Аннотация: 28.07 - еще одна глава переписана, откорректирована.
Глава 6.
Я б вас послала - да вижу, вы оттуда...
Светлана Александрова.
Гриш стоял, выжидая, пока его заметят.
- Для начала, чтоб ты не записал нас в психи, - Антон как всегда проснувшийся первым, дёрнул подбородком в сторону Ласа.
Получив сигнал, эльф прикоснулся к самодельному, но добротному клинку Гриша. Стон пронзил комнату, мой брат выронил раскаленную рукоять, на ладони пестрели алые пятна ожогов.
- Это пять, это пять... - прокомментировал Гриш, открывая шкаф на кухне в поисках аптечки.
- Вы называете это магией, мы - силой разума. Но не мелких фокусов вам следует опасаться. Настоящая магия скрыта, её не узришь глазами, разрушительная сила коей неизмерима, - давал скупые разъяснения Лас, пока я 'упаковывала' руку брата в бинт, пропитанный пантенолом, сверкая на эльфа ненавистными взглядами.
- Вам нужны мои ребята, чтобы справиться с противниками, владеющими сверхъестественными способностями? Вы с ума сошли?
- Если бы, - горько хмыкнул Антон. - Как видишь, всё гораздо сложней.
Гриш отрицательно качнул головой:
- Мы вам не помощники. Пушечное мясо ищите в другом месте. Да, кстати - Светка и Лёнька останутся здесь, вы уйдёте ни с чем.
- Да мы и не собирались этих ролевиков трогать! - оправдывалась я. - Нам ТВОИ ребята нужны, Кирьянов, Симаков, словом те, кто хоть какие-то медали тебе собирал.
- Он умнее, чем ты говорил, - заметил Лас Антону, и обратился к Гришу, - Тебе известно, за что мы сражаемся? Кого защищаем?
Кажется, брат проникся.
- Вы во что сестру втравили? - Гриш переводил взор с Антона на эльфа.
- Многовато у тебя братьев, - заметил эльф с ехидцей поглядывая на меня.
- Лас, не смей! - угрожающе прошипела я, его намёки на мои отношения с мужчинами порядком утомили, но не при брате же!
- Понимаешь, Гриш, на Лёньку два раза нападали, неизвестно с чем. Попробуем подловить их, когда они попробуют ещё раз. Главное - выяснить, что им от нас надо. Ни смерти, это точно. Иначе мы давно были бы мертвы.
Гриш, по-видимому, твёрдо решил, во что бы то стало усложнить себе жизнь.
- Как вариант можно попробовать. Но ребята у меня спортсмены пороху не нюхали, они и минуты против одного из вас не протянут.
- Как сказать, - Лас не прекращал надо мной издеваться, дознаваясь пределов моего самообладания, планомерно продолжал указывать на мою должность 'слабого звена' в команде.
- Разумеется, ваше высочество, - охотно согласилась я с эльфом, - у них всех не наберётся и половины вашего самомнения.
- Тихо, не пыли, - бросил мне Антон через плечо, привычно осаживая. Парень не сводил взгляда с окна.
- Хватит нас мирить - бесполезно! - отчеканила я.
- Красавцы, - рассмеялся Гриш, - часто они так цапаются?
- И не говори, достали уже! - пожаловался парень.
- Прямо-таки идеальная пара, - не успокаивался брат.
- Без меня, меня женили. Это только мне кажется бестактным? - искренне обиделась я.
- Светильник, то, как вы целуетесь - блокбастер 'Челюсти' отдыхает! - Антон подмигнул Гришу.
- Так страшно? - участливо поинтересовался брат, поддерживая игру.
- Нет, так эффектно, - заботливо подсказал друг, напрягшись, он стоял вплотную к стеклу.
Никогда не думаешь, как выглядишь со стороны, а напрасно, потом выслушиваешь вот такие шокирующие высказывания в свой адрес.
- Не одобряю, но запретить, к сожалению, не могу - поздно, - вздохнул брат, покосившись на Лёньку.
- Проклятье! Говорил же ей не соваться! - со звериным рыком Антон выскочил из комнаты.
На меня внезапно навалилось свинцовое ощущение беспомощности, будто к ногам привязали по мешочку с песком. Магия! Краем глаза я отыскала сына, Гриш с увлечением рассказывал что-то Лёньке, добросердечно улыбался, не замечая, как мальчишка притих, словно придавленный, вжал голову в плечи, пытаясь защититься:
- Пап, почему мои руки и ноги такие тяжёлые? - Лас отрывисто метнулся к окну, чего я уже не могла сделать.
