Аннотация: Эссе, очерки и афоризмы, отражающие текущие события, постулаты бытия,гуманитарные проблемы, гипотезы и субъективные авторские умозаключения.
Вадим Сыромясский
ВЕХИ ПОЗНАНИЯ
Очерки, сентенции, афоризмы
Философские камни
Ход наших мыслей прямолинеен и незамысловат. Когда кто-то споткнулся на ровном месте и расквасил себе физиономию, в первую очередь он считает необходимым чертыхнуться и предать анафеме нечистую силу, которая постоянно преследует нас. И никто в этот момент не подумает о том, что провидение или наш добрый гений таким способом старается пробудить нашу уснувшую бдительность и предотвратить непоправимое.
Испокон века преследует мыслящего человека это неразрешимое обстоятельство: невозможно заставить себя думать, но еще более невозможно и мучительно заставить себя не думать.
В ряду непостижимых наших способностей - симпатия с первого взгляда.
Все написанное мною - это боль сердечная, кровоточащая рана стесненной и распятой души.
На всей необъятной планете трудно встретить человека, который бы не желал, чтобы его хоть немного похвалили. И чудо не в том, что кто-то этого не хочет, а в том, что все это искусно скрывают.
Старость - это не срок и не болезнь. Старость - это состояние, заранее запрограммированное и реализованное практически на данный момент. Идея этой программы находится за пределами живого субъекта, поэтому никакие таблетки, припарки и другие ухищрения не в состоянии изменить или остановить однажды запущенный механизм. В этом плане поиски бессмертия в рамках отдельно взятого живого организма - несбыточная мечта и пустая трата времени воодушевленных энтузиастов. Серьезно, очевидно, можно говорить лишь о совершенствовании жизнедеятельности и наполнении ее глубоким содержанием в рамках установленного регламента. И может быть лишь тогда, когда мы достигнем впечатляющих результатов в этом направлении, нам продлят каникулы.
Возраст приносит нам большие огорчения. С некоторых пор появляются тревожные сомнения и тайные надежды, что еще можно любить и страдать, увлекаться и восхищаться красотой, обожать и нежно терзать чужую душу. Но внутренним чутьем мы все отчетливее осознаем ту ужасную правду, что все проходит и в определенный час становится никому не интересным и даже противоестественным. Всякому овощу - свое время, каждой победе - свой час.
Гете: "под одеждой все мы голые". То есть, с философской точки зрения одинаковые. Однако раздеть нам хочется почему-то не каждого!
Только истинно счастливый человек может позволить себе не думать о людях плохо.
Неожиданность, внезапность несут нам большие беды и огорчения. Чтобы им противостоять, мы должны отработать в своем подсознании и навсегда задействовать программу адекватных реакций на любую стрессовую ситуацию. Это элементарно понятно. Но мы вынуждены это повторять, чтобы лишний раз потревожить так глубоко укоренившиеся в нашем сознании самоуспокоенность, самомнение, гонор и леность ума которых так горячо любит госпожа Беспечность, готовая в любое мгновение подарить нам непоправимое.
Человек разумный - это высшее достижение, запатентованное и реализованное матерью-природой. Дарованная ему изобретательность ума уникальна, изощренна и неповторима во всем живом мире. Наиболее выпукло эта способность проявляется в умении добывать себе средства существования путем активной имитации трудовой деятельности. Мобилизуем наше воображение и попробуем себе представить, например, барана, денно и нощно заседающего в Верховном совете стада и получающего за это полный пансион. Или волка, заседающего в Совете территорий, или муравья в Комитете по труду и занятости, или пчелу в Большом жюри по медоносам, или, наконец, свинью в клубе нравственного воспитания. Да, что ни говорите, а человек - это венец мироздания!
Даже тогда, когда нам предоставляют абсолютную свободу выбора, нашими действиями управляют инстинкты, заложенные заранее кем-то извне, увы, без нашего согласия.
Между жизнью и смертью каждого конкретного человека прослеживается некоторая удивительная мистическая связь. Смерть доброго и отзывчивого при жизни человека окружена светлой аурой скорби и сочувствия. Смерть злодея окрашена в мрачные цвета его недобрых дел. В конечном счете, смерть каждого из нас - последний отблеск нашей судьбы. Умер как жил.
Когда людей покидают желания и интерес друг к другу, они непроизвольно ищут поводы к размолвке и незамедлительно находят их.
Любить можно многих женщин. Боготворить - только одну.
Мужчина всегда готов поделиться своими мечтами, радостями и печалями. Женщина в свою очередь готова отдать в придачу еще свою любовь и привязанность. Но она никогда не готова делиться с кем-либо своим сокровенным внутренним миром.
Все, что может мужчина, это стать декабристом и принести своим любимым массу забот и огорчений.
Не следует торопиться думать о человеке плохо.
Бог дает нам жизнь, чтобы мы ее прожили, а не отбыли как тяжелую повинность.
Тот, кто знает все, не знает ничего. Кто стремится проявить себя или преуспеть во многом сразу, рискует остаться невостребованным в чем-то конкретном, важном и значительном, предназначенным ему самой судьбой.
Не будем судить слишком строго того, кто забыл, потому что он совершил это несознательно. Но воздадим славу тому, кто протянул руку помощи нуждающемуся. Ибо он сделал это осознанно, по велению своей доброй души.
Если у вас молодая, красивая и обаятельная жена, то вы имеете прекрасную возможность однажды воочию убедиться, что ваши самые верные друзья способны на предательство. То, что вы получили в дар это чудесное творение природы, еще не означает, что вы стали безраздельным и бессрочным хозяином ее судьбы. Это лишь депозит, право на сохранение. А чтобы продлить надолго счастье обладания, нужно быть готовым немедленно и навсегда стать в почетный и бессрочный караул по защите и охране вашего сокровища.
Болезни и беды близких и дорогих нам людей - кара небесная и тяжелый крест, который мы несем терпеливо и безропотно, уповая лишь на божескую милость.
Деградация - та же эволюция. Только в обратную сторону.
Если женщина решила предельно или окончательно обнажиться в обществе кого-либо, то она должна отдавать себе отчет, что расходует последний свой козырь и отдает игру противной стороне.
Монтень: Чтобы правильно судить о вещах возвышенных и великих, надо иметь такую же душу, в противном случае мы припишем им собственные изъяны.
Только ограниченные люди могут пребывать в постоянной уверенности в непоколебимости избранных ими идеалов.
Не нужда порождает жадность. Жадность порождает богатство, владение в излишестве.
Если вы в состоянии сформулировать в своем воображении образ идеального человека, то в дальнейшем всякое приближение к его параметрам будет приносить вам душевное равновесие и глубокое моральное удовлетворение.
Мы не находим необходимых слов и красок, чтобы отразить окружающий реальный мир, но мы их обнаруживаем в избытке, как только речь заходит о желаемом и воображаемом.
Как сказал Мишель Монтень, истина и доводы разума принадлежат всем, и они не в большей мере достояние тех, кто высказал их впоследствии. Так что, если в своих умозаключениях вы натолкнулись на то, о чем уже высказались умудренные, не смущайтесь плагиатом и не огорчайтесь. Это только лишний раз подтверждает, что вы на правильном пути. Это ваша удача, потому что иные на поиск того же, может быть, потратили десятилетия.
Еще в шестнадцатом веке Монтень сформулировал философское умозаключение, которое не потеряло своей свежести и актуальности по сегодняшний день конца двадцатого столетия: "Те, кто расшатывает государственный строй, чаще всего первыми и гибнут при его крушении. Плоды смуты никогда не достаются тому, кто ее вызвал; он только всколыхнул и замутил воду, а ловить рыбу будут уже другие". Примите наши соболезнования, господа Горбачев, Шушкевич, Кравчук, Собчак, Попов, Аганбегян, Бунич и все иже с вами! Родина не забудет ваш большой личный вклад.
Все наиболее значительные, глубокие и обожаемые человечеством творения рождены в условиях несвободы. Все самые романтичные, красивые, трогающие душу и сердце человека произведения - ностальгия по свободе. Сама же по себе свобода способна родить лишь соловьиные песни.
Свобода - это отсутствие обязанностей. Поэтому абсолютно свободным может себя чувствовать только тот, кто не несет никаких обязанностей ни перед собой, ни перед окружающими людьми, ни перед Богом.
