Тараненко Александр Павлович : другие произведения.

Самоволка длиною в дисбат

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как часто мы встречаем подлость в жизни и столь же часто пытаемся её "не замечать". И наша душонка сама становится подленькой. Но есть те кто никогда не пойдёт на предательство чистоты душевной. И хоть мы в тайне симпатизируем таким людям сами же предпочитаем ни за что не вмешиваться. А чистота не нуждается в нашей помощи, есть те которые живут на свету, которые всегда оградят её от грязи.

  
   Самоволка длиною в дисбат
  
   Весна в Белоруссии всегда была поздней, совсем не похожей на тёплую и заполненную всеми цветами радуги как дома, на Украине. Рядовой Михайличук поднял голову и посмотрел на деревья, росшие возле КПП. Они всего неделю назад выпустили первые зелёные листья. Солнце сегодня светило ярко и было впервые в этом году по-настоящему тепло.
   "А у нас в начале мая, на Полтавщине в родном Комсомольске, уже сады цветут. А через несколько недель уже первые ягоды появятся. Жаль, что "дембель" осенью. Когда приеду домой только жёлтые листья увижу" - подумал Василь, медленно шагая к гарнизонному магазину. Этой весной ему было особенно тоскливо, очень хотелось поскорее попасть домой. Весна этого года была последней в его военной жизни.
   " Эх, скорей бы ноябрь. Ох, и оторвёмся со своими парнями дома. Пахом и Микола тоже этой осенью на "дембель" идут. Жаль, Ванька Сотник, только следующей весной закончит службу. "Салага"" - улыбнулся своей шутке новоиспеченный "дед". Увидев впереди кого-то из офицеров, он нехотя застегнул воротничок гимнастёрки и подтянул ремень. Поравнявшись со старлеем из танкового полка, он лениво отдал ему честь. Тот подобным же манером отмахнулся соответствующим жестом. Пройдя пару шагов Миха, как его звали в части, снова расстегнул воротник и расслабил ремень. Возле магазинчика никого не было, только девочка лет двенадцати одиноко сидела под деревом, едва распустившим молоденькие листочки. Он открыл двери в магазин и зашёл внутрь.
   - Тёть Валь, а альбомов у вас нет? - спросил он у продавщицы. Её все знали в военгородке.
   - Ужо на "дембель" собрался никак? - спросила в ответ она.
   - Да, нет пока. Только через полгода, в ноябре. Но альбомчик, всё равно нужен. Пора уже фотки вклеивать и подписи друзей собирать.
   - Нету милок, альбомов-то. Да закажу я вам этих альбомов, закажу. Но подождать чуток придётся. Ты-то ведь не первый кто спрашивает. А ты не из новых ли "дедов", случаем? Никак угадала?
   - Угадали, угадали. Ну, раз нет альбомов, тогда дайте мне курева да ирисок грамм двести, и ещё полметра ткани на воротнички.
   - Этого добра у нас хватает. Тебе "Приму "?
   - Если гродненская то да, а если нет то лучше "Орбиту".
   - Да гродненская, гродненская - протянула продавщица сигареты и конфеты с куском материи завёрнутыми в бумагу продавщица.
   - Спасибо тёть Валь - расплатившись, поблагодарил её Василь. На лице у него было нарисовано лёгкое разочарование. Продавщица заметила его мину.
   - Ты не горюй служивый. Через недельки две привезут альбомчики-то. Ведь военторг понимает, что этот товар можно продавать два раза в год. Всегда перед новым призывом. Товар то залежалый. Не боись на всех хватит - подбодрила солдата она. - Наведайся к концу месяца.
   - Да я раньше появлюсь, до альбомов. Курево я покупаю часто.
   - Эх, бросил бы ты, парень, эту привычку. Вот бы родителей после демобилизации порадовал.
   - Я подумаю. До свидания - сказал Василь и вышел из магазинчика.
   Он взглянул на часы. Было пол шестого, до ужина ещё час. Миха достал спички и, распечатав пачку сигарет, закурил. Оглядевшись по сторонам, он сел на лавочку, прямо на солнце, и с удовольствием вытянул ноги. Девочка по-прежнему сидела на лавочке, в тени, и водила пальчиком по дереву. Она напомнила Михе Леночку. Дочери лучших друзей отца и матери было бы уже шестнадцать в октябре. Когда друзья приходили к родителям в гости, он часто играл с ней во дворе с самого детства. После окончания школы, он узнал, что у Ленки серьёзные проблемы с сердцем. В Киеве пообещали, что сделают операцию. Но Леночка так и не дождалась операции. Прошлой осенью отец написал ему, что Лена умерла. Он никак не мог себе представить, что этой девочки, с такой милой улыбкой, уже нет в живых. Его земляк с Днепропетровска, Корней Жилин, в тот день, когда тяжёлое известие свалилось на Миху, попросил своих "дедов" взять после отбоя Василя с собой в каптёрку. Там они помянули Михину знакомую портюшей. Василя деды уважали за справедливость и за то, что тот хорошо играл в футбол.
  
   - Слушай, а чё ты скучная такая? И как тебя зовут? - спросил он у девочки. Она повернула в его сторону голову и недоверчиво глянула поверх плеча на Миху. Миленькое личико девочки было несколько бледным.
   - Мне бабушка сказала, чтобы я с незнакомыми не разговаривала. Вот! - ответила девочка.
   - И правильно сказала. Нельзя доверять незнакомым. Можно и на плохого человека нарваться, случайно. А меня Вася зовут, или как у вас принято Василём, фамилия Михайличук. Вот теперь ты знаешь, кто я. А служу в ракетном дивизионе.
   - Ух, ты! Ты что, ракетами стреляешь? - всё ещё недоверчиво, но уже с некоторым интересом спросила девочка. Миха рассмеялся.
   - Нет. Не приходилось. Это знаешь дело серьёзное. Мы только тренируемся и дежурим, чтобы твой и других людей мирный сон охранять. А если вдруг враги прилетят, то мы обязательно выстрелим и не дадим им покой нарушить. Так как всё-таки тебя зовут? Я ведь тебе про себя всё уже рассказал.
   Девочка ещё раз посмотрела на солдата и сделала вывод, что ему можно доверять.
   - Алеся. Бабушка моя в магазине работает.
   - Понятно. Ну, тогда давай вот конфет поедим. Только что взял у твоей бабушки - Миха затушил сигарету и выбросил её в урну. Потом поднялся со своей лавочки перешёл под дерево, где сидела девочка. Он развернул бумагу, в которую были завёрнуты конфеты и предложил их девочке:
   - Угощайся. Ты что-то бледненькая. Кушаешь, наверное, плохо или на солнышке мало бываешь.
   - Так холодно было - ответила Алеся, взяв ириску,- и солнца не было. Сегодня вот только стало совсем тепло
   - Не горюй. Скоро солнце будет... - он не успел договорить, как дверь магазина с грохотом распахнулась и из неё вылетела продавщица с гневным лицом.
   - А ну-ка двигай отселе подальше служивый и девочку не тронь - Сердито зашипела она на Василя. Тот вздрогнул от неожиданности и поёжился.
   - Да что тут плохого я сделал? Всего-то и дел что вот конфетами хотел угостить - Стал недоумённо защищаться Миха.
   - Знаем мы вас, таких хороших. Ты тоже, коза, хороша. Говорила я тебе, не заговаривай с незнакомыми людьми - сбавив прыть, но с досадой в голосе, тётя Валя обратилась к внучке.
   - А он уже знакомый - попыталась оправдаться девочка. - Его звать Василь Михайличук, и он ракетчик.
   - Вот видите, я уже все секреты ей рассказал. И в мыслях у меня ничего плохого не было.
   - Не знаю, что там у тебя было в голове. Много тут разных ходит. Часто к Алесеньке моей пристают - при этих словах, Валентина Ильинична, прижала к себе внучку и погладила её по головке. - А сироту легко обидеть. Ты кушать ещё не хочешь? - Спросила бабушка внучку успокоившись.
   - Не-а. Только пить.
   - Зайди в магазин, ты же знаешь, где вода у меня там стоит. Попей.
   Девочка встала с лавки и не спеша двинулась к распахнутым дверям магазина.
   - Не серчай, на меня парень. Единственная моя внучка и нет у меня никого на свете кроме неё - произнесла угрюмо продавщица.
   - А родители её где?
   - Погибли они три года назад. Геологами были. В Индии работали в горах. И вот однажды зимой сошла с гор огромная лавина и завалила их посёлок. Никто не выжил. Её родители тоже. Мой сын и его жена. Вот и остались мы с ней одни на этой земле.
   - Знаете, тётя Валя, ваша внучка похожа на одну мою знакомую, Ленку, из моего города. Правда она была постарше, чем ваша Алеся - сказал с тяжёлым вздохом Василь. - Умерла она прошлой осенью. Вот такая вот история.
   - А что случилось с ней? - поинтересовалась, почти уже полностью успокоившаяся, тётя Валя.
   - Порок сердца. Когда я уходил в армию, ей всего шестнадцать лет было. Обещали сделать операцию в Киеве, но не дождалась она.
   - Ох, горюшко-то горькое. Такое пережить не дай Бог никому. Неправильно это - родителям детей хоронить. Должно быть наоборот. Ох, прости Господи нас грешных. У меня то, Алесенька тоже не шибко здоровьем похвастаться может. Малокровие у неё. Врачи говорят, что если к осени анализы не улучшатся, то надо обязательно переливание крови будет делать. Правда они обнадёжили, говорят, пусть покушает клубнички, помидорчиков да вишни-черешни, смотришь и поправится. Ой, и не знаю, как это всё я на свою маленькую зарплату смогу купить для неё. Да и мало в наших краях этого добра. Привозное всё, с Украины. Обещали путёвку в Крым в санаторий на следующий год в октябре дать. Жаль только вот много на солнце ей нельзя быть. Только вечером и утром, но никак не в самый солнцепёк.
   - Да, печально. Ну ладно, я пойду. Пора уже в казарму, построение скоро.
   - Ты не обижайся на меня за то, что я без причины на тебя наскочила. Хороший ты, видать, человек. Ты заходи, Василь. Может, с Алесей погуляешь, если время выдастся. Скучно ведь ей. Знаю сама, но ничего не могу поделать. Нет у нас родственников никаких, кто бы мог погулять с ней. За альбом не волнуйся, я для тебя припасу.
   Василь встал и, махнув рукой на прощание вышедшей из магазина Алесе, зашагал прочь.
  
   В расположении дивизиона уже заступил на дежурство новый наряд.
   - Михай, тебя Лебедь спрашивал - сообщил ему дневальный Прошка из его взвода.
   - Не говорил, чё надо?
   - Да нет, просто спросил. Я сказал, что ты в магазин пошёл. Он в казарме, футбол смотрит.
   Миха прошёл в дальний угол казармы, где возле ленкомнаты стоял новый телевизор "Горизонт".
   - Ну, товарищ лейтенант, как там бульбаши, флаг белый уже вывесили? - издевательски спросил Лебедева подсевший на табуретку позади дежурного по части Миха.
   - Ааа, это ты, Миха. Наши никогда не сдаются. Вот Малофеев чуток разыграется во втором тайме и ваш "Днепр" в щепки разнесут. Давай в строй становись, умник. После ужина поговорим.
  
   После ужина дежурный по части остался покурить в беседке перед казармой вместе с дембелями и новоиспечёнными дедами.
   - Слышь, бойцы. Я тут вчера с танкистами поспорил, что мы им зад запросто надерем. Они предлагают нам с ними в воскресенье сыграть. Ты как думаешь, Миха, надерём мы их?
   - Да хотелось бы. Пока наша команда не разъехалась на "дембель". Пахом ты что думаешь? Сыграем?
   - Надо бы надрать танкистов для истории.
   - Во сколько планируется игра? Или вы ещё точно не договорились? - спросил Миха.
   - Они не против в четыре часа начать. Как раз к ужину закончим. Только в субботу после обеда надо бы часок потренироваться.
   - Так ведь парковый день. Не получится - вмешался Пиля, который был одного призыва с Василём.
   - Это я беру на себя. Ну что, договорились? - спросил лейтенант.
   - Если в субботу потренируемся, проблем не будет - ответил Пахом.
   - Ну, я пойду футбол досматривать. Ещё двадцать пять минут играть осталось. Вы только не вечернюю проверку не опаздывайте. Начштаба ещё здесь.
   - Всё будет в норме, не опоздаем. Мы ж понимаем товарищ лейтенант, не "салаги" - пообещал Пиля.
  
   Сержанту Володе Кравченко кличку Пеликан, а сокращённо - Пиля, дал их же однопризывник Николай Саломасов. Ему казалось, что у Володи есть какое-то неуловимое сходство с этой птицей. Колька Саломасов был большим и сильным и за это "дембеля" прозвали его Слоном, сразу же, как тот появился в части. Вовка, Василь и Коля были лучшими друзьями. Они вмести пришли в дивизион после полугодичной службы в учебных подразделениях. А в прошлом году на полигоне друзья очень близко сошлись с лейтенантом Лебедевым. Тот был всего на четыре года старше их. В дивизион он пришёл полтора года назад, после училища. Больше всего Лебедев сблизился с Василём. Оба они хорошо играли в футбол и летом на полигоне чуть ли каждый день в свободное время тренировались вдвоём. Лейтенанту всегда нравилось играть с Михой. На почве футбола они и нашли общий интерес. Миха никогда не старался извлечь из их взаимоотношений какой-то пользы и держался всегда немного в стороне от дружеских отношений с лейтенантом.
  