- Нападение? - начал догадываться Гриш.
Мы сдвоено кивнули.
Вернулся Антон, волоча за собой всклокоченную Лерку. Давление меж тем усиливалось, заставляя бессильно опускаться ниже к полу.
- Я же просил посидеть дома! Как ты узнала, где мы?! - Антон разозлился не на шутку, он тряс бедную девушку за плечи.
- Энтон? - позвал Лас негромко.
Парень дёрнулся, словно его ударили, он знал этот тон.
- Они решились, взялись за дело сами, не посылая слуг, - прошептал царевич.
- Разве ты не чувствуешь магию? - удивилась я, давило как прессом.
- Откуда, я же блин, человек! - Антон сам забыл, что многого мне не рассказал о законах магии. Вдруг просиял: - Так мы нашли их!
- Ошибочка, Антош, это они нашли нас, - заметила я, разглядывая свои онемевшие конечности. Словно пытаясь разглядеть привязанные к ним гири.
Некогда требовать объяснений. Выбраться бы живыми, что-то подсказывало, что на сей раз положение серьёзней некуда.
- Что у вас случилось? - пропищала Лерка, пользуясь, тем, что Антон отвлёкся на нас.
- Лёньку и Светку пытаются схватить.
- Зачем?!!
- За сеном! - огрызнулся парень. - Зачем ТЫ припёрлась?
- Мне показалось, с вами что-то плохое случилось. Сердце защемило. - Лицо Антона посерело.
Давление становилось невыносимым. Лас пригнулся, держась за подоконник, я опустилась на пол под тяжестью невидимой силы, Лёнька опёрся на стол, стараясь удержаться на ногах. Сразу видно, чья кровушка.
- Идти можете? Ползти? - бегло поинтересовался Антон, прикидывая в уме, как отсюда нас вытащить.
Я покачала головой. Лас безуспешно пытался оторвать от пола ногу.
- Чёрт, так и знал - никуда мы отсюда не уйдём. Надо защиту ставить, Лас, слышишь?
- Не мешай, - эльф, опираясь на подоконник, закрыл глаза.
- На пол, не высовывайтесь, я серьёзно! Без моей команды - чтоб ни одного лишнего шага! - велел Антон притихшим Гришу и Лерке и шагнул к Ласу.
- Я сам, - эльф, отвергнув помощь парня, соединил ладони. Одним Высшим известно, каких усилий стоило каждое движение этому гордецу.
- Никого не вижу, - робко пробормотала Лерка.
- И не увидишь, эти не покажутся. Кого я просил не высовываться в окно?
- В соседней квартире восемнадцать человек. Мы должны выйти, а то их зацепит, - не вовремя спохватилась я.
- Лучше молчи, Светка. Лас?!
- Ещё немного... - эльф замер.
Антон понял, что имел в виду Лас, красноречиво глянув на моего брата:
- Поможешь?
Я ничего не понимала, и ни я одна, похоже. До тех пор пока Гриш не открыл дверь:
- Тоха, - он обернулся, - придётся тебе Лёньку взять на себя.
Антон как-то печально кивнул. Гриш вздохнул, и не глядя на меня вышел. Куда испарился его недавний оптимизм? Теряем бойцов, теряем.
Друг остановился в дверях никому не нужной преградой, мы всё равно не двигались. Топот по лестнице стих. Комнату тряхнуло. Руки засуетились в поисках опоры. Хорошо, что Антон от Лёньки он не отходил.
Вернулся Гриш с виноватым видом:
- Они в соседнем здании, первый этаж, хозяйственный магазин. У нас, наверное, минут десять.
- Даже больше чем нужно, спасибо! - похвалил Антон. - Что ты им сказал?
- Попросил кое-чего докупить.
На запястье Лёньки вспыхнул загадочный символ - иероглиф и погас. Я узнала фото, показанное утром Антоном, и меня наконец озарило тем, что давно поняли эльф и Антон: нападавший в парке был на самом деле орудием Высших и он не промахнулся, чётко посадил маячок, может он сам был маячком. По метке нашли Леонида. Надо их сплавить отсюда. Придумать причину, по которой Антон должен покинуть комнату, - задача из разряда нерешабельных. Спасибо, хоть ребят вывели из дома! Спасибо, что они останутся живы... Спа...
