Аннотация: В далеком будущем, когда процесс опустынивания охватил почти всю планету, самой ценной профессией на Земле становится водитель пескохода. Пустыня приносит деньги, но она и мстит людям.
ПЕСОК
Это случилось в тот год, когда мы с Рыжим и Гоблином заканчивали школу вождения пескоходов. Мы были молоды и пьяны свободой и сознанием своей необходимости, и нам всё было ни почем.
Пустыня в этом сезоне почти добралась до океана. Как не ломали головы ученые, им не удалось остановить продвижение песка. И наш городок опустел. Стало очень тихо, люди только уехали, а улицы уже покрылись тонким слоем рыжего песка, ветер вздымал его к небу, швырял в темные окна. Пустыня поглотила главную пригородную магистраль и поселок биологов и обещала к следующей зиме засыпать водохранилище. Старики, глядя на это, утирали слезы, но нам с Рыжим и Гоблином было, как говорится, по барабану. Мы выросли в пустыне и ничего не видели в своей жизни, кроме нее. В книжках написано, что когда-то вода занимала две трети планеты. Честно говоря, я в это не верю. Да и никто из наших не верит. Мы носимся по пустынным улицам на своих машинах, сбивая высохшие деревья и поднимая в воздух рыжий песок, и нам жутко весело. Умные головы говорят, что лет через пятьдесят пустыня захватит большую часть суши. Ну, и что это значит? Только то, что для нас на Земле всегда найдется работа.
***
Не помню точно, кто первым увидел это. Кажется, это был Гоблин. Он сказал:
- Смотрите, что это там?
Мы не сразу расслышали его и продолжали весело бороться, валяя друг друга в колючем песке.
- Смотрите! - закричал Гоблин.
Мы вскочили на ноги, и я заметил, как Рыжий сразу побледнел.
Я огляделся и ничего не увидел. Ага, решил я, шутка. Очень смешно. Особенно когда мы одни в центре пустыни. Очень весело.
- Очень смешно, - буркнул я.
Между тем Гоблин с Рыжим продолжали куда-то смотреть, все больше бледнея. Их лица закаменели от ужаса, короткие волосы стояли дыбом.
Я снова осмотрелся и опять ничего не увидел. Я еще не испытывал страха. Честно сказать, в тот момент я даже подумал, что мои бедные друзья перегрелись или тронулись умом.
- Что вы там увидели? - спросил я как можно беспечнее.
- Да вот же оно! - прохрипел в ухо Рыжий.
Горизонт был чист. Песчаные холмы неподвижны. Ни одна песчинка не скатилась с гладких склонов. Тишина и покой.
- Вот черт, оно идет на нас... - пробормотал Гоблин и начал пятиться к своему пескоходу.
Через секунду я остался на бархане один. Мои друзья со всех ног неслись к своим машинам, а я стоял и глупо озирался. Но я все еще ничего не видел. Наконец, пришел страх. Меня охватил панический ужас. Нечто кошмарное, заставившее бежать моих друзей, надвигается, оставаясь невидимым для меня, а я его даже не чувствую! Это, знаете ли, похлеще встречи с чудищем лицом к лицу.
И я побежал. Я взлетел в кабину, задраил все люки и задал машине предельную скорость. Пескоход рванулся с места и понесся, широко расставляя огромные лапы. За мной следовало плотное облако рыжего песка, но даже сквозь него я видел, что там ничего нет. Нет!
***
Рыжий подошел ко мне после вечернего отчета и отозвал в сторону.
- Слушай, кончай валять дурака, - сказал он. - Признавайся, ты ведь тоже это видел.
Я отрицательно мотнул головой.
Он нахмурился.
- Ты хочешь сказать, что мы сошли с ума?
- Да нет, я...
- Ладно, проехали.
Рыжий оттолкнул меня и ушел. Я не стал его догонять. Что я мог ему сказать, если правда ничего не видел? Сейчас, немного успокоившись, я уже смеялся над своим глупым страхом. Возможно, друзьям что-то померещилось. Может быть, это был мираж - в пустыне такое случается. Или же фобия какая-нибудь. Шутка ли - впервые оказаться в пустыне без инструктора. Тут что угодно померещится. Пустыня - штука опасная, если слабые нервы, лучше с ней не связываться.