Кто-то из мудрецов бросил фразу: "Привычка - вторая натура". По глубоко укоренившейся в нашем сознании привычке принимать на веру любые заключения авторитетов, мы живо восприняли и эту сентенцию. И пошла фраза гулять по свету! Но попробуем критически разобраться, что есть что. Под словом натура обычно понимают основные свойства характера человека, унаследованные и выработанные в процессе жизнедеятельности. Это любовь к ближнему, способность сочувствовать и сопереживать, воспринимать и трансформировать прекрасное, жертвовать своими удобствами ради блага других или, напротив, жесткость по отношению к окружающим, жестокость, жадность, интеллектуальная ущербность и т.п. Привычка - это способность нашего сознания автоматически реагировать на часто повторяющиеся обстоятельства. По привычке мы закрываем за собой дверь, потому что так надо; курим и предаемся алкогольной интоксикации, потому что однажды это показалось приносящим удовольствие нашему подсознанию; читая или сосредоточенно наблюдая что-либо, дергаем себя за правое ухо, потому что, черт его знает, откуда оно взялось. Когда же мы "по привычке" исполняем свои супружеские обязанности, наша утонченная натура грезит об ином идеале, которому мы могли бы отдать и страсть, и пламень души.
Привычка - это большое подспорье, данное нам природой, но одновременно это угнетающая нас и окружающих напасть. Утонченные и в высшей степени совершенные натуры могут иметь дурные привычки, и, напротив, грубые и неотесанные натуры могут иметь вводящие в заблуждение утонченные привычки, особенно в части внешнего этикета. Так что натура и привычка - это разные птицы.
Все хорошее постепенно уходит. Ему на смену приходит все то, что нам еще предстоит оценить.
Рожденное в одночасье и умрет в одночасье.
Чувство личной ответственности, которое мы сумеем привить своим детям, станет впоследствии залогом истинной, "работающей" демократии, а не ее декоративной тени, вызванной к жизни чьим-то желанием или приказом.
Часто мы не можем вспомнить в нужный момент необходимой информации, но спустя некоторое время или под влиянием случайных факторов получаем ее сполна. Значит, теряем мы не память, а лишь механизм вызова ее из глубин подсознания и трансляции оперативному сознанию.
Все проходит. Для нас с вами. А для вечности ничего не проходит. Меняются только декорации.
Каждый думающий человек должен иметь собственное мнение по любому доступному ему поводу. Это не значит, что мы знаем все досконально и можем навязывать его другим как единственно правильное представление. Но это означает, что наш корабль жизни идет уверенным курсом, и ему не придется постоянно рыскать от одного авторитетного мнения к другому.
В своих фантазиях мужчины обожествляют женщин, в подавляющем большинстве своем воображаемых.
Всю свою жизнь я провел в ожидании, что будут слушать, как бьется мое сердце. Но нам (моему сердцу и мне) не повезло. Очевидно потому, что мы слишком были заняты собой.
Жена - постоянный источник наших забот и треволнений, поначалу приносящих радость и удовлетворение и превратившихся позже в почетную обязанность. Мы - тоже не подарок. Хотя в начале пути нас воспринимали именно так, не подозревая, что их ждет впоследствии.
Когда тебя обгоняют, толкают, подсиживают, обожают, опасаются, подозревают, любят и ненавидят - это жизнь. Когда же ты никому не нужен - это смерть.
Поздние встречи окрашены тихой грустью последних свиданий.
Эгоистичные натуры равнодушные к потребностям и желаниям окружающих, глухие к стону их души, защищают свою нравственную ущербность железобетонной сентенцией: "Это ваши проблемы".
По природе своей мы не плотоядные, но по натуре - хищники.
Молчание - золото. Это конечно верно. Но это не есть признак доброго сердца и высоконравственной души.
Быт, культура, наука и искусство - результат нашего ума и способностей. Что же касается традиций, духовности, верований - то это уже нечто, которое формируется за пределами нашего "здравого смысла".
Истина принадлежит всем ее постигшим независимо от времени, когда они это провозгласили. Но в нашем сознании глубоко укоренился синдром состязательности, который настоятельно требует удовлетворения в форме общественного признания факта первенства. Для утешения тщеславия отдельных личностей, а также коллективов и целых государств люди придумали приоритетные удостоверения, дипломы, кубки, медали, лавровые венки и восхваления средствами массовой информации. В принципе все эти мероприятия лишены глубокого внутреннего содержания и бесполезны так же, как бесполезно жевание сладкой резиновой жвачки для утоления чувства голода. Из истории известно, что Гук тратил массу здоровья и нервов на бесконечные судебные тяжбы к Ньютону по поводу первенства в формулировке основных законов механики. Авторитетные страны до сих пор не могут определиться, кто же первым подарил нам радио, в то время как современному потребителю это абсолютно безразлично. Известно сколько угодно случаев, когда гениальные озарения приходили одновременно двум или нескольким людям, живущим в разных странах, и от этого никому не стало хуже. Первенство в освоении атомного оружия американцами принесло большую трагедию японцам и способствовало массовому его производству в других странах. Трагедия первооткрывателей состоит в их неудержимом стремлении довести до сведения третьих лиц тайну, которой они завладели. Но как только они это сделают, объективно существующая и неподвластная частной собственности истина становится достоянием всех. Можно предположить, что по мере роста цивилизованности людей страсти по первенству будут их беспокоить все меньше и меньше.
Нравственный уровень каждого отдельно взятого определяет моральные устои общества так же, как прочность звена обеспечивает целостность цепи.
Выстрел в ночи - еще не война, но уже и не благословенный мир.
Посредственность - тот балласт, который дает остойчивость общественному кораблю.
Наши жизнь и смерть - естественные природные явления. Это не наказание и не возмездие. Просто тот, кто создавал программу нашей жизнедеятельности, не придумал ничего лучшего или, вероятней всего, сделал это осознанно.
Если мы не успели ко времени умереть, природа поступает с нами тупо и зло: она забирает у нас зубы. Если же мы продолжаем упорствовать, она отнимает у нас разум.
Не следует сокрушаться по поводу того, что уже произошло. Но нужно глубоко сожалеть по поводу того, что ему предшествовало.
Вера - это добровольное принятие сознанием человека информации без доказательства, ощущения, контрольного эксперимента. При такой постановке вопроса нельзя допустить, чтобы современный цивилизованный человек верил в бога. Он должен воспринимать существование высшей созидающей и управляющей нами инстанции осознанно, вдохновенно, смиренно и уважительно, не допуская самоуничижения и раболепия.
Конкретный же образ или облик нашей духовной святыни пусть определяют культура, традиции, история этноса, в котором мы обитаем. Одновременно каждый имеет святое право на собственное, сугубо внутреннее, представление, суждение и видение о том, что для него свято и непреложно. Но каждый из нас также должен помнить, что мир и взаимопонимание людей возможны лишь тогда, когда мы осознаем, что наши собственные представления - лишь вариант, не универсальный и не обязательный для остальных.
Автор этих строк пребывает в постоянной тревоге о том, что читатель может воспринять их как бесцеремонные нравоучения всезнающего педанта. Это не так. Категорична лишь избранная форма философского постулата, которая позволяет вложить ключевое понятие в логически законченную мысль. Каждое изложенное суждение - не истина в последней инстанции, а лишь вариант. И только так его нужно воспринимать. Автора продолжают мучить сомнения и после того, как перевернута страница. Только к вопросу: "так ли это нужно понимать?" добавляется вопрос: "так ли это нужно излагать?".
Все могут короли. Не все. Они не могут избежать молвы, суда толпы, измышлений и пересудов своих поданных.
Грош цена учтивости того, кто нас боится.
Все изменения и подвижки, которые происходят у отдельных людей и в обществе в целом, есть результат сложившихся к данному времени обстоятельств. А конкретные личности, оказавшиеся в центре событий, лишь жертвы этих обстоятельств. Но нам удобно думать, что они и только они являются причиной всех наших бед и злоключений. За причину обычно принимают последнее событие. Говорят: молния убила человека. Но никто не говорит: причиной смерти стала критическая разность потенциалов атмосферного электрического поля в данной точке пространства.
Каждый сколько-нибудь развитой человек имеет свою философию и свою религию. Именно по этим признакам мы и различаем друг друга.
Жизненный опыт и практика неопровержимо свидетельствуют, что наш создатель относится неблагосклонно к страждущим и неимущим. Напротив, он предпочитает иметь дело с имущими, предприимчивыми и удачливыми. Отсюда следует важный вывод: тот, у кого ничего нет, может располагать только на свои силы, знания и умение.
Злодеи всегда не ведают, что творят. Их волей и действиями всецело владеет сиюминутный результат, поэтому они не вспоминают о нависшей над их головами опасности и не думают о трагических последствиях содеянного.
