Анариэль Ровэн. Пролог и Часть I "Лэ о детях Хурина" (вариант I)

Джон Р. Р. Толкин

Пролог и Часть I, "Воспитание Турина",

первой версии поэмы "Лэ о детях Хурина"

Перевод Анариэль Р.

Заметка от переводчика

Цитаты из "Неоконченных преданий" приводятся по изданию под редакцией А. Хромовой, цитаты из "Утраченных сказаний" - из перевода ТТТ, остальное в моем переводе.

Анариэль Р.

{стр.1}

Предисловие К. Толкина к "Лэ Бэлэрианда",

третьему тому "Истории Средиземья"

Третья часть "Истории Средиземья" содержит две основные поэмы Дж. Р. Р. Толкина, повествующие о Древних Днях: написанную аллитерационным стихом "Лэ о детях Хурина" и "Лэ о Лэйтиан", написанную четырехстопным ямбом с парной рифмовкой. Аллитерационная поэма писалась, когда отец занимал должность в университете Лидса (1920-1925); к концу этого срока отец забросил ее, принявшись за "Лэ о Лэйтиан", и никогда больше к ней не возвращался. Я не нашел в сохранившихся бумагах и письмах отца никаких упоминаний о "Лэ о детях Хурина" (за исключением нескольких слов, процитированных на стр. 3) и не припомню, чтобы отец упоминал о ней вслух. Однако эта поэма (в ней больше 2000 строк), лишь часть обширного замысла, - самое "пространное" доказательство неизменной любви отца к выразительному и звучному древнеанглийскому стиху. Создание этой поэмы также связано с дальнейшей разработкой истории Древних Дней: отдельные места проливают свет на то, как отец представлял себе Бэлэрианд; к примеру, именно здесь грубые пещеры родотлим из "Утраченных сказаний" превращаются в великую крепость Нарготронд, описанную только в "Лэ о детях Хурина". Данная поэма существует в двух вариантах, из которых второй является переработкой первого. Однако более поздний вариант, хотя и более подробный, обрывается существенно раньше первого. В этой книге представлены оба варианта.

Над "Лэ о Лэйтиан" отец работал в течение шести лет, отставив поэму неоконченной в сентябре 1931 года. В 1929 году то, что было уже написано, прочел К. С. Льюис и послал отцу в высшей степени оригинальный разбор части поэмы; я выражаю благодарность C. S. Lewis PTE Limited за разрешение опубликовать здесь этот разбор.

В 1937 году отец писал, что "Лэ о Лэйтиан" "несмотря на несколько эффектных пассажей <...> имеет ряд серьезных недостатков" (см. стр. 366). Спустя десять или более лет отец получил подробный и в высшей степени непринужденный критический разбор, написанный знатоком и ценителем его поэзии. Я не могу с уверенностью сказать, кто автор этого разбора. Выбрав "обычный для рыцарского романа восьмисложник с парной рифмовкой", писал неизвестный корреспондент, отец взялся за самую сложную из форм, "если иметь в виду необходимость избегать монотонности и однообразия интонации. Ваши достижения часто поражали меня, однако вам не всегда удается сохранить завоеванные позиции". Строгий критик

{стр.2}

"Лэ о Лэйтиан" указывал на архаизмы, настолько архаичные, что их надо было объяснять в примечаниях, вычурный порядок слов, использование эмфатических doth и did там, где не было эмфазы, на банальности и шаблоны (по контрасту с "витиеватыми описаниями"). Неизвестно, что думал отец об этой критике (разбор был написан, когда работа над "Властелином Колец" практически подошла к концу), но, скорее всего, это как-то связано с тем, что в 1949 или 1950 году отец вернулся к "Лэ о Лэйтиан" и взялся за ее переделку, создавая, однако, скорее другое произведение; и, хотя новый вариант не очень далеко продвинулся, он значительно превосходит старый с точки зрения отсутствия недостатков, ранее бывших объектом порицания, что ставит новый вариант "Лэ о Лэйтиан" на одно из первых мест в длинном и печальном списке неоконченных работ отца. Этот вариант также включен в настоящий том, и на фронтисписе воспроизводится страница перебеленной рукописи этого варианта.

К обеим поэмам прилагаются комментарии, в которых в первую очередь прослеживается эволюция легенд и описаний мест, где происходит действие.

Две страницы "Лэ о детях Хурина", воспроизведенные на стр. 15, взяты из первоначальной рукописи первого варианта: строки 297-317 и 318-333. Относительно различий между рукописью и печатным текстом см. стр. 4-5. Страница "Лэ о Лэйтиан", написанная эльфийскими письменами (стр. 299), взята из версии "А" первоначального варианта "Лэ" (см. стр. 150-151); она кое в чем отличается от напечатанного варианта, "B". Эти страницы из рукописей воспроизводятся с разрешения Бодлеянской библиотеки (Оксфорд), и я благодарю за содействие сотрудников Отдела западных рукописей.

Ссылаясь на два предыдущих тома серии (первую и вторую части "Книги утраченных сказаний"), я обозначаю их, соответственно, "I" и "II". В четвертый том будут включены "Очерк мифологии" (1926), к которому восходит традиция "Сильмариллиона"; "Квэнта нолдоринва", или "История нолдоли" (1930); первая карта северо-запада Средиземья; "Амбарканта" ("Устройство мира") за авторством Румиля, вкупе с единственными существующими картами всего мира; первый вариант "Летописей Валинора" и "Летописей Бэлэрианда", написанных Пэнголодом Мудрым из Гондолина; а также фрагменты "Квэнты" и "Летописей", переведенные с эльфийского на древнеанглийский Эльфвине из Англии.

{стр. 3}

ЛЭ О ДЕТЯХ ХУРИНА

Существует объемистая рукопись (28 страниц), озаглавленная "Очерк мифологии для "Детей Хурина""; и этот "Очерк" является следующим законченным повествованием - в прозаической традиции - после "Утраченных сказаний" (хотя известно несколько отрывков, восходящих к промежуточному периоду). Какое-то время спустя отец написал на конверте с рукописью:

Первоначальный "Сильмариллион". Текст, исх[одно] созданный ок. 1926-1930 гг. для Р. У. Рейнолдса ради разъяснения подоплеки "аллитерационной версии" "Турина и дракона" - в то время в процессе написания (незакончена) (начата ок. 1918 г.).

Кажется, "1918" переправлено из "1921".

Р. У. Рейнолдс преподавал отцу, когда тот учился в школе короля Эдуарда, в Бирмингеме (см. "Биографию" Хэмфри Карпентера, стр. 47). В августе 1926 года отец записал в дневнике, что в конце 1925-го получил письмо от Р. У. Рейнолдса, после чего завязалась переписка и он послал Рейнолдсу несколько своих стихотворений и поэм, включая "Тинувиэль" и "Турина" (""Тинувиэль" удостоилась лишь частичного одобрения, она слишком многословна - но как же мне ее ужать? - а "Турин" не заслужил и того"). Отсюда с определенностью следует, что отец начал работу над "Очерком" в 1926 году (впоследствии текст подвергся серьезной правке), скорее всего, в начале года. Должно быть, он побывал на Анакапри, где жил вышедший в отставку Рейнолдс, вместе с экземпляром "Турина", аллитерационной поэмы, подоплеку которой "Очерк" был призван разъяснить.

Отец принял место профессора древнеанглийского языка в Оксфорде в зимнем семестре (октябрь-декабрь) 1925 года, однако весь этот семестр он продолжал преподавать и в Лидсе, поскольку две его должности перекрывались. Несомненно, что большая часть аллитерационной поэмы "Дети Хурина" (или "Турин") была создана в Лидсе, и я почти уверен, что отец прекратил работу над ней еще до того, как переехал в Оксфорд: все указывает на то, что отец забросил "Турина" ради "Тинувиэль" ("Лэ о Лэйтиан"), которую начал, согласно его дневниковым записям, летом 1925 года (см. III.159 и сноску).

Что до момента начала работы над аллитерационной поэмой, то мы имеем лишь более позднее (и, кажется, не совсем уверенное) указание на 1918 год. Отправной точкой нас снабжает страница из первой рукописи поэмы,

{Стр. 4}

написанная на гранках Оксфордского словаря английского языка с типографским штампом "май 1918". С другой стороны, имя Мэлиан, которое появляется в начале первой рукописи, указывает на то, что поэма была начата позже, нежели машинопись "Сказания о Тинувиэль", где имя королевы - "Гвэнэтлин" - было изменено на "Мэлиан" лишь в ходе работы. А черновая рукопись этого повествования, предшествовавшая машинописному тексту, сама по себе, кажется, является одним из последних законченных текстов "Утраченных сказаний" (см. I.204).

