Злость во мне вскипела весьма быстро. Стиснув зубы, я ехала по проезду имени Тонкой Кишки к замку, проклиная все, на чем стоит этот мир. Верные слуги Балиэля, эти коши, которых эльф использовал, скорее всего, не как стражников, а в качестве антуража, поклонились Приоре, на пятой скорости влетевшей во двор замка.
Забыв отключить передачу, я отпустила левую педаль. На что машинка недовольно фыркнула и заглохла. Нельзя так относиться к технике, знаю, но злость взяла свое. Нужно срочно разобраться с противным эльфом. На тысячу процентов уверена, что это длинноухий закрыл выход через тоннель, и теперь начнет издеваться: 'Какая беспомощная Аля! Не способна даже выбраться из нашего маленького уютненького мирка!'
Я пулей вбежала под своды замка и решительно шла в зал для аудиенций. Напуганные коши шарахались в стороны. О, точно, антураж! Из них вояки как из меня математик (да-да, вышку сдала в универе с третьего раза, зато каким-то чудом на отлично). Из комнаты выскочила и взволнованная Хатия.
Она что-то крикнула мне вслед, но я не обратила внимания.
В зале никого не было, и я устроилась на троне. Отлично! Я устрою незабываемую встречу господину Балиэлю.
- Почтенный, - сощурившись, я заискивающе улыбнулась робко подошедшему ко мне коши.
Ушастый низкорослик теребил в руках полагающийся ему по уставу штык и топтался, боясь подойти поближе.
- Что угодно, госпожа Аурэлиэль?
- Хозяина, - коротко ответила я, положив ногу на ногу и гордо задрав подбородок.
Наглость - второе счастье. Я, конечно, человек вежливый и учтивый до поры до времени. Пока моей вежливостью и учтивостью не начинают пользоваться против моей воли. Хамить я и не собиралась, а резкую речь я успела заготовить, пока ехала от гор до замка. За два часа успела выстроить свои мысли.
Взволнованный эльф прибежал весьма скоро. Когда он резко затормозил у самого входа, он показался мне похожим на актера, который сейчас начнет ахать и причитать, произнося заученные слова. Но Балиэль оправдал мои ожидания. Он пошел другим путем.
Заметив меня на троне и оценив ситуацию, он ухмыльнулся и, приосанившись, медленно подошел ко мне. О, его хитрые изумрудные глаза сводили с ума, хоть и читалось в них однозначное: 'И нечего было убегать из этой клетки, дорогуша!' Я приняла его правила игры, довольно улыбаясь и пытаясь послать своим взглядом мысль: 'Мы еще посмотрим, кто кого! И я обещаю, что добьюсь своего!'
- Аурэлиэль, - чуть шевеля губами, произнес эльф, когда стоял от меня в каких-то двух метрах.
- Так, - бесцеремонно перебила его я, хотя и прекрасно видела, как эльф собирался чуть ли не в стихах произнести нечто пафосное, - давайте называть вещи своими именами. Рассказывайте, зачем закрыли тоннель? Почему я не могу покинуть этот мир?
На лице эльфа я прочитала непомерное удивление. Словно он первый раз в жизни слышал о том, что тоннель не ведет в Свердловскую область моей родины, а представляет собой внушительный разворот внутри горы. Либо Балиэль отменный артист, либо он не причастен к странностям в тоннеле.
- Так что? - нарушила я повисшую над нами паузу.
Эльф удрученно вздохнул, и сказал:
- Знаешь, Аурэлиэль, я без понятия, почему тоннель перестал выпускать путников в другие миры.
- Извини, что так получилось, - развела я руками, пытаясь придать голосу подлую интонацию, с которой пару лет назад извинялся передо мной один из ухажеров.
После этого я ненавижу 'извини, что так получилось' и использую эту фразу только чтобы показать всю мерзость сложившейся ситуации. Я избранница богов, незаурядная личность, вот на мне чуткую 'электронику' тоннеля и переглючило. И теперь заперло весь мир. Какая жалость.
- Ты жестокая и злая, - насупился мой собеседник.