Чтобы говорить правду, нужно иметь гражданское мужество. Чтобы говорить о правде, достаточно уловить момент.
В нашей психике присутствует синдром самоуничтожения. В силу этого человек постоянно ищет и находит "приключение на свою голову". Наиболее остро и наглядно мы ощущаем это, стоя на краю пропасти или в опасной близости от грохочущего железнодорожного состава. Какая-то неведомая магическая сила приковывает наш взор к бездне или колесным парам и увлекает туда все наше существо. В ответ напрягается наша воля и мобилизуется сознание, которые противодействуют роковому шагу. Человек, у которого нарушен баланс этих мощных действий и противодействий, становится обреченным.
Пусть простит нас великодушно Антон Павлович Чехов - великий друг и приятель госпожи Иронии, который терпеть не мог присутствия в тексте тире и всяких многоточий. Но нам без этих знаков препинания никак не обойтись. Таков избранный нами стиль добывания в простых словосочетаниях кладезя знаний и человеческой мудрости.
Все пройдет", - изрек мудрый Соломон. Все пройдет. Эту, простую на первый взгляд, мысль на протяжении тысячелетий повторяют люди и испытывают при этом напряжение мысли и замирание сердца.
Все пройдет. И я уйду.
Все пройдет. И однажды солнце взойдет без меня.
Все пройдет. И все задуманное останется незавершенным.
Все пройдет. И мои грехи не будут искуплены.
Все пройдет. И я не исполню свой сыновний долг.
Все пройдет. И я останусь в долгу перед моей женой и детьми.
Все пройдет. И исчезнет любовь, и испарится надежда.
Все пройдет. А я еще не побывал в Париже!
Все пройдет? Все пройдет! Все пройдет.... Все пройдет.
Шерше ля фам. Это вершина философской мысли, до которой возвысилась сильная половина человечества в понимании своего места в иерархии. В природе господствует женское начало. Это Она несет эстафету жизни, именно Она понуждает всех гордых и непокорных, важных, умных и величественных стать на четвереньки и исполнить свой долг перед ее естеством. Это Она внушает нам убежденность в нашей значительности и величии, Она посылает в полет мечты и фантазии, Она ведет по краю пропасти и риска. Она же обещает высокое удовлетворение и блаженство. И даже тогда, когда мы приобретаем возможность пользоваться ее прелестями на коммерческой основе, торжествует Она, потому что по ее воле и желанию мы опускаемся на уровень ниже животного в наказание за отсутствие ожидаемых достоинств.
В нашей жизни присутствует феномен, который не поддается никакой логике. Речь идет о том, что наибольшее сопротивление изменению существующих устоев оказывают стоящие у власти престарелые люди, которых уже ожидает скорое путешествие в мир иной, где господствуют неизвестные нам, но явно отличные от нас законы. Казалось бы, какая им разница, как обустроят в дальнейшем свою жизнь те, с кем им встретиться уже никогда не суждено.
Надежда - самый мощный и одновременно самый доступный стимул жизни.
О нашем воображении. Наше воображение посылает нас в полет мечты и фантазии. Воображение обещает нам легкую наживу и возвышение, и мы отправляемся за ними "в чуждые пределы". Воображение рисует образ вселенского судьи-распорядителя, который нас хранит и опекает, жалеет, наказывает и казнит. Который всегда приходит, стоит лишь его об этом попросить. Который благословляет на победу наступающего и одновременно вселяет надежду обороняющемуся. Того, кто кормит мизерными хлебами толпу голодающих, исцеляет прокаженных, изгоняет торговых людей, благословляет евреев на кровавое возмездие всем их обидчикам, позволяет лицам одного пола властвовать над другим, поощряет инквизицию, вероломство и прелюбодеяние, приветствует безделье и имитацию трудовой деятельности служителями культа.
Воображение воспаляет умы борцов с несправедливостью и внедряет в их сознание идеализированную социальную схему общечеловеческого общежитие, где все равны как кости домино, немотивированно производительно трудятся во имя общего блага, берут из общего достояния ровно столько, сколько необходимо. Где в результате всего этого общественные богатства льются полною рекою, а каждый отдельно взятый становится для другого друг и брат.
Нашему воображению импонирует сработанное специально для нас всех вместе взятых понятие демократия. В переводе на доступный нам язык - власть народа. Но народ - это все мы, здесь проживающие. Как же в буквальном понимании мы можем властвовать над самими собою? На самом деле под понятием демократия скрывается коллективное соглашение об управлении от имени народа или, чаще всего, инициативном управлении от имени народа по умолчанию последнего. Истинная воля народа или, если угодно, демократия проявляется лишь в экстремальных обстоятельствах, когда он категорически провозглашает: "Долой!", и его не расстреливают на Сенатской площади. Как свидетельствуют исторические события последних лет, такие приятные нашему воображению мероприятия, как плебисциты, форумы и массовые опросы, на поверку не являются объективными показателями воли народа, так как ответы на поставленные вопросы в значительной степени зависят от изощренности последних. В свете рассматриваемой темы вспоминаются стихи украинского поэта Павла Тычины:
На майданi коло церкви
Революцiя iде.
"Хай чабан, - усi гукнули, -
За атамана буде!"
Вот это и есть демократия. Власть толпы. В итоге наше воображение толкает нас к глубокому раскаянию за совершенные ошибки и заблуждения только для того, чтобы мы могли их делать снова и снова.
Нашему воображению свойственно преувеличивать достоинства того, что нам импонирует. Поэтому человек, которого мы любим, кажется нам прекраснее, чем он есть на самом деле. Особенно это распространяется на любимых нами женщин.
Нашему воображению свойственно обожествлять то, что мы уже в состоянии смутно предположить себе, но еще не в состоянии себе представить.
Нам пора уже осознать, что бога нужно искать не на небесах, а в генетическом коде - первоисточнике жизни как таковой. Именно в этой Программе Создателя предопределено, какими нам быть, как нам действовать, о чем думать и к чему стремиться. Эта нематериальная программа есть лишь воля, предписание, согласно которым материальные субъекты природы должны двигаться и трансформироваться целенаправленно и целесообразно.
Все мы пришли в этот мир под одним и тем же девизом: "продолжить - и умереть". И ко всем Создатель предъявляет одно и то же требование: как первое так и второе исполнить достойно.
Миллион, миллион алых роз. Когда приносят слишком много цветов, исчезает ощущение сердечности, душевного волеизъявления, и возникает впечатление хорошо поставленного спектакля или заранее продуманного дорогостоящего мероприятия.
Революция - это безграничная инициатива безответственных людей.
Чем больше человек ощущает приближение своего естественного финиша, тем чаще его одолевают тягостные размышления о бренности жизни и какой-то фатальной бессмысленности его присутствия в этом мире.
Три тома "Опытов" выдающегося французского мыслителя средневековья Мишеля Монтеня я прочел в 1988 году (к стыду своему!). Свои записки "Сполохи" я напечатал в том же 1988 году до полного прочтения упомянутых "Опытов". И был потрясен множественными совпадениями от замысла как самоисследования собственных интеллектуальных показателей автора до конкретных суждений, выводов, философских трактовок, касающихся быта, государственного устройства, семейного уклада, внутренней нравственной культуры человека, проблем функционирования религиозного культа и других проблем людей, разделенных расстоянием и временным интервалом в четыре столетия. Конечно, здесь нет речи о том, чтобы ставить на одну доску эти разного достоинства работы. Мессир Монтень остается непревзойденным в глубине философских построений и литературном их воплощении. Мы говорим лишь об удивительном совпадении содержания волнующих совесть думающих людей проблем и поразительном сходстве найденных их логикой мышления ответов. Вопросов и ответов, над которыми не властно время! Очевидно, природу этих удивительных совпадений нам сможет вскрыть и сформулировать лишь тот еще не родившийся третий, который снова возьмется за этот неблагодарный труд. Для самого же Монтеня это не составляло загадки: "Человеческое воображение не в состоянии придумать ничего хорошего или плохого, чего в ней (философии) уже не было бы кем-нибудь сказано".
В нашей жизни всегда присутствуют страдания. В них выковывается характер, они шлифуют доброту и добродетель. Человек, который не испытывает страданий, не способен сострадать ближнему своему.
Логика жизни мало изменятся от того, живете ли вы в небоскребе, средневековом поместье или хижине дяди Тома. Поэтому так удивительно совпадают суждения мудрецов всех времен и народов. Но, прослеживая непрерывную цепь веков и тысячелетий, мы явственно чувствуем, что предки наши были более глубоки и более приземлены текущими проблемами бытия, в то время как нынешние рыцари познания, отягощенные сложной и разнообразной информационной амуницией, более устремлены в будущее.
