Утро было настолько же мерзким, насколько и предыдущие два. Рита полночи крутилась на кровати, не в силах заснуть. Но когда наконец окунулась в беспокойное забытьё, мозг даже не смог толком расслабиться. То ей снились реки крови, то марш отрубленных рук, под конец вообще прискакал одинокий молоток и принялся рассказывать о том, какие гвозди больше всего подвержены изгибанию во время забивания, и по какой технологии нужно ваять нормальные. Рита попыталась его унять, но возмущению молотка не было предела. Он прыгал вокруг и требовал на ковёр технологов, чтобы лично отбить им пальцы и показать, как надо работать.
Под конец Рита зарядила ему пинка, чтобы хоть как-то заткнуть, но неустанный бубнёж всё равно продолжился. Открыв глаза, она обнаружила, что по комнате шляется демон и гундосит себе под нос какие-то невнятные отрывки из журналов мод. Во всяком случае, в его речи часто мелькали прилагательные "стильный" и "красивый", от чего могло показаться, что крыша беса начинала плавиться не меньше, чем у Риты.
Пока Барт суетился, измождённая девчонка, хмуро восстав с кровати, поплелась в ванную и сунула голову под струю холодной воды. Демон прикинул, что напор, наверное, стоит сбавить. Клиентка и так его уже ненавидит, что идёт далеко не на руку. С другой стороны, её неприязнь могло вызвать буквально, что угодно, и бес приписывать всё на свой счёт не спешил.
Рита давилась завтраком, под чутким присмотром демона и пессимистично размышляла о том, что в худшем случае он не отвяжется до конца жизни. Пора было учиться существовать в новой нервозной обстановке. При таком варианте, весь этот психотропный ад можно было рассматривать в качестве тренировки, что, конечно, не облегчало страдания, но зато позволяло придумать им глубинный смысл.
Подметив, что каждый день бес придумывает новые уловки, методично капая ей на нервы, Рита сделала заключение о весьма успешном с её стороны противостоянии сатанинским выходкам и твёрдо решила одолеть заразу измором. Или вовсе довести до ручки раньше, чем он проделает это с ней.
Сегодня в университете ожидали новые сюрпризы. Ещё вчера в Риту откровенно тыкали пальцами, неминуемо подкалывая насчёт жажды сексуальных утех, норовили толкнуть или облапать. Но сегодня дела обстояли с точностью до наоборот. Уже в холле корпуса её обходили по широкой дуге, недоверчиво косились, а некоторые, самые впечатлительные, и вовсе шарахались прочь, если видели её на лестнице. Окончательно добили настороженные и затравленные взгляды одногруппников, когда она появилась на утреннем семинаре. Разговоры в аудитории мгновенно стихли, но затем перешли в настороженный, украдкий шепоток.
Подавив желание выказать неодобрение, Рита прошествовала к своему столу, не получив по пути ни одного тычка или подножки. Возникло ощущение, что вокруг неё образовалась некая аура прокажённости, в зону которой никто категорически не хотел попадать. Рита с грустью поняла, что и у активного взаимодействия студентов есть свои минусы.
Поступая в вуз, она думала, что большей части учащихся нет друг до друга никакого дела. Это разные люди, из разных школ, порой даже разного возраста, поэтому и точек соприкосновения у них априори могло быть немного. Но каким-то непонятным для неё образом целый поток сумел в достаточно небольшие сроки скооперироваться и наладить между собой дружественные взаимоотношения. Студенты из разных групп обменивались записанными лекциями, сообщали друг другу вопросы контрольных, покрывали прогулы и стояли за своих стеной в деканате. И конечно же внутри потока установилось беспрецедентное с точки зрения Риты количество товарищеских связей.
Она не знала, является ли это нормой, или же их год просто отличался такими экстравертивными особенностями. Но факт то, что порой сплочённость этих, по идее, разных людей, превышала даже уровень типовой школьной параллели, в которой Рита когда-то обучалась. Вот только для неё здесь места как-то не нашлось.
Размышляя, почему так вышло, Рита в своё время пришла к выводу, что она просто упустила момент. Когда, как казалось, она закончила свои основные дела и была готова начинать общаться, все уже разбились по кучкам, подступиться к которым для неё, которую уже все воспринимали, как странноватую эгоистичную одиночку, оказалось непосильной задачей. Оставалось проявлять максимальную отзывчивость и не лезть на рожон, в надежде, что кто-нибудь её к себе всё-таки позовёт. Но никто так и не позвал.
Рита продолжала предпринимать попытки сближения с одногруппниками, но со стороны это выглядело неуклюже, а временами даже странновато. Как, например, неудавшийся поход в тренажёрку, вспомнив о котором, Рита печально вздохнула. Наверняка девчонки, отправившиеся с ней, думали, что удастся пофлиртовать с подтянутыми тренерами, или просто строить глазки и демонстрировать свои прелести окружающим парням, озабоченным здоровым образом жизни. А она их так обломала, притащив в пустой зал, да ещё и заставив пахать по полной.
Возможно, тут требовалось какое-то особое социальное чутьё, которым Рита не обладала, да и не считала нужным развивать, прикидывая, что разум сам пробьёт себе дорогу в любой ситуации. Как выяснилось, на практике всё было гораздо сложнее. Либо ты принимаешь общество со всеми его оговорками, либо общество не принимает тебя.
Вот и сейчас группа действовала, как единый солидарный механизм. Не сказать, что все однозначно поддерживали какое-то непонятное заданное отношение, но общее настроение угадывалось безапелляционно. Рита для такой кардинальной смены ветра причин не видела, но, похоже, однокашники в очередной раз что-то себе втемяшили, либо повелись на какой-то совсем уж запредельно идиотский слух.
Появившаяся в дверном проёме аудитории бесовская рожа напомнила ей о том, что вчера произошло событие, которое могло всколыхнуть всех. И сейчас остальные, скорее всего, подавлены известием о смерти одного из них, поэтому большей части группы не до издёвок. Демон, прервав эти некрологические размышления, привычно умостился рядом и, судя по виду, приготовился докучать агитационной болтовнёй.
Однако, вопреки ожиданиям, Барт просто улёгся на руки и, сладко зевнув, задремал. Или сделал вид, что дремет, обеспечив, таким образом, совершенно мирное преодоление семинара и неплохой отдых для своей подопечной в течение ближайших полутора часов.
