В несложившихся отношениях всегда виноваты двое.
Эту историю следовало закончить давным-давно.
Увы, девушки любят ушами, и я поверила, что все можно исправить.
Из-за моей глупости, из-за нелепой веры я затянула то, что теперь с трудом наконец таки обрело свое завершение.
Однако...
* * *
Так будет лучше. Для меня. И для него.
Для него? Проклятая совесть отказывается верить словам. И непрошенная жалость уже открывает дверь. А та, что стоит за нею...
Боль накатывает неожиданно. Ей плевать на мое решение. Ей плевать на то, что изменить уже ничего нельзя.
Она не слушает разум, не принимает ответов сердца. Она берет за горло душу и пытается вытравить ее из тела.
Хочется плакать. Все мысли, все мечты сужаются до одного-единственного желания зареветь во всю глотку. А слез нет... Их нет уже давным-давно. Я уничтожила в себе эту способность слишком много лет назад. Нет слез, и даже ком не встанет в горле. И боль продолжает терзать душу.
Хочется расцарапать грудную клетку, чтобы добраться до виновницы этой муки. Хочется забыться, отвлечься на что угодно, только бы не чувствовать, не понимать причину подобного состояния. Лечь на пол и впиться ногтями в ладони, закусить губы до крови. Захлебнуться ею, чтобы заменить отсутствующую благодатную влагу.
Хочется закричать. Громко. Так, чтобы порвались голосовые связки. Закрыть уши, чтобы не слышать собственных мыслей.
Но кричать нельзя. Слишком много чужих глаз пожелают увидеть меня за это. Слишком многие постараются поддеть, причиняя еще больше страданий и без того уже обезумевшей душе. И нельзя не услышать того, что находится внутри черепной коробки, а не вне ее. Не выбросить разум, не заставить его отказаться думать.
О, почему я не могу быть су...?! Почему не могу не ощущать чужих терзаний?! Почему все еще не убила в себе эту дурацкую совесть?!
Почему?! Почему?! Почему?!
Боль уже не сдавливает грудь. Она приникла к ней губами и сладостно потягивает останки моей сущности. Тело отказывается повиноваться. Руки дрожат, спина выгибается словно в припадке. А слез нет...
Поднимается температура. Из горла вырывается тихий вой. А боль мягко поглаживает мои виски и обещает вскоре добраться до сердца. Но меня это уже не пугает. В сердце уже несколько лет полноправно господствуют тьма и пустота.
Судорожный вздох и тело безвольно замирает посреди комнаты. Тихо лежу, бессмысленно уставившись в потолок. Мысли кружатся рядом, внутренний голос продолжает бесполезный спор с разумом.
Все, что было в моих силах, я сделала. Все, что могла разрушить, лежит в руинах. Все, что могла сжечь, пеплом осело на моих волосах. Все, что могла утопить, опустилось на дно океана непролитых слез.
Осталась только глупая боль. И упрямая уверенность - так будет лучше...