Грубое письмо, стилизованное под простонародную плотскую прямоту. Коза, сначала явившаяся из козявки в мужском носу, позже начала доиться самогоном, а далее и этот крутой напиток по причине коварного злобствования бабки, подмешивающей в сено свои фекалии, начал благоухать соответственно.
Читательского расположения такая игра не вызывает.
* * *
Фекальная тема в виде факела из использованной по назначению сортирной бумажки продолжает свое бодрое шествие во втором рассказе: "Вдруг - раз! И счастья полные штаны" - "Срал я на твои права" - "Это ты дома хозяином был, а здеся место общего пользования. Это я по запаху сообразил. А какое такое право ты имеешь мне в общественном месте указывать?" Якобы народный эдакий-вольнодумный примитив. А по-моему ощущению - просто личные пристрастия автора.
* * *
Третий рассказ усугубляет тему: "случайно наткнулся он в своём озерке на обалденное место. Полянка такая между водорослей. А на полянке и червячки тебе и шитики, и улиточки всякие ползают. И никого. Вот мужик и давай тех червячков жрать. И так ему вкусно, что и не рассказать" - автору почему-то "вкусно". Его проблемы. Читателю - нет. И дело не в брезгливости, хотя и она законным образом возникает, а в перекошенности самого взгляда на мир. Сопли, говно, сожранные халявные червяки, мужики, режущиеся в домино, тут же новые русские - всё с потугой на сермяжную правду. Которая, по авторскому замыслу, очень веселит читателя - до полного душевного разгуляй-отрыва. А сермяга-то - в истории давно. Нынешняя правда - в других атрибутах. Не в червячках-шитиках и не в фекалиях, хотя порою и вонько сверх меры.
083 - Вишня Лев. Мой ответ на рассказ Акутагавы Рэноскию "Паутинка"
Смысл - сугубо ментальный и отраженный от первоисточника - в рассказе есть. Своего рода шахматная партия с тремя игроками: Акутагавой, автором и читателем. Но в проигрыше почему-то читатель: "Ответ" Льва Вишни рождает крайне неприятное чувство - опять предвзятая муть физиологии, возведенной в культ. Такого рода проза, даже когда неплохо выстроена структурно и имеет вполне работающую идею, воспринимается как частное и глубоко личностное авторское раздражение от жизни. Которое неизвестно на каком основании предлагается разделить читателю. Читатель во мне воспринимает такие попытки как покушение насилием и отвергает.