительница, а совершенно ненужный для этого мира человек? Ну, если так, стали бы меня сюда вытаскивать? Вопросы, сплошные вопросы! И ни одного ответа, ни одного утешения нет. Для чего я поверила этим проклятым снам? Для чего они мне приснились?
   - Кария, что с тобой? На тебе лица нет! - взволнованно спросила хозяйка.
   Я не знала, дают ли здесь имена, подобные моему, поэтому, когда вдова спросила, как меня зовут, назвала ей единственное здешнее имя, которое мне было знакомо. И грустно, и смешно. За двенадцать дней в этом мире успела соскучиться по своему имени. Услышу ли я его когда-нибудь? Увижу ли моих родных?..
   - Мысли тяжкие одолевают.
   - В нашем городе есть целебный источник, - дружелюбно сообщила хозяйка, - Он и болезни лечит, и душу успокаивает, и надежду даёт. По словам мастеров - и вдохновения прибавляет. Тебе непременно нужно туда сходить, воды попить да умыться ею. И чем скорее, тем лучше. Жаль, у меня нынче дел много: не могу тебя проводить. Но каждый человек, будь то старец или малец, тебе дорогу к нему укажет.
   - А от этой воды никаких побочных эффектов нет? - настороженно уточнила я.
   - Чего? Что это за болезнь такая, этот "эффектов"? - недоумённо уточнила женщина.
   Я мысленно выругалась на саму себя. Опять прокололась. Как бы очередная ошибка не стоила мне жизни. Становлюсь параноиком. А что мне ещё делать в такой-то ситуации?
   Оправдываюсь:
   - А это болезнь такая редкая, ею только в моей родной местности болеют.
   Хозяйка поспешно отодвинулась от меня.
   - Да вы не беспокойтесь, она не заразная! Уже много поколений это проверяли.
   Вообще-то, во всех виденных мной фильмах и прочитанных книгах, герои, попав в иной мир, не так отчаивались. Или это мне такие оптимисты попадались?..
   - Кария, я вот что-то не поняла... Вот эта "эффектов"... ею от воды плохой заболевают?
   Может, стоило объяснить иначе? Увы, поздно.
   - Не знаю и отчего... так, просто спросила.
   - Но если ею болеют только у вас, откуда мне-то знать? - не отставала вдова.
   - Я просто спросила... Глупый вопрос вышел, да? Простите, что вас побеспокоила, - склонила голову в лёгком поклоне, - Я схожу к этому святому источнику, о котором вы говорили. Прямо сейчас пойду. Надеюсь, и мою болезнь вылечит.
   - К какому такому источнику? - нахмурилась женщина.
   - К целебному.
   - Нет, ты какое-то другое слово сказала.
   Она бы долго пытала меня. И не известно, к чему бы в конце концов привели мои сбивчивые оправдания. К счастью, в это время к ней зашла соседка с очередной сплетней. И мне удалось улизнуть из дома. Я спросила у подвернувшегося мне мальчишки как пройти и отправилась в указанном им направлении.
   Странное дело, во всём этом мире только одна религия. Или как её назвать?.. В общем, здешние люди отличались какой-то необыкновенной любовью к небу. И ещё верили, что там осталось некое создание Творца, которое наблюдает за миром, за соблюдением законов мирозданья и справедливости. Якобы оно наказывает злодеев и награждает хороших людей. Правда, не лично. Как, я пока не поняла. Ясно, что обращаясь к небу или к небесам, местные думают, будто это создание их слышит. Может, это оно меня сюда затащило? Но на небесного жителя оно не откликалось.
   Целебный источник нашёлся в небольшом парке, в окружении клёнов и берёз. На вид - обычный родник. Ничем не выделен: ни таблички о полезности воды, ни оградки вокруг. И людей около него нет. Не знала бы, прошла мимо. Зачерпнула воды, а она... засветилась. Я испугалась, выплеснула её... Родник остался таким, как был, вот только вокруг меня стала голая земля. Везде она, куда ни смотри. Где же город? Как туда вернуться? Что со мной будет? Началось?..
   Отступила на несколько шагов. И вдруг земля вокруг меня превратилась в воду, взметнулись между мной и источником высокие чёрные волны. Испугалась, что утону, закричала. Из волн впереди меня появился какой-то рыжеволосый человек. Спиной ко мне. Пытался усмирить волны взмахом руки. И те притихли, будто следуя его приказу. Бушующее море превратилось в бескрайнее озеро с зеркальной поверхностью. И мы стояли на воде, будто на земле. Вот только вода эта была чёрной. Мне не хотелось, чтобы незнакомец обернулся и увидел меня.
   "Не сейчас! - мысленно взмолилась я. - Приходи за мной попозже!"
   Он вздрогнул, словно сказала это вслух, стал поворачиваться ко мне... и упал. Но не погрузился в воду, лежал на ней. С одной из его ладоней стекали две струи: чёрная и белая. Как будто вытекали сквозь кожу. И отчего-то струи не смешивались, хотя находились близко друг к другу. Чем больше вытекало из него, чем больше увеличивалась лужа вокруг него - чёрная и белая жидкость в ней никак не желали соединяться - тем бледнее он становился. Дыхание его стало неровным.
   Я не понимала, что с ним происходит, но отчего-то во мне появилась уверенность: все эти странные явления причиняют ему вред и даже могут убить его. Робко приблизилась. Опустилась на колени подле него, попыталась растормошить. Парень продолжал смотреть куда-то невидящим взором. Помахала ладонью у него перед глазами. Не дождавшись реакции, склонилась и заглянула ему в лицо. Мгновение его глаза были обычными, потом мне показалось, будто в глубине его зрачков текут белые и чёрные струи. Текут отдельно друг от друга. Как его спасти? Жаль, что я такая бесполезная!
   - Не разделяйтесь! - сорвалось с моих губ. - Объединитесь, великие Силы! Каждая из вас хороша по-своему, но одна без другой обойтись не может! Да объединяйтесь же!
   Ещё что-то кричала. Не сразу поняла, что обращалась к этим двум струям. Так словно они были живые и понимали меня. Струи не слушались, текли раздельно.
   - Только не разрушенье! - по моим щекам потекли слёзы. - Я не желаю, чтобы этот человек погиб!
   Когда мои слёзы упали на тело парня, струи в его глазах, на его ладонях неожиданно соединились. Его лицо быстро приобрело здоровый вид. Ресницы дрогнули.
   "Увидит и узнает! Нет, не так скоро!" - вскочила, быстро отступила от него. Развернулась и побежала. Долго бежала, но берега озера всё не появлялось и не появлялось. Неужели мне придётся вечно слоняться по этому странному месту? По чёрной зеркальной воде? И ни единой живой души вокруг...Или я без нормальной воды и еды умру? И то, и другое ужасно.
   Остановилась. Может, тот рыжий тип знает выход? Что бы он там обо мне ни подумал, за кого бы ни принял, всё равно!
   Повернулась. Незнакомец исчез. Или это я слишком далеко отбежала? Может, если повернуться назад... Но куда ни глянь - везде одно и то же! И это меня путает. Как же быть? Ну, я прибежала примерно вот оттуда... и так или иначе увижу его, если вернусь? А вдруг он уже ушёл? Или исчез так же, как и появился? Эх, будь тут солнце, могла бы прикинуть направление. Но надо мной бледно-голубое чистое небо.
   Побежала назад так быстро, как только могла. Надеюсь, направляюсь именно в ту сторону. Если ошиблась... Вот тогда и буду думать об этом!
   Поверхность покрылась рябью. Как бы ещё какая-нибудь пакость не случилась! А разве может стать ещё хуже?
   Некстати вспомнился анекдот, где пессимист ворчал: "Хуже быть уже не может", а оптимист жизнерадостно заявлял: "Может, может!".
   Рябь сменилась небольшими волнами: бежать стало тяжелее. Раз пять я поскальзывалась, падала. Жидкость становилась мягкой, чуть прогибалась подо мной. Я вставала и продолжала путь. Надеюсь, доберусь до этого таинственного типа. Кстати, как будто уже видела его лицо. Где же?.. О, а не Белик ли это? Если в этом мире есть Белик, значит должен быть и приснившийся мне Гаад. Впрочем, не обязательно. Да и Белик ли этот рыжеволосый? Если он, то приснившийся мне или другой? Ведь Гаад в этом мире оказался совсем не тем мечтательным мальчишкой. Может, и Белик тоже совсем другой?
   Волны увеличились. Я уже передвигалась с трудом.
   Наконец впереди появился нужный мне парень. Он сосредоточенно рассматривал жидкость впереди себя, задумчиво почёсывал затылок. Я хотела крикнуть ему что-то, чтобы он вдруг не исчезнул, и уже открыла рот... Волны взметнулись вверх, на несколько мгновений разделили нас. Испугалась, что всё-таки утону. Тут волны уменьшились. Возле рыжего стоял черноволосый парень. Тот самый, встреченный мною в трактире в первый день в этом мире. Тот, которого я приняла за Гаада.
   - Белик, ты в порядке? Я почувствовал нарушение в нашем общем поле, определил, что они связаны с тобой. И как только смог прорваться в эту часть мира...
   Ну, как минимум имя рыжего угадала!
   - Гаад, тут такое дело... - озадаченно произнёс спасённый мной.
   Так я не ошиблась! Это действительно Гаад! Но тот ли?..
   Волны опять разделили нас. Впрочем, подслушивать они мне не мешали.
   - ...Здесь жуткое нарушение Равновесия, - продолжил рыжий. - Когда попытался гармонизировать состояние этого места, то сам сильно пострадал.
   - Да, ты висел на волоске. Но что?..
   Волны схлынули, открывая мне чёрных хранителей.
   - Кто-то вытащил меня, - Белик нахмурился.
   - Но здесь нет следов: ни наших, ни белых! - потрясённо выдохнул Гаад.
   - Пока я цеплялся за жизнь, ко мне кто-то подошёл. Какая-то женщина... слов я не разобрал... - рыжий потёр лоб. - Да и она скоро замолчала...
   - М-да, тёмная история... - вздохнул чёрный Старейшина.
   - Незнакомка полностью восстановила моё Равновесие, но это место не исправила. Может, и не пыталась. Следов-то нет...
   Они озадаченно переглянулись.
   - Та женщина может быть только хранительницей. Неясно, белой или чёрной.
   - Может, как твоя жена?..
   - Или это была... - рыжий неожиданно замолк.
   - ...Посланница! - воскликнул черноволосый.
   Волны доставали мне до пояса. Я поспешно легла. Конечно, меня и саму очень занимал вопрос, хранительница я или Посланница, но раскрываться не хотела: боялась, они меня убьют - и смерть эта случится в обоих мирах.
   Чёрная жидкость будто издевалась, катая меня по волнам. Вдруг сейчас подбросит к ногам хранителей? И как мне отсюда выбраться? Эх, что ж мне выбрать-то? Вот если б я могла переместиться отсюда куда-нибудь, к примеру, в снимаемую мной комнату, но так, чтоб из-за перемещения меня не нашли...
   Неведомая сила подхватила меня и резко потащила вверх. Я завопила от страха.
   И только зависнув высоко над землёй, сообразила, что вопль может выдать меня с головой. Посмотрела вниз, ожидая увидеть двух чёрных хранителей, разглядывающих девичью фигурку над ними. Но парни как будто ничего не заметили: они оживлённо разговаривали. Хотя... ой, Белик указывает на то место, где только что стояла я!
   Неожиданно бескрайнее чёрное озеро исчезло. Я висела над городом, точно над целебным родником в парке. Около него никого не было. Лучше не заморачиваться по поводу того, откуда взялось то странное озеро и как я... ой, мамочки!
   Стала падать... И вдруг оказалась на чердаке, на своей кровати. Ноги у меня подкосились, я опустилась и замерла в какой-то нелепой позе. Эдак с четверть часа мне было как-то всё равно, что сижу поверх своего одеяла в обуви.
   Новости, принесённые вдовой, погрузили меня в отчаяние, такое же тёмное и бескрайнее, как то странное озеро, по воде которого недавно ходила. Оказалось, целебный источник иссяк через несколько часов после моего возвращения. К счастью, никому не пришло в голову обвинять в случившемся меня. Даже моей хозяйке. К моему ужасу, в беде обвинили Гаада. Кто-то утверждал, что своими глазами видел его возле источника. Мол, он плевался в целебную воду, потом вымыл в ней свои сапоги. Затем довольно улыбнулся и исчез. И вода перестала прибывать. Потом высохла уже имеющаяся. Причём, по описаниям, выглядел Гаад точно так же, как и мой Гаад, Старейшина чёрных хранителей, он же парень со странной мечтой, приснившийся мне. Да полно! Была ли у него на самом деле мечта о звезде? Он ли мне приснился?.. О, как я ненавижу эти сны! Или я бы всё равно попала сюда, вне зависимости от моих желаний и нежеланий?.. Но зачем?..
   Продолжила работать, но Гаад не шёл из моей головы. Решила опять прогуляться на рынок. Собрала семь готовых салфеток, сложила их в корзинку, прикрыла сверху куском ткани. Вышла на улицу. И едва не столкнулась с каким-то парнем. Он придержал меня, чтобы не упала. Хотела поблагодарить, но узнала его и передумала. Это оскорбивший меня блондин. Стряхнула с себя его руки. Смерила негодяя презрительным взором.
   - Можно подумать, я тебя чем-то обидел, - осклабился парень.
   Он ещё и забыл! Хотя с чего ему помнить каждую девушку, о которой говорил гадости?..
   - Именно!
   - Сама на меня налетела!
   Неожиданно мне подумалось, что я видела его противную физиономию не только в трактире. Но где ещё?
   - А ну стой, благо неуёмное!!! - завопили сбоку.
   Светловолосый недовольно поджал губы, обернулся к крикуну... Ой, это же Гаад!!!
   Старейшина резко двинул кистью. Из неё вырвалась чёрная струя. Она сбила меня с ног, откинула в сторону. Я больно ушибла бок, а моё рукоделье выпало на мостовую. Стало обидно до слёз.
   - И кто тут после этого грубиян? - язвительно спросил мой первый обидчик.
   Глаза чёрного хранителя яростно сверкнули. Он взмахнул рукой. Блондина охватило пламя. Мгновение - и от парня ничего не осталось. Люди разбегались, а я как будто примёрзла к мостовой. Не имея сил ни кричать, ни подняться. Только смотрела как прикованная на безжалостного убийцу. Тот спокойно подошёл ко мне, поднял одну из салфеток с земли. Спросил так, будто ничего серьёзного не случилось:
   - Сама сделала?
   Я молча смотрела на него и мысленно прощалась с жизнью.
   - Прости, что сбил тебя, мастерица, - виновато произнёс он, собирая мои салфетки с земли. Отряхнул их, сложил в корзинку, поставил ту на дорогу. Потом протянул мне руку, видимо, желая помочь подняться.
   С трудом встала сама. Отвернулась. Медленно побрела прочь. Не хотела ни забирать вещи, к которым он прикоснулся, ни смотреть на него.
   - Наверняка ты долго делала их... что ж бросаешь? - послышалось за моей спиной.
   Чуть погодя он удручённо прибавил:
   - Это от того, что я к ним прикоснулся?
   Промолчала. А что было говорить?..
   Ожидала, что он рассердится, и меня постигнет та же участь, что и светловолосого обидчика. Но хранитель почему-то позволил мне уйти.
   Долго ходила по городу, потом вернулась к вдове. Подходя к её дому, корзинки с рукоделием не увидела. Стырили, значит. Ну и пусть.
   На следующий день отправилась продавать новую салфетку. Город гудел, обсуждая вчерашнюю выходку Гаада и гибель несчастного парня, который ему чем-то не угодил. Особенно шумели женщины: несчастный был красавцем, а такого им было жалко вдвойне. На рынке меня обступили с расспросами: всё-таки я была ближе всех к тому месту. Пробурчала, мол, ничего не знаю, и вообще мне крупно повезло, поскольку осталась жива. Хотела быстро продать и уйти подальше от этих людей. Подошла к стройному седовласому мужчине, скупавшему всякие поделки. Обратилась к нему. Он обернулся ко мне. Думала, ему за пятьдесят, а у него было молодое лицо. Лет двадцати семи на вид. Его короткая борода и брови тоже белые. Отчего он так рано поседел?
   - Я видел Гаада, - пояснил он, сообразив, о чём мои мысли.
   - Вчера?
   - Нет, несколько лет назад. Отправился с войском моего короля в поход. Неожиданно появилось это жуткое существо, злобно посмотрело на моих соратников - и около сотни из них вмиг упали мёртвыми. Выжившие вернулись седыми...
   Просто так убить много людей! Всего лишь взглянув на них!
   - Но за что он так?..
   - Без причины...
   Того наивного мечтателя из моих снов в реальности не существует. Есть какой-то монстр, носящий то же имя. Гаад... да гад он и никак иначе!
   - А что вы хотите мне предложить?
   Показала седовласому своё рукоделье. Оно ему очень понравилось - и торговец заплатил мне тридцать серебряных. Может, надо было поторговаться, но мне неожиданно уж очень сильно захотелось вернуться в свой угол - дом-то мой был далеко - и забраться под одеяло. Когда я снова окажусь в моей родной комнате? Услышу ли когда-нибудь своё настоящее имя?
   Оказавшись на чердаке, заперла дверь, скинула сандалии и прямо в платье забралась в постель. Зажмурилась, чтобы только не видеть этих противных стен, части страшного и чуждого мне мира. Долго лежала. Плакала. Мне было жаль светловолосого, жаль воинов, убитых одним взглядом, но больше всех - себя.
   Вдова звала меня обедать. Я отказалась, сославшись на боль в животе. Она поела сама и ушла к какой-то подруге. У неё хотя бы есть подруги, а я в этом мире совсем одна... впрочем, дружить с кем-то мне совершенно не хочется. С друзьями можно расслабиться. А стоит перестать быть бдительной - и можно сильно проколоться, выдать себя.
   Очень долго лежала и думала. Неожиданно вспомнила: и погибшего во сне видала. Этот парень в каком-то особом месте просил наказания для белого Старейшины, не уберёгшего Посланника. Выходит, убитый был белым хранителем! Может, чёрный Старейшина обзывал его "благом неуёмным" из-за этого? Ну, почему использовано слово благо понятно: несчастный из добрых. Отчего его неуёмным обозвали? Возможно, был слишком деятельным. И сказанное в трактире "И упаси нас небо от всяческого блага!" и "О небо, нет под тобой никого страшнее блага..." тоже из-за активной деятельности убитого. Хотя как-то странно звучат последние две фразы. Можно подумать, будто самое страшное в этом мире - то самое благо. Что ж это такое, настолько ужасное, что сам Гаад просить Небо уберечь его от этой жути? Тьфу, Гаад просто издевался над блондином. Один из них белый хранитель, а другой - чёрный, и этим объясняется их неприязнь или вражда.
   И как после увиденного я могу верить в правдивость своих снов? Да все они насквозь лживы! Или же в них содержится только кроха правды: прежнего Посланника убил предыдущий чёрный Старейшина. Или другой из злых. И если я окажусь Посланницей, то стану неугодной чёрным хранителям, тогда они и меня убьют! Даже если буду у белых, чёрные доберутся до меня... Эх, надо было выяснить о прежнем Посланнике. И об этом проклятом мире... Сейчас же пойду и расспрошу...
   Поднялась, задвинула занавеску на окне. И уже нагнулась за сандалией, как заметила на полу большую тень. Подняла голову. И столкнулась со спокойным взором карих глаз. Гаад стоял, прислонившись к стене около запертой двери.
   - Есть разговор, Кария, - он дружелюбно улыбнулся. - Тебя же Карией зовут, да?
   Закричать бы... Но кто прибежит меня спасать? Да и может ли кто-нибудь это сделать?! Мне надо было подняться тогда с его помощью, взять те проклятые салфетки и сказать, что ничего страшного, что я их с лёгкостью отстираю. В общем, быть самой любезностью. А я повернулась к нему спиной и молча ушла... К нему, главному демону этого мира!
   - Ты же умеешь говорить! Я слышал, - пока в его тоне не было угрозы.
   Да и зачем ему угрозы? Взгляд - и я упаду замертво. Взмах - и от меня даже пепла не останется. Что же станет в моём мире с моим телом? Оно умрёт на операционном столе? И там ли оно? Или это бред? Или я сейчас лежу в особой палате и сплю? И моя мама тихо сидит возле меня, боясь меня потревожить. Разбуди меня, мама! Разбуди меня, умоляю! Я не хочу больше смотреть этот страшный сон! Мамочка, возьми меня за руку, как ты делала это после прошлых операций, когда я лежала в особом отделении! Скажи мне что угодно, хоть наори на меня! Мне нужно услышать твой голос, только твой! Даже если ты скажешь, что я опять попала в те проклятые десять с чем-то процентов, которым нужна новая операция!
   - Кария...
   Не хочу больше слышать это чужое имя! Ненавижу его!
   Чёрный хранитель шагнул ко мне. Я вжалась в стену.
   - Я хочу только поговорить с тобой. Не бойся, я не причиню тебя вреда.
   Разве могу тебе поверить после того, как ты на моих глазах заживо сжёг человека?! Даже если он был твоим врагом, кто дал тебе право его убивать? Блин, и кому я тут нужна со своими моральными принципами? Если здесь так спокойно людей убивают... А так ли плохо мне жилось в своём мире? Я домой хочу!
   Меня начала бить дрожь.
   - Если ты ответишь на мои вопросы, то сразу же уйду.
   Крохотная надежда зажглась в моей душе.
   - Правда, уйдёшь?
   Ой, наверное, надо было говорить на "вы". Он же тут главный злодей, как ни смотри... А я и спиной к нему повернулась, игнорируя, и тыкаю без страха и стыда...
   Гаад опять оперся о стену около двери.
   - Да, - и внимательно посмотрел мне в глаза.
   Пожалуй, он похож на японца из моего мира. На симпатичного японского актёра с глазами, увеличенными при помощи пластической операции. Разве что его длинные волосы не были смешно взъерошены или взлохмачены, а попросту стянуты в хвост. Роста он среднего, чуть-чуть выше меня.
   - Так... что ты хочешь спросить?
   - Во-первых, Кария... или я перепутал твоё имя?
   - Ты его правильно запомнил. Я - Кария.
   - А где ты родилась?
   - В другом городе.
   - Что ж ты одна делаешь в этом? - его голос стал участливым. - С родителями что-то случилось?
   - Да, - изображаю на лице скорбь.
   - Во-вторых, Кария... ты же Посланница небес, да?
   - Нет! - слишком поспешно ответила я.
   Очередной внимательный взор. Будто он хочет через мои глаза увидеть всю мою душу. Жуткое ощущение! Такое ощущение, будто меня видят насквозь.
   - И верно, ты - не Посланница. Значит, ты можешь быть только хранительницей Равновесия. Странно, что это скрыто... ты же нарочно это прячешь, верно?
   - Нет! Я ничего такого не знаю... и...
   - И вправду скрываешь, - Гаад нахмурился.
   - Но я же сказала, что не...
   - Белая или чёрная?
   - Я - не хранительница!
   Он повторил вопрос.
   - Но я...
   - И сама не знаешь. Хм... - демон подошёл ко мне вплотную, провёл ладонью в воздухе около моей щеки, потом отошёл и опять прислонился к стене, на сей раз намного ближе ко мне. И с лёгкой улыбкой уточнил: - А как тебя на самом деле зовут, изначальная?
   - Я же сказала! - срываюсь на крик.
   - Да скрывай, мне-то что!- усмешка, - Кстати, собери вещи, которые тебе нужны.
   Робко возмущаюсь:
   - Ты обещал...
   - Я не могу упустить такую ценную девицу, - Гаад нахмурился. - Так что заберу тебя с собой. Сегодня же. Чем позже белый Старейшина узнает о твоём существовании, тем лучше. Впрочем, самое лучшее, если он даже не поймёт, что ещё кто-то получил дар Небес.
   Сейчас он взглянет на меня особым взглядом и...
   - Поторопись, пожалуйста.
   - К-куда т-ты х-хочешь м-меня з-забрать?
   - Там, где белые тебя не найдут. Кария, ты же можешь по-хорошему собрать вещи, правда?
   После такого мне оставалось только подчиниться. Я достала большую сумку, сшитую в этом злополучном мире. Сложила в неё начатую салфетку, недовязанную шаль, часть кофты, мои накопления (если удастся сбежать, то они мне пригодятся), нитки и особую мою драгоценность - крючок.
   - Думаю, ты понравишься Неёле, - с улыбкой произнёс хранитель.
   И тотчас мы оказались среди густого леса, у небольшого двухэтажного деревянного дома. Гаад открыл дверь. Я вошла, судорожно сжимая лямку сумки.
   - Выбирай любую комнату, - дверь захлопнулась за моей спиной.
   Первым моим желанием было вылезти в раскрытое окно и убежать, куда глаза глядят. Благо мой похититель сразу куда-то ушёл. Но в этом лесу вполне может водиться нечто клыкастое, которое мечтает об обеде и ужине, и мне не охота способствовать исполнению подобных мечтаний. Или же у чёрного водится что-то такое, охраняющее дом. Демон всё-таки! И, вероятно, меня в своё логово уволок! В ад, что ли? Нет, там, по описаниям, всё выглядит не так! А были ли хоть раз в аду те, кто много о нём говорил? А вдруг это сторожевое чудовище совсем близко? Допустим, оно сейчас залегло за каким-то кустом и незаметно наблюдает за мной. Вообще, у этих демонов должна быть подобная зверюшка. Ну, ты и дура! Ты же переместиться можешь по своему желанию! Так, в какое-нибудь очень далёкое место... А ещё лучше - домой!
   Увы, эта затея провалилась: отчего-то мне не удавалось переместиться. Желудок неожиданно запросил еды. Захотелось опустить тяжёлую сумку на пол. Эх, остаётся только обследовать дом...
   Жилище оказалось вполне себе чистым и уютным. Никаких зловещих орудий для пыток мне на глаза не попалось. Разве что в комнате на первом этаже лежала горка испачканных кровью тряпок и очень изрезанные штаны. Труп, вероятно, уже где-то закопали. Или сожгли. Рядом с тряпками стоял кувшин с сомнительным травяным варевом. Пока я разглядывала оное, хлопнула входная дверь и кто-то позвал:
   - Гаад!
   Я не откликнулась. И попробовала забиться под кровать. Вместе с сумкой. Кто-то деловито прошёл мимо меня. Вдруг чего-нибудь сопрёт? А-а, пускай, дом-то не мой.
   Незнакомец облазил все комнаты и углы, пользуясь отсутствием хозяина. Наконец заглянул под кровать. Растерялся, увидев меня. Поначалу подумала, что это Белик. Приглядевшись, поняла, что у него лицо другое. К тому же, он немного моложе. Рыжие волосы очень коротко обрезаны. Будто его стригли "под ёжика", но то ли парикмахер был нетрезв, то ли мучился с похмелья... В общем, "ёжик" вышел жуткий, как будто сам с похмелья.
   - Ты кто? - спросил рыжий.
   - А тебе что? - проворчала я, забиваясь к самой стене. Тут бы и чихнуть ему в лицо, но на полу было подозрительно чисто.
   - А что ты под кроватью Гаада делаешь?
   - Какая тебе разница?
   - Да просто интересно, - дружелюбная улыбка.
   - А я скажу чёрному Старейшине, что ты у него чего-то спёр! - неожиданно для себя проворчала я.
   - Гаад поймёт, что врёшь ты, а не я.
   - А чего ты столько времени по дому лазил? И чем это у тебя карманы рубашки заполнены?
   Парнишка сунул мне под нос солидный пучок какой-то сушёной травы. Нюхнув стебельки, расчихалась.
   - И вообще, Гаад умеет отличать правду от лжи, - незнакомец выпрямился, а потом опять заглянул под кровать, но уже без травы.
   - Да ну?
   Хранитель несколько раз переспрашивал моё имя. И не поверил, что я - Кария. Не от этого ли? Но тогда выходит, что с ним опасно разговаривать: он будет знать, когда я солгала, а когда нет.
   - Ну да, - многозначительно произнёс рыжий. И ушёл в другую комнату греметь глиняной посудой.
