Тихими ударами поезд отмеряет километры пройденного пути. Под стук и мерное покачивание тянет в сон, и Миша, закрыв глаза, отворачивается к стенке купе.
У окна сидит Ира и увлечённо читает статью в интернете. Лёгкий сквозняк колышет её пепельные волосы, большие глаза почти не моргают.
- Дюймовочка, что там пишут? - спрашивает Антон, держа в руках карту похода. Ира привыкла, что за маленький рост, к ней обращаются по имени сказочной героини.
- Три года назад в пойме Кильмези прекратили вырубку лесов, - ответил Ира, - из-за пропажи четырёх человек. Обыскали весь лес, но людей так и не нашли. Через полгода пропали два рыбака, при этом на месте стоянки ничего не было тронуто. Люди будто испарились. Спустя три месяца бесследно исчез охотник. Обнаружили только висящее на дереве ружьё.
- Байки всё это, - раздался низкий мужской голос с верхней полки. - В сети любят небылицы обсуждать.
- А Ира всему верит, - улыбнулась Маша.
Естественный загар и чёрная короткая стрижка делали её полной противоположностью Иры. Узкие глаза были посажены на азиатский манер.
С верхней полки показалась лысая загорелая голова. Голова внимательно осмотрела Машу.
- А вы верите?
- Чепуха какая, - ответила Маша, - нет, конечно.
За головой показалось мускулистое туловище, сплошь покрытое татуировками. Молодой человек спрыгнул на нижнюю полку и протянул руку.
- Дмитрий, - представился он. - Вы, значит, не на поиски лешего отправляетесь?
- Маршрут у нас там, туристический, - сказал Антон. - Говорят, в местных лесах медведи встречаются.
- Это верно, - подтвердил Дима. - У меня бабушка неподалёку от станции живёт. Говорит, медведи часто на опушку выходят.
Антон задумался. Хватит ли нескольких сигнальных ракет, чтобы отпугнуть непрошеных гостей.
Миша проснулся за пять минут до выхода на станцию. Ребята вышли на перрон и поезд, устало прогудев, оставил их на съедение комарам.
Дима попрощался с путешественниками и отправился к ближайшей деревеньке. Её покосившиеся крыши слегка выступали над вытянутым холмом и дорога делала солидный полукрюк на пути к деревне.
- Странный паренёк, - сказал Миша,- в ресторане всё про каких-то леших рассказывал. С ними, говорит, не справиться без особых навыков. Лезвие и пули их деревянные тела не берут. А с бензопилой пойдёшь, так вместе с руками и вырвут. С пропавшими лесорубами это и случилось. Силы у них больше, чем у медведей, и бегают быстрее волков. Единственный вариант, пропитать их тела бензином или маслом и поджечь. Да место выбрать такое, чтобы они сгорели раньше, чем до воды доберутся. Ненормальный, в общем.
- А нам в купе говорил, что истории про леших это выдумки, и что местные пропадают по другим причинам, - сказала Ира.
- Чего только людям в голову не взбредёт, - сказала Маша, взваливая рюкзак на спину. - Трогаемся. Надо до ночи лагерь разбить.
Когда острые верхушки елей проткнули солнце и оно расплылось по горизонту, посреди лесной глуши вспыхнул маленький огонёк. Через пять минут костёр весело трещал, освещая усталые лица путешественников.
Ира смотрела на переливающуюся в свете луны водную гладь, когда на другом берегу маленькой речки мелькнула тёмная фигура. Она поднялась выше по течению и переправилась через речку. Ира отошла от костра, чтобы лучше разглядеть животного. По песчаному берегу брёло нечто, похожее на... пень. Пень был не меньше двух метров в высоту, округлый, с изрезанной корой. Вместо рук торчали длинные изогнутые ветки. Вместо глаз два полых дупла. Ира ни за что бы не поверила, что пень живой, если бы на песке не остался чёткий след.
- Леший, - прошептала она, чувствуя, как ноги наливаются свинцом.