Успокоив себя такими мыслями, я отправился в свою комнату и спокойно проспал до утра.
Утром на моей двери уже был приколот маршрут. Изучая его и позевывая, я постучался к Рыжему, потом к Гоблину. Но они уже уехали в рейс, не дожидаясь меня. Обиделись, подумал я с досадой
***
Пескоход полз по пустыне, взлетая на песчаные волны и снова ныряя. Я задал хорошую скорость, надеясь нагнать Рыжего с Гоблином. В этот раз наша группа должна была доставить груз буровикам, а это два с половиной дня пути только туда и столько же обратно. Мне бы не хотелось пять суток болтаться в пустыне в одиночку. Не только из-за вчерашней истории. Просто я не люблю одиночества.
В контейнере что-то громыхало, и через несколько часов я поймал себя на том, что это действует мне на нервы. Я постарался отвлечься, но ничего не вышло. Тогда я запустил программу перераспределения груза, хотя это не позволяется делать без разрешения заказчика. К черту, пусть там все переломается. Наплевать!
Грохот стал потише. Я откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Спокойно, сказал я себе. Спокойно, впереди еще четыре с половиной дня. Если сейчас сдадут нервы, не выполнишь контракт. Не выполнишь контракт - отберут лицензию. Отберут лицензию - потеряешь огромные деньги, которые можно заработать только в пустыне. Говорят, больше нас на Земле зарабатывают только буровики и экипажи кораблей, доставляющих грузы на Луну. К сожалению, искать нефть и водить звездолеты я не умею. Можно, правда, неплохо устроиться, если перебраться в лунную колонию, но я пока об этом не думал.
Я открыл глаза и посмотрел на экран кругового обзора. Ничего, кроме песка, будь он проклят. Ниче... А это что такое?.. Я почувствовал, как остановилось сердце. Оно действительно на мгновение перестало биться, потому что я увидел позади справа от моей машины торчащую из песка лапу пескохода с огромной круглой подошвой.
Я резко остановился и дал задний ход. Страшная догадка заставила меня затрястись, как от озноба.
Выскочив наружу, я бросился к торчащему из песка механизму, проваливаясь по колено. Я добрался до вывернутой подошвы, стряхнул песок и застонал, увидев знакомый номер. Это была машина Гоблина.
Я упал на землю и зарыдал. Наплакавшись, я заполз в свой пескоход, связался с компанией и передал сигнал тревоги.
Спасатели прибыли через несколько часов. Все это время я оставался на месте, смотрел на торчащую из песка оторванную ногу пескохода и с упорством мазохиста снова и снова представлял себе жуткую сцену, разыгравшуюся здесь перед моим приездом, чудище, перекусывающее сталь и пожирающее моих друзей...
Пескоход Гоблина оказался цел. Более того, в нескольких шагах спасатели обнаружили и машину Рыжего. Обе машины провалились в трещину, прикрытую слоем нанесенного песка, но водители, видимо, успели спастись, потому что внутри никого не было.
Пока шел поиск пропавших людей, я сидел в своей машине. Меня трясло, зубы стучали, голова кружилась. Видя такое мое состояние, спасатели переговорили с компанией, пересадили меня в одну из своих машин и повезли обратно в город. Всю обратную дорогу меня отпаивали успокоительным, кутали в теплые вещи. Спасатели пытались шутить со мной, говорили, что все будет хорошо и мои друзья найдутся. Ну и что же, что нет следов, говорили они. Это же пустыня! Тут любые следы заносит в течение нескольких минут. Вон как здоровенные пескоходы занесло за шесть часов. Найдутся твои приятели, никуда не денутся... Они говорили, а меня продолжал бить озноб. Они просто ничего не знали, поэтому им было весело. А я знал. Теперь уж я точно знал, что Гоблин с Рыжим не сошли с ума.