Зато следующее занятие подбросило крайне неприятный сюрприз. Группы отправили в другую аудиторию, потому как в их обычной лекционной заседал организационный совет по привлечению абитуриентов, но правильно оценить количество необходимых для размещения мест не удосужились. В итоге, несмотря на стабильное отсутствие части коллектива, свободных скамеек не осталось вовсе. Только место рядом с Ритой закономерно пустовало, словно было зарезервировано специально для беса. Тот, впрочем, на глаза не появлялся, благополучно оставшись посапывать в предыдущей аудитории. Рита невольно подумала, что, наверное, даже у демонов бывают свои рабочие авралы, и решила просто наслаждаться отведённой передышкой. Её ни капли не смущало, что соседи спереди нервно ёрзают и периодически украдкой оглядываются, словно боясь, что она может обратиться к ним с каким-либо вопросом, на который они не знают ответа.
Лекция шла уже минут пять, когда дверь в аудиторию неожиданно отворилась, и в помещение просочился запыхавшийся Самойлов, благополучно прогулявший первый семинар. Рита мельком покосилась на опоздавшего и неодобрительно поджала губы, демонстрируя своё презрение к такому вопиющему поведению. Но затем снова уставилась на доску, быстро переписывая закорючки теорем в тетрадь.
Перекинувшись парой слов с преподавателем, Самойлов двинулся по проходу, выискивая место, чтобы сесть. Тревожный гул в аудитории заметно усилился - многие с паникой косились на свободное место рядом с Ритой, понимая, что садиться парню больше некуда. Да и сам Самойлов, разглядев намечающиеся перспективы, многозначительно дёрнул бровью. Девушки с третьего ряда уже принялись сдвигаться поплотнее, чтобы дать ему уместиться и любой ценой не допустить приземление на скамейку рядом с участницей столь безнравственных событий, но тут раздался зычный голос преподавателя:
- Самойлов, ты чего там копаешься?! Садись быстрее. Вон, место есть!
Девицы нервно зашевелились, придя к выводу, что бедняга совершил самую страшную в жизни ошибку, притащившись на эту злосчастную лекцию. Некоторые даже предлагали громким суфлёрским шёпотом сказаться больным и уйти - всё лучше, чем сидеть рядом с этой стервой. Но Самойлов лишь покачал головой и, в последний раз взглянув на преподавателя, аккуратно опустился рядом с Ритой, стараясь занимать как можно меньше места.
Та всю разыгравшуюся драму пропустила мимо ушей, аккуратно вычерчивая символы интегралов и переменных в тетради, и на соседа не обратила ни малейшего внимания. Более того, ей вовсе показалось, что это явился блудный демон, ведь только его она видела рядом с собой последние пять дней. Поэтому, спустя двадцать минут, Рита, оторвавшись от бесконечной писанины, чтобы размять затекающие пальцы, наклонилась к нему и негромко произнесла:
- Что-то ты, прям, тихий сегодня. Никак приболел?
И решив, что настало её время издеваться, самодовольно уставилась туда, где должен был сидеть Барт. Но вместо беса, обнаружила озадаченно косившегося на неё Самойлова.
От неожиданности Рита дёрнулась и прикусила язык. Лучшего и желать было нельзя. Теперь этот выскочка, чего доброго, сочтёт, что она к нему клеится.
- Да нет, я себя прекрасно чувствую, - наклонившись в её сторону, сообщил доверительным шёпотом Самойлов. - Но спасибо за заботу.
От подаренной после этой фразы улыбки Риту покоробило, и она сочна нужным нервно уточнить:
- Я это не тебе, - после чего уткнулась в тетрадь, старательно делая вид, что ничего не произошло.
- А кому же? - переспросил настырный сосед, подчёркнуто оглядываясь. - Кроме меня с тобой сидеть некому. Ты и так вечно одна на задних рядах торчишь.
Рита неприятно поразилась такой странной наблюдательности, но виду не подала, продолжая усердно царапать в тетради лекцию. Самойлов тоже вернулся к прерванному занятию, но изредка поглядывал на неё с хитрым понимающим прищуром, словно бы намекая на то, что знает обо всех её сокровенных мечтах. Оставалось стиснуть зубы и изо всех сил игнорировать самовлюблённого щегла, возомнившего себе невесть что.
Однако делать это становилось всё сложнее - шёпот вокруг них усиливался, и на следующей же небольшой передышке, когда преподаватель отклонился от темы, чтобы перечислить обстоятельства применения указанных типовых решений, Самойлов снова наклонился, чтобы озвучить очередную блажную мысль:
- Не обращай на них внимания. По-моему, чушь всё это.
- Разумеется! - холодно отозвалась Рита и тут же спохватилась, что слово прозвучало излишне резко. Но Самойлов, к её удивлению, не обиделся, и даже решил развить тему:
- Не верю я во все эти потусторонние штучки. Стечение обстоятельств, вот и всё, - он помрачнел, всем видом выражая понимание относительно сложности человеческих судеб, а затем спокойно взглянул на Риту, ожидая ответной реакции.
- Что? - не поняла она, и соизволила наконец повернуться, в упор уставившись на объект неприязни. Самойлов как-то странно на неё покосился, определённо недоумевая - издевается ли Рита или правда не в курсе.
Наконец, разглядев в лице соседки что-то понятное только ему, щеголеватый очкарик кивнул и, собравшись с мыслями, осторожно заговорил, стараясь не привлекать к себе лишнего преподавательского внимания:
- Тут с самого утра говорят, что Просвирина с Мамонтовым по твоей вине сбили. Ну... - он замялся подыскивая нужные слова, в то время, как Рита изумлённо таращилась, пытаясь осознать масштабы творящегося кретинизма. - Что... вроде как...
Самойлов окончательно запнулся, напоровшись на обеспокоенный взгляд Риты, и совсем тихо выдавил:
-...прокляла ты их.
Он исподлобья посмотрел на соседку, рассчитывая увидеть слёзы, шок, или, на худой конец, просто вселенскую тоску - в общем, любое выражение, которое хоть как-то отражало всю сложность сложившейся вокруг неё ситуации. Однако девчонка сумела его удивить. Вместо ожидаемого огорчения, она, прикрыв глаза ладонью, изо всех сил сдерживала хохот, то и дело прорывавшийся наружу в виде отдельных тихих смешков.
