Вступление
Решил я как-то кинуть клич:
Мол, кто починит мне «Москвич»?
Отличный драндулет, нет слов,
Но только малость нездоров.
То там гремит, то здесь свистит,
То хрюкает, то тарахтит,
То, блин, не едет, то стоит,
То свет, зараза, не горит
То что-то капает струёй,
То дворник машет, как шальной.
И, в довершение всего,
Я завести не смог его.
...Въезжает мой «Москвич» во двор.
Зелёный цвет ласкает взор,
Въезжает тихо, не спеша,
Роскошно шинами шурша.
Магнитофон на нем - атас!
Почти литые диски - класс!
Въезжает круто, все дела!
Но... на буксире у «ЗИЛа».
Смотрю - железная есть дверь.
В неё вхожу я - верь - не верь,
И, выбив трубку о каблук,
Пытаюсь взять всех на испуг:
«А ну-ка», - так решил начать -
«Кто тут у вас по «Москвичам»?
И слышу - этак делово:
«По «Москвичам»? Да никого!»
Навстречу мне выходит ОН.
Весьма собою недурён!
Косая сажень ввысь и вширь,
Ну, словом, русский богатырь!
Он бородат, усат, румян,
На пальце вертит он кардан.
На вид и в самом деле крут,
Митьком богатыря зовут.
(Но мы оставим сей жаргон;
В поэме будет Дмитрий он).
И говорит он мне: «Мил друг!
Мы ж не беремся на испуг,
Тащи свой хлам откель припер,
Не захламляй наш чудный двор!»
Ну, тут с меня слетела спесь
И я заплакал: «Вот я весь!
Куда ж я дену этот хлам?
Одна надежда - только к вам!»
Но тут, улыбкой осиян,
Откуда ни возьмись - Толян!
Он под руку Митька берет
И вот какую речь ведёт:
«Ты посмотри на молодца -
На молодце-то нет лица.
Он цветом хуже «Москвича».
Так не рубай же сгоряча!
Работы тут на пять минут;
«Москвич» ведь все же - не верблюд!»
Тут Дмитрий уронил кардан
(Теперь большая яма там)
Вздохнул, не глядя на меня,
И тихо молвил: «Загоняй!»
Коленвал
Зашёл я вечером в гараж,
Чтоб свой проведать экипаж.
А экипажа-то и нет -
Стоит заржавленный скелет.
Капот и крылья - по углам,
Глушитель тоже где-то там.
Мотора - так и вовсе нет.
Ну, я ж и говорю - скелет.
Тут я на Дмитрия попёр:
«Куда, - кричу - ты дел мотор?
Капот - да чёрт с ним, не беда,
Но без мотора ж не езда!»
Тут Дмитрий мне, спокойно так:
«Ты... это... обойди верстак.
Вон энтот грязный ком потри -
Мотор там где-нито внутри».
Тут я кричу: «Что ж ты стоишь???
Почто починку не чинишь?
Починку надо учинять!
Мотор, ну то есть, починять!»
Тут Дмитрий аж открыл глаза:
«Ты сам-то понял, что сказал???
А впрочем, что ни говори,
Тут дело вот в чём - посмотри:
Вот здесь ты видишь коленвал
Его уж кто-то шлифовал.
И шлифовать его опять -
Эт что асфальт полировать.
Твой вал я к мастеру отвёз,
Чтоб проточить его всерьёз.
И он сказал (тут громкий вздох),
Что коленвал, короче, сдох!»
Ну, я, конечно, сам не свой,
Заныл: «А может, он живой?
А может, он ещё, того,
Ну, словом, как бы ничего?
А вдруг, возьмёт и повезёт,
И всё оно само пройдёт?..»
Но Дмитрий мой прервал восторг:
«Сказал же ясно доктор: «В морг!»
Ты тут чудес-то не ищи,
А новый коленвал тащи!»
Ох! Я потряс свою суму:
«А где ж я денег-то возьму?»
На что наш Дмитрий отвечал:
«Да был тут некий коленвал...
Тебя б как раз он мог спасти,
Осталось лишь его найти»
Что началось - не описать!
Стал Дмитрий коленвал искать
Сначала в ящиках гремел,
Потом под стол залезть сумел,
И в яму он раз шесть нырял,
В соседнем боксе проверял,
Искал на свалке и в пыли
(Потом там пять рублей нашли),
Гонял Толяна на чердак,
(Забыв, что нет его, чудак!),
Смотрел в грязи и под кошмой,
Пять раз нашёл негодный - мой,
Нашёл скрипучий ржавый блок
И чей-то стоптанный сапог.
