Древен был графский род Сусонский, воинственностью славились его сыновья, и немало кровавых тайн и трофеев хранили стены старого замка. Но хуже всех был последний граф Филак, прославленный жестокостью. Каждое полнолуние украшались ворота замка человеческой головой - в назидание врагам и холопам.
Трижды женился граф, и не было у него сыновей.
Тихой была первая жена, и никто не помнил ни имени, ни лица ее, и померла она молодой.
Богатой была жена вторая, и родила графу дочку, и еще одну - а после изчезли все трое, как и не было их.
Графу под стать была третья жена, Катерина; смеялась она, погоняя коня на охоте, да свернула белую шею в овраге.
На пятидесятом году жизни взял граф Филак четвертую жену, юную Филистемну шестнадцати лет от роду. Цвела Филистемна как яблоня по весне, и любили ее простолюдины и челядь за доброту и звонкие песни, и всякая тварь божья улыбалась ей.
И только старый граф не любовался нежной своей женой. Вскоре после свадьбы предсказано было ему, что брак окажется недолгим. "Шут с ней," - сказал граф, - "лишь бы родила мне мальчишку !"
Но прошел год, и не понесла Филистемна. В злобе граф заточил жену в башне. Выйдет как родит, а нет - пусть исчахнет, дабы мог граф жениться снова.
Теплыми летними вечерами сидела Филистемна у окна и пела, все грустнее и тише.
И слушал молодой конюх Фарго ее песни и плакал; плакал, расчесывая гривы графских коней; плакал, накладывая овса; плакал, пока не выплакал весь свой страх перед графом. А как выплакал - воткнул вилы в сено, набрал малины да пучок ромашек, забрался на башню по плющу да и спустил Филистемне корзинку. А кто это видел - тот промолчал, жалко было слугам несчастную деву.
Так и повелось - что ни вечер - Филистемна у окошка, Фарго под окошком. А однажды спустились оба по плющу, сели на коней и ускакали на закат, к морю, настежь распахнув двери конюшен.
На беду увидал граф как улетает от него белая птица и в гневе поклялся догнать и расправиться с обоими. И пока челядь ловила лошадей, свистнул граф своего верного Ворона и пустился в погоню один.
Далеко ушли Фарго и Фелистемна, да графский злобный Ворон быстрее. Горько молчит Фелистемна, глядя на алое небо; подгоняет коней Фарго; как стенобитные орудия бьют землю копыта Ворона. И понял Фарго - не уйти им; и повернули они коней к Морю Туманов.
Солнце село, и до краев наполнился Котел кипучим белым варевом, когда прискакали к ущелью все трое.
Без страха укрылись Фарго и Фелистемна в тумане, но остановился граф Филак, ибо знал, что строг закон божий: вошедший либо помрет, либо получит желаемое, а людской закон в тумане не помеха. Оставшийся в ночи встретит свою судьбу, а уж что с ним стало - о том узнают люди когда полуденное солнце растопит белую пену и осветит тусклое зеркало Моря Туманов.
Вся ночь и все утро ждал граф Филак у входа в ущелье, ибо знал, что никак иначе не выйти беглецам из Котла. И всю ночь и все утро ждали в стороне графские слуги и горожане.
Под полуденным солнцем вышли Фарго и Филистемна из ущелья, и свадебные венки на их головах. В ярости граф хотел убить обоих, но встали стеной горожане, и сказали: "Божьим законом повенчаны они, ты же не вошел в туман.". Понял тут граф, что он один против черни, и вернулся в замок.
Фарго же и Фелистемна, беспечные дети, остались в городе, поверив в судьбу. Обоих нашли мертвыми к утру - один кинжал пронзил их сердца. Как муж и жена покоятся ныне оба на кладбище у церкви св.Карла, и спит вечным сном в родовой усыпальнице граф Филак, чье мертвое тело нашли к полудню у серной воды, влажны были седые волосы его - от тумана и крови.
Так нашли свою судьбу граф и юные влюбленные; так и ныне идут искать отчаявшиеся и не нашедшие. Ибо нет суда человеческого в Море Туманов; и смел ты сердцем или робок - будь готов принять и любовь и смерть.
***
"Филистемна" - выводила Наталья оплетенные цветами буквы. Старательно заштриховав ручкой два сердца, пробитые одним кинжалом, продолжила в строку: "Фарго". Постучала ручкой о парту, разглядывая рисунок, и дорисовала капельку крови на клинке.