Наконец, совладав с собой, Рита радостно воззрилась на растерявшегося Самойлова и, протянув руку, панибратски потрепала его по плечу, чем вызвала судорожный вздох девиц с соседнего ряда.
- Спасибо, что просветил, - искренне поблагодарила она. - Такой чуши давно про себя не слышала!
Попытавшись прикинуть, подтрунивает Рита, или нет, так открыто насмехаясь над чужим горем, приведшим к клевете на неё саму, Самойлов окончательно зашёл в тупик и не нашёл ничего лучшего, чем кивнуть. До самого конца лекции они больше не разговаривали, правда, соседка порой прерывалась, чтобы хмыкнуть в такт своим странным мыслям, но затем с двойным усердием принималась записывать бесконечные ряды формул и их упрощений.
Когда до завершения пары оставалось несколько минут, вся аудитория уже измученно сползала под столы, а мел практически заканчивался, преподаватель наконец изволил закруглиться и принялся напоминать о своевременной сдаче грамотно оформленных методичек по интегральным исчислениям, грозясь выставить по результатам проверки экзамен автоматом особо отличившимся. Народ одобрительно загудел и принялся с гвалтом и шуршанием собираться на выход.
Привстав, чтобы выпустить оперативно запаковавшуюся Риту, Самойлов дождался, когда они поравняются, и тихо произнёс так, чтобы расслышать посторонним было практически невозможно:
- Не настолько ты плохой человек, каким хочешь казаться.
Рита понимающе усмехнулась стереотипным выводам, облачённым в не менее стереотипную фразу, и заговорчески прошептала в ответ:
- Вообще-то я и этого не хочу. Только никому не говори. А то решат, что приворожила.
После чего взмахнула на прощание рукой и устремилась к выходу, желая как можно скорее добраться до буфета. На душе, несмотря на общий умиротворённый вид, у неё скребли даже не кошки, а целые снежные леопарды, прочерчивая острыми когтями длинные полосы на камнях социальных убеждений.
Мало того, что однокашники с такой охотой верили в любую мало-мальскую дурь, сказанную в её адрес, так ещё и явно этим наслаждались, даже не пытаясь выяснить всё на чистоту, а предпочитая множить слухи и шугаться так, словно перед ними возникал призрак кровавого маньяка. Задумчиво жуя булочку за столиком в углу, Рита окидывала горьким взглядом дребезжащую толпу и размышляла о том, насколько в действительности ото всех них далека.
Присмотревшись внимательней, она начала замечать, как движутся эти люди и каким именно образом взаимодействуют. Вот к очереди вливается шумная группа старшекурсников. Они быстро находят знакомого и присоединяются к нему, вместо того, чтобы отстаивать всё с самого конца. Вот кучка девчонок заливается громким смехом и быстро рассчитывается друг с другом. Одни идут занимать свободный столик, пара других остаётся, чтобы принести еду остальным. В толпе практически нет одиночек: студенты стоят либо по двое, либо ждут свою группу, либо покупают на всех. А те, кто отходит со своей порций, или присоединяется к кому-то из знакомых с факультета, кучкующихся в разных частях столовой, или удаляется вовсе.
Криво ухмыльнувшись, Рита сделала небольшой глоток свежезаваренного чая и, закономерно ошпарив себе нёбо, возмущённо закашлялась. Судя по всему, её участь отныне лежала в последней плоскости - тех, кому следует уйти ради поддержания общей атмосферы добродушия. Ну, или дистанцироваться как можно сильнее, если хватит терпения существовать в такой кромешной изоляции.
На семинаре, сидя по привычке на предпоследнем ряду, Рита с отвращением рассматривала своих одногруппников, с которыми провела вместе почти год. Кого из этих людей она по-настоящему знала, а кого лишь думала, что знает?
На первых рядах заядлые умники пополам с подмазавшимися троечниками. Последние только делают вид, что усердно занимаются, создавая себе нужный имидж в глазах преподавателей. Рита такой подход презирала, поэтому предпочитала в один ряд с ними не садиться, чтобы не покрывать. Но сейчас она смотрела на них и понимала, что этот симбиоз несколько глубже, чем казалось на первый взгляд. Зубрилы разбавляли толпу неудачников, маскируя их, а те, в свою очередь, давали им то, чего сами по себе такие люди обычно лишены - комфортное непринуждённое общение с остальным коллективом.
Усмехнувшись, Рита вгляделась внимательней. Да, всё верно. Сидят по парам или через одного. Троечники всё время вертятся, естественным образом поддерживают беседы, перекрикиваются и создают общую атмосферу одной большой толпы, формируя благоприятный эмоциональный климат более тихим отличникам. При этом не забывают поглядывать к последним в тетради, на что хозяева добродушно соглашаются. Эдакое взаимодействие гриба и водоросли - один поставляет энергию, а другой запасает вещества.
Чуть дальше обычно размещается группа девчонок во главе со старостой. Рита прикинула диспозицию, отметив, что она выбрана на редкость удачно во всех отношениях: на небольшом расстоянии от тех, у кого можно списать, при этом не слишком близко к преподавателю, чтобы можно было спокойно заниматься посторонними вещами. Но и недостаточно далеко, чтобы вызывать какие-то подозрения в безалаберности. Чёткий, бессознательно продуманный ход общественной самоорганизации. Эти клуши вряд ли действительно размышляли о таких многообещающих перспективах. Скорее, просто сели, как придётся, интуитивно угадав наиболее выгодное для себя положение. Рита фыркнула.
Ещё бы! Зачем таким знания, если они могут просто взять, и влиться в любую компанию, когда пожелают. У одного спросить подсказку, у другого списать домашнюю работу. Таким всё прощается, ведь они могут преподнести себя в виде кротких обездоленных овечек. Рита невольно окинула взглядом свои крепкие мышцы и недовольно дёрнула уголком рта. Получится у неё сойти за пришибленную всеми этими страшными научными непонятностями бедняжку, как же! Да даже если бы она и попыталась, всё равно вышло бы искусственно и нелепо. Не её это - вот так нагло врать людям в глаза, создавая пустой образ из ничего.
Только получается, что лицемерам живётся гораздо легче, чем простым трудягам. Потому, наверное, и развелось этих паразитов столько. Если ум в себе надо выращивать, то все эти низкие уловки достаточно просто перенять. Рита яростно цокнула языком. Нет, она такой быть совсем не хочет, пусть даже и сулит это дикое, по её меркам, поведение немалые выгоды.