Поэма "Дети Хурина" существует в двух вариантах, которые я буду называть I и II, причем оба они существуют как в рукописном виде, так и в более позднем машинописном (IA, IB; IIA, IIB). Я не думаю, будто варианты разделяет значительный промежуток времени; вполне вероятно - и в этом нет ничего нехарактерного, - что отец взялся за вариант II, продолжая продвигаться с вариантом I. Второй вариант представляет собой расширенную версию первого: многие строки и даже пассажи практически не изменились. Пока речь идет только о первом варианте, его рукописный и машинописный тексты я буду называть просто "А" и "В".

Рукопись "А" состоит из двух частей. Первая часть, (а), - пачка отдельных небольших листков, пронумерованных с "1" до "32". Это рабочий черновик, с многочисленными разночтениями, и по крайней мере местами это первый набросок, первое, что было перенесено на бумагу. Часть (б) - это пачка экзаменационных листов Лидского университета, нумерованных с "33". Здесь поэма имеет в основном уже более законченный вид - это вторая стадия работы над текстом; однако номера строк отец проставлял последовательно от (а) к (б): в (а) строки с 1 по 528, в (б) - начиная с 528. Таким образом, мы имеем единый цельный текст, а не два: обе части не перекрываются; и если (а), записанная на отдельных листках, когда-либо существовала в виде (б), записанной на экзаменационных листах, то она исчезла. В часть (б) позднее было внесено много карандашной правки.

На этой рукописи основывается машинописный текст, "В", однако местами отклоняясь от того, что есть в "А" - и в изначальном тексте, и в поправках к нему. Впоследствии машинопись правилась и чернилами, и карандашом, явно не раз. В качестве иллюстрации приведем историю изменений восьмой строки поэмы. В рукописи "А" она первоначально выглядела так: "Lo! Thalion in the throng of thickest battle", потом в два приема строка была переправлена на "Lo! Thalion Hurin in the throng of battle". Этот вариант мы находим в машинописи "В", где, однако, строка снова была переправлена, опять в два приема, на "Lo! Hurin Thalion in the hosts of war". Очевидно, что описание в справочном текстологическом материале этого случая, как и многих других, аналогичных ему, потребовало бы огромных усилий, а результат был бы до невозможности сложен для восприятия. Таким образом, текст, опубликованный ниже, в том, что касается метрико-стилистических

{Стр. 5}

изменений, - это машинопись "В" с внесенными поправками, и лишь в немногочисленных особых случаях в примечаниях приводятся ранние чтения строк.

Однако разрешение вопроса с именами собственными связано с огромными трудностями, поскольку изменения вносились в разное время и проводились непоследовательно. Если в каждом конкретном случае принимать последний вариант, безотносительно иных соображений, тогда в строках 105 и 129 мы имели бы "Морвин", в строках 137 и др. - "Мавуин", в строках 438 и 472 - "Морвэн"; "Улмо" в строке 1469 и "Ильмир" в 1529 и далее; "Нирнайт Орнот" в строке 1448, но "Нирнайт Унот" в 1543. Если принять для строки 1543 более поздний вариант "Нирнайт Орнот", едва ли оправдано вводить его в строки 13 и 218 (где последний вариант - "Нинин Унотрадин"). В конечном итоге я решил, что не стану стремиться к полной последовательности и буду выбирать тот вариант, который представляется лучшим в данном конкретном случае; к примеру, в строке 1469 я даю "Ильмир", а не "Улмо" ради согласованности, а заменив "Унот" на "Орнот" в строке 1543, я сохраняю "Орнот", но не гораздо более поздний вариант "Арнэдиад" в строке 26 второго варианта. Аналогичным образом я предпочел более раннего Финвэга Фингону (строка 1975, во втором варианте - строки 19 и 520) и Бансиль с Глинголом - Бэльтилю и Глингалу (2027-2028). Все эти моменты оговорены в примечаниях.

Рукопись "А" заглавия не имеет. В машинописи "В" поэма изначально называлась "Золотой дракон", но это название было исправлено на "Турин, сын Хурина, и Глорунд-дракон". Второй вариант поэмы сначала был озаглавлен "Турин", но потом заглавие было изменено на "Дети Хурина". Это заглавие я и принимаю: именно его использовал отец, ссылаясь на поэму в "Очерке" 1926 года.

В первом варианте поэма состоит из короткого пролога (Хурин и Моргот) без подзаголовка и из трех пространных частей, названия первых двух из которых ("Воспитание Турина" и "Бэлэг") были позднее добавлены в машинописный текст; название третьей части - "Файливрин" - имеется в рукописи "А" и с самого начала напечатано в "В".

Особенности машинописного варианта в основном сохранены в нижеследующем тексте, но я упорядочил написание прописных и строчных букв, добавил несколько диакритических знаков и увеличил количество пустых строк-разделителей в тексте. Увеличенный пробел между полустроками наличествует во второй части текста "А" и появляется в "В" начиная с 543 строки.

Я не стал вводить систему нумерованных примечаний, и все примечания идут под номером строки в поэме. Эти примечания (по большей части они посвящены разночтениям имен собственных и сравнению имен собственных в поэме и "Утраченных сказаниях") помещены в конце каждой из трех больших частей. За примечаниями следует комментарий к содержанию данной части.

Далее при упоминании "Сказания о Турамбаре и Фоалокэ" (II.69-143) я буду называть его просто "Сказание", а при упоминании "Нарн и хин Хурин" ("Неоконченные предания", стр. 57-162) я сокращаю название повести до "Нарн".

{стр.6}

ТУРИН, СЫН ХУРИНА,

ГЛОРУНД-ДРАКОН

О златом драконе Властителя Ада,

о мраке лесном минувшего мира,

о страданьях людей и рыданьях эльфов,

что, отдаляясь, смолкают на леса тропах,

5 поведаю ныне, вествованье начну

о слезной Ниниэль и осиленном судьбой

Турине горестном, Талиона сыне.

Хурин Талион, храбрых водитель,

повержен в той битве, когда воинства белые

10 Эльфинесса, ярости полон,

победил ненавистник, Дэлу-Моргот.

Та брань доныне в народе зовется

Нинин Унотрадин, нет слезам счета.

Там дети людей, предводитель и воин,

15 бегством из битвы себя запятнали,

ратник один лишь не предал эльфов -

Талион Эритамрод и таны его.

Отряды орков, отродья горные,

повергли воина в кровавой сече

20 и взяли живым по воле Бауглира,

совладав с доблестью людей повелителя.

В угодья Бауглира, обители горные,

в Железный Ад скалистых пещер

приволокли властелина земли Хитлумской

25 Талиона Эритамрода - к престолу владыки,

чью грудь терзала свирепая ненависть:

ярился Враг, ведь ратная гибель

не тронула ни Тургона, трижды державного,

Финвэга наследника; ни Фэанора чад,

30 творцов самоцветов бесценных, бессмертных.

Ибо Тургон восстал, страшен во гневе,

и бойни избег, бледным клинком

во вражьей рати брешь прорубив:

падали полчища, как в пору страдную

35 трава луговая под звонкой косой.

Сей правитель увел войско несметное

по горам безотрадным, по мрачным долам,

{стр. 7}

сокрывшись от недругов; и речи о нем

не будет боле; но победа не в радость

40 злобному Морготу, что безумен от гнева.

Не помогли ни доглядчики, ни злые духи,

ни мудрость безмерная Морготу сведать,

где укрытье обрел народ гномов.

И задумал злодей худое, взирая

45 на Талиона, стойкого в застенке кромешном:

запало ему в память, что племя эльфийское

маломощными мнит людей

и лишь вероломство одолеет заклятий покров -

магию, что Морготу помехи чинила,

50 чудодейные чары чад Кортуна.

"Ужли не доблестный Хурин, - рек Дэлу-Моргот, -

стальнорукий, стойкий, предстал предо мною,

схвачен живым, как водится с трусами?

Знаешь меня, иль надо сказать,

55 что Ангбанд узнику в участь назначил -

боль неизбывную, балрогов пытку?"