Леший брёл в её сторону, и когда песок закончился, завернул в кусты.
- Леший, - повторила девушка, доставая из кармана фонарик.
По всем законам, движение огромного пня должно было сопровождаться треском сучьев и шелестом вздымаемой подстилки, но Ира ничего не услышала. Зато позади свет от костра померк, заслонённый кем-то. Ира нащупала на ремне сигнальную ракету. Её тело тряслось, не в силах унять страх. Ещё мгновение, и она пустит лешему ракету промеж глаз, если таковые имеются. Она оглянулась, выбросив вперёд руку, как опытный шпажист, но никого не увидела. Померещилось. Нервы ни к чёрту, пора возвращаться к костру. Но, сделав несколько шагов, холодный пот вновь пробил её тело. Тропку пересекала узкая глубокая рытвина с неровными краями, оставленная... деревом с вырванными краями. Другого сравнения у Иры не нашлось.
Ира прикоснулась к краям рытвины. Свежая земля подтверждала её недавнее возникновение.
- Сказки всё это, - убеждая себя, сказала Ира.
И вместо того, чтобы возвратиться к костру, она отправилась на песок. Развеять сомнения.
Ира спустилась по сыпучему берегу к кромке воды. Чуть ниже река поворачивала направо и лагерь хорошо просматривался. Ира ступала осторожно, чтобы песок не попал в короткие сапожки. Из воды тянулась длинная кривая полоса. К разочарованию Иры, отпечатков лап животных она не увидела.
У костра раздался крик. В воду упало что-то тяжёлое и продолговатое. Ира вздрогнула. Всплесков больше не было, будто упавшее камнем пошло ко дну.
Леший, снова раздалось в голове. Ира бросилась к костру, не обращая внимания на заполнивший сапожки песок. Ветки хлестали её по лицу, оставляя глубокие ссадины, несколько раз Ира падала в ямы и жгучая боль от ушибов искривляла её губы. Леший расставил ловушки, чтобы Ира опоздала к развязке.
У палатки никого не было. Костёр, как ни в чём не бывало, запускал искры к звёздам, лес устало дышал после дневной суеты. Никаких следов борьбы и паники. Котелок над огнём забурлил и через край хлынул кипяток. Из леса выбежали Антон и Маша.
- Что случилось? - спросил Антон. - Мы услышали всплеск и тут же вернулись.
- Миша пропал, - шепнула Ира.
- Не лучшее время для купания, - сказала Маша.
Ира подошла к краю обрыва. Вода поглотила события пятиминутной давности не оставив и следа. За палаткой раздался крик. Ира вздрогнула. Маша упала на колени и заплакала. Ира обернулась. В это время за её спиной вода взбеленилась и на поверхности показалось грузное тело.
Ира подошла к ребятам. Маша сидела над рытвиной, закрыв лицо руками. Антон держал в руках часы Миши. Ира провела лучом фонарика по рытвине. Точь-в-точь похожа на ту, что она видела. Луч вздрогнул и остановился. Капли крови на краю борозды. Красные полосы, ведущие к обрыву. На краю разорванная, заляпанная грязью и кровью рубашка Миши.
- Мы не выберемся, - будто под гипнозом произнесла Ира. - Леший нас не отпустит.
Хлёстким ударом Антон привёл её в чувство. Шатаясь, Маша двинулась к палатке. Запнулась об свежевырубленную для стола тюльку и упала в костёр.
- Придите в себя! - закричал Антон вытаскивая кричащую девушку из костра.
Огонь не нанёс ей травм, но кожа на левом предплечье вспузырилась из-за пролитого кипятка.
Они не взяли ничего, кроме фонарей, сигнальных ракет и топорика. Предрассветный холод сковал лес и шаги беглецов разносились на десятки метров вокруг.