Ну, тут вошел наш Дмитрий в раж
И по кускам разнес гараж.
И вот, под рухнувшей стеной
Он коленвал нашел иной.
Понёс, пиная кирпичи
И проклиная «Москвичи»,
Отвёз, привёз, и проточил,
И тут же в блок установил.
«На глаз» собрал (был глаз остёр),
Любовно вкладыши притёр,
Достав рукой из-за спины,
Воткнул на место шатуны.
Спокойно гайки привернул,
И коленвал рукой толкнул.
А он - ни с места! Вот итог -
Выходит, сдох ещё и блок!
Известьем этим удручён,
Я брёл, вздыхая ни о чём,
И горько думал: «Боже мой!
Почто ж и блок ещё кривой?»
Блок
Наш Дмитрий мялся и кряхтел,
«Колоться», в общем, не хотел.
Но я его на жалость взял,
И он мне на ухо сказал:
«Короче, есть на свете кент,
Хоть с виду и интеллигент,
Но в автоделе - просто бог.
Имел он, вроде, некий блок.
Зовут его... вот чёрт, забыл...
Толь Вася, толь Мафусаил...
А может, Слава? Точно, он!
Короче, мы к нему рванём,
И, может быть, уговорим,
Чтоб блок тебе он подарил!»
...Уже смеркалось. Я стоял
И Дмитрия с «добычей» ждал.
Его всё нет - что за дела?
Уже луна давно взошла!
И лишь когда настала ночь,
Уныло я поплёлся прочь.
Вновь рано утром прихожу
К уже родному гаражу.
Гляжу - «Москвич» на месте мой,
И блок внутри - ну, как живой!
А Дмитрий прямо там, в углу,
Храпит спокойно на полу.
Его я еле растолкал!
Сначала он меня послал.
(Куда? Не лучшая из тем,
Хоть адрес тот известен всем).
Но вот, с трудом продрав глаза,
Мне вот что Дмитрий рассказал:
«Поехал к Славе я вчера.
Блок мы нашли ещё с утра.
Но смотрим - вот ведь Боже мой! -
Да он, кажись, не номерной!
Тут Слава тихо мне сказал:
«Я тут про одного слыхал...
Ему тот номер срисовать,
Что нам два пальца... так сказать»
Вот блок мы грузим в «Жигули»
(Прогнулся бампер до земли),
И едем с Славиком туда...
Куда... Ну, в общем, кой-куда.
Навстречу вышел нам чувак -
С ним сразу ясно, что и как.
Прикид малиновый на нём,
Златая цепь и телефон.
Ему мы слёзно говорим,
Что вот, мол, так и так, горим!
А он, не морща свой пошив:
«Да без базаров! Ща решим!»
Он тыкает себя в живот,
Второй мобильник достаёт,
И, оттопыривши губу,
Слов десять говорит в трубу.
Минуты две молчал чувак,
Вдруг с ниоткуда - «Кадиллак»!
Оттуда, сотнями - братва.
И к нам: «Ну чё? Чё за ботва?»
«Да вот, - мы говорим, - мотор...»
Они: «Да чё за разговор!
Короче, нынче ночью, знай,
На берег прямо приезжай,
И всё, в натуре, заберёшь!
Но... блин, сто баксов, хошь-не хошь!»
...На ста рублях в конце сошлись...
Вот мы на берег приплелись
И, под покровом темноты,
Чтоб не увидели менты,
Примчали блок сюда, в гараж.
И вот - стоит твой экипаж!»
Ну, я от радости пляшу,
Сейчас «Когда забрать?» спрошу!
Но Дмитрий, гладя свой живот,
Какой-то поршень мне даёт.
Приняв весьма суровый вид,
«Ты глянь: в нём дырка, - говорит -
Твой поршень сгинул к праотцам...
Ты на базар езжай, к спецам,
Купи такой - всего делов -
И будет твой мотор здоров!»
Поршень
Спецы смотрели не спеша,
Крутили поршень, не дыша
Сказали: «Вот в чем дело есть:
Твой поршень на ОДИН И ШЕСТЬ.