"То ведаю я и тебя ненавижу. Потому воевал с тобой,

страхом нескованный, страха и ныне не знаю", -

Талион молвил, и тан Морготов

60 разбил ему рот; но улыбнулся лишь Моргот:

"Ты изведаешь страх - когда уязвит тебя пламя

и балрога бич твою белую плоть истерзает.

Но сыскать можешь средство, коли взалкаешь,

долгим страданьям предел положить.

65 Ступай к пленникам племени проклятых,

моим невольникам, и разведай, где скрывается Тургон,

чтоб с огнем и погибелью нагрянуть я мог

на приют потаенный в краю, мне неведомом.

Назовись им товарищем, верным и в муках, -

70 и в самое сердце к ним сыщешь путь.

И коль истину скажешь, твои узы тройные

разрешить поспешу; путешествовать станешь

неся мою службу, преследуя шаг их,

чтоб сыскать пристанище сих ослушников богов".

75 "Тщетной надеждой не тешься, о Бауглир,

к измене презренной зря склоняешь,

предателя доли страдание отрадней".

{стр. 8}

"Хоть отрадно страданье, награда слаще.

Веков сокровища, клады столетние,

80 драгоценные самоцветы, бесценные для богов, -

вот чем владею я днесь и воздам тебе щедро:

та мзда насытит и Змия Алчбы".

"О вещий, неужто не ведаешь - враг пред тобою!

Не труби боле, Бауглир окаянный,

85 о добре, награбленном у Трех Родов.

Ненавистен ты мне, и волей твоей небрегу".

"Отважный ответ, не оставлю его без награды, -

злорадно рек враг. - Мой черед ныне действовать.

Обойдусь без подмоги твоей, но коль не придутся деянья мои

90 по нраву тебе, не прогневайся. Не поднять тебе длани,

свидетель недвижный, повредить мне бессильный".

И оставили Талиона на Тангородриме:

та гора подпирает кровлю тумана,

возносясь в небеса над сумрачным кряжем,

95 что на Хитлум с севера хмуро взирает.

К каменному креслу прикован Талион

веригами необоримыми на вершине крутой.

Подле встал со смехом Властитель Горя

и проклял навек и героя, и род его, и семя,

100 обрекая на гибель, скорбь и муки.

Недвижный сидел там доблестный муж,

но взора его ничто ни застило, и зрел он издали

зачарованным зреньем, как вершится в мире

рок его рода - терзанье адово.

ВОСПИТАНИЕ ТУРИНА

105 Внемли! Морвин мужа возлюбленного

ждала в лесах Земли Теней,

но не вернулся Хурин с войны домой.

Не ведала она наверное, повержен он иль пленен

или, пропав в отступленье, путь ищет обратно.

110 Разорен его край, рать его пала,

о владыке доблестном Дорломин населявшие

люди не пеклись и зло чинили

{стр. 9}

его вдовой подруге; та младенца носила

и сына растила, что остался без отца,

115 Турина Талиодрина, в летах еще нежных.

В те дни бездольные дочь она родила,

что названа Ниэнор; значит "Плач"

то слово древнее - слезное имя!

Тогда обратилась она мыслью к Тинголу-королю

120 и деве Дориата, его дщери Тинувиэль:

храбрейший из доблестных, Бэрэн Эрмабвэд,

взял ее в жену; знал Бэрэн некогда

дружбу крепкую с собратом по сече

Талионом Эритамродом - так думала Морвин

125 и молвила мальчику: "Мое милое чадо,

отец твой не возвратился, мы остались одни.

Тебе должно отправиться в путь к племени леса,

к престолу Тингола в Тысяче Пещер.

Коль твоего доблестного родителя и его подругу он помнит,

130 с радостью он тебя примет, как оружьем владеть,

щитом и сталью, наставит тебя -

и Талиона дитя не станет рабом.

Но не забудь свою мать, когда приблизится твоя зрелость".

Предвестье недоброе легло на душу Турина,

135 но помыслил он, что Морвин устами молвит горе,

и с ней в спор не вступал, в том пользы не видя.

При Хурина супруге были Халог и Гумлин,

чья младость минула прежде младости Талиона.

Из всех вассалов сего властителя лишь они,

140 стойкие в службе, остались при Морвин:

и ныне по мрачным горам странствовать велит им она

и лесам, где к недоброму стежки ведут;

хоть нестоек к тяготам Турин и юн,

должно им в дорогу отправиться; но рады они тому не были,

145 и плакала Морвин, когда люди не видели.

В летний день, когда сквозь леса ветви

солнца свет просачивался, теплый,

Морвин стояла муку скрывая,

у ворот своего двора меж дерев на поляне.

150 У груди лелея младенца, что еще кормила,

вцепилась она в косяк, чтоб не упасть от боли.

И Гумлин повел ее гордого отрока,

а ношу тяжелую нес Халог;

{стр. 10}

Но Турину на сердце тяжесть легла,

155 хоть ведать оно не ведало о невзгоде грядущей.

Собравшись силами, смело он рек:

"В чертогах Тингола останусь недолго;

не став еще мужем, доставлю я Морвин

груды сокровищ и другов верных", -

160 ибо не знал он ни о судьбе, что назначил Бауглир,

ни о скорбной разлуке, что встала меж ними.

Обратили они стопы, простившись с Морвин,

в сумрак лесной; и скрылся дом

за сплетеньем ветвей. И у Турина дрогнуло,

165 пробудившись, сердце, и зарыдал он отчаянно:

"Не силах, не в силах я оставить тебя, - взывал он. -

О матушка Морвин, зачем мыслишь меня отослать?

Горьки мне горы, где погибла надежда.

О матушка Морвин, я умылся слезами.

170 Угрюмы горы, и сгинул мой дом".

И донеслись его клики, слабо звучавшие,

по аллеям темным меж тоскливых дерев.

И заплаканная, истомленная, услышала она от порога,

как грянули горы: "Сгинул мой дом!"

175 Тягостны были пути, переплетенные лукаво,

чрез хо?лмы Хитлума к схрону-королевству

в сумрачном сердце лесов Дориата;

и прежде никогда из любопытства иль нужды

дети людей не ходили туда;

180 из человеков немногие бывали там после.

Там трое странников страх познали,

жажду, и голод, и жуть ночей,

ибо кишели леса шайками орков,

всадниками на во?лках и тварями Моргота.

185 Опутаны чарами, они путь теряли

и, звезд не видя, безвестно блуждали.

Так перебрались они чрез горы, но в лабиринтах Дориата

заплутали, усталые, в тщетной надежде.

Иссякли припасы, силы их таяли,

190 оттого смерть встретить вскорости они чаяли,

как вдали услышали глас рога

и собачий лай. То был Бэлэг-охотник -

уходил в даль такую он один из своего народа

на лов в холмах и долинах пустынных

{стр. 11}

195 и небрег общеньем и заботами людей.

Был он сложен ладно и велик ростом,

но гибок членами, и легко по земле

несли его стопы, когда предстал он пред ними

в уборе сером, буром и зеленом -

200 сын лесов, властителя не знавший.

"Кто вы? - молвил он. - Беззаконники или, верно,

изгнанники, коих гонит жгучая ненависть?"

"Нет, от голода и жажды мы изнемогаем, - рече Халог, -

Устав, заплутали мы и троп не знаем.

205 Иль слыхом не слышал ты о хо?лмах трупов,

о слезном поле, где злоба и пламя

Моргота людям смерть несло и эльфам равно?

Там Талион Эритамрод и таны его, что как боги,

с земли исчезли, и его леди отважная

210 все, вдовая, ждет, рыдая, в Хитлуме.

Предстали пред тобой последние из вассалов Морвин

и Турин, сын Талиона, что к Тингола двору

по слову следуют леди Хурина".

Велел им возвеселиться ловчий, молвив:

215 "Достойное покровительство доставили вам Боги:

слыхал я о доме Хурина Стойкого,

и всякий слышал об останков холмах,

о Нинин Унотрадин, нет слезам счета".

Не ратоборствовал я в той битве, но бьюсь с орками

220 в сече бессрочной: их смертоносные

разят незримо мои злые стрелы.

Я - ловчий Бэлэг из Племени Тайного".

Подал он им напиться, с пояса сняв,

баклагу кожаную, до края полную

225 ягод вином Юга жаркого:

его знают эльфы и гномов племя,

в страны Севера доставили его долгим путем.

