Лето 1810 года выдалось тяжелым даже по меркам Нового Орлеана. Жара прогнала в поместья всех, кто мог себе позволить уехать. Охрана женской тюрьмы к числу покинувших город, увы, не относилась. Мужчина в черном, пропотевшем насквозь шерстяном костюме ждал конца полуночного обхода, окунувшись с головой в расплавленную вонь у стены тюрьмы. Впрочем, он не замечал ни запахов, ни духоты: его мысли были сосредоточены на прекрасной креолке. Мадам дю Солей Леван - никто не знал, был ли дом веселья назван в ее честь или наоборот - была арестована на закате этого дня. Человек наблюдал за арестом и вот уже три часа ждал возможности проникнуть к прекрасной узнице. Дальше этого его планы не шли - он целиком полагался на изворотливый ум пленницы. Мужчина приподнял голову, прислушиваясь к удаляющимся шагам охранников, привстал... и вдруг задергался, точно в приступе эпилепсии, и упал.
Белый, звенящий комариным писком туман медленно таял в голове. На его место возвращалось охотничье нетерпение. Быстро прошерстив память - опыт предыдущих пробуждений настоятельно советовал сделать это - Дон обнаружил много чего, кроме нетерпения: например, провал на месте последних шести часов перед полуночью семнадцатого августа.
- Зачем вы меня спеленали?
Сидевший за консолью, не отвечая, ткнул пультом в направлении голопроектора. Креолка - темные глаза с опущенными вниз внешними уголками, груди, как два золотых спелых яблока, длинные ноги в разрезе алого платья - возникла посреди комнаты и соблазнительно потянулась.
- Реакции не вижу, - буркнул человек с пультом.
- Чего?
- Реакции, говорю, не вижу! Слюноотделения, глазостекленения и общего идиотизма! Не то чтобы ты до их обработки отличался мудростью, - добавил техник. - Сколько раз тебя инструктировали не попадаться андроидам в поле зрения? Какого дьявола ты поперся смотреть на ее арест? Язык показать захотелось? Или что там в ваше время показывали, уж не помню.
Дон попытался возразить:
- Меня не окрутили! Я шел ее похитить... сами ж говорили, что вам она для исследований нужна.
- Да, нужна! Но не ты ж ее похищать будешь, кретин! У тебя ж до сих пор код зашит, она одним движением брови из тебя бездумное орудие сделает, пойми ты наконец!
Техник еще некоторое время ворчал, потом вздохнул и отстегнул державшие Дона ремни:
- Ох, не завидую тебе... я ж так, по-дружески, чтоб ты сразу с копыт не свалился от начальственного гнева.
- Премного благодарен за заботу. Ты хоть скажи, она... - начал Дон, вставая с кушетки диагноста, и замолчал. Усталая злость на лице Звездочета была достаточным ответом. Андроиду в очередной раз удалось сбежать.
- Мне кажется, что в этой игре в кошки-мышки мы давно запутались, кто есть кто. Со всеми этими скачками во времени и охотой на призраки неслучившихся событий...
- Заткнись. А то покажу, как петух в темя клюет, - не совсем в шутку сказал Дон.
Техник дождался, когда дверь заедет обратно в паз и пробормотал:
- ... за улучшение генофонда нации прозван благодарным населением "Додоном". И зачем я его притащил? Ох, мне это еще припомнят...
Упомянутый геномелиоратор шел по коридору штаб-квартиры повстанцев и злился на Звездочета. Что за нюня, в самом деле. Одно слово, мудрец. Витязи не думают, есть ли надежда или нет. Они идут в битву, потому что иначе незачем жить. Незачем жить царю, который едва не отдал царство в руки колдунов из будущего. Незачем жить отцу, простившему ведьме смерть своих сыновей и возведшему ее на свое ложе. Злился Дон потому, что иначе надо было бы злиться на себя - а тут недалеко до того, чтобы стать таким, как Звездочет. Правильно того отстранили от операций после первого испытания "золотого петушка". Теперь мудрец сидел и, как положено мудрецам, занимался всякой заумью. И еще ворчал на Дона - не иначе, не мог простить, что тот выходит на бой, достойный мужчины, в то время как сам Звездочет в безопасности просиживает один стул за другим. Впрочем, на старого товарища, тем более спасшего тебе жизнь, долго гневиться не получалось. Поэтому в кабину начальника операции Дон зашел с приличествующим случаю раскаянием на лице.
-...пренебрегать инструкциями... в то время как мы... ради всего будущего человечества...