Искушать судьбу очень опасно. Кто этого не осознал, рискует быть сурово и жестоко наказанным.
Змея, если ее не трогать, выглядит красивой, грациозной и магнетически привлекательной.
Чуя свою несостоятельность, правосудие жаждет крови невинных.
Чтобы пироги, которые печет любимая женщина, были превосходными, достаточно видеть, что она этого очень хочет.
Иногда бывает полезным раздеться догола, чтобы охладить пыл не в меру разгоряченного собеседника. Это не всегда надо понимать буквально, но от натуры в экстремальной обстановке нам все-таки не уйти.
Люди, которые претендуют на статус образованных, воспитанных или просто здравомыслящих, не должны допускать ожесточения и ненависти в своих суждениях о помыслах и поступках наших предков. Они никогда не должны забывать о том, что возможность судить уверенно и непринужденно пришла к нам через их опыт, трагический и порой кровавый. Идя к своей цели, они выбирали пути неправедные и ложные, и тем самым лишили себя признания современников и доброй памяти последующих поколений. В этом их трагедия. Но в этом же и их заслуга, ибо их печальный опыт служит вечным напоминанием потомкам о том, чего делать не следует и о чем и помышлять не стоит. А если среди нас появляется очередной самоуверенный новатор, который провозглашает: "Мы пойдем другим путем", то следует тысячу раз проверить, имеем ли мы дело с действительно новым маршрутом, или это новое злонамерение на старой дороге заблуждений.
Наши мысли и умозаключения часто приобретают новое содержание и новое звучание в зависимости от контекста, в котором они реализуются. Нам говорят: солнце всходит на Востоке. В буквальном понимании это тривиальная истина и очевидное умозаключение. Но в политическом смысле это уже целая симфония: тут торжество и самоутверждение, предупреждение и угроза, глубокомыслие и мудрость, божественное предопределение, для глубоко убежденных людей - непреложная аксиома.
Наша память всегда приукрашивает прошлое. И чем дальше уходит горизонт, тем более светло и красочно высвечивается аура этого милого сердцу безвозвратно ушедшего.
Все больше крепнет убеждение, что человека как такового спроектировали механики. И только после этого к делу, очевидно, приступили управленцы и программисты, которые сделали все возможное, чтобы начало двигаться и действовать целесообразно это нагромождение сосудов, трубок, клапанов, мембран, насосов, шарниров, дисков и прочей мелкой механики.
Каждый родившийся имеет право на жизнь. Каждый имеет право думать и верить по своему усмотрению. Но никто не имеет права действовать по своему усмотрению, если он поселился в общежитии, которое называется сообществом людей.
Самоуверенные люди, которые в любой ситуации знают все наперед, наверное, должны ощущать себя самыми счастливыми и духовно раскрепощенными, потому что их никогда не одолевают предположения и не грызут сомнения.
Наши твердые убеждения напрямую зависят от полноты нашего восприятия, вкуса, априорно сработанных критериев, оценок, рамок приемлемого и допустимого. Поэтому ни одно из рожденных человеческим рассудком утверждений не следует абсолютизировать. Все подлежит осмысливанию и сомнению, невзирая на глубину ума и авторитет высказавших его мудрецов.
Опыт приносит самое достоверное знание. Самое главное знание - знание того, чего не следует делать.
Нам никогда не суждено познать полное умиротворение, потому что любое достижение, как бы велико оно ни было, по сути - уже прошлое. А наша человеческая натура устремлена в будущее, ним живет и питается. И стоит нам хотя бы немного расслабиться, как наши мысли, эти неутомимые скакуны, мчатся вперед туда, где виден свет в окне.
Наша душа, подсознание, карма, одним словом, биополе живет и функционирует по своим собственным, неведомым нашему разуму законам. Поэтому мы никогда не сможем понять, что же ей еще нужно для полного счастья сегодня, и куда она увлечет нас в своих устремлениях завтра.
Если мы будем отталкивать тех, кто нас любит, то с кем же мы тогда останемся?" - сказала моя дочь. И я подумал, Боже, какие же они мудрые, эти наши милые и любимые нами женщины.
Все в этом мире имеет свой язык. Наука, религия, природоведение, этика, культура и т. д. Кроме того, каждое из этих направлений имеет два противоположных диалекта: язык знания и язык незнания. И если первый отличается повышенной глубиной, осторожностью, убедительностью, щепетильностью, логикой и диалектикой в суждениях, то второй самоуверенно игнорирует перечисленное и отдает предпочтение тематической риторике, наукообразности суждений, гиперболизации очевидного, домыслам, апелляции к авторитету идолов и фетишей. Язык незнания заразен, прилипчив и способен проникать в самые высокие сферы.
Наше самолюбие и тщеславие с упоением ожидает похвал, признания, наград и презентов, не отдавая себе отчета в том, что все это лишь благоволение тех, от кого мы зависим, поощрение ими тех наших деяний и образа мыслей, которые их наиболее устраивают. Было бы более разумным воспринимать как высшую награду наше внутреннее осознание нужности и полезности наших дел и поступков для общества, окружающих нас близких и уважаемых нами людей. А гром оваций и лавровые венки на шею пусть оставят себе те, кто их придумал.
О Боже, дай мне радость от того, что имею!
Человек - не какой-нибудь там рак-отшельник, а существо коммунальное. На протяжении всей истории это нам демонстрировали великие собиратели земель, а также общины, сходы, советы, киббуцы, колхозы, кооперативы, общества с полной и ограниченной ответственностью и т. п. В этом же мы убеждаемся сегодня, когда усилиями лучших умов Европы через отрицание коммунизма созидается самая великолепная коммуна, в которую боятся опоздать вчерашние твердокаменные антикоммунисты.
Все проходит. То есть, имеет свое логическое завершение. Признать существование бесконечности в любом уже протекающем процессе может только ограниченный или ленивый ум.
Я не люблю работать и не терплю безделия. Поэтому я всегда нахожу себе занятие по душе и отдаю ему все, чем располагаю.
Если человек, который отстаивает свои убеждения, теряет самообладание и переходит к словесной и иной агрессии, это означает лишь то, что он исчерпал себя как личность и как знаток предмета, который он взялся защищать.
В жизни людей мы постоянно наблюдаем один трудно объяснимый парадокс. Уникальные и необыкновенные вещи создают те, кто умеет их делать по призванию своему или в результате упорной учебы и самосовершенствования. Судить же о достоинствах и недостатках созданного уверенно берутся те, кому никогда не приходилось делать что-либо подобное и не угрожает это в будущем. И тут, видно, ничего не поделаешь: к самоуверенности и апломбу ценителей Бог не добавляет ни ума, ни умения.
Природа распорядилась так, что, начиная с первых признаков зрелости и до конца жизни, мужчину преследует один сакраментальный вопрос: "Смогу ли я?" В этом же корень его кажущегося преувеличенным самолюбия. И чтобы укрепить его уверенность в его способностях, достаточно сказать: "Если постараешься, ты все сможешь, дорогой. Ты же мужчина!" Право же, не стоит скупиться на эти слова, если они так мало стоят и так много значат для него. Женщина в свою очередь тоже в силу своего природного предназначения пожизненно озабочена собственным вопросом: "Хороша ли я?" Подтвердить это тоже абсолютно не трудно, если в это свято веруешь.
Самое большое несчастье, которое нас ожидает, - потеря критической самооценки, рабство в плену собственных измышлений.
Не оправданы жертвы и лишения в борьбе с фанатичными революционерами, террористами и апологетами насилия разного толка. Но во сто крат оправданы подвиги и возможные потери тех, кто самоотверженно и осознанно вступает в смертный бой с условиями и предпосылками, которые их порождают.
В результате длительных наблюдений я обнаружил, что творческая активность и интеллектуальный комфорт приходят ко мне с новолунием. Соответственно минимум этих показателей приходится на полную Луну. Возможно, это чисто индивидуальное свойство, но не исключено, что и некая всеобщая закономерность. Более полный и достоверный ответ могут дать только полномасштабные исследования. Но в любом случае, принимая во внимание изложенный факт, появляется возможность остановиться и подстраховать себя от порождения чего-то сырого и непривлекательного. Бывают же дни, неблагоприятные для посадки определенных огородных культур!
