ОЛОВЯННОЕ СЕРДЦЕ ПОЭЗИИ

Жарко! Огненно! Плавяще!

Тотальная текучесть. Кристаллизация тотальности. И кристаллы - как первичный фактор загрязнения.

Все плавится - все течет. Глаза видят лишь кровяные подтеки реальности, фосфоресцирующие собственным непостоянством, утверждающие собственную неспособность воплотиться.

Реальность - +. Плотность - -. Торжество метафизики. Клонированный Платон.

Мы достигли точки плавления цивилизации. Дух распирает уставшее тело, плавит его, заставляет перетекать из пункта А в пункт Б. Торжество феминизма и либерализма превращает человеческое существо в ручную улитку. Его перемещение в пространстве оставляет за собой липкий след слизи - это культура, мимезис, скрывающий за собой истинное лицо действительности. Улитки обмениваются семенем и расползаются по углам во взаимном яйценосном порыве инстинкта цивилизациесохранения.

Жареная улитка - деликатес с лотка представителя варварского племени. Внутренний огонь сжигает цивилизацию, обрекая ее на съедение новыми претендентами на престол. Технология - вот имя тому укороченному мечу, которым цивилизация вскрывает себе живот на три пальца ниже пупка в угаре искрометного харакири. И если у цивилизации еще достанет сил взглянуть себе в зияющий даньтянь, она не увидит там ни одной трансценденции, одни лишь продукты собственного пищеварения. Оттого музеи и завалены буквально "Фонтанами" от Дюшана.

И Москва - третий мир, а четвертому не бывать. Цивилизация свернулась в тройное защитное кольцо, но все равно ее место как хранителя выгребной ямы человеческих переживаний уже вне конкуренции. Цивилизация проиграла поединок, в котором она сражалась сама с собой.

Великие географические открытия замкнули пространство человеческого мира на самое себя - выходя на берег моря, человек не ощущает уже дуновения бриза в лицо, но его лишь передергивает от мысли о том, что чад городской жизни, гонимый ему в затылок ветром, есть ни что иное, как его собственное дыхание.

Интенсификация скоростного режима существования человека не освободило человека от зависимости от времени, но лишь усилило ее. Чтобы успеть, человеку не достаточно лишь торопиться, он должен мчаться на пределе своих сил. Раньше ЗАГНАННЫХ ЛОШАДЕЙ ПРИСТРЕЛИВАЛИ. Ныне цивилизация метит в висок сама себе, не сознавая того, что циферблат часов и есть срез ствола смертоносного револьвера.

Повсюду - молочные-реки-кисельные-берега... Зыбкость, расплывчатость и неустойчивость.

Ни одна эмоция не может быть настоящей.

Мы против этого тотального разложения современного мира.

Для нас европейской версией нового нарратива может служить сказка "Стойкий оловянный солдатик" Г. Х. Андерсена. Все персонажи этой сказки - одноногий солдатик, бумажная балерина, самозарождающийся из Пустоты троль - люди из современного нам мира: неустойчивые, односторонние, легковесные и мелкомасштабные. Но у двоих из них есть то, чего нет у наших современников: глубина чувств, самопожертвенность, ЛЮБОВЬ. Им нужна Поэзия. Нашему современнику поэзия не нужна. Он - троль, существующий в пустоте старой табакерки своего опустошенного мира. Но ему есть альтернатива. Наряду с его "одноразовой" чувственностью, не способной подняться до глубокой эмоциональности, существует поразительная чувствительность двух других персонажей этой удивительной сказки - предвидения проблематики современного мира.

Современная поэзия обязана пройти через обескураживающее горнило растворения границ эгоистического сиюминутного бытия, и переплавить его в ОЛОВЯННОЕ СЕРДЦЕ истинного бытия. Пусть языки пламени лижут лицо Поэта, пусть вырывают у него его индивидуальный язык, призывая унифицироваться, обезличиться, расплыться в лужу булькающего сырья - Поэт обязан выстоять, обязан сбросить с себя лягушачью кожу и, пока мир будет занят растворением в себе ее границ, расставить, подобно как в старой грамматике русского языка, все твердые (утверждающие!) знаки в конце своих слов.

За ТАКУЮ Поэзию мы ратуем. У другой поэзии попросту нет шанса сформировать сердце из столь легкоплавкого материала, как слово-олово.

Вместо Пустоты - Полнота чувств.

Вместо невнятного сюсюканья - правдивость со своим внутренним "Я".

Вместо застывших (и потому преодолеваемых лишь разрушением) форм -
постоянный эксперимент со словом, исследование его
структуры на изменяемость, на гибкость, но... лишь для того,
чтобы слово, подобно сердцу, было способно перекачивать "кровь" смысло- и чувствозначимости по всему организму современной жизни.

В этом смысл той задачи, которую мы - движение "ОЛОВЕК" (т.е. ОЛОвянный ВЕК) ставим перед собой! Вне определенной выше поэзии - лишь поза Пустоты!