Впереди шёл Антон. Он освещал фонариком ближайшие кусты, держа наготове топорик. За ним, сгорбившись будто старуха, шла Маша. Руку её обмотали мокрой ветровкой. Она тихо постанывала и часто запиналась. Последней шла Ира. Темнота за ней смыкалась. Ей чудилось, что на грани темноты двигается леший. Иногда Ира вздрагивала, наталкиваясь на трухлявый пень или полузасохшую тюльку.
- До опушки пять километров, - сказал Антон.
Маша вскрикнула от испуга. Нога её провалилась в нору. Ира взяла её за подмышки.
- Не дёргайся, сейчас вытащим.
В норе что-то щёлкнуло и раздался хруст ломающихся костей. Тело Маши тряхнуло, будто под напряжением. Ира отпрянула. Теперь Маша не кричала, а шипела. Нога по-прежнему оставалась в норе. Антон обхватил Машу и дёрнул на себя. Вместе с ногой из норы появился лисий капкан. Только теперь Ира заметила тёмную ржавую цепь, тянущуюся от ближайшей сосны.
В темноте раздался жидкий смех.
- Дёргай за створки, - скомандовал Антон.
Маша завизжала и схватила Иру за руку.
- Помоги сбить замок, - тут же переключился Антон.
Маленький ржавый замок крепился по другую сторону широкой сосны. Ира посветила фонариком, Антон замахнулся.
Цепь натянулась и порвалась, будто гнилая нитка. На мгновение Маша оказалась вне поля зрения ребят, занятых замком. Теперь её не было вообще. Ни криков, ни стонов, ни лязга порванной цепи. Только рытвина, вышедшая из деревьев и подковой уходящая обратно.
- Леший, - пробормотала Ира.
Первым из оцепенения вышел Антон. Он схватил Иру за руку и бросился к тропинке. Но Ира не бежала, её приходилось тянуть, будто телегу на кривых колёсах.
- Пошла к чёрту! - крикнул он.
Ира остановилась. Дёргающийся луч растворялся в предрассветной тишине. Рядом что-то пронеслось. Что-то бесшумное, и в то же время необычайно большое. На земле осталась неглубокая борозда. Продолговатая тень пересекла луч, затем Антон остановился, будто перед невидимой стеной. Фонарик выпал из его ладони, рука потянулась к сигнальной ракете... Пень упал на него и вдавил в землю. Образовалась полуметровая могилка с трупом на дне.
Ира не включила фонарик. От шока чувства её притупились. Она сделала шаг назад и упёрлась во что-то твёрдое и округлое. Я же только что здесь пробегала, мелькнуло у неё в голове. Ира оглянулась и увидела лешего. Корни вместо ног, вьющиеся по земле, будто змеи, два огромных дупла и торчащая вместо носа корявая ветка. Толстая грубая кора, местами потёртая и треснутая. Наверху чёрная головёшка.
Корни потянулись к её ногам, но Ира не отступила.
Из-за деревьев вылетела бутылка с горящим фитилём и разбилась об головёшку лешего. В доли секунды огонь окутал сухой пень. Леший отбросил Иру в сторону и заскрипел. До воды было две трамвайные остановки.
Леший развернулся.
- Бросишь деревья на растерзание огню! - раздался голос из кустов.
Несколько бутылок разбилось о стволы сосен и елей. Затрещала кора. Еловые иголки сверкали, будто искры бенгальских огней. В мгновение ока леший оказался у деревьев. Несмотря на съедающий его огонь, леший сбивал корнями пламя с деревьев.
Из кустов вынырнул Дима. Глаза его сверкали в свете пламени.
- Ты не бросишь детей! - крикнул он, - они для тебя дороже всего. Ты убивал людей, рубивших свежие деревья, ты убил моего отца за то, что он обломал несколько веток. Так гори же вечным пламенем!
Огонь перебросился на другие деревья. Леший метался между елями и соснами, сбивая пламя, не в силах остановить разрастающийся пожар. Скрип его напоминал плачь. Он защищал лес от чужаков, но защищая, обрёк на гибель. На лице Иры выступили слёзы. Дима ликовал, когда пламя повалило лешего на землю и он не смог подняться. Пожар охватил лес.