   - Ну что, Пиля? Закурим? - спросил сержанта Кравченко, подошедший Мишка Евсейкин, и протянул ему пачку "Орбиты". - Бери не стесняйся. Попробуй "дембельских". Дождался своего часа. Теперь ты уже заслуженный дед Красной Армии. Смотри-ка. Да ты никак усы отпускаешь. Ну, молодца.
   - Вполне имею право. Дедам положено усы иметь. - Широко улыбаясь, ответил Вовка.
   - Смотри, как бы кэп Чалышев не сбрил их ненароком. Когда спать будешь, к примеру. Сам знаешь, что с положенными делают - не переставал подшучивать Евсей.
   - Чего ты пристал, Евсей, себя не помнишь? - вмешался Пахом - ты что, забыл как в прошлом году, когда нас на недельку на бульбу послали, в ноябре, ты сам усы отрастил, а? А потом тебя Чалый, когда наш караул заступил, в карцере почти весь день продержал? Хотел заставить сбрить.
   - Я лично, Пахом, Мишку очень тогда зауважал. Знаешь мы, "черпаки", тогда на Михаля как на героя смотрели. - Прикурив у Евсея, сказал Пиля и обнял за шею худощавого и невысокого наводчика своего расчёта.
   - Ну, так ведь не сбрил я, выстоял. А вот сейчас, как за ворота выйду, сам их сбрею в первой же цырульне.
   - Ты чё, ефрейтор, дуру дался? У тебя же классные усы - вмешался в разговор Слон.
   - Слон, я вижу, ты совсем не понимаешь. Я ведь на ДМБ ухожу. А с подружками без усов целоваться слаще. Да что тебе рассказывать? Тебе-то ещё полгода портянки мотать на большой палец. Это потом, перед самим дембелем, ты поймёшь, что такое запах свободы.
   - А я и здесь могу с ними целоваться, вон как Пахом.
   - Нет Колюня, хоть и здоровый ты как гора, а не понимаешь, что к девкам особый подход нужен. Да и на гитаре ты играть не умеешь. А девчата ох как любят гитару - Сказал Пахом. Он всегда нравился девчатам, и в увольнении у него отбою от них не было. Каждый месяц у него была новая поклонница.
   Внезапно дверь казармы распахнулась, и вылетел взъерошенный Прошка.
   - Эй, мужики, давай в казарму, а то Лебедю сейчас начштаба впаяет. Злой как чёрт, сейчас в дежурке, что-то ему вычитывает. Жалко лейтенанта.
   Солдаты выбросили недокуренные сигареты и, застёгиваясь на ходу, потянулись к входу в казарму. На вечернем построении начштаба капитан Колчев сообщил всем, что в часть пришла телеграмма из штаба округа о том, что в конце следующей недели им приказано прибыть на Витебский полигон для участия в учениях ракетных дивизионов. Это была только часть подготовки к контрольным боевым стрельбам на госполигоне в Капустином Яру в январе следующего года. После учений дивизиону предписывалось заняться подготовкой к стрельбам на полигоне дивизии. На время отсутствия части в казарме дежурными назначались лейтенант Лебедев и прапорщик Головня, а дневальных определят командиры подразделений.
   Из-за учений сыграть старым составом с танкистами так и не получилось. Да и попрощаться с "дембелями" по-людски тоже не получилось. Они все разъехались, когда дивизион был на Витебском полигоне.
  
   Лето в этом году выдалось на редкость тёплым и солнечным. После возвращения с учений, у дивизиона было три недели для приведения в порядок техники и личного обмундирования на постоянном месте расположения части в барановическом гарнизоне дивизии. Практически продолжалась привычная для военнослужащих жизнь.
  
   - Слышь, командир, я в магазин. Ты, Вань, не хочешь со мной? Может альбомы привезли - спросил Вася у своего друга сержанта Ивана Кривенца.
   - Да нет, Васёк я телик посмотрю. Если привезли, ты попроси тёть Валю пусть для меня подержит до завтра.
   - Ладно, скажу. Ты это, если что-то срочное, Прошку пошли.
   - Вали уже, а то магазин сегодня до пяти только работает.
  
   На улице жара уже спала и в беседке перед казармой сидели "деды" из артполка и курили. Этот призыв в артполку было почти полностью с Кавказа, а больше всего было среди них армян. Махнув им приветственно рукой, Миха свернул за угол и услышал за спиной какую-то фразу на армянском языке и последовавший за ней взрыв хохота и реплики на том же языке. "Вот блин, уроды. Наверное, что-то про меня сморозили и ржут" - подумал про себя Василь.
  
   Возле КПП он увидел Алесю. Какой-то боец за руку вёл её на полосу препятствий за берёзками. "Интересно, кто это там такой услужливый? И чего это вдруг он тянет её на полосу препятствий?" - тревожные подозрения закрались в голову Михи. Он прибавил шаг и быстро догнал бойца с Алесей.
   - Привет, Алеся. А я вот увидел тебя и решил догнать. Если не секрет, далеко ли собралась?
   - Вась, мне вот Сурен хотел что-то очень интересное в окопе показать. Это мой новый друг.
   - Неужели? - изобразил удивление Миха. - Ты давай иди к бабушке, а интересное как-нибудь в другой раз посмотришь? Хорошо? Давай быстренько, а то она волноваться будет - Он легонько рукой подтолкнул девочку и та, ничего не подозревая, побежала к магазину.
   - Ты чего лезешь, земеля? Никак асфальт понюхать захотел? - произнёс с сильным акцентом Сурен. С этим парнем Миха знаком не был. Из артиллеристов он знал только Армена, высокого тёмноволосого парня с которым они иногда играли на стадионе в футбол. Незнакомый боец сильно толкнул Миху в грудь. Миха отлетел на пару шагов, но устоял на ногах.
   - Ты куда это, ара, девочку волок? - У Василя внутри начала закипать злость. Он уже приготовился внутренне к драке.
   - Куда нада, туда и шли гулять. Не твоё собачье дело - Сплюнул на сапог Михе Сурен. Василь, не долго думая, ударил кулаком наглому бойцу меж глаз. Тот, не ожидая такой резвости от противника, рухнул как сноп на землю и закрыл руками голову.
   - Не бойся "салага", "дед" лежащую падаль не тронет, и запомни крепко-накрепко, ещё раз увижу рядом с этой девочкой, ноги из задницы мигом повыдёргиваю. Понял, тварь? - Миха повернулся и пошёл прочь. Он посмотрел вперёд и увидел Алесю, которая уже была уже на полдороги к магазину. Миха подошёл к лавочке возле КПП, сел и достал из пачки сигарету. Руки слегка тряслись от напряжения. "Вот гадючье отродье, а если бы меня вдруг не оказалось бы рядом? Убить было гада мало". Выкурив сигарету и выбросив пустую пачку, Миха встал и пошёл к магазину.
  
   В магазине было достаточно людно.
   - Здрасьте, тёть Валь. А Алеся где?
   - Да вон в подсобке сидит, кушает. Я ей черешен немного вчера на базаре купила, пусть покушает. А ты то, как сам?
   - Я-то в порядке, а вот Алеся что-то далековато от магазина гуляла сегодня. Я увидел её на дороге к полосе и отправил назад от греха подальше.
   - Что-то случилось там? Ну, я ей задам.
   - Да нет, тёть Валь ничего страшного не произошло, просто я знаю, как вы за неё переживаете, вот и развернул её назад. Но с другой стороны скучно ей, целый день одной возле магазина околачиваться - Василь не хотел ничего плохого рассказывать об Алесе.
   - Ничего с ней не станется - раздражённо сказала продавщица. Но злилась она от боли за внучку. Ведь сама понимала, как несладко приходится её любимице. - У нас ведь никого нет, кто бы смог за ней присмотреть, сам знаешь. Ну да ладно. Тебе чего?
   - Да как всегда. Полметра ткани и пачку "Примы".
   -Запарилась я, Васёк, сегодня, вот и не углядела. Народу то больно много было в магазине. Да и сейчас, как видишь, тоже - сказала продавщица, подавая товар Михе.
   -Ладно. Не буду вам мешать. Алесе скажите, чтобы она ни с кем не заговаривала, только со мной, ведь меня, и вы и она знаете. И ещё скажите ей, если она будет вас слушаться, то я ей гостинец в следующий раз принесу. До свидания.
   - Постой, Василь. Альбомы на следующей недельке привезут.
   -Спасибо за хорошую новость. Если меня не будет, отложите два, пожалуйста. Для меня и для моего командира.
   - Хорошо, не бойся, не забуду. Ну, пока.
   - Пока, тёть Валь.
  
   В казарме уже готовились к ужину.
   - Вань.- Василь подошёл к своему замкомвзвода, - Альбомы на следующей неделе будут. Я сказал тёть Вале, она отложит два альбома для нас, если вдруг нас не будет. Слышал, что на полигон в Дымашевцы дивизион скоро отчалит. Может, нас и не возьмут, ведь в Кап Яры мы не поедем. Молодняк, говорят, натаскивать будут. А Прошка вроде как вместо тебя справится. Руль говорил, что он тебя после нашего "дембеля" заменит, недаром ему одну лычку кинули по весне.
   - Всяко может случиться. Руль ведь не всё может знать.
   - Нет Вань, Руль всегда в курсе всех событий. Они ведь с Махоней тоже "деды". А меж "дедами", как и у нас, секретов нет - Настаивал Миха. Прапорщик Булавин, по прозвищу Руль, из транспортного взвода в котором служили Василь и Иван, и командир дивизиона подполковник Махонин (Махоня) в следующем году по выслуге лет уходили на пенсию и поэтому солдаты называли их "дедами". Руль почти всегда безошибочно знал практически всё, что должно было произойти в дивизионе.
   - Посмотрим. Ты в кино пойдёшь после ужина? - Спросил командир.
   - Да не знаю. Схожу, гляну. Если не интересно будет, уйду. По телику ведь сегодня тоже ничего интересного.
   - А я не пойду. Не помню уж, когда нормальное кино крутили. Лучше книжку почитаю - ответил Иван.
   - Дивизион, строиться на ужин - Заорал дневальный на всё казарму.
   -Ну, пошли строиться. Вечернюю пайку масла съедим, и на день к "дембелю" ближе станет - Миха повторил коронную дедовскую фразу, которой обычно деды заканчивали день.
  
   После ужина перекурив со своими бойцами Василь, посидел ещё немного сам в курилке возле казармы и двинулся потихоньку в клуб. Клуб был как раз напротив входа в их казарму. Почти перед ним в клуб под командованием старшины пришли строем солдаты артполка. Миха неторопливо поднялся по ступенькам и в дверях на него чуть не налетел Прошка.
   - Ты куда так летишь, боец?
   - Миха давай скорее, там кино про Перакла привезли.
   - Во-первых, про Геракла, а во-вторых, откуда ты знаешь? Что, сорока на хвосте принесла? - спросил Миха.
   - Да земеля мой сказал. Он вчера сдавал старую плёнку и взял новое кино. Ему сказали что интересное, "Подвиги Геракла" называется.
   - Ну, пойдём, посмотрим. Ты сбегаешь, если кино интересное, кликнешь наших? Я тебя просто как друга прошу.
   - Не проблема, сгоняю - ответил Прошка. Они устроились удобнее в конце зала и свет потух. Минут через пять, после того как хроника перед фильмом прошла, впереди прямо перед ними на спинки кресел влезли несколько солдат и полностью закрыли Прошке и Михе экран.
   - Эй, мужики, слезьте, ведь не видно ни черта из-за вас - Попросил впереди сидящих Прошка.
   - "Салагам" не положено видеть ничего - ответил один из них, не поворачиваясь, и добавил что-то на армянском. Все заржали.
   - Эй ты, сынок. А ну-ка соскочил быстро. Или ты хочешь, чтобы я тебе объяснил, кому что положено и на кого что заложено, а? Не слышу ответа, ара? - вмешался Миха. Бойцы впереди обернулись и, увидев Миху, слезли со спинок. Через некоторое время, они молча вышли из зала один за другим. Начало фильма показалось Михе очень интересным, и он шепнул Прошке:
   - Прошка, давай, брат, дуй к нашим. Скажи Ивану, что кино интересное. - И Прошка тут же исчез. Ему хотелось вернуться как можно быстрее назад и тоже посмотреть этот фильм. Но прождав минут пять, Миха, так и не дождавшись Прошки, решил узнать, что там случилось. Выйдя на улицу, он увидел, как на полпути к казарме Прошу взяли в круг армяне из артполка и по очереди наносили ему удары.
   - Ну чё, "салага", мы тебе сейчас зрение направим, чтобы знал на кого рогами вперёд лезть. - Это Сурен, у которого был с Михой конфликт, сзади ударил в голову Прошку и сбил его сног. Он уже занёс ногу, чтобы добить ракетчика, но не успел. Подлетевший вовремя Миха сбил его с ног и разорвал круг нападавших. Артиллеристы немного попятились назад и подняли с земли своего земляка. У последнего с губы сочилась кровь.
   - Ты сейчас за это ответишь, ишак вонючий. - Прошипел один из них и что-то сказал по-армянски своему товарищу. Тот мигом рванул к дверям казармы артполка. Миха, воспользовавшись небольшим замешательством в стане противника, помог встать с земли Прошке.
   - Петь, ты как? - назвал он своего сослуживца по имени, что делал очень редко.
   - Да вроде ничего - сплюнув кровь ответил тот.
   - Ты вот что, если в круг возьмут, спина к спине и снимай ремень. Бляхами померяемся. Сможешь? - объяснил план действий в крутой ситуации Василь.
   - Да пробовали мы с Никой, как-то недавно на полосе. Вроде как получалось.
   - Смотри только, меня не зацепи, да и сам не подставься под мой ремень. А сейчас давай боком попробуем к нашей казарме поближе, чтобы нас из окон видно было. Ну, двинули?
   Им удалось немного продвинуться к дверям своей казармы, но противники, поняв их манёвр, встали в ряд заблокировав дорогу. Прошка пронзительно свистнул. Миха рассвирепел.
   - Сами напросились, макаки, жалеть никого не буду - Не успел он договорить, как и казармы артиллеристов вылетели человек пять солдат на подмогу своим. Кто-то с разбега ударил больно ногой Михе в бок. Миха успел быстро снять ремень и плашмя достал пряжкой нападающего по плечу. Тот зарычал от боли. Нападавшие замкнули круг и тоже начали снимать ремни, но никто не брал на себя смелость напасть. Миха и Прошка, спина к спине заняли оборону. Прошка громко и пронзительно свистнул. Наконец-то один из нападавших, увернувшись от Прошки, ногой оттолкнул его от Михи. На Миху сразу же кинулись двое. Миха увернулся от ремней противников и, намотав на руку ремень бляхой вперёд, рассёк одному из них бровь. Сам он, правда, тоже получил сильный удар в челюсть сбоку. Как раз в это время из дверей казармы ракетчиков выскочил Слон и за ним ещё несколько дедов. Хоть ракетчиков было меньше, они в драке были удачливее. Слон сразу же завалил двух противников со спины. Этим он уравнял шансы и дал возможность Прошке и Михе вырваться из круга. Ракетчики выстроились в линию и, вращая ремни со свистом над головой, двинулись на противников. Те слегка попятились назад. Но потом трое из них рванули к Слону. Сблизившись так, что ремни стали бесполезны, противники начали наносить друг другу удары, сильно матерясь. Вдруг раздался выстрел. Дерущиеся бойцы, вошедшие в невменяемое состояние, не отреагировали. Потом раздались ещё два выстрела один за другим. Все мгновенно остановились и пригнулись, не понимая в чём дело.
   - Стоять, мать вашу. Выродки. Кто шевельнётся, пристрелю как собаку. - Хриплым от злости голосом с пистолетом в руке заорал дежурный по артполку старлей. - Лечь всем на землю! Я сказал на землю, твари! - выстелил ещё раз в воздух офицер. Поняв, что тот не шутит, все бессловесно выполнили приказ.
   - Эй, дневальный, быстро позови дежурного офицера дивизиона - Скомандовал он своему подчинённому. Но старший лейтенант Карелкин, дежуривший сегодня по дивизиону, услышав выстрелы и доложив дежурному по гарнизону, уже стоял в дверях казармы.
   - Убери пистолет, Ванюхин. Я уже доложил дежурному по гарнизону, караул уже скоро будет здесь. Посадим их на гауптвахту.
   Побелевший как смерть, старший лейтенант Ванюхин из артполка, опустил пистолет и дрожащими руками засунул его в кобуру.
   - Ну, успокойся, Коль - подошёл к офицеру соседнего полка дежурный по дивизиону - На вот, закури.
   - Тебе хорошо, говорить. А я, как увидел всё это в окно, так чуть ежа не родил, мать их - Выматерился тот и взял сигарету протянутую старшим лейтенантом Карелкиным. Они знали друг друга давно, так как часто встречались и на учениях и на учёбе в штабе дивизии. Запыхавшись, прибежал лейтенант с вооруженным караулом. Офицеры обсудили обстановку и, подняв всех кто участвовал в драке с земли, под конвоем отвели на гарнизонную гауптвахту. Ракетчиков посадили отдельно от артиллеристов.
  