- Нет, я белая и пушистая, - парировала я, - просто когда моя командировка накрылась медным тазом, а я очутилась вместо курсов в замке у эльфа, я испачкалась и облезла! Так что, если вновь хочется видеть мою славную улыбку, рассказывайте, как расколдовать тоннель и вернуть меня домой. Пока я не получила ответ на этот вопрос, буду язвить и громить все вокруг. Думаю, справедливо.
На лице эльфа застыло замешательство. Словно в глубине его души боролись две сущности: одна желала оставить меня навеки в этом мире, а вторая, именуемая 'самосохранением', умоляла выпустить страшного зверя из клетки.
- Так что, господин Балиэль? - я встала и подошла к нему, жестоко глядя в его очаровательные глаза. - Расскажете, как мне выбраться из этой дыры?
- Нет, - потупившись, промямлил эльф.
В этот момент он показался мне поверженным мужчиной, который уже ничего не способен сделать, он проиграл, хотя до последнего момента надеялся на победу.
- Что, заклинание поставил, а снять, не знаем как? - хихикнула я. - Вопрос - зачем ставили?
- Дело совсем в другом, дорогая Аурэлиэль.
Но сжал кулаки и тряхнул головой, чтобы скрыть слезы, предательски скатившиеся по щекам. И тут началась песня: я не ставил никаких заклинаний на тоннели, это высшие силы признали в тебе избранницу и далее в лучших традициях фэнтези о попаданцах.
- Допустим, верю. Что дальше? - невозмутимо спросила я.
- Обещаю, дорогая Аурэлиэль, найти способ выйти из тоннеля в твой мир. Хотя, признаться честно, - тут эльф понизил голос, и, глядя мне в глаза, заискивающе произнес: - мне этого очень не хочется.
Влюбился, стало быть, я улыбнулась уголками губ и подмигнула собеседнику. Ладно, оно и к лучшему. Посмотрим, кто кого. Хотя, говоря по правде, он мне тоже понравился. Но с Пашкой не сравнится. Харизмы не хватает.
- Зато мне как хочется, - поддела его я.
Пусть не обольщается. Не такая я легкая добыча. Даже если сердце бешено колотится в груди, а душа орет: 'Наташка, что творишь? Как ты можешь наглеть перед таким обворожительным мужчиной?' Да, он красивее моделей с обложек глянцевых журналов. Да, он уверен в себе и всем своим видом показывает, как легко он добивается желаемого. Но надо ж создать прецедент. Чтобы запомниться надолго!
Он поцеловал мне руку, я кокетливо похлопала ресничками и поднесла тыльную сторону ладони к носу. Приятный запах эльфийских духов одурманивал. Такого я еще не встречала в нашем мире. Может, просто не по тем магазинам ходила. Голова пошла кругом, словно в парфюме Балиэля присутствовала львиная доза феррамонов. Мне захотелось вечно наслаждаться этим запахом, и мои губы против воли прошептали:
- Отличные духи, господин Балиэль.
- О, они сделаны из пыльцы редчайшего цветка, лунного цветка, - чуть ли не пел эльф.
Что верно, то верно. Таких запахов у нас на земле днем с огнем не сыскать.
- Тебе нравится? - он подался вперед, я уже чувствовала его горячее дыхание, но отстранилась.
- Господин Балиэль, - деловито заявила я. - Да, позволила себе минутную слабость. Но теперь в делу. Вы обещали вернуть меня домой.
- Нуууу, - обиженно протянул он, - явно не здесь и не сейчас.
И он начал нести всяческую чушь о совете со старейшинами, о старинных манускриптах, хранимых в библиотеках гильдий в городах, об изучении пророчеств и прочих вещах, которые требовали далеко не одного дня странствий и исканий. Так и хотелось в ответ на все это скорчить кислую мину и выдать классическое:
- Короче, Склифосовский!
- Если короче, - подхватил эльф, - то через три дня у меня намечается большой прием, и там будут некоторые из знакомых, которые могли бы помочь.
- А перенести на пораньше? - зевнула я.
Слишком не хотелось задерживаться в замке лишние дни. Я сойду с ума от красоты эльфа, и это не лучшим образом скажется на моей дальнейшей жизни и карьере. Хотя сердце и душа ликовали от радости.