Уже шестнадцать лет. Она звала себя в тайне - Филистемна. Но ни черный демонический граф, ни загорелый конюх с голубыми глазами и сильными руками не покушались на девичью честь, не искали ее любви. Да и где они, графы и чистые сердцем конюхи ? Прямо скажем: такие все козлы кругом. Судьба ! Для чего, зачем произвели ее на свет ? учеба, работа, младенцы, старость и милосердная смерть. Возможно ли, чтобы она рождена была для такой, блин, хуйни ? Нет ! Все это для трусливых.
Наталья решительно обвела надпись рамочкой в виде сплетенных струй тумана.
- Туман есть форма выделения паров воды в виде микроскопических капель или ледяных кристаллов, которые, собираясь в приземном слое атмосферы (иногда до нескольких сотен метров), делают воздух менее прозрачным." - учительница истории родного края, Фаина Википедски, мерно излагала материал, тяжело вышагивая между рядами. - Морской туман - адвективный туман, возникший над морем в ходе переноса холодного воздуха на тёплую воду. Этот туман является туманом испарения, мистер Кропал; Вы, я думаю, хотели об этом спросить мисс Левински в этой записке, позвольте ее сюда ?
- Примером адвективного тумана, приводимым, прощу заметить, во всех учебниках, является, конечно же, Море Туманов, расположенное в девяти километрах от нашего города и в одном километре - от морского побережья, в ста метрах над уровнем моря. Конечно, это озеро, а не море. Расположенное в кратере потухшего вулкана, Море Туманов подпитывается морской водой, проходящей через разломы в скальных породах. С другой стороны, озеро подогревается теплыми серными источниками. Разница температур между быстро охлаждающимся воздухом и теплой водой порождает адвективный туман, заполняющий кратер в вечернее время до краев. Это явление породило в давние времена множество романтических легенд, красивейшей из которых по праву считается история Фарго и Филистемны. Кстати, мисс Карпейна, "Фарго" пишется с глухой "ао", а нарисованый Вами шашлык из сердец грешит против хорошего вкуса.
Наталья шлепнула поверх рисунка открытый учебник и низко над ним слконилась. Уши горели, челка взмокла и прилипла ко лбу. По классу загуляли смешки, Вано из соседнего ряда ткнул ее в плечо линейкой и прошипел: "Карпейна, не жлобись, дай позырить !"
- Существование рода Сусонских доказано документально, - продолжала Фаина, уйдя вперед и остановившись у окна, - примерно четыреста лет тому назад графский герб был расколот за отсутствием наследников. Однако же не советую Вам, мисс Карпейна, посещать Море Туманов в поисках судьбы - в наше время, несмотря на толстый пласт городских легенд и суеверий, озеро является скорее территорией криминальных разборок. К счастью, мэр ведет строительство санатория на берегу, так что в скором времени целебные свойства воды и красота туманов принесут нам туристический и комерческий успех."
***
Без десяти шесть мис Карпейна высадила дочь у подъезда Лизбет Левински, пожелала повеселиться и не опаздать утром в школу и уехала на работу. Наталья клюнула мать в щеку, сказала: "ни в коем разе, мадам" и помахала ей вслед. В ночную смену матери будет не до телефона.
Войдя в дом, Наталья уверенно вышла черным ходом и дворами вышла к памятнику Генриху ХХХIV Последнему, успев на туристический автобус к Морю Туманов.
Поторчав с задумчивым видом над неправильным овалом озера, она нырнула под деревянный настил обзорной площадки и замерла в вонючей полутьме, окруженная пластиковыми бутылками и пустыми пакетиками. К семи шаги над головой замерли, к восьми уборщик укатил свою тележку, к восьми тридцати туман просочился в груды мусора у ее ног.
- Пора ! - Наталья встряхнулась и, не к месту чихнув, пошла вниз по склону.
Серая, непрозрачная на вид пелена облизала и проглотила ее ботинки, коленки, доползла до талии. Зябко обняв плечи, она брела, задирая подбородок и глядя на полную луну, пока шее не стало зябко. Судорожно вдохнула и с головой погрузилась в густой туман, мутный, разноцветный изнутри - серый, желтый, белый. Он оказался не таким уж плотным - видно черные камни под ногами, расплывчатые линии свай настила за спиной. Луна в тумане стала огромной, желтоватой и расплывчатой, как в луже под дождем. Дойдя до кромки воды, Наталья села на камни и стала ждать.