   Но в этот раз всем служивым повезло. В мае их комдив получил звание генерал-майор и готовился к повышению. Ходили слухи, что его должны скоро перевести в штаб округа, в Минск, так как дивизия постоянно на армейских и окружных учениях показывала отличные результаты. Такой скандал был ему не нужен. Нескольких наиболее активных участников драки из артполка перевели служить в другие гарнизоны и заменили их на совсем новеньких солдат майского призыва. Ракетчиков, в связи с предстоящими госстрельбами в Кап Яре, не тронули. Правда, мозги им полоскали долго. Подполковник и два капитана из политотдела дивизии неделю провели в гарнизоне, вызывая в комендатуру гарнизона по очереди всех участвовавших в драке ракетчиков и читая им нудные лекции о братстве народов и воинской дисциплине. Когда всё утихло, поступил приказ готовиться к летним лагерям на дивизионном полигоне и прибыть на место через неделю. В гарнизоне оставили почти полностью весь "дедовский" состав дивизиона для несения службы да финансиста лейтенанта Лебедева и прапорщика повара Ревеняйло.
  
   За день до отъезда в Дымашевцы на полигон Василь получил посылку из дома. В посылке были, как он и ожидал, черешни. Миха отобрал полпосылки самых крупных для Алеси, а остальное они съели с сослуживцами. В письме, лежавшем в посылке, мать и отец сообщали последние новости из жизни их города и радовались, что до возвращения сына осталось уже всего несколько месяцев. Отец даже приписал, что он присмотрел хорошую девушку для сына и очень надеется, что дочь его товарища по работе понравится Василю тоже. Васька даже заулыбался от предстоящей близости "дембеля". Прочитав до конца письмо, он взял черешни, предназначавшиеся для Алеси, и вышел из казармы.
  
   Алеся сидела возле магазина и читала журнал "Пионер".
   - Привет Алеся. Не соскучилась ещё за мной? - Спросил, подходя к ней Миха.
   - Вась, привет. А у меня вот журнал новый пришёл - ответила девочка.
   - Интересный?
   - Очень. Знаешь, тут вот повесть интересная, про короля Матиуша первого.
   - Что-то я не знаю такого и не слышал о нём ничего.
   - Да это не настоящий король. Это выдуманный. Ну как сказка. А сам он был мальчиком. У него внезапно умерли родители, и ему пришлось стать королём.
   - Аааа, тогда понятно. Слышь, принцесса, а вот смотри, что я тебе принёс - Василь развернул кулёк из газеты, в котором были черешни.
   - Ой, как их много. А это кому?
   - Да тебе, тебе. Только к бабушке твоей зайдём, пусть помоет, если у неё есть вода.
   - У неё есть вода, ведь в подсобке кран, где она руки моет.
   - Вот и хорошо, давай бери и неси бабушке.
   Миха открыл дверь, и они зашли в магазин.
   - Добрый день, тёть Валь - громко сказал Василь, не увидев никого за прилавком.
   - Бабуль, смотри, что Василь мне принёс. Черешни! И такие красные и так много - Прижалась к бабушке, которая только что вышла из подсобки, внучка.
   - А, пропажа явилась. Давненько ты не заходил - ответила продавщица. Василю показалось, что она чем-то огорчена. Во всяком случае, голос был не очень радостный.
   - Что это у тебя на лице возле уха? Подрались вы, я слышала, с армянами. Не отметка ли? - спросила Валентина Ильинична.
   - Да было маленько. Зацепило чуток. Но уже почти прошло. А вы чего такая невесёлая? - В ответ спросил он.
   - Ну, пойдём внучка, помоем ягоду, а потом ты на лавочку сядешь под окном и поешь. Хорошо? - Тётя Валя завела в подсобку внучку и не ответила Василю ни слова. Это немного озадачило его.
   "Она обижается, наверное, на меня? Так ведь не за что. Или она меня забиякой считает?" - подумал сбитый с толку Василь. Алеся через минуту вышла с бабушкой из подсобки с миской доверху наполненной свежевымытыми ягодами.
   - Иди, иди Алесь, поешь и журнальчик свой почитай, а я вот с Василём поговорю - Невесело выговаривая слова, продавщица подтолкнула к двери внучку.
   - Спасибо, Вася. Черешни очень сладкие, такие как я люблю - сказала, обернувшись Алеся, и вышла на улицу. Тётя Валя прикрыла дверь.
   - Плохи у нас дела Василёк. У внучки анализы взяли на прошлой неделе. Результаты не очень обнадёживают. Врач говорит, что если через месяц повторные результаты будут такими же, то надо будет срочно делать переливание крови. Но проблема в том, что группа крови у неё редкая. Доноров сейчас с такой кровью в Барановичах нет.
   - Ничего она поправится. Вот увидите. Как говорит моя бабушка: Господь милостив.
   - Оно то, конечно же так, но всё равно я очень переживаю. Будем надеяться на лучшее. Я Василь вот альбомы твои приберегла. Привезли всего - то двенадцать штук. Товаровед говорил, что в сентябре ещё привезут. Тебе ещё чего?
   - Да нет, только вот курева пачку.
   - На вот возьми. Тут привозили болгарские сигареты - " Аэрофлот" называются. Так я вот тебе припасла две пачки. Или не хочешь?
   - Вы чего тёть Валь, как это не хочу? Давайте, конечно, попробуем барских.
   - Ты бы Васёк зашёл к нам в гости. Ведь увольнение вам дают. Знаю я вашего Махонина, он неплохой человек. Хочешь, я его попрошу? Он мне не откажет.
   - Нет тёть Валь, я сам. У нас ведь командир взвода тоже человек хороший, может знаете его, старший лейтенант Чеботарёв.
   - Так кто ж его не знает. Знаю. Валентин мастеровитый мужик. И руки у него золотые и голова светлая. Да к тому же ещё и не пьёт. Ну ладно, сам договаривайся и приходи. А живём мы за кинотеатром "Комунар" в Камышином переулке. Знаешь где это?
   - Да знаю. Только скоро не получится. Уезжаем мы, в Дымашевцы, до конца лета, говорят.
   - Тогда, как вернётесь, зайдёшь ко мне, и я выкрою выходной в воскресенье. Увидишь, как мы с Алесенькой живём.
   - Спасибо тёть Валя за приглашение. Как приедем, обязательно выпрошу увольнение. Ну, я пойду, ещё с Алеськой чуть поиграю и в казарму.
   - Иди, иди. Ты очень ей понравился. Вот бы ей такого братика, как ты - мечтательно сказала продавщица.
   Василь вышел из магазина и подсел на лавочку под деревом, где сидела Алеся и кушала черешни.
   - Ну как? Черешня садкая? - спросил у девочки солдат.
   - Очень сладкая. Ты что купил на базаре?
   - Да нет, Алеся. Это мне отец с матерью из дома прислали. У нас там черешня прямо возле нашего дома под окном растёт. Каждый, кто хочет, может рвать и есть сколько влезет. У нас в городе черешни даже вдоль дороги на улице растут.
   - А где твой дом?
   - На Украине, рядом с Кременчугом в Полтавской области. Называется этот город Комсомольск. Он не такой большой как Барановичи, но очень зелёный и там много растёт вишен и черешен. А осенью ещё и яблок много.
   - Вот тебе повезло. Ешь ягоды, сколько хочешь. А у нас только на базаре они есть.
   - Знаешь, я этой осенью уже заканчиваю службу и домой вернусь. А ты, если хочешь, на следующее лето приезжай ко мне. У нас очень хорошо на Днепре. Летом очень много солнца, а вода в реке очень тёплая. И ещё мы с моими друзьями на ялах из морклуба часто любим покататься - Вася представил это как наяву.
   - А друзья у тебя хорошие? - спросила Алеся.
   - Самые лучшие. Таких как они, не найдёшь нигде. Они сейчас тоже в армии служат, но осенью домой приедут, как и я. А вот мой лучший дружок Микола до следующей весны служить будет. Он младше меня на один год.
   - У меня тоже есть подружки в школе. Сейчас все на каникулах. Разъехались. Кто в пионерский лагерь, кто на море. А я вот одна здесь осталась. Скучно без подружек - грустно заметила девочка.
   - Не горюй. А я кто тебе друг или нет?
   - Ты? Конечно друг.
   - Ну, раз друг тогда пойдём, прогуляемся. Вон там за полосой препятствий, у старого склада, ромашки цветут. Давай сходим туда и нарвём твоей бабушке букет.
   - Пошли.
   - Только ты сначала миску бабушке отнеси и расскажи ей, что пойдёшь со мной погулять. Про букет не говори ни слова. А я покурю здесь пока. Если бабушка захочет мне что-то сказать, то я здесь, на лавочке. Ну, беги.
   Минут через пять из магазина вышла тётя Валя и Алеся.
   - Василь, только недолго гуляйте. Мне скоро уже магазин закрывать.
   - Хорошо тёть Валь. Полчасика это не много? - спросил Миха.
   - Нет не много. В самый раз.
   - Тогда мы пошли - ответил ракетчик. Он взял девочку за руку, и они зашагали по дороге к старому складу.
   Всё время Василь старался развеселить Алесю. Он рассказывал всякие смешные случаи из своей жизни и Алеся звонко смеялась. Василю было интересно гулять с Алесей. "Как дома когда-то, с Ленкой " - мелькнула мысль. Нарвав цветов, Василь посмотрел на часы. Было уже около пяти.
   - Давай Алесь к бабушке вернёмся. Чтобы она не волновалась - сказал Василь и заметил, что Алеся побледнела.
   - Ты как себя чувствуешь, не устала? - поинтересовался.
   - Немного - ответила девочка.
   - Слышь, Алесь, давай ты на плечи мне сядешь. Так тебе легче будет, и мы быстрее дойдём.
   - А ты не упадёшь? - спросила девочка.
   - Исключено. Я знаешь, какой сильный? Ты для меня очень лёгкая.
   Миха присел на колени и, удобно расположив девочку на своих плечах, осторожно поднялся и пошёл к магазину.
   Возле магазина он осторожно опустил её на землю.
   - Василь, а ты не устал? - спросила Алеся.
   - Ничуточки. Я ведь тренированный. У нас знаешь, какие марш-броски бывают? По десять километров с полной выкладкой приходится бегать.
   - А что такое выкладка? - не переставала донимать Миху девочка.
   - Это когда ты на себя надеваешь вещь-мешок с продуктами и личными вещами, да ещё и свёрнутую шинель. А в руках оружие, на поясе боеприпасы и штык-нож. Вот после такой пробежки конечно устаю. Но я быстро восстанавливаю силы. Я ведь ещё со школы футболом занимаюсь. Это тоже помогает. А чтобы усталость с ног побыстрее ушла хорошо бы ноги в реку опустить и посидеть так минут десять. После этого никакой усталости не чувствуешь. Ты уже беги к бабуле своей, а то волноваться будет.
   - Василь, ты приходи почаще. А то мне скучно одной и не играет со мной никто. Мне всегда с тобой интересно.
   - Как будет свободное время, обязательно приду. Ну, пока.
   - Пока.
  
   В своё расположение в гарнизоне дивизии ракетчики вернулись только в конце августа. Да и то всего на две недели. Надо было привести в порядок и подремонтировать боевые установки и транспортные средства. Время для солдат было напряжённое. На сентябрь были назначены учения ракетного дивизиона на территории полигона армии под Гродно. Офицеры и прапорщики, не видевшие продолжительное время свои семьи, старались спихнуть как можно больше дел на старослужащих и пораньше улизнуть домой. Дедам же приходилось часто допоздна работать в мастерских и техпарке. Михе никак не удавалось попасть в магазин в те дни, когда работала тётя Валя. Через неделю её сменщица сказала, что она взяла несколько дней за свой счёт. Миха начал волноваться. Он не без оснований подозревал, что случилось что-то с Алесей. Однажды в пятницу он выпросил у командира своего взвода разрешение отвезти бобины со старыми фильмами в клуб офицеров вместо Прошки, который обычно это делал. На обратной дороге Василь вышел из автобуса на одну остановку раньше и пошёл к дому, где жили тётя Валя и Алеся. Дома Василь никого не застал, но от соседей узнал, что Алесю положили в больницу и бабушка почти каждый день, вот уже почти неделю, проводит с внучкой. Он написал записку и воткнул в дверь. На следующий день, после обеда дежурному дивизиона позвонили с КПП и позвали к телефону Василя. Поговорив по телефону с дежурным по КПП, Василь узнал, что тётя Валя сегодня до шести часов будет работать в магазине, и просила его обязательно зайти.
   - Командир, я в магазин сгоняю. Только узнаю, что там с Алесей случилось, и вернусь - сообщил Миха своему другу сержанту Кривенцу.
   - Валяй. Я в парке буду со всеми, в мастерской. Сегодня ещё много надо бы сделать - согласился тот.
   Вася выскочил из казармы и побежал напрямик через плац.
  