Девятиэтажка за окном с хрустом опустилась вниз. Густая пыль поднялась высоко, и медленно, как туман, оседала. Лерыч приподнялась, глянула в окно и в ужасе вскрикнула:
- Дом упал! Мамочка! Ой, кто-то успел выбежать. Они к нам бегут!
- Как быстро они сминают мои преграды, - выдавил Лас, белый в лице, подобно взвеси пыли на улице за стеклом. Понятно, по какой причине он редко пользовался магией, она даётся явно с нечеловеческим трудом.
Вот тебе и выжили ребята... Да уж, спасибо... Послужили приманкой. Как я могла подумать, что царевич проявил великодушие? Эта функция ему по умолчанию недоступна! Да как он только посмел!
- Ты знал! - обвинительно заявила я.
- Нашли время!
- Теперь я понимаю откуда твоя способность сохранять лицо, замечательный из тебя получится правитель! - зло выплюнула я в лицо Ласу.
Не видя меня, Леголас поморщился:
- Решайте. Они близко. Я едва успеваю.
- Лёньку надо спрятать, - быстро среагировала я, пока у них не родился ещё один кровавый план.
Не говоря больше ни слова, эльф бросает Антону свой кисет, прежде чем я понимаю, чего он хочет. Парень перехватил одной рукой парящий мешочек, другой рукой притягивая к себе моего сына. Сообразила, что к чему и завопила во весь голос:
- Нет! Только не так!
- Я создам ложный знак, и на минуту они его потеряют! Идите же! - крикнул через плечо эльф.
Друг подхватил Леонида на руки:
- Гриш, ты берёшь Светку.
- Я не пойду Антош, - мне было побоку, правильно я поступаю или нет, я делала то, что подсказывало сердце, а оно целиком доверяло другу, не желало оставлять эльфа. Где-то я уже сделала такой выбор...
Гриш солидарно замахал руками, намереваясь оставаться с нами до конца. Антон принял к сведению наше решение, не настаивая больше, махнул Лерычу, перекинул через плечо Лёньку и они выскользнули из квартиры. От сердца отлегло. Я больше не боялась почему-то. Прах эльф выдал другу на крайний случай, не на сейчас, Антошка не подведёт. Что характерно: у царевича ведь даже не возникло сомнений по поводу парня: доверил ему своего сына не задумываясь. На войне, как на войне.
На мгновение померк свет - защита Ласа полностью рассыпалась. Когда тьма схлынула, здание начало рушиться, дошла до нас очередь. Сперва посередине обвалился пол, стены начали съезжаться, словно дом подхватил ураган. Нас кинуло к потолку, или просто потолок упал, я потеряла опору под ногами, и не понимала где низ, а где верх. Не видела брата. Второй порыв разметал тела по сторонам. Леголас старался уцепиться за что-нибудь стабильное, я старалась дотянуться до его руки...
Свет шёл отовсюду. Проникал под веки, вызывая давящую боль в глазных яблоках. Ресницы разлеплялись с трудом. Язык присох к нёбу.
- Пришла в сознание.
Я открыла глаза и зажмурилась от боли.
- Я задаю тебе вопрос. Ты отвечаешь. Понятно? - продиктовали мне.
Проморгавшись, разглядела место, в котором находилась, и того, кто со мной изволил говорить. Второй вызвал бурю эмоций узнавания, и я, безусловно вскрикнула бы от неожиданности, но горло пересохло и хрипа не получилось, лишь сдавленный сиплый выдох.
- Узнаёшь лицо? - спросил Элронд, не изменяя своей традиции, на великом и могучем русском языке.
Да-да. Тот самый, сереброволосый, величавый представитель эльфийской и человеческой рас. Спросонок ничего не соображаю. На кой, Элронду нужен мой сын? Он же великий правитель эльфов, как сам не смог найти? И где остальные?
- Тем лучше, мой вопрос не покажется тебе странным. Где твой отпрыск? Жду.