Из сумы его появились мясо и хлеб

к их сердечной радости; разум же одурманило

230 вино Дор-Виниона, что проникло в их вены,

и вот они охвачены сном на хвое мягкой

высоких сосен, что возносились к небу.

Восстав ото сна, пустились они по тропам

королевства-леса, что вились и кружили

{стр. 12}

235 по долинам и склонам; по болотистой чаще

шли они днями одинокими и долгими ночами

и заплутали бы без Бэлэга, сбившись с пути

в волшебных лабиринтах королевы Мэлиан.

Бэлэг привел их на берег тенистый,

240 где тихо поток пред вратами струится

палат подземных Короля Дориата.

По мосту мимо стражи доставил их охотник,

и трижды они благодарили его, в сердцах своих мысля

"Добры к нам Боги", - буде узнали они,

245 что за жребий их ждет, жить побоялись бы.

Пред троном Тингола предстали путники,

и их слово услышано; ибо благосклонен король,

с охотой почтив Хурина Стойкого,

собрата по оружью Бэрэна Эрмабвэда.

250 О Морвин вспомнив, из смертных прекраснейшей,

не отверг Тингол Турина с презреньем, но молвил:

"В сих стенах поселишься, сын Хурина,

ради твоего рода, в моих чертогах пещерных.

Не как вассал иль прислуга, но как сын короля

255 пребудешь в любви, пока не побудишься в срок

воспомянуть о Морвин, твоей матери, и ее одиночестве.

Превыше разуменья смертных ты мудрость обретешь,

как эльф-воитель, научишься сражаться,

259 и Талиона дитя не станет рабом".

260 Халог и Гумлин, что холили отрока,

облегченье членам сыскав, чаяли отправиться

чрез страх и страсти к властительнице любимой.

Но лета?ми почтенными был старше Гумлин

и надежды не питал до дома добраться.

265 Остался он при воспитаннике, осилен недугом,

а Халог укрепил для похода свое сердце.

Приданы ему в помощь спутники-эльфы,

и магия Мэлиан, и мера золота.

В устах его посланье - слово для Морвин:

270 что сбылось ее желанье королевской волей

и что Тингол зовет ее в Тысячу Пещер

в странствие без страха отправиться с эльфами

и, пока сын ее не повзрослеет, осесть здесь в мире,

ибо Хурина в памяти храбрость хранили,

275 а Моргот немощен, где Мэлиан царствует.

{стр. 13}

О походе эльфов и Халога старого

рассказа не сложено - лишь что в срок они явились

с вестями от Тингола к чертогу укромному,

и Морвин в своем терему внимала посланью.

280 Но не осмелилась исполнить благосклонную просьбу,

еще не отлучив от груди свое чадо Ниэнор.

Тем паче гордыня ее рода, что правил людьми,

заставила ее послать сына к Тинголу,

удрученную отчаянием, но влачить свои дни

285 пусть даже у эльфийских королей нахлебницей, из милости -

то не услаждало ей душу, ведь надежда доселе,

что супруг вернется, горела в Морвин,

и дорог был дом ей, где древле жил Хурин.

Ночами она чаяла, дабы постучал он в дверь,

290 ждала услышать желанного шаг.

Посему не ушла она из дома, предрешив свой удел.

Однако танов Тингола достойно отблагодарила,

не показав позора, что в казне у Морвин

одарить странников мало сокровищ днесь.

295 Но оделила посланцев златом украшений -

последних, что остались, и с послами отправился

Хурина шлем, в схватках изрубленный,

когда бился он вместе Бэрэном, своим братом по оружью,

против орков и огров, неприятелей злобных,

300 покрытый рунами древних умельцев, -

да примет его Тингол в память о Морвин.

Так Халог, вассал ее, поход завершил,

но Тингола таны воротились в леса

и Морвин посланье чрез месяц пути

305 властителя достигло - так скор был их шаг.

Владычица Мэлиан состраданьем исполнилась,

и принял вежественно король сей шлем:

хоть в его подземьях бездонных в избытке имелись

оружейни эльфийские со снаряжением старинным,

310 но держал он дарение так, словно сокровища его были скудны, молвив:

"Величавые чёла венчал сей шлем,

вздыбленного змия знак несущий,

что Талион Эритамрод, трижды славный,

с жестоким супостатом в схватки часто нашивал".

315 Овладела дума духом Тингола,

призвал он сына Хурина и сказал ему по приходе,

{стр.14}

что родительница его Морвин дар великий

прислала сыну, наследье отца его:

шлем, закаленный млатами древними,

320 создатели одели чудесными чарами,

и цены ему нет, а кто носит сей шлем,

от секиры сверкающей и клинка сбережен.

"Шлем наследный до взросленья храни,

а когда призовут тебя схватки, отважно носи его".

325 И Турин притронулся к нему, но тяжесть не поднял,

слишком слабый пока, чтобы носить шлем,

душой сокрушаясь о помышлении Морвин.

Так первое из несчастий переполнило его сердце.

Когда Турин остался у Тингола при дворе

330 на десять и два долгих года

со своим стражем, что доставил его к Тинголу, - Гумлином,

потомка Талиона тяготили печалями

всего семь зим. Но семь первых лет

рок не был суров к нему, ведь порой узнавал Турин

335 от странствующего народа, что творится в Хитлуме.

Доставляли вести верные эльфы,

что мать его Морвин не мучает жизнь;

упоминали они Ниэнор, что ныне расцвела,

стройная юница, красою нежной.

340 Душу его живила надежда, и удел не был тяжек.

Возрастал он славно и снискал хвалу

во всех странах, где Тингола почитали властелином,

за стойкость сердца и силу телесную.

Многие обрел он знания и любил мудрость,

345 но удача на долю его выпадала редко;

часто оборачивалось вкривь, что творил он, и во зло;

потеряв, что любил, не обрел, что желал;

крепкой дружбы он редко добивался,

и, на вид невесел, любви не внушал.

350 Был он редко радостен, угрюмый сердцем,

ибо младость его опалила разлуки горечь.

Еще не успев возрасти, достиг он немало

{Стр. 15 - Две страницы из первой рукописи "Лэ о детях Хурина"}

{стр. 16}

во владеньи оружьем; рождал он песни,

как менестрель искусный, но веселья в них не было,

355 ибо печалился он о мученьях Хитлума.

Но возросла впоследствии его скорбь еще сильнее,

когда с холмов Хитлума не слыхал он более слухов

и не приносили уж странники вестей от Морвин.

Ибо сроки близились Рока гномов,

360 власть Повелителя Племени Ада,

угрюмых гламхот, преграды не знала,

и страны Севера исполнились их шума:

с погибелью и огнем нагрянули они на народы,

что не кланялись Бауглиру иль пересекали рубежи

365 боров угрюмых мрачного Дорломина,

что люди кличут злополучным Хитлумом.

Там замкнул их Моргот, а Тенистые Горы

ограждали от фэйри и жителей леса.

В пределы столь дальние не ходил даже Бэлэг,

370 что прежде было у него в обычае, и сквернили леса

орды Ангбанда и деянья лихие,

пока у пределов Дориата бродила погибель,

и лишь магия мощная Мэлиан-владычицы

Сокрытый Народ от расправы хранила.

375 Дабы горе утишить и гнев утолить -

из-за ран своего народа терзался Турин, -

наследник Талиона в шлеме отца своего

и с вооруженьем тяжелым, коим сражаются люди,

пустился в леса с вассалами Тингола;

380 несли его стопы в схватки далече,

в сраженья ужасные, хоть не возмужал еще Турин.

Дитя летами, встретив, разил он

орков Ангбанда и ярых тварей,

что у дориатских пределов бродили и рыскали.

385 Тяжелую вел он жизнь, не избежал и ран,

поражаем стрелой и кровожадным мечом,

снискал он славу, смелость явив,

хоть лет невеликих - хвалу заслужил,

ибо, смертный, отвращал десницу погибели

390 от Тингола эльфов и Ту его боялся -

Ту-властитель, из танов сильнейший

Моргота Бауглира, коему сей мощный повелел:

"Тингола-татя изничтожь королевство,

посрами магию Мэлиан царственной!"

395 Турина в стычках затмил лишь один,

снискав больше чести и сдавы меж эльфов,

чем наследник Хурина, до сечи охотник, -

то Сокрытого Народа странник - Бэлэг,

{стр. 17}

сын лесов, властителя не знавший

400 (послать стрелу из его лука черного

не властен никто), - несравненный в знании

тайн лесов и безотрадных гор.