   Вот возьмёт и объест Гаада. И пусть, меня не нанимали следить за припасами главного злодея этого мира. Эх, на полу прохладно, но под кроватью чувствую себя уютнее...
   Незаметно для себя уснула. Мне снилось, будто моё тело стало прозрачным и сквозь кожу видно множество чёрных и белых нитей, тесно сплетённых между собой. Вдруг одна из нитей, в области груди, стала тоньше, позже и вовсе порвалась. Мне стало очень больно. Закричала. И очнулась от прикосновения чьей-то тёплой ладони к щеке.
   - Мама, у меня...
   Увы, надо мной склонился Гаад. Он водил ладонью в воздухе над моим сердцем и от этих движений боль медленно исчезала.
   - У тебя дар хранительницы проявляется. Тебе что-нибудь приснилось?
   - Не-е-т...
   На что он взял да и пересказал мой сон. У меня и без того ни капли доверия к нему не было.
   - Наверное, ты прочувствовала состояние мира, - добавил Старейшина после минутного раздумья. - Сердцевина его давным-давно испорчена. И лишь какое-то чудо удерживает его от разрушения.
   - И... скоро он погибнет? - я отодвинулась подальше от демона.
   Гаад пожал плечами. Потом, не обращая внимания на мои протесты, подхватил меня и перенёс с пола на кровать. И нагло растянулся рядом со мной. Потребовал:
   - Посмотри на меня особым взглядом. Тем, которым до того смотрела на себя.
   - Но я не могу... не умею... - отодвинувшись от него, упала на пол.
   И... зависла в воздухе. И даже приподнялась повыше, зависнув на уровне постели.
   - Просто пожелай увидеть Свет и Тьму внутри меня, - заметил Гаад так спокойно, будто напротив него каждый день какие-то девицы в воздухе висели.
   А ничего, кстати... Как будто в гамаке лежу...
   - Мне обязательно нужно...
   Он приподнялся на локтях и мрачно взглянул мне в глаза:
   - Этому миру ты нужна, поэтому тебе достался дар хранительницы. Чем быстрее ты научишься восстанавливать Равновесие, тем лучше. И не делай такое унылое лицо. Рыбы спокойно живут под водой, потому что созданы для этой жизни. Хранители так же спокойно должны обнаруживать любое нарушение Равновесия и исправлять его.
   Этому миру я нужна? И поэтому попала сюда?
   - Будешь отлынивать от занятия, останешься без еды, - и негодяй опять растянулся на кровати.
   Взгляд его стал блуждать по потолку. Иногда мне казалось, будто этот парень видит сквозь потолок что-то невидимое мне, производит какие-то расчёты. Мой желудок обиженно заурчал. Придётся выполнять задания хранителя. Знать бы ещё, как...
   Долго-долго сверлила Гаада взором. И ничего не происходило.
   - Коснись моей коленки. Любой, - потребовал он.
   - А... - я с опаской покосилась на пол подо мной.
   - Просто слезь! - недовольно пробурчал парень.
   То есть, он на вид парень, а вот сколько ему веков или тысяч лет, не известно...
   Осторожно села. Так, спустим на пол ногу. Теперь другую. Всё, я на полу. Так, а эта невидимая штука? Ох, уже пропала? Интересно, что это?
   - Мне двадцать раз повторять нужно?! - заорал хранитель.
   Неохотно подошла к кровати, робко дотронулась до его левой ноги чуть ниже колена.
   - Судя по тому, какими темпами ты учишься, тебе бы лучше сесть.
   Недоумённо смотрю на него.
   - В смысле, ноги побереги! Да сядь же!
   Рядом с ним? За что мне всё это?
   - Ну, стой, раз тебе так нравится, - он закинул руки за голову и закрыл глаза.
   Наверное, прошёл час или больше, пока я стояла, как дура, держа руку на его ноге. А он спокойно спал. Быть может, от меня в этом мире есть какая-то польза, но неужели я тут за тем, чтобы пялиться на ноги чёрного Старейшины? И вообще, отправьте меня домой! Я же ничего не могу-у-у!!!
   Наверное, прошло часа два. Мои ноги стали затекать. Да и рука тоже. Но я боялась пошевельнуться и нарушить сон Гаада. Вдруг он очень разозлится и меня убьёт? Может, это единственный способ покинуть этот мир, но нет гарантии, что после этого я сразу вернусь в свой. Если вообще это случится... Может, и в родном мире помру заодно, не только в этом.
   Уныло глянула на свои ноги. Неожиданно они стали совсем прозрачными - и я увидела сквозь них пол. Жуткое зрелище... Вдруг внутри моих ног забурлило что-то чёрное. И это было ещё страшней...
   - А теперь взгляни на мои ноги! - потребовал хранитель, открывая глаза.
   Исполнила. Неожиданно увидела и сквозь его кожу: множество чёрных и белых нитей, проходящих у него в коленях, были порваны. Какое-то время я смотрела на рваные и целые нити равнодушно, потом почувствовала его боль так явно, будто это с моим телом что-то случилось, а не с его. Отдёрнула руку, но боль не оставила меня.
   - Почувствовала? Отлично. А теперь лечи, - учительским тоном заявил парень.
   - Но как?
   - Тебе должно быть известно. Ты же спасла жизнь Белику.
   Похоже, роль подопытного кролика его нисколько не смущала.
   Я долго стояла у кровати и смотрела на его ноги, чувствуя себя несказанно глупо. Ещё и это ощущение его боли в моём теле или где-то внутри меня...
   Откуда-то прилетел заманчивый запах борща. Мой живот тотчас же отозвался мечтательным урчанием.
   - Похоже, еда приготовленная Карстом, успеет стухнуть, прежде, чем ты выполнишь задание.
   На пороге возник ухмыляющийся рыжий.
   - Так идите и спасите мою стряпню. А то я в одиночку окажу ей помощь!
   - Пожалуй, лучше перекусить.
   Мгновение - и Гаад уже стоял на полу.
   - Странно, ты спасла жизнь Белику, у которого было чудовищное внутреннее нарушение Равновесия, а с моими порезами справиться не можешь... Или ты просто не хочешь меня лечить?
   - Я не умею!
   То я вижу штаны, прикрывающие ноги, то вижу сквозь его ноги эти странные нити. Откуда мне знать, что у него там порезы?
   С минуту он сверлил меня мрачным взором, потом проворчал:
   - Ну, раз ты по хорошему не хочешь... Следуй за мной!
   Неохотно поплелась за ним. В голове крутились мысли одна страшней другой. Их было два вида: первый - какую гадость со мной могут делать, второй - какой дрянью меня попробуют накормить.
   Кухонька оказалась маленькая, простенькая. И пахла свежими сосновыми досками, явно срубленными летом: у других не такой сладкий запах. И стол на шесть человек застлан бледно-бежевой скатертью из грубого полотна. А на столе всякие кушанья. И в центре стола на плетёном подносе Он. Настоящий домашний только что испечённый хлеб. Я такого в своём мире ни разу не пробовала. Да куда мне, горожанке-то? А в этом мире попробовала - и влюбилась.
   Гаад сел и указал мне на пол, слева от него. Недоумённо моргаю.
   - Сюда сядь и лечи. Пока не выздоровею - еды не получишь.
   В общем, они наелись до отвала, а я всё ещё сидела но полу, у ног чёрного Старейшины и отчаянно сдерживалась, чтоб не плакать. Есть так хотелось! Я даже готова была вылечить этого гада, но мне не удавалось.
   - С тобой помрёшь, так и не дождавшись лечения, - вздохнул он, отодвигая тарелку, - Ну, пойдём.
   Я бросила последний взгляд на благоухающий свежеиспечённый хлеб, на его мягонькую пухленькую такую заманчивую внутренность, на румяную корочку, которая так призывно хрустела, когда её отламывал Карст... Даже не знаю, что хуже: сидеть на полу перед этим негодяем будто рабыня или не попробовать этого заманчивого хлеба?
   Хранитель опять привёл меня в свою комнату, снова улёгся на кровати и приказал:
   - Лечи, - и опять заснул.
   Со мной так гадко ещё не обращались! Ха, а на какое ж ещё обращенье рассчитывать, попав в лапы к главному вредителю чужого мира? Да и имечко у парня соответствующее. Гаад. Правда, не пойму, почему его так выговаривают, будто в нём две "а"? Должна ж быть одна. Ведь и так понятно: гад он. Причём, с большой буквы.
   И стояла я так час или больше, и жалела горькую свою судьбинушку. Потом с сильным опозданием поняла, что не это мне нужно делать. Наверняка я тут для истребления этого злодея, а не для того, чтобы стоять около него как каменное изваяние. Во всех подобных историях, что мне довелось прочитать в книгах и увидеть по телевизору, люди попадали в другой мир именно ради истребления главного негодяя, сосредоточия всех злых сил. Правда, им приходилось долго искать, где сиё зло обитает и как оно вообще выглядит, да ещё и добиваться встречи с ним, проходя сквозь мыслимые и немыслимые испытания. А мне повезло: я почти сразу, без каких-либо особых трудностей попала в логово местного зла. Правда, теперь стою возле него, спящего, как дура, а никакого оружия для его истребления не имею. Хотя бы меч дадите мне, а? Ну и что с того, что я ими пользоваться не умею? Я это оружие на Гаада уроню. Не, если вам жаль крутого меча, какого-то особого артефакта с неизвестно какими силами - дайте обычный, ржавый. В принципе, если очень постараться, можно так уронить этот меч, что со злом в этом мире будет покончено. А ещё можно ноги себе отдавить. И вообще без них остаться... Не, ну это свинство. Эй, кто там свыше или снизу?! Я вам заявляю, что свинство так с миссиями обращаться! Даже ножа мне не дали! А ежели я не мессия, так и не фиг было меня сюда тащить!
   И стояла я так с час или с полтора, но ни подсказки, ни нормального оружия не получила. Да пошли бы вы все, а? Вот сами с вашим гадом и разбирайтесь!
   Села на пол по-турецки, скрестила руки. Сердито вдохнула, выдохнула. Гаад неожиданно перевернулся на бок, подпёр голову рукой:
   - Так ты меня лечить будешь?
   - Какое, блин, лечение! Схватил, куда-то притащил, даже не накормил...
   - А я тебя кормить должен?
   - А что, хранительнице еды не полагается?
   Вообще, не следует ему хамить. Да и лицо надо сделать спокойным. Надеюсь, живая хранительница ему нужнее мёртвой.
   - А что за странное использование названия еды?
   Ой, у них же так не ругаются! Меня же могут раскусить!
   Испуганно опускаю глаза.
   - В каком смысле мне тебя раскусить? - мрачно уточнил хранитель.
   Он ещё и мысли мои читает?!
   Потрясённо уставилась на него. Мерзавец расхохотался.
   - Значит, ты об этом думала, да?
   Мгновение - и он очутился у меня за спиной, положил руки мне на плечи, наклонился к моему уху.
   - В каком месте мне тебя раскусить, а красна-девица?
   Я дёрнулась, он надавил мне на плечи, нежно сказал:
   - Выглядишь ты очень аппетитно...
   Заорав, рванулась. Он был сильнее меня. Неужели, я вот так погибну? Не хочу! Оставь меня в покое! Уйди от меня! Убери свои руки! А-а-а!!!
   Дом затрещал, Гаад вдруг куда-то делся, а я больно приложилась о землю. Справа кто-то присвистнул. Повернулась. Это Карст застыл с веником сбоку от большого прямоугольника, выкопанного в земле. Тут вроде как дом стоял... Глянула назад - на огромной куче щепок и обломков досок, мебели и прочего растянулся Старейшина. Как будто дом ураганом сдуло, а спустя мгновение - и Гаада. Ой, а вдруг это из-за меня? Хм, ну оно и к лучшему. Так, надо дать им всем понять, что это моих рук дело.
   Вскакиваю, упираю руки в бока:
   - Будешь знать, как на меня покушаться!
   - Да я просто пошутил! - проворчал хранитель, - Дом-то за что?
   - Ежели ты не вернёшь меня обратно, я...
   - Что ты? - он со стоном сел.
   - Я с тобой что-то сделаю!
   - В каком смысле? - усмешка.
   - Не в том смысле! И не мечтай!
   - Карст, по-моему, это она на меня покушается! - сказал Гаад и вдруг ловко соскользнул вниз.
   Развёл руки в стороны, быстро соединил их - и мы уже стоим в целёхоньком доме, в той самой злополучной комнате, разделённые кроватью.
   - А ты ещё не привык? - отозвался рыжий с улицы или с кухни.
   - Мне это уже успело надоесть, - хранитель скрестил руки на груди, - Ну и что ты со мной сделаешь? Начинай!
   - А не боишься? - многозначительно хмурюсь.
   - Не, мне интересно, что со мной хотят сделать на этот раз.
   Вмазать бы ему, вышибить его из окна да на самое высокое дерево... Вот только противный дар не желает мне подчиниться. Дом так круто расколошматил, но теперь ничего не выходит.
   - Да ничего ты не можешь! - презрительный взор.
   Затем Гаад как ни в чём ни бывало растянулся на кровати. И пригрозил:
   - Не вылечишь - будешь сидеть голодная.
   Спал он до темноты. Соня, блин! А я то стояла у его ног, то садилась, плюя на гордость. И рада бы его вылечить, да не понимала как. Наконец он проснулся и недовольно поинтересовался:
   - Почему все нормальные хранители могут лечить, а ты - нет?!
   - Может, я - чокнутый хранитель?
   - Шутки шутить вздумала?
   Мгновение - и он уже находится около меня, скрестив руки на груди.
   - Раз ты такая упрямая - уснёшь без ужина.
   Прибить бы его за издевательства... Да понятия не имею, как... Размазать бы его вместе с домом, но не выходит. Наверное, всех моих сил хватает только на то, чтобы защититься, когда на мою жизнь покушаются. Эй, а возможность умереть голодной смертью, это, что ли, не покушение?!
   Он недовольно шевельнул пальцами левой руки, как бы отмахиваясь от меня. И я очутилась в другой комнате, со шкафом, большим столом, одним единственным креслом и кроватью. Обессилено упала на постель, даже не сняв обувь. И забылась каким-то суетным кошмарным сном.
   С утра всё повторилось: Гаад потребовал его вылечить. Сам бессовестно дрых, пока я стояла около него и пыталась что-то изменить. В полдень он проснулся, бросил на меня недовольный взгляд - и пошёл есть. Когда он выскочил в коридор и захлопнул дверь комнаты, я села на пол. И сидела так, смотря в пространство перед собой, пока не послышались шаги с лестницы. Тогда встала и молча ждала, пока мучитель вернётся в комнату и ляжет на кровать. Старейшина только лёг - и уже уснул. Вечером проснулся - бросил на меня мрачный взор и отправился ужинать. Я гордо промолчала. Вот ещё, унижаться, просить! Ночью он потребовал стоять около него. Мол, пока не вылечишь - ни еды, ни сна не получишь.
   Только он лёг, как кто-то протопал по лестнице, по коридору, с грохотом открыл дверь. Я устало повернулась к двери. Карст замер на пороге, пристально смотря на меня. Казалось, он видит не только мою измученную физиономию, но и отчаяние внутри меня. Странное ощущение: будто ни одежда не скрывает моё тело, ни тело - душу. Затем парнишка подскочил к Гааду. Только вытянул руку, собираясь толкнуть в бок, как Старейшина открыл глаза и сел. Потёр лицо обоими ладонями, сонно спросил:
   - Ну, чего тебе?
   - Хватит её мучить! - рыжий сжал кулаки.
   - А тебя не спрашивали, - недовольный взор.
   - Ты хочешь, чтоб эта хранительница умерла от голода и усталости?
   Я растерялась. Неужели в этом проклятом месте кто-то готов вступиться за меня?
   - А ты хочешь, чтоб она пала в первом же столкновении с белыми? Они уж точно пожалеют всех самых слабых и беспомощных!
   Заступник вздрогнул, побелел.
   - Ты... ты... - в голосе смешались ненависть и глубокая тоска.
   - Прости, я не... - Гаад испугался.
   - Да пошёл ты! - прокричал Карст, едва не плача, - Ненавижу тебя! Всех хранителей! Людей!
   - Ты сам человек, - серьёзно заметил Старейшина.
   - И людей я ненавижу! - и парнишка сбежал, с грохотом захлопнув дверь.
   Значит, он - не из них. Но как его сюда занесло? Карста притащили сюда против воли, как и меня? Но за тем обедом, который я наблюдала, он и чёрный хранитель болтали как старые друзья. Странно, если его сюда привели насильно, а он потом подружился со своим похитителем и тюремщиком! С главным злодеем своего мира! Но не мог же паренёк прийти сюда по доброй воле!
   - Лечи давай! - потребовал Старейшина.
   Уже за полночь рискнула сесть на пол. Прилечь ненадолго. Сил не было...
   Кажется, прошло только мгновение. Но когда этот гад меня растолкал, уже началась заря.
   - Я же просил меня лечить, а не спать!
   В наказанье он заставил меня смотреть, как завтракает. Карст, бывший вместо повара и домработницы, молча гремел посудой, готовя завтрак. Когда он вошёл в столовую и с грохотом поставил перед Старейшиной глиняную миску с гречневой кашей, я заметила большие тёмные круги под глазами парнишки. Явно не спал. Может, тихо плакал.
   - Прости, я не хотел... - виновато начал Гаад.
   Карст ушёл, не дослушав. Я стояла и старалась не смотреть на жующего хранителя. В ногах ощущалась предательская слабость. Иногда на меня накатывала дурнота. Ещё несколько мгновений под этой удушающей волной - и я бы со слезами стала просить дать мне поесть. Но меня отпустило. Один раз отчего-то повернулась, глянула через открытый проход на кухню. И столкнулась с сочувствующим взглядом рыжего, чистящего котелок. И было в его серых глазах что-то доброе, успокаивающее. Почему-то я почувствовала симпатию к нему, как к другу. Странно, у меня никогда не было друзей... ничего не было кроме болезни и сопутствующего ей одиночества.
   Гаад оторвался от завтрака и внимательно посмотрел на парнишку. Из глаз рыжего сразу же пропала та чарующая, добрая сила. Карст человек, хотя и живёт в доме чёрного Старейшины. Или... кто-то иной? Я никогда прежде не видела такого взгляда у людей...
   А потом был жуткий день, без еды, с редким отдыхом: когда Гаад спал особенно сладко, я садилась на пол. Вскоре он просыпался и требовал встать и лечить его ноги. Как можно столько дрыхнуть?! А затем последовала жуткая ночь: хранитель проснулся и отругал меня за "лень" и "бестолковость". Какое-то время уныло стояла около его кровати. А потом во мне проснулась жуткая ярость. Мне захотелось разбить дом в щепки, а Старейшину вообще размазать клочками по этому мерзкому миру. Только никаких сил у меня не появилось. Тихо выбралась из комнаты и насколько могла бесшумно - измученное тело то и дело отказывалось нормально двигаться - пошла. И плевать, что будет! Я уже три дня без еды. Я больше не могу.
   На кухне витали ослабевшие запахи от ужина, а так же уныло догорала толстая свеча в медном подсвечнике со вставками из чёрного камня. Только я открыла шкаф с продуктами, как на моё плечо легла чья-то ладонь.
   Обернулась: Карст с жалостью смотрел на меня. Едва встретившись с моим взглядом, убрал руку. Вид у него был неважный: одежда запачкана, смята, волосы взлохмаченные. А глаза красные, похоже, он недавно плакал.
   Сочувственно спрашиваю:
   - Что с тобой случилось?
   - Что случилось, того не исправить, - мрачно ответил парнишка.
   Робко возражаю:
   - Иногда можно.
   Он посмотрел на меня так, что я испуганно сжалась. К счастью, обошлось. Карст миролюбиво улыбнулся:
   - Ты наверняка голодная. Садись за стол, я тебе что-нибудь поесть поищу.
   - А если Гаад нас застукает?
   - А зачем ему по нам стучать? - недоумённо уточнил паренёк.
   - Ой, не так сказала... - закрываю рот ладонью, потом запоздало вспоминаю, что она грязная, - Вдруг он неожиданно захочет есть, придёт сюда, увидит, как ты мне помогаешь, и даст нам на орехи?
   - На что орехи покупать? Они тут везде растут. Правда, ещё не созрели...
   Язык мой - враг мой...
   И пяти минут не прошло, как я уже сидела на лавке и набивала рот чем-то растительным, напоминавшим то ли грибы, то ли картошку. Мясное мне предлагали, но я отказалась: мало ли чем тут кормят? Очень боялась гнева Гаада, но, пожалуй, на сытый желудок погибать приятнее. Повар поддержал меня. Мол, наешься вволю, а то когда ещё опять поесть сможешь? Опустошив большую тарелку, слопав три куска изумительно вкусного хлеба, я уже было потянулась за добавкой, но заметила недовольного Старейшину, мрачно замершего за столом напротив меня.
   - Это так-то ты меня слушаешься, а, Карст?
   - От живой хранительницы больше пользы, - тот смело посмотрел ему в глаза.
   - Чтоб сейчас же шла и училась! - гневный взор на меня, - А ты бы лучше выспался, чем по ночам бродить.
   - Я не усну, - холодно сказал парень, - Гаад, а ты бы мог... взять меня с собой в следующую вылазку?
   Хранитель долго смотрел ему в глаза, потом заметил:
   - Глупо. Если ты не хранитель и не Посланник, а оружие ненавидишь, то не сможешь драться с белыми. Впрочем, с одним оружием против них идти сложновато.
   - Значит, или взять в руки орудие убийства, или стать одним из вас? - с болью прошептал рыжий.
   - Очень редко кто-то становится хранителем Равновесия по собственной воле. Так редко, что складывается впечатление: этот человек просто не знал о своём предназначении.
   - Они жестокие... - выдохнул Карст сквозь зубы.
   - Так устроен мир... - в глазах Гаада тоже появилась боль.
   Правда, грустил Старейшина недолго: вскоре схватил меня за руку и потащил наверх. Эх, а я так и не наелась...
   Дождавшись, пока дыханье мучителя, растянувшегося на кровати, выровняется, я опустилась на пол. Так и сидела, напрягая и без того усталую голову. Как же выбраться отсюда? Как?! К рассвету сонливость совсем меня задавила. Я только на минутку прилягу, а то ноги уже затекли...
   Только закрыла глаза, как меня облили чем-то ледяным... Визжа, вскочила. Гаад стоял в паре шагов и ухмылялся. Да, гад самый настоящий. И как только родители угадали с именем?
   Солнце ехидно подмигивало в окно.
   Я стояла около него, пока он завтракал. Мокрая и усталая. Сама не знаю, как у меня хватило сил держаться на ногах, почему не схватилась за стол. В теле появилась жуткая слабость, пол начал подрагивать, а комната медленно уплывала куда-то. Мне было больно и обидно, так как обычно бывало дома, в моём родном мире... Странно, я впервые вспомнила, как плохо мне было там, как часто тогда мечтала, чтобы моя жизнь полностью изменилась или наконец-то закончилась. Болезнь моя была не смертельной, но и жить мне нормально не давала. Или это я себе мешала жить? Оказывается, у меня ещё осталась гордость. Не хочу больше ни перед кем унижаться, не желаю просить пощады!
   Гаад иногда бросал на меня презрительные взгляды. И это било по мне сильнее, чем голод, недосыпание и усталость. Один раз я случайно встретилась со взором Карста. Сочувственным взором... А затем его глаза засветились... Этот свет был не физический, неосязаемый, я видела его каким-то внутренним зрением и всей душой потянулась к нему... Сияние обняло меня, согрело, утешило, приободрило... В какой-то миг мне показалось, будто я стою среди бескрайней равнины, покрытой снегом и ничего кроме него в мире не осталось... Странно, холода не было... Может, это был только свет, а не снег?
   В какой-то миг Гаад резко обернулся, посмотрел в лицо Карсту. Кажется, хотел убедиться, что глаза парнишки светятся, но за мгновение до того, как их взгляды встретились, тот чарующий свет погас. И ко мне вернулись голод, усталость, пустота и душевная боль, разве что сил стало чуть больше...
   Днём Старейшина то спал, то с презрительной улыбкой смотрел на меня. Пока он наслаждался снами, я сидела на полу, потом, каким-то неведомым способом предчувствуя его скорое пробуждение, поднималась и молча встречала его взгляды...
   Солнце уже скрылось над крышей - наступил полдень, может, давно уже закончился. Не понимая, чего хочу, поднялась, медленно и тихо вышла из комнаты, в каком-то оцепенении спустилась на первый этаж, прошла на кухню. Там вовсю кипели горшки на печи, пахло едой. Но рыжий куда-то подевался. Ну да я искала не его, а... что же я ищу? Пожалуй, что-то острое, блестящее... Вот этот нож подойдёт... Так хочется коснуться его пальцем... О, по коже побежала капля крови... Только боли нет... Мне нужно покинуть это место... Подняться по лестнице... Надо же - ещё мгновение назад была на кухне, теперь стою напротив кровати демона... Когда я успела тут очутится?
   Приблизилась, безучастно разглядывала лицо спящего... Интересно, как он умудрился стать главным злодеем этого мира, если большую часть времени безмятежно дрыхнет или жрёт?
   Чей это нервный смех? Гаад молчит, в комнате только мы двое, выходит, смеялась я...
   А он красивый... эти глаза, более узкие, чем я привыкла видеть на родине... это хрупкое лицо... гибкое худое тело... весь в чёрном... лучше бы был в белом или чём-то светлом - красные цветы расцвели бы красивее... Что со мной? Я брежу? Нет, всего лишь хочу стереть спокойствие с этого проклятого лица...
   Мой разум куда-то уплыл... мысли разбежались... Сначала тело вообще не двигалось, потом рука с ножом стала жить своей собственной жизнью, взметнулась над головой... Так просто... так быстро... и всё закончится... наверное, он и меня уведёт за собой... Почему-то это сейчас совсем меня не беспокоит... Но почему я медлю? Я же так ненавижу его! Ненавижу...
   Откуда эта жалость? Он меня жалел? Нет! Он измывался надо мной! Морил голодом, мешал спать, бросал эти изничтожающие взгляды... Ненавижу его! Ненавижу! Больше всех на свете!
   Но этот парень не бил меня, не пытался убить... Раз пошутил - я восприняла это как покушение... И хотя он смотрел на меня так омерзительно, в душу мою не плевал... ни разу... И что с того, что чёрный хранитель тут главный демон? Гаад никогда не плевал мне в душу, а вот мои родители...
   Ненавижу! Ненавижу!!! Ненавижу...
   Он мог обращаться со мной намного хуже...
   Самый худший! Самый противный!
   Но может я просто слишком устала и перестала себя контролировать?..
   Чтоб тебя не было - вот чего сейчас больше всего желаю!
   Нет, Гаад не вытирал об меня ноги... ну, может, самую малость... Я ничему не желаю учиться, а только сбежать, далеко-далеко, там где меня не найдут ни родители, ни врачи, ни знакомые... Будь у меня хоть один друг там - я бы с радостью вернулась... сразу же... только там нет никого, к кому хотелось бы вернуться...
   Ненавижу, ненавижу...
   И лезвие ножа так заманчиво блестит...
   Странно, он просыпается... Я же молча стою около него... Открыл глаза... Смотрит на меня... Пока спокойно, видно ещё не проснулся... Надо ударить первой, а то он осознает, чего так хочу и сам нанесёт удар... убьёт меня... и пусть...
   Самый злой и противный в этом мире!
   Но он мне в душу не плевал...
   Дрожь от ног пробежалась по телу, проскользнула в руку, впилась в пальцы... Те разжались - и нож упал... Звякнул обо что-то, глухо стукнул деревянной ручкой...
   Последние мгновения жизни... Ни в своём мире, ни в этом я так ничего значимого и не сделала... И ладно: пусть это будет моей местью обоим мирам... пусть...
   Мне стал противен его взгляд - и развернулась к нему спиной... Все били меня в спину - и родные, и чужие... Теперь мне почему-то всё равно... боли больше нет... Я лечу... А может, это мир куда-то летит... Кто-то вскрикнул... пол холодный... и такое тёплое небытие... такое спокойное...
  
