Тамбовский :
другие произведения.
Трансильвания 2711-317
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Тамбовский
(
flatfoot56@yandex.ru
)
Размещен: 25/01/2019, изменен: 17/11/2019. 42k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Эротика
Скачать
FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Чардаш
На струнах моих кишок ноктюрн ты играешь устало...
Мне этого кажется мало, я пулю пускаю в висок.
Тобой, будто каплей свинца, мой внутренний мир нарушен;
И я обнажаю душу, сдирая кожу с лица.
Брейгель
Я делаю шаг над бездной,
Где только пугливые тени,
И груз души бесполезный
Снимаю в одно мгновенье.
Не страшно, а только холодно,
Из памяти чьей-то вычеркнут,
И, словно огнями города,
Ад разукрашен вычурно.
Могло все случиться иначе,
Но я уже выбор сделал,
И небо перьями плачет
Из ангельских крыльев белых.
Дритер Хурбн, или Шильонский Прометей
Нет, я не Байрон - я другой,
Я даже не невольник чести;
И если на земле стоим мы вместе,-
В могиле я стою одной ногой.
Ты говоришь, я демон - так и есть,
Но даже с этим все не так уж просто...
Сжигать себя в неиллюзорной топке холокоста -
Не правда ли, причудливая месть?!
*** ***
Растоптана свастика сердца,
И кровью легкие брызнули, -
От стен отразилось эхо
Этой боли немыслимой.
Отрубленных пальцев куклы
Сплетаются в театр теней,
А крик дребезжит, будто лезвие,
Застрявшее в глотке моей...
И верую, ибо абсурдно,
И плачу по волосам...
Парик головы снимая,
Себя четвертую сам,
А после, ядом измерив,
Горечь в последнем глотке,
Я имя твое вырезаю
У себя на щеке.
Heart Shaped Coffin
Сердце как маленький гробик...
Пустое... обитое красным...
Мечтами о вечной любви
Оно кровоточит напрасно.
И скрюченный трупик надежды
Испустит чувств килогерцы,
Когда упокоится с миром
В маленьком гробике сердца.
Лилит
Ты такая вся, словно из золота,
Ты такая вся, словно из бисера...
Мое чувство к тебе размалевано
Акварелью - да в рот ебись оно!
Твои губы как два пельменя,
Глаз один - перочинный ножик,
А другой - цвета несваренья...
Но конечно я не художник...
Ты, в лучах заходящего солнца,
Будто рыба купаешься в озере,
Сражена красотой кроманьонца,-
Мое сердце к ногам его бросила.
Ты такая вся, растакая,
Как седалищный нерв - ранимая,
Ненадежная и бескрайняя,
Ты - снежинка неповторимая!
Инстик
Словно играя смыслами,
в инстике постишь высеры,
позируя в неглиже,
ебаное шимпанзе!
Взгляд твой надменно-искренний
ранит смертельней выстрела,
пламя задув свечи,
я подрочил.
Deus Vult
Я - мясо Господа Бога,
Мешок костей и кишок дымящих,
Лишь в смерти своей обретаю свободу,
Помню о прошлом, живу настоящим.
Купаюсь в крови из собственных вен,
Глаза вырываю себе...
Как долго продлится души моей плен,
Взывающей только к Тебе?!
Один мне голос шепчет: "Убей!",
Другой говорит - прости...
Я - Господа Бога мешок костей,
Я мясо его и кишки.
Фаранг
Моя месть - справедливый карающий меч,
и если вина твоя будет доказана,
голову вмиг снесу тебе с плеч -
зло должно и будет наказано!
В этой войне тебе не уцелеть,
задохнешься рвотой кровавой!
Да, я - волк, обреченный на смерть!
Да, я - быдло и варвар!
де Бриен
Ты можешь копировать Бога,
Борясь с очевидностью жуткой,
Свой сон наполняя тревогой,
Чтоб спать удивительно чутко.
В пугающих белых одеждах
Ты можешь явиться на площадь,
И кровь твоя, цвета надежды,
Отравит последнюю осень.
Маддстоун
Что будет после? Когда упадет
Занавес этой уродливой пьесы?
Я не олигарх и не патриот...
Ну, так и ты - нихуя не принцесса!
Кто-то ширяется, кто-то ебется,
Кто-то неистов, а кто-то пассивен...
Время сдается. Пространство сдается.
Гнев твой отрыжке моей равносилен...
Ты не принцесса и мне все равно,
Кто в душу мою, как в трусы к тебе влез,
Но очень скоро всем станет темно
От теннисных мячиков наших небес.