   - Добрый день тётя Валя - влетел в магазин, запыхавшийся от бега Василь.
   Продавщица повернулась в его сторону, и Миха увидел её мрачное лицо. Она выглядела усталой. Лицо казалось изможденным, а под глазами образовались тёмные мешки.
   - К сожалению, день не очень добрый - ответила, не здороваясь, продавщица и тяжело вздохнула.
   - Что случилось? С Алесей плохо? В больнице-то что говорят? - хриплым от волнения голосом выпалил ряд вопросов Василь.
   - Ох, Василёк, плохо дело. Ослабла моя Алесенька очень сильно и в больницу её положили. Сейчас под капельницей лежит. Кровь ей очищают. Слава Богу, хоть прошлая ночь прошла спокойно. Доктора говорят, что капельница может её поддержать немного времени, но переливание крови необходимо. Самое плохое, что доноров с такой кровью, как ей нужна, нет в области, да и республике пока тоже не нашли. Переливание нужно делать не позже конца следующей недели иначе может развиться рак крови и жить ей останется не более нескольких дней. И за что, Господи ты послал нам такое наказание - она отвернулась и только подранивающие плечи выдавали то, что она беззвучно плачет. Но Валентина Ильинична пересилила себя и, глубоко вздохнув сказала:
   - Вот как в жизни несладко бывает, Василёк.
   - Какая группа крови нужна Алесе? - тихо спросил Миха, опустив голову и угрюмо уставившись на носки своих сапог.
   - Очень редкая, первая группа. С такой группой есть несколько доноров в республике, но самое неприятное, что ей и этого мало. Ей нужно чтобы и резус совпадал. А резус у неё отрицательный.
   - Тёть Валь, так у меня точно первая группа крови, вот только не уверен какой у меня резус. Мне в детстве, помню, мама говорила, что в случае если я серьёзно заболею, то мне только моя группа крови подойдёт. Может и резус совпадёт. Надо бы только анализ крови сделать. Я ей дам свою кровь для переливания.
   Тётя Валя беспомощно опустилась на стул, неотрывно глядя на Василя и боясь поверить в то, что само провидение в лице этого паренька даёт шанс на спасение внучки.
   - Сынок, Христом Богом прошу, помоги если можешь. Не откажи сиротинке, внученьке моей Алесеньке. Век буду Господа молить за тебя и за родителей твоих.
   - Ну что вы тётя Валя, не надо. У нас, наверное, в санчасти должна быть лаборатория. А санчасть ведь сразу же за забором, у казармы танкового полка. Там ведь и проход есть. Я послезавтра отпрошусь и сбегаю, попрошу, чтобы анализ крови на резус и группу крови взяли. Чтобы не ошибиться. А вы подойдёте потом и попросите их, чтобы они быстрее результаты сделали. Раньше я не смогу. Ну, всё тёть Валь, мне уже бежать надо, а то все работают, ведь завтра дивизион под Гродно отправляется, а я на две недели заступаю в наряд по казарме. Моему взводу надо ещё много работы сделать, наверно придётся допоздна пахать. До свиданья тёть Валя.
   - Храни тебя Господь, сынок. Добрая у тебя душа. А ты зайди ко мне вечерком. Завтра я допоздна работаю, до семи. Ну, беги - ответила окрылённая надеждой женщина.
  
   Два дня для Михи пролетели как несколько минут. Он, как и обещал, сдал анализ крови и на следующий день, вечером зашёл вечером на несколько минут в магазин. Продавщица хоть и была сильно взволнована, но выглядела лучше, чем в последний его визит. Она передала ему привет от Алеси и ещё дала ему тарелку блинов, которые напекла специально для него.
   - Василёк, я утром в госпиталь заходила. Подошла твоя кровь. Я уже результаты анализа главврачу в горбольницу, где Алеся лежит, отнесла. Завтра он скажет, когда переливание можно будет сделать. Я его попросила, чтобы он, если можно, не затягивал.
   - Только тёть Валь, я могу после пяти вечера. Наш дежурный домой уходит обычно в четыре часа, а приходит поздно. Так что я успею. Ведь мне говорили, что это с подготовкой и отдыхом займёт не более трёх-четырёх часов. Можно будет и не отпрашиваться. Ведь у нас нет людей для замены, наверняка не отпустит. А мой напарник меня подменит, я с ним уже договорился. Только если у вас какая-то гражданская одежда есть дома, я бы переоделся чтобы на патруль ненароком не наскочить.
   - А кто у тебя дежурный то? Может мне прийти да попросить? Вдруг он человек сердешный, войдёт в положение.
   - Не знаю, но не хотелось бы его просить. Мы с лейтенантом Лебедевым в хороших отношениях, но он месяц назад женился и как-то стал нас, старослужащих, сторониться. Да к тому же, "салага" он ещё. Всего второй год службы у него.
   - Я не знаю, что он за человек, этот твой Лебедев. Но я поспрошаю у знакомых. Одеждой я тебя обеспечу, не велика задача.
   - Ну, хорошо тёть Валь, Алесе привет от меня. Скажите, пусть не унывает. А я побежал назад. До завтра.
   - До завтра милок.
  
   На следующий день, вечером, продавщица сообщила ему, что лечащий врач подготовит всё к 6 часам вечера в субботу, как раз через день. Василь всё сомневался - сказать Лебедю или нет. Но всё взвесив он всё-таки решил не говорить. Кто его знает, как тот себя поведёт, а рисковать он не хотел. Важнее всего было без риска попасть в больницу и дать Алесе кровь.
   Лейтенант в субботу ушёл раньше обычного - в четыре часа. Подождав сорок минут, Миха подошёл к Вене Рязанкину, своему напарнику и проинструктировал что говорить, если случится что-то непредвиденное.
   - Да придумаю чего-нибудь. Не впервой, сам знаешь. Не боись, делов то всего на каких-то три-четыре часа. А Лебедь сам придёт не раньше десяти. Ну, если задержишься, скажу что в парке ты или ещё чего-нибудь придумаю. Давай дуй, как раз самое время, все к ужину готовятся. В парке нет никого.
   Миха без проблем из своего парка, где его подстраховал Пиля, который дежурил на КПП, перелез через забор возле бани. В больнице он был без опозданий.
   Алеся уже лежала в операционной, где должно было состояться переливание крови. Василь увидел её очень бледную и ослабленную болезнью. На его приветствие и улыбку она только следка подняла для приветствия руку и прикрыла глаза.
   - Давайте молодой человек, ложитесь на кушетку рядом и снимите гимнастёрку. Переливание займёт не более двух часов. Потом вы полежите ещё с полчаса и поужинаете у нас в столовой. Донорам обязательно надо поесть после переливания и выпить полстакана красного вина. Это стимулирует регенерацию утерянной крови. Полностью кровь восстановится через две-три недели - сказал врач.
   - Ну и хорошо. А ты Алеся, завтра проснёшься, и тебе обязательно будет лучше. Ты ведь знаешь, я не обманываю никогда - сказал Василь и закатил рукав рубашки. Но девочка была так слаба, что ничего не ответила.
   Вся операция заняла около часа. Миху накормили, и доктор осмотрел его. Он задал пару вопросов о его самочувствии. Миха не чувствовал особых изменений. По результатам осмотра доктор не нашёл ничего подозрительного и, разрешив ему выпить 150 граммов положенного донору красного вина, попрощался. Перед уходом из больницы Василь попросил медсестру, чтобы она разрешила ему попрощаться с Алесей. Он подошёл к кровати на которой она спала и, присев на корточки, взял в свои руки её маленькую ладошку. Ладошка была прохладной. "Ничего принцесса, моя кровь согреет тебя и ты снова будешь весёлой " - мысленно сказал девочке солдат. Побыв с девочкой пару минут, Василь тяжело поднялся и медленно двинулся к выходу. В голове немного шумело и ноги отяжелели.
  
   Возле забора гарнизона Миха почувствовал, что в шум в голове усилился и кровь сильно стучала в висках. "Придётся отдохнуть немного. А то если придётся смываться не дай Бог упаду и поймают. Ну его к лешему, надо наверняка всё делать, без риска. " Он посмотрел на часы. Было без четвери десять. '' У меня ещё есть по крайней мере полчаса. Пойду посижу на лавочке возле бани, минут пятнадцать пока полностью стемнеет, а потом двину в казарму. Там тихо и никого не бывает вечером'' удобно улёгшись на лавку Миха стал смотреть на небо. Шум в ушах становился всё тише и тише. Но веки через некоторое время налились свинцом и предательски закрылись.
  
   - Дневальный! - закричал с дежурки лейтенант Лебедев.
   Веня Рязанкин, куривший на подоконнике возле открытого окна в туалете затушил сигарету и пошёл в дежурку дивизиона.
   - Здесь я товарищ лейтенант.
   - Отвечайте по уставу, ефрейтор - плохо скрывая злость, громко сказал лейтенант. Веня почувствовал, что сейчас ему придётся туго. Застегнув на всякий случай воротник гимнастёрки и подтянув ремень, принял стойку смирно.
   - Товарищ лейтенант, дневальный по дивизиону ефрейтор Рязанкин по вашему приказу явился! - отрапортовал он.
   - Где, говоришь, Михайличук делся? На нашем КПП?
   - Так точно. Он мне сам это сказал.
   - Да нет там его. Ты что его покрывать собрался? Меня в дураках оставить захотели? Да я вас обоих на "губу" определю. Уже час двадцать ночи. Докладывай - где он?
   - Не могу знать, товарищ лейтенант. У него там девчонка есть из текстильного ПТУ, что за забором нашего стадиона. Может он с ней через забор общается. Да придёт он скоро, не волнуйтесь.
   - Я вас не спрашиваю ефрейтор, что мне делать. Идите, ефрейтор Рязанкин, и проверьте всё в расположении части. Вон отсюда! - вдруг заорал почти всегда спокойный лейтенант. Веня пулей вылетел из дежурки и поплёлся в самый дальний угол казармы к ленкомнате. Руки от злости у него тряслись.
   Лейтенант смотрел в окно. Не в силах принять решение он встал, подошёл к окну и, достав из пачки сигарету, закурил. Сделав две-три затяжки, он с силой вдавил сигарету в пепельницу полную окурков и решительно снял трубку телефона.
   - Дежурный по гарнизону капитан Гранов - послышался в трубке голос. Лебедев доложил капитану о самовольной отлучке своего дневального и высказал предположение, что тот может находиться где-то недалеко по периметру расположения гарнизона дивизии с девушкой. В гарнизонный наряд сегодня заступили артиллеристы. Начальник штаба артполка капитан Гранов и командир полка подполковник Бартышев после драки с ракетчиками давно искали повода хоть как-то отомстить "дедам" дивизиона. А за одно и насолить командиру дивизиона Махонину, которого они давно недолюбливали. И вот совсем неожиданно ситуация повернулась в их пользу. Гранов, не думая долго, позвонил своему командиру. После недолгого обсуждения они решили послать наряд свободный от вахты на поиски солдата ракетчиков.
   - Младшего сержанта Аветисяна отправь старшим. Это же тот самый Михайличук из-за которого и началась тогда драка. Сурен его из-под земли достанет - посоветовал капитану подполковник.
   - Хорошо Григорич, никуда он не денется. Да и Махонин наконец-то по шапке получит. Теперь его никто не сможет защитить. Ситуация-то серьёзная. Тут как-никак на дисбат тянет.
   - Без всякого сомнения, Виктор. Ты вот ещё что, завтра же по утру подготовь рапорт и отошли его в военпрокуратуру с посыльным. Солдата того на городскую " губу" под конвоем отправь. А я сам туда заеду и обрисую ситуацию как надо. Есть там у меня земляк один. Из Твери тоже. Ну, пока.
   - Спокойной ночи, командир.
  
   ....Василь вошёл в тёплую воду и поплыл к лодке. Микола развернул лодку, в которой сидела Алеся с бабушкой Валей, чтобы было легче на неё взобраться. Алеся звонко смеялась и махнула ему рукой.
   - Василь, ты хорошо плаваешь. - Сказала она.
   - Он у нас всегда дальше всех и быстрее всех плавал - сказал Микола.
   - Микола, а давай на перегонки - сказал Василь, ухватившись за край лодки - вы на лодке, а я вплавь. Идёт?
   - Давай, если хочешь. А далеко? Я предлагаю до косы. До вон той трубы. Помнишь, как мы перед армией флаг на неё повесили?
   - А ты ещё и пустую бутылку от кваса сверху прицепил. Конечно, помню. Хорошо, давай догоняй - сильно оттолкнулся от лодки и отплыл немного в сторону чтобы Микола не задел его веслом.
   - Вась, а может лучше в лодку сядешь? Покатаемся - сказала Алеся.
   - Конечно, Алеся. Вот возле той трубы я и залезу в лодку - ответил, отфыркиваясь, но продолжая плыть Василь....
  
   Сильный удар в голову прервал сон Василя. Сонный Миха не мог понять, что происходит. Ещё один удар еле поднявшемуся на ноги бойцу Сурен нанёс прямо в нос. Василь слабо стоящий на ногах сделал шаг назад и перевалился через лавку. Из носа брызнула кровь.
   - Поднимите его - скомандовал младший сержант. - Ну что, шакал, вот и твоя очередь пришла. Ну, как? Приятно землю нюхать и кровью умываться, а? Жаль, что я в карауле, а то бы ты передо мной на коленях по пояс в крови ползал. Ведите его в комендатуру.
   Василь зажал пальцами нос и шёл сильно шатаясь со стороны в сторону. Сурен при каждой возможности толкал его в спину. Михайличук после этих толчков с большим трудом сохранял равновесие. Но пару раз он всё-таки упал. В комендатуре ему дали возможность смыть кровь и заткнули ватой с перекисью водорода нос, чтобы остановить кровотечение. Старший патруля, младший сержант Аветисян, объяснил начкару синяки и кровотечение тем, что задержанный ракетчик пытался оказать сопротивление, а потом пустился бежать и споткнувшись в темноте упал и разбил нос. Василя посадили в карцер. Миха сел на откинутую полку-кровать. Голова сильно гудела и он чувствовал себя разбитым. Всё тело ныло, а в висках снова начала сильно стучать кровь.
  