У нас поршня, известно всем,
ОДИН И ВОСЕМЬ или СЕМЬ,
Ну, есть еще на ПОЛТОРА...
Ну а с твоими, блин, дыра!
Ну... если надо, сей же час
Скуём мы поршень на заказ.
Но стоить будет - ты не хнычь -
Дороже, нежли твой «Москвич».
Но коли хочешь - вот совет -
Вставай-ка завтра ты чуть свет
(С собой поллитру прихвати) -
Попробуй баб-Ягу найти.
Она ж колдунья, не забудь,
Глядишь, подскажет что-нибудь».
Засунул поршень я в карман
И, взяв автобус на таран,
Поехал на одной ноге
В избушку к бабушке Яге.
Яга ж, приняв серьёзный вид,
Сказала - «Это - ДЕФИЦИТ!
Ковал их гном с зелёных гор,
Да после кто-то молот спёр.
И их в Расее, так сказать,
Осталось штук примерно пять.
Да что у нас - едрёна вошь -
Их и в Бангкоке не найдёшь,
Дык ты опохмелись с утра,
И те бери, что полтора».
Я ей поллитру отвалил,
Рванул к спецам, что было сил
И там, под громкое «Ура!»
Купил поршня на ПОЛТОРА.
И тут же - к Дмитрию опять.
И вновь с надеждой начал ждать.
Стартер
Была проблема «про запас»:
Работал стартер «через раз»
И я Толяна попросил,
Чтоб он его восстановил.
Толян улыбкою сверкнул
(Я аж от радости икнул),
Из кучи хлама стартер взял,
«Счас будет сделано!» - сказал.
Толян зажал его в тиски -
Тиски рассыпались в куски
Потом отвёрткой ковырял -
Так и отвёртку потерял.
Он и кувалдой стартер бил,
Но вскоре выбился из сил.
И канифолил он его -
И тут не вышло ничего.
Над ним он пел, его строгал,
Словами всякими ругал.
Об этом стартер не тужил,
А всё своею жизнью жил -
То заведётся, то стоит,
Глядишь - жужжит, глядишь - молчит.
Как ни корёжили его -
А всё не вышло ничего.
Ну, тут Толян рассвирепел:
«Чтоб я такое, да стерпел???»
Он размахнулся сгоряча,
Чтоб враз, с могучего плеча,
Забросить стартер в огород...
Да было дел невпроворот,
И вот мой стартер до сих пор
Остался, как живой укор.
Он то заводит, то стоит,
Хотя исправен, змей, на вид.
Да Бог с ним, стартер - не беда,
В сравненьи с прочим - ерунда.
Да только вот Толян грустит,
Теряет вес и аппетит,
И вспоминает чью-то мать
(Наверно, стартера - как знать?)
Карбюратор
Ну, наконец! Мотор стоит,
Бензина полный бак налит,
Всего лишь поворот ключа -
И можно будет вдаль умчать!
Мотор чихал, мотор кряхтел.
Он заводиться не хотел.
А Дмитрий всё не мог понять,
Что может это означать.
Искра - себе представьте - есть!
Длиною сантиметров шесть.
Убьёт такая и слона! -
Виновна, значит, не она.
Бензин течёт в бензонасос -
Так значит, и не в нём вопрос.
Консервный нож тут Дмитрий взял
И карбюратор разобрал.
А там!!! Такие чудеса,
Что встали дыбом волоса!
На голове, и в бороде,
И вообще незнамо где!
(Но нам же ясно где - в усах.)
Ну, а теперь - о «чудесах».
Щипцы кривые Дмитрий взял
(Я в хирургии их видал)
Затем, ни капли не устав,
Из карбюратора достал:
Зелёной тины пять горстей,
Сто двадцать обувных гвоздей,
Песка речного полмешка,
Горчицу в виде порошка,
Огрызок яблока «апорт»,
Большой кусок газеты «Спорт»,
Сто стеариновых свечей,
Шесть силикатных кирпичей,
Протухший крокодилий хвост,
Портрет пигмея в полный рост,
Один огромный ржавый жбан
И пионерский барабан.
Тут Дмитрий пот смахнул с лица:
«Не видно этому конца!
Я вот чего сказать хочу:
Я карбюратор откручу,
И ты неси его скорей
За сто дорог и сто морей.
Живёт там Саша-бей-ага,
Дорогу знает Баб-Яга.