Жди - жди, я мозги в кучу соберу. Обстановка говорит о тюрьме, если можно так назвать комнату, выдолбленную из цельного камня. Число предметов интерьера - ноль. Пол, стены и потолок. Живых кроме меня и Элронда не видно, причём последний ищет Лёньку. Означает ли это, что ребятам удалось спастись? Будем исходить из того, что всем удалось, морально легче строить логическую цепочку дальше. Раз они сбежали, мне ни за что нельзя говорить, иначе у них не будет шансов остаться живыми. Пока есть вероятность, что они на свободе, я не подвергну друзей опасности. Знать не желаю, кто ты Элронд, или как бишь тебя, и откуда ты получил технологии Высших, но ты опасен, и имеешь отношение к нападению. Сына моего ты не получишь.
- Не можешь говорить? - ядовито полюбопытствовал предмет моих размышлений.
Самое важное, интересующее меня в данный момент - что он может мне сделать такого, чтоб я сдалась? Я сглотнула.
- Тогда отвечай, где может находиться твой сын?
Молчать, не раскрывать рта!
- Попробуем так, - полуэльф (или не полуэльф) нажал на один из камешков в стене. На мышцы обрушилось знакомое давление. - Человеческое тело выдерживает около восьмисот килопаскалей. Ты понимаешь, о чём я.
Органы сдавило. Да разве ж это пытка? Физическая боль - ничто по сравнению с душевной... Боль становится бесконечной. Любая пытка рано или поздно окончится, как и возможности моего тела, - утешала я себя. Меня расплющат как лягушку на каменном полу, но сын будет в безопасности, пока это хоть на йоту зависит от меня. Судьба распорядилась иначе, вопреки моей готовности к скорой и легкой смерти - мучения прекратились мгновенно.
- Теперь - думай, у тебя есть время, предостаточно времени, - мой 'надзиратель' исчез, предоставив меня одиночеству.
Времени как он и сказал стало - вагон и маленькая тележка. Для того, чтобы подумать, где он, где я, и где остальные. Чёртова туча вопросов и ни одного ответа. Часы потянулись со скоростью улитки. Десять или двенадцать часов, или сутки, может несколько? Полуэльф появлялся в камере неожиданно, словно галлюцинация в моём воспаленном мозгу. Всё повторялось. Тот, который выдавал себя за Элронда, говорил, говорил. Подкупал, убеждал, пугал. Я, заняв глухую оборону, молчала.
- Есть много путей заставить тебя говорить.
Молвил мой надзиратель, нажав на ещё один камешек и противоположная стена превратилась в решётку, открывая виду точную копию моей камеры, в которой сидел... Лас! Я насилу поборола желание издать истошный вопль. Вид у него даже в профиль был чудовищный: куртка похожа на драные лохмотья, открытые участки тела украшают разноцветные гематомы, ссадины, царапины, прочие 'узоры'. Пытали? Скорее всего. Он сидел, прислонившись к стене, вперившись невидящим взглядом в пустоту. Справа от его плеча свисали на цепи толстые кольца наручников, единственный атрибут в помещении, отличающий его половину камеры от моей. В голубых, словно ясное небо глазах отражалось отчаянье, но лицо оставалось скорбно неподвижным. Меня он не видел.
- Мне нужно одно - твой сын. Скажешь, где он, и эльф будет свободен.
Заставить себя молчать. Не паниковать. Всё же я не выдержала, сорвалась с места к решётке, просунула руку в надежде дотронуться.
- Не пытайся докричаться до своего перворожденного, он дальше, чем ты думаешь. Теперь ты ответишь?
Один дюйм между нашими руками. Напрягаюсь изо всех сил, в попытке оторвать себе руку. Чугунные прутья давят на плечо, раздирая кожу, заставляя царапины кровоточить. Какой средневековый колорит, с их - то технологиями, придумали бы что-нибудь получше!
- Если бы я мог, как он блуждать среди твоих мыслей, мы бы сейчас не разговаривали, как ты понимаешь. Смотри внимательно. Не думай, что вам повезёт встретиться снова. Ты нарушила свою целостность, когда твой сын появился на свет. Я могу избавить тебя и твоего 'предназначенного', от мучительной смерти. Скажи мне, где твой друг прячет твоего сына и я позволю ему жить, тем более, что между вами гормонально-ментальная связь. Или этот... - он мазнул взглядом по эльфу, - экземпляр будет уничтожен, тогда тебя отпустят, отправишься к своему ребёнку. Один из них. Кого желаешь больше? Молчишь? У тебя есть время подумать. Сколько угодно времени. Наслаждайся зрелищем, - исчез.