   Светлая просторная комната с красивой тёмной мебелью. За большим столом сидит мальчуган, светловолосый, голубоглазый, красивый как ангел. Скрип двери, в комнату заходит пожилой слуга, кланяется с почтением:
   - Ваша светлость, пожалуйте на обед.
   Мальчик захлопывает книгу, бросает её через стол, в книжный шкаф. Она не долетает, падает на пол. Мнутся страницы, отрываются от корешка. Старик молча поднимает книгу, бережно отряхивает и ставит на место. Ворчит себе под нос:
   - А кто-то старался, писал начисто...
   - Заткнись, старый хрен! - злобно ворчит юнец и выходит в коридор, так хлопнув дверью, что слуга вздрагивает.
   Хозяйский сын спускается по огромной белой лестнице с резными перилами. И чинно, с постной физиономией вплывает в обеденный зал. С четверть роскошного помещения занимает огромный овальный стол из темного, почти чёрного дерева. Мать и отец сидят с разных концов, настолько далеко, насколько позволяет длина стола. Сын садится посередине, ворчит на одну из служанок, нерасторопно раскладывающую перед ним тарелки. В комнате было тепло, но атмосфера царила холодная. Когда заговорил хозяин, она стала ледяной:
   - Дорогуша, может, нам её выгнать взашей?
   Служанка, пышная красивая девица, падает на колени:
   - Помилуйте, умоляю! Моих отца и братьев убили в прошлогодней битве! Мать с горя свихнулась! Бабка уже ни на что не годна, все семь младших сестёр сидят на моей шее!
   - А разве это наши проблемы? - сварливо спрашивает мальчишка.
   - Помилуйте, умоляю! - бедняга начинает плакать.
   - Отец, мне не приятна эта шмыгающая носом свинья! - возмущается юнец.
   - Пошла вон! - кричит хозяин.
   - О, Небеса! - у девушки начинается истерика, - Да разве ж так можно?
   - У нас всё самое лучшее, - заявляет мужчина, - Вы нам не подходите, - нетерпеливо взмахивает рукой, - Кто-нибудь, уберите её отсюда!
   - Ну хоть деньги-то за это время верните! До выплаты ежемесячной платы осталось только три дня... Мои сёстры могут умереть с голода! Пожалейте их! Страж Небес вас за это отблагодарит!
   - У нас всё самое лучшее, - холодно повторяет хозяин, - А если вам приспичит, вы вполне можете заработать другим способом, - бросает многозначительный взгляд на её большую грудь.
   Двое крепких молодых слуг утаскивают рыдающую девушку. У порога она вырывается на несколько мгновений и кричит:
   - Будь ты проклят, Благ!
   - Да как ты смеешь, крыса? - багровеет мужчина, - Научите её уму разуму, перед тем как вышвырнуть!
   Когда вопли несчастной смолкают в отдалении, на её место около юнца встаёт другая служанка, повзрослее. Обед продолжается так, словно ничего особенного не произошло. Через некоторое время со двора начинают доносится крики, полные боли, но аппетит семейства от этого не убавляется.
  