Сразу за "женскими" рядами окопались полчища лентяев, или безразличных. Но и те, так внезапно подметила Рита, никогда не сидели поодиночке. Очевидно, чтобы меньше привлекать внимания к своему вопиющему бездействию. Почему даже лодыри тянутся друг к другу, она особенно не понимала, но рискнула предположить, что неуверенным в себе людям непременно требуется эмоциональная поддержка. Особенно от тех, кто так похож на них самих, чтобы иметь возможность принимать коллективные решения, подавляя свои частные сомнения общим гуманистическим перевесом.
А возможно, всё это - лишь завуалированный меркантильный интерес. Вроде и какая-никакая помощь обоюдная есть, и особенно никто никому ничего не должен. Наиболее комфортные условия для тех, кто не хочет связывать себя лишними обязательствами. Рита покачала головой. Пусть она и смотрит сейчас на них всех с расстояния, позволяющего оценить всю искусственность этой социальной мишуры, но как много бы она сама дала за то, чтобы оказаться там, вместе с остальными.
Одиночество тяготило её и выматывало, хотя порой и удавалось находить какие-то мимолётные утешения. Но для того, чтобы перестать испытывать это щемящее чувство отверженности, перестать ютиться на отшибе, требовалось либо кардинально изменить себя, на что Рита идти была пока не готова, либо какое-то совсем уж невероятное чудо. Способное повернуть всё вспять и стереть из памяти однокашников идиотские случаи, домыслы, слухи и выводы о ней, прочно укоренившиеся там за время обучения.
Непроизвольно сжав кулаки, Рита уставилась в размытые многолетними слоями лака узоры деревянных волокон стола. Внутри закипала сильнейшая обида, проросшая на благодатной почве общей неприязни.
Подумать только! Эти люди, получающие сейчас высшее образование, верили в старые религиозные предрассудки и считали её ведьмой. Способной убить человека ради мести за порванную тетрадь. Эти, которые сами ни на что толком не способны. Которые тупы настолько, что даже не пытаются смотреть дальше своего носа. Ограничены своим слепым доверием к тем, кто их окружает, и не в состоянии оценить что-либо самостоятельно. Какой реакции от таких можно ждать? Понимания, эмпатии, или, может быть, признания личностных особенностей каждого и уважение к ним?! Как же!
Свирепо воззрившись на шумный кабинет, Рита впервые задумалась о том, что, возможно, это не с ней что-то не так. А с остальными. Она ещё раз обвела взглядом группу. Те, кто, вроде бы, пропагандировал всеобщее дружелюбие и сплочённость, на деле наверняка просто стремились упрочить своё собственное влияние. Иначе с чего бы им с таким упорством выискивать объект для насмешек? Выходит, не такие уж они и хорошие, эти людишки вокруг. Может и вовсе не стоило искать их расположения? Ведь они его пока никак не заслужили.
Но так было нельзя. Рита отдавала себе отчёт в том, что, какими бы плохими эти люди не были, именно ей нужно их доброжелательное отношение а не наоборот. Возможно, она была такой же гнилой, как и они сами.
Поражённая новой мыслью, Рита встрепенулась. А ведь демон упоминал об этом! Намекал, что не пришёл бы к ней, будь она действительно хорошим человеком! Может, религиозные трактаты не врут, и бесы падки на тех, кто способен согрешить, а вовсе не на тех, с кем надо долго биться и много месяцев искушать? Получается, за неё уже всё решили? Взвесили её душу и пришли к выводу, что она ни на что не годна, поэтому можно отдать на растерзания нечистым силам.
Тогда какой во всём этом смысл? Есть ли резон теперь брыкаться? Рита разжала кулаки и с тоской посмотрела на однокашников. Могло ли быть так, что все эти люди дистанционно чувствовали её ущербность, поэтому сторонились? Выходит, всё бесполезно. Как бы она ни старалась, её никогда не примут. Ни здесь, ни где-либо ещё. Эти многочисленные травоядные чуют хищника, и боятся к нему подступиться. Что толку пытаться быть благородным с овечками, если ты волк. Не проще ли будет отыскать свою волчью стаю?
Только вот где же она? Каждая из попыток покуда была обречена погрязнуть в овечьей шерсти. Но тогда придётся либо прогрызать себе собственный путь по их несчастным недальновидным трупам, либо примерить на себя шкуру одной из них. Окончательно запутавшись, Рита покачала головой. Да, конечно она могла быть такой уникальной и единственной в своём роде, но с учётом количества людей на планете, виделось это маловероятным. Скорее, она просто ещё не нашла себе подходящую компанию.
Криво усмехнувшись, Рита вспомнила о демоне. Вот теперь её компания. Самая, что ни на есть подходящая. И ведь всё верно - розы должны расти в саду, а сорняки на обочине. Только сейчас она напоминала себе одинокий одуванчик среди зарослей подорожника. Вроде бы оба вида дикие, вот только других одуванчиков поблизости всё равно нет. И что теперь делать? Продолжать искать, множа массу безрезультатных попыток, или смириться со своей незавидной участью и попытаться жить, как живётся, мирно плывя по течению? Несмотря на то, что одуванчиков таких, безусловно, где-то было целое поле, возле дороги росла только она и о круге себе подобных могла лишь мечтать.
Видимо, пора было привыкать к тому, что впереди ожидает вовсе не радостная, насыщенная традиционно важными общественными событиями жизнь, а жалкое существование закоренелого социального отщепенца. Может быть, для кого-то и были в этом огромные плюсы, но Рита искренне верила, что при подобных обстоятельствах молодость просто проходит мимо, помахивая недоразвитым крылом так и не вылупившегося толком цыплёнка.
Впрочем, разумности хватало на то, чтобы не кидаться в крайности и не пытаться ломать собственные убеждения в угоду большинству. Если не хотят понимать - пёс с ними. Значит, просто люди не те. Рита постаралась не упускать эту мысль, чтобы хоть как-то подбодрить себя, но получалось плохо. Её обуревала тоска по упущенным возможностям, разбитым надеждам, и перебороть подобное депрессивное состояние было достаточно сложно, да и не особенно хотелось.