Как же, отпустят. Блеф! Пока я молчу, ты бессилен. Если бы я была на сто процентов уверена в твоих словах, но время доказало обратное. Поведут как собачку на поводке, и как только я окажусь ближе к Лёньке и Антону - обоим крышка. Тяжело вздохнув, я откинулась на стену. В чём-то он прав, Антон говорил то же о Предназначении. Не могла я выжить вдали от Леголаса, возможно, спасало то, что Лёнька был со мной. Сначала - внутри меня, затем - рядом. Вижу его личико и на сердце теплеет и руки протягиваются навстречу моему сокровищу. Как тяжело я переживала каждый ярд расстояния между мной, сыном, и эльфом. Да, дело в Предназначении. Как я не замечала, Лас не отходил далеко от меня до самого Лориэна, и что случилось потом?
Лас опустился на каменный пол, заложив руки за голову и закрыл глаза. Губы едва заметно шевелились, он что-то шептал. Как бы я не старалась, он меня не услышит, не увидит. Как бы не тянулась - решётка не позволит коснуться его. Так задумано, для психологической подготовки. Пока не я не созрею, для ИХ решения. Только бы не сломаться, только бы Антон справился. Хорошенько спрятал Лёньку. И правильно, что я не знаю где они. Иначе оба были бы уже мертвы.
Что я могу сделать? Что помогло мне в прошлый раз, когда надежды не было? Нэнья! Я закрыла глаза, откинула панику и сосредоточилась: '- Вернись, - мысленно обратилась я к неподвижному телу за чугунной решеткой, зажимая кольцо на пальце, - Ты должен вернуться. Ты нам нужен. Твой сын не может существовать без тебя, - тяжёлый вдох, словно вдыхаю раскаленный газ, слишком тяжелы следующие слова,- я не могу существовать без тебя'.
Ноль реакции. Так и знала, что номер не пролезет: ни эльф я, чтобы мыслями общаться. Никогда у меня не получалось пробиться в его голову. Сколько понадобиться времени Высшим, чтобы додавить нас? Не думаю, что с ним действуют по-другому, скорее по той же схеме: давят на психику и ждут. Опускаюсь на камни, ощущая спиной мертвенный холод, мои пальцы по-прежнему в трёх сантиметрах от Ласа. Голова рефлекторно поворачивается на легкий шорох из соседней камеры. Вовремя, чтобы увидеть, как поднимается из положения сидя Леголас, оглядываясь в поисках, вертит головой сначала в противоположную сторону, затем его глаза находят меня, взгляд обретает осмысленность. Эльф не решаясь дотронуться до меня, словно я была иллюзией, медленно протянул руку. Кто сказал, что через решётку неудобно целоваться? Мы её и не заметили, прильнули как к родной, а когда оторвались друг от друга, то заметили, что преграды больше не существует!
- Давно ты здесь?
- Несколько дней, возможно, я сбилась со счета.
Лас оглянулся на дверь.
- Скоро они будут там, где нас быть не должно. Уходим, - эльф резко поднимает кольцо от ненужных наручников (интересно, ими воспользовались?) и с силой брякает об пол. - Я согласен! - кричит он громко.
Меня гложет любопытство, но я не возражаю, поскольку это лучший способ узнать, что задумал Лас.
- Зайди за дверь, - шёпотом командует эльф, и я шагнула назад. - Когда он подойдёт ко мне - выходи из комнаты и беги. Он всегда ходит без охраны, она ему не нужна. Здесь будет твой ложный образ, ступай осторожно, он не увидит твоих помыслов. Я найду тебя.
- А ты?
- Я смогу выйти сам, ты - нет.
- Что же не ушёл? - недоуменно спросила я.
- Ждал, когда он покажет тебя, - вразумительно молвил мой эльф. - Делай, что говорю!
Дверь отворилась, прикрывая меня собой. Боясь сделать вдох, я замерла неподвижной статуей. Элронд прошёл мимо распахнутой двери, за которой я пряталась, остановился в ярде от Ласа.
- Слышал, ты согласен, - я видела его спину, всё в точности, как сказал Лас, но я боялась пошевелиться.
- Вижу, она достучалась до тебя, я знал. Что ты с ней сделал? - молвил полуэльф, взирая на стену.
- Спит. Её силы не сравнить с моими, она истощена.
Элронд, не выдал должного внимания на высказывание Ласа.
- Кого ты выбрал? Не говори, я догадаюсь - ты выбрал её, - насмешливым тоном сказал он.