   - Подьём, рядовой Михайличук. Выходи на строевую подготовку - рявкнул караульный, открывший двери карцера. Миха из-за сильной головной боли почти не спал всё ночь. Только перед самым утром он провалился в глубокий сон часа на полтора. Ракетчик, с трудом держась за стенку, встал и вышел из карцера в коридор.
   - Задержанный руки за спину и шагом марш вперёд - скомандовал караульный.
   Миху вывели во двор на маленький плац, где заставили ходить строевым шагом. Изрядно ослабший от бессонной ночи и побоев, не восстановивший силы после переливания крови Миха через минут десять ходьбы строевым шагом из-за сильного головокружения потерял сознание. Попытки командами поднять с земли упавшего бойца не дали никакого результата и командир караула тут же доложил о случившемся дежурному по гарнизону капитану. Тот сильно испугался и немедленно вызвал скорую помощь из санчасти. Врач определил сильное истощение организма бойца и предписал ему неделю постельного режима в санчасти. Миха под охраной провёл в там неделю. Дело же его капитан Гранов немедленно отправил в военную прокуратуру города. Подполковник Бартышев всеми силами способствовал, чтобы ракетчика осудили как можно быстрее, до возвращения дивизиона с учений. Следователь, навещавший Миху и задававший ему вопросы, расценил его молчание, как злостное нежелание говорить правду. Суд по делу рядового Михайличука состоялся через два дня после выхода его из госпиталя и был очень непродолжительным.
   - За самовольную отлучку с оружием во время несения службы в отсутствие части, находящейся на учениях, а также за пьянку и драку с патрулём при задержании, трибунал приговаривает рядового Михайличука к двум годам службы в дисциплинарном батальоне дополнительно - прочитал приговор судья. Миху вывели под конвоем из зала суда и посадили в "воронок".
   "Жаль, батя не поймёт. Наверное он меня будет ненавидеть за дисбат. Тяжело ему будет объяснить, почему всё так произошло. Дёрнул же меня чёрт сесть на эту лавку. Надо было лезть сразу через забор. Пиля помог бы добраться до казармы. А листья уже желтеть стали. Скоро уже наши на "дембель" пойдут. Так и не попрощаюсь с ними" - размышлял с тоской о том, что случилось Василь по дороге к новому месту службы в "воронке". На душе было скверно. "Хорошо, что есть надежда на выздоровление Алеси. Всё равно надо было это сделать. Круто наверно в дисбате придется, но буду держать себя в руках. Может как-то скинут хоть полгода. " - Миха вздохнул тяжело.
  
   Алесю выписали через три недели из больницы. Лицо девочки было уже не таким бледным. Бабушка Валя радовалось тому, что внучка быстро поправлялась. К приятным новостям добавилось и то, что райздрав сразу же выделил путёвку в Крым в санаторий для восстановления здоровья. Военторг выдели из кассы взаимопомощи для поездки пособие в размере двухмесячной зарплаты и Валентина Ильинична уехала с внучкой в Крым до середины октября. Алесе пошёл на пользу морской воздух и свежие фрукты которых в санатории было полное изобилие.
   После возвращения она вышла на работу и всегда старалась быстрее вернуться домой к своей внучке. Алеся часто спрашивала, не видела ли она Василя. Но продавщица несколько недель к ряду не видела парня. "На полигоне, наверное" - думала она. Чем больше проходило дней без спасителя Алеси, тем тревожней становилось на душе у Валентины Ильиничны.
  
   Как-то раз Алеся попросила в субботу взять её с собой на работу.
   - Я его обязательно сегодня встречу, вот увидишь бабушка.
   - Будем надеяться. Хорошо, я возьму тебя. Может и впрямь тебе удача улыбнётся, и ты встретишь его. Хотя если бы он был в гарнизоне, то я уверена, он обязательно бы зашёл в магазин.
  
   Долго гуляя возле магазина, Алеся решила сама найти Василя. Она пошла в сторону, где располагались казармы. Недалеко возле одной из казарм курили два офицера.
   - Дяденьки, а где казарма ракетчиков? - спросила девочка.
   - А ты кто такая, и зачем тебе казарма ракетчиков?
   - Я Алеся. Мне одного знакомого надо найти. Его зовут Василь. Может, вы знаете его?
   - Нет, Мы не знаем такого. Но если хочешь, зайди вон в те двери и подымись на второй этаж. Там находится дежурный ракетчиков. Он тебе поможет - сказал один из офицеров, указав на здание напротив.
   Девочка побежала вприпрыжку к указанным дверям и, с трудом их открыла. Поднялась по лестнице на второй этаж. Там она немного отдышалась и зашла в казарму ракетчиков. Дневальный, услышав скрип двери, быстро принял стойку смирно. Увидев девочку, он от неожиданности не знал что делать.
   - А ну, быстро уходи отсюда. Здесь нельзя посторонним - зашипел на неё вполголоса солдат.
   - Я не посторонняя. Я Василя ищу - ответила девочка, продолжая идти по коридору.
   Но дневальный схватил её за руку и хотел её вывести из расположения ракетчиков.
   - Пусти, мне больно - вскрикнула Алеся.
   - Шальнев, что там происходит? - раздался голос дежурного по дивизиону, услышавшего шум и детский голос в коридоре.
   - Товарищ лейтенант, тут девочка. Она ищет кого-то - увидев выходящего из дежурки офицера, доложил дневальный и отпустил руку девочки.
   - Не кого-то, а Василя - сказала девочка.
   - Василя, так Василя. Правда Василей в мире много. А фамилию его ты знаешь?
   - Михайличук его фамилия.
   Офицер ответил не сразу, он думал, как ответить незнакомой девочке помягче.
   - Да перевели его в другую часть. Теперь он далеко отсюда, под Брестом, - ответил лейтенант - в дисбате.
   - А назад он когда приедет теперь?
   - Нескоро девочка. А ты сама или кто взрослый с тобой?
   - Я с бабушкой. Она в магазине работает. Я вот пришла, чтобы найти Василя. А то он что-то давно к нам с бабушкой не заходил.
   - Ну, вот я рассказал всё что знал. А теперь беги к бабушке. У нас здесь нельзя долго посторонним находиться. До свидания.
   - До свидания - сказала на прощение Алеся, расстроившись от неприятного известия.
  
   Она медленно брела по асфальтовой дорожке почти полностью усеянную опавшими осенними листьями. Несильный ветер кружил эти листья и бросал прямо под ноги девочке. Возле магазина никого не было. Алеся зашла внутрь и присела на стульчик в подсобке.
   - Ты чего такая невесёлая. Не нашла? Да не горюй. Приедет он скоро с полигона и мы его сразу же в гости к себе заберём - попыталась подбодрить внучку продавщица.
   - Бабушка, а Василя перевели в какой-то дисбат. И он не приедет.
   - Ты откуда это взяла? Кто тебе сказал.
   - Я сходила к ракетчикам в казарму. Офицер мне сказал, что он теперь служит под Брестом. А что такое дисбат, бабушка?
   - Это воинская часть такая - рассеянно ответила бабушка и присела на стул.
   "Не может этого быть. За что в дисбат-то? К Сергеичу надо бы сходить, разобраться. Не по-людски это, не по-божески. Дура я старая. Надо было всё рассказать тому Лебедеву перед переливанием. Почему за добро хороший парень страдать должен? Сегодня же непременно схожу к подполковнику" - пронеслись в голове у продавщицы тревожные мысли.
  
   Дом, в котором была квартира Махонина, находился совсем недалеко от переулка, где жила Валентина Ильинична.
   Подполковник Махонин смотрел телевизор, когда раздался звонок в дверь его квартиры.
   - Петь, я открою - раздался голос жены с кухни.
   Жена Петра Сергеевича Махонина открыла входную дверь. Перед ней стояла пожилая женщина.
   - Здравствуйте. А Пётр Сергеич дома?
   - Да - растерянно ответила жена подполковника - А вы, простите кто? И что вас привело сюда?
   - Меня зовут Валентина. Я работаю продавщицей в гарнизоне дивизии. Мне бы поговорить надо об одном солдате с подполковником.
   Услышав голос Валентины, Пётр Сергеевич поднялся с кресла и вышел в коридор.
   - Привет Ильинична. Ты-то какими судьбами?
   - Извините меня, пожалуйста, за непрошеный визит Пётр Сергеевич, но мне очень надо поговорить с вами.
   - Да проходите в комнату - засуетилась жена подполковника - Я не буду вам мешать. Вот только чаёк согрею и принесу.
   - Было бы очень кстати. - Согласился с женой хозяин квартиры.
   - Секретов у меня нет ни от кого, и вы нам не помешаете - сказала Валентина.- А от чая не откажусь. Прохладно сегодня на улице.
   Подполковник и Валентина прошли в комнату. Валентина, хоть и встречалась часто с подполковником и была с ним в приятельских отношениях, в его квартиру попала впервые.
   - Присаживайся Валентина Ильинична - предложил подполковник, проводив её в комнату - А я жене подсоблю пока. Чашки, ложки принесу. Посмотри телевизор пока.
   - Хорошо, Сергеич, подожду - ответила Валентина и стала рассматривать комнату. В углу комнаты, возле выхода на балкон стоял телевизор, слева стояла мебельная "стенка". Ближе к входу в комнату, в первой секции за стеклом с книгами стояли фотографии. У противоположной стенки стоял, как раз напротив телевизора диван, а с правой стороны возле входа два кресла. Возле дивана впереди стоял большой журнальный стол. В комнате было очень чисто и уютно. Валентина, окинув взором комнату, перевела взгляд на фотографии. Одна из фотографий была очень давняя. На ней был молодой лейтенант в военном кителе старого образца и красивая русоволосая девушка. "А они красивы были в молодости"- подумала Ильинична о подполковнике и его жене. На другой фотографии было видно вручение награды Петру Сергеичу у флага на плацу перед строем. Далее была семейная фотография, на которой были изображены подполковник в военной форме, его жена, улыбающийся молодой человек, держащий на руках годовалого белобрысого мальчика и молодая женщина обнимающая мужчину за пояс и положившая ему голову на плечо.
   В комнату зашёл Пётр Сергеич с чашками, сахарницей и ложками, лежащими на подносе.
   - Сергеич, дай-ка я помогу тебе - сказала Валентина, поднимаясь с дивана.
   - Ты, Валентина, лучше вон там, на стуле, возле окна, возьми скатерть и застели столик, пожалуйста.
   Вместе они расставили всё на столике. Как раз в это время подошла жена подполковника с чайником и подставкой.
   - Валентина вы варенье любите или мёд? Я принесу сейчас.
   - Да не беспокойтесь. Я вам и так много хлопот доставила.
   - Какие уж тут хлопоты? Хорошему человеку в доме мы всегда рады - поддержал гостеприимную жену Пётр Сергеич.
   Жена подполковника снова вышла на кухню и принесла свежий нарезанный батон, масло на блюдце, баночку брусничного варенья и мёд.
   - Вот угощайтесь Валентина, простите, не знаю вашего отчества.
   - Ильинична я. А как вас величать по батюшке?
   - Ольга Ивановна. Но лучше зовите просто Оля, мне так привычнее.
   - И вы меня тогда тоже называйте Валя.
   - Ну, давайте уже к чайку приступим - подытожил процедуру знакомства Пётр Сергеич, разливая чай в чашки.
   - Ильинична, ты не стесняйся, бери хлебушек, масло варенье.
   - Спасибо Сергеич. Хорошо у вас в квартире очень уютно. А кто это там, на фото? - спросила Валентина и показала рукой на семейное фото.
   - Это мы Петей, наша доченька, Иринка, и зять с внуком, Кирилл и Серёженька.
   - Красивая молодая пара. Это вы после свадьбы или до? - спросила гостья, указывая на фото с молодыми Петром и Олей.
   - Это мы ещё до свадьбы. Как раз после окончания училища - пояснил подполковник и продолжил - Ну, так какой у тебя разговор ко мне? Говори, не тяни.
   - Я хочу разобраться в одном вопросе. Даже не знаю с чего начать. Хочу узнать правду, что случилось с одним пареньком с твоей, Сергеич, части. Зовут Его Василём, а фамилия Михайличук?
   - Ааа, этот - лицо подполковника стало мрачным. Жена взяла его за руку.
   -Только не волнуйся Петя, прошу тебя.
   - Засранец он. Василь твой. Столько крови мне попортил.
   - Из-за него у Пети большие неприятности по работе - пояснила жена.
   - Неприятности это когда кот нагадил в неположенном месте в квартире. Это неприятности. А этот мне такие проблемы организовал, что и не знаю, как это откликнется перед моей демобилизацией. Прошу прощения, но мне надо покурить. Я выйду на несколько минут на лестничную площадку - Валентина и Оля замолчали, чувствуя неловкость друг перед другом.
  
   Подполковник накинул на плечи бушлат и вышел из квартиры. Он закурил и спустился по лестнице на пол-этажа вниз к окну, где стояла банка с окурками. За окном стояла поздняя осень. Почти все деревья стояли без листьев. Махонин очень переживал после того, как этого пьяницу и драчуна хохла отправили в дисбат. Хоть это и произошло в отсутствии дивизиона и его лично, всё-таки он чувствовал свою вину. Напрямую его никто не обвинял и командир дивизии пока не знал, стоит ли наказывать Махонина за тот инцидент. Но подполковник опасался, что перед демобилизацией не получит очередного звания. А от этого зависит его пенсия и перспективы получения квартиры на юге, куда он собирался переехать. "Сморчок. Приспичило ему перед самым дембелем нажраться. Водки, понимаешь, гадёнышу захотелось. Почувствовал себя "дедом", думал всё ему можно. Ещё и драку устроил с патрулём. И чего это Валентина хочет от меня? Не буду я ничего делать одолжение, чтобы помочь этому сосунку. А может она просто узнать хочет, что тогда случилось или знает что-то, что я не знаю? Ладно, надо успокоиться, вряд ли она со злом пришла или по чьей-то просьбе. Совсем не похоже на неё" - думал полковник, смотря в окно.
  