Дон пропускал все мимо ушей, размышляя о своем. Собственно, что они могут ему сделать? С тех пор, как колдунская игрушка Звездочета, спасая хозяина, долбанула Дона по темечку и притащила его вместе с мудрецом к его товарищам, бывший царь осваивался в новом мире. Сам он считал, что было бы разумно избавиться от неумелого приблуды, но эта компания, очевидно, была на такое не способна, иначе его бы давно уже пристукнули. Советы, как командовать войском, он давать не собирался, на то, чтобы сидеть в башне с колдунами вроде Звездочета, не годился - вот и оказался в роли простого воина. Проследить за указанными людьми, похитить кого надо да развязать язык... хотя это игрушки Звездочета делали быстрее и лучше Дона, но до них не всегда можно было добраться вовремя. Кроме того, он оставался единственным, кто вступал в контакт с андроидом, и в случае чего мог навести на него не хуже петушка. Правда, после этого ему каждый раз приходилось, по выражению Звездочета, промывать мозги.
Однажды Дон спросил, чем же в таком случае Звездочет с компанией отличается от зловредных колдунов из будущего, вся зловредность которых состояла, по объяснениям самого мудреца, в той самой промывке мозгов. Звездочет вытаращился на него, задумался и сказал:
- У тебя войско было?
- Ну, было.
- И у тех, кто на тебя войной шел, тоже было?
- Нет, они без войска воевать со мной собрались, - разозлился Дон.
- Но ты был прав, а они нет. Почему?
- Потому что это они ко мне пришли, а не я к ним.
- Вот в этом и дело. Я подвергаю тебя ментообработке, чтоб ты избавился от них, понятно? А они - чтобы ты делал то, что надо им. И не только ты.
- А кого еще они заколдовали? - заинтересовался Дон.
- В прошлом... то есть в нашем прошлом, в твоем будущем... только ключевых игроков. Царей, полководцев, советников. Ты был первым - пробным камнем, так сказать. И мы не смогли вовремя отреагировать... дать сдачи... так, чтоб они решили, что это бесперспективно... безнадежно. Теперь они забрасывают андроида в одну эпоху за другой - мы не успеваем за ними.
Звездочет помолчал.
- Отвечая на твой первый вопрос. Видишь ли, как я уже сказал, в твое время такую обработку человека - чтобы он выполнял только то, что им нужно - проделывали с немногими. Тебя, в конце концов, могли свергнуть. Потому что вокруг полно людей, которые рано или поздно зададут себе вопрос "А не сошел ли наш царь с орбиты?" ... эм-м... то есть с ума. И окажутся достаточно хитрыми, чтобы сохранить свою интригу в тайне. А теперь представь себе мир, где все - с того момента, как могут ходить и говорить - попадают под ментокоррекцию. Представил?
Дон задумался. С одной стороны, картина, рисуемая Звездочетом, была очень соблазнительна: ни тебе споров среди полководцев, ни восстаний среди смердов. Так и не сумев понять, что же ему тут не нравится, Дон спросил:
- А как же вы-то?
- А мы бегаем и прячемся, - вздохнул Звездочет. - Бегаем за ними и прячемся от них. Вот такие кошки-мышки.
-...по некоторым данным, ее забросят в шестидесятые годы двадцатого столетия. Так что марш на ориентацию, лингвопрограммирование и к костюмеру, - закончил начальник.
Дон кивнул и пошел к выходу, морщась при мысли о предстоящем мучилове. У двери он на миг остановился, но так и не задал вопрос, о котором он давно думал:
- Что помешает им изготовить еще андроидов, если мы поймаем этого, а?
Задал он его Звездочету, встретив того в лаборатории лингвопрограммирования, и ответ оказался таким, как и почти все ответы колдуна - на то он и мудрец. Вроде бы все было ясно: завод по производству андроидов в непонятном "будущем" был уничтожен, а нового пока не построили. Здесь Звездочет замялся, пробормотав "чертовы парадоксы, короче, мы уже победили, наверно". Дон попытался понять, о чем тот говорит, окончательно запутался и, признавая поражение, натянул на голову мягкую шапку, украшенную разноцветными нитями и побрякушками и очень похожую на колпак шута.