За пребыванием в коконе полнейшей апатии Риту и застал демон, влетевший минут через двадцать в аудиторию. Похоже, план сработал не так безупречно, как хотелось бы. Вместо вожделения, подопечная погружалась в пучины уныния и самобичевания, мутным взглядом уставившись в тетрадь и слабо реагируя на подначки. Барт озадаченно поскрёб за ухом, прикидывая, какие выгоды из этого можно извлечь. В сущности, всё было не так уж плохо - клиент сам целенаправленно доводил себя до кондиции, всего-то и стоило, что приоткрыть завесу над некоторыми очевидными фактами.
Задумчиво хрустнув пальцами, бес внёс эти сведения в личный реестр приёмов убеждения особенно упёртых контракторов и с увлечением принялся ждать, когда девица загнобит себя настолько, что сама обратится к нему с просьбой о помощи. Но Рита идти лёгким путём не спешила, к средине дня спрессовав все неприятные ощущения в один большой каменный блок и оставив его покоиться где-то на дне желудка до самого вечера, когда все маломальские дела исчезнут. Вот тогда и придётся оставаться наедине со своими невесёлыми мыслями, чтобы найти возможность нормально существовать дальше, не порываясь каждое мгновение выйти в окно для избавления от тяжкого груза земных проблем.
Но этот крепко сбитый эмоциональный кирпич стал напоминать о себе гораздо раньше запланированного.
Лучшим отдыхом Рита считала смену деятельности, поэтому сейчас равномерно топала по беговой дорожке тренажёрки, которую она предпочитала посещать в середине недели. Игнорируя традиционное бухтение расположившегося неподалёку демона, она на мгновение поддалась искушению и позволила себе отвлечься от музыки в наушниках, привычно обведя взглядом улицу через широкие стёкла зала.
По заасфальтированным аллеям двигались разношерстные потоки людей, поражая соображение своей пестротой и неоднородностью. Но кое-что общее было у всех - компания. Группы непоседливых младшеклассников играли в догонялки по дороге домой. Мамаши с детьми в колясках возвращались из магазинов с продуктовыми пакетами в руках. Прошла пара офисных работников, спешащих с обеденного перерыва в ближайший банк. Судя по активной жестикуляции, они обсуждали либо котировки, либо начальство, но Рите не было до этого никакого дела.
Её взгляд цеплялся за парочки, неторопливо прогуливающиеся под сенью деревьев в такой тёплый солнечный денёк. Удивительно, какое количество этих бестолковых голубков выползало на улицы, стоило весне чуть-чуть распогодиться. И все, как один, выглядели до неприличия жизнерадостными и счастливыми.
Обычно, подобные формы взаимодействия Риту не интересовали, вызывая исключительно раздражение своей повсеместностью и насаждаемостью. Она не понимала, что плохого в том, чтобы интересоваться одними вещами, - знаниями, например, - и совершенно не интересоваться другими. Такими, как сопливые романтические позывы. Но, как со временем выяснилось, последние интересовали представительниц её пола на порядок больше. А поскольку сама Рита в этом не только ничего не смыслила, но и не считала нужным заполнять пробелы в сведениях, отсутствие в арсенале такой широкомасштабной темы для девичьих разговорчиков и сплетен сыграло с ней злую шутку.
Мало того, что из-за этой ерунды многие считали её ненормальной, ущербной, и, как она изволила убедиться во время встречи с одногруппницами, даже жалкой, так ещё пытались навязать необходимость во всевозможных демонстративно-возвышенных коммуникациях с мужским населением планеты.
Гневу Риты по этому вопросу не было предела, и каждый раз, как кто-нибудь из дальних знакомых промеж делом имел неосторожность интересоваться, нашла ли она себе кого-нибудь, подразумевая наличие некой социально-одобренной стабильности, она вспыхивала и яростно принималась доказывать, что со всем прекрасно справляется сама, и никчёмные довески в этом деле ей не нужны.
Упрёки в агрессивном феменизме, бессмысленном мужланстве и прочих, якобы, нелестных для любых нормальных девушек характеристиках сыпались на Риту регулярно, но она с удовольствием пропускала их мимо ушей, считая, что все эти так называемые "отношения" не более чем сомнительным, с её точки зрения, показателем статуса в женском сообществе. Вроде как, у кого платье круче. Или кто его первым успел урвать на распродаже.
Такое потребительское, зачастую, отношение к живым людям, пусть и другого полового круга со своими ролями, устоями и особенностями взаимодействия, Рите претило, но, судя по всему, додумалась до такой очевидной, казалось бы, параллели, только она. Остальные предпочитали заблуждаться, с наслаждением покорных барашков следуя укоренившимся стереотипам в поведении и целеполагании.
Но несмотря на столь отчуждённо-рациональный подход к оценке чувственной сферы, в данный момент Рита ощущала острую тоску, внезапно осознав, что с таким уникальным восприятием рискует всю жизнь провести в полной изоляции. Её грызло чувство вселенской несправедливости и лёгкая зависть к тем, кто был, возможно, намного глупее её, но при этом имел то, чего у неё нет и никогда, видимо, не будет - понимание и поддержку хотя бы одного человека из всего многомиллиардного населения планеты.
Некоторое время понаблюдав за изменениями в эмоциональном фоне подопечной, демон, всё это время не прекращавший заваливать её байками из профессиональной деятельности, неожиданно смолк и протяжно вздохнул. Надо было срочно что-нибудь предпринять, иначе девица накрутит себя настолько, что может додуматься сигануть под автобус раньше, чем успеет заключить контракт.
Барт с кряхтением поднялся, устало хрустнул шеей и, аккуратно подкравшись, опустил руку подопечной на плечо. Погружённая в свои тусклые мысли Рита, не ожидавшая такого внезапного тактильного проявления сочувствия от беса, сбилась с бегового ритма. Ноги заплелись, поехали куда-то назад, и она, нелепо взмахнув руками, полетела вниз, хорошенько приложившись лбом о программную панель. Тренажёр опасно закачался, но выстоял. Сама же Рита неуклюже свалилась на пол позади него, давясь ругательствами и потирая ушибленные части тела.
- Собирайся! - неожиданно скомандовал бес не терпящих возражений тоном, и быстро наклонившись, поднял её за ворот футболки, игнорируя возмущённые вопли и последовавший за ними сдавленный хрип. Разъярённо потирая шею, которую чуть не раскроила одёжная резинка, Рита свирепо воззрилась на демона, готовая линчевать паскуду прилюдно. Тот, однако, встретил её взгляд с поразительным хладнокровием, а затем, не особо расшаркиваясь, схватил за руку и бесцеремонно потащил к раздевалкам.