   Старик с бранью преграждает путь рыжему подростку с удочкой.
   - Где ты шлялся, поганец?
   - Хотел рыбу наловить, - искренно отвечает внук, пятясь назад.
   - И где она?- дед заглядывает в старое треснувшее ведро, не увидев там добычи, хватает юнца за ухо, - Или притащи рыбу, или работай в поле с отцом и старшими братьями!!! Ишь, лентяй какой выискался! - и осыпает внука пинками, ударами и бранью.
   Потом грубо хватает за руку и тащит по деревне, всем любопытным сообщая, что Небеса прокляли его семью, наградив таким бесполезным, упрямым и глупым мальчишкой. Соседи то сочувственно подмигивают юнцу, то добавляют новые нелестные комментарии. Рыжий смотрит в землю и угрюмо молчит, как бы сильно ни дёргал его дед, как бы ни бранились по поводу и без него злые люди. Наконец пытка тела и души заканчивается - старик затягивает внука на свой двор и со смачной отборной руганью запирает в нужнике.
   - Небеса, пусть это поскорее закончится! - едва слышно произносит подросток, когда старик отошёл подальше, - Я искренне стараюсь полюбить их всех или хотя бы уважать, но у меня ничего не выходит. Разве я виноват, что мать умерла в тот год, как родила меня? Это они её забили, из-за какой-то ерунды! - он вздыхает, потом ворчит себе под нос, - Я бы заплатил любую цену, чтобы вы наказали всех этих злых людей!
   Но Небеса молчат, а родственники, сговорившись, пользуются зарослями подсолнухов. Несчастный сидит взаперти и мысленно проклинает свою жизнь. К вечеру он начинает кощунствовать, думая о несправедливости Небес. К утру, проведя бессонную ночь в отвратительном месте, рыжий начинает желать зла Небесам и вслух говорить гадости о Страже. Только тихо, чтобы родственники не услышали.
   День он сидит в вонючей темнице и злится, к вечеру пытается выломать дверь, но противное строение выстроено недавно и из очень крепких досок. Неужели, они нарочно для него сделали?
   Вечером голодный и усталый пленник засыпает, сидя в углу.
   Ночью его будят крики, всполохи огня между редкими щелями. Кто-то напал на деревню. Но кому её жители помешали? Подросток сжимается в углу, испугано вслушивается.
   - ... их всех!
   - ...Помощники Гаада!
   - ...Зло растекается как болезнь по...
   - Искоренить!
   - Убить слуг тьмы!
   Рыжий недоумённо почёсывает затылок. Он живёт тут уже двенадцать лет и семь месяцев, с того самого дня, как ему не посчастливилось здесь появится на свет, но никаких договоров с чёрными хранителями не упомнит. Даже намерений таких не было! Да и кто в своём уме свяжется с чёрными хранителями?! И налоги деревня уплачивала старательно. Даже если обдерут кого-то догола, до голодной смерти, всё равно общая сумма будет точно такая же, какая нужна королю и его прихвостням. И ни с кем из знати не ссорились! И войны с соседями нет. Так отчего же? За что?
   Рядом с нужником чей-то вскрик. Кажется, старшего сына мачехи... Потом среднего... злого деда... Тётки... Бабки... Да их же всех... сейчас...
   Испуг и злость пламенем всколыхнулись в душе подростка. Он сделал чудовищное усилие, с грохотом выломал дверь. И потрясённо застыл.
   Какие-то незнакомцы поджигали дома и спокойно убивали жителей деревни. В сполохах горящих домов лица захватчиков казались жуткими масками. И хотя мальчишка ненавидел своих родственников и односельчан, и часто хотел сбежать из гадкого места, эти чувства вдруг исчезли. В каком-то приступе безумия, с отчаянным яростным воплем рыжий бросился на одного из вооружённых людей, выходивших из его дома. И если б не чья-то сильная рука, вовремя схватившая его за ворот и рванувшая назад, то вражеское лезвие проткнуло бы горло несчастного.
   - Что вы творите?! - яростно спросил спаситель, наделяя вырывающегося подростка затрещиной.
   Боль накрыла юнца с головой, он завопил, потом обмяк. Его спаситель, парень лет девятнадцати-двадцати, бросил подростка на землю, нахмурился. В зауженных карих глазах запылала ярость.
   - Что они вам СДЕЛАЛИ?! - завопил он.
   - Гаад! - с ужасом произнёс кто-то.
   И несколько убийц отступили назад. А один оставшихся на месте едко ухмыльнулся:
   - Мы избавляем мир от твоих прихвостней!
   - Эти люди не имеют ко мне никакого отношения, - чёрный Старейшина с грустью взглянул на трупы, на горящие дома.
   - Врёшь! Тебя видели здесь, говорящим со старостой! - проорал предводитель наёмников, - Парни, убейте его!
   Но воины, до того усердно резавшие беззащитных, не ожидающих нападения селян, подступать к печально известному хранителю побоялись. Тот устало посмотрел на безучастное холодное и мрачное звёздное небо и тихо сказал:
   - Небеса, я больше не могу сдерживаться! - и резко поднял правую руку вверх.
   Пламя обхватило деревню, трупы, вторгшихся в деревню воинов. Не тронуло лишь Старейшину и лежащего около него подростка. От воплей рыжий очухался, с ужасом посмотрел на огненную стену вокруг них, на стоящего рядом.
   - Г-г-аад?
   - Здравствуй, мальчик, - сухо приветствовал его хранитель.
   - Это... из-за тебя?!
   - Этим сволочам кто-то сказал, что меня тут раньше видели. Вот они и пришли разбираться с моими "слугами" и "помощниками", - горько сказал Старейшина, не надеясь на понимание.
   Он привык, что всех собак вешали на него. И Небесам только известно, скольких он угробил сам, а скольких убили из-за него, якобы за общение с ним и за подчинение ему.
   Сначала рыжий не поверил, потом вспомнил вопли, которые слышал из нужника. И со злостью сказал:
   - Так им и надо! А наших-то за что?! - но ответа не ждал.
   - Ваших тут не осталось, - Гаад вздохнул, - И из этих никто не спасся. Так что ты уйдёшь куда-нибудь, далеко, и, если повезёт, сможешь жить спокойно.
   Пламя потухло, оставив вокруг них огромное пепелище.
   Старейшина понуро пошёл по оголившейся земле. Последний из жителей несчастной деревни уныло посмотрел ему вслед, бросил укоряющий взор на равнодушное небо, чуть постоял в нерешительности, потом побежал к чёрному хранителю, догнал, обогнал, встал на пути.
   - Тебе чего? - тихо спросил Старейшина.
   - Возьми меня с собой, пожалуйста!
   - Ты понимаешь, о чём просишь?
   Подумав немного, рыжий кивнул и сердито добавил:
   - Я ненавижу людей. И больше не верю в справедливость Небес. Так что если тебе нужна моя душа...
   - Да иди ты! - сердито проворчал Гаад.
   - Ты спас меня, так что я хочу быть чем-нибудь тебе полезен, - подросток смотрел на хранителя как щенок на любимого и сильного хозяина.
   Старейшина долго-долго молчал, потом устало сказал:
   - Ну, раз ты хочешь...
  