- Увы, дорогая Аурэлиэль, этот прием назначен полгода назад, и я не имею права менять время. Почтенные друзья соберутся на закате через три дня. У некоторых из них путь сюда занимает две с половиной луны. Подожди. Научись терпеть, моя милая. И я оправдаю твои надежды.
Его горячие губы коснулись моей щеки. И тут я поняла, как мне хочется поцеловать иномирянина, крепко-крепко, взасос. Обнять за талию и не отпускать. Возможно, наши объятья длились бы вечно, если бы не звон разбившегося стекла, заставивший меня вздрогнуть и отстраниться.
Ахнув, я отскочила от эльфа на столь почтительное расстояние, будто это вовсе не мы секунду назад находились в крепких объятьях. У двери в зал стояла невысокая блондинка с немного раскосыми карими глазами. Ее длинные бархатистые ресницы украшали и без того прелестное личико. А немного заостренные кверху эльфийские ушки как нельзя лучше гармонировали с золотыми кудрями, волной спадающими почти до колен. Если бы не столь длинные локоны, и не бледная кожа, не длинный нос и не острый подбородок, я бы подумала, что вижу перед собой собственное отражение, отчего-то облаченное не в куртку и джинсы, а в расшитое люрексом голубое платье.
Девушка ахнула, глядя на разбитые тарелки и, закрыв лицо руками, бросилась прочь.
Его горячие руки легли мне на плечи, и я чувствовала их тепло даже через плотную ткань куртки.
- Илвия - капризная принцесска, не обращай на нее внимания, - прошептал мне на ухо Балиэль.
- Хорошо, - словно кукла, которой внушили простую истину, согласилась я.
Но какое-то неприятное чувство от этой сцены все равно закралось мне в душу. Только пока я не могла объяснить, с чем оно связано: то ли с похожестью Илвии на меня, то ли с ее ошарашенным разочарованным взглядом, то ли с равнодушием Балиэля. Я поняла все намного позже. А пока совершала ошибки одну за другой. И мне нравилось это делать.
- Встретимся за ужином, - подмигнул мне эльф.
Он больше ничего не сказал, развернулся и вышел прочь.
Три дня, значит. Хорошо. Потерплю. Заодно будет время придумать что-нибудь правдоподобное для начальства: почему я не посетила курсы и куда я пропала по пути в Ижевск. А еще я поиграю с Балиэлем. Ему никогда не быть моим, мы из разных миров. Но почувствовать себя влюбленной в пресветлого эльфа - это так романтично, пускай и откровенно попахивает авантюризмом.
Проявлять свои чувства при мужчине в первую же встречу - глупейшая ошибка. Любой мужчина, пусть даже эльф с тысячелетним жизненным опытом, в первую очередь охотник. И если добыча достается ему слишком просто, ему становится скучно.
Я лежала, раскинув руки, и смотрела на светлый потолок, на котором вели незамысловатую игру отблески света, пробирающиеся через кроны деревьев.
- Госпожа, - позвала меня бесшумно вошедшая Хатия.
Приподняв голову, я увидела, как коши поставила на круглый столик в углу комнаты, и лишь потом обернулась в мою сторону.
- Ах, вы не спите, - улыбнулась она, замерев перед столом.
- Типа отдыхаю, да, - буркнула я.
Разговаривать совершенно не хотелось. Настроение было странным. С одной стороны я ликовала, что целых три дня проведу в компании с Балиэлем. С другой я осознавала, что в сказке задерживаться нет никакого смысла.
- Тебе понравился хозяин, - вдруг ни с того, ни с сего заявила Хатия.
Откуда она сделала такой вывод - я не понимала. Вроде бы я виду не подавала.
- У тебя на лице написано!
- А вы умеете читать мысли? - поинтересовалась я.
- Коши, вообще, проницательны, - ответила служанка, - а тут наших способностей и не нужно, чтобы заметить, как ты светишься от счастья. Скажу честно, мой хозяин - знатный жених. Немало девушек сходили по нему с ума. И многим от отвечал взаимностью. Балиэль, вообще, знает толк в женщинах. И если он обратил на тебя внимание, значит, ты того стоишь!