   - Знаете Валентина, - прервала затянувшуюся паузу жена Махонина - Петя очень нервничает из-за того случая.
   - Не думаю, что этот парень способен был сделать что-то плохое. Я вот и пришла всё выяснить. Мне кажется, что-то здесь совсем не так. Что-то не сходится. Оля, а Сергеич вам говорил, что именно произошло. Я, похоже, чего-то своим старческим умом не понимаю
   - Просто вы не всё знаете. Когда в сентябре дивизион был на учениях этот солдат ушёл в самоволку к какой-то девахе да и напился там. Дежурный дивизиона отсутствовал тогда, а когда вернулся и узнал, что тот отсутствует, сразу же доложил дежурному по гарнизону дивизии. А когда патруль нашёл его спящим возле бани за забором гарнизона, тот устроил драку с ними. Вот за это его и отправили в дисциплинарный батальон под Брест в Жабинку.
   - А сколько он там будет?
   - Суд дал ему два года. Максимум что могли присудить. Ему ещё повезло, что дезертирство не присудили. Правда Пётр говорил, что по закону дезертирством считается отсутствие солдата на время более трёх суток. Хотя командир артполка Бартышев настаивал именно на дезертирстве. Но ты ведь знаешь, что командир дивизии генерала получил недавно, вот он и вмешался. И Бартышев с Грановым языки поприкусили. Да к тому же и не по закону это было. Гадкие они всё-таки люди как оказалось.
   Хлопнула входная дверь. Пётр Сергеевич разделся в прихожей и вернулся к оживлённо беседующим женщинам.
   - Ну, вот я и вернулся. Оля, подогрей чайник, остыл-то поди.
   - Сейчас. Петь, я рассказала Валентине, как всё было. Ну, я пойду, подогрею чай - сказала мужу жена.
   - А когда это случилось Сергеич?- спросила Валентина.
   - Как раз как мы только уехали на армейский полигон. В начале сентября это и случилось.
   Валентина почувствовала, как похолодело в груди и больно укололо в самое сердце.
   - Пётр Сергеич, таблетка валидола у тебя найдётся, а то что-то нехорошо мне.
   - Ты что Валентина. Да что ты разнервничалась то так. Я не переживаю так сильно. А ты-то чего? - ответил подполковник, доставая из шкатулки стоявшей возле телевизора пачку валидола и протягивая её продавщице.
   - Ну что ты Валь, успокойся. Не надо так волноваться, у тебя ведь внучка. Тебе нельзя болеть и переживать из-за чепухи. Кстати как там внучка? Слышал поправляться стала?- подполковник сел рядом с Валентиной Ильиничной и взяв её руку в свою стал успокаивать. Валентина молча сидела, положив под язык таблетку валидола. В это время в комнату с чайником вошла жена подполковника.
   - Валя вам плохо?- спросила она взволнованно.
   - Уже нет. Потихоньку отпускает - ответила гостья - Простите, что напугала вас. Но на то есть веская причина для переживаний. Я сама виновата во всём и парень здесь не причём.
   Хозяева недоумённо переглянулись.
   - Ты что хочешь сказать, что сама его напоила? - обескуражено спросил подполковник.
   - Нет, Пётр Сергеич, не то ты говоришь. Я имела в виду, что он в тот день спас жизнь моей внучки. Правда надо всё точно вспомнить по дням и часам. Если только это точно совпадает, то парня выручать надо. Виновна я оказалась перед вами обоими.
   - Что ты говоришь, Валентина? Я тебя не понимаю. Объясни яснее - попросил сбитый с толку хозяин дома.
   Валентина Ильинична глубоко вздохнув, начала рассказывать всё, что произошло в конце лета и в начале сентября. Она несколько раз останавливалась от сильного волнения и, тяжело переведя дыхание, продолжала дальше. Махонины внимательно выслушали её рассказ. В комнате повисла напряжённая тишина. Через полминуты Ольга подсела поближе к гостье и обняла её за плечи.
   - Ну, всё, всё. Валя не волнуйся - перешла она на "ты" потрясённая рассказом гостьи.
   - Вот гадина - произнёс подполковник.
   - Ты это о ком?- спросила недоумённо жена.
   - Да о Бартышеве. Он же, змей подколодный совсем не так всё обрисовал. Так всё намалевал, как будто мой боец бросился тогда пьяный на его солдата, который был старшим патруля и чуть не убил его. Говорит, что Михайличук вспомнил тому старую обиду, драку "дедов". Теперь я понимаю всё. Этот гад насолить мне хотел. Чувствовал я, что Бартышев недолюбливал меня. Наверное, из-за того, что я с комдивом знаком. Но подлости такой я от него не ожидал. А парня действительно жаль - сказал озадаченный новыми обстоятельствами подполковник и вышел в коридор. Рука механически потянулась в карман за сигаретами. Но подполковник неожиданно раздумал и пошёл на кухню.
  
   - Господи Валя, как же тебе повезло. Алеся то как? Выздоравливает?
   - Да, Оля. Спасибо пареньку этому. Хорошая у него душа. Добрая. Он и гулял с ней, когда было время. А сейчас вот попал сам в беду. Знаешь, он мне рассказывал, что девочка одна его знакомая умерла от порока сердца прошлой осенью. Он говорил, что Алеся похожа на неё. Я вот думаю, что он из-за этого решился на всё это.
   - Какая разница, Валя? Ведь сделал он это от чистого сердца. Жаль, что всё так против него обернулось и что Петра тогда не было здесь. Я вот представила себе, как бы мы чувствовали себя, если бы с нашим внуком случилось бы такое, не дай Бог. Да я бы рассудок потеряла. Знаешь, если рассказать кому, так не поверят же.
   - Нет, Ольга, должны поверить. Я ему, Василю, обещала, что Господа за него и за его родителей молить буду. Могу представить каково им-то сейчас, родителям его. Ведь наверняка им сообщили, что сыну присудили дисбат. Такой позор для родителей, особенно для отца. Это же, как в тюрьму попасть.
   - Валя, я попрошу Петра узнать адрес его родителей, и мы напишем им письмо. Успокоить их надо. Правду рассказать.
   - А ещё я хочу к комдиву поехать, в Слоним. Надо бы с ним поговорить. Может комдив поймёт? Да не может не понять, небось сам то дед уже.
   - Знаешь, нам с Петром неудобно как-то в это вмешиваться.
   - Да не надо вам ничего делать. Это моё дело
   -Я просто обязана это сделать. Ради Алеси и ради Василя. Да и Сергеичу помочь надо, справедливость восстановить.
  
   Пётр Сергеевич вернулся в комнату к женщинам.
   - Значит так. Обдумал я всё. Надо собрать документы, написать всякие бумажки, как для трибунала требуется, и подавать на пересмотр дела. Самых главных, Валентина, твоих показаний там не было. А в дивизионе попытаюсь узнать у старослужащих кое-что дополнительно. Может, кто из них что-то важное вспомнит. Ты, Валентина, молодец, что не постеснялась зайти. А то я бы так и носил грех за душой, так бы и считал этого парня подонком. Ты завтра работаешь, Валентина? - спросил в конце своей тирады подполковник
   - Да, Сергеич, работаю. Я теперь месяца два буду бессменно работать. Напарница моя увольняется. А чего ты спрашиваешь?
   - Зайдёшь ко мне после работы. Я подожду тебя в кабинете. Придётся тебе написать какие-то пояснения, как было на самом деле. Слушай, а он что, действительно был выпивши?
   - Да упаси Боже. Ему в горбольнице Алесин, лечащий врач, после переливания и обследования дал сто пятьдесят грамм красного вина к ужину, для восстановления крови. Если надо то он подтвердит. Слышь, Пётр Сергеич, ты мне скажи-ка, как лучше на приём к комдиву попасть?
   -Зачем тебе?
   - Хочу правду ему рассказать.
   - Мне неловко, Валентина перед офицерским составом. Подумают, что я для своей личной выгоды стараюсь.
   - Что неловко то? Я же не прошу тебя ни о чём. Только расскажи, как к нему попасть. Дел-то всего. А остальное это моё дело. Ему неловко, а этому твоему из артполка, забыла его фамилию, ловко было парня засадить ни за что, да к тому же ещё и совсем непричастных людей очернить?
   - Ну ладно, ладно, не нападай. Устрою я тебе встречу с генералом.
   - И на том спасибо. Сейчас мне уже домой пора, засиделась я. Спасибо вам за чаёк да за хороший разговор. Завтра после работы свидимся Пётр Сергеич. Ну, до свидания - сказала Валентина, застёгивая в коридоре своё пальто.
   - Да и тебе Валя спасибо. Заходи к нам с внучкой, живёшь-то рядом. Приятно было с тобой познакомиться - попрощалась жена подполковника.
   - Может проводить тебя Валентина? - спросил подполковник.
   - Спасибо за заботу Сергеич. Но незачем. Живу я недалеко, да и светло на улице - сказала продавщица, закрывая за собой дверь.
  
   Попасть к командиру дивизии Валентина Ильинична смогла только через две недели. Махонин подогнал свои дела так, чтобы самому приехать по службе в штаб дивизии в день, когда был приём по личным вопросам у комдива. Пётр Сергеевич взял Валентину с собой и привёз её в Слоним на своём служебном УАЗике. Беседа с генералом заняла у неё полчаса. Генерал внимательно выслушал её и записал имя солдата. После разговора он пообещал ей во всём разобраться незамедлительно и ходатайствовать перед воентрибуналом округа о пересмотре дела. После этого он вызвал к себе Махонина.
  
   - Разрешите войти, товарищ генерал-майор. Подполковник Махонин по вашему...
   - Да, да по моему приказу. Проходи, садись - оборвал доклад подчинённого комдив.
   - Ты вот скажи мне Пётр Сергеевич честно, неужель ты думаешь, что я бы не понял ничего, если бы ты мне сам доложил о том, как всё было? Или ты считаешь, если я генералом стал, то совесть должен был потерять и только о новом своём кресле и думать? Да за свою шкуру опасаться? Ты забыл, как мы с тобой в училище перед окончанием за девок наших с местными подрались? Ответь.
   - Нет, Михаил Фёдорович, не забыл. А доложить не доложил только потому, что сам всё узнал совсем недавно через Валентину, продавщицу в нашем гарнизонном магазине. Вы можете не верить мне товарищ ...
   - Да оставь этот тон Петр Сергеевич. Заладил - прервал починённого генерал, - ваше превосходительство ещё скажи. Мы здесь одни и разговор у нас мужицкий и откровенный. Так что давай, как и в училище, на ты и откровенно. Я знаю, что ты не шкура, иначе бы не разговаривал с тобой.
   - Ну, хорошо Миша. Для меня самого это был шок. Я ведь сам думал, что тот паренёк - гадёныш, каких немало в армию попадает. Признаюсь честно, корил себя за то, что не углядел в нём гниль. Но, видишь, как на самом то деле было? Оказалось что у того солдата крепкий мужской стержень. Да и доложили мне так, что всё казалось полной неправдой. И факты и рапорты.
   - Кто доложил?
   - Сначала мой начфин, лейтенант Лебедев. Ну а потом комполка Бартышев и его начштаба Гранов.
   - А что за человек этот Лебедев?
   - Да если честно пока не разобрался. До того случая вроде как ничего плохого сказать не мог о нём.
   - Сколько он служит уже?
   - Два года после училища.
   - Да, молод ещё. Ни опыта, ни чутья. Кишка тонка оказалась. Ну да ладно, "салагу" в покое оставим. А вот комполка Бартышев мне давно не нравится. Особенно с той драки, что летом у вас была. Наваляли тогда твои парни его служивым. Да слышал, краем уха, и по делу наваляли. Он ведь в штаб армии докладную насочинял и параллельно с кляузой на тебя мне в штаб армии отправил. Ты понимаешь, он же не понял, что вместе с тобой ещё и меня подставил. Но то было одно, а за такие дела как в случае с твоим солдатом никак спускать нельзя. Он, сволочь, думал, что мне насолит и себе очков наберёт у командарма. Но не получилось. А у меня получится. Напрямую я, конечно, ничего не сделаю, но когда мой сменщик приедет, я его попрошу. Ты же знаешь, паскуда подлый должен быть наказан. Ох и попасёт он северных оленей, я не привык пакости спускать. Если такое спускать, то рядовые в спину офицерам стрелять будут, в случае если воевать придётся.
   - А знаешь, кто вместо тебя приедет?
   - Да. Мне в прошлый четверг депеша из штаба округа пришла. Полковник Ушимцев из СибВо из Уссурийска. Он там танковым корпусом командовал. Я спрашивал у своих, что за человек, говорят мужик крутой, но справедливый. Ты что, переживаешь?
   - Нет, я не переживаю, сам ведь знаешь, служба моя заканчивается в следующем году.
   - Да. Знаю, Сергеич. Ну а дома как?
   - Нормально. Жене вот присвоили звание заслуженной учительницы Белоруссии. А дочь с внуком и мужем в Москве живут. Зять в оборонном институте учёным работает. Квартиру ждут. К нам иногда приезжают. Вот в прошлом году вместе в Крыму отдыхали.
   - А я вот уже свою внучку два года не видел. Она у меня такая выдумщица, потешная девчонка и очень сообразительная. Вот после нового года, когда дела сдам, возьму отпуск и к сыну с невесткой поеду. Жена то ездила недавно, а я не мог, сам знаешь служба. Ну да ладно. Езжай, Сергеич домой, и доведи дело до пересмотра. Я-то мешаться не буду, но и другим не дам. Понимаешь, о чём говорю.
   - Да, понимаю. Ты, Фёдорович, привет жене передавай. Доброго ей здоровья.
   - Спасибо Пётр, своим тоже передавай привет от меня. Даст Бог, может, и свидимся ещё где-нибудь за чаркой.
   - Всегда буду рад - офицеры встали из-за стола и крепко пожали друг другу руки на прощание.
  
   Ноябрь в Брестской области выдался дождливым и холодным. Василь с трудом освоился в дисбате с его жёсткой дисциплиной и с тяжёлой работой. Ежедневно с 7-ти утра до 10 вечера изнурительная строевая подготовка и работа на заливке бетона под новый ракетно-пусковой комплекс в лесу недалеко от Жабинки. Физически крепкий Миха первые недели практически валился от усталости к концу дня. Всё-таки сказывалась ещё слабость организма после переливания крови. Постепенно его молодой организм восстановился, и Василь привык к новым нагрузкам. Уставал он с каждым днём всё меньше и меньше. В ноябре зачастили дожди и, как на зло, он подхватил пневмонию. Когда пришла телеграмма из штаба армии о том, что приедет комиссия из Москвы для проверки плана строительства нового военного объекта весь батальон стал работать в любую погоду в три смены. Даже отменили строевую и выходной длился только пол дня. Однажды после ночной смены, промокший насквозь Василь с сильной температурой был доставлен без сознания в госпиталь в Бресте. В этот раз болезнь оказалась серьезной и почти неделю он провалялся на кровати. Врачи вкачали в солдата достаточно большое количество антибиотиков и болезнь отступила. Ослабленного болезнью солдата оставили в госпитале до полного восстановления ещё на две недели.
  