   Есть у меня одна заветная мечта: быть нужной этому миру. Если же это невозможно, хочу попасть в тот мир, где буду полезной. Только где он? Как это сделать? И какая от меня может быть польза для него?..
  
   Комок, сотканный из Света и Тьмы, из двух сил, ярких стихий, сцепившихся как кошка с собакой... А кто сказал, что эти звери не могут жить дружно? У меня-то никогда не было животных, иначе бы не стала такой, но мне известно: есть дома, где они вполне уживаются...
   Так к чему эти мысли? Пожалуй, я как этот самый комок из чёрного и белого. И весь мир, как я, и все другие люди тоже. Очень часто мы стремимся к свету, нас убеждают, что разогнать всю темноту нам необходимо. Но тьма приходит, накрывает волной с головой. Убить в себе мрак - это значит быть человеком? Или зло - это половина меня? Если не станет его - останется половина меня? А есть ли равновесие между чёрным и белым? Зачем вообще убирать одно из них: эти цвета очень хорошо смотрятся вместе...
  Есть ли середина, полная гармония? Мне кажется, всю свою жизнь я ищу эту самую гармонию... Есть ли что-то помимо зла и добра, этих неумолимых, ярких и враждующих стихий? Может, это по нашей вине разрушена гармония между ними? Не знаю... почти ничего...
   А в мире много разных цветов. Не только чёрный и белый, не только тьма и свет. Потому-то так и интереснее жить...
  
   Как мне надоело одиночество! Душа плачет в безмолвном крике... Есть ли в этом мире хотя бы один человек, которому я нужна?
  
   Хаос мыслей, желаний, осколков от жизни, моей и чужой...
  
   О, а вот и я сама: лежу на кровати моего мучителя, под одеялом, а Карст и Гаад растерянно стоят возле меня. Правда, я наблюдаю это откуда-то сверху, с некоторым недоумением рассматриваю своё собственное бесчувственное тело.
   - Ну, и зачем ты это сделал? - сердито спрашивает рыжий, - Обязательно было на ней всю злость срывать? Можно подумать, это она виновата, что ты столько натерпелся от жизни и от белого Старейшины?
   - Я только хотел ещё раз её проверить! - хранитель виновато смотрит в пол, - Пробовал проявить её дар. Чёрной хранительницы, белой или изначальной.
   - Да ну? - недоверчиво хмыкает Карст.
   Я ему что, небезразлична? А почему?
   Сначала возникло желание заглянуть парню в глаза, точнее, какой-то проблеск намерения, а потом я уже стояла напротив него, за кроватью и разглядывала лицо рыжего. Похоже, он был искренним.
   - Просто переусердствовал... - Гаад тяжело вздохнул, - Не ждал, что она так скоро сломается.
   - Похоже, у неё ещё до встречи с тобой не было в душе Равновесия. Но до твоего вмешательства её тело и сознание как-то держались, а теперь хаос из её души перешёл на тело.
   Старейшина растерянно глянул на него.
   - Как ты понял? Ты, что же...
   - Небеса меня упаси! Что угодно, только не быть хранителем! - в голосе парня прорезалось отчаяние.
   - А человеком тебе тоже не нравится быть...
   - Что ж поделать? - рыжий глубоко вздохнул, резко выдохнул, - Ты её довёл, так что обязан вывести из этого состояния.
   Черноволосый склонился надо мной, обхватил моё запястье одной рукой, другой сжал пальцы. Закрыл глаза и очень долго молчал. Та часть меня, которая хоть как-то соображала и следила за происходящим, ничего не почувствовала. Судя по сосредоточенному виду Гаада, он пытался что-то сделать. Эх, не интересно тут. Погулять бы...
  И я ушла...
  
   Это был первый снег, а может, только разведчик, который приходит до начала суровой зимы и задолго до холодов бесследно пропадает. Иногда он спускается на землю вместе с дождём, иногда самовольно. Я иду по новенькой асфальтной дорожке мимо старого детского сада. Ни разу там не была в детстве, ну, может, проходила через его территорию. Впрочем, не это важно. А то, отчего я потрясённо замерла.
   Снег покрыл лёгкой дымкой только часть дорожки. Там, где под ней проходят тёплые трубы, его нет, зато лежат опавшие листья, жёлтые кленовые и ещё какие-то маленькие вытянутые светло-коричневые. И это изумительное сочетание белого, чёрного, с редкими вкраплениями изящных разноцветных листьев. Странно, когда в такой невесёлый и пасмурный день, идя по знакомой с детства улице, вдруг бросаешь усталый и недовольный взгляд куда-то, где он и так часто блуждал, а там... видишь чудо... Простое, не затейливое и одновременно такое прекрасное!..
  
   Говорят, есть люди везучие и неудачливые. Это бред. У каждого есть какое-то везенье, своё собственное. Мне вот в игры не шибко везло, да не очень-то и старалась. Когда играли в карты втроём, часто оставалась в дураках. А когда в очередной раз оказывалась на грани, когда вся жизнь кажется скучной, серой и ненужной, в самый яркий миг отчаяния случалось что-то, отчего мне хотелось жить дальше... Вот и рассуди после этого, везучий я человек или нет. Ведь есть люди, которым везёт на победу, на деньги, чаще, чем обычным, но стоит им подойти к краю, остановит ли что-то их, нашепчет ли причину остаться? Пожалуй, везенья мне при рождении дали... Или это я себе выбрала такое? Но отчего?
  
   Мы сидели с мамой у врача. Точнее, напротив двух мужчин, которые будут меня лечить. Настроение было жуткое. Я и после той-то операции едва только отошла, а тут опять... Но хотелось наконец-то попробовать, каково это, жить нормально, здоровой! Оттого-то и согласилась. Может, это была только видимость? Кто будет спрашивать ребёнка, лечить ли его или нет?
   Они говорили с мамой... Понятными и не очень словами, фразами. А тут ещё эта шутка, которая ножом полоснула по сердцу:
   - Ну, если с этого раза не получится, то на четвёртый...
  
   Наступила ночь. Гаад всё ещё держал меня за руку, правда, он уже разуверился и устало смотрел куда-то вдаль. Я стояла сбоку, у спинки кровати и разглядывала моё тело. Хлопнула дверь, в комнату вошёл Карст. Первый его взгляд почему-то попал на меня. Заметил? Нет, он отвернулся. А вообще, может, всё это бред, вызванный наркозом? Или что-то пошло не так? Что я делаю в этом мире? Что будет, когда очнусь в своём? Или этого никогда не случится?.. Может, всё это предсмертный бред?
   - Гаад, отдохни немного. Ты уже шестой день тут сидишь, - парень подошёл к хранителю, легонько пихнул в бок кулаком.
   - Я не могу к ней пробиться! - с отчаянием произнёс черноволосый, - Внутри неё жуткий хаос. В теле, в душе, в чувствах! Он пронизывает её прошлое, бушует в настоящем, обхватывает всё её будущее! Я пытаюсь восстановить Равновесие, забрав часть тьмы или прибавив, но ничего не выходит. Она не пускает к себе мою силу и не отдаёт излишки своей, хотя они причиняют ей много страданий.
   - Может, позовёшь Неёлу? Возможно, у Карии нехватка или избыток света.
   - Нет, не хочу. Жене Белика необходимо поддерживать равновесие для рождения здорового ребёнка.
   - А если мы потеряем эту хранительницу?
   - Я не знаю, что мне делать. Правда, не знаю... - Гаад опустил мою руку на одеяло и устало закрыл глаза.
   - Поешь, я твой любимый пирог приготовил. Может, придумаешь что-нибудь, когда насытишься.
   С большим трудом парню удалось вытолкать Старейшину из комнаты. Надо же, совсем не боится так себя с ним вести!
   - Слушай, Кария, - тихо произнёс Карст, смотря на моё безучастное тело, - А тебе самой не хочется вернуться?
   С чего бы? Куда? К кому?
  