Дружин легковооруженных он был вождем возлюбленным

и следопытов, что рыскали, опасность презрев

405 по холмам и болотам, ища логова вражеские,

и в срок приносили слухи и вести

об отступленьях и наступленьях, скопленьях и советах -

грозного Моргота ратей перемещеньях.

Оттого Турин, что вверялся щиту и мечу,

410 до стычек рукопашных с супостатом падкий,

и его храбрых собратьев отряды военные

не опасаясь засад, врасплох нападали.

Слава о схватках в областях порубежных

донеслась до палат короля Дориата,

415 и истории о Турине в его чертогах звучали:

как Бэлэг нестареющий стал братом по оружию

подростку родом из разгромленного племени.

Тогда повелел им властелин являться пред ним,

когда получится, когда ослабнут налеты орочьи,

420 дабы перевести дух в веселии и петь

отпрысков Инга потаенные песни.

К трапезе Тингола Турин однажды явился -

там смех не молк и гремело застолье

собранья безбрежного, где изобилье меда

425 с винами Дор-Виниона потоком

в злато чаш; столы ломились

от великолепья блюд при блеске факелов,

горевших высоко в тех покоях, в камне вырубленных.

Там веселье царило; а менестрели звонко

430 пели старинные песни о Туне,

что у Тайн-Гвэтиль, крутого столпа,

где Боги великие от бухты Фэери

смотрят на мир, от взморий заповедных.

Об убийстве в Лебяжьей гавани и на убийц впоследствии

435 павшем проклятии песня поведала:

в молчанье все слушали, бессловно внимая,

ждали продолженья - не ждал лишь один,

смертный меж эльфов, Морвин рожденный.

Не слыша, веселью застольному внимал он,

{стр. 18}

440 смеху и музыке; во мрак внешний,

в пределы дальние глядел он, казалось,

и, слух напрягая, молчанью внимал,

звукам, что скрывала завеса ночи.

Был он строен и гибок, со спутанными кудрями,

445 лесное носил он - серого, бурого

и зеленого цвета, и ни блеска самоцветов,

ни безделушек злата его обличье не ведало.

Эльф по имени Оргов там был,

что заблудился в здешних краях, когда долгий поход

450 от Куивиэнэн спокойных вод

вершился во мраке древнего мира,

прежде чем свет ввысь над твердью вознесся;

кровь гномов тоже текла в его жилах.

Приходился он родней Дориата королю -

455 хват-охотник с храбрым сердцем,

но скор на смех и несдержан на язык,

а его воинская отвага не поспевала за его гордыней.

Более всего любил он уборы прекрасные,

драгоценные каменья и самоцветы, ревнуя к тем,

460 кого выше ставили, чем самого Оргова.

Ныне украшен роскошью наряда яркого,

занимал он место, отмеченное почетом,

подле короля с королевой и недалече от Турина.

Нередко за трапезой поддразнивал он человека,

465 за неопрятность беспечно корил со смехом:

что в лохмотьях ходит и лохмат власами.

Но, бестревожен, Турин главы не повернул

и речи не тратил на остроты Оргова.

Днем тем праздничным был он мрачнее обычного

470 и слов от него слышали мало.

Ибо два и десять долгих лет минуло,

как на Морвин, матерь свою, умывшись слезами,

в последний раз глянул он, и в длинных тенях

лесов скрылся, исчез его дом.

475 И чаще молчал он и не отвечал Оргову.

Но пуще веселья глупец исполнился,

стали острее стали остроты Оргова

над худой одежкой и кудрями всклокоченными

Турина, что только явился из густой чащи,

480 Насмешник достал бесценную вещь -

{стр. 19}

гребень златой, что держал при себе, -

и Турину протянул, но тот не обратил внимания,

не глянул на Оргова и слух не преклонил.

Но тот не взирал на презренье, ибо нетрезв был весьма:

485 "Нет, коли не знаешь ты, что нужен тебе гребень,

иль не ведаешь - зачем, вышел ты слишком юным

из-под родительской опеки, задолго до того, как мать

тебя приручать научила нечесаные пряди -

если жены Хитлума не столь же ужасны и неухожены,

490 неприглядны и грубы, как изгои - сыны их".

Тогда жгучий гнев, как огонь полыхнувший,

восстал из тоски его сердца измученного;

распалилась ярость от слов язвительных

о женах Хитлума, что жили в слезах;

495 и тяжелый рог, лежавший под рукой,

с золотой отделкой, для питья доброго,

не сознавая своей силы, подвигнут гневом,

Турин схватил и метнул с размаху

в лицо Оргову. "Вот тебе, глупцу, - молвил он,

500 Заткни этим свой рот и не допекай меня боле

болтовней скудоумной, вином внушенной".

Но тот с разбитым лицом обрушился навзничь,

грузно затылком грянувшись о камень

плитчатого пола средь фляг и кубков,

505 что Оргов в падении оземь увлек,

схватившись за стол; не острил он более,

умолкнув в смерти. Онемели все

за столом, на лавах; изумленья исполнясь,

встали вкруг смертного, покамест, сердцем сокрушаясь,

510 смятенный, смотрел Турин на им содеянное,

неверящим взором - на влажную от вина руку,

словно не разумея. Вдруг стремительно развернулся

и исчез в ночи; не чаяли остановить его,

хоть иные из ножен потянули мечи -

515 то были родные Оргова - но, подчиняясь королю,

не отважились их обнажить, покуда Тингол, оцепенев,

с застывшим лицом смотрел на тана погибшего,

не являя им знака. Умертвитель усталый

омыл свои руки в стремнине тайной,

520 у врат в потоке - и не сдержал слез,

воскликнув: "Кто наложил проклятье на меня?

{стр. 20}

Все дела мои - во зло, проливший кровь

изгнанник горький - изгой отныне,

оставить мне должно чертоги отца приемного

525 и не судьба мне увидеть владычицу возлюбленную" -

да, гонит в Хитлум изгнанника сердце,

но воротиться он не осмелился, дабы не привести с собой мести

эльфов, буде погонятся за ним, чтобы их ярый гнев

не направил их оружье, невзирая на Моргота,

530 за хо?лмы Хитлума охотиться на беглеца,

дабы беда ужаснее той, от коей страдали они ныне,

не постигла его мать и Слезную Деву.

В самых дальних долах Дориатского леса,

его страшных окраин урочищах мрачнейших

535 поспешно он скрылся, дабы не настигла его погоня,

и не нашли его следа те, кто на лов отправился, -

таны Тингола; кто тридцать дней

искали его в скорби, выслеживая напрасно,

не обещая худого, но прощенье неся

540 от престола Тингола в Тысяче Пещер.

Тот принудил в совете родных Оргова

оставить свою скорбь и простить губителя,

ведь своеволье с досадой заострили слова

погибшего эльфа; рек он: "В горестный путь

545 душе его шествовать пришла пора -

в дол глубокий Ожидания Мертвых,

где трижды тысячу лет станет он размышлять

в Гуртронде угрюмом над своей горькой шуткой,

прежде чем снова явится меж эльфов и приидет на пир".

550 Но расторг властитель врата своих сокровищниц,

не жалея, оделил златодарами

и самоцветами сыновей поверженного; его народ

увидел в том благо. Но о приговоре короля

Турин не знал; и что обратились против него

555 Тингола эльфы, считал он, к несчастью,

со скорбью в сердце в лесах скитаясь,

ибо рок судил, что народу пещер

уж приюта не дать отпрыску Хурина.

{Стр. 21}

ПРИМЕЧАНИЯ

В примечаниях ко всем текстам высказывания наподобие "В рукописи "А" - "Дэлиморгот", то же самое напечатано в "В"" (в примечании к 11 строке) означают, что вариант, приведенный в напечатанном тексте (в данном случае "Дэлу-Моргот"), - это исправление, внесенное в машинопись "В".

8 В "Утраченных сказаниях" (и в начале работы над поэмой, см. примеч. к строке 213) Хурин носил имя Урин. В "Утраченных сказаниях" отсутствует и его имя Талион - "Стойкий", которое есть в "Сильмариллионе" и "Нарн" (хотя в "Утраченных сказаниях" Урин и прозывается "Стойкий").