Чтобы не привлекать дополнительное внимание к своей и без того изрядно засветившейся особе, Рита молча плелась за ним, обещая себе прибить поганца за ближайшем же поворотом. Но внезапно её поразила доселе даже не рассматриваемая мысль. Зачем ссориться с демоном? Чего ради посылать обратно в преисподнюю единственное существо, которое, теоретически, может остаться рядом с ней и стать, если не полноценным другом, то, хотя бы, компаньоном. Конечно, придётся всю жизнь выслушивать его нескончаемое бормотание и терпеть сомнительные шуточки, но ведь выходит, что она уже не одна.
Лихорадочно соображая, Рита без принуждения отправилась в душ, несмотря на то, что оставалась ещё больше половины отведённого на занятия времени. Нужно было оперативно придумать, каким образом удержать демона рядом, а то и вовсе подружиться, не идя при этом у него на поводу и полностью контролируя ситуацию. Свежих идей не обнаружилось, поэтому Рита просто решила вести себя несколько внимательней и сдержанней, а там - действовать по ситуации. Смурное настроение, впрочем, отступать не спешило, поэтому на улицу она с Бартом выплыла мрачная, как грозовая туча в летний зной.
Демон решительно полетел в сторону книжных магазинов. Рита сперва поразилась, как верно он угадал с успокоительным, но затем вспомнила, что впервые бес подкараулил её именно там. Возможно, нынешний, почти благородный порыв знаменовал собой потребность посетить места боевой славы, а может и напомнить об упущенных возможностях. Кисло улыбнувшись, Рита поплелась следом, прикидывая, есть ли в кошельке хоть немного денег, чтобы прикупить себе что-нибудь литературно-просветляющее.
Спокойно просочившись в первый же отдел, Барт принялся с интересом рассматривать полки, предоставляя Рите возможность копаться в стеллажах самой. Та вздохнула и, покачав головой, отправилась перебирать знакомые корешки. Ощущения были двоякие. С одной стороны, она очень злилась на то, что пришлось отклоняться от графика и терять оплаченное время в зале. С другой - была немного благодарна бесу за то, что нарушил её обычный распорядок и тем самым позволил вырваться из замкнутого круга бесконечной рутинны.
Барт незаметно поглядывал на девчонку с легким интересом и сочувствием. Нетерпеливо кружа под потолком, он уже смотался в эзотерический отдел и организовал всё необходимое. Теперь оставалось дождаться, когда подопечную занесёт прямо по адресу. Шанс на это был весьма неплохой, поскольку она ходила по всем секциям, обводя взглядом даже не особенно интересующие тематические полки, но вероятность срыва стратегии оставалась всегда. Поэтому, чтобы хоть как-то себя занять, демон принялся продумывать альтернативные шаги на случай очередной неудачи. С этим контрактором такая предусмотрительность виделась отнюдь не лишней.
Понуро бродя между полок, Рита со смесью удовлетворения и беспробудной тоски отмечала, что начинает свыкаться с не особо оптимистичным будущим. В конце-концов, её беды были довольно надуманными - еда есть, кров тоже. Будет и работа. А всё остальное - так, ерунда. Эгоистичное желание чего-то большего, чем простое существование.
Пройдя по ряду больших иллюстрированных энциклопедий о природе, она остановилась напротив полки с реликтовой фауной и внимательно посмотрела на большую выразительную морду тираннозавра, взирающую на неё с ближайшей стопки книг. Ни большие зубы, не мощные ноги от метеорита его в своё время не спасли. Даже такие могучие звери были ни на что не способны перед лицом глобальных климатических изменений. Один в поле не воин, так ведь? Значит, нужно жить, пока дают, и не грузить себя лишними проблемами.
С сожалением оставив позади раздел доисторических времён, Рита двинулась дальше, без особого внимания скользя взглядом по книгам. Одно из тонких, явно детских изданий в солидной твёрдой обложке стояло поперёк полки и завлекало молодых посетителей в секцию. С переплёта книги смотрели волки, сияя в темноте зимнего леса золотыми радужками умных, не по-звериному проницательных глаз. Рита замерла и вгляделась в эту странную, пленяющую обложку, раз за разом пробегая взглядом по талантливо выполненному кадру, который, казалось, дышал ночной тишиной и неумолимым спокойствием далёких заснеженных просторов.
Волков было двое. Среди опустившейся на лес ночи они стояли на вершине высокого холмистого сугроба, обозревая окрестности. Позади чёрной громадой высился размытый хвойный лес, наверняка шевеливший под напором ветра своими раскидистыми еловыми лапами в кронах. Крупный самец выразительно мерцал огромными глазищами прямо в объектив неизвестного фотографа, а волчица, развернувшись, вглядывалась за горизонт, выискивая признаки затаившейся опасности. По положению ушей и хвостов Рита безошибочно определила главную пару. Это были не забитые омеги, а самые настоящие вожаки.
Внимательно приглядевшись, Рита неожиданно обнаружила ещё одну интересную деталь. Несмотря на размытость фона, можно было рассмотреть, что за деревьями скрывается остальная стая. Где-то белыми, где-то тёмными пятнами выделялись искривления лесного массива, в которых угадывались чьи-то острые уши, мускулистые лапы или пятна чутких носов. Волки тоже были не одиноки.
Сняв издание с полки и зашуршав большими, богато иллюстрированными страницами, Рита углубилась в чтение. Книга рассказывала историю одной стаи, за которой наблюдали в течение всего года в естественной среде обитания. Множество самых удивительных фотографий наиболее ярких моментов их жизни, схемы территориальных стычек и маршруты патрулирования, основные сведения, выделенные крупным шрифтом, и отчёты о состоянии волков по месяцам - всё, вплоть до изменений социальной иерархии, умещалось на 36-ти страницах детской, по сути, книжки.
Недобро усмехнувшись, Рита пролистала несколько месяцев и принялась рассматривать тамошние семейные снимки. Вот так живут эти дикие псы и не знают, что год их жизни - это всего лишь 36 цветных страниц с небольшими кусочками текста, да кучкой удачных фотографий, а все, казалось бы, будоражащие события важны лишь для них самих, но никак не для стороннего наблюдателя.