Человек, которого в этом веке звали Яковом Рубинштейном, Джеком Руби и Живчиком, возвращался на место своего преступления. Это не было вызвано ни раскаянием, ни желанием замести следы. Он возвращался, чтобы совершить наконец то, за что ему предстояло отсидеть два с половиной года в камере для смертников, а потом для всего мира скончаться от пневмонии в той же больнице, что и его жертва. Что за путаница эти скачки во времени! Но чертовски удобно: вот не было бы их, и что прикажете - торчать на виду у всех, поджидая этого поца, не сумевшего уйти от полиции? А так все можно идеально подогнать: Освальду холодно, он решил надеть свитер - что ж, вернемся на базу и прыгнем чуть вперед. То есть назад. И так пока не окажемся в нужное время в нужном месте. А там: "евреи мстят за Америку!" Конечно, мальчишку жалко, но кто ж виноват, что он так глупо попался? Наделать столько ошибок, уходя от не столь уж расторопной полиции Далласа - надо быть гением в своем роде. Вообще грязное дело, даже по меркам этого исключительно нечистоплотного века. Если б они еще знали, начиная контр-операцию, чем так важен Кеннеди, что его зазомбировали с помощью блондинки! Да, в этом веке и в этой стране андроида отбелили, мордашку подправили - не узнать, если б не фигура и аура, но работала она столь же эффективно. Вроде бы президент был неплохим мужиком - взялся за мафию, прижал этого козла Гувера, да и на международной арене показал себя умным и сдержанным политиком... Но программирование сидело в нем, и агенты повстанцев решили, что ему пора выйти из игры, пока идет хорошая карта. А после этого, словно в насмешку, карта пошла как нельзя хуже: поймали Освальда, принялись вычислять остальных... И теперь Джек Руби ждал с кольтом-"коброй", когда Алека повезут в тюрьму. А то, что ему упорно кажется, что их заставили сделать то, что было нужно их противнику - так кто желает знать, что кажется полевому агенту. И если ему удалось чисто уйти, то кому интересно, что душу ест грязь? Звездочет не встречает его ворчанием - хотя в этот раз Дон был бы рад услышать, как он все неправильно сделал. Но техник отводит глаза и бормочет, что они все меньше отличаются от тех, с чьей властью борются. А начальник скупо хвалит, отправляет на омоложение, новую переориентацию - и на десять лет вперед. И не увлекайся наркотиками, а то они там все как с цепи сорвались.
Наверно, именно поэтому Дон оказался на шоссе с изрядным кайфом в голове. Колитас-"бутончики" были хороши, но уже пора было бы прилечь, а мотеля впереди все было не заметно. Указатель он, видать, пропустил, хотя, пожалуй, этому зданию отсутствие указателя пошло бы больше всего. Пальмы протягивали ему тонкие длинные пальцы из сада за оградой, а запах померанцев напомнил Дону другой сад, где когда-то стоял изукрашенный шатер. Старинный колокол в проеме над дверью из темного дерева. Женщина, прислонившаяся к косяку. Дон впервые ощутил прожитые годы тяжелыми цепями, протянувшимися далеко в темноту за его спиной. Они не давали ему встать на дыбы при виде бледного лица с темно-синими глазами, лебединой шеи и черного платья скрывавшего... что именно, ему не хотелось выяснять.
Хозяйка взяла свечу и пустила тени плясать по стенам тускло освещенного коридора. Проходя мимо стеклянной двери в сад, Дон услышал тихий, надрывно-медленный вальс и разглядел колеблющиеся силуэты, освещенные разноцветными фонариками в пальцах у пальм.
- Спускайтесь вниз, - предложила хозяйка, остановившись у двери номера. - Розовое шампанское за мой счет. Потанцуйте.
- Только если с вами, - ответил Дон.
- Все так отвечают, - серьезно сказала она. - И все танцуют до утра.
Поглядев на закрытую дверь, Дон отчего-то не лег, как собирался, а закурил снова. Медленный вальс вплелся в последнюю сладкую затяжку, и Дон выплыл из комнаты. Бар нашел его сам.
- Шампанское, - предложил "капитан". - За счет заведения, сэр.
- Дай мне лучше рома, приятель. Кубинского, если есть.
"Капитан" отвернулся:
- У нас его не было с шестьдесят третьего года.
Дон скорбно покивал головой: разумеется, с шестьдесят третьего. Президенты меняются, а рома как не было, так и нет. Он подумал, не сказать ли, что это он во всем виноват, и что не застрели он Алека, эмбарго было бы снято, но бармен уже протягивал ему бокал с мерцающей лиловой жидкостью:
- Шампанское. За счет заведения, сэр.
Дон повернулся и пошел в сад. Мальчики танцевали с полузакрытыми глазами, прижимая к себе жаркий влажный воздух, пахнущий флердоранжем и морской солью. Насмотревшись на них, Дон вернулся назад, и бармен встретил его знакомым:
- Шампанское. За счет заведения, сэр.
Автомат, чертова игрушка. Где же моя комната? Они все только притворяются живыми. Дверь из коридора в зал была приоткрыта, и Дон, заглянув туда, прислонился к стене. Кто-то лежал на столе, и раскинутые ноги были прикрыты блестящим белым шелком, а с потолка слетали один за другим серебряные ножи, и смех звучал все выше и выше, словно подтягиваясь по канату на облако. Дон с силой оттолкнулся от стены, успевшей засосать его плечо, и пошел дальше. Куклы, проклятые куклы, везде они. Лестница падала ему под ноги, а за стеной говорили непонятное:
- ...зарегистрируешь компанию завтра, судья уже тебя ждет. Компания должна называться " Мегасофт"...