- Откуда вам знать, обратил он на меня внимание или нет? - что-то поддерживать эту тему я вовсе не собиралась.
Но Хатии, как и любой другой прислуге, только дай повод для сплетен. Характером она практически не отличалась от наших офисных уборщиц из клиринговой компании и секретарш, готовых обсудить за глаза каждый косой взгляд персонала, занимающего более высокие должности. Наверное, эта черта свойственна всем слугам в любом мире. Они более проницательны за счет своей зависти и желания стать на одну ступень с хозяевами.
- Знаешь хоть, сколько лет Балиэлю?
- Ну? - я внимательно изучала потолок в надежде найти там ответ.
В этот момент я почувствовала себя студенткой, сдающей нечто сложное и невыучиваемое. Именно оттуда, с потолка, я ждала сошествия божества Халявы и моментального озарения.
Насчет эльфа... судя по внешнему виду, ему лет двадцать пять. Учитывая расу, можно смело прибавить лет сто. Мудрости тысячелетий у него я не заметила, так что, прибавлять еще пару сотен неразумно.
- Ему двести, - прекратила мои раздумья Хатия, - но годы ничуть не сделали его мудрее и серьезнее. Он по прежнему мальчишка, которым я его знала пятьдесят лет назад, когда молоденькой девушкой пришла работать в этот замок. От играет с жизнью, играет в жизнь, и получает от этого одно - удовольствие. Если спросишь, любил ли он, я отвечу, что на своем веку я не замечала. Думаю, раньше тоже у него не возникало крепкого чувства к женщинам.
Служанка говорила о Балиэле так, словно и сама в молодости делила с ним ложе, и до сих пор вспоминала о нем в мечтах. Пускай он никого не любил. Возможно, это связано с ошибками молодости, когда юный эльф влюбился без памяти в человека, но она не выдержала, не смогла принять продолжительной юности и бодрости духа эльфийского дворянина. Ушла, чтобы он не видел, как она стареет. Но это только предположения. Кто знает, вдруг все было совсем иначе.
Сколько в нашем мире можно повстречать прожигателей жизни, которые лет в шестьдесят понимают, что им нужна любящая хозяйка. Но ни одна из бывших подруг не желает вернуться к ним. Были у меня такие друзья, и о них я вспоминаю не самым лучшим образом.
Если ж Хатия - бывшая подруга Балиэля, то он не так плох, как эти блистательные экземплярчики из нашего мира. И привлечь внимание такой завидной личности теперь дело долга. У меня на это есть три дня, а потом бал! Всегда мечтала появиться на званом приеме в компании состоятельного мужчины. Потому что сама я вряд ли когда-нибудь стану влиятельной бизнес-леди.
- Слушай, Хатия! - я вскочила с кровати.
Коши навострила уши. Они даже оттопырили ее кружевной чепец.
- Что?
- Я хочу выглядеть неотразимо! Как эльфийская принцесса! Вот!
- Для меня нет ничего невозможного, дорогая гостья, - поклонилась служанка, - если госпожа решила вскружить голову господину, так тому и быть.
- Только это секрет, Хатия. Мой и твой.
- Хорошо.
Мужчины - интересные создания. Их равнодушие просто поражает. Сколько раз ловила себя на мысли, что нельзя поддаваться на первое сказанное ласковое слово. Но все равно, услышав что-либо лестное в свой адрес, я теряю голову и начинаю мыслить себя женой влюбившегося (кажется) в меня объекта. Так же точно случилось и с Балиэлем. Я все три дня не находила себе места. С нетерпением ждала эльфа, представляла, что скажу ему при встрече.
Но утром, днем и вечером меня проведывали лишь Хатия. Я с грустью смотрела в окно на Приору, которую за три дня слуги успели вымыть куда лучше, чем сотрудники с платной мойки. И понимала, что сегодня вечером мое пребывание в этом мире, скорее всего, закончится. Балиэль поможет мне встретиться с провидцами и мудрецами, и они найдут для меня выход.
