Лямшевича зовут Сережа. А его жену зовут Инна.
С Инной меня познакомил ее муж Сережа Лямшевич.
Он тогда и потом и сейчас, дай Бог ему здоровья,
работал сварщиком. А с ним меня познакомил Геннадий
Шванов, адвокат. Он решал какие-то очередные
юридические проблемы Сережи. Сережа частенько из-за
своей любви к "зеленому змию" попадал и, наверное,
сейчас попадает в странные ситуации. А в этих
ситуациях, вы сами понимаете, нужна юридическая
помощь.
К примеру, однажды Сережа работал в охране
кирпичного завода. На этом заводе, расположенном
на небезызвестной своими студенческими общежитиями,
площади Южной работают заключенные. Не какие-то
расконвоированные, а настоящие зека, охраняемые
вооруженной охраной. Однажды трое сбежали из этой
зоны ночью, так все общежития в эту ночь были
лишены сна. На углах двойной изгороди, сверху
покрытые запутанной колючей проволокой, установлены
сторожевые башни с охранниками и пулеметами. Откуда
я это знаю, если эти сведения должны храниться в
секрете? Да их хорошо видно. С улицы (ой, простите
проспекта) Адмиральского, да и из самих общежитий.
Может быть, в вашем городе и нет охраняемых
вооруженной охраной зон, а в Сомске есть. И это
совсем не секрет. Так эти охранники на вышках от
злости, что зека сбежали, открыли такой зверский
огонь вдоль полосы между стенами с колючей
проволокой из пулеметов трассирующими светящимися
пулями, что было светло в общежитиях. И так
продолжалось до рассвета... Быть может, охрана
боялась, что через изгороди из бетонных стен высотой
3-4 метра, перевязанными сверху колючей проволокой,
в пространство между которыми простреливается
светящимися пулями, вырвутся другие заключенные?
Не знаю... Но потом выяснилось, что зека уехали,
зацепившись снизу за оси грузовиков с кирпичами. Так
что, стены ограды тут были ни при чем. Этот случай
до того был, как Сережа поступил к ним на службу. А
его выгнали с этой службы совсем по другой причине.
У охранников в их кутузке, где они греются от
мороза, кончилась водка. Что-то они там не
подрассчитали. А служба у постовых холодная, кто
знает, тот понимает, о чем я говорю. Час стоим на
вышке или на другом посту, потом час греемся. Это
зимой, когда температура ниже двадцати. Летом эти
сроки другие. Зимой-то холодно. Даже в длинном
тулупе. Пришлось самому молодому из охранников идти
за водкой ночью на вокзал Сомск-1. Вообще-то,
конечно, Сережа не был самым молодым по возрасту.
Уже тогда под сороковник стукнуло, но по времени
работы на их "предприятии" -- кирпичном заводе, а
ведь охранники тоже работники завода, он оказался
самым молодым. Вот Сережа взял сумку, набрал денег у
ребят, не задумываясь сильно, что там по площади и
ночью ходят наряды милиции, и пошел на вокзал. Идти
недалеко. И места не очень людные и дошел он хорошо.
И почти зашел он в здание вокзала. Но в дверях
столкнулся со злым и таким же "молодым", как и
Сережа, представителем власти. "Пьяный, - пройдемте".
А там, протокол и все такое. Короче, слово за слово,
еще и сумку стали проверять. Водку-то еще он не
успел купить, но на дне сумки оказались патроны.
Впотьмах Сережа ту сумку взял, в которой на стрельбы
рожки от автоматов возили, ну и несколько патронов
так лежали на дне. Кто их знает, для какой цели, а
может просто по оплошности. Но стало известно, что
во время дежурства охранник Лямшевич не просто
покинул вверенный ему пост, а пошел за водкой и
попался. Об это сообщили в управление охраны. Ну а,
Сереже пришлось искать другое место работы.
Случай, конечно, странный. Хотя все что с ним
произошло довольно просто и вполне объяснимо. Как
говорят: "Если щелкнуть кобылу в нос, то она вильнет
хвостом". Не будь пьянки, голова бы не болела. Ну и
еще: "хотел бы я быть таким умным, как моя жена
потом". Вообще-то я хотел рассказать совсем про
другое. Все цепляется одно за другое. Молчал долго,
поэтому хочется рассказать много и сразу. И чтобы
было понятно, а не таинственно и загадочно, как это
сейчас модно. Н-да. "Таинственно и загадочно". А что
такое таинственное -- спроси. Не ответят. Говорят
какая-то случайность. Какая такая случайность?