Ученые острословы с долей иронии утверждают, что история ничему не учит. На самом деле история учит всегда и везде. Другое дело, что многие из нас - нерадивые ее ученики. Нет такого факта, события или явления, на котором история не поставила бы свое клеймо. И чтобы увидеть его, достаточно проявить хотя бы немного любознательности. Если этого не сделать, есть большая вероятность оказаться в компании с очередным Сусаниным. Чтобы убедиться в изложенном, окинем мысленным взором события бурного двадцатого столетия и заглянем одним глазом в исторические святки, которые обобщают опыт:
Все проходит.
Кто поднимет меч, тот от меча и погибнет.
Кто расшатывает государство, первым гибнет под его обломками.
Сильным может считать себя то государство, которое может позволить себе брать в долг.
Деньги занимать - себя продавать.
Бойтесь данайцев, дары приносящих.
Лучше умереть стоя, чем жить на коленях.
Предают только свои.
Врагу замиренному и другу прощенному верь лишь наполовину.
Собаки грызутся - волк овцу берет.
Правда - как масло: всегда всплывает наверх.
Хiба ревуть воли, як ясла повнi?
Що занадто, то не здраво.
Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
И так далее, и так далее. По любому поводу история дает категорический ответ или задает риторический вопрос. Но очень часто она не дает ответа, который бы нас устраивал.
Правда не может быть истинной, верной, подлинной, святой и всякой иной. Это метафоры из области искусства интерпретаций. На самом деле, правда - это точное, без искажений, отражение происходящих в мире фактов, явлений, событий. Другими словами это точная, буквальная информация о реальном или воображаемом. Все остальное - это неполная, искаженная, препарированная, злонамеренно перекрашенная или подмененная информация. Правда отличается тем, что она имеет четкие и однозначные параметры и не допускает вариаций. Ложь, обман, клевета - это понятия, которые определяют действия и моральный облик людей, манипулирующих правдой. Требуя правду, мы тем самым желаем однозначности информации. Французы утверждают: правда всегда посредине. Тем самым они тонко намекают на то обстоятельство, что все мы в этом мире большие грешники по части достоверной информации.
Годы наши, как деньги на счете, тают на глазах и не дают никакой надежды на возможность какого-нибудь крупного приобретения.
В наше время некоторые интеллигентные мужчины, достигнув определенного возраста и исчерпав себя в своем даровании, ищут телевизионный приют в нише, в которой они меньше всего блистали во всей своей предыдущей жизни - в мытье посуды и приготовлении вкусной и здоровой пищи.
Испытывать глубокую, искреннюю благодарность за оказанную им услугу могут лишь люди, у которых добрые душа и сердце. Только они способны служить другому самозабвенно, бескорыстно и бесконечно. На них мы можем уверенно положиться в критические моменты нашей жизни.
Формулируя законченные мысли и суждения, логические выводы, обобщения, вероятные ожидания, субъективные оценки и даже глубокие убеждения, я постоянно пребываю в ожидании собеседника, который воспримет их лишь как приглашение к диалогу и дискуссии. Единственным нежеланным гостем на моем пороге был бы категоричный господин Нет.
Каждый человек - это образ, стиль и пафос жизни.
Любовь ранима - она не терпит намеков и двусмысленности.
Наши мысли имеют свойство материализовываться. Стоит о ней только подумать, и беда приходит на порог. Достаточно долго и упорно думать о возможной коварной болезни, и она не заставит себя долго ждать. Подумав о том, что жизнь у соседа уж слишком замечательная, мы вскоре замечаем, как она поворачивается у него не в лучшую сторону. Направьте свой взор под ноги бегущему - и он споткнется на ровном месте. Если в присутствии обаятельной женщины вы на мгновение остановите свою мысль на ее достоинствах, как она сейчас же инстинктивно поправит локон над левым ушком. Ну, а если вы заранее мысленно составили план, как лучше потратить ожидаемую Нобелевскую премию, не сомневайтесь: она обязательно проскочит мимо вашего кошелька. Из всего сказанного следует важный вывод: с нашими мыслями следует обращаться также осторожно, как с взрывоопасными предметами.
Самое важное для дилетанта - опора на авторитеты, признание третьими лицами правильности его выбора и намеченных жизненных маршрутов.
Жизнь - хороший вытрезвитель для тех, кого пьянит свобода и манит легкая перспектива, а также для тех, кого мучает тяжелый синдром головокружения от успехов.
Испытание свободой вскрывает истинную сущность людей, скрытую ранее под личиной добрых намерений.
Музыка выражает настроение и дух времени. В период становления человечества мы слышим звуки мятежного духа, поиск истины, борение стихий, торжество восходящего добра, обращение к Всевышнему, восторг и упоение красотой и романтикой человеческих отношений.
Во времена застоя и угнетения свободы слышен ропот толпы, аккорды отчаяния стесненной души, сопереживания жертвам произвола, призыв к единению, тоска и печаль по безвозвратно ушедшему светлому прошлому.
Революции и массовые движения рождают жизнеутверждающие мелодии, зовущие в бой и обожествляющие жертвы, наполненные ощущением беспредельного взлета и торжества победы, опьяняющие и увлекающие в единый порыв, возводящие в абсолют "безумство храбрых".
В мелодиях войны и лихолетья звучит мотив патриотизма, жертвенности во имя высоких идеалов, печали о безвозвратных потерях, ненависти к недругу, светлой надежды на победу, обостренного чувства Родины, родного очага, безыскусной любви и преданности. В заключительных аккордах гремит слава победителям, гимн земле обретенной, реквием безвременно ушедшим.
И, наконец, в ту смутную пору, когда непомерно возросла возможность материально - бытового благополучия, возобладало неравенство возможностей и началось падение нравов, наш слух начали терзать бездумные ритмы, какофония, бренчание и блеяние получивших свободу самовыражения самозванных и скороспелых звезд и талантов. Зазвучал трубный зов сексуально озабоченного зверя, ритмично - ударная вибрация пресыщенной плоти. И все это - на фоне "очаровательных мелодий недавнего прошлого".
Изо всех способностей, которыми одарила нас природа, наибольшее удовлетворение нам приносит способность мыслить, думать, анализировать, давать оценку происходящему. Еще мы располагаем способностями видеть, слышать, ощущать и чувствовать. Но что бы они все стоили, если бы мы не имели уникальной возможности соизмерять и делать свой выбор.
Деньги - величайшее изобретение человечества. Мука и радость его, бич и наваждение. Деньги как эквивалент труда, как агент товарообмена, как средство накопления, как показатель могущества и нищеты, как предмет вожделений гомо сапиенса, как причина раздора, вражды и кровопролития, как знак благополучия и имущественного рейтинга, как инструмент махинаций и незаконного присвоения, как петля на шее у получателя займа и как острый меч кредитора, как цена жизни человеческой, как кровь экономики государства, как кислород для банковской системы и как многое еще не понятое и не осознанное нами. В эпоху расцвета цивилизации без денег ни родиться, ни умереть, ни воскреснуть, ни вознестись на небо. Деньги, всюду деньги! В конечном счете, в наше время деньги решают все.
Когда лев - царь зверей идет по натянутому канату, как этого хочет человек, то это выглядит довольно символично. Но одновременно нельзя не отметить, что делает это он по-королевски: лениво и высокомерно.
Наиболее наглядно демонстрирует нам понятие бесконечности наше сценическое искусство. Иннокентий Смоктуновский и главный киномент сериала "Менты", Аркадий Райкин и Верка Сердючка, Мирей Матье и Наташа Королева, молодая Эдита Пьеха и молодая Кристина Орбакайте, Махмуд Эсамбаев и Борис Моисеев, Феллини и Роман Виктюк, Давид Ойстрах и Ванесса Мей. Какая огромная дистанция, какая бесконечная пропасть разделяет профессионализм и интеллект этих людей разных эпох!
Писатели, художники и поэты эпохи - это люди, которые от природы наделены глубокой интуицией. Они тонко чувствуют, что от них ожидает окружение и доминирующая власть. Особенно этим грешат юмор и эстрада.
Когда злые люди, допущенные к возможностям телевидения, низводят своих героев до уровня элементарной амебы, то от всего этого становится грустно. Хочется посочувствовать этим несчастным, у которых отняли нечто человеческое.
Во взаимоотношения людей привносит большие затруднения искусственное разделение сферы их жизнедеятельности на две полусферы: дом и работу. Некоторые мудрецы предупреждают: не несите свои неприятности на работе в собственную обитель, чтобы не превратить ее в сумасшедший дом. Другие убеждают: не несите свои бытовые неурядицы на службу, дабы не нарушить установившуюся служебную идиллию, которая не терпит "семейных объятий". Как те, так и другие упускают из виду, что информация с обеих сторон идет объективно, независимо от наших желаний и установлений.