И зря все эти украшения, белое платье с золотой вышивкой, завитые локоны и жемчуг в волосах. Я выглядела не хуже Золушки на балу. И была намного счастливее сказочной девушки: в полночь платье не обратится лохмотьями, жемчуг не станет обыкновенным камнем, а моя Приора... как была ведром с гвоздями, так и останется. Тыквой ей никогда не стать.
Наверное, зря я размечталась.
Я сидела у окна и, обхватив голову руками, чуть не рыдала.
- Ну что ты, Аля, что ты, девочка моя? - приобняла меня за плечи Хатия, с которой мы за три дня успели стать довольно близкими подругами.
Точнее, она - моей крестной феей, а я - Золушкой из иномирья.
- Я не нужна ему.
- Брось! - отмахнулась 'крестная'. - Бали занят приготовлениями к приему. Вся кухня стоит на ушах в буквальном смысле слова. Слуги чистят и моют все до блеска. А хозяину надо принимать работу, размещать гостей.
Дура я дура, как же я раньше об этом не подумала? И ведь верно, даже влюбленный по уши хозяин никогда не бросит своего замка накануне важного приема. А хозяйственные мужчины мне нравятся! Балиэль прям вырос в моих глазах. И я снова с превеликим нетерпением ждала появления эльфа.
А терпеливые, как всегда, дожидаются своего счастья.
Уже смеркалось, и я слышала, как коши в коридоре побежали включать факелы. Алая полоса заката простиралась далеко-далеко над горами. Там, где и находился пресловутый тоннель, не выпускающий меня на родину. Раскаленное докрасна солнце медленно опускалось за белоснежные шапки гор. А в саду у эльфа собралось немало гостей. Они громко судачили и сплетничали. Но до моих ушей долетал только неразборчивый гам, из которого невозможно было б вычленить что-то членораздельное, даже зная обычаи этого мира.
Я просто любовалась яркими нарядами гостей, их гордыми конями в попонах с золотыми кисточками. Рядом с ними моя машина, на которую коши тоже накинули нечто похожее на попону, выглядела забитым зверьком. Приору обходили издалека. Лошади, которых некоторые особо отважные наездники осмеливались ставить рядом с незнакомой железякой, ошарашенно глядели на незнакомого монстра и чуть ли не плевались ей в ветровое стекло. Но дежурившие рядом с моим транспортор коши что-то втолковывали приезжающим эльфам, те понимающе кивали, но все равно забирали своих коней и уводили в другой конец двора. Хорошо еще, что машину не трогали. И на том спасибо славным коши.
От наблюдения за гостями меня отвлек милый бархатистый голос:
- Ты прекрасна, Аурэлиэль!
Я обернулась, и заметила, как восторженно смотрит на меня хозяин замка. Он был как всегда неотразим в своем зеленом камзоле с золотыми отделками, белых брюках и черных сапогах. Прям граф из романа Толстого. А я... я юная Наташа, правда, не Исаева, а Ростова, приехавшая с семьей на бал. До князя Андрея эльфу, правда, далеко. Не в том смысле, что хозяин замка в Инниэле дремуч и невежественен, груб и неухожен по сравнению с русской знатью позапрошлого века. Балиэль жил в других традициях, вокруг него была пусть и похожая на старую русскую мода, но отличий я бы насчитала немало.
- Спасибо, вы также неотразимы, господин Балиэль! - поклонилась я и позволила ему поцеловать руку.
- Нежное кружево эльфов, - провел он пальцем по только что поцелованной перчатке. - У тебя есть вкус в выборе вещей.
От скромности не умру. Когда училась в старших классах, я ходила в кружок истории моды, и запомнила оттуда немало полезного не только о красивой одежде, но и об этикете прошлого. Что мне, надо сказать, немало помогало сейчас в замке. Оставалось лишь поумерить свой пыл и не позволять наглой бестии двадцать первого века вылезать наружу там, где это не позволительно.
- Я, все-таки, женщина! - улыбнулась я кончиками губ.
И он предложил мне пройти к гостям. Мечтала я о роскошной свадьбе. Но что однажды стану главным персонажем на балу во дворце у эльфа, и помыслить не могла.