Х-х-холодно. Боже, какая холодрыга. Видать, они крепко обнимались, если пережили ночь - думала Наталья, стараясь не стучать зубами. Она слышала накат волн на гальку, непонятные шумы, чьи-то голоса и смех, но не решалась сдвинуться с места, полагая, что судьба может и сама теперь сделать шаг навстречу. Впрочем, надо сказать, что промозглая ледяная влажность и неприятный запах, вкупе с десятком сигаретных бычков между камней, изрядно остудили романтический настрой.
Шаги за спиной возникли ниоткуда. Резко повернувшись, Наталья очутилась лицом к лицу с мужчиной - его облик, смуглое лицо и темная одежда плыли перед глазами. Сердце стукнуло резко и больно, горячий шар взорвался в животе. Не дыша, она вглядывалась в его лицо, пытаясь прозреть красоту мужественных черт сквозь пелену тайны.
- Девочка... - сказал он голосом низким и сильным, легкая хрипота выдавала волнение. - Глянь, чо у меня есть !
И, потянувшись к ширинке, покачнулся, едва не снесенный ветром - Натали дунула прочь.
Она бежала, пока не закололо в боку. Замедлив ход, шла и вертела головой, пытаясь сориентироваться по шуму прибоя. Споткнувшись о лежащее тело и с трудом выйдя из пике, тоскливо огляделась - никого. Только она и человек, возможно, нуждающийся в ее помощи. Опустилась на колени, склонилась над жуткой находкой. Взгляду открылось худое девичье лицо с закрытыми глазами. Казалось, девушка спала на берегу. Она была одета в длинное платье, бесформенной массой раскидавшееся по камням. Темные волосы обрамляли бледный овал,туман целовал ее губы, и тонкая шея ...содрогнулась и... поток блевотины счастливо миновал обтянутые джинсой колени Натальи.
- Хватит ! - сказала себе Наталья, всхлипывая и трясясь всем телом. - идиотка, чертова ебанутая и-ди-ооооотка. Надо выбираться. Спокойно, так, спокойно.
все чаще черные ноздреватые камни подваливали под ноги, все труднее ловить на звук линию прибоя.
Поиск подходящих эпитетов, достойных ее невыразимой тупости пришлось оставить - этот процесс опасно отвлекал внимание.
Пытаясь избежать встреч, Наталья медлено продвигалась на ориентир фонарей и уже благополучно достигла стройки - если не считать момента, когда нога с размаху наподдала изрядному рюкзаку, отозвавшемуся стеклянным звоном и над ухом взревели: "какая сука ?!". Бегать в тумане становилось досадной привычкой.
Расцарапав нос, Наталья нащупала проволочную ограду и пошла вдоль. Вышла на разьезженую грунтовку и, оскальзываясь, трусцой побежала вверх, к кромке Котла.
Каким счастьем было вынырнуть из тумана ! Какой свежий, дивно прозрачный воздух. Она сбегала по склону и дышала ртом, раскинув руки и видела все, все: кончики своих пальцев, звезды в небе, городские огни на горизонте. Так легко дышать, как будто стащила с головы противогаз или скинула зимнее пальто.
К рассвету Наталья добралась до города и из последних сил выбрела на маленькую университетскую площадь, к любимому фонтану с русалкой и дном, выложенным голубыми и золотыми плитками. Рухнула на бортик и устало склонилась к воде.
Над беспокойной водой курился туман. Мелкие волны дробили цветные блики, и струи тумана закручивались вокруг хвоста русалки. Опустив в воду горящие ноги и свесив ободраные руки между колен, она тупо разглядывала дымок.
Щелчок и жужжание заставили ее поднять глаза. Лежа животом на камне, худой носатый парень фотографировал ее ноги, тонущие в тумане. Капля сорвалась с кончиков пальцев - кап, как в молоко.
Черная футболка, красные нитки на тонких волосатых запястьях - выпрямился, бережно натянул кожаный чехол на фотоаппарат. Сказал:
- Я Сэм. По-моему, тебе нужно выпить кофе. Пошли, обговорим, что будем фотографировать завтра,
- Я Натали. - ответила она, запихивая комочки носков в разбитые кроссовки.