Лас не смотрел в мою сторону, не подавал виду. Я должна выйти наружу, первый шаг самый страшный. В середине диалога, как в комедийном боевике, высоко поднимая колени, бесшумно касаясь пола босыми стопами, я прошмыгнула за спиной надзирателя, расставляя ноги шире, сокращая количество шагов таким образом. Элронд замолчал, я остановилась в нелепой позе с растопыренными конечностями, выжидая удобного случая для следующего шага. Не знаю, как Лас удержался, чтоб не посмотреть и не засмеяться. Не помню, чтобы он вообще улыбался, кроме одного случая в Лориэне. И тут срочно полуэльфу вздумалось поворачиваться к выходу.
- Да, её. Но у меня есть одно условие, - быстро проговорил Лас.
Элронд вернулся взглядом к Леголасу:
- Никаких условий! Где прячут твоего сына?
Время кончилось, последний рывок и я в дверном проёме.
- Я не знаю, - мой предназначенный идеально картинным жестом передернул плечами.
Манёвр проделан с тем, чтобы я совершила последний шаг. Я сделала. Но исчезая в тёмном коридоре, услышала противный скрип - задела ногой дверь! Чёрт!
Не озабочиваясь больше тишиной своих шагов, я рванула что есть мочи.
- От тебя я мог ожидать глупостей перворожденный, но ты... не подумала о сыне! - доносилось вдогонку, но я бежала без оглядки.
Развилки темных нескончаемых коридоров. Двери. За каждой - новый коридор. Честно говоря, направление я выбирала интуитивно, хаотично мельтеша по чертогам полуэльфа. После нескольких дней голодовки силёнок маловато, я начинала выдыхаться. Снова дверь, снова коридор, две двери: налево и направо. Куда свернуть? Не окажется ли за дверью следующий коридор? Останавливаюсь отдышаться.
'Сюда', - услышала я голос в голове. В аккурат перед моим лицом образовалась новая дверь, которая растворилась в воздухе, едва её закрыли с другой стороны.
Я в центре небольшой площадки радиусом не больше километра, за ней виднеется плотная гряда деревьев. Среди них - Лас.
- Noro! Anсeleg sul! *- я вздрагиваю, не приспособившись к спонтанным голосам в голове, зачем он только перешёл на синдарин? - Avo daro na sadlen!*
Давай, Светка! Последний рубеж, за ним свобода, пару десятков метров. За чертой он стоял и ждал меня, а я бежала, петляя как заяц, так быстро как могла, но далеко не быстрее эльфа.
- Сaethо!* - вдруг рявкнул вслух он, едва ли можно сопоставить такой безупречный голос с рёвом. Я безоговорочно застыла, но лечь не успевала, похоже, Лас это понимал, в его глазах плескался ужас.
Бросок, что должен настичь меня, был рассчитан на движущуюся мишень, а я остановилась, вот что меня спасло. Длинный светящийся шест вонзился на шаг впереди меня. Пришлось обступить его и рвануть дальше. Три шага. Два. Один... На финише не упала только потому, что эльф поймал меня за руку.
- Где погоня? - спросила я, осмелившаяся обернуться и не обнаружив сзади никого.
- Погони не было. Не уверен, что он будет утруждать себя, - тихо молвил Лас, отступая, сторонясь близости.
- Как ты нашёл меня?
Но сеанс откровенности был закончен.
- Ты бы долго плутала по его лабиринтам, - скупо пояснил эльф, копаясь в карманах того, что раньше называлось джинсами.
- Спасибо...
Благодарность моя была искренней. Парадокс: Лас спасал МЕНЯ, что совершено противоестественно его душевной природе. Но то, что неприемлемо духу, бывает заложено природой априори. В частности - наше загадочное Предназначение, из-за которого мы повязаны. Мы обязаны бороться за жизни друг друга, чтобы выжить. И романтики никакой в его действиях нет.
- Ты тоже не раз выводила меня из лабиринтов снов, - с неудовольствием объяснял он. - Кошмаров...
Выспрашивать нет времени, а данную фразу можно с натяжкой посчитать за благодарность.