Скептически перевернув ещё пару листов, Рита уже хотела ставить книгу обратно, но тут взгляд зацепился за начало одного из абзацев. "Волки формируют стаи..." - медленно прочла она вслух и нахмурилась. Какая-то мысль не давала покоя, маяча на краю сознания пушистым серым хвостом. "Формируют... Формируют..." - забормотала Рита, пытаясь понять, чем так насторожила её эта фраза. Глагол казался странным. Не совсем уместным в детской энциклопедии, написанной скорее, как большая сказка с уклоном в науку, нежели как полноценный источник терминов и детальных сведений.
Ещё раз проговорив под нос слово, Рита глубоко задумалась. Выходило, что волки стараются создавать окружение сами. "Формируют" свою стаю. Им не обязательно нужно вливаться во что-то уже существующее - они в силах организовать такую группу, которая придётся по нраву им самим. Но как?
Быстро пробежав взглядом по тексту, Рита почти сразу нашла то, что искала. Вот оно. Центральная пара. Это и есть начало всей стаи. Быстро взглянув на обложку, Рита убедилась - та была подобрана неспроста. Для оформления использовали не столько обычный удачный кадр, сколько демонстрацию начала начал - способа формирования своего круга близких по духу.
То есть, приступать к созданию благоприятной социальной обстановки нужно с малого - одного человека, который будет помогать в дальнейших поисках единомышленников. Но человека доверенного, надёжного, обаятельного и, несомненно, обладающего куда большими коммуникативными талантами, чем сама Рита.
Отыскав глазами демона, та разочаровано покачала головой. Хоть трепаться он умел за шестерых, но вот в организации быстрого расположения к себе не преуспевал. Последняя мысль заставила Риту сочувствующе вздохнуть - возможно, бес был не меньшим отщепенцем, чем она сама, поэтому выбрал в качестве жертвы именно её. Кроме того, Барта никто не видел, от чего в делах налаживания дружеских контактов он был малополезен. А значит, требовался кто-то со стороны, и желательно, чтобы этот некто был человеком.
Осознав это, Рита незамедлительно понурилась - ни одного знакомого, выказывающего ярое желание общаться, у неё никогда не было. А те, что были, предпочитали переброситься парой фраз при встрече и безболезненно разойтись по своим делам. Да и вообще, образовались бы у неё такие проблемы, если б просто так удалось отыскать кого-то, кто согласился терпеть все причуды и несуразности подруженьки, вызванные последствиями недостаточной социальной адаптации.
Неуверенно поставив книгу на полку, Рита развернулась к двери. Находиться в магазине стало физически невыносимо, словно бы сами стены порицали её бессилие перед всем остальным миром. Волки с обложки смотрели теперь с немой укоризной, упрекая такое жалкое поведение, а мёртвый динозавр неодобрительно скалился, беззвучно предлагая откусить голову, чтоб убогая представительница Homo Solitarius больше не мучилась.
Заметив, что девчонка собирается покидать подготовленный плацдарм, так и не добравшись до нужной секции, демон ласточкой нырнул вниз и вырос у неё на пути памятником дорожному указателю, выставив ладонь вперёд и многозначительно дёрнув ушами.
- Не желаете ли ознакомиться с новыми поступлениями? - тоном бывалого менеджера по продажам возвести бес, неуклонно демонстрируя всем своим видом, что отказа не приемлет.
- Да ознакомилась уж... - буркнула Рита, кинув взгляд через плечо на полку с энциклопедиями. - Уйди с дороги.
- Брось! - безапелляционно клацнул зубами Барт и, ловко развернул подопечную, стал подпихивать её в следующий магазинчик. - Ещё не всё осмотрели. Пошли! Пошли!
Рита особо не сопротивлялась, безучастно позволив вытолкать себя в следующую секцию. Куда угодно, лишь бы убраться от этого вездесущего пронизывающего взгляда с обложки книги. Она бы с превеликим удовольствием задержалась возле полок с астрономией, но все издания по естественным наукам, к вящему сожалению, находились в одном отделе и неминуемо просматривались окаянными волками со своего постамента.
Поэтому пришлось поковыряться в учебной литературе, затем в отделе истории и лишь после добраться до полок развлекательных изданий. Косо взглянув на притулившийся в дальнем конце уголок мистики и оккультизма, Рита брезгливо передёрнула плечами и предпочла пробежаться глазами по знакомым обложкам, с сомнением выискивая интересные новинки.
Демон явно нервничал, томительно елозив возле кондиционера и заглядывая во все щели. Он изо всех сил старался не смотреть в сторону книжных полок, но при этом не терять девчонку из вида. Дождавшись, когда она, наконец, невзначай приблизилась к секции фантастики, Барт напрягся и выжидательно замер.
Папка со знакомым стуком плюхнулась на пол. Опустив глаза, Рита заворожено смотрела на неё, в деталях вспоминая тот злополучный день, когда познакомилась с бесом. Вот она листает многострадальный список правил. Затем пытается впихнуть бесхозную кипу листов обратно на полки. А после бессовестно бросает на полу. Интересно, не притронься бы она к ней, демон стал бы её донимать? Вероятно, отыскал бы способ всучить папку, так или иначе...
Грустно улыбнувшись, Рита наклонилась, подняла его профессиональный инструмент и решила восстановить справедливость, устроив плашмя на книжных полках. Папка лежала совершенно спокойно, больше не выпадая. Посозерцав её какое-то время, Рита начала нервничать. Положение папки виделось совершенно неправильным. От чего-то казалось, что есть особое, принадлежавшее только этой вещице место, которое нужно непременно отыскать. Только тогда всё станет на свои места, и, возможно, даже демон отвяжется и уйдёт, оставив объект своих бесконечных измывательств в нелюдимом покое. Хотя, быть может, для этого пока ещё слишком рано?
Поморщившись, Рита невольно перевела взгляд на арку, ведущую в отдел истории. Где-то там, за парой блочных стен притаилась книжка с волками, только и ожидающая её возвращения. Может, если прочесть её подробней, найдутся и другие подсказки о том, как создать свою собственную стаю? Создать... Рита неуверенно покосилась на чёрную папку с кипой листов. Создать, говорите, да?
- Барт... - тихо произнесла она, впервые обращаясь к демону по имени. Тот, оторвавшись от верхних полок с постапокалиптикой, медленно кувыркнулся в воздухе и уставился на Риту скучающими глазами, демонстрируя крайне вялый, чисто вынужденный профессиональный интерес.