11 В рукописи "А" - "Дэлиморгот", то же самое напечатано в "В". Имя "Моргот" появляется в "Утраченных сказаниях" лишь единожды, в машинописи "Сказания о Тинувиэль" (II.44); см. примеч. к строке 20.

13 В рукописи "А" - "Нинин Удатриол", то же самое напечатано в "В"; это название появляется в "Сказании" (II.84; смысл названия разъясняется в II.346). Заменив "Удатриол" на "Унотрадин", отец приписал на полях "В" "или "Нирнайтос Унотрадин"".

17 В рукописи "А" над "Эритамрод" карандашом написано "Уринталион".

20 В машинописи "В" изначально было "по воле Бэльхи", где "Бэльха" было последовательно изменено сначала на "Бэлэгор", потом на "Мэлэгор" и, наконец, на "Бауглир". Имя Бэльха появляется в машинописной версии "Сказания о Тинувиэль" (II.44), где сказано, что Бэльха Моргот - это имя Мэлько среди гномов. Бауглир - имя Моргота в "Сильмариллионе" и "Нарн".

Рукопись "А" дает здесь вариант "как крыс мириад, рать несметная, // изнурить может и гордейшего...".

22 В рукописи "А" - "Мэлько", в "В" изначально напечатано "Бэльха", затем полустрока "To Belcha's halls" была сначала изменена на "To the halls of Belegor" (где имя было исправлено на "Melegor"), а потом на окончательный вариант - "To Bauglir's halls". См. примеч. к строке 20.

25 В рукописи "А" над "Эритамрод" написано "УринТалион" (см. примеч. к строке 17); "Урин" изменено на "Хурин", и дано указание читать "Талион Хурин".

29 В рукописи "А" - "Финвэга сын", то же самое напечатано в "В"; изменение было внесено позже, и одновременно отец написал на полях машинописи "В": "он был сыном Финголфина", что явственно относилось к замене "сына" на "наследника". Здесь Финвэг - Финвэ Нолэмэ, повелитель нолдоли, который в "Утраченных сказаниях" был отцом Тургона (I.115), а не его дедом, как стало позже.

50 В рукописи "А" "Kor" исправлено на "Cor", в "В" с самого начала напечатано "Cor". Заменив "Cor" на "CorthШn", отец приписал на полях машинописи "В": "Corthun or TШn".

51 В рукописи "А" - "Талион" и "Дэлиморгот", то же самое напечатано в "В" (ср. со строкой 11).

73 В мащинописи "В" между строками 72 и 73 сделан знак вставки. Он, вероятно, относится к строке "А", опущенной в "В": "bound by the (> my) spell of bottomless (> unbroken) might" ("заклятьем связанный неодолимой мощи").

{Стр. 22}

75 В рукописи "А" - "Бэльха", то же самое напечатано в "В", куда потом были внесены те же поправки, что и в строки 20 и 22.

84 "Бауглир" - как в строке 75.

105 В рукописи "А" - "Мавуин", то же самое напечатано в "В", где оно было сначала исправлено на "Майльвин", а потом обратно на "Мавуин"; позднее на полях было вписано имя Морвин. То же самое имело место в строках 129 и 137, хотя там "Морвин" на полях не приписано; в строке 145 "Мавуин" осталось неисправленным, но на полях приписано "Морвин". Дальше, до 438 строки (см. примечание к ней) "Мавуин" осталось неисправленным и пометок на полях тоже нет. Ради согласованности я даю "Морвин" во всем первом варианте поэмы. "Мавуин" - это вариант "Сказания"; "Майльвин" более нигде не встречается.

117 Относительно вариантов "Ниэнор" и "Ниэнори" в "Сказании" см. II.118-119.

120 В рукописи "А" - "Тинувиэль", в "В" - "Тинвиэль". Это имя осталось неисправленным, но на полях приписано "Тинувиэль". Вариант "Тинвиэль" нигде более не появляется.

121 Эрмабвэд, "Однорукий" - именование или прозвище Бэрэна в "Утраченных сказаниях".

137 Имя Гумлин упоминается в "Сказании" (II. 74 и далее); если в "Сказании" младший из двух провожатых Турина по дороге в Дориат остался безымянным, то здесь он носит имя Халог.

160 В рукописи "А" - "Бэльха", то же самое напечатано в "В", но затем исправлено на "Бауглир". Ср. с примеч. к строкам 20, 22 и 75.

213 В рукописи "А" "Урин" исправлено на "Хурин"; но в строке 216 "А" написано "Хурин".

218 В рукописи "А" - "Нинин Удатриол", то же самое напечатано в "В"; ср. со строкой 13.

226 Все еще проводится различие между "гномами" и "эльфами"в, см. I.43-44.

230 В рукописи "А" - "Дорвинион".

306 В рукописи "А" "For Mavwin was Melian moved to ruth", то же самое напечатано в "В", но на полях приписано "Then was Melian moved". Во второй полустроке всего три слога, если только не читать "movИd", что не очень хорошо. Во втором варианте поэмы эта строка выглядит как "For Morwen Melian was moved to ruth". См. строки 494, 519.

333 В рукописи "А" - "Турин Талиодрин" (ср. со строкой 115), что было изменено на "the son of Thalion".

361 Слово "гламхот" встречается в "Падении Гондолина" (II. 160), где оно переведено как "народ страшной ненависти".

364 В рукописи "А" - "Бэльха", то же самое напечатано в "В"; позже это имя в "В" было изменено сначала на "Мэлэгор", а затем на "Бауглир".

392 "Бауглир" - как в строке 364.

408 В рукописи "А" - "Моргот Бэльха", то же самое напечатано в "В".

430 В рукописи "А" "Kor" исправлено на "Cor", что напечатано в "В". Ср. со строкой 50.

431 В рукописи "А" - "Тэнгвэтиль", то же самое напечатано в "В". Согласно раннему словарю языка гномов и Списку имен к "Падению Гондолина" гору Таниквэтиль гномы называют Данигвэтиль (I.268, II.340).

438 В рукописи "А" - "Мавуин", то же самое напечатано в "В", где позднее оно было исправлено на "Морвэн".

{Стр. 23}

Я даю "Морвин" во всем первом варианте поэмы (см. примечание к строке 105).

450 В рукописи "А" - "Куинлимфин", то же самое напечатано в "В"; "Куивиэнэн" - поправка, позднее сделанная в "В". В "Утраченных сказаниях" - "Койвиэ-нэни"; Вариант "Куинлимфин" больше нигде не появляется.

461-463 Эти строки в машинописи "В" взяты в скобки и помечены крестом.

471 Эта строка в "В" помечена крестом.

472 В вашинописи "В" "Мавуин" изменено на "Морвэн"; см. строку 438 и примечание к ней.

494 В рукописи "А" в оригинале "all washed in tears", в "В" "washed in tears" (полустрока из трех слогов), на полях стоит крест, а перед "washed" неразборчиво вписано какое-то слово. Ср. со строками 306 и 519. Второй вариант поэмы обрывается, не доходя до этого места.

514-516 Напротив этих строк отец приписал на полях машинописи "В": "Пусть родичи Оргова набросятся на него, и Турин прорубается к выходу".

517 В оригинале "stonefacИd stared". Диакритический знак над "stonefacИd" был поставлен позже, и строка помечена крестом. В эссе "О переводе "Беовульфа"" (1940; The Monsters and the Critics and Other Essays (1983), стр. 67) отец приводил полустроку "stonefaced stared" в качестве примера древнеанглийского метрического типа.

519 В машинописи "В" полустрока "his hands laved" помечена крестом. Ср. строки 306, 494.

528 Со второй полустроки начинается вторая, более отделанная часть рукописи "А"; см. стр. 4.

529 В рукописи "А" - "Бэльха", в "В" напечатано "Моргот".

548 В рукописи "А" - "Гутронд".