   Василь полулёжа на кровати, после утреннего приёма лекарств читал письмо от своих "дедов" которое ему вчера переслали из дисбата. Миха улыбался. Его друзья сослуживцы написали толстенное письмо. Почти каждый из старослужащих написал по полстранички или больше. Даже Прошка написал. Василю было приятно что друзья его поддерживали. Пиля написал, что все "деды" договорились после дембеля собраться в Бресте у его знакомых и, не заезжая домой, первым делом навестить Миху в Жабинке. А Прошка жалел, что не сможет приехать к нему в отпуск вместе со всеми, из-за госпроверки в Кап Яре. Написал даже комвзвода Чеботарёв.
   Двери в палату открылись и вошёл дежурный врач с медсестрой для осмотра больных. Василю пришлось отложить чтение. Доктор посмотрел нескольких солдат и подошёл к кровати Василя.
   - Ну, боец, как чувствуешь себя?
   - Да вроде ничего, только вот кашель иногда сильно мучает.
   - А спишь как?
   -В основном неплохо.
   - Так, понятно. Ну этого и следовало ожидать. Организм ещё ослаблен и тебе парень ещё надо будет у нас полежать. А от кашля хорошо бы молока тебе с мёдом - задумчиво сказал военврач что-то записывая в книгу осмотра больных - Ну, молока у нас на кухне хватает, а вот с мёдом как быть не знаю. Может кто из части из друзей принесёт? Ах, да я забыл, ты же из Жабинки. Знаешь что брат, я придумаю чего-нибудь. В крайнем случае, мы тебе содово-эвкалиптовую ингаляцию назначим. Ну что могу тебе ещё сказать? Слаб ты ещё, но восстановим тебя, не бойся. Домой поедешь здоровым - сказал врач, поднимаясь с его кровати.
   - Спасибо товарищ военврач - по уставу ответил Василь.
   Осмотр в палате закончился, и врач покинул палату. Медсестра вернулась в палату и напомнила всем что уже почти двенадцать часов. После осмотра в двенадцать часов те больные, кто бог ходить, шли в столовую на полдник. Михайличук положил недочитанное письмо в тумбочку и пошёл со всеми в столовую. В коридоре почти возле входа в столовую вдруг его окликнул детский голос.
   - Василь! - по деревянному полу раздался топот детских ног. Он повернулся и увидел бегущую к нему по коридору Алесю в длинном, не по росту, белом халате. За ней отстав, размеренно шла, улыбаясь, её бабушка. Девочка подбежала к солдату одетому в пижаму и обняла его.
   - Как же долго я тебя не видела. Василь, ты сильно заболел? Может тебе помочь что-нибудь надо? - затараторила, обрадованная встрече с давним знакомым, Алеся.
   - Алеся, как я рад тебя видеть. Ты-то как себя чувствуешь. Постой, а у тебя румянец на щеках появился.
   - Ты знаешь, а я с бабушкой в Крыму в санатории была. А как приехала домой то еле-еле тебя разыскала. Это бабушка через командира твоей части сумела найти тебя. Я так скучала по тебе. Думала, что ты уже потерялся.
   - Ну, здравствуй Василёк - обняла солдата подошедшая Валентина Ильинична - Ну пойдем, присядем где-нибудь. Я узнала у врачей, что слаб ты ещё. Так что давай веди куда-нибудь, где посидеть можно.
   - Тёть Валь. Ну зачем вы так далеко с Алесей ехали. Написали бы письмо. Ведь дорого наверно - смутился Василь.
   - Это не тебе судить. А письмо? Знаешь, не было времени. Вот присядем и я тебе всё расскажу. Ты бледный и похудел сильно.
   - Я ещё не восстановился после болезни. Но чувствую уже намного лучше - ответил Миха и сильно закашлялся, закрыв рот рукой и отвернувшись в сторону. Прокашлявшись, он отёр рукавом пижамы рот и сказал - давайте тёть Валь вон туда в комнату отдыха, где телевизор стоит. Там столики есть и даже мягкий диван.
   В комнате отдыха людей было немного. Несколько человек смотрели телевизор, а возле окна двое больных играли в шахматы. Василь со своими гостями подошёл к дивану и предложил им присесть, а сам подвинул стул к дивану для себя.
   - Ну, вот и добрались мы до тебя наконец-то. Сначала мы в Жабинку добрались. А там нам дежурный сказал, что ты в госпитале. Вот и пришлось нам с Жабинки в Кобрин возвращаться - рассказала о своём путешествии Валентина Ильинична - Алеся так хотела к тебе побыстрее попасть, что даже отказалась в Кобрине позавтракать. Хорошо, что мы успели на электричку до Бреста.
   - Алесь так ты голодная? - спросил Василь.
   - Немного. Я так рада, что мы тебя нашли. А в гарнизоне мне сказали, что я больше тебя не увижу. Ты знаешь, я в школе уже даже на физкультуру буду вместе со всеми ходить после зимних каникул. И теперь уже почти не устаю, когда бегаю с подружками.
   - Это очень хорошо, что ты поправилась - ответил Василь.
   - Так это тебе спасибо надо сказать - перебила солдата бабушка Алеси - Я ведь после того как Алеся сходила в казарму дивизиона и узнала, что тебя уже в Барановичах нет, сильно расстроилась и совсем не знала что делать. Но, слава Богу, не сробела и зашла к командиру вашему, Махонину. Я ведь с ним знакома давно. Дома только вот побывала у него в первый раз. Он ведь совсем не знал, как всё было на самом деле.
   - Да, Василь. Бабушка долго думала, что ты на полигоне где-то, раз к ней не заходишь. Мы ведь после больницы уехали в Крым, в санаторий. Ой, как там красиво, я в море купалась. А персики там знаешь, какие вкусные? Я никогда таких больших фруктов в жизни не ела. А ты был на море в Крыму?
   - Нет, Алесь, в Крыму не был. Несколько раз я с родителями в Бердянске отдыхал. Но там Азовское море. А фруктов и там тоже было много.
   - А вот когда приехали, то я долго не могла тебя найти, пока сама не пошла тебя искать в твою казарму.
   - Спасибо Алесе, что хоть узнали где ты. С Махониным мы и разобрались как всё было Я даже к командиру дивизии ходила и рассказала всю правду о тебе. Теперь вот все документы собрали и оформили как надо. Сергеич в понедельник подал их в военпрокуратуру, на пересмотр дела и сказал, что задерживать они не будут. Нового года может состояться повторный процесс. Может и тебя вызовут. Теперь уж я это из виду не упущу. Нет на тебе никакой вины. А ты как? Тяжело, наверное, в Жабинке пришлось?
   - Поначалу было тяжело, не буду скрывать. Но это скорее всего из-за того что не восстановился полностью после переливания крови. Очень уж быстро всё прошло и хоть дали мне немного восстановить силы перед трибуналом в санчасти, всё ж недостаточно было. Но сейчас уже всё хорошо. Плохо вот только, что я сильно промок на работе и воспаление лёгких подхватил. Сегодня военврач сказал, что недельки через две я уже буду полностью здоров.
   - Василь, а родители то как? Пишешь им?- спросила Валентина Ильинична.
   Парень сразу как-то сник и выражение лица его изменилось. Он стал грустным и ответил с небольшой задержкой.
   - Родители, наверное, меня теперь презирают. Отец то вот и вовсе не хочет со мной общаться. Мама отвечает, но чувствую, как-то сдержано она пишет. Может, осуждает, не знаю.
   - Не наводи на родителей напраслину. Они тебя вырастили и любят. Я им с женой твоего командира части сразу же написала письмо. И неделю назад ответ получила.
   Но она не успела рассказать о письме. Подошла молодая санитарка и прервала их.
   - Извините, пожалуйста, но ваш сын или племянник, не знаю кем он вам приходится, но Михайличук не был на полднике в столовой. Может сюда принести. Извините, что перебиваю вас, но доктор сказал, что ему обязательно молоко тёплое надо пить. Желательно с мёдом. И через полчаса дневной приём лекарств перед обедом.
   - А как тебя зовут милая девушка?- спросила у медсестры Валентина Ильинична.
   - Надя меня зовут. Я присматриваю за больными в палате, где лежит вот этот молодой человек по фамилии Михайличук.
   - Спасибо милая за заботу. Нет, Василь не родственник наш, но он очень хороший человек. Следи, милая, пожалуйста, за ним хорошо. Он должен выздороветь. Василь наш спаситель. Моей внучке недавно жизнь спас. И ещё у меня, деточка, к тебе просьба будет. Внучка моя проголодалась, а у меня есть пирожки. Домашние вчера перед отъездом напекла. Ты бы не могла нам сказать, где здесь покушать можно и хорошо бы чайку горяченького.
   Девушка с интересом посмотрела на парня. Почувствовав стеснение, Василь наклонил голову. Его щёки стали вдруг пунцовыми. Девушка, слегка смутившись, ответила пожилой незнакомой женщине:
   - Вы посидите пару минут, я сейчас спрошу в столовой и приду за вами. Там покушать вам будет удобно.
   И тут же, не желая больше прерывать посетителей солдата, вышла в коридор.
   - Ну, медку я тебе сегодня доставлю. Правда, Алеся?
   - Конечно, бабушка, мы вот посидим немножко и сходим купим Василю мёд. Теперь я тебя буду лечить. Ты быстро поправишься. Веришь мне? - девочка поднялась с дивана и обняла, положив свою головку на спину склонившего вниз голову, парня. Василю стало приятно, как и тогда, летом, когда они гуляли с Алесей. И он взял её за ручку и посадил себе на колени.
   - Тебе я всегда верил. Ведь ты мне теперь даже больше чем сестра. У нас теперь одна кровь. И если мне будет плохо, то и ты мне сможешь помочь.
   - А ты мне ещё обещал в гости к себе домой пригласить и черешнями угощать. Помнишь?
   - Конечно, помню и не отказываюсь - обнял солдат девочку и прислонил её голову к своей груди.
   - Да, так я не рассказала тебе о письме от твоих родителей - при этих словах Василь весь внутренне напрягся и чуть сильнее прижал к себе девочку - Мама твоя не знала, что случилось у тебя, как и твой отец. Ты же не написал им. После трибунала они получили письмо, в котором говорилось о том, что тебе присудили два года дисбата за пьянку и самоволку. А отец не хотел этому верить. Он очень тебя любит. И сердце его не выдержало. Он свалился от инсульта, но его спасли. Правда, его парализовало частично. Правая нога онемела и пока он ещё ходить не может. Врачи сказали, что он может уже и дома полежать, а медсёстры будут приходить домой для процедур и наблюдения. Я Бога молю за его здоровье. А мама не хотела тебе сообщать плохие новости. Знает как тебе сейчас тяжело. И сам можешь представить как ей нелегко. У сына неприятности и у отца из-за переживаний со здоровьем не совсем хорошо. Но главное что всё плохое уже позади. А о том, что ты в госпитале, ты ей писал?
   - Нет - едва сдерживая сильное волнение от плохих известий о здоровье отца, ответил Василь с дрожью в голосе.
   - Ну, ну, Василёк, успокойся - похлопала по плечу сильно расстроенного парня - Всё худшее уже позади. А правда, она дорогу себе всё равно нашла. И зная правду, твой отец теперь быстро на поправку пойдёт. Да и ты должен тоже не подкачать. Сейчас и у тебя всё встанет на прямую дорогу. И здоровье поправится, и справедливость, я верю, в трибунале будет восстановлена
   Василь заставил себя сдержать крайнее волнение и дослушал до конца. Помолчав минуту, он сказал:
   - Спасибо вам тётя Валя, вы очень хороший человек.
   - Все люди, сынок, хорошие, но некоторые из нас часто об этом забывают и делают другим пакости. А тебе мой совет, напиши своим папе и маме честное письмо, как всё было. Им сразу же легче станет. Ведь ты им очень дорог и тебе они доверяют. Да ещё допиши, что просишь у них прощения за то, что не рассказал всю правду сразу.
   - Да, вы правы. Плохо, что не написал сразу, может и отец бы не получил бы инсульт.
   В комнату отдыха вернулась медсестра Надя и подошла к дивану, где располагались Василь и его гости.
   - Всё готово. Я попросила дежурного по столовой и вам уже накрыли столик и чай уже готов. Но у вас только полчаса, чтобы покушать. Потом уже накрывать к обеду будут. А вашего спасителя я заберу с собой. Он лекарства должен принять.
   Медсестра провела в столовую Алесю с бабушкой и усадила их за приготовленный им столик.
   - Постой Надюша. Я вот много пирогов напекла. Ты возьми себе и Василю нашему. Может положишь пока куда-нибудь. Потом съедите. Да вы хоть по одному пирожку возьмите, попробуйте. У меня есть с яблоками и с капустой. Кому какой?
   - Тёть Валь мне с яблоком - попросил Василь.
   - И мне тоже. Спасибо. Я вернусь и потом положу в дежурку ваши пирожки. Ну, мы пойдём. Это скоро. Я его долго не задержу.
   Медсестра, откусив пирожок потянула за руку Миху:
   - Пойдём быстрее.
   Жуя на ходу пирожки, они пошли по коридору в процедурную.
   - Ой, какой вкусный пирожок. Давно не ела домашних пирогов.
   -Я тоже. Люблю я пирожки с яблоками. Моя мама очень вкусно печёт. Да и эти получились тоже вкусными.
   В процедурном кабинете Надежда стала готовить лекарства и приготовила шприц для укола.
   - Тебя Василём зовут? Давай Василь закатывай быстренько рукав, я антибиотик вколю. Осталось всего три укола тебе принять после этого.
   Медсестра умело ввела лекарство в предплечье Михи, растёрла спиртом и дала ему выпить две таблетки.
   - Ну, вот и всё. Пошли к твоим знакомым. Скоро обед. Ты голоден, небось? Ведь полдник пропустил - спросила Надежда.
   - Если честно, то не очень. А ты сегодня до вечера?
   - Не угадал. Я сегодня на сутки, до утра. Зато после смены у меня два дня выходных.
   - Ты сама-то местная, из Бреста? С родителями живёшь? - спросил Василь санитарку.
   - Нет, я минчанка. А здесь я по распределению после медучилища. Живу в общежитии. Ещё полтора годика отработаю, а тогда я смогу уже устроиться, где захочу. Наверное, домой поеду в Минск.
   -Ну, вот и пришли. Спасибо тебе Надежда за то, что напоила чаем Алесю с бабушкой.
   -Да не за что. Мы с тобой ещё не раз сегодня увидимся, и я не прощаюсь - сказала Надежда расставаясь с парнем возле дверей столовой.
  
   Алеся и тётя Валя уже закончили свой нехитрый обед, и сидели за пустым столиком, дожидаясь Василя.
   - Василь,- вскочила Алеся, увидев входящего в столовую своего спасителя - ты уже освободился?
   - Да, Алеся - улыбнулся он. - Вы уже покушали?
   - Уже, - ответила Валентина Ильинична - хорошие здесь люди работают. Повар даже яичницу нам поджарил с луком. У тебя сейчас обед я слышала, так что мы пойдём в магазин сходим, мед тебе купим. А потом уже и домой пора. Поезд у нас в 5 вечера. Мы ещё хотели сходить в музей Брестской крепости, раз уж здесь. Так что ты кушай, а мы пока покинем тебя.
   - Да не стоит беспокоиться - сказал Василь и тут же закашлялся.
   - Ну, это я сама знаю, что стоит, а что не стоит. Тебе надо вылечить этот кашель, а кроме нас сейчас тебе помочь всё равно некому. Проводи нас к выходу.
   - Нет вопросов - Михайличук взял девочку за ручку и повёл её и Валентину Ильиничну к выходу.
  