Если у вас постоянно угнетенное состояние, печальные глаза и мятая рубашка, значит на "той стороне" что-то не ладно, и это понятно всем окружающим. Если, с другой стороны, вы вспыльчивы и раздражены, болезненно немногословны и чувствуете себя узником в собственном доме, то здесь тоже все понятно. Хорошая жена еще со ступенек порога уже слышит, с чем возвращается с работы предмет ее ожиданий. Выход из этих кризисных ситуаций всегда находится в наших руках и напрямую зависит от нашей доброй воли. Для этого необходимо, чтобы у одних хватило мужества быть открытым перед близкими людьми и одновременно ума и мудрости, чтобы не сделать их соучастниками своих проблем. У других при этом должно присутствовать глубокое уважение к тому делу, которым мы заняты, понимание неизбежности сложностей и проблем, доброжелательность и тактичность в соучастии. И ожидаемый консенсус неизбежно установится. Но было бы пагубным для всех, если бы тот, кто слышал, попытался учить того, кто это пережил.
Еще и еще раз возвращаюсь к тезису ранних философов: "История учит тому, что она ничему не учит". Эта фраза имеет иронический подтекст, но может также восприниматься как категорическое суждение. Как современник югославской трагедии утверждаю: история учит всему происходящему. В частности она учит, что как только в одних руках сосредоточиваются непомерно большие материальные средства, богатства и неограниченная власть, возникает синдром мирового господства, идея монопольного права на мировой правопорядок - родная сестра мировой революции. Умы не читающих историю людей (государственных деятелей и военноначальников), охватывает эйфория безграничной свободы действий, и они уже не могут устоять перед соблазном примерить на себя мундир глобальных управляющих. Приход новоявленых миротворцев и мироустроителей воодушевлено, хлебом и солью, встречают те, кто не прочь поправить свои дела на крови и страданиях соседей и братьев единокровных.
Но история учит, что пир их недолог и печален. Всех, кто посягнул на установленный свыше порядок вещей, ждет кара небесная.
Стремление к монополии в любой сфере человеческой деятельности - прямая дорога в тупик, к гибельному финишу независимо от того, что впереди: упоительный взлет или глубокий крах. Строительство Вавилонской башни, созидание неуправляемых империй, безраздельное господство на рынке, возвышение властью над большими массами людей, присвоение права на суждение в последней инстанции, подавление во имя своего Я духовной свободы окружающих - все это образцы вожделенной и гибельно опасной монополии.
Родители, как правило, похожи на своих детей больше, чем дети на них. Дети наследуют лишь внешние черты, некоторые пристрастия да еще болезни. Они дают нам прекрасную иллюзию того, что мы их воспитываем, напутствуем и направляем на путь истины. На самом же деле все происходит совсем наоборот. С самого момента рождения наших обожаемых чад начинаются наши университеты, с бесконечными зачетами, без каникул и выпускного вечера. И на кафедру нашего житейского воспитания выходят требовательные, жесткие и бескомпромиссные учителя - наши дети. Они - судьи прошедшего, хозяева настоящего и преемники будущего. Им все это принадлежит по праву, потому что они молоды, сильны и самонадеянны. Они тонко чувствуют мировые тенденции и лучше осознают, что им нужно сегодня и что понадобится завтра. А мы, давшие им жизнь и от природы склонные угождать и во всем уступать им, становимся усердными учащимися суровой жизненной бурсы. Молодым в этой ситуации всегда приятно сознавать, что их родители достаточно прилежны, сообразительны и догадливы.
Дети, которые любят и почитают своих родителей, обладают сбалансированной психикой и вырастают в достойных и уважаемых людей. Те же, которые с раннего детства особенно горячо любят и боготворят своих матерей, приобретают богатый внутренний мир, восторженное и поэтическое отношение к своим спутникам и любимым. Особенно ярко и эмоционально это проявляется у мужчин. Неблагополучие в отношениях детей и родителей продуцирует людей жестких, эгоистичных, слабо коммуникабельных и озлобленных на весь мир.
Молодость могла бы понять, уступить и посочувствовать, но тогда она уже не была бы молодостью.
Одно дело уметь показать себя и совсем другое - быть.
Истинный талант одинок, потому что непостижим.
Удивление и изумление вызывает господствующая в природе закономерность, которая регулирует постоянное соотношение живых особей разного пола независимо от развития исторических обстоятельств и практически не затрагивая первичную ячейку жизни - отдельную семью. Вместе с тем для науки не остались незамеченными и такие факты, как автоматическое увеличение числа рождаемых детей мужского пола во время войн, а также массовая корректировка антропологических показателей (роста, веса и т.п.) во время голода и лихолетья. Все это укрепляет убеждение в том, что нами кто-то или что-то оперативно управляет. В этом плане можно предположить также, что все мы являемся объектами заранее разработанной программы, однажды запущенной и, возможно, оперативно управляемой.
Предъявлять претензии и адресовать проклятия мертвецам грешно и безнравственно независимо от тяжести их прегрешений при жизни. Давно сказано: мертвые сраму не имут. Было бы логичнее и разумнее с высоты нашего исторического видения определить их истинное положение в паутине человеческих злонамерений, не раздувая до предела их ограниченных личностных возможностей и воздавая должное той общественной ситуации, жертвой которых они оказались.
Лучше позже. Если не получилось вовремя.
Боли, несчастья, инвалидность близких нам людей настолько угнетают и парализуют наше сознание, что в короткое время мы начинаем их ощущать не только морально и нравственно, но и буквально физически.
Загнанных лошадей пристреливают. Это не просто красивая метафора. Это осознание одного из неумолимых законов природы, которому следует все живое. Понаблюдаем поведение красных аквариумных рыбок, которые наиболее агрессивно ведут себя по отношению к ослабевшим своим собратьям. С каким остервенением они терзают тела и добивают ослабевших и больных! Слабеющая плоть очень привлекает и воодушевляет паразитирующих на ней представителей живой природы. Сатанеют вирусы и микробы, почуяв ослабление сопротивляемости контролируемых ими организмов. Пожирают друг друга пауки, тарантулы и скорпионы. Нечто подобное можно наблюдать и в жизнедеятельности высших животных. Не избежал этой участи и человек.
Что же это? Заполнение освобождающихся ниш в живой иерархии? Исполнение некоторой ликвидаторской функции или просто санитарный контроль мироздания? Все это пока нам не ведомо.
Я не люблю, когда меня выстраивают в ряд.
Нельзя вспомнить то, чего ты не знаешь, чего ты не видел, не слышал и не ощутил всем своим существом.
Если вы в очередной раз пытаетесь изобразить изящное "па" и при этом больно падаете на скользкий лед, то у вас непременно возникает законное желание дать по морде тому, у кого это получается легко и непринужденно. В этом суть национализма и всякого другого нездорового соперничества.
Все представители рода человеческого - довольно хитрые бестии. И тот, кто стремится понять их внутреннее содержание, обрекает себя на мучительные блуждания в потемках.
Известный философ и религиозный деятель Николай Бердяев сказал: "Русский человек - или святой, или свинья". Сказать так мог только русский!
Жить без друзей плохо. Жить среди друзей сложно.
Люди, наделенные умом и неутомимой жаждой деятельности, но не располагающие богатым внутренним содержанием, стараются скрыть это под покровом постоянной и непрерывной озабоченности рутинными делами. Если же это им не удается, они нервничают и терзают окружающих упреками в их равнодушии и бездеятельности.
Человек рождается через муки и страдания собственной матери. После первого же вздоха на этом свете он горько плачет, потому что ему очевидно плохо. Потом его тревожат ушки, зубки, пучит животик и т.д. В дальнейшем его ждет пакет обязательных детских хворей. Постепенно познавая мир, он будет испытывать нравственные муки от сознания того, что не вписывается в общепринятые рамки и эталоны. Достигнув половозрелого возраста, он переживет мучительные стрессовые состояния от того, что избранная им для продолжения рода женщина не разделяет его восторгов. Приняв участие в дележе добычи, отслужив очередную военную операцию или приняв участие в президентских выборах, он впадет в глубокую психическую прострацию от сознания того, как мерзко устроен этот мир. В борьбе за место под солнцем он приобретет букет хворей и недомоганий, который будет сопровождать его до последнего вздоха. Воспитав и поставив на ноги собственных детей, в какой - то момент он неожиданно для самого себя обнаружит, что эти горячо любимые существа - люди другого измерения, которые любят и терпят нас как нечто прилагательное, дорогое как память в их новой жизни, как ассигнацию высокого достоинства, уже вышедшую из обращения. Проводив на погост всех родных и близких, друзей и соратников по борьбе, он мучительно осознает тщетность и суетность своей жизни, какую - то непостижимую ненужность всего того, за что в свое время были отданы лучшие порывы души и сердца. B преддверии своего заключительного аккорда, оставшись наедине со своими мыслями, он все чаще и чаще задает себе один и тот же вопрос: кому и для чего все это было нужно?