Комментарии к Прологу

и Части I, "Воспитание Турина"

Вводная часть, или "Пролог" поэмы восходит к началу "Сказания" (II.70-71), но с точки зрения сюжета демонстрирует мало инноваций. Строки 18-21 (и в особенности отвергнутая строка из рукописи "А", "как крыс мириад, рать несметная, // изнурить может и гордейшего...") явственно предвосхищают "Сильмариллион" (стр. 195): "...наконец, по приказу Моргота, его взяли живым, ибо орки хватали его своими лапами, что продолжали цепляться за него даже отрубленные; и число орков не убывало, пока наконец Хурин не рухнул, погребенный под ними". Поскольку, согласно ранним вариантам легенды, Гондолин основан лишь после отступления Тургона с Битвы Бессчетных Слез (II.120, 208), в поэме с необходимостью отсутствует мотив пленения Хурина, существующий в более поздних версиях: Моргот знал, что Хурин был в Гондолине, и потому хотел взять его живым. Однако в поэме уже говорится о том, что Хурина схватили живым по приказу Моргота

{Стр. 24}

(строка 20), хотя объяснений этому и не приводится. В "Сказании" Моргот хотел использовать Хурина, чтобы найти Тургона, зная, что "эльфы Кора невысоко ставят людей и относятся к ним с малой опаской или подозрением из-за слепоты их и неумелости". Мысль эта присутствует и в поэме (строки 46-48), однако похоже на то, что она осенила Моргота лишь тогда, когда он явился к Хурину в темницу (строка 44 и далее).

Место мучений Хурина (в "Сказании" - "высокое место в скалах") теперь "a stool of stone", каменное сидение на самом крутом пике Тангородрима - и это первое появление этого названия.

Замена "сына" на "наследника" в строке 29 - казалось бы, первый намек на подвижки в королевском доме нолдор, поскольку между Финвэ (Финвэгом) и Тургоном появляется промежуточное поколение; но к тому времени, когда отец карандашом внес это изменение в текст (и приписал "Он был сыном Финголфина") более поздняя генеалогическая структура уже сложилась, и это указание сделано, так сказать, по ходу дела.

"Воспитание Турина" весьма близко к "Сказанию", иногда практически дословно, особенно в сцене в чертогах Тингола, завершающейся гибелью Оргова; и некоторым фразам суждена была долгая жизнь: из "Сказания" они перешли в поэму, а оттуда - в "Нарн и хин Хурин". Например, в "Сказании" о матери Турина говорится, что "предпочла она влачиться в бедности среди людей, нежели из милости жить в роскоши - даже у лесных эльфов" (II.73), в поэме мы находим "но влачить свои дни // пусть даже у эльфийских королей нахлебницей, из милости - // то не услаждало ей душу..." (строки 284-286), а в "Нарн" - "ей самой гордость еще не позволяла жить на чужих хлебах, пусть даже у короля" ("Нарн", стр. 70). Однако в "Нарн" о "чужих хлебах" упоминается немного в другом месте, еще до того, как Турин покидает Хитлум (в "Нарн" надежда на возвращение Хурина - причина того, Морвэн, отправляя в Дориат сына, не уходит сама, но не причина позднейшего отказа принять предложение).

Можно сказать несколько слов о положении Морвэн в Дор-ломине после Битвы Бессчетных Слез. Строки 111-113 поэмы "о владыке доблестном Дорломин населявшие // люди не пеклись и зло чинили // его вдовой подруге" - эхо строк "Сказания": "чужаки, что жили рядом, не ведали о сане владычицы Мавуин", но все еще не говорится, ни кто были эти люди, ни откуда они явились (см. II.126). Как часто бывало,

{стр. 25}

ситуация уже созрела, но объяснение еще не возникло. В "Сказании" не было ясности относительно того, где жил Урин, прежде чем отправился на великую битву, в поэме все расставлено по местам: "дорог был дом ей, где древле жил Хурин" (строка 288). Ниэнор родилась до ухода Турина (о противоречивых указаниях "Сказания" на сей счет см. II.131); хронология детства Турина осталась такой, какой она была в "Сказании" (см. II.142): в семь лет он покидает Хитлум (строка 332), через семь лет, которые Турин провел в Дориате, перестали приходить вести от Морвэн (333), через двенадцать лет после прихода в Дориат он убивает Оргова (471). Последняя цифра перешла в более поздние версии, откуда следует, что строка 471 была помечена крестом (знак недовольства) по каким-то другим соображениям.

В поэме несколько раз упоминается, что Хурин и Бэрэн были друзьями и братьями по оружию (строки 122-124, 248-249, 298). В "Сказании" сначала говорилось (когда Бэрэн был человеком), что Эгнор, отец Бэрэна, приходился родней Мавуин; этот абзац был заменен на другой (когда Бэрэн стал гномом): согласно ему, Эгнор был другом Урина (который "знал Бэрэна Эрмабвэда, сына Эгнора"); см. II.71-72, 139. В более поздней версии "Сказания о Тинувиэль" (II.44) Урин назван "братом по оружию" Эгнора; это место было исправлено так, чтобы Урин приходился собратом по оружию уже самому Бэрэну - как и в поэме. В "Сильмариллионе" (стр. 198) Морвэн собирается послать Турина к Тинголу, "поскольку Бэрэн, сын Барахира, приходился родней ее отцу и, более того, был другом Хурину, пока не настали лихие времена". Об этом в "Нарн" (стр. 63) не упоминается, Морвэн говорит только это: "Разве я не в родстве с королем [Тинголом]? Ведь Бэрэн сын Барахира был внуком Брэгора, как и мой отец".

То, что Бэрэн по-прежнему эльф, а не человек (что выводится из других предпосылок), явствует из строк 178-179: "и прежде никогда из любопытства иль нужды // дети людей не ходили туда". Ср. "Сказание" (II. 72): "и Турин, сын Урина, первый из людей ступил на ту дорогу", что было исправлено из "и Бэрэн Эрмабвэд первый из людей...".

Расставание Турина с матерью подано в поэме несколько иначе, нежели в "Сказании", но эти мелкие отличия нет нужды здесь проговаривать. Младший из провожатых Турина теперь получил имя - Халог (и упоминается, что Гумлин и Халог были единственными из приверженцев Хурина, кто остался при Морвэн).

В поэме имеется несколько весьма странных замечаний о Бэлэге. Он дважды (строки 200, 399) назван "сын лесов, властителя не знавший", а в строке 416 он "Бэлэг нестареющий". Есть в нем нечто таинственное, некая "инаковость", которая отделяет его (как сам он отделяет себя, см. строку 195) от эльфов, признающих власть Тингола (см. далее, стр. 127). Может быть, некий след этого мы видим в "Сильмариллионе" 1930 года, где сказано, что из Дориата никто не ходил на Битву Бессчетных Слез, кроме Маблунга

{Стр.26}

и Бэлэга, "кто не повиновался никому" (в более позднем тексте мы имеем "никто из Дориата, лишь Маблунг и Бэлэг, что не желали остаться в стороне от великих деяний. Им Тингол даровал позволение идти...", "Сильмариллион", стр. 189). В поэме (строка 219) Бэлэг прямо говорит, что не был на великой битве.

В строке 400 поэмы появляется великий лук Бэлэга, сделанный из черного тиса (как в "Сильмариллионе", стр. 208, где лук носит имя Бэльтрондинг): в "Сказании" не подчеркивается, что Бэлэг - лучник (II.123).

Слова Бэлэга "Достойное покровительство доставили вам Боги" (строка 215) и "Добры к нам Боги" провожатых Турина (244) согласуются с тем, что говорится в "Утраченных сказаниях" о влиянии Валар на людей и эльфов Великих Земель: см. II.141.

Весьма примечательно крепкое вино, которое было у Бэлэга во фляге и которым он напоил путников (строка 223 и далее): с "Юга жаркого" "в страны Севера доставили его долгим путем". Не менее примечательно и название страны, откуда оно прибыло, - Дор-Винион (строки 230, 425). Мне известно лишь еще одно упоминание этого края в работах отца, в девятой главе "Хоббита", озаглавленной "В бочках на волю": "хмельные вина великих садов Дорвиниона", "вино Дорвиниона наводит глубокий и приятный сон"*. См. ниже, стр. 127.