***
На следующий день меня вызвали в администрацию и поинтересовались, смогу ли я выйти в рейс после вчерашнего. Я сказал "конечно!", хотя коленки у меня и тряслись. Меня спросили, действительно ли я верю в чудовище, о котором вчера рассказывал спасателям? Я отчаянно замотал головой. Я понимал озабоченность администрации. У компании были конкуренты - корпорация авиаперевозок. Правда, авиа перевозки не шли ни в какое сравнение с наземными, потому что обходились очень дорого и были опасны. В воздухе над пустыней было полно воронок и неожиданно возникающих вихрей, атмосфера здесь слоилась, как пирог, и была непредсказуема. Сколько судов и грузов сгинули в песках, опустошив кошельки своих владельцев. Мы же, водители пескоходов, были почти что богами пустыни, поэтому компания очень дорожила своей репутацией. Обычная история.
Одним словом, мне вручили маршрут и я снова отправился в пустыню.
Странная штука эта пустыня, размышлял я, скрючившись в кресле своего пескохода. Странная и опасная. Пока не столкнешься с ней один на один, не ощутишь ее силу, не осознаешь, что ты со всем твоим разумом - ничто по сравнению с ней. Мне казалось, что теперь я понимаю тех, кто старается убраться с Земли подальше. "Пустыня выгонит нас с планеты, - сказал мне как-то старый буровик после очередной аварии на буровой. - Она не будет нас тут долго терпеть. Пришло ее время. Ей надоело, что мы дырявим ее тело и высасываем ее кровь. Вот увидишь, малыш, скоро она выдавит нас с материка, и тогда нам останется только одно - сматываться с Земли. На соседнем материке произойдет то же самое, ведь пустыня уже сожрала пролив. Я-то уже старый, мне немного осталось, а ты не должен тратить лучшие годы на этот песок. Послушай моего совета, малыш, и уезжай отсюда. Планета мстит нам за то, что мы с ней сделали. Мстит каждому по-своему, и никто из нас не уйдет от этой мести". Не уйдет...
В этот раз маршрут был коротким - всего двое суток. Всю ночь я трясся от страха, не мог ни спать, ни есть. Мой пескоход оказался в эпицентре песчаной бури, вокруг носились смерчи, в воздухе сверкали электрические разряды. При каждой вспышке молнии мне виделись глаза чудовищ, разверстые клыкастые пасти и тянущиеся ко мне когтистые конечности. Я бы сошел с ума, если бы наконец не забрезжило утро. С первыми лучами солнца буря улеглась и я выполз из-под приборной панели, где прятался непонятно от чего всю ночь.
На душе слегка посветлело. Красное солнце поднималось из-за туманного горизонта, постепенно приводя в порядок мой измученный страхами разум.
Мой пескоход был засыпан рыжим песком почти до самого обзорного люка. Я запустил механизмы, и машина выбралась на поверхность, ловко работая мощными конечностями. Наблюдая за этим процессом, я снова подумал о Рыжем и Гоблине. Их пескоходы тоже могли выбраться. Почему же они этого не сделали?..
Машина стояла на вершине холма, и отсюда хорошо просматривались окрестности. Раньше мне нравился покой пустыни, сегодня же он казался мне зловещим. Подавляя дрожь, я взялся за управление. До базы, где меня ждали пассажиры, оставалось часов восемь. Ерунда. Если я пережил ночь, как-нибудь протяну и день. А потом я уже буду не один.
Я повеселел и даже начал напевать себе под нос. Так продолжалось до тех пор, пока я не уловил на отдаленной песчаной волне какое-то движение. Вершина бархана вздрогнула, от нее отделился огромный пласт песка и сполз вниз. В этом не было бы ничего особенного, если бы то же самое не произошло со следующим барханом, находящимся уже ближе к моему пескоходу. Я замер и мгновенно облился холодным потом, потому что увидел, как сползла верхушка и третьего песчаного холма. Некто огромный и невидимый шел по пустыне, перешагивая с бархана на бархан, и двигался он, как это не ужасно, в мою сторону. "И никто из нас не уйдет от этой мести", - вспомнил я. Никто не уйдет. Никто. Эти слова показались мне в ту минуту одним из тех страшных пророчеств, какими священник в местной церкви пугал старушек, когда в городе еще была жизнь. Черт возьми, а ведь он был не так уж и не прав...