В философском плане смерть - не такое уже одномоментное явление, как это иногда нам кажется. Прекратившие свое физиологическое существование личности еще долго присутствуют среди нас, в нашей памяти, в нашем сознании, в наших действиях и побуждениях. Они нас еще долго греют своей любовью, охраняют от зла, напутствуют и вдохновляют или напротив толкают в пучину злоключений. В своих завещаниях и обращениях к потомкам они наставляют нас на путь истины и жестко судят за отступничество от идеалов.
"О мертвых - только хорошее". Очевидно, это сказал первым тот, кто опасался, чтобы те, другие, не подумали о нем плохо. В конечном счете, в этом мире живые живут своей жизнью, мертвые - своей. И среди первых и среди вторых есть "ушедшие от нас навсегда". "Жизнь прожить - не поле перейти". А оставить в ней свой след - еще трудней.
Дела великих - опыт человечества, который повторить невозможно. Их нужно рассматривать лишь как указание на то, чего не следует повторять.
Судить о делах великих могут позволить себе только очень осведомленные люди. Достойные и свободные от всякого корыстного интереса. Пигмеям по уровню суждений всегда было свойственно искать себе удобное место на роге у вола истории.
Самый прямой и откровенный разговор у нас происходит тогда, когда мы обмениваемся взглядами с любимыми, друзьями, врагами и просто прохожими.
Когда вокруг светит солнце, буйствует природа, и звенят ручьи, нет желания думать о будущем. Хочется счастья здесь и сейчас.
Подавать в отставку и рвать последние нити жизни очень грустно и печально, когда вокруг столько красивых женщин и благоухают цветы. Некоторые жесткие люди оценивают такое стечение обстоятельств как старческий синдром. Но на самом деле это защитная реакция того, кто уже начал тонуть.
Я не тешу себя надеждой, что мои мысли будут запоминать и повторять. Я лишь робко надеюсь, что мне удастся возбудить интерес моих читателей и воодушевить их на постановку новых вопросов и поиск новых на них ответов.
Все ближе мы подходим к пониманию того, что "вначале было слово" (в некоторых переводах - глагол). Эта простая истина интуитивно была постигнута нашими древними предшественниками, но повергла в недоумение последующие поколения. Призывая на помощь воображение и логические рассуждения, мы приходим к выводу, что ничего не может возникнуть или состояться само собой без предварительного замысла, сценария, идеи, проекта, или, одним словом, информации. В этом смысле информация первична, а всякое связанное с ней изменение вторично.
Все, что произойдет с нами завтра, предрешено. C помощью информации мы узнаем прошлое, познаем настоящее и конструируем будущее. Все, что присутствует в окружающем мире и имеет параметры измерения и идентификации, следует считать материальным, реальным, существующим. Информация бестелесна, не обладает массой и инерцией, не подчиняется законам тяготения, но имеет объем, содержание, индекс упорядоченности и тому подобное. То есть, обладает необходимыми и достаточными критериями для того, чтобы быть отнесенной к материальной категории, или, по - другому, связующей субстанции всего сущего. Без информации ничего не может возникнуть и ничего не может состояться. Нельзя представить себе систему, в которой присутствовал бы один и только один предмет. В этом случае мы ничего не можем о нем сказать и никак не можем утверждать, есть ли он или его нет. Но как только появляется реальный или воображаемый второй субъект природы, сразу появляется на авансцене информационная связь между ними, которая позволяет выяснить сравнительные размеры, массу, окрас, форму и т.д. и т.п.
Очевидно, двоичность кода является той элементарной мерой информации, на которой держится весь мир. Формула двоичного кода: да - нет. Замечательная особенность этой формулы состоит в том, что одним из параметров информации является полное отсутствие чего-либо наравне с показателем присутствия чего-либо.
Душа - категория нематериальная, но если ее у человека нет, то он теряет многие ожидаемые от него свойства и не имеет перспективы приобрести их в будущем. Гены несут в себе информацию о том, чего принципиально еще нет - каков должен быть и как должен себя вести будущий живой организм. Внешне скрытая субстанция несет в себе указания, каковы должны быть биоритмы, соотношение размеров органов, частота сокращения сердечной мышцы и температура крови, продолжительность функционирования (количество циклов) и многое другое. Информационная поддержка - основа функционирования любой системы как таковой. Информационный вирус вызывает сбои в работе системы и ставит вопрос о возможности ее существования вообще. Образно говоря, здоровье любого субъекта и любой системы напрямую зависит от совершенства заложенных в их идеологию сведений. Система, потерявшая свою идеологию, рушится, умирает, аннигилирует.
Что делать? Куда идти? Кому отдать себя окончательно и бесповоротно? Эти вопросы постоянно преследуют мятущуюся славянскую душу, которой судьба никогда не предоставляет возможности ощутить полное удовлетворение от достигнутого.
Судьба не прощает за то, что у нее не просят, а требуют.
Все, что происходит с нами завтра, предрешено вчера.
В этом мире достаточно радости и любви. Проблема только в том, что достаются они не каждому.
То, что мы считаем истиной - на самом деле только приближение к ней. Это приближение напрямую зависит от приобретенного нами опыта и расширения наших мыслительных возможностей. То, что мы приближаемся к истине отнюдь не означает, что истина движется к нам. Истина многогранна, многомерна, и в значительной степени зависима от тех средств, которыми мы собираемся ее измерить.
Все, что сегодня кажется однозначным и понятным, завтра становится сомнительным. Опыт - единственный судья любой научной истины, пробный камень всех наших знаний. Научным истинам свойственно устаревать.
Совесть - это, прежде всего, готовность нести ответственность за свои действия и поступки. Это способность не позволить себе делать то, что неприемлемо или может доставить боль и огорчение другим.
Истинная власть покоится на авторитете. Власть без авторитета мучительно тяжела, обременительна, нелюбима, чужда и антагонистична. Она всегда обречена на осуждение ныне живущими и грядущими поколениями.
~ Я пишу для себя, а печатаю для денег.
А.Пушкин.
Не следует принимать всерьез заверения некоторых пишущих людей, что они пишут только для себя. Когда труд вложен, и что-то уже положено на носители информации, возникает непреодолимое желание, чтобы кто - то это прочитал, услышал, узнал. Когда же это, наконец, происходит, хочется, чтобы читатель все правильно понял и по достоинству оценил. При этом некоторые слабые натуры томятся в ожидании, чтобы их кто - нибудь хоть немного похвалил.
Когда мы говорим: я имею хороших друзей, у меня надежная жена или преданный муж, то мы осознаем лишь факт удачного приобретения или выигрыша в жизненной лотерее. И упускаем из виду, что сам по себе этот факт не дает никаких гарантий на будущее, а его признание мало греет душу тех, кого мы имеем в виду. Было бы намного лучше, если бы мы имели основание сказать: мое главное достояние - мои друзья, их постоянное внимание и верность нашей дружбе. Я не устаю восхищаться способностью моей жены дарить радость и тонко чувствовать все мои проблемы. Я горжусь целеустремленностью моего мужа, умением вести дела и одновременно быть внимательным и добрым рыцарем.
Способность видеть другого, сопереживать, высоко ценить его возможности и умение, жертвенность во имя друга и соратника цементируют отношения между людьми, создают ауру коллективного противостояния неурядицам нашей жизни.
Люди, способные творить и созидать, обычно спокойно воспринимают мнение толпы. Но они болезненно чувствительны к суждению тех, в ком они усматривают непререкаемый авторитет.
Большие деньги - это свобода. Это букет потенциальных возможностей, манящих, заманчивых и роковых. Большие деньги - постоянное искушение на фоне ограниченного лимита нашей жизни, дарованной нам Природой.
На нас производит наибольшее впечатление то, что мы меньше знаем, но лучше чувствуем.
Когда вокруг свирепствуют реформы, музы стыдливо опускают глаза.