Я дам тебе к нему конверт, -
Он в карбюраторах эксперт»
Я карбюратор подхватил,
И долго, коротко ли плыл,
Добрался к Саше-бей-аге
(Спасибо бабушке Яге).
Вот Саша-бей-ага сидит,
На карбюратор мой глядит.
Я робко так: «Тут вам поклон
От Димы, чтоб здоров был он», -
А он: «Да что мне твой поклон!
Тут карбюратор - страшный сон!
Да ладно! Осуши глаза!
Зайди-ка через два часа».
...Ну, время кое-как идёт,
И вот я снова у ворот.
Тут мастер мне, спокойно так:
«Во всём виновен бензобак.
Ты, видно, в бак, сказать хочу,
Залил ослиную мочу.
Ты бак прочисти, не дури,
Кто знает, что там есть внутри...
Да! Карбюратор! Не забудь
Его к мотору привернуть!»
«А он... готов???», - «Ещё бы нет! -
Меня же знает целый свет!
Ну, в общем, дуй теперь домой,
И бак-то, не забудь, промой!»
Бак
Да... надо срочно бак промыть,
А значит, как-то открутить.
Я сам полез, - но не пойму,
Что там зачем и почему.
Я - к Диме. Дмитрий завопил
И бороду от горя сбрил.
Но после сдался и притих,
И завтра мне велел зайти.
Короче, сняли бензобак.
Его крутил я так и так.
И, наконец, уж сам не свой,
Решил отнесть его домой.
...Вот восемь этажей за мной,
И я, шатаясь, как больной,
Зажав под мышкой грязный бак,
В квартиру сделал первый шаг.
...А дома, стало быть, ЖЕНА!
Уж и красива, и стройна,
Добра, мила, нежна, умна!..
...И видит тут меня она:
«Зачем нам сей металлолом?
Тебе здесь свалка или дом?
Отшкрябай эту грязь от стен
И целиком тащи в мартен!»
Но я: «Любимая!!!», - кричу, -
«Ведь это надо «Москвичу»!!!
И надо бак, увы, отмыть,
Чтобы бензин туда налить.
А после, милая моя,
Тебе открою тайну я:
С тобой нас «Москвич» помчит,
Как только могут «Москвичи».
С тобою мы в Париж рванём,
А там и Рим не за бугром,
Заедем в Дели и Мадрас
(Давно там ожидают нас),
Потом махнём на Эверест
(Ведь должен быть туда проезд),
Нью-Йорк увидим и Монблан,
Стокгольм, Пномпень и Ереван»!..
Но тут любимая, смеясь,
Сказала: «Ладно уж, залазь!
Отмоешь - и тащи всё прочь,
И голову мне не морочь.
Ты в свой «Москвич» хоть что залей, -
Не повезёт за сто морей.
Да он, коль говорить всерьёз,
Хоть до Клещёвки б нас довёз»!
Ну, бак я взял за уголок
И тут же в ванну отволок.
Шланг толстый к крану прикрутил
И кипяточек в бак пустил.
Как загудело там внутри!
Потом чихнуло раза три,
Потом окутал смрадный пар
Несчастный мой резервуар.
Но я, едва лишь минул шок,
Схватил стиральный порошок,
И, нос зажав едва-едва,
Насыпал в бак стакана два!
Что началось - не описать!
Я вовсе перестал дышать,
Ведь пеной залило из дыр
Полкухни, ванну и сортир!
...Но вот, к утру, как пень, устав,
Всю пену из углов собрав,
Отмыв все стены, дверь и пол,
Я снова в ванную зашёл.
Стоит мой бак, сверкает весь,
Сложить о нём бы впору песнь,
...И я б сложил... да задремал,
И целый день потом проспал.
Контакты
Сегодня утром, стало быть,
«Москвич» мы будем заводить.
Надел я «бабочку» и фрак
(Без фрака просто ж как дурак),
Вихры ладошкой притоптал,
В гараж степенно зашагал.
Там Дмитрий прослезился аж:
«Готов, извольте, экипаж!
Вот - стоит ключик повернуть,
И можно отправляться в путь!»
Ну вот! Я выезжаю «в свет».
Платочками мне машут вслед.
Я ж вдаль гляжу и не грущу -
И передач рычаг ищу.
Вторая... третья... сладкий сон!
...Вдруг начинает глохнуть он.
То прыгает, как зверь, вперёд,
А то того гляди, помрёт!