Собравшись с духом, Рита бесстрастно произнесла:
- А ты можешь создать живого человека?
Произнесла и задумалась, поняв, насколько глупо и отчаянно это звучит. Ей стало неимоверно стыдно за саму себя. Как можно одичать, чтобы опускать руки и просить помощи у того, к кому ни один нормальный человек ни за что не обратится? Но ведь слишком много времени уже потрачено на безрезультатные попытки. Слишком много поставлено за прошедшую жизнь социальных экспериментов. Ждать у моря погоды - всё равно, что терять драгоценные дни своих лучших лет дальше, не имея достаточной храбрости рискнуть и что-то изменить.
- Вообще, что-то такое было... - почесал лоб бес и подлетел ближе. - Дай-ка взглянуть.
С этими словами он потянулся за договором и принялся усердно перелистывать страницы, выискивая нужный пункт. Рита колебалась. То, что она сейчас делала, было неправильным. Нерациональным. Фактически, она шла наперекор отведённой ей участи, даже не представляя, какими последствиями это может для неё обернуться.
В памяти всплыл случай с белобрысым. Быть может, за такое плохое поведение ей тоже грозит расплата. И возможно даже немалая. Что у неё отберут? Жизнь, здоровье, возможно, семью или дом? А может, она себе всё это просто придумывает, и никакой судьбы нет. И сейчас она сама выбирает свой путь, готовая отвечать за последствия принятых решений.
В конце-концов, разве выйдет хуже? Любые материальные напасти она вполне сможет пережить - не в первой. А вот если ничего не предпринять в самое ближайшее время, участь озлобленного изгоя ей гарантирована. Кто знает, может, в конце-концов она сорвётся и натворит глупостей. Возможно, именно сейчас она спасает себя от ещё более страшной доли, нежели может преподнести ей провидение в качестве возмездия за сделку с дьяволом.
- Смотри, - отвлёк её бес от безрадостных размышлений. - Сложные материальные объекты. Пометка о возможности оживления присутствует.
Забирая папку, открытую на нужной странице, Рита даже не особо удивилась такой циничной формулировке. Кем ещё демоны могли считать людей, если не расходным материалом. По сути, Рита была с ними в некотором отношении солидарна, ведь роль отдельных людей в человеческой истории была крайне незначительной, исключая великих лидеров или учёных, разве что. Но не каждому суждено было стать выдающимся. Вероятно, демоны на протяжении всего существования человечества выискивали таких вот серых мышек, как она, которых довольно легко соблазнить многообещающими перспективами. Ведь таким, по сути, особо нечего терять.
Проведя пальцем по нужной строчке, Рита в недоумении замерла - напротив более-менее подходящей позиции значился ценник "5 лет". Панически перелистнув договор на первую страницу, она снова вчиталась в условия оплаты. Нет, ей не показалось. Для исполнения этого желания согласно сдельной тарификации требовалось отдать пять лет. Рита расхохоталась, озадачив беса, решившего, что подопечная рехнулась окончательно, и теперь тут ловить нечего. Покачав головой, она кинула проницательный взгляд на Барта и, усмехнувшись, открыла страницу с фиксированной стоимостью.
Тот факт, что контрактор сам мог выбирать подходящие для себя условия, конечно, неимоверно радовал и говорил о глубокой продуманности системы. Вот только если проводить параллели с прочими компаниями, предоставляющими какие-либо услуги, выходило, что какими бы тарифы выгодными не казались, в выигрыше всё равно оставалась именно контора, а не клиент. Значит, и в этом договоре непременно должен был таиться какой-то подвох, но выбирать было особенно не из чего.
В её воле было отвернуться и послать демона прогуляться до преисподней, однако делать вид, что всё и так неплохо, Рите больше не хотелось. Была проблема. Было решение. Решение быстрое и удобное, хоть и весьма дорогое. Но кто бы стал воплощать в жизнь мечту задаром? Людям всегда приходится отказываться от чего-то ради исполнения своих желаний. Так какая разница - потратит она этот никчёмный год на самосовершенствование и очередные попытки протаранить многокилометровый барьер между ней и остальными людьми, или прямо сейчас сделает шаг навстречу своей мечте?
Даже хорошо, что желание стоит так дорого - ценнее будет. Лишнее напоминание о том, что пришлось потерять, чтобы его исполнить. В конце-концов, Рита не знала, отберут ли у неё время, полное смеха, горя, головокружительной карьеры или безрадостных перспектив на дне общественной ямы. Прямо завтра с ней могло произойти то же, что и с белобрысым, так какой резон оберегать это туманное будущее, в котором для неё пока нет ничего хорошего?
Более того, можно было считать, что за всю предыдущую жизнь она уже наскребла этот несчастный год, занимая время, отведённое под отдых, прилежной учёбой и получением новых навыков. Те минуты, которые её ровесники прожигали в увеселении, тратились ей на дело, а значит теперь можно со спокойной душой отдать то, что она откладывала на потом - тот неосязаемый счёт на отдых, скопленный за долгие годы трудолюбия и аскетизма.
Подхватив папку подмышку, Рита решительно направилась к выходу. Права она, или нет, покажет время, а сейчас лучше всего внимательно ознакомиться с договором. Решить она сможет после того, как всё тщательно взвесит, да и беса надо толком порасспрашивать. Кто знает, во благо он явился или во вред. Может быть даже его послало само провидение, как шанс изменить всё к лучшему. А то, что посланник из преисподней - так и люди сами не святые, к чему проявлять лишний расизм. Следует держать ухо востро, только и всего.
Возможно, она даже найдёт способ перехитрить демона. Неспроста же у него не вышло совратить её нахрапом. Да и сейчас, скорее, не его это были проказы, а её сознательно решение. Свободный выбор, на который никто не толкает и за последствия которого человек отвечает сам. Да, упрекать будет некого, но что, если всё получится и удастся изменить свою жизнь к лучшему с самыми минимальными потерями? Ведь если бы бес методично угроблял всех своих контракторов, то и работа не спорилась бы.
Значит, шанс есть. Значит, она отстоит своё право на нормальную жизнь перед кем бы то ни было - богом, чёртом, безумной судьбой или перед собственной совестью. Всё решаемо. Нужно лишь выбрать путь.