Случайность -- это еще нам не понятная
закономерность. Не хватает опыта или ума, чтобы
понять, как связаны два последующих события. Многие
жалуются на нехватку времени или денег. "Вот было бы
у меня..." А дай ему и то и другое так и ни чего и
не получается. Как в прорву деньги, а отдачи - ноль.
А про Сережу, так это про то, как он у меня
серебро проверял.
Я уже говорил, что нас познакомил Геннадий
Шванов. Геннадий Сереже сразу сказал, что я в
водоканале работаю. Сережа за меня ухватился. У него
очередной простой с работой был. Я имею в виду, что
с очередной работы его попросили за пьянку и дебош,
а на другую Лямшевич пока не устроился. Я тогда
помоложе бы, попроще. Просят -- помогаю. Парень
вроде вменяемый, сварщики в водоканале нужны, ну я и
попросил за него. Рекомендовал, как отличного
товарища, ответственного работника и
квалифицированного сварщика. Как сварщик он и правда
хороший, -- шов ровный, рука не дрожит, потом можно
не проверять за ним, если Сережа сваривал, как у нас
говорят -- "не побежит". Это про воду из трубы,
потому, что зачем в водоканале сварщик? Трубы
сваривать, чтобы вода бежала куда надо и не бежала
где не надо. Правда, иногда их еще зачеканивают, я
имею в виду трубы, но это совсем про другое. Это про
Капу Анатолия Анатольевича. Приняли Сережу работать
на подземный водозабор. Там нужнее всего оказался,
но проработал он там не так долго. Примерно года
два, а потом его перевели на насосную станцию.
Квартиру на подземном Лямшевич успел получить.
Хорошую квартиру -- в "старом доме". Там около
водоочистного производства сразу после
строительства вырос маленький поселок для персонала.
Так первый дом называют "старым", а второй дом
построенный, по-моему, при правлении директора
Райдаманова Кузьмы Закировича, соответственно
"новым". Про Райдаманова и сейчас, когда вспоминают,
называют "молодцом". Конечно, он тоже был со своими
"тараканами в голове", но при нем строили много.
А жена Сережина Инна с ним на подземный не
поехала. Осталась в своей школе жить. Это такое
место в лесу. Конечная остановка пятого автобуса в
поселке Басандайка. Сейчас там много строят, а тогда
глухомань была. Опушка леса. И прямо на опушке на
пригорке около водокачки -- школа. Она прямо там и
жила. В школе. Преподавала в начальных классах. А
про своего бывшего мужа, когда слышала, то добавляла:
"Какую-то паучиху за себя взял, все сидит на заднице,
вяжет".
На насосной станции, куда Сережу перевели,
работы оказалось немного меньше, свободного времени
побольше. Когда сварочные работы не требовались, то
он вырезал из дерева. Особенно гордился, когда
вырезал две ложки из одной доски, причем ложки были
связаны между собой цепью из того же дерева. Ложки и
цепь были не разрезаны на части, а вырезаны целиком
из той же самой доски. Почему-то именно это должно
было как-то особенно поражать тех, кому Сережа
показывал гордо свое произведение. На насосной
станции в то время шла реконструкция электроприводов
насосов, и старое оборудование некоторое время перед
списанием стояло на территории станции. Персонал мог
оттуда взять болты, шинки медные, что-то другое.
Тогда на подобные вещи смотрели сквозь пальцы.
Списывали почти голые корпуса установок, зато для
ремонта оставались запчасти, которых не купишь, а
надо заказывать на предприятиях. Это сейчас
списанное оборудование охраняют лучше, чем новое, да
и что сейчас списывают, работаем на том, что было
установлено в советское время. Это я так к слову,
жалуюсь на тяжелую долю ремонтного персонала. А
Сережа прослышал, что пусковых реле и силовых
коммутаторах есть пластины из серебра. Наскреб этих
самых пластин, сплавил серебро в пламени газореза и
пришел как-то ко мне в лабораторию КИП. Я тогда
работал на участке, где настраивали расходомеры.
Основными приборами расхода тогда были перепадомеры
да диафрагмы в трубах, а их настраивать и сдавать
Госстандарту нужно было на одночашечном манометре.
Нужно описать этот прибор потому, что сейчас
рассказываю -- не верят, что так раньше работали.
