Аннотация: "Не жди много, никогда не жди слишком много, лучше - ничего не жди.." Акуна матата, насколько возможно
..Мой секрет стоит недорого.
И часто дается бесплатно.
Вот идешь по берегу города
три дня вброд, а потом обратно.
И жужжит умная улица,
выставляя по росту бомберов.
А ты ждешь, готовый пригнуться
и вцепиться любому в горло.
Но мрак в сердце рассеется...
все так, но - все изменится.
В тот миг, когда ты захочешь вернуться...
Рок-группа 80-х "Матчи-G"
Я уверена, что все знала в тот самым момент, когда увидела его в первый раз. Воздух, одновременно сладкий и соленый. Тягучее раскаленное небо и в нем облака из сахарной ваты. Скрученное в тонкие нити море, йод и водорослевые повязки, едкие кристаллики на коже.. В фильмах, где героев ждут нешуточные испытания по поводу реально не бюджетного хэппи-энда, так все и бывает.
Веранда занавешена солнечным светом, застрявшим в плетях декоративного винограда. Бутылка перье из холодильника кажется насмешкой над бездонной жарой огромного дня, в котором все возможно, возможности прилипли к нарядной приморской улице, совсем как прозрачные, нежные тени. Толку от них никакого.
Никчемный слоеный коктейль за 20 евро, сладкий и соленый, а на вид, как асептик в гостиничной ванной. Пить невозможно, оставить жалко. Сиди. У приемника твоего сердца настройки сбиты, а динамик хорошо уже покорежен. Сиди, слушай, что еще остается. И когда видишь кого-то впервые, а зрачки твои перерезаны солнечной проволокой, а вкус крови смешался с карамельным ликером, будь осторожнее, потому что это - навсегда.
С этого дня невозможно стало понять, где кончается душа и начинается тело. Если бы сказали: "Выбирай!", то я предпочла бы превратиться во что-то простое и совершенно ему необходимое. Такую вещь, которую можно подолгу не брать в руки, но она не утратит устойчивой связи со своим хозяином. Лучше всего рубашка.. или, может, зажигалка. Хотя быть рядом совсем необязательно для того, чтобы быть вместе.
Мы вернулись в один город, влажный и прохладный, в его сизых облаках вызревали молнии, самолет битый час кружился над посадочной полосой, часы дали трещину, а по тяжелой сибирской реке, вроде бы даже пошел лед. Наступила новая эпоха.
За все эти годы наберется, может быть, несколько месяцев, в которые он был со мной. Да здравствует герой, его кираса в кровавых разводах, голос как басовая струна, из одного глаза глядит голодный волк, а из другого - потерянный мальчишка. Он возвращался из поездок. Возвращался из запоев. Возвращался в себя из приступов радиоактивной ярости, не веря, что темные пятна и швы на мне - это следы его разбушевавшегося страха. Возвращался из тяжелых многодневных праздников - в меня, в теплый мир, где кипятится чайник, где хнычет ребенок и его щеки пахнут овсяным печеньем.
У каждой подруги в сердце сидит усталая змея и желает мне добра. Посмотри, говорят они, разве это жизнь, тебе 25, и ты его не исправишь. Тебе 37, а ты больше похожа на его мать, чем на сестру. Тебе только 42 и вина еще полбокала, ну, сколько можно ждать?
Половину этого времени моя душа провела у окна, а вторую - у порога. У порога тела, всегда готовая вылететь навстречу или забиться в самую темную и беспамятную его складку. Или у порога дома, слушая пьяное дыхание ночи, слабые гудки и ноющую боль в груди. Она никогда не засыпала, если он еще не вернулся. Никогда не спрашивала, сколько голов на этот раз было у дракона и кто победил. Не вела счета Неоспоримым Доказательствам, случайно найденным на его теле, в снах или телефонном справочнике. Как безумные телегероини, она застыла навеки у порога с фразой: "Пришел.. закрывай дверь, холодно..", но в отличие от них никогда не смешивала соль и сахар.
И однажды.. нет, не в этот раз...
И однажды.. и опять не сейчас...
однажды.. многие-многие месяцы спустя...
однажды.. когда это станет уже ненужным...
И ты потеряешь терпение, потеряешь надежду...
Гнев давно умер, как джинн без кувшина, пропитанный скользким холодом твоего завтра...
Однажды, когда все забыла и ничего уже не ищешь, кроме усталости, чтобы избавиться от нее. Да и день недалеко ушел. Вон, слышно, как он падает за забором и уже тает в траве под вишневым деревом.
Однажды он все-таки вернулся. Конечно, неузнаваемый, как забытая книга, много раз намокшая в соленой воде и прожженая солнечной лупой. Как герой войны, пришедший с высушенным горлом, через которое уже не проходят горячие и сладкие слова. Как отец главного героя, не вернувшегося с войны, через много-много лет отыскавший ту, с кем не прожиты эти бессмысленные годы.
Уже совсем поздно. Но есть бейлиз и сушеная рыба.. есть билеты на самолет... Спасибо тебе..