То засыпает на ходу,
А то скрипит, как какаду.
...Вот так, прыжками, весь дрожа,
Добрался я до гаража.
Меня завидя, Дмитрий наш
Забрался на второй этаж,
Порвав рубаху на груди,
Кричит: «Ко мне не подходи!
Меня тут нет, я вышел весь!
Я даже, блин, и не был здесь!
И ты не смей меня винить -
Не буду я «Москвич» чинить!»
Ну, тут я, братцы, озверел,
И хоть «Москвич» едва хрипел,
Решил пойти я на таран!..
...Откуда ни возьмись - Толян!
С улыбкой бодрою идёт
И вот какую речь ведёт:
«Ты, братец, шибко не шуми,
И кстати, Дмитрия пойми:
Он, несмотря на грозный вид,
Бывалочи, всю ночь не спит,
И всё вздыхает: «Как же быть?
Как мне «Москвич»-то починить?»
Так ты закрой покамест рот,
А лучше распахни капот,
Посмотрим, что такое с ним,
С авто-мучением твоим».
Толян улыбкою сверкнул
И тут же под капот нырнул.
И вынырнул не налегке -
С фигнёй какою-то в руке.
«Вот посмотри», - сказал Толян, -
«В фигне вот этой есть изъян.
Ты в магазин скорее мчи -
У них есть всё на «Москвичи».
Я тут же ноги в руки взял
И залетел в торговый зал.
И там «убил» их на корню:
«Мне... вот... пожалуйста, фигню!»
«Чего?!?!?» - «ФИГНЮ!!! Да вот она -
Такая точно мне нужна!», -
И из кармана достаю
Деталь несчастную свою.
«Ах, вам ФИГНЮ! Да нет проблем!
У нас их штук примерно семь.
Платите в кассу... Завернуть?..», -
И я лечу в обратный путь.
Кричу Толяну, что есть сил:
«Привёз фигню, как ты просил!»
Ну, я стою, горжусь собой,
Толян в капоте с головой,
Тут Дмитрий, слезши с этажа,
Подходит к двери гаража
С ехидцей глядя на меня:
Ты, значит, говоришь, «фигня»???
«Ну, ясно же!» - я так сказал -
«Я слово новое узнал!
Так, значит, эта вот запчасть
И есть «фигня», чтоб мне пропасть!»
...Смеялся Дмитрий где-то с час.
Потом совсем ушёл от нас,
Но к вечеру, набравшись сил,
Мне всё толково объяснил:
«Смеялся я не над тобой.
Но то, что ты назвал «фигнёй»,
Все люди, не сочтя за труд,
«Контактной группою» зовут.
Стоит в трамблёре та деталь,
И без неё, ну как ни жаль,
«Москвич» не сдвинуть ни на шаг.
Он всё ж «Москвич», а не ишак!»
...Пожалуй, сокращу рассказ.
Хоть не один промчался час,
Бывала всякая беда,
Не раз паялись провода,
Крутились гайки вновь и вновь,
Произносилось много слов,
Но - всё закончено. И вот
Я выезжаю из ворот!
Воспрял я духом как-то вдруг!
Взял, и проехал целый круг!
(Вокруг газона - вот нахал!)
Потом «Москвич» припарковал,
Довольный жизнью и собой,
Пешком отправился домой.
Тормоза
Всё! Решено! Я еду в путь!
Собрался я не как-нибудь.
Набрал кассет, набрал еды,
Взял флягу ключевой воды.
В канистрах - масло и тосол,
В бутылке - для меня - рассол,
Лопату, штопор и насос
Я тоже загодя принёс.
В фаянсовом горшке налит
Кислющий злой электролит.
А нож, отвёртка и стакан -
Они всё время были там.
И вот он я, - вздымая пыль,
Сгружаю всё в автомобиль.
Завёл мотор, его прогрел,
И - не поехал - полетел!
...Но вдруг - педаль уходит в пол!!!
Да на фига ж теперь тосол,
Зачем мне масло и рассол,
Когда конец, видать, пришёл!
Но я главой-то не поник,
Вцепился намертво в ручник,
И тормознул - не знаю, как -
От «Мерседеса» в двух вершках!
И снова мой «Москвич» стоит,
А у меня несчастный вид.
Наш Дмитрий, это увидал,
И вмиг на острова умчал,
Но тут, как верный талисман,
Откуда ни возьмись - Толян!