Это весьма древнее изобретение, восходит своей
историей, чуть ли не к самому Торричелли с его
ртутным барометром.
Наверное, вам рассказывали в школе на уроках по
физике, что если взять запаянную с одной стороны
стеклянную достаточно длинную тонкую трубку, налить
ее полную ртути, заткнуть отверстие пальцем и это
отверстие, держа запаянным концом трубу вертикально
вверх, опустить в тарелку с ртутью, то не вся ртуть
выльется в тарелку. Честь ее останется в трубке
сверху, где трубка запаяна. Если теперь измерить
длину оставшейся в трубке ртути, то длина будет
равна барометрическому давлению воздуха. Слышали,
наверное, по радио или по телевизору: "атмосферное
давление воздуха 756 миллиметров"? Вот длину этого
самого столба и передают. Придумал эту штуку чуть ли
не четыреста лет назад итальянец Торричелли. Он
много чего придумал, ну, кто сейчас возится с ртутью?
Террористы, отравители и сумасшедшие. Свернуты
множество производств, связанных с ртутью. Очень уж
она очень ядовита. А у Торричелли -- "заткнуть
отверстие пальцем". Да ее нюхать опасно, а тут
"пальцем". Ртутное отравление довольно сложное,
выводится она из организма чрезвычайно медленно, а
главное: если вы помните "Алиса в стране чудес", то
там есть такой "безумный шляпник". При производстве
шляп а Англии во времена автора "Алисы" применялась
ртуть, и эти самые шляпники от вдыхания паров
сходили с ума.
Так вот у меня на рабочем столе как раз и стояла
такая чашка с ртутью, в нее был воткнута "стеклянная
достаточно длинная тонкая трубка" с привинченной
линейкой. Только верхний конец трубки не был запаян,
а давление воздуха подавалось прямо в тарелку с
ртутью (сверху стальной тарелки была герметично
прикручена еще одна тарелка с отверстием для подачи
давления). Для создания давления, оно не большое,
ртом можно выдуть, изготавливался цилиндр с поршнем.
Конечно, сам цилиндр с полированной поверхностью
изготовить трудно, поэтому мы такие цилиндры
отвинчивали от тракторов. Если вы обращали внимание,
у тракторов, которые сгребают землю (бульдозеров)
нож, которым они сгребают, поднимается. Но не
вручную, конечно, а вот таким цилиндром. С одной
стороны подают под давлением масло -- нож
поднимается, с другой -- опускается. К такому
цилиндру от списанного трактора приделывается
штурвал с резьбой, и вперед, дави воздухом на
манометр. Если поршень цилиндра давит воздухом на
ртуть, то она начинает подниматься по трубке вверх.
Можно очень точно измерить небольшое давление.
Наверно, я сильно сложно объясняю всю механику, но
мне, когда все это изготавливалось под руководством
Дурнева, было очень интересно. Может быть, поэтому я
рассказываю так подробно.
Не потеряли нить рассказа? Конечно, этот рассказ
про Лямшевича, а не про Дурнева. Сплавленному
серебру с пускателей Сережа молотком придал форму
стержня и на станке выточил себе кольцо на палец.
Отполировал его, ну и мне подает, проверить.
Настоящее серебро это или какой-то изобретенный
сплав для народного хозяйства. Знаете, было
распространено мнение, что все изобретатели в
Советском Союзе специально изобретали всякие штучки,
чтобы удешевить производство. Ну, там, стальные
ручки к автомобилю придумали заменить на
пластмассовые. Пластмассовые быстро обламывались,
надо было покупать новые, вроде, и прогресс не
стоит на месте. И производители работают, и
потребители не дремлют. Про это мы с Сережей
разговариваем, а я под работающей вентиляцией
свои чашки раскрутил и в ртуть, -- шварк кольцо.
А сам ему и рассказываю, что знаю из книжки по общей
химии, что, дескать, благородные металлы серебро
и золото в ртути тонут, а все остальные по
поверхности плавают. Что с благородными металлами
ртуть амальгаму образует, то есть растворяет эти
металлы, таким способом раньше их и добывали из
разнообразной руды. Руду с благородными металлами
бросали в ртуть, металл растворялся, а весь мусор,
не относящийся к "благородному" не растворялся, его
можно было отцедить. Потом ртуть испаряли, а золото
там или серебро оставалось. Сейчас таким способом,
вроде, не работают. Кстати, мнение, что ртуть можно
превратить в золото, скорее всего, родилось, при
наблюдении этого процесса. Серега все это слушает,
а сам пинцетом пытается в чашке с ртутью свое кольцо
нашарить. Ведь оно же утонуло, значит, металл
благородный в кольце. Вытаскивает он свое кольцо.