   Я ненавижу лечиться и ненавижу болеть! Выбросить бы тот жуткий кусок прошлого, который вспоминаю с таким содроганием! Может, не стоит? Вдруг вместе с ним я выкину и часть себя?..
  
   Как-то одноклассница притащила какой-то мяч или шар и попросила всех его надуть. Девчонки пытались, но быстро бросали. Что-то дёрнуло меня попробовать. Жуть. Такая толстая резина! Или из чего эта дрянь была сделана? Но благодаря упорству я смогла его надуть, пусть и не целиком, но больше, чем остальные...
  
   Гаад поднимается на Гору справедливости. Небо серое и мрачное. Ветрюга такой, словно вот-вот возьмёт и сбросит хранителя вниз. Парень молчит, хмурится. Вот и долгожданная вершина. Я молча следую за ним, паря в воздухе. Иногда поглядываю вниз, в ущелье, на симпатичный пейзаж из равнин и озёр, кокетливо выглядывающий из-за горы. Интересно, с чего я решила, будто это то самое место из моих снов? Ой, а вот та самая круглая каменная пластина, местами белая, местами чёрная или серая. Третий цвет вообще какой-то скучный и невзрачный, я бы добавила вместо него красный или розовый.
   Старейшина встал на плиту, вздохнул.
   - Небеса, я как-то просил, чтобы вы прислали милосердного Посланника или никого к нам не направляли. И с тех пор ни один к нам не приходил... Сейчас я думаю, что погорячился...
   Взмах крыльев. Я растерянно повернулась, чтоб посмотреть на птицу, рискнувшую сюда забраться. Нет, на белокрылого парня, опустившегося на гору. Стройный, голубоглазый, светловолосый, красивый... Да это ж тот поганец, который меня оскорбил в первый мой день в этом мире! И... его ж Гаад заживо сжёг!
   Отчего-то мне стало очень интересно, что ж такое творится в этом мире. Или это всё мой бред? Что ж тут правда, что вымысел, а что видение? Как отличить настоящее от иллюзорного? Они так похожи... А если я стану задавать странные вопросы, то со мной сделают что-то плохое. Ха, сначала надо очнуться...
   - Раскаялся, гад?- язвительно осведомился парень, похожий на ангела.
   Он скрестил руки на груди и его крылья исчезли. Теперь он как обычный человек. Правда, те не оживают, после того, как умрут...
   - Снова ты? - похоже, его появление сдуло у хранителя всё желание просить прощенье у Небес.
   - И ты ещё смеешь на меня ворчать и так смотреть?! - взорвался блондин, - Из-за тебя я уже двести с чем-то лет должен приходить сюда каждую неделю и слёзно вымаливать приход нового Посланника!!!
   - А ты не плачь, - Гаад фыркнул, - В твои луковые слёзы никто не верит! И вообще можешь сюда не ходить - и будь что будет.
   - А мир? - с надрывом спросил мой оскорбитель, - Тебе его и людей не жалко?
   - Лучше уж конец света, чем такое же милосердие, как у тебя.
   Судя по их лицам, парни сейчас подерутся. Возможно, хранитель укокошит скандалиста, а тот опять появится так, как будто ничего и не было. Скучно. И до чего этот каменный круг некрасивый. Заменить бы серые пятна на пластине на красные, эдакие перламутровые или искрящиеся. Можно даже золотистыми буковками написать что-то... Хм, а чего бы написать? К примеру: "Ребята, давайте жить дружно!". Эх, ностальгия по родному миру и детству пробрала... Вот ведь штука жизнь: живёшь себе и не ценишь, думаешь, фигня какая-то, а как потеряешь, так оказывается, что то была драгоценность... Или надпись лучше сделать бордовую? Например, вместо серого искрящийся красный, а по краям перламутровые бордовые буковки. Да, вышло бы загляденье... Эх, изменить бы!..
   К моему искреннему недоумению и восхищению плита изменилась согласно моим желаниям. Мне захотелось к ней прикоснуться. И попрыгать на ней. Чудо настолько запудрило мне мозги, что я уже и не задумывалась, что в таком виде у меня ни ног, ни тела нет.
   Какой-то проблеск, вспышка - и я уже стою босыми ступнями на плите, около Гаада. Правда, ни ног, ни прочего у себя не наблюдаю, а такое ощущение, будто всё на месте. Ну этих спорщиков! Я лучше вот так покружусь. Ух ты, здорово! И воздух тут такой чистый, свежий и каменюка эта так приятно прикасается к ступням... Лучше не задумываться, как я всё это чувствую...
   От восторга засмеялась, ещё перекружилась, врезалась в хранителя, тот испуганно отпрянул, я - в другую сторону.
   Черноволосый недоумённо взглянул сквозь меня, потом под ноги. Светловолосый посмотрел туда же. И оба застыли с такими лицами, что хоть картину рисуй.
   - Что за?.. - растерянно произнёс Гаад.
   - Знак Небес, - нахал с недоумением прочёл надпись, - Или кто-то развлекается, оскверняя святыню.
   Ой, мамочки, надо делать ноги...
   Парни растерянно оглянулись в мою сторону, ниже пояса. Ай, в воздухе возникли очертания моих ступней! Я не это... я хочу оказаться подальше отсюда!
  
   Карст нарезал круги по комнатке Гаада. Я равнодушно следила за парнем, недоумевая, почему не решаюсь покинуть это противное место. Надежда или предвкушение чего-то особого удерживают меня здесь? Рыжий на грани... какой? О чём он думает? Из чего выбирает?
   И резкое яркое осознание: он решает, помочь ли мне тем единственный способом, которым может. Как человек Карст бессилен. Вот если б он был изначальным хранителем... только их тут почти не осталось...
   Как ни пытаюсь сосредоточиться, внутри меня только обрывки какой-то информации. Понимаю совсем чуть-чуть: в этом мире Равновесия нет. И во мне его нет. Так что мы очень похожи. Потому-то и притянуло меня, то ли по выбору души моей, то ли по зову его.
   Здравствуй, мир неведанный! Горемычный мой, будь здоров!
   Есть здесь люди сильные, они ой как много изменить бы могли, да только сломаны, та же буря в душе, те же осколки чувств, тот же стон по утерянной гармонии. Может, мы вместе сможем что-то исправить, если уж поодиночке не удалось?
   А Карст хоть и обычный, из людей, но сердцем чувствует, где-то в уголке сознания понимает он, что в данной ситуации, когда я вот-вот утону в пучине хаоса, когда изначальная хранительница далеко, а моих сил уже не хватит вырваться, есть один только путь к Равновесию... Нет, есть другой, он всегда был, я это чувствую... А спроси меня кто сейчас: так и не смогу объяснить... Но пока в сердце моём много злобы, много боли да океан горечи разливается, смогу ли я пойти по изначальному пути? Мне пока только один выход, да с чьей-то помощью! Только море Света да бескрайная гладь теплоты нужны... Это есть у всех изначальных хранителей, да у белых что-то осталось, пусть и не в таком чистом виде, как в старину...
   Страшно когда в душе море хаоса бушует, волнуется, плещется... Только каждую ночь сменяет рассвет, да во мраке и холоде бездонного неба сияет хотя бы одна прекрасная звезда... Значит, выход есть. Он был и будет. И у меня есть ключ от этой беды да возможность выйти в новую жизнь. Там, где буду кому-то чем-то полезна...
   Чувства спутались в клубок желаний. Торчат оттуда концы да петли мыслей...
   Карст на грани. Он перед выбором. Если решится - спасёт меня, которая ему никто, а ещё станет одним из тех, кого так люто ненавидит. Я не знаю, как бедняга жил с тех пор, как его родственники и знакомые погибли. Только чувствую, сколь сильна была его ненависть к устроившим эту бойню. Каково же тебе, выпавшему из Равновесия, несколько лет терпевшему боль, стать одним из них? Каково ж тебе придётся перед немногими своими друзьями из здешних? Может, они тебя вышвырнут и забудут и дружбу, и все свои обещания...
   Ты всё это понимаешь, правда, Карст? Если не умом, то сердцем точно! Я не жду от тебя помощи. Если уж мне-то плохо, то почему ты должен жертвовать собой? Признаюсь, когда-то мечтала, чтоб и остальным стало так же плохо как мне, чтоб они наконец-то поняли, какая бездна отчаяния живёт во мне... Только сейчас поняла: это всё ерунда, но твой выбор... твой выбор...
   - Если бы я только мог, о Небеса!.. - слетело с губ парнишки.
   Милый, да зачем же ты? Не надо! Оно того не стоит!!!
   Что-то тёплое и светлое появилось в нём, где-то около сердца или солнечного сплетения. И белые крылья появились за его спиной. Поздно. Назад пути не осталось. А меня так и потянуло к нему, к этой приятной, ласковой силе, которая родилась в нём. Рыжий почувствовал, как мне это необходимо, шагнул к кровати, приподнял моё тело, обнял. Его сила заструилась вокруг нас, разлилась по комнате и та невидимая, но что-то чувствующая, как-то думающая часть меня ощутила её... Какая чистая сила... какая живительная и необходимая... как глоток воздуха около приоткрытой балконной двери, как глоток жизни в мёртвом помещении, прожаренном обогревателем... Зимний холод может быть сладким после духоты...
   Я потянулась к источнику тепла и света всей душой, или как ещё назвать ту внутреннюю часть меня, которая что-то чувствует, видит и размышляет? И всё вокруг меня вздрогнуло, поплыло, смешалось...
   А его сила намного чище, чем у многих хранителей, пришедших после изначальных...
  