Бог свидетель, я держался до конца. Я хотел выстоять, побороть страх. Но когда многотонный песчаный водопад обрушился в овраг метрах в пятидесяти от меня, я не выдержал и развернул машину.
На этот раз я все видел сам. Это не было галлюцинацией или миражом. Пескоход несся по пустыне, и на обзорном экране было четко видно, как за моей спиной расползаются пески. Я совершенно обезумел от страха и не думал о том, что должен немедленно сообщить о происходящем компании. Если бы я это сделал, то, возможно, не лишился бы лицензии. Но я этого не сделал.
***
Я ворвался на базу, бросил машину и понесся сломя голову в город. Я совершенно отчетливо слышал за спиной тяжелые шаги, от которых вздрагивала земля. Мне хотелось поскорее добраться до людей.
Была полночь. В городе практически не было огней. Только та части, где располагались офисы и склады компании, светилась иллюминацией. Там люди. Люди!
Административные здания оказались закрыты. Я ломился во все двери, но мне никто не открыл. Наконец я нашел открытую дверь. Я влетел внутрь, захлопнул стальные створки и наконец позволил себе остановиться и отдышаться. Это был продуктовый склад. Я понял это по надписям на контейнерах. В огромном помещении царил полумрак. Я стал панически искать убежище, шаря в темноте по металлу. Но контейнеры были выстроены очень плотно и между ними не оставалось пространства для того, чтобы укрыться. Я вернулся к дверям, приоткрыл створки и прислушался. Вначале было тихо, а потом я вновь услышал этот звук. Через несколько секунд звук повторился. Будто на землю с большой высоты падало нечто мягкое, но тяжелое. Как мешок с песком... Песочный человек! - мелькнуло в голове.
В полосе света, упавшей с улицы, я увидел узкую металлическую лесенку, поднимавшуюся на второй этаж. Радостно вскрикнув, я снова захлопнул дверь и бросился к лестнице.
Я взлетел на верхнюю площадку, подергал ручки дверей. Закрыто. Тогда я съежился за перилами и стал слушать тишину. Через некоторое время я услышал, как внизу со скрипом приоткрылась дверь. На пол упала полоса света. Я ждал. Никаких звуков, никаких шагов. Дверь сама собой закрылась. Ужасная слабость охватила меня. Ну все, решил я, мне конец. ЭТО уже внутри, и сейчас ОНО доберется до меня.
За спиной что-то щелкнуло. Я резко обернулся и увидел выглядывающее из мрака толстое гладко выбритое лицо. Человек смотрел на меня, сдвинув мохнатые брови. Это, судя по висящей на груди визитке, был работник склада, но самое главное, - это был человек.
Я бросился к нему и обхватил его ноги.
- Помогите мне! - захныкал я. - Помогите! За мной гонится чудовище!
- Чудовище? Ага. Значит, чудовище. Понятно - уже нажрался, - сказал человек. Он наклонился и исчез по пояс в темноте, а когда снова выпрямился, в руках у него был потрепанный бластер довоенного образца. Увидев оружие, я на время позабыл о чудовищах и невидимках. Работник склада продолжил, вздохнув: - Еще смена не закончилась, а он уже нажрался. Что за времена пошли? Куда мы идем?
Повздыхав, он неожиданно отпихнул меня ногой. Я не удержал равновесия и полетел с лестницы. Прокатившись по всем ступенькам, я грохнулся на металлический пол и въехал головой в контейнер.
***
Не знаю, сколько я провалялся без сознания, но, наверное, не очень долго, потому что, когда я очнулся, все еще было темно. Я лежал на улице лицом в колючем песке, надо мной раскачивался на ветру фонарь. На моей одежде лежала тонким слоем песчаная пыль.
Я сел, приложил руку к разбитому лбу. Ужасная боль. "Вот гад, - подумал я зло, вспомнив толстяка со склада. - Ничего, доберусь до тебя, урод". Я также представил выражение лица главного администратора, с которым он встретит меня утром. Мне стало себя ужасно жаль. Несчастный я человек, за что мне столько неприятностей сразу? За что?..
"И никто из нас не уйдет от этой мести..." - снова всплыло в памяти. И все навалилось разом. Бледное лицо Гоблина, торчащая из песка конечность машины, одиночество в страшной тишине, вчерашняя ночь, буря, барханы, осыпающиеся под шагами великана, шум охрипших двигателей, бешеный бег по пустыне, безумные поиски убежища, брошенный на базе пескоход, старинный бластер в руках толстяка. Все закружилось в голове, понеслось перед глазами
- Аааааа! - заорал я и сжал голову руками.
Наступила тишина.
Я поднялся на ноги, держась за стойку фонаря. Все, так больше продолжаться не может. Если я что-нибудь не сделаю, пустыня сведет меня с ума. За три дня, прошедших с того момента, как Гоблин в первый раз сказал "смотрите!", я превратился в полного психа.
Я прислушался. Нет, никаких звуков, никаких тяжелых шагов, никаких чудовищ, ни песочных, ни прочих. Я засмеялся. Я представил себя, дрожащего, заросшего и исхудавшего, с безумно горящими глазами, еле держащегося на ногах, и мне это почему-то показалось очень смешным. Ну вот, разве не псих? - подумал я о себе, но не мог остановиться и хохотал, истерично подвизгивая и утирая слезы.
Наконец я справился с собой. Все, хватит. Надо идти к начальству, просить прощения, обещать, что это больше не повторится, валяться в ногах. Надо брать себя в руки, выкинуть глупости из головы и начинать работать.
Я отряхнул с себя песок и решительно двинулся в конец улицы, где располагался офис нашей транспортной компании. На востоке уже разгорался восход, опустевший город понемногу просыпался. Я шел, твердо ставя ноги и высоко держа голову.
Но все вернулось в тот момент, как я стал переходить перекресток. Я застыл посреди дороги. Песочный человек следовал за мной - я услышал его шаги, услышал, как тяжело падают на землю мешки с песком.
Я медленно обернулся и мне показалось... Да, возможно, мне это только показалось. Конечно, скорее всего, показалось, потому что такого просто не могло быть... Мне показалось, что на фоне светлеющего неба я вижу между домами туманный силуэт, нечто огромное и бесформенное, будто столб поднятого в воздух песка. Я остолбенел. Я не мог закричать, потому что челюсти свело судорогой, не мог побежать, так как руки и ноги перестали меня слушать.
Так я стоял, пока бесформенная фигура не начала таять. Песок потихоньку осыпался на асфальт, и песочный великан снова стал невидим мне. Я уверен, что он никуда не ушел, а просто снова превратился в невидимку.
Теперь я мог броситься бежать, но мне не хотелось этого делать. Я понял, что бежать некуда. Этот песочный человек был моим страхом. Он будет следовать за мной, пока я что-нибудь не предприму или не уберусь с Земли. "Планета мстит нам за то, что мы с ней сделали. Мстит каждому по-своему, и никто из нас не уйдет от этой мести", - сказал тогда старый буровик. Но что я могу сделать?
***
Мой пескоход находился в ангаре. В ангар меня не пропустили, предъявив распоряжение президента. Я был уволен.
- Тогда я пойду в пустыню пешком, - заявил я.
- Ты псих? - искренне удивился охранник, выталкивая меня за ворота.
Да, я был психом. Пустыня свела меня с ума, и я собирался просить у нее прощения. Прямо сейчас. Прежде чем уехать, я должен это сделать, и не только для того, чтобы она оставила меня в покое. Может, если я попрошу прощения, она вернет Гоблина с Рыжим? И пощадит этот городок. И здесь снова будут жить люди... Кто-то должен попросить прощения, кто-то, кто достаточно свихнулся, чтобы сделать это. А я как раз - то, что надо. Я сошел с ума, я - псих! Конечно, не я устроил опустынивание, не я вырубал леса и не я вел войны. Всё это было сделано задолго до меня, но я тоже был виноват, как и все, кто живет на этой планете. Однако они все нормальные, поэтому это придется сделать мне. Не представляю, как буду подбирать слова. Но ничего, что-нибудь придумаю. Я вырос в пустыне и мы с ней что-то вроде родственников. Думаю, она меня поймет.
Может быть, она даже разрешит мне остаться. Ведь, как говорят умные головы, скоро пески захватят половину Земли... А значит, для меня здесь всегда найдется работа.