Батюшки мои! А кольцо-то уже наполовину
растворилось. И дальше на глазах у нас тает и
стекает ртутными каплями в чашку. Серега схватил
тряпку, давай тереть кольцо от ртути. Да куда там.
В руках у него остался тонкий ободок от кольца весь
изъязвленный, как будто обгоревший в огне. И
скорость растворения серебра в ртути примерно такая,
как кусок сахар растворяется в горячем чае. Конечно,
настоящие химики упрекнут меня в невежестве, скажут,
что сахар, дескать, в воде не растворяется, а
образует гель, потому-то раствор -- это совсем
другое состояние и так далее, и тому подобное. Но мы
не будем слушать вопли умников, а продолжим рассказ
о Сереже Лямшевиче.
Можно рассказывать, как Сережа хотел посадить
рощу из кедра в своей родной Моряковке. Как
Сережа попал под автомобиль на дороге, как он
сдавал экзамены по сварке. Но это не так интересно.
Гораздо интереснее рассуждение о том, что не всем
надо помогать. Во-первых, не все просят помощи. Те,
кто не просят помощи могут активно ей противиться,
могут вас и побить. Во-вторых, послушайте историю,
которую рассказал сам Сережа. То ли он сам ее
придумал, то ли она на самом деле с ним происходила.
Была довольно холодная зима. А в маленьком городке
Моряковке, да скорее большой деревне, рядом с
судоремонтным заводом, где Лямшевич и родился, был
населенный пункт прямо рядом с заводом. Да какой
там населенный пункт, -- прямо скажем несколько
одноэтажных деревянных домов под железными крышами.
Что там Сережа в этом заводском поселке делал,
я не знаю. Могу предположить, что ходил туда по
своим делам, да слово за слово, за угощением да
за разговорами засиделся до утра. А утро зимой
позднее. Чтобы по зимнику идти, так лучше когда
светло. Вот он и дождался, когда светло стало,
да пошел в поселок, где Сережа и жил.
А идти в гору. Смотрит, а по дороге пожилой человек
что-то впереди него в эту самую гору на санках
тащит. Вроде, как в мешок завязано и к санкам
примотано. Сережа догнал его. Стал помощь
предлагать. Горка довольно крутая, тащить тяжело.
Сначала от Сережи этот старик шарахнулся, от помощи
стал отказываться. Потом, как-то понурил голову и
согласился. Это я так рассказываю, с подробностями.
А Сережа, тот по-простому рассказывал: послал он
меня, говорит, сначала на три русские буквы, а
потом согласился. Но не в этом суть. Доволокли
они санки до Моряковки. Тяжелые. Сережа говорит, я
сначала подумал, что там рыба замороженная. А что
еще можно таскать в деревне около реки, как не
рыбу? А около дома крайнего, где автобусная
остановка, такая довольно расчищенная от снега,
стоит ПМГ (милицейский автомобиль, -- патрульный
милицейский гарнизон, -- это тому кто не знает).
Выходят двое в форменных тулупах с милицейскими
погонами. Как будто ждали. "Развязывайте", --
говорят. Даже, если это была бы рыба, даже и не
всякую рыбу можно из Оби ловить. Есть запрещенная
стерлядка, да еще другие породы. Но в этом мешке
лежало того хуже. Там человеческое тело было
порубленное. Дед свою сожительницу убил, тащил то
ли прятать куда, то ли сдаваться. Его уже наряд
милиции ждал. И вот тут как тут как Сережа
оказался. А вы говорите, что с ним ничего странного
случится не может. Ну и еще мысль напрашивается
о помощи всем подряд. Понимаете? Если мы за кого-то
делаем его работу, которую он прекрасно мог бы
сделать сам, то этим мы ограничиваем возможность
человека в его самосовершенствовании.
А с Сережей, конечно, разобрались тогда.
Выпустили его из милиции на третий день под
подписку о невыезде. Долго не могли поверить,
что он с этим дедом почти и незнаком был. Ну,
знал, что такой живет около судоремонтного. А
близко знаком не был. Просто вызвался помочь.
Пожалел пожилого человека.
Ol Tarasov
2008