Эекатль
Мертвых глаз следы на сердце,
смерть моя - от жизни дверца,
я терплю фиаско.
Маска,
чтоб отпугивать людей
на моем лице застыла,
дышит сумраком могилы,
до свиданья, милый, милый...
Вот из рук воздушный змей
взмоет вдруг у менестреля,
ляжет толстым слоем геля
седина.
Ты один на мушке бога,
и во тьме твоя дорога
не видна.
Певец и череп Лотаря
Поэтам, что печальными дорогами надежд
Свои необъяснимые вериги волочат,
Чьи обнаженные сердца, сквозь толщ одежд,
Сквозь кожи целлофан, неистово стучат.
Поэтам, ищущим то светлое Одно,
Которое известно всем давно.
I. Я был одним из тех, кто продал этот мир
И получил взамен пустынь убогий пир.
II. Я был одним из тех, кто азбуку познал,
Что галерее букв предпочитает интервал.
III. Я был одним из тех, кто охранял кресты
От полчищ мертвецов. Одним из них был ты!
Твой череп, обреченный мной на муки,
Давно не тяжелил Хозяйке руки,
Иль, может быть, она умчалась прочь,
Метлою ведьмы подгоняя ночь,
Сжимая кубок тот, что поздно или рано
Блаженной негой опоит Тристана,
Изольде голову вскружит.
Но где же главный козырь? Где? Скажи,
Мой господин, в изысканном наряде,
Хоть безупречен ты, но, бога ради, -
Давно ли Смерть твой череп не ласкала,
О, Лотарь, - внук божественного Карла?
Певец в веригах сладострастья
Пришел к тебе. И наделенный властью,
Ему сказал ты: "Тот недуг,
Тебя съедающий, мой друг,
Неизлечим, и выход здесь один".
Певец воскликнул: "Но какой, о господин?"
"Ты должен Смерти покориться, -
Ответил Лотарь, - и царица,
Смерть-Вседержательница усмирит твой пыл,
Тебе покой подарит в пустоте могил.
Я помогу сей договор составить
И землю бренную оставить;
Мой друг Харон тебя отправит на тот берег,
Но есть условие одно - найди мой череп!"
IV. Я был одним из тех, кто повстречал певца,
Что прятал вечный ужас за гримасою лица.
V. Я был одним из тех, кто осквернил стихи,
Скрывая меж их строк свои тягчайшие грехи.
VI. Я был одним из тех, кто охранял кресты
От полчищ мертвецов. Одним из них был ты!
Святой слезой твоих молений
Замкнулся круг всех поколений,
Впитав в себя эфир и гарь.
О, выдуманный мною царь,
На троне, горы тел бездушных попирая,
Сидишь, но заперты ворота рая,
Чертог Господень нем и глух,
Как труп, вокруг себя собравший мух.
Не ведая вражды, народы льют свой гной
Тебе на грудь, прося прервать покой,
Их кости изглодавший в белизну,
А ты молчишь. Но отходя ко сну,
В беспамятстве зовешь того, кто властен
Вернуть твой череп. И конец несчастьям,
Конец той скорби, что сковала разум твой, -
И очищение нахлынет вдруг волной.
Певец! Где бродишь ты, исканьем изможденный?
Уже ль тебе земли ковер зеленый
Не опротивел в строгой ясности своей?
Чего ты ждешь от солнечных лучей,
Что плоть твою то лижут, то терзают,
От тех церквей, что двери отворяют,
Заслышав звон монет у вора в кошельке?
Певец! Не лучше ли сойти к реке,
В Аид несущей свои воды?
К чему безжалостный закон природы
Тебе, чье имя остается на века
В снах угнетенного, в проклятьях дурака?
Оно начертано на склепах и гробницах,
Безглавому царю оно все чаще снится.
VII. Я был одним из тех, кто свой потупил взор,
Певца и Лотаря подслушав разговор.
- Принес ли то, о чем тебя просил?
- Послушай, Лотарь, выбивался я из сил,
Искал на небе, на земле и под водой,
Но будто сгинул в Неизвестность череп твой.
Прости, о Лотарь, царственно-кровавый!
Не денег у тебя просил я и не славы,
А лишь забвения у Смерти на груди,
Но, видно, муки еще только впереди:
Объятый сладострастием тлетворным,
Я вечно буду жить в души подвалах темных,
И будет череп твой неперейденным Рубиконом...
- Певец, смотри! Да вот же он, - под троном!
Корка
Я не знаю, откуда ты пришла в этот сон.
Я не знаю, куда ты уйдешь.