Все начальники одинаковы, сурово кивнул Дон. Да, так надо. Портье протянул ему ключ:
- Ваш номер на втором этаже, сэр. Сегодня в баре шампанское за счет заведения.
- Я уезжаю, приятель. Где тут у вас выход?
- Вот ваш ключ, сэр. Позвольте, я отнесу ваши вещи.
Роботы, господи, все они роботы, и эти, и те, в саду, господи, помоги. Пальмы шептали "успокойся", но звон цикад наждаком сдирал кожу. Дон шел по обочине, и Звездочет наклонялся над ним. Колпак Звездочета сиял настоящими созвездиями, горячими и близкими. Дон попытался хлопнуть друга по плечу и попал пальцем в небо:
- Я ушел, понимаешь? Я ушел сам.
- Да, да, понимаю, - шептал Звездочет, прилаживая золотую птицу к горизонту.
Вопль кочета ударил Дона в темечко и опрокинул его навзничь.
На этот раз белый туман никак не хотел рассеиваться. Возбужденный Звездочет приплясывал у кушетки диагноста:
- Дон! Да очнись же ты! Мы нашли узел, понимаешь! Ты нашел его - эта компания, "Мегасофт" - именно с нее все началось! Без этой их программы ничего нет, понимаешь! Все! Все уже закончилось, пока ты тут спал! Мы свободны, все уже разбежались, один я тут с тобой застрял, - голос техника приобрел привычные ворчливые интонации. - Чего ты накурился, хотел бы я знать. Предупреждали же тебя, а ты опять...
- Заткнись, - прохрипел Дон. - Дай пить.
Выхлебав стакан воды и отдышавшись, Дон огляделся:
- Так что, я могу отправляться домой?
- Идиот! Там, в прошлом, твои сыновья живы, ты сидишь на троне - куда мне тебя воткнуть? Почетным советником? Вставай, начальство подсуетилось, сделало на тебя липовое свидетельство о рождении, будешь жить пока у...
- Так мы не исчезли? - Звездочет закатил глаза. - Я думал, или я исчезну, или он. И ты... тоже тут.
- Где ж мне еще быть? - проворчал техник. Снимая с Дона датчики один за другим, он продолжал бурчать под нос. - Разве ж от тебя отвяжешься. Притащил на свою голову, тоже мне теоретик темпоральной физики нашелся, спросить не мог, стоик хренов? Я, дескать, исчезну...
- И андроид не исчез? - спросил Дон.
Ворчание стихло. Звездочет аккуратно смотал провода, уложил пульт в карманчик на консоли и, не оборачиваясь, ответил:
- Нет.
- Передай своему начальнику, что мое свидетельство о рождении пусть...
- Я тебе покажу "пусть"! Никуда ты не пойдешь, понял? - Звездочет, оказывается, умел орать не хуже прочих. - Думаешь охоту объявить? Да она тебя только случайно не тронула! Команды не было, или не узнала, или еще что.
- Не кричи. Я чувствовал ее, понимаешь? Все, как в прошлые разы...
Звездочет перебил его:
- Погоди. Ты же всегда говорил, что ничего не помнишь.
- Забудешь такое, - коряво усмехнулся Дон. - Она... она больше не имеет надо мной власти. Я смогу, понимаешь? Я чувствую, что смогу. У меня десяток "косяков" остался, а надо будет, еще найду.
Техник оскалился:
- Так и будешь обкуренным ходить? А курилка не провиснет? И вообще, что ты понимаешь в нейрофармакологии? То, что с тобой случилось, может больше не повториться - слишком грязный эксперимент. Боже, кому я все это объясняю?
- Я. Должен. Ее. Достать, - Дон слез с кушетки и пошел к двери. - Счастливого будущего.
- Если ты сейчас уйдешь, можешь не возвращаться, - прошипел Звездочет. - Я поменяю код доступа, и хоть сдохни у двери, понял?
- Штаб, значит, законсервирован? - спросил Дон после паузы.
- Именно штаб и законсервирован. А эта лаборатория по моей просьбе и за личные заслуги оставлена для меня и моего персонала. Из которого ты только что вылетел по собственному желанию. Так что марш отсюда и не мешай выполнять поставленное задание. У меня андроид где-то бродит без присмотра.
Ведя машину по горному серпантину от штаба к шоссе, Дон наконец решился: