Аннотация: Критикам и всем прочим, кто знает "как надо писать" - предупреждается!!! PS: при написании рассказа ни один критик не пострадал
Паладин литературы
Когда я увидела направленное на меня дуло пистолета, я дернулась и едва не обломала каблуки на новых туфлях, так это оказалось для меня неожиданно. Я, вообще-то, готовилась к чему угодно: от ледяного безразличия до злой критики, от ироничного приветствия до категорического неприятия, но все это ожидалось в эмоциональном плане. Кто же мог подумать, что дело дойдет до грубого материализма, да еще и в такой форме?
- Я, наверное, ошиблась дверью, - попробовала я ретироваться, однако человек, держащий меня на мушке, придерживался другого мнения на этот счет.
-Шаг вперед и закрой за собой дверь, - велел он, не терпящим возражения тоном.
Пришлось подчиниться.
-Кто ты?
-Я-я-я-яна Та-та-таляка.
-Таляка? - казалось, человек с пистолетом был удивлен и даже немного смущен. - А, ну да, ну да... Мы же как раз на сегодня договаривались.
Впрочем, он не поверил на слово и заставил меня показать паспорт. В его поведении было столько недоверия, что я сама засомневалась, мой ли это паспорт. Признаться, это были нее самые приятные минуты моей жизни.
-Извините, Яна, - буркнул он, убедившись, что перед ним действительно я, Яна Таляка, молодой автор которому была здесь назначена встреча. - Присаживайтесь.
Пистолет редактор(а это как раз он и оказался) убрал в сейф у себя под рукой. Но даже дверцу не стал захлопывать. Так чтобы можно было его быстро достать обратно.
-Это обязательно? - поинтересовалась я, кивая вслед оружию.
-Вы не поверите, - ответил редактор. - Не все писатели, такие как вы. У некоторых... у большинства, побывавших здесь, удивительно скверный характер.
-А я думала что писать, наоборот, успокаивает?
-Вы ошибаетесь, - редактор расположился поудобнее, вздохнул -выдохнул и окончательно расслабился. - Кстати, это видно по тому, как вы пишете.
Что? Не слишком ли он расслабился?
-А что у меня не так? - удивилась я.
-Недостатков много, практически все правила написания литературного произведения вы нарушаете.
-Какие правила? - не поняла я.
- Те, без которых нельзя. Ну, например, нереализованные сюжетные ходы. Если в начале пьесы на стене висит ружье то в конце оно обязательно должно выстрелить, понимаете?
-А, это типа по Чехову? Но ведь...
-По Чехову, но не типа, а согласно, понимаете? Грамотность в классических произведениях должна соблюдаться.
-Ага. Однако...
-И не ага, а - да. Не умеете учиться. И могли бы поблагодарить, за то что поправил.
-Угу... То есть - да, спасибо.
- Тьфу! А ваши сюжеты? Я следил за вашими комментариями в сети, так вы там заявляете, что не терпите штампов.
-Я их и правда не люблю.
-Лучше бы вы придерживались штампов, поверьте моему опыту. Ваша погоня за оригинальностью выбрасывает вас так далеко за все мыслимые границы, что вы теряетесь в новом для себя пространстве.
-И ничего не теряюсь.
-Теряетесь-теряетесь... И сами вы и читатель который упускает нить повествования после третьей страницы вашей писанины.
-Если он, когда читает, хотя бы немного напрягает мозг... - начала было я, но меня перебили.
-И эта ваша манера, смотреть на собеседника и читателя, как бы свысока. Вы не самая образованная девушка, которую я встречал и, далеко не самая умная.
-А я и не заявляю о своей исключительности, - удивилась я. - Я честно признаю, что нахожусь примерно в середине. Но ведь...
-Но ведь даже свою середину, вы подаете с таким видом что это "особенная" середина.
-Каждый так полагает...
-Но не каждый подает это с пафосом милицейского протокола.
-Милицейского ч ег о?..
-Именно. Чтобы стать писателем нужно уметь построить фабулу, а вы этого не можете. Фабула, вот чего вам не хватает.
-Как раз с фабулой то все в порядке, - возразила я, чувствуя, что закипаю. - У меня каждая ситуация поддерживает сюжет.
-Вот видите? Вы даже не поняли, что я вам сейчас сказал, так что о каком смысле идет речь? Кстати о сюжетах. То, что вы читали других, это хорошо. Но кто вам дал право их перевирать, перемешивать и передразнивать? Например, ваши рассуждения что Чеширский кот имеет самое прямое отношение к Команданте Че Геваре и к котам Хоббитшира... Нет, я решительно не могу принять этого глумления над великими именами.
-:) ? - сказала я.
-:( ! - не удержался редактор. - Совесть надо иметь.
-Регулярно! - отозвалась я.
-Прекратите! - оставался непреклонен редактор. - Вы абсолютно не разбираетесь в том, что пишите. Ваши размышления на все сто процентов некомпетентны, ваш уровень образованности близок к нулю.