   После возвращения в дисбат, на тяжёлые работы рядового Михайличука по рекомендации врачей не посылали. В основном он работал на уборке в мастерских и на складах военторга.
   В последнее воскресенье ноября в час отдыха после обеда, Василя неожиданно вызвал дежурный по роте и сообщил что его ожидают на КПП посетители. Миха одевшись думал что это Алеся с бабушкой приехали снова. Но он ошибся. Дежурный провёл его на КПП в комнату для свиданий.
   - У тебя есть два часа. Командир батальона лично разрешил. Когда закончишь, позвонишь, я пришлю кого-нибудь за тобой. Сам знаешь тебе без сопровождающего передвигаться по территории батальона пока нельзя.
   - Есть, позвонить, товарищ прапорщик - отрапортовал, приняв стойку смирно солдат.
   - Вольно, рядовой - сказал прапорщик и вышел на улицу.
   Василь зашёл в комнату дежурного по КПП и доложил о своём прибытии. Дежурный лейтенант провёл его в комнату, где его ждал приятный сюрприз.
   - Миха, браток - Слон первым схватил своего друга в охапку и стал тискать. К нему присоединились Пиля, Рязанкин и его бывший командир Ванька Кривенец.
   - Задавите, черти, отпустите - попросил своих друзей обрадованный Миха.
   - А ты похудел Миха, - сказал Пиля - особенно лицо.
   - Да только с госпиталя. Пневмонию подхватил, ещё не совсем в норме. Меня даже на открытые работы не посылают до полного восстановления - оправдывался Василь.
   - А мы вот уже вольные птицы и как обещали первая остановка у тебя. Жаль, правда, что не совсем, так как хотели раньше, но всё равно всё-таки снова вместе. Мы задержались на недельку в дивизионе по просьбе Руля. Надо было подписать показания и встретиться с юристом, когда подавали заявление на пересмотр твоего дела. Да ты ведь ничего не знаешь? - доложил своему сослуживцу Веня Рязанкин
   - Не то чтобы совсем не знаю. Краем уха слыхал - ответил Миха.
   - Василь, вот возьми это тебе от нашего призыва - протянул другу альбом Пиля. - Мы собрали всё что у кого было и все твои фотки и вещи тоже.
   - Ну парни порадовали, - обрадовался красиво отделанному бархатной цветной бумагой фотоальбому Василь.
   - Мы Васёк и фотки вклеили, и комментарии написали к ним и адреса всех, кто вместе с тобой в дивизионе путь от салаг до дембелей прошёл. Даже Прошка написал тебе. Ты теперь для нынешних "дедов" как легенда. Прошка так рвался к тебе, но Махонин не разрешил. Сам знаешь стрельбы скоро. А Махоня, Руль и Сапог оказались настоящими мужиками и написали от имени части и от себя лично ходатайство о пересмотре твоего дела. И характеристику приложили хорошую. Мы их зауважали под конец службы - добавил Слон.
   - Мужики может закурим? - спросил Пиля.
   - Давай лучше спросим у дежурного, чтобы Михе неприятностей не добавить - засомневался Слон.
   Пиля быстро выяснил у дежурного этот вопрос. По правилам в комнате встреч курить разрешалось.
   Отведенные для встречи два часа прошли незаметно для всех. Трудно было переоценить важность этой встречи для Василя. Он был очень рад своим друзьям, которые рассказали ему обо всех события произошедших в части и приготовили ему дембельский альбом. А самое главное, что они вселили ему уверенность в том, что дело пересмотрят, и он уже весной сможет увидеть свой дом. Прощался с друзьями он в полной уверенности, что летом они приедут к нему в Комсомольск.
  
   Весь оставшийся день для Михайличука прошёл под впечатлением встречи с друзьями. Он не мог найти себе места в казарме, постоянно прохаживаясь по коридору в курилку и обратно. Иногда он попадался на глаза дежурному по роте.
   - Рядовой Михайличук, к дежурному по роте - закричал дневальный, после того, как Миха в очередной раз собрался пойти покурить.
   - Рядовой Михайличук... - по уставу приняв стойку смирно начал докладывать Василь.
   - Отставить - оборвал его прапорщик - Дверь закрой и проходи. Садись.
   Миха всё ещё находящийся под впечатлением от встречи с друзьями не понял, зачем его вызвал к себе прапор. Но он не подал виду и присел на свободный стул.
   - Нервничаешь? - спросил дежурный.
   - Никак нет, - вскочил со стула Миха и принял стойку "смирно".
   - Садись, садись. Я с тобой не как твой начальник, как мужик с мужиком хочу поговорить. Ты что думаешь, мы с комбатом не поняли что ты за человек? Ведь через нас столько прошло разных дисбатовцев. Конечно дисбат это не тюрьма, но попадают сюда уже вполне сформировавшиеся "урки". А ты парень нормальный и с твёрдым характером. Может поэтому и не суётся к тебе никто. Чувствуют, твёрдую кость, не по зубам волчарам. Таких как ты здесь редко встретить можно. Если хочешь курить бери сигарету, кури. Не бойся, я разрешаю. Разговор наш доверительный будет - начал прапорщик Сварун. На вид ему было около сорока. За всё время пребывания здесь Миха не раз попадал на работы под его надзор. Прапорщик сразу же отметил этого жилистого и не отлынивающего от работы тёмноволосого паренька. Больше всего ему нравилось, что этот парень никогда не скулил и не пытался ни на что жаловаться.
   Миха решился и, взяв предложенную прапорщиком сигарету, закурил.
   - Знаешь парень, я ведь тоже со своим призывом не дембельнулся. Я три месяца после службы ещё на уборке урожая с автобатом провёл в Тамбовской области. Там вот и с женой своей познакомился. А тогда ведь срочная служба была три года, не то, что сейчас. Я понимаю, что уборка урожая это не дисбат. Кстати, а за что попал к нам? Только честно, не ври.
   - По делу сказано за самоволку, на самом же деле я ушёл из-за переливания крови. Девочка одна была под угрозой рака крови. А донора с такой же группой крови и резус фактором в то время не могли найти.
   - Так что ж ты молчал? Бедовая твоя голова. Ведь только чёрствая душа не поняла бы. Ну, дали бы тебе "губы" трое суток и всё.
   - Да не всё так просто было - Миха, долгое время носивший всё это в себе, наконец-то получил неожиданную возможность выговориться и облегчить свою душу. Прапорщик Сварун вызывал почему-то у него доверие и Миха честно рассказал, как всё произошло на самом деле. Таить было уже нечего. Всё равно Валентина Ильинична и его сослуживцы восстановили всю последовательность событий в деталях своими показаниями.
   Выслушав парня, прапорщик встал и, сделав несколько шагов по комнате, подошёл к окну, сложив руки за спиной. Постояв, молча несколько минут, он повернулся и сказал:
   - Салага, этот ваш Лебедев. Ведь он своего командира подставил. А тебе парень волноваться нечего. Амнистируют тебя. Я уверен на 100%. Ты много не дослужил до срока?
   - Два месяца, товарищ прапорщик.
   - Не знаю, когда там суд назначат, но похоже затянут до января. Скорее всего, в начале года ты от нас по решению трибунала уедешь в какую-то линейную часть дослуживать свои два месяца. Так что, парень, наберись терпения. И ещё тебе совет, осторожней себя веди с старлеем Вешениным. Этот служака может подпортить немного крови. Да и осуждать его тоже трудно. Однажды один из наших подопечных нож метнул в него. Хорошо, что промахнулся, в плечо попал. Вот после того он и лютует. Зол на всех без разбору. Правда, напрасно никого ещё он не наказывал и не подставил никого. С ним ты должен вести себя как цирковая лошадь на манеже, если новых неприятностей не хочешь. Всё чётко по уставу. Это я тебе чисто по-человечески подсказываю. Хотел бы я тебя парень видеть как можно дальше от нашего заведения. Ведь мы, командиры, здесь тоже не от хорошей жизни служим. Наш комбат, тот ведь тоже, практически ни за что с подполковника капитаном стал. Дочь свою в больницу отвозил, когда в гарнизоне тревогу учебную из штаба округа объявили. Вот из-за больной дочери его часть прибыла в район сосредоточения на два часа позже. А я по глупости сюда попал. Из-за скандала с бабой своей. Приревновала меня, да и накапала в штаб дивизии. Но мне-то терять всё равно нечего было. Что Новогрудок, что Жабинка, служба та же. Да и понижать в звании уже тоже некуда. Ты чаю с лимоном хочешь? Говорят тебе ещё надо за лёгкими своими следить - неожиданно закончил свой рассказ прапорщик.
   - Да я не знаю, товарищ прапорщик - смутился Миха.
   - Значит, хочешь - подытожил дежурный по роте, доставая из тумбочки электрочайник.
  
   Но ситуация сложилась не совсем так радужно, как все надеялись. Ни после Нового года, ни в марте никаких изменений в судьбе рядового Михайличука не произошло, и он уже почти потерял надежду оказаться дома раньше, чем через два года. Так медленно и тянулось время, пока не пришёл конец апреля.
   - Взвод, строиться на утреннюю проверку... - заорал во всю глотку дневальный по роте. Михайличук успел уже одеться и, застёгивая на ходу ремень, быстро встал в строй. После проверки и переклички, прапорщики стали поверять порядок в спальном помещении каждого взвода.
   - Рядовой Михайличук, к командиру роты. - Снова раздался крик дневального. Василь бегом двинулся в сторону кабинета комроты. Перед кабинетом он остановился и пере тем как открыть дверь поправил форму и ремень.
   - Разрешите войти, товарищ капитан? - спросил рядовой, открыв кабинета.
   - Входи.
   - Товарищ капитан рядовой Михайличук по вашему приказу явился - сделав два шага строевым шагом и остановившись в полушаге перед столом, за которым сидел капитан, доложил о своём прибытии Миха.
   - Я вызвал тебя Михайличук затем, чтобы сообщить, что твое дело пересмотрено и по постановлению трибунала твоя служба в дисциплинарном батальоне с сегодняшнего дня прекращается и засчитывается в счёт срочной службы. Трибунал решил, что в связи с особыми обстоятельствами твоего дела дослуживать после дисбата тебе не придется. Так что тебе повезло, парень. Легко отделался. Знаю я всё, что произошло с тобой. Твой командир в марте мне звонил и объяснил. Сегодня собирай свои вещи и если хочешь, я могу подготовить все документы до обеда и отвезти тебя на вокзал в Кобрин. Вечером поезд идёт на Семфирополь через Киев, так что если будут билеты сможешь уехать. Вот такие дела рядовой Михайличук. Ну так как согласен?
   - Так точно, товарищ капитан - хриплым от волнения голосом прокричал Василь. Руки его были сжаты в кулаки до белизны.
   - Ну иди, а то на завтрак опоздаешь.
   - Есть товарищ капитан - Миха чётко развернулся и строевым шагом пошёл к двери.
   - Постой - неожиданно для Василя, который уже открыл дверь, прозвучал голос комроты - Я сопровождать тебя пошлю прапорщика Сваруна. Мало ли что там, на станции, случиться может. Это так, чтобы патруль не приставал к тебе попусту. И ещё. Если возьмёшь билет я сообщу родителям твоим чтобы встречали. Только вот как думаешь, когда приедешь?
   - Спасибо, товарищ капитан - не по уставу ответил очень взволнованный Василь - Я через сутки, надеюсь, приеду. В Кременчуге буду после обеда. Как раз в это время поезд Киев-Кременчуг прибывает. А дома, в Комсомольске, в зависимости от расписания автобусов. Часа через два не позже.
   - Ладно, я понял. Иди.
   - Товарищ капитан разрешите мне не идти на завтрак? Не полезет мне сейчас кусок в глотку.
   - Понимаю. Разрешаю. Раз так, то жди здесь, в казарме. Я иду в штаб батальона. Потороплю с документами. Знаю, как тебе сейчас не терпится на волю. Ну, иди, перекури, сбрось напряжение.
   - Есть товарищ капитан - ответил солдат и закрыл за собой дверь.
  
  
   Старик осторожно держась за поручни вышел из автобуса и опираясь на палку, сильно прихрамывая, пошел через площадь к зданию железнодорожного вокзала. На нём был китель образца конца второй мировой войны с погонами лейтенанта и военная фуражка, а на груди блестел орден Славы. Возле дверей вокзала, он посмотрел на расписание поездов и открыл дверь. В зале ожидания было пусто. Старик подошёл к окну газетного киоска и купил газету "Труд". Ощупав после этого карманы, он подошёл к вокзальному буфету и попросил пачку папирос "Прибой".
   - А ты чего это, отец, вырядился как на парад Победы? Ведь будний же день, да и День Победы только через две недели.- Спросила полна продавщица, скучавшая за прилавком буфета. Ей хотелось хоть как-то развеять скуку, и она была рада поговорить хоть с кем.
   - У меня свой день Победы. Персональный. Сын мой с армии возвращается - ответил старик без злобы - Ну так ты дашь мне папиросы, или нет?
   - Да, это случай особый. На, возьми вот, отец. Ты как встретишь, приходи ко мне с сыном. У меня и водочка есть, и пиво свежее. Утром только завезли. А служил то где, если не секрет?
   - В Белоруссии.
   - Ну, хорошо, хоть не в Сибири.
   - Да это как сказать - старик повернулся и пошёл к выходу на перрон. День был жаркий и старик отыскал лавочку в тени деревьев. Он закурил и стал читать газету. Минут через пятнадцать затарахтел громкоговоритель и еле различимым голосом сообщил о прибытии поезда Киев - Кременчуг.
   Старик не торопясь поднялся и пошёл к середине перрона. Ещё через несколько минут раздался вдалеке гудок тепловоза и показался состав пассажирского поезда. Сбрасывая скорость состав медленно подкатил к вокзалу. Шумно пыхнув и окутавшись белым дымом, тепловоз остановился. Проводники сошли на перрон и стали провожать немногочисленных пассажиров поезда. Старик крутил головой вправо и влево, боясь пропустить сына. Наконец-то он увидел как из вагона в голове поезда сошёл солдат. Вещей в руках у него не было, не считая полевого солдатского мешка. Он повернулся, надел фуражку и расстегнул китель. И тут он увидел старика. Солдат бросился к нему.
   - Батя - обнял отца солдат - Прости меня.
   - Василь, помолчи. Ты ни в чём не виноват - обняв сына, сквозь слёзы, ответил старик. - Пошли, сын домой. Автобус на Комсомольск через полчаса. Нас мать дома ждёт. Пирогов напекла с яблоками, твои любимые.
   Обнявшись, они медленно пошли по перрону. Сын и отец.
  
   Калгари. Февраль 2012
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

22

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"