   Вздрогнув, очнулась. Белый хранитель обогревал меня своими руками, дыханием, силой. Мир, ещё недавно злой и печальный, суматошный, отчаявшийся, вдруг стал спокойным и уютным. В таком можно ещё пожить.
   Я бы и дальше притворялась сонной или бесчувственной, но новая сила кипела во мне, бурлила. Так хотелось вскочить, кружиться, смеяться, пройтись в танце, постоять на голове, плюхнуться в ледяную воду... Пожалуй, в таком состоянии и из окна бы выпрыгнула и - взлетела.
   Я шевельнулась, открыла веки, развернулась, заглянула в такие притягательные глаза. И увидела в них как из глубины души Карста вырывался наружу невиданный мною раньше свет. Смутилась, отодвинулась.
   - Значит, Небеса всегда нас слышат, но отвечают только тогда, когда им это выгодно, - сказал рыжий с грустью.
   У меня вырвалось:
   - А не ты ли тогда просил их, чтобы всё закончилось? Обещал заплатить любую цену, только бы они наказали обижавших тебя!
   Карст задрожал. Я соскочила с кровати с нежданной для самой себя резвостью.
   - Тебе противно это слышать, да? А ты тогда представлял, о чём просил?
   - Разве я этого хотел?! - рыжий сорвался на крик.
   - Но Небеса расценили всё именно так, - хмурюсь, - Уж не знаю, ждали ли они, чтобы ты попросился к этим... Или ты сам залез в ловушку, или тебе опять крупно не повезло...
   - Да ты... ты...
   Через распахнутое окно в комнату влетел Гаад. Сложил чёрные крылья и растерянно уставился на белые Карста.
   - Значит, ты... - произнёс он едва слышно.
   И столько отчаяния, столько горечи было в голосе чёрного Старейшины!
   - Спросил бы лучше у Карии, откуда ей известны мои мечтания за несколько часов до того, как погибла моя семья! - рыжий сердито указал на меня пальцем.
   - Так ли это? - Гаад внимательно посмотрел на белого хранителя, потом на меня.
   Мне стало как-то неловко под его пронзительным взглядом, отчего я принялась внимательно рассматривать свои ногти. А они отросли, поострее стали. Если этот хмырь опять будет меня обижать, то хоть лицо ему исцарапаю...
   - Ты кто? - мрачно спросил Старейшина, - Тебя послали эти... - похоже, он вспомнил, что ещё одно из ненавистных ему существ теперь стоит рядом, причём, когда-то это был друг или хороший знакомый.
   Нет, точно первое! Вот только почему я так в этом уверена? И это странное чувство... Нет, не тяжесть за моей спиной, а то ли тепло, то ли холод, слившиеся воедино, мрак и свет, текущие во все стороны...
   Обернулась и увидела полупрозрачное красное крыло. Ой, и с другой стороны такое же... мамочка, да это ж мои! Ух ты, и двигаются! А взлететь могу? Эдак резко, вверх...
   Треснувшись головой о потолок, с воплем полетела вниз. Пакостные крылья пропали.
  Гаад вовремя подхватил меня, смерил подозрительным взглядом.
   - По цвету - как у Неёлы, а вот пользы от них...
   - А сам о чём просил? - выпалила я, вырвавшись из его рук.
   - У кого? - растерялся мудрый Старейшина, которому, если верить виденью ещё из моего мира, уж за три века перевалило.
   - А я почём знаю? - уже тихо и растерянно произнесла я.
   - И в самом деле, Гаад, а что ты у Небес просил, а? - фыркнул Карст, - Только тебе придётся припомнить всё, случившееся за последние десятилетия, если не за всю твою жизнь.
   - Много разного, - проворчал черноволосый.
   - Значит, долго тебе придётся разбираться, какую просьбу они соизволили выполнить.
   - Вот только второго Белика мне не хватало! Чем в такой компании сидеть, уж лучше с Благом пообщаюсь!
   "И упаси нас Небо от всяческого блага!" - припомнилось мне.
   Может, это какой-то человек? Но почему его прозвали благом, если он такой страшный?
   Мой живот отозвался обиженным комментарием.
   - А может, вы... меня покормите? - спросила я смущённо, - Вдруг я вам живая чем-нибудь пригожусь?
   У хранителей пропали крылья. Парни переглянулись. Рыжий первый вышел из комнаты, я выскочила следом.
   Пока Карст готовил, мы со Старейшиной сидели друг против друга, пользуясь максимальным расстоянием, которое мог позволить нам кухонный стол.
   - А ты похожа на изначальную, только какую-то недоделанную, - проворчал Гаад.
   Я обиделась и отвернулась. Притворилась, что воробьи за окном интересуют меня больше его персоны. У парней завязался какой-то унылый разговор, в который особо-то и не вслушивалась. И так ясно: рыжий черноволосому как друг, но вот не принято, чтобы белый хранитель жил у чёрных. Ха, проблему себе нашли! Вот раньше другое дело было... А с чего я так уверена в этом? Что вообще со мной происходит? Эх, даже полетать не дали! Ну, что проку от таких вредных крыльев?!
   - ...У нас осталась только вера...
   - Ась? - резко разворачиваюсь к Старейшине.
   - Что? - он недоумённо взглянул на меня.
   Некоторое время мы растерянно смотрели друг на друга.
   - А ты какая-то странная... Может, и вовсе чокнутая, - задумчиво произнёс Карст.
   Метнула на него злобный взор - часть ложки, которой он мешал что-то в котелке, отвалилась от ручки и бултыхнулась в суп.
   - Постой, а ты... а тебя случаем... - Гаад как-то подозрительно заволновался.
   Возмущаюсь:
   - Нет, меня в детстве с печки не роняли! И вообще, всё у меня с головой нормально!
   - Да нет, ты... - карие глаза заблестели то ли от радости, то ли от какой-то догадки.
   - Так да или нет? И что с того?
   - Ты - Вера, так?
   Ворчу:
   - Угу, твоя вера! Воплотилась и пришла, чтобы всё в твоей жизни изменить!
   - Ты же не Кария! Тебя на самом деле Верой зовут!
   Рыжий утопил остатки ложки. А почему бы не сделать из неё суп? Если уж кто-то сварил кашу из топора...
   - Вера! Вера! Вера! - повторял мой мучитель.
   И как ни скрывала я, радость от звучания родного имени всё-таки прорвалась наружу, отразилась улыбкой на лице. Милое моё имя, как же я по тебе соскучилась! Кажется, кусочек прошлого вернулся ко мне! Такой нежный, приятный...
   - Точно, ты - Вера! - произнёс Гаад радостно, - Интересное имя! Впервые такое слышу!
   Вроде бы он чувствует, где правда, а где ложь. А если отвлечь его от вопросов о моей родине мелкой правдой?
   - У моих родителей долго детей не было, но они верили, что хотя бы один ребёнок у них родится и всё равно, сын ли это будет или дочка. Потому и назвали меня так. Только мне это имя не нравится: оно какое-то совсем уж простое и блёклое.
   - Ничего подобного! - пылко сказал черноволосый, - Очень поэтично звучит! Вера... Вера... Моя Вера...
   Срываюсь на крик:
   - Я сама своя!
   - Кстати, очень символично, вам не кажется? - заметил Карст, - В жизни Гаада не было ничего радостного, но он продолжал верить, что когда-нибудь найдёт способ всё изменить, исправить. И вдруг повстречал девушку по имени Вера! Может, это знак Небес? И у нас всех есть какой-то шанс? И у нашего мира есть возможность...
   - Размечтался! - буркнул Гаад, - Неужели ты всё ещё веришь в милосердие Небес? После всего, что они с тобой сделали?! Кстати... - он посерьёзнел и как-то угрюмо глянул на рыжего.
   - А чего вам ссориться-то только от того, что он - белый хранитель, а ты - чёрный? - влезла я, - Живите себе вместе. И если Гааду не удастся восстановить Равновесие его даром, то Карст с этим справится!
   - Как-то ты много знаешь, - Старейшина с подозрением прищурился.
   - Ну так я ж не обычный человек!
   - А кто?
   - Да мне-то откуда знать?
   Черноволосый мрачно проворчал:
   - Ты большая вредина, от которой нет никакой пользы!
   - Можно подумать, это я просила Небеса, чтоб они больше Посланников не присылали!
   Зависла напряжённая тишина. Мне ж не полагается всего этого знать! Да и как объяснить? Ой, а мне сон приснился... Ой, а мне примерещилось... Ещё и про звезду ему скажи! Ту, о которой мечтал добрый мальчишка по имени Гаад! Уж как над тобой этот-то посмеётся! И я ж недавно Карсту сболтнула... Неужели, в моих снах и видениях было что-то настоящее?
   - Даже Посланники не знали о нас столько, сколько известно тебе! - проворчал Карст.
   - Нет, некоторым было известно многое, - внимательный взор, - Но по Карии... По Вере ясно, что она - не Посланница. Она может быть только хранительницей, да и то какой-то странной. У всех сила сразу проявляется, а у неё сидит внутри и ни ей, ни другим не поддаётся.
   - А шиш я тебе мной управлять дам!
   Сказано - показано. Запоздало дошло, что в их мире этот жест может означать что-то другое. В той стране, где жила как Кария, фиги точно не складывали...
   Рыжий фыркнул:
   - Никак, Небеса исполнили твою просьбу и послали тебе чокнутую Посланницу, которая ничьим словам не поверит и ничего этому миру не даст! Зато ты просил такую...
   Скорее почувствовала, чем увидела чёрный липкий сгусток, сорвавшийся с ладоней Старейшины. Вот только их драки не хватало!
   Гаад и я с испуганными воплями свалились с кресел, вскочили и бросились в стороны от стола, внезапно вставшего на бок. А проклятая мебель продолжала угрожающе раскачиваться. Вокруг неё кружились мелкие чёрные и белые комочки, то ли из пуха, то ли из искорок.
   Первым оправился чёрный хранитель. Резким и требовательным движением он вернул взбунтовавшийся стол на место, сел в кресло.
   - У тебя дар изначальной, - проворчал он, - Только, в отличие от Неёлы, ты действуешь интуитивно, а не осознанно. Пользы от тебя пока не будет, а вот вреда...
   - Наверное, ты вконец достал Небеса неповиновением, раз они послали нам это чудо! - хмыкнул Карст.
   - Нам? - уточнил Старейшина.
   - А мне обязательно... уходить... к тем мерзавцам? - рыжий умоляюще заглянул ему в глаза.
   - Можешь остаться. Неёла со всем не справится, а мы сами Свет не создаём... Но если белые узнают, кто живёт у нас, то как бы тебе не пришлось туго! Знаешь же, что они...
   - Хуже уже не будет! - уверенно заявил Карст.
   - Я так же думал, когда просил не присылать нам Посланника... - Гаад устало вздохнул, - Вообще, надо с остальными посоветоваться насчёт тебя. Кстати, с каких пор ты добавляешь дубовые ложки в качестве приправы?
   Мы со Старейшиной долго наблюдали, как новоявленный хранитель безуспешно вылавливает скользкую ложку. Поначалу просто от нежелания смотреть друг на друга, потом с интересом. В какой-то миг не выдержали и расхохотались. Рыжий обиженно шмыгнул носом. Я и Гаад переглянулись, как-то смущённо друг другу улыбнулись и опять засмеялись.
   - Сами ловите эту рыбку или ешьте уху с ней! - возмутился Карст.
   Закрыл горшок крышкой и молча начал готовить тесто для хлеба. Какое-то время все молчали, потом черноволосый виновато взглянул на меня и тихо сказал:
   - Глупо надеяться, что ты меня простишь, Вера. Да и я не прошу, - он нахмурился, потёр левый висок, - В нашем мире меня не просто так ненавидят: это по моей вине Небеса не желают давать нам нового Посланника. Когда-то я возгордился и решил, будто сам верну Равновесие главных сил. Теперь у меня не осталось ни самомнения, ни надежды. Поэтому старался сохранить каждого чёрного хранителя. Когда вдруг появилась изначальная хранительница, Неёла, которая одинаково могла управляться с Тьмой и со Светом, я очень обрадовался. Берёг её на Чёрной земле, как самую большую мою драгоценность...
   - А старания Белика не в счёт? - проворчал Карст.
   - Но он-то её охранял по другой причине, - грустная улыбка.
   Помолчав, Старейшина продолжил:
   - А потом ты спасла Белика. И ловко укрылась от нас. Я не знал, кто ты, какого пола, но подозревал, что белый хранитель вряд ли бы спас чёрного. Значит, либо в мире стало больше наших, либо прибавился ещё один изначальный. Поэтому мы начали тебя искать. То, как удачно ты пряталась, наводило на мысль, что ты вроде Неёлы или ты - новый Посланник. Правда, прежде Небеса всегда сообщали нам об их появлении, да и сами присланные быстро выходили к нам, не таились. И мы сразу определяли, кто они. Не только по их поведению, потому, как они пугались нас или с каким недоумением наблюдали за нами. Всё ж таки они приходили к нам из других миров! Разумеется, им всё у нас было ново и чудно!
   Из других миров?!
   Я подалась вперёд, почти легла на стол, впилась взглядом в лицо мучителя:
   - А куда они потом девались? А что говорили? А как выглядели?
   Парень недоумённо на меня посмотрел, дивясь резкой смене моего настроения.
   - Все Посланники были разными... - он вспомнил что-то неприятное, помрачнел, и добавил: - Хотя думали они и вели себя одинаково... за редкими исключениями. Но ты меня перебила, Вера!
   Я смутилась, села прямо и отвела взгляд в сторону, на ловкие руки Карста, мешающие тёмное тесто. Вот бы мне дали попробовать его хлебушка!
   Живот мечтательно поддержал эту заманчивую идею.
   - Нам долго не удавалось тебя найти. Когда же я вздумал пообщаться с моим давним врагом, то вдруг встретил около него тебя...
   И сжёг его живьём прямо передо мной. Я помню!
   - В говорившей с ним не было ничего ни от Посланницы, ни от хранительницы, но что-то мне подсказало: это ты.
   - И это я от нашего Старейшины слышу! - возмутился Карст, - У тебя ж особые способности есть, вот ты и узнал, где Кария... то есть, Вера, находится!
   - Хорошо, что тебя Благ не слышит! - вздохнул Гаад, - Клянусь, я и сам не понял, как догадался! Мои способности этот раз мне ни капли не помогли.
   - Угу, ты случайно отправился в ту страну, в тот город, в тот день и час прошёлся по той же улице, что и Вера! Не верю, что ты хотел с Благом поболтать, а она случайно оказалась поблизости!
   Это у них подразумевается под словом "поболтать"?! Ой, так блондин - тот самый Благ, "благо неуёмное" или как там его? Но он умер, значит, и беспокоиться о нём не нужно. Да и вообще, Гаад пострашнее его.
   - Честно, я ни её, ни его не ожидал там встретить! Просто мне захотелось именно там прогуляться, да так, что я и забыл, как сильно подвергаю тамошних жителей опасности своим появлением!
   - А вроде ты умный парень...
   Странно, сколько б ни хамил рыжий, как б ни надсмехался, ему ничего за это не было. Ну, так они хорошие знакомые или друзья. Или первый второму вместо повара, уборщика, экономки, а Старейшине так неохота заниматься домашними делами, что он всё терпит! А мог бы просто жениться! Впрочем, вряд ли бы нашлись претендентки. Так ведь за одну подгоревшую яичницу можно умереть мучительной смертью! Про то, чем закончится первая измена, молчу.
   - Сам не знаю, что на меня нашло! - искренне возмутился черноволосый, - Потом я немного понаблюдал за странной девушкой, притянувшей мой взгляд, и понял, что она - хранительница. Но неясно, какая именно. Вряд ли белая. Ну, если только в ней недавно проснулись способности, и она не поняла, кому помогает. Впрочем, то, как ловко Вера от нас скрывалась...
   - Короче, ты решил меня довести, чтобы проверить, какой дар проявится?
   Виноватый взор. И смущённое:
   - Ну да, так и было. Только ты, с таким жутким нарушением Равновесия в теле и в душе, подавленная, измотанная, очень долго держалась. А я так очерствел и устал за всё то время, прошедшее без Посланника, что сильно на тебя давил. Едва не погубил...
   Какое-то время мы напряжённо молчали. Карст оставил тесто киснуть и ушёл в соседнюю комнатку. Грохотнула об пол какая-то большая деревянная штука. Потом что-то зашуршало под полом. Погреб там, что ли?
   - Я слишком долго уговаривал Белика отпустить к тебе Неёлу. Да и сам долго колебался, звать ли её или нет: она сейчас ждёт ребёнка и в таком положении для неё лечить тебя может быть опасно. Она сама очень хотела тебя спасти, но рождение здорового ребёнка ей было важнее. Собой бы она точно рискнула, а вот долгожданным первенцем - нет. Если бы Карст не стал белым хранителем, скорее всего, ты погибла бы ещё до моего прихода... Только навряд ли он имел право выбора: вероятно Небеса избрали его давным-давно, но по каким-то причинам не спешили передавать ему дар...
   - А потом ты увидел мои красные крылья и понял...
   Он потрясённо взглянул на меня:
   - Значит, ты видишь это проявление нашей силы!
   Ну вот, опять отличилась!
   - И при этом ты точно не Посланница... Вот Неёла хоть и изначальная, а всё равно не видит. Только двое... - его глаза расширились, - Да ты ж Старейшина изначальных! Можешь управлять и Светом, и Тьмой!
   - Если ты не успел заметить, уточняю: я ничем не могу управлять сознательно, а иногда могу крупно навредить. Так что польза от меня сомнительная. Пожалуй, Карст прав: так тебя наказали Небеса... или кто там на них главный?..
   Изумление на лице Гаада сменилось недоумением, потом мучительным раздумьем, затем растерянностью, и наконец, ещё более крупным удивлением.
   - Значит, ты... - голос парня дрогнул, - Ты не только Старейшина изначальных, но ещё и пришла к нам из другого мира!
   Что ж теперь со мной будет-то?
   Из соседней комнатушки как-то слишком резво выскочил белый хранитель. Он с порога радостно закричал:
   - А может, она - Посланница?!
   Предыдущего из них тут убили...
   - Нет, она не может ею быть! - уверенно заявил черноволосый.
   Рыжий бросился снимать с плиты на печке суп. Гаад задумчиво разглядывал меня. Мои нервы не выдержали. Заплакав, спросила:
   - Ну, а домой-то вы меня вернёте? Ну, хоть когда-нибудь, через год или через десять лет?!
   - Ты точно из другого мира, - заинтересованный взгляд, потом запоздалое пояснение, - Почти все Посланники и Посланницы покидали наш мир. Последнего здесь убили, так что насчёт его возвращения обратно я не уверен.
   Значит, возможность есть! Ровно как и шанс погибнуть здесь и никогда не вернуться домой. К тому же, не ясно, для чего я тут. И для хранителей, и для Посланников слишком странная. Даром пользоваться не могу. Случайно могу столом зашибить или дом разрушить. Наверное, Небеса просто посмеялись над гордым чёрным хранителем, выискав самую вредную и бесполезную девицу в других мирах. Ну и пусть Гаад со мной мучается! Я ж сюда не напрашивалась... Ой, мама! Да я ж сама! Но раз он такой гад, то так ему и надо! Меня больше всего беспокоит, как бы тут меня не прибили... Но как досадно-то! Надеялась, что такая никчёмная и слабохарактерная особа как я сможет хотя бы в другом мире побыть нужной и сильной. Миссией, к примеру... Эх!..
   Суп остыл, и Карст пригласил нас поесть. Вдобавок, он ещё и салатик нам из разной зелени и огурцов нарезал. И меня уже не собирались морить голодом, ровно, как и обижать. А то ещё столом зашибу ненароком...
   В общем, осталась я на Чёрной земле. Как ценный заложник или секретное оружие. Потому что такую на врагов натравить - это милое дело. Никто ж не мог предсказать, когда я начну столами, креслами и вёдрами швыряться, да дома разрушать. Может, у меня в запасе и покрупнее пакости имеются. Правда, из чёрных хранителей никто более не решался проверить всю глубину моих возможностей, тщательно укрытых не только от любопытных окружающих, но и от меня самой. Даже здешний Старейшина. Так что все относились ко мне уважительно. Ну, кроме Карста, Белика и Гаада, которые в моём присутствии да над моей персоной могли и посмеяться, и нагрубить. И уж каким гадом ни был второй, а вот до Белика ему было ой как далеко! Слышала, что жена насмешливого рыжего была милой особой, но пока ещё меня с ней не познакомили. Ждали, когда ж родится её ребёнок. И всех интересовало, станет ли он когда-нибудь хранителем. И если да, то каким.
   Целыми днями слонялась по округе и знакомилась с чёрными хранителями. Один из них пытался меня соблазнить, но слишком далеко заходить не рискнул: от его бородатых шуточек я успешно отбивалась многозначительными пугающими усмешками.
   Меня очень волновала судьба Карста, ставшего таким же заложником, как и я. Жаль моего спасителя: он теперь один из белых хранителей, которых прежде так люто ненавидел. И хотя парень всячески отшучивался, все видели: ему в тягость его дар. Да и некоторым чёрным сильно расхотелось с ним общаться, когда он стал белым хранителем. Пока больших конфликтов из-за этого не случилось, но всякое могло быть: белых хранителей на Чёрной земле люто ненавидели.
   Особо в дела враждующих сторон меня не посвящали. Только объяснили, что рыжему сильно не поздоровится, если белые узнают про его житье на Чёрной земле и дружбу с Гаадом. Но пока Карст живёт здесь, о его существовании не подозревают: белые сюда сунуться не могут.
   Уже на четвёртый день после моего спасения Старейшина принялся тренировать меня и Карста, правда, методы на сей раз были мягче. Как ни странно, и белые, и чёрные хранители действовали одинаково, только с разными силами! Так что чёрный хранитель с лёгкостью объяснил белому, как тому пользоваться даром. Да и его друг за те несколько лет, что провёл тут, много чего услышал. Так что он с самого начала первой тренировки уже с лёгкостью воспользовался даром: заживил раны Гааду. А вот я... мне учение никак не давалось! Уж как ни подходил ко мне Старейшина... Да, он более не пользовался методом "кнута", точнее, "большого кнута", только запрещал рыжему и кому-либо давать мне сладкое, обычно будил на рассвете и до заката заставлял учиться. И наедаться во время завтрака, обеда и ужина особо не давал. Мол, сытый учится хуже.
   Временами у меня опять возникало желание запустить в него столом или ведром, но силы мои, увы, не проявлялись. Самая крупная моя месть - это ложка, да и то, брошенная собственной рукой. И хотя парень в это время наливал добавку, стоя ко мне спиной, оружие до цели не долетело: рассыпалось пылью, прежде чем коснуться Гаада. Карст тогда завопил: "Опять посуду портите?!" - и попробовал надеть на голову другу опустевший горшок из-под воды. Горшок сгинул, как и злополучная ложка. Причём, черноволосый даже не оборачивался, спокойно продолжая наполнять тарелку. После мы ужинали в полнейшей тишине. Пока я не решилась спросить:
   - Получается, тот нож тоже бы осыпался пылью?
   - Разумеется, - спокойно ответил Гаад, - Я же заметил, что ты на грани и понял, как сильно ты хочешь меня убить.
   - То есть, ты давно уже проснулся, лежал с закрытыми глазами и как-то наблюдал за мной?
   Учитель тяжело вздохнул:
   - Вера, я ж тебе уже говорил: хранители видят любое нарушение Равновесия! И всё равно в чём! Ну, можно сказать, видят особым зрением или как бы ощущают. Даже один человек в гневе колеблет Равновесие в пространстве, а то и вовсе ухудшает положение. А про человека на грани безумия и говорить нечего.
   Видят все, кроме меня. Точнее, мне это очень редко даётся, да и то непроизвольно.
   Странное дело: в этом мире в любом живом существе и любом предмете, любом камне, растении, даже во всей природе в целом присутствовали две силы: положительная и отрицательная. Можно назвать их Свет и Тьма или добро и зло. Хотя точнее первые два варианта, а вот третий - это уже больше из области поступков и их последствий. И если обе силы находятся в гармонии, то тогда человек, вещь, живое существо или объект, в котором они находятся, в порядке. А когда Равновесие нарушается, то люди и звери начинают болеть, природа отвечает стихийными бедствиями, растения - чахнут, вещи и камни - просто разрушаются.
   Собственно, именно из двух противоположных сил и сотворил Творец этот мир и всех его обитателей. Правда, есть версия, что он воспользовался некоей тайной, Третьей силой, с которой можно творить любые миры. И, возможно, она была у первых народов, только они её утратили. Может быть, остатки таинственной силы всё ещё сохраняются где-то, только уже никто не способен её увидеть, а тем более, ею воспользоваться. Если она вообще когда-либо была, эта Третья сила.
   И то ли от потери её, то ли от утраты знаний и способностей первых людей впервые нарушилось Равновесие. Тогда-то и появились первые болезни, стихийные бедствия. Потеряна была всеобщая гармония природы - и исчезло равновесие в душах людей. Они начали убивать животных, друг друга, умирать от болезней.
   То ли Творец сжалился над людьми, потомками его детей и творений, то ли проявились остатки Третьей силы... Появились особые люди, которые могли восстанавливать равновесие везде, где оно нарушалось. Это были изначальные хранители. Они могли влиять и на Тьму, и на Свет, чтобы восстановить гармонию. Поскольку в них самих было Равновесие, то они могли жить долго, не болеть или же очень быстро исцеляться. У них было много способностей, которые у людей, сотворённых Творцом, считались обычными, а у нынешних - чудесами. Благодаря изначальным мир как-то держался. А потом хранители начали утрачивать способность влиять и на Свет, и на Тьму. Появились белые и чёрные. Белые и чёрные хранители начали ссориться между собой. Со временем все изначальные умерли. И мир оказался в ещё большой опасности.
   И когда не осталось ни капли гармонии главных сил мироздания, то ли Творец опять сжалился над неразумными людьми и хранителями, потомками его детей, то ли вновь проявилась таинственная сила... И пришёл первый Посланник Небес. Он очень быстро и легко восстановил Равновесие и ушёл. Разумеется, ни люди, ни хранители ничему не научились: они продолжили враждовать, вредить миру. Так что временами, когда мир был на грани, опять приходили Посланники, возвращали мир в приличное состояние - и покидали его. Мир какое-то время пребывал в почти полном порядке - вражда-то между людьми или хранителями не стихала, а потом опять скатывался к новой возможности гибели.
   Короче, обитатели этого мира регулярно наступали на одни и те же грабли, а жизнь шла по кругу...
   Вначале среди хранителей и Посланников встречались и женщины. А потом остались только мужчины. Жизнь текла, белые и чёрные хранители привычно грызлись между собой и заодно заботились о восстановлении Равновесия... А потом чёрный Старейшина убил очередного Посланника... А Гаад взял да и потребовал больше Посланников не присылать. Равновесие практически повсеместно исчезло. И хранители сами не справлялись. И на этот раз этот несчастный мир точно погиб, если бы не...
   В этом месте Гаад надолго замолчал. Я поняла, что он и сам не знает, отчего мир висит на волоске и не разрушается окончательно. То ли Творец милосерден, то ли в мире ещё сохраняются крохи таинственной силы. Впрочем, в любой миг всё может закончиться. И кстати, если я тогда буду тут, то погибну вместе с этим миром. Так что усердно участвовать в восстановлении Равновесия мне только на руку - получаю возможность дожить до того времени, когда смогу вернуться в свой мир. Увы, от этого знания мой дар всё равно не желал мне подчиняться.
   Недавно появилась новая изначальная - Неёла. А теперь ещё и я пришла сюда издалека. Может, у этого несчастного мира появилась возможность спастись? Или Творец решил наказать глупых потомков его детей, подарив им надежду, а затем отобрав? Или опять-таки всё дело в Третьей силе?
   Правда, нового Посланника как не было, так и нет. А я не только очень бесполезное существо, но ещё и очень опасная. Гаад мне со вздохом признался: есть вероятность, что их несчастный мир погибнет из-за меня. И если я хочу домой, то мне не стоит копать им яму: мы ж все вместе в неё попадём. Впрочем, меня так же могут убить белые хранители или люди, навалившиеся толпой. Ну, и меня едва не прикончил сам чёрный Старейшина...
   Как ни странно, домой мне пока не очень хотелось. Если не учитывать вероятность конца света и так же не брать в расчёт противных тренировок, которые с таким усердием устраивает для меня Гаад, а ещё отмахнуться от мысли, что меня могут тут прикончить, то остаётся только одно: мне здесь нравится. Ну, на Чёрной земле, эдаком кусочке рая в этом грустном мире. Здесь все на равных: даже со своим Старейшиной рядовые хранители общаются по-простому. Природа разная, местами привычная мне, местами с незнакомыми растениями. Кой-где среди соснового леса я наткнулась на уголок тропиков! Да и разнообразие домов хранителей, то, как они были рассыпаны по здешней стране, как неожиданно вырастали как будто из ниоткуда - всё это было любопытно. Конечно, я бы с радостью сделала что-то полезное, но ничего, увы, не могу!
   Я подружилась с Карстом. Есть вероятность, что в скором времени число моих друзей пополнится Беликом и Гаадом. Временами меня так и подмывает спросить, а не мечтает ли Старейшина зажечь свою звезду, но, к счастью, хватает ума смолчать...
  