Здесь он возможно был прав, но ровно в том смысле в каком прав эскимос заявив что на полюсе сегодня что-то холодновато. У меня нет какой-то особенной смысловой нагрузки, так, общие наблюдения, но ведь и у большинства авторов ее тоже ноль целых, одна миллионнотысячная. Вообще, и ученые литературоведы это давно поняли, смысл есть в одной-двух книгах на поколение. Все остальные или вору... заимствуют из уже опубликованного, или скромно обходят этот вопрос. Я из тех кто понимает что не Львица Толстая, и спокойно это признает. Ведь помимо глубины мысли есть и другие сильные стороны творчества.
-Зато стиль? - попыталась я на них указать.
-Стиль? - всплеснул руками редактор. - О чем вы говорите, милая моя? Какой стиль? Я уже упоминал о милицейском протоколе? Вы именно это считаете своим достоинством?
Я поперхнулась.
-А ваши герои? Это отдельный разговор. Ваши герои или не прописаны вообще или наоборот прописаны до самой мельчайшей детали и остаются таковыми до самого конца. Они у вас закончены уже с самых первых строк и не растут по ходу повествования. Понимаете? Читателю не интересно смотреть за приключениями героя без изменений характера самого героя.
-Зачем, если это уже те герои, о которых я и хочу рассказать? - расстроилась я.
-Как зачем? Да потому что никому не интересно видеть героев, которых видите вы. Им хочется терзаний. Перемен в характерах. Вот, например вы. Вы зашли сюда милой обходительной девочкой, а теперь смотрите на меня как будто хотите сказать "выпей йаду, критик" - заметил редактор с видимым удовлетворением. - Вот чего я добиваюсь от ваших героев. Роста, неважно в какую сторону. В хорошую или плохую, но чтобы он менялся. Я вас разозлил и мне стало интересно с вами общаться. Как написал Жан Поль Сартр, ад - это другие...
-Лукьяненко сказал бы, что ад это иные, - автоматически поправила я.
- Не умничайте. Вот если бы вы были Лукьяненко...
-А что, есть вариант? - насторожилась я.
-Тьфу на вас! Чтобы рассказ принес ожидаемый эффект, две вещи должны остаться в равновесии: правдоподобие и неожиданность. А у вас уже ожидаемое сплошное неправдоподобие.
- Минус на минус, - всхлипнула я.
- Получается анус! - рявкнул редактор.
Д орвавшись до открытых ушей, захватив давнего врага всех редакторов - начинающего писателя, этот тип стал неудержим. Праведная ярость рвалась из его груди, священный огонь миссионерства полыхал во взоре.
-Катарсис! - громогласно вещал редактор.
-О-о-о! - все больше и дальше в недра кресла съеживалась я.
-Лишь тогда когда приносится жертва, лишь тогда можно говорить о великой литературе.
-Р-р-р! - напружинивалась и ощеривалась я.
-Очищение через страдание.
Внезапно, прервав редактора, раздался шум. Негромкий, но его неожиданно оказалось достаточно, чтобы привлечь наше внимание. Я где-то слышала что беснующегося тигра дрессировщики иногда приводят в чувство, просто плеснув в морду кружку воды. Не знаю, правда это или такой прикол, однако у нас с редактором получилось что-то очень похожее. Легкий, едва различимый посторонний шум, но он мгновенно застопорил неудержимо обрушивающийся на меня домкрат критики.
Сработала одна из этих идиотских приколюшек, которыми загромождают свое рабочее место офисные клопы. Я таких еще не видела.
" deus ex machine ", - пропел пластмассовый клоун, выскочивший из коробочки и закачавшийся на пружине в заду.
Появление шута выбило редактора из клинча в который он , со своими доводами, меня совсем уже зажал. Вот уж истинно, спасение свыше. Однако - я понимала это - передышка была недолгая. Редактор выведен из равновесия, это видно по его растерянному блуждающему взгляду, какое-то время он не понимает что произошло, однако стоит ему заметить меня и все начнется с самого начала.
Я сохраняла непроницаемое выражение лица и редактор, в его теперешнем состоянии, даже не понял чего я хочу. Наверное он все еще был под впечатлением от собственной речи. Да-да, взгляд у него блуждал, как у лунатика. Совершенно безучастно он посторонился и позволил мне наклониться вперед. Открыть сейф было секундным делом, как я и предполагала дверца оставалась не запертой. И пистолет лежал недалеко. Как раз так чтобы легко взять, если надо. Я никогда не брала оружие в руки, но это оказалось нетрудно. Я вся была на взводе, это орудие убийства тоже, и наше слияние прошло мгновенно. Критик не успел и глазом моргнуть, как я стиснула рукоятку и направила недрогнувший ствол ему в грудь.
По тому как рассеялся туман во взгляде редактора я поняла что осознание допущенной ошибки наконец снизошло на критика, но было уже поздно что-то исправлять.
-Яна, вы не понимаете что творите... - только и успел пискнуть этот мозгляк.
- Как там говорил великий Чехов? Если в первом акте было ружье... мы ведь как раз с пушки и начинали, наш разговор, не так ли? Ну, да здравствует литература!
Я спустила курок. Раз, второй, третий... и еще - и еще, пока магазин не опустел. Когда патроны закончились, я выволокла труп на середину кабинета и несколько раз пнула острым носком туфли под ребра.