Лас развеял прямо над моими волосами большую горсть пепла, и держу пари мне лучше не знать, чей конкретно это был прах. Чья-то кровавая жертва, хочется верить, что она будет оправдана. Отпорол от тряпки на поясе, в прошлом бывшей одеждой, свёрток в ноготь, развернул, на ладонь выкатился клубочек серо-зелёного цвета, похожий на скатанный шарик из трав. Развернул меня спиной к себе:
- Попроси Нэнья сохранить нам жизнь, - склонившись, прошептал он мне на ухо.
- Что ты собираешься делать?
- Не медли!
Ненавижу, когда со мной так обращаются! Однако, сейчас не случай для выяснения отношений. Мы до сих пор во вражеском стане.
- Сохрани нас, прошу, - обратилась я к кольцу чувствуя себя окончательной идиоткой.
Лас крепко схватил меня сзади за плечи.
- Не отпускай меня, что бы не случилось, - сдавлено промолвил он и начал оседать. Я оседала под тяжестью мужского тела, хватаясь за его руки, как в кошмаре осознавая, что в данный момент Лас умирает! Комок из ядовитых трав. О, Высшие, помилуйте! - последнее, что промелькнуло у меня в голове и мир растворился.
Зрение ослепила вспышка, раскрывшаяся всеми градациями зелёного, настоящий вынос мозга для того, у кого психика и так подорвана переменами последних дней. Как во сне я вижу деревья имевшие место быть лишь в природе Средиземья. Мозг как сгущенка, мягко перетекал из полушария в полушарие. Русские фразы путаются с эльфийскими. Деревья сильно качались, и горло сдавило спазмом, подкатывающей тошноты, подобно тому, как меня укачивало. Когда-то, наверное во сне, или в прошлой жизни... Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что на самом деле не деревья качаются, а меня дёргает из стороны в сторону. Трясёт. Меня немилосердно трясут за плечи.
- Na ninlen tiro, Lumen! * - в голосе Ласа сквозит нешуточное беспокойство. Дважды замечала, что когда он действительно напуган - а случается сие крайне редко - условно переходит на синдарин.
Давно он тут со мной сидит? Да прекрати же трясти меня как ёлочку, подарки на тебя не посыплются, только маты, и однозначно - не спортивные. Я с трудом подняла руки и взялась за голову, ибо она болталась и сфокусировала взгляд. Тряска прекратилась. До боли знакомая обстановка. Лас заглядывал мне в глаза, внимательно изучая, выискивая признаки проявления каких-либо симптомов.
- Что? - раздраженно проворчала я.
Эльф отпустил мои плечи, и устало провёл ладонью по лицу.
Разве сам не мог прочитать, особенно с амулетом? Амулета нет.
- Где Камень слова?
- У моего сына.
- Откуда ты знаешь мой язык?
- Выучил на твоей родине.
Блеск!
- Ты мне не сказал!
- Ты не спросила.
Парш-ш-ш-ш-ш-ш-шивец! Господи, отчего так неистово разрывается голова? Приступ боли заставил замолкнуть. Я замерла, пережидая. Приучилась не показывать свою боль никому, но Ласу по определению доподлинно известно обо мне всё, непонятно правда откуда. Хотя, отчего собственно, неизвестно? Моя голова давно стала его бессменной вотчиной. И без камня, он мог увидеть боль.
- Больно тебе, - спокойно отметил эльф и полез рыться себе за пояс.
- Нет, - соврала я.
- По глазам вижу, что больно - они чернее бездны морийской. Пей, - он сунул мне под нос серебряный округлый сосуд по форме напоминающий кокон, на проверку оказавшийся в реальности мехом оплетённым серебром. Где он их берёт?! А кролика он у себя в штанах не держит случайно? Эльф, быстрым рывком, подняв мой подбородок, наклонил мех. Жидкость полилась в рот, рефлекторным движением я сглотнула. Боль стремительно отступала, возвращая способность размышлять, чувствовать. Вместе с ними вернулась и боль от тревоги за родных людей.
- Они нас найдут?
- Сомневаюсь, что мы нужны Высшим.
- Какого?.. - подавляю желание выругаться я.
- Тот самозванец - не чета Высшим. Я их видел, слышал, и говорю тебе - Высшие не снизойдут до пыток. Познание их сущности - самая страшная пытка.
- Как считаешь, они успели скрыться? - спросила я.
- Надеюсь, - он без подсказок знал, что речь шла о сыне и Антоне.
Про брата и подругу не спрашиваю, не смею и надеяться. Мы смотрели в глаза полные печали. Смотрели друг на друга и понимали. Были едины в своём горе.