   - Знаешь, Вера, - сказал Гаад как-то вечером, когда мы втроём сидели на пригорке и любовались закатом, - Я тобой восхищаюсь.
   - А почему? - во мне проснулось лютое любопытство.
   - Ты тогда передумала меня убивать, хотя я так тебя довёл.
   - Похоже, ты первая, кто расхотел его прикончить, - подмигнул мне Карст, - Вот ему это и в новинку.
   - Ну-у... - протянула я.
   - А почему ты меня пожалела? - спросил чёрный хранитель, развернувшись ко мне.
   - Даже если ты и в правду гад по здешним меркам, ты мне в душу не плевал.
   - Ты так считаешь? - черноволосый недоумённо поднял брови.
   - Но ты лучше не старайся это сделать: это в твоих же интересах.
   - Да ну тебя! - возмутился он.
   А закат был такой красивый... И казалось, что в последних лучах солнца волосы Гаада отсвечивают то ли медью, то ли рыжиной...
   - Ты вообще не знаешь, что тут происходит! - в голосе Старейшины появились обида и глубокая усталость, - Между нами... и этими белыми...
   Ворчу:
   - Так ты ж никогда мне об этом не рассказывал!
   Он глубоко вздохнул и пообещал:
   - Завтра всё объясню.
   Требую:
   - Объясни сейчас! Мы уже закончили тренироваться.
   Рыжий легонько толкнул меня кулаком в предплечье и укоризненно покачал головой.
   - Мне слишком больно всё это вспоминать вновь. К тому же, я в последнее время слишком устал.
   - Как это ты умудрился? - вскакиваю, упираю руки в бока: - Ты только ешь, дрыхнешь да орёшь на меня!
   Гаад бросил на меня сердитый взгляд и ответил:
   - Я ночами перечитываю записи прежних чёрных хранителей, либо ищу записи изначальных, либо восстанавливаю Равновесие в самых жутких местах. Что пробуждает во мне большой аппетит днём, заодно с повышенной сонливостью. И плохо сказывается на моём настроении.
   - Гаад не врёт, - вмешался Карст, - Я каждый день с ужасом смотрю, в каком он жутком состоянии. И как ни стараюсь, моего дара не хватает, чтобы помочь ему полностью восстановиться. И если бы ты, Вера, научилась замечать нарушение гармонии и поняла, в каком состоянии Гаад, тебе бы стало очень стыдно за свои слова. Но ты живёшь как бабочка, беззаботно и весело, и ни капли не стараешься научиться пользоваться своими способностями. Ты или совершенно глупая, или слепая.
   Я обиделась на них и отправилась в свою комнату, спать. Правда, меня долго мучили то совесть, то бессонница. Хотя у первой вроде б ещё не было ни одного доказательства невиновности Старейшины. Ну, если не учитывать слова моего друга. А ещё меня грызло некое плохое предчувствие и невесёлые мысли.
   Раз уж деревня Карста погибла только от того, что кто-то ляпнул, будто там видели Гаада, то что станет с городом, в которым я жила под именем Карии? Ведь там Гаад действительно появлялся! А может, от того города уже ничего не осталось? Только я тут продолжаю оставаться в неведении, дуюсь по всяким пустякам: то Старейшина, усталый и измотанный, рявкнул на меня на тренировке, то Карст сказал, что я тупая или ничего не вижу и вообще ленивая, то Белик съязвил...
   И когда я наконец-то заснула, мне приснилась огромное войско, идущее к тому городу. И оскорбивший меня блондин летел впереди, взмахивая большими ослепительно белыми крыльями, и призывал уничтожить "приспешников Гаада".
   Проснулась, села на кровати. Длинная плотная ночная рубашка и волосы промокли от пота. Сердце бешено стучит. Ох, что же с несчастными людьми? С той вдовой, в чьём домике я жила? Я могу спросить у Гаада. Он ответит. Если Старейшина сейчас здесь...А Карст может не знать. Да и у кого он ночью спросит? А покидать Чёрную землю ему опасно: если белые узнают, где он был, с кем... Вот если бы могла отправиться туда, узнать, цел ли город, живы ли вдова, Кария, чьим именем я воспользовалась, да тот торговец, охочий до наживы...
   Слезла с кровати, прошлась по комнате.
   О, если б я!.. Хоть на минуточку! Только бы душу успокоить!..
   Казалось, пропал пол, и я падаю вниз. Только уж слишком долго... А потом я оказалась на опушке, напротив большой стены, слабо освещённой полной луной. Неужели, переместилась? Мамочки, я ж в одной ночнушке! Босая. А тут змеи могут водиться! Да и оружия у меня нет...
   Чья-то лапа или ладонь легла мне на плечо. Похолодев, обернулась, посмотрела на парня, чьи глаза и большие белые крылья слабо светились в темноте.
   - Ты кто, девочка? - спросил парень.
   - К-к-ка...
   - Здравствуй, хранительница Ка, - он дружелюбно улыбнулся, - Извини, что напугал тебя. Я - Благ, белый...
   Тут я узнала его и отчаянно завопила: это был тот самый блондин, которого заживо сжёг Гаад...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"