И он сказал: «Вот что, друг мой,
Тут есть один мужик не злой,
Его Виталиком зовут,
«Москвич» починит в пять минут»!
Мужик не злой вокруг ходил,
Пинал колёса, руки мыл.
Курил, подошвами скрипел,
Под днищем длительно корпел.
Свистел, ругался и ворчал,
Главой задумчиво качал.
Хотел содрать с меня аванс,
Но упустил удобный шанс.
Пробормотал под нос: «Пока!», -
И испарился на века.
...Я от такой беды завял
И даже ростом ниже стал.
«Москвич» поставил «на прикол»
И, весь в слезах, домой пошёл.
Фёдорыч
Жил-был на свете гражданин,
Он в мире был такой один:
Огромен, важен, и умён,
И звался Фёдорычем он.
И вот, когда я шёл в слезах
С авто-отчаяньем в глазах,
В сердцах ругая «Москвичи»,
Сказал он: «Ну-ка, дай ключи,
Мне съездить нужно в град Сенной,
Но нет машины под рукой.
За это - так тому и быть -
Я буду сам его чинить!»
Ну есть ли радости предел?!
Но я себя сдержать сумел,
И, тряпкой осушив глаза,
Проблеял: «Как же тормоза???»
Но он ни слова не сказал,
Одной рукой «Москвич» поднял,
И, не взирая на меня,
Толяну гаркнул: «Починяй!»
Толян улыбкою блеснул,
И тут же под «Москвич» нырнул,
А я смотрел, раскрыв глаза:
Полмига - вот и тормоза!
Я, челюсть подобрав с земли,
Присел на чьи-то «Жигули»,
И, под «сигналки» громкий рёв,
Вдруг понял, что «Москвич» готов!
Тут Фёдорыч в него залез,
Салон собой заполнив весь,
Завёл мотор, махнул рукой -
И укатил во град Сенной.
А я же, грусти не тая
(Машина все-ж таки моя!)
Побрёл, поникши головой,
По холодку к себе домой.
Наутро (следующий день)
Вставать мне было что-то лень.
Но, взор свой оторвав от стен,
Я вдруг услышал вой сирен.
Метнулся рысью я к окну,
Изрядно напугав жену,
И что я вижу! Вот дела!
Вновь на буксире у «ЗИЛа»
Плетётся бодро мой «Москвич»!
За ним, вопя тревожный клич,
Две «неотложки», два такси -
Да что ж такое на Руси?
Потом - пожарные (пять штук),
Три «канарейки» (жуткий звук!),
Один мопед, «Роллс-Ройса» два -
И большегрузный самосвал.
Влетаю вихрем я во двор
(«ЗИЛ» «Москвича» туда припёр),
И к Фёдорычу: кто здесь, мол,
Творит разбой и произвол?
Тот из машины вылез, встал,
И вдруг как будто больше стал!
И начал на весь двор кричать,
Упоминая «Москвича».
Добрался до его родни
(Их сильно сократились дни),
Добавил про автозавод
(С тех пор никто там не живёт),
Сказал чуть-чуть о запчастях
(Не повторить бы при гостях)
Сорвал и на бензине крик
(Он скис, наверно, в тот же миг),
Он очень долго говорил,
Но ничего не повторил!
А я стоял, всему внимал,
И даже что-то записал!
Потом он наконец устал
И мне «Москвич»-таки отдал.
Сказав с презрением в очах,
Что думает о «Москвичах»,
Вернул техпаспорт и ключи
И, вновь ругнувши «Москвичи»,
Поднялся он наверх к себе,
Забыв о злой моей судьбе.
Но, что бы он ни говорил,
«Москвич»-то он восстановил!
И тот стоит, зелёный весь,
Готов в любой далёкий рейс!
Заключение
На радость или на беду,
Теперь «Москвич» мой на ходу.
Но хоть летит он, весь звеня,
Грызёт сомнение меня.
Ведь вдруг однажды соберусь
И по Европе прошвырнусь?
А вдруг в нём что-нибудь сгорит,
Едва завидится Мадрид?
Кто стартер сделает и свет,
Там, где Толяна вовсе нет?
Как сохранить души покой,
Коль Дмитрий будет далеко?
Я понял! Есть на всё ответ!
И, хоть пока что денег нет,
Поеду я в Булонский Лес,
Как накоплю на «Мерседес»!