Все проходит", "все движется и изменяется", "все возвращается на круги своя". В течение длительного времени своей истории люди повторяют эти философские сентенции, проникаясь их глубинным смыслом. И никто при этом не задается вопросом: а что собственно имеется ввиду? С точки зрения отдельного коротко живущего человека действительно все проходит: годы, события, здоровье, физические и интеллектуальные возможности, радости и печали, возможность творить и получать радость от жизни быстротекущей. Но с точки зрения вечности бытия ничего не проходит: солнце уходит за горизонт, чтобы снова появиться на небосклоне, листья опадают осенью, чтобы снова возродиться весной, на смену павшим подымаются новые герои, на смену одним поколениям приходят другие, более совершенные и продвинутые в своем развитии. Скорее всего, здесь "все возвращается на круги своя". Как понимать фразу: "все движется, все изменяется"? Все движется и в результате этого изменяется? Или процессы движения и изменения идут параллельно? Движется, очевидно, все-таки не все. Если мы говорим, что некий предмет, двигавшийся до этого со скоростью +V изменил ее на противоположную -V, то в своей эволюции от +V до -V он обязательно должен пройти через точку V=0. То есть, в мироздании всегда есть нечто, находящееся в нейтральном состоянии или в отсутствии движения. Итак, в этом мире все движется, замедляется, ускоряется и замирает в недвижимости, иссякает и возрождается, и в результате возвращается на круги своя в новом качестве и на новом уровне. Ничего не проходит бесследно. Сформулированный вывод звучит менее изящно, чем фразы изощренных мудрецов, но зато подходит ближе к цели.
Больше всего на свете человек жаждет интереса к себе как обособленному предмету, божьему созданию, личности, соучастнику жизненных коллизий, деловому партнеру, профессионалу в своей сфере, как достойному внимания участнику любовной и семейной интриги. Если все это есть, будут взаимопонимание, дружба, любовь, семья, ощущение счастья и самодостаточности. Если же этого нет, то на своем будущем мы можем поставить крест.
Каждый отдельно взятый человек наделен природой довольно ограниченным пакетом способностей и возможностей. Но тот же человек тогда, когда судьба выразила ему свое благорасположение и наделила доверием и признанием большого числа окружающих его людей, приобретает новые многократно умноженные и порой непостижимые уму возможности творить добро и зло.
Воспитание человека отнюдь не означает коренной ломки его натуры, пристрастий и собственного мироощущения. Истинное воспитание предполагает передачу эстафеты накопленного людьми опыта, навыков и стереотипов общения, уважительное отношение к традициям и ценностям окружения, в котором нам приходится жить и умирать. В этом плане представляется совершенно ошибочной общепринятая идея о том, что сложившаяся в мире тюремная система наказаний за совершенные преступления может выполнять воспитательную функцию. Человек, помещенный в замкнутое пространство одиночной камеры и обреченный на суровые ограничения функционирования живого организма, озлобляется, звереет, истощается, деградирует как личность. Вся окружающая его обстановка закрепляет в его меркнущем сознании все то негативное, что привело его сюда, вышибает из подсознания ощущение ценности жизни как таковой: как собственной жизни, так и чужой.
Люди, оказавшиеся за высоким забором, но сохранившие возможность взаимного общения, очень быстро сбиваются в стадо и образуют социум с огромным потенциалом негативного воспитания. Этот тюремный социум стремится воссоздать структуру общественной организации жизни, но в искаженной, гипертрофированной, жестокой и низменной форме от иерархии подчинения до собственного языка общения (сленга) и образотворческого искусства. Тюремные произведения преисполнены высоким звучанием, переживанием и болью стесненной души, криминальными отвагой и романтикой. Все перечисленное находит живой отклик в душах лишенных свободы и обиженных жизнью людей и накладывает неизгладимый след на их последующее воспитание.
Подводя итоги нашим рассуждениям, мы приходим к неутешительному выводу: принятая человечеством пенитенциарная система дает результат, противоположный ожидаемому. Она способна выполнить одну единственную роль: возмездие преступившему закон. Но какой ценой? Ценой больших затрат на изоляцию оступившихся, их охрану и содержание, питание, в каких-то рамках социальное обеспечение. Ценой принесения в жертву криминальному молоху интеллекта и духовности большого числа людей, занятых в сфере исправительных структур и постоянно пребывающих в ее тлетворной ауре, обреченных на неизбежные сдвиги в собственном мироощущении.
Проблема вопиет о необходимости незамедлительных кардинальных перемен! Обществу нужна принципиально новая исправительная система, которая бы не блокировала благотворное влияние окружения и активно возбуждала в душе оступившихся глубокое раскаяние за содеянное. С другой стороны, мы должны иметь мужество категорически признать существование некоей черты, за пределами которой преступник теряет право на жизнь, надежду на прощение, на любые, пусть самые малые, заботы живущих по поддержанию его преступного существования. Было бы удивительным, если бы кто-то предложил отлавливать тигра-людоеда только для того, чтобы содержать его в тесном вольере.
Цивилизация и ее правосудие от такого подхода никак не пострадает, а лишь продемонстрирует потенциальным клиентам свои крепкие нервы и твердые намерения. Дело чести цивилизации обеспечить такие условия аннигиляции преступника, которые исключали бы любые эмоции по поводу собственно его смерти. Ответственность за соблюдение закона несет правоохранительная система. Спекуляции политиков по поводу не цивилизованности в этом вопросе общества должны быть решительно отброшены. Общество должно быть отстранено от непосредственного участия в этом деле так же, как оно отстранено в том случае, когда компетентные люди принимают решение о хирургическом вмешательстве. Мы можем спросить у сентиментальных политиков: разве это цивилизованно отнимать у человека ногу? А что же делать, если другого выхода нет?
Состоявшийся руководитель всегда обладает двумя непременными качествами в своем характере и своих действиях: точностью и обязательностью во всех делах.
Средний класс общества - это почва, питательная среда, на которой произрастают плодовые деревья, цветы и злаки. Поэтому в своем стремлении познать логику жизни мы не должны ожидать от этой среды того, что может дать только культурный посев.
На уровне современных знаний мы можем предположить, что жизнь является одним из фундаментальных неистребимых явлений природы. Так же как материя, движение, энергия она не исчезает и не появляется вновь, а лишь видоизменяется, трансформируется и многократно повторяет себя саму.
Время - это организация последовательностей. Поэтому ничего в этом мире не происходит одномоментно. Все имеет свой "исторический ряд": предысторию, факт и последействие.
Самое драгоценное, что мы можем сделать для другого - это вызвать тепло в его душе и улыбку на его устах.
Излишняя сладость вызывает горечь во рту. Это печень. Навязчивая слащавость вызывает протест разума.
Естественное состояние массы людей - броуново движение. Массы не любят, чтобы их выстраивали в ряд, и агрессивно этому сопротивляются. Они не могут долго терпеть непреходящих кумиров и авторитетов, не хотят напрягаться, постигая идеи Вольтера, Дидро, Маркса, Энгельса и даже упрощенные до предела советы Дейла Карнеги. Широкие слои населения не в восторге от всеобщего высшего образования и необходимости читать до конца сочинения Шекспира, Драйзера, Толстого, Пушкина, Достоевского или современных классиков. Они устают от бесконечных ассамблей, форумов, региональных и всемирных фестивалей молодежи и студентов, классического балета и музыки, требующей подготовки для ее восприятия. Массы требуют для удовлетворения своих желаний и примитивных страстей чего-нибудь попроще и посвежее.
И прагматичная Америка, которая хорошо чувствует спрос, продуцирует то, что способно удовлетворить этот спрос: кока-колу, джинсы, поп культуру, провинциальный патриотизм, публичный секс и в придачу СПИД. Мода лихорадочно ищет вирус, способный конкурировать с эпидемией джинсовой культуры. Обратим внимание на этот феномен. Молодежь многих стран и поколений с энтузиазмом приняла джинсовую униформу и энергично отвергает, например, школьную и студенческую форму. По сути своей в обоих случаях присутствует стремление дать людям массовый стереотип одежды, в одинаковой степени посягающей на личную индивидуальность. Но в первом случае дорога проложена через удовлетворение желаний иметь, во втором через предписание пользоваться.
Итак, тот, кто владеет искусством распалять желания масс и манипулировать их страстями, тот владеет миром.
В любом цирке есть персонажи на ковре и те, кто работает под куполом. С нашей стороны было бы неверным и несправедливым уравнивать одних и других перед законом и даже самим Господом Богом. Потому что каждый из них несет свой крест.
Если жизнь - мать смерти, тогда кто же ее бабушка?
Не перегибай судьбу!
Существует много постулатов, как правильно воспитывать детей. Универсальным мне представляется один: их не нужно воспитывать, их нужно растить в благоприятной атмосфере. При этом необходимо соблюдать твердое правило: ребенок - не забава, а с пеленок и младых ногтей - личность, полноправный член семейного социума.