Из послания Тингола к Морвэн исчезло курьезное объяснение - почему король не отправился со своим народом на Битву Бессчетных Слез (II.73); но вместе с ответом, который дает Морвэн посланцам из Дориата, возникает легенда о Драконьем Шлеме Дор-ломина (строка 297 и далее). О нем пока мало что известно (хотя во втором варианте поэмы о нем сказано больше, см. стр. 126): Хурин часто надевал его в бой (в "Нарн" отрицается, что Хурин носил шлем, стр. 76); волшебство шлема защищало носившего его (как и в "Нарн", стр. 75); шлем нес "вздыбленного змия знак" и был покрыт "рунами древних умельцев" (ср. с "Нарн": "исписан рунами победы"). Но в поэме ничего не говорится о том, как он попал к Хурину, только то, что шлем достался ему в наследство. Весьма примечателен пассаж (строка 307 и далее), где говорится, что Тингол принял шлем "словно сокровища его были скудны", хотя "в его подземьях бездонных в избытке имелись // оружейни эльфийские со снаряжением старинным". Я уже комментировал ранее (см. II.128-129, 245-246) тот факт, что в "Утраченных сказаниях" особо подчеркивается бедность Тинвэлинта (Тингола), - а здесь впервые появляется его богатство (этот момент присутствует и в начале "Лэ о Лэйтиан"). Также примечательна близость строк поэмы словам "Нарн", стр. 76:

___________________

* Дорвинион обозначен на карте, нарисованной Полин Бэйнс: это область на северо-западном берегу Моря Рун. Надо полагать, что источником как и этого, так и других названий с этой карты был отец (см. "Неоконченные предания", стр. 261, сноска), но подобное размещение представляется странным.

{С. 27}

"И все же Тингол любовался шлемом так, словно сокровищницы его были скудны, и сказал он учтиво:

- Воистину, благородные чела венчал он некогда, чела предков Хурина". Эхо строк 315-318 поэмы

Овладела дума духом Тингола,

призвал он сына Хурина и сказал ему по приходе,

что родительница его Морвин дар великий

прислала сыну, наследье отца его...

можно уловить в прозаическом повествовании "Нарн": "И тут пришла ему новая мысль, и велел он позвать к себе Турина, и сказал ему, что Морвэн шлет своему сыну бесценный доспех, сокровище его отцов". Также можно сравнить пассажи, следующие за этими строками в каждой из работ: Турин слишком юн, чтобы поднять шлем, а из-за отказа матери покинуть Хитлум он слишком несчастен, чтобы уделить шлему должное внимание. Отказ Морвэн - "первое из несчастий" Турина (строка 328) согласно поэме, а в "Нарн" (стр. 75) - второе.

Описание характера Турина-отрока (строка 341 и далее) весьма близко тому, что мы имеем в "Сказании" (II.74) и что, как я отметил ранее (II.121), перешло в "Нарн": проза вторит строкам поэмы ("многому научился он в те годы", "друзей у него было мало", стр. 77). В поэме добавлено, что "рождал он песни, // как менестрель искусный, но веселья в них не было".

В повествование вводится важный новый элемент: Бэлэг и Турин (который носит Драконий Шлем, строка 377) вместе сражаются на границах Дориата:

как Бэлэг нестареющий стал братом по оружию

подростку родом из разгромленного племени. (416-417)

Ни о чем таком в "Сказании" не упоминается (II.74). Ср. мои комментарии, II.122: "В сказании доблести Турина в сражениях с орками во время его пребывания в Артаноре придана большая, фактически - исключительная важность ("много лет защищал Турин эльфов от гнева Мэлько"), в особенности потому, что Бэлэг, его боевой товарищ в позднейших версиях, здесь не упомянут". Поэма, однако, не умаляет военных заслуг Турина перед Дориатом:

ибо, смертный, отвращал десницу погибели

от Тингола эльфов и Ту его боялся... (389-390)

Здесь мы впервые встречаемся с Ту: он "из танов сильнейший

{c. 28}

Моргота Бауглира". Интересно узнать, что Ту знал о Турине и боялся его, а также что Моргот велел Ту напасть на Дориат: об этом говорится и в "Лэ о Лэйтиан".

В эпизоде столкновения Турина и Оргова стихи следуют за прозой "Сказания" порой дословно, как уже было отмечено. Сравнение более ранних и более поздних вариантов этой сцены было проведено в II.121-122. В жилах Оргова по-прежнему течет кровь гномов: это может подразумевать, что среди народа Тингола по-прежнему есть и гномы (II.43). Турин возвращается из лесу в Тысячу Пещер (само это название впервые возникает в поэме) по случаю великого праздника, где исполняются песни Валинора, - в позднейшем варианте не так, пир самый обычный и Тингола с Мэлиан нет в Мэнэгроте ("Нарн", стр.79); Турин и Оргов занимают "место, отмеченное почетом, // подле короля с королевой" (то есть, надо полагать, на возвышении, за столом для почетных гостей). Отец взял эти строки в скобки и пометил крестом, но я не знаю, является ли причиной тому отказ от данной идеи. "Отпрысков Инга потаенные песни", упомянутые в строке 421, - это не песни сынов Инга из истории Эльфвине (II.301 и далее); здесь Инг - форма имени Инвгэ, владыки Первого Рода эльфов (ранее Инвэ, владыка тэлэри) в языке гномов*.

Достойны внимания слова короля о смерти Оргова:

В горестный путь

душе его шествовать пришла пора -

в дол глубокий Ожидания Мертвых,

где трижды тысячу лет станет он размышлять

в Гуртронде угрюмом над своей горькой шуткой,

прежде чем снова явится меж эльфов и приидет на пир.

(строки 544-549)

С этим сравним сказанное в повествовании "Пришествие Валар и создание Валинора" (I.76): "Здесь [в чертогах Вэ] Мандос выносил им приговор, и здесь они ждали во тьме, грезя о прошлых своих деяниях, до тех пор, пока в час, назначенный Мандосом, не родятся они среди детей своего народа и не уйдут на землю - петь и смеяться".

Название Гуртронд (< Гутронд) нигде больше не появляется; первый элемент, без сомнения, "гурт" - "смерть", как в имени меча Турина - Гуртолфин (II.342).

__________________

* То, что Инг - форма имени Ингвэ в языке гномов, явствует из "Очерка мифологии" (1926) и "Сильмариллиона" 1930-го года. Имя Инг было заменено на Инвэ в "Домике Утраченной Игры", но там имя Инвэ среди гномов - Инвитиэль, измененное из Гим Гитиль (I.16, 22).

{Стр. 29}

Остается рассмотреть несколько примечательных моментов, связанных с топонимами. В строке 366 говорится, что Хитлум - название Дорломина среди людей: "...мрачного Дорломина, // что люди кличут злополучным Хитлумом". Это довольно странно. Согласно "Утраченным сказаниям", люди называли эту землю Арьядор; то же самое говорится в "Сказании о Турамбаре" (II. 70): "В те дни мой народ обитал в долине Хисиломэ, в ту землю люди именовали на своих языках Арьядором". В "Сильмариллионе" 1930-го года подчеркнуто, что Хитлум и Дорломин были гномскими названиями Хисиломэ, и все свидетельствует о том, что так всегда и было. Разгадку этой загадки, однако, можно найти в том же самом абзаце из "Сказания о Турамбаре", где говорится, что "с уст их [то есть людей] не сходила история Турамбара и Фоалокэ, которых, однако, по обычаю гномов, люди называли Турумарт и Фуитлуг". Вероятно, строка 366 должна значить, что люди называли Хисиломэ Хитлумом, используя гномское название, а не то, что таково ее название на их собственном языке.

В следующих строках (367-368) говорится, что "Там замкнул их Моргот, а Тенистые Горы // ограждали от фэйри и от жителей леса". Это первое появление названия "Тенистые Горы", и оно используется здесь так, как использовалось впредь (Эрэд Вэтрин); в "Утраченных сказаниях" хребет, ограждавший Хитлум с юга, назывался Железными Горами, или Холмами Горечи.

Куинлимфин, название Вод Пробуждения (примечание к строке 450), было, кажется, мимолетной идеей, вскоре отвергнутой.

Наконец, в строке 50 появляется (исправленное из "Кор" в машинописи "В") уникальное составное название - Кортун, а в строке 430 Кор был заменен на Тун; см. II.292.

(Перевод пролога осуществлен при участии С. Лихачевой).

Оставить комментарий © Copyright Анариэль Ровэн (svetlanataskaeva@yandex.ru) Размещен: 25/02/2018, изменен: 25/02/2018. 74k. Статистика. Поэма: Переводы История Средиземья, 3 том - Лэ Бэлэрианда: переводы Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Предисловие к 3 тому ИС, введение к поэме Дж.Р.Р.Толкина "Лэ о детях Хурина", Пролог и первая часть первого варианта поэмы, примечания и комментарии К.Толкина. Скачать файл в пдф. В виде аудиофайла пролог можно послушать здесь

Анариэль Ровэн : другие произведения.

Пролог и Часть I "Лэ